Предай меня, если сможешь (СИ)

Глава 3

Иленоре

Похоже, драконы не привыкли к тому, что им перечат. Все, включая девушек, пялятся на меня так, как будто я вдруг покрылась чешуей и отрастила хвост.

— Хель… — едва слышно окликает кого-то Рун, не отводя от меня взгляда.

— Что? — отзывается парень, стоящий рядом с ним.

— Мне это не послышалось, правда?

— Нет, Рун. Не послышалось.

Джуми дергает меня за рукав и шипит на ухо.

— Иленоре! Сейчас же извинись! Ты с ума сошла?! Так нельзя!

— Кхм! — кашляет Рун.

И смотрит на меня выжидающе.

Да пусть хоть лопнет от злости! Я не буду извиняться. За что? За то, что люблю носить брюки? Бред!

Скрещиваю на груди руки и упрямо делаю вид, что мне все равно. Но все же вспоминаю тот пункт, где говорится о наказаниях за нарушение правил. Рун не шутит и не запугивает: это правда, меня могут наказать. Но как? Об этом говорилось так: «Если вина доказана, любой дракон имеет право назначить соизмеримое с виной наказание». И всё! Это может означать… что угодно. Почему этот пункт казался мне дурацким и незначительным…

— Я жду, Иленоре, — обманчиво мягким голосом напоминает о себе Рун. — Последний шанс.

«Подчинись — и я забуду об инциденте. Раскайся, и я тебя прощу», — говорит мне его взгляд.

Но если я подчинюсь сейчас, я окончательно признаю себя куклой! Брюки — такой пустяк! Я ни за что не поднялась бы выше пятого этажа, например. Этот запрет вполне логичен. Я не стала бы злить драконов нарочно. Но почему я не могу одеваться так, как хочу?!

— Это глупость, Рун, — говорю я тихо. — Мне нравится ходить в брюках. Мне так удобно.

Вздох разочарования эхом проносится по холлу.

— Ты читала правила, а не просто поставила под ними подпись.

Рун вроде бы не спрашивает, а утверждает, но ждет моего ответа.

— Да, — киваю я.

— Ты знала, что нельзя было брать с собой такую одежду, — продолжает он.

— Да.

— Ты знала, что за нарушение правил тебя накажут?

— Да.

— И ты отказываешься подчиняться?

— Да.

— Все слышали? — громко спрашивает Рун. — Нужны ли еще доказательства вины?

Получив полное одобрение присутствующих, он опять обращается ко мне.

— В последний раз предлагаю уладить все миром. Я предпочел бы провести ритуал первого касания, а не наказывать тебя, Иленоре.

— Делай, что должен, — отвечаю я, стараясь казаться дерзкой.

На самом деле серьезность намерений Руна действительно меня напугала. Он как будто готовится к чему-то ужасному. Джуми не успела мне рассказать, какие наказания тут практикуют.

— Иди за мной, — велит Рун, потемнев лицом. — Надеюсь, мне не придется тащить тебя силой.

— Не придется, — вздыхаю я. И пытаюсь шутить: — Джуми, прости, экскурсию придется отложить.

Никому не смешно. Толпа расступается, пропуская нас к лифту. Похоже, известие о строптивой новенькой разлетелось по академии со скоростью света.

В лифт мы заходим вдвоем. Рун набирает на панели восьмой этаж.

— Пыточная не в подвале? — Я все еще пытаюсь шутить.

— Может, и так, — отвечает он сдержанно. — Не торопись, скоро узнаешь.

Длинный коридор ярко освещен. На полу — ковровое покрытие, вдоль стен стоят диванчики. Я понемногу успокаиваюсь. Может, меня просто запрут в одной из комнат? На дверях таблички на незнакомом мне языке. В коридоре никого нет.

Наконец Рун распахивает одну из дверей и жестом приглашает меня войти. Переступаю порог и таращусь на огромный, во всю стену, монитор. Он выключен, но оживает, едва Рун садится за пульт управления.

— Это что? — вырывается у меня.

— Твое наказание, Иленоре, — отвечает Рун, не отрываясь от экрана, расположенного на пульте. — Садись в кресло.

— Ты можешь хотя бы сказать, что меня ждет? — спрашиваю я нервно.

— Могу. Ты встретишься с одним из своих страхов.

— Что?..

— Все чего-то боятся, Иленоре. Кто-то боится умереть, кто-то — постареть. Есть и простые страхи: мыши, пауки, тараканы. Ты боишься лягушек.

Откуда он знает?! Ах, да… Анкета…

— Ты будешь пугать меня лягушками? — Я оглядываюсь, но нигде их не вижу. — Серьезно, Рун? Это же… смешно!

— Тебе смешно? — Он поднимает голову, чтобы смерить меня очередным презрительным взглядом. — Мне — нет. Я не в восторге от того, что мне приходится сейчас делать, Иленоре. Я предпочел бы переодеть тебя в красивое платье и отвести на вечеринку, чтобы ты могла повеселиться и потанцевать.

— Но вы сами придумали это дурацкое правило… — шепчу я упрямо.

Рун делает вид, что не слышит моих слов. На глаза, против желания, наворачиваются слезы.

— Кресло, Иленоре, — напоминает он.

Забираясь в кресло, чувствую себя маленьким ребенком. Может, и это имеет смысл? Каким бы не было наказание, дракон сознательно унижает меня, демонстрирует, что мои желания ничего не значат. У куклы не может быть желаний!

— Руки на подлокотники, — продолжает командовать Рун.

Никаких ремней я не вижу, но как только сажусь, невидимые путы крепко прижимают тело к креслу так, что трудно пошевелиться.

— А это зачем?!

— Чтобы ты не упала и ничего не повредила.

Мне уже нехорошо. Вроде бы должно успокаивать то, что драконы не причиняют избранным вред. Но, возможно, наказаний это правило не касается?

Рун подходит ко мне и надевает на голову что-то вроде обруча.

— Для контроля над твоим состоянием, — поясняет он, не дожидаясь вопроса. — Моя цель — наказать тебя, а не убить.

После чего он подносит к моему лицу маску.

То есть, мне кажется, что это маска. А на самом деле что-то вроде виртуальных очков. Потому что едва маска закрывает лицо, я вижу все иначе.

Мне кажется, что я не в кресле, а в пустой комнате без окон и дверей. Она достаточно освещена, и Рун стоит рядом со мной.

— Мне жаль, Иленоре. Правда, жаль, — говорит он. — Но будет лучше, если ты получишь этот урок сейчас.

— Кому лучше? — усмехаюсь я упрямо.

— Тебе, глупая. Все еще не хочешь извиниться?

Отрицательно качаю головой.

— Жаль… Ты будешь находиться здесь, пока сыпется песок. — Рун извлекает откуда-то песочные часы и буквально подвешивает их в воздухе. — Если захочешь выйти раньше… Уверен, ты догадаешься, что нужно сделать.

Рун исчезает. Растворяется в воздухе. А на полу комнаты появляется с десяток лягушек: зеленых, пупырчатых, прыгучих. Они квакают и наскакивают на меня.

Я очень боюсь лягушек. И не просто так. В детстве один из кузенов жестоко пошутил, засунув меня в бочку с лягушками на даче. Я не могла выбраться из бочки самостоятельно, и чувство беспомощности и хаотичных ледяных прикосновений до сих пор вызывают приступы паники.

Так что дракон оказался прав: хуже наказания для меня не придумать. И сколько я не пытаюсь убедить себя, что это все — ненастоящее, виртуальное, ничего не выходит. Сердце бьется чаще, ладони потеют, меня знобит… и становится трудно дышать.

Я хочу сделать вдох, но не могу. Хватаю ртом воздух, и не получается даже закричать, не то чтобы попросить прощения, чтобы пытка прекратилась. Ищу взглядом часы — песка еще много. Уши закладывает, и кваканье лягушек я слышу будто сквозь вату. И мечтаю только об одном — быстрее потерять сознание.

Радгар

Проводив меня до комнаты, Йон отправился «разузнать обстановку». Это его слова, но и так понятно, что Йона тянет к Иленоре. Возможно, и я находил бы ее интересной, если бы меня не лишили права выбора, так что Йона я не осуждаю.

Единственное преимущество академии — здесь можно заниматься научными исследованиями, глубже изучать законы магии. Иначе я сдох бы от скуки. Например, на завтра назначена интересная лабораторная по пространственным перемещениям, и я намерен заранее разобраться в формулах, чтобы больше времени уделить практике.

Однако позаниматься, как планировал, не удается. Йон возвращается очень быстро, буквально врывается ко мне.

— Что-то забыл? — спрашиваю я недоуменно.

Он выглядит взволнованным: глаза горят, волосы всклокочены.

— Ваше высочество, полагаю, вы должны знать… — начинает он, склонив передо мной колено.

— Йон! — рычу я, перебивая. — Немедленно прекрати! Я — Раду! Сколько раз повторять?!

— Простите, — выдыхает он. — Прости…

Честно говоря, теперь и я волнуюсь. Произошло что-то из ряда вон, если Йона так переклинило.

— Говори! — требую я. — Что случилось?

— Иленоре… — шепчет он.

И поднимает на меня взгляд, полный… боли?!

— Она умерла? — спрашиваю я. — Бросилась со скалы?

Это единственное, что приходит на ум. И от собственных мыслей мне становится плохо.

Йон отрицательно качает головой.

— Иленоре отказалась подчиняться Руну. И он увел ее… в комнату страха.

Лед и пламя! Я ведь смотрел не только анкету этой девчонки, но и результаты обследования. У нее смешной страх, но совершенно не смешная реакция. Паническая атака может стать смертельной для человечки. Навряд ли Рун… Да он же спит на лекциях!

Срываюсь с места. Йон едва успевает отскочить в сторону. И все же бежит за мной.

— Раду, остановись! Раду, стой!

Он даже хватает меня за руку. И я останавливаюсь и оборачиваюсь, едва сдерживая гнев.

— Йон!

— Ты выдашь себя, — шепчет он в отчаянии. — Твой интерес… к Иленоре…

Он прав. Такое поведение разрушит тщательно созданный мной образ очкарика. Придется как-то выкручиваться.

— Если я не вмешаюсь, она может умереть, — отвечаю я, стряхивая с руки Йона. — Мне не нужна мертвая жена.

Звучит глупо. Я могу легко избавиться от навязанной невесты. Смерть Иленоре положит конец договоренностям. Но я так не хочу. Во-первых, смерть человечки негативно отразиться на отношениях между людьми и драконами. У отца, как у правителя, будут проблемы. И, во-вторых, я не могу допустить, чтобы красивая девочка умерла из-за глупости Руна. Достаточно того, что он украл у меня право первого касания!

Я успел.

Сдуру забыл о защите от эмоций и словил все, что испытывает Иленоре, едва перешагнул порог комнаты. Драконам чужды человеческие эмоции, они не вызывают у нас отклика. Но тут даже меня накрыло.

Бедная девочка! Адская смесь паники, боли, беспомощности…

Срываю с нее маску виртуальности, не задумываясь.

— Что ты делаешь? — возмущается Рун. — По какому праву?!

Глаза Иленоре закрыты, но из-под длинных ресниц текут слезы. Странно. Волосы у нее белые, а ресницы и брови… темные. И это не краска.

Снимаю датчики и погружаю Иленоре в сон. Эмпаты и такое умеют.

— Это ты что творишь?! — шиплю я, хватая Руна за грудки. — Ты чуть ее не убил!

— Почему?! Все, что я делал, законно! — протестует Рун, пытаясь освободиться.

— Потому что матчасть учить надо! Бестолочь!

Основательно встряхнув Руна, я его отпускаю.

— Объяснись! — требует он.

И тут он в своем праве. Я не должен был вмешиваться. Но я уже знаю, что ответить.

— Поблагодарил бы лучше, — небрежно бросаю я. — По счастливой случайности ты не совершил убийство избранной.

— Что-о? — Лицо Руна вытягивается.

— Иленоре интересует меня так же, как и всех, — сухо отвечаю я. — Потому что она блондинка, не более того. Как и ты, я понимаю, что она уже принадлежит принцу. Но любопытства ради я смотрел ее данные. И, в отличие от тебя, знаю, что наказывать страхом ее нельзя.

— Там нет отметки, — возражает Рун.

— А мозги на что? — парирую я. — Панические атаки у человечки — это тебе не шутки! Впрочем, ты и эту лекцию благополучно проспал.

— Довольно! — вспыхивает он. — Признаю свою ошибку. Но это не повод говорить со мной в таком тоне!

— Не повод… — соглашаюсь я. — Мне до тебя дела нет. Это случайность, что я услышал о наказании. Кстати… Она действительно отказалась подчиняться?

— Наотрез, — вздыхает Рун. — Я несколько раз предлагал ей извиниться! Даже в вирте.

— Дались тебе эти правила… Она хорошенькая даже в брюках, — замечаю я.

— Да о чем ты! — восклицает он. — В правилах нет исключений. Ты такой умный, а не знаешь, что одна поблажка может стать причиной трагедии?

— Знаю, — морщусь я. — Поэтому произошедшее останется между нами. Дальше выкручивайся сам.

Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Рун окликает меня.

— Раду, подскажи…

— Что? — спрашиваю я, не скрывая удивления.

Обычно никто не спрашивает у меня совета.

— Что делать, если она и дальше будет упрямиться? — спрашивает Рун.

— Не будет, — отвечаю я. — Ты поступил с ней жестоко, но урок она усвоила, и не захочет пройти через такое дважды. Но полагаю, что отношения с ней ты испортил.

Рун хмурится. А я не могу удержаться и добавляю с насмешкой:

— Если она расскажет об этом жениху, то и с правителем тоже.

Рун бледнеет, а я с победным видом покидаю комнату. Вроде бы, все прошло успешно. Иленоре жива. Рун получил по заслугам. И я не раскрыл себя.

Йон дожидается меня у лифта.

— Как она? — спрашивает он. — Все в порядке?

— Спит, — отвечаю я. — Спорю, Рун осыплет ее подарками после этого… наказания.

Йон кивает и отворачивается.

— Переживаешь? — ехидно интересуюсь я. — А что же не спас девочку? Чего ко мне прибежал? Испугался? Ты мог и сам…

— Не мог, — мрачно отвечает он. — Я тоже изучал ее данные, и понимал, что она испытывает. Только ты мог избавить ее от кошмара так быстро, Раду.

— Ты о чем?

— Ты же эмпат, — напоминает Йон. — Только ты способен разделить с ней боль и избавить от паники.

Об этом я как-то не думал. Но теперь понял, отчего эмоции Иленоре так сильно по мне ударили. Я не забыл поставить щиты. Я снял их и впитал в себя страх и боль моей избранной. Я забрал это у Иленоре… неосознанно.

Этого еще не хватало!