Поздний экспресс

Глава третья

Надя держит у уха телефон. Через секунду слышит:

– Нет!

– Ты же даже не знаешь, что я…

– Я знаю! – Чувствуется, что Виктор злится.

Действительно, только-только оклемался от гриппа, который скосил половину группы, а тут еще она!

Надя мурлычет:

– Ну, Вик! Ну, пожалуйста…

– Я сказал «нет»!

Надя растерянно поправляет волосы. Какой-то Витька совсем сегодня на себя не похож. С ним это как-то непредсказуемо случается, непонятно отчего. А ей он как назло очень нужен, именно сегодня. Потому что все варианты сорвались, и кроме него…

Надя предприняла еще одну попытку:

– Витюшенька, родной, ну прошу тебя…

– Ты хочешь, чтобы я бросил трубку и отключил телефон?

Надя закусила губу. Нет, надо что-то придумать. Когда Витька начинал говорить с ней с такой интонацией – шипел, как змея – она терялась. Нет, надо как-то постараться его убедить, в конце концов, он ее самый близкий друг, должен понять.

– Вить… – начинает она просяще, но тут в комнату входит ее отец. Он слышит, с кем разговаривает дочь.

– Привет Виктору, – бросает он и пристраивается у окна с камерой, открывает раму.

– Тебе папа привет передает, – послушно повторяет она.

Надя выходит, прикрывает за собой дверь. Отец носится с какой-то идеей и положительно невменяем.

– Вик, послушай. Я знаю, что злоупотребляю иногда… Но мне, правда, очень-очень нужно. Никаких спектаклей на публику. Просто сходи со мной в ночной клуб. Этого будет достаточно, уверяю. Буквально пару часиков, не больше. Ну прошу тебя…

Он молчит, но она слышит его дыхание.

– Вик, пожалуйста. Должна буду.

Он не выдерживает, с его губ срывается хриплый смешок. Должна будет? Да она не представляет, какой он может выставить счет за всё время, проведенное с ней для того, чтобы позлить других, за все эти лживые поцелуи, за все ее «ну, Витюша-а-а…» Может. Но не будет. Бесполезно.

– Хорошо. Скажи, где и в котором часу?

Встретились около дверей клуба. Он оделся прилично, как было велено. Надя придирчиво окинула Виктора взглядом и довольно кивнула. Модная рубашка, отличные джинсы, мокасины. Лишь при взгляде на прическу Надя покачала головой, но исправить положение он ей не дал, от протянутой руки резко дернулся в сторону. Надя лишь вздохнула, ладно, не стоит его трогать, и так весь дерганый. Почему, интересно? Давно не давали, бедняжке? Может, помочь? Попросить кого-нибудь из подружек? Надя ведь ему действительно должна за этот вечер, он сильно выручает. Она быстро взяла Витьку под руку, так что он отстраниться не успел, и они вошли в клуб.

Вроде бы всё спокойно, Надежда не обманула. На них мрачно косился какой-то тип, сидящий через два столика, но обошлось. Пришлось лишь разок потолкаться на танцполе под какой-то заунывный медляк, Надька весь танец то пилила его за стрижку, уверяя, что пора уже завязывать с собачьими парикмахерами, то рассказывала про свою учебу. У него адски разболелась голова от стакана долбаного мохито, и он лишь кивал в ответ. И, в довершение всех его страданий…

– Надюша!

– Лилечка!

Невесомое соприкосновение щечками, чтобы не попортить личико с тщательно наложенным макияжем, которое почему-то у девушек считается приветствием.

Вик встал из-за стола. Подошедшая рыжеволосая девушка, высокая, стройная, симпатичная, удивленно, но одобрительно посмотрела на него.

– Знакомьтесь. Виктор… Лилия…

Пришлось кивнуть, будь прокляты вбитые в него приличные манеры!

– Рад знакомству.

– Я тоже, – пропела рыжая, перекидывая одним отточенным движением длинные прямые волосы за спину. – Надюша, я присяду к вам?

– Конечно! – Надька так радостно согласилась, что стало очевидно: с Виктором ей скучно, а Лиля эта – ее хорошая подружка, не иначе. – Что будешь?

Его, разумеется, отправили в бар, чтобы не дожидаться официанта. Господи, как же погано. А он-то надеялся, что скоро эта пытка закончится. Черта с два, принесла же нелегкая эту Лилю!

Подруги остались вдвоем.

– Надюш, прими мои поздравления! Шикарный экземпляр!

– Ты о ком? – Надежда лениво повела взглядом вокруг, так же неспешно потягивая коктейль через трубочку.

– О Викторе. Такой парень… – Подружка мечтательно закатила глаза.

– Витька? – Надежда едва не поперхнулась, поспешно поставила бокал. – Это Витька-то шикарный?

– Да просто супер. Красавец-блондин… А уж кудри, фигура…

Надя не выдержала и расхохоталась.

– Ой, не могу… Насмешила! Нашла Аполлона, тоже мне!

– Подожди-подожди… – Лиля недоуменно посмотрела на развеселившуюся Надю. – Он что – не твой парень?

– Нет, – Надя усмехнулась. – Витька – друг детства. Ну, знаешь, общий горшок и все такое…

– То есть… – Лиля оглянулась, чтобы убедиться, что предмет обсуждения пока не виден. – Он свободен?

– Вот чего не знаю, того не знаю, – пожала плечами Надежда. – Но! Если он тебе интересен…

– Спрашиваешь! Офигенный красавчик!

«Офигенный красавчик», злой как черт, она это увидела по его лицу, очень удачно нарисовался рядом с двумя бокалами в руках.

– Ну, раз так, – Надя подмигнула подруге и взяла новый коктейль, – рассчитывай на мою помощь.

– О чем речь? – мрачно поинтересовался Виктор.

– Да так… – Надя улыбается, и эта ее улыбка ему совершенно точно не нравится. – Есть у нас с Лилечкой одно… общее дело.

Он довольно быстро понял, что это за общее дело. Сначала Надька свалила в дамскую комнату, носик припудрить. За то время, что ее не было, можно не то что носик припудрить – целиком тальком обсыпаться! А он всё это время вынужден был развлекать Лилечку! Впрочем, она оказалась на удивление неглупой девушкой, его рассказ о нюансах работы поисковых систем и об алгоритмах расчета авторитарности выслушала с интересом, хотя он старался… старался быть максимально занудным, но потом всё равно увлекся! А про «дудл»[2] они даже поспорили и…

– О, я вижу, вы нашли общий язык… – Надя подошла к столику с улыбкой. – Витюш, проводишь Лилю? А то я друзей встретила, уезжаем в другой клуб. – И, не дав и слова сказать в ответ, наклонилась к нему, коснулась щекой щеки в прощальном якобы поцелуе. Шепнула: – Лилька на тебя запала. Не тушуйся. И можешь меня не благодарить! Я же тебе должна.

У Виктора даже в глазах потемнело… от желания ее встряхнуть, да так, чтобы зубы клацнули… Трясти долго, так долго, чтобы до нее дошло… Или это от чертовой музыки так в глазах темно и башка раскалывается? От никотинового воздуха и стакана проклятого мохито? Да не важно, а Надька всё равно свалила, покачивая обтянутыми черным платьем бедрами. В руке пальто какой-то немыслимой геометрической расцветки. Она ушла. Снова. Как всегда. Виктор потер виски, поморщился.

– Голова болит? – Лилия заботливо коснулась его руки. – Здесь ужасно шумно.

Виктор посмотрел на Лилю – а ведь девочка ничего! Кто он такой, чтобы отказываться от подарков госпожи? Тёлка что надо!

– Ничего, скоро пройдет. – Он переплёл ее пальцы со своими. – Давай сбежим отсюда? Надоело.

– И мне тоже.

Они встали и направились к выходу.

На лекции Лиля наклонилась к Наде и прошептала ей:

– Надька, знаешь…

– Что? – прошептала в ответ Надя, не поворачивая головы, едва поспевая строчить в тетрадке лекцию.

– Спасибо тебе!

– За что? – Надежда непонимающе посмотрела на подругу.

– Как за что? За Витьку! Он такой!

– Чего?

– Соловьева, я вам не мешаю? – ехидно интересуется профессор.

– Простите, Андрей Рудольфович, – Надя прижимает палец к губам. – Лиль, потом расскажешь!

В перерыве они пьют кофе и разговаривают.

– Неужели Витьке повезло? Слушай, ты вот так сразу дала? Лиля, а как же потомить? Я тебя не узнаю, – улыбается Надежда.

– Смейся, смейся, – морщит нос подруга. – Слушай, если он твой друг детства, то почему я его раньше не видела?

– Баженова нельзя с собой брать в приличное общество.

Лилька совершенно непонятно, даже как-то обидно засмеялась.

– Ну, ты даешь, Надь! Впрочем, мне же лучше…

– Мадемуазель Лили, ты что, втрескалась? – Надя машинально размазывает крем с пирожного по тарелочке. – Что за щенячий энтузиазм, не соответствующий вашим принципам? Чем тебя так Витька потряс? Акробатическими этюдами повышенной сложности в койке?

– Увы, – подруга все так же непонятно улыбается. – До койки дело не дошло. Виктор оказался джентльменом.

– Он не джентльмен, он лузер, – усмехнулась Надя. – Умудрился прохлопать сеанс секса в совершенно очевидной ситуации. Когда ему теперь еще обломится…

Лилька снова засмеялась – звонко и все так же обидно-непонятно.

– О, ему обломится и скоро, можешь быть уверена. Я его не отпущу!

Надя недоуменно уставилась на подружку, а та продолжила мечтательно и томно: – Знала бы ты, как он целуется… Отпад…

Надежда даже немного растерялась.

– Даже так? Поверю на слово. Хотя это и затруднительно. Витька же ботаник.

– Нет… – всё с той же непонятной мечтательной улыбкой качнула рыжей головой подруга. – Ты, Надька, не права. Он – бог.

Надежда не стала спорить. Вот же влюбленная дура!

Шли дни. Надежда после похода в клуб Виктора не видела. Тот не появлялся на горизонте. Зато Лилька не давала ей проходу со своими откровениями. Только и слышалось:

– Надь, ты не представляешь, как он целуется… Не торопится, и такой нежный и…

– Да он просто не знает, что дальше делать!

– Знает, – как идиотка хихикает Лилька. – Поверь мне, знает.

– Что, таки прошел проверку матрасом?

– Пока нет… Но… он так меня трогал…

– Уволь меня от подробностей! Сейчас стошнит! – Надя пытается уйти в очередной раз от надоевших откровений подруги.

– Ревнуешь уже? – усмехается та. – Завидуешь? Поздно, не отдам!

– Больно надо, – фыркает Надежда. – Он мне как брат! Это почти инцест!

– Это хорошо, – кивает Лиля. – Потому что Вик – мой. Слушай… знаешь, какое у него тело… Такие мышцы… Ты в курсе, что у него зеленый пояс по карате?

– Да, – немного раздраженно отвечает Надя. – Естественно, знаю!

Как ее уже утомили эти Лилькины панегирики в адрес Баженова. Тоже мне принц нашелся!

– Надька…

– Не сейчас!

– Но послушай же! Мы вчера…

– После пары!

Вот же влюбленная курица! Кто перешептывается на лекциях?

Надежда убирает тетрадь в сумку.

– Ну что там у тебя такого спешного?

– Слушай, Надь, мне кажется, что у него кто-то есть.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, у кого это «у него». Надя с Лилькой отправляются в кафетерий. Садятся за столик и заказывают кофе. Сегодня кофе кажется совсем невкусным, и зябко как-то… Уже почти весна, но на улице зябко и сыро. Надя ежится в тонком свитере, сожалеет о снятом пальто. Кофе хоть и безвкусный, но горячий, этого не отнять.

– Лиль, я понятия не имею, что у него и кто! Что там у тебя? Не получается слона за хобот в зоопарк отвести?

– Фу, как грубо! Надь, ты чего?

– Извини, – морщится Надя. – Заболеваю, наверное. Знобит что-то… Ну так что там у вас?

– Слушай, я не знаю… Он меня хочет, это очевидно. И то, что я его хочу, тоже ему очевидно должно быть. Но уже три недели прошло… Нет, у нас дело двигается, но… будто он не решил, нужна я ему или нет, понимаешь?

Лилька настолько расстроена, что Наде ее жалко. Надо же, Вектор умеет выпендриваться! А с ней всегда такой смирный.

– Да ладно тебе. Посмотри на себя. Никуда он от тебя не денется. Просто он… – Надя вспоминает Лилькины же слова, – джентльмен. Он тебя уважает.

– Думаешь, в этом дело?

– Конечно.

На самом деле Баженов – кретин. Уж трахнул бы Лильку, всем бы жизнь облегчил, включая себя, Лилю и ее, Надю. Достал уже Лилькин душевный стриптиз. И когда только это закончится!

Явившаяся только к перерыву во второй паре Лилька, а точнее, ее идиотски счастливое лицо яснее ясного сказало: Бастилия пала. Слава богу! Вектор, ты наконец-то сделал это! Аплодисменты! Теперь Надю оставят в покое.

Не тут-то было. Порыв Лильки поделиться подробностями «взятия Бастилии» она пресекла. Хотя все-таки пришлось выслушать о том, что, собственно, Бастилия… хм… сама набросилась на бедную, ничего не подозревающую Лилю.

– Надь, мы заснули под утро только… на пару часов. А потом еще раз, когда проснулись…

– Лиля!!!

– Прости-прости… – счастливо смеется подруга. – Я понимаю. Просто он такой… я даже не представляла, что бывают такие парни… Он стоил того, чтобы столько ждать! А как он…

– Лилька, у тебя стыд есть? И совесть?

– Нет. – Подруга по-кошачьи потягивается. – Это был лучший куннилингус в моей жизни. Идеальный.

– Что?! – Надя все-таки поперхнулась кофе, и белый джемпер окропился безобразными коричневыми пятнышками. Гадость какая! Как теперь на занятия идти? – Вот кто ты после этого, Богданова?!

– Прости засранку, – у Лильки совершенно невиноватый вид. – Я твоя должница.

Для должницы Лиля вела себя просто отвратительно. Надю уже реально тошнило от всех этих подробностей. Ладно бы, черт с ним… с тем, какой он умный… Это Надя и так знала… И как с ним интересно… И это правда, Вектор клевый, когда не злой, как собака. Но ей совершенно не нужны были подробности о том, какое у него, оказывается, фантастическое тело. Ох, какие у него плечи! Ах, какие сильные руки! Ой, пресс кубиками! А какая задница! Да пофигу ей, какая у Баженова задница! И то, что он классно целуется, ей тоже пофигу! И про прочие его интимные таланты она тоже слушать не желает, будь хоть как они хороши! И уж совершенно точно она не желает знать ничего про впечатляющий размер в некотором месте… О, ее уже тошнит от Баженова!