Приключения Травки (Художник Е. Медведев)

ТРАВКА ПУСКАЕТСЯ ВДОГОНКУ ПАПЕ

И вот начальник станции повел Травку куда-то в сторону от перрона. Идти было трудно. Один раз Травка больно ударился ногой о рельс. Хотелось заплакать, но Травка не заплакал, а только потер ногу.

- Почему так много рельсов? - спросил он. - То и дело попадаются под ноги.

- А это потому, что тут много поездов собирается. Для каждого поезда свой путь. Видишь, сколько паровозов стоит?

- Вижу. А скоро наш паровоз?

- Да вот он.

Они подошли к громадному черному паровозу. В паровозе что-то громко шипело. Пахло раскаленным металлом и горячим смазочным маслом.

Травке сделалось немножко страшно. Он крепко схватил начальника за руку.

- Ну-ну, не бойся, малыш! - ласково сказал начальник, совсем как папа, и громко закричал: - Эй, Беляков.

Травка только хотел сказать, что он ничуть и не боится, как в паровозном окошке показался человек, с виду совсем не похожий на Белякова. Травка думал, что Беляков должен быть обязательно белым, а на этом человеке были черная кожаная куртка, черная фуражка, в руках он держал тряпку с черными пятнами, и даже лицо у него было не белое, а загорелое, красноватое, с черными усами.

- Что скажете, товарищ начальник? - закричал черный Беляков, стараясь перекричать свою машину.

- Вот, пассажира тебе привел. Возьми его с собой. На Пролетарской ссадишь. Только смотри не потеряй его по дороге, как родной папаша потерял. Скоро отправляетесь?

- Семафора ждем, товарищ начальник. Пока полную протирочку сделал своему красавцу.

- Ага… мм… - промычал вместо ответа начальник и протянул Травке руку. - Ну, прощай, брат! - сказал он. - Да как тебя звать-то?

- Травка.

- Травка? Чудно что-то. В честь кого же тебя так назвали?

- Не знаю. Просто так. А вас как зовут?

- Меня Николай Иванычем зовут, - ответил начальник станции.

Он взял Травку под мышки, высоко поднял на руках и посадил на паровоз:

- Ну, прощай, брат Травка. Не забывай! Кланяйся своему папаше.

Травка решил никогда не забывать Николая Ивановича и даже подумал: как жаль, что он раньше не познакомился с этим хорошим человеком! Вот было бы интересно! Мама никогда ничего не позволяет и всего боится. Папа редко когда бывает свободен. Травка ходил бы к Николаю Ивановичу в гости и все-все узнал бы про железную дорогу.

На площадке паровоза было темно и жарко. Прямо перед Травкой оказалась громадная черная машина с ручками, с ярко начищенными медными трубками и кранами, с круглыми коробками вроде часов. Все это сияло, шипело и полыхало жаром. Железный пол трясся. Травка стоял перед машиной и боялся пошевельнуться.

Вдруг сзади него раздался громкий голос:

- Ну-ка, с дороги! Зашибу!

Травка и не заметил, что, кроме Белякова, на паровозе был еще один человек, наверно помощник Белякова. Он подошел откуда-то сзади. В руках у него была большая черная лопата, похожая на совок. Он открыл круглую чугунную дверь машины, и Травку обдало таким светом и жаром, что он поневоле отскочил, закрыл лицо руками и отвернулся.

Незнакомый человек стал быстро подхватывать лопатой черный блестящий каменный уголь и бросать его в топку машины. Запахло чем-то вроде газа из кухонной газовой плиты на новой Травкиной квартире. От скрежета и лязга у Травки зазвенело в ушах. Наконец круглая дверь с грохотом закрылась, и Травка осторожно обернулся.

Незнакомый человек смотрел на стрелку машинных часов и постукивал по ним пальцем. Беляков вытер руки тряпкой, высунулся наполовину из паровозного окошка и совсем как будто забыл о Травке.

Травка подошел к Белякову и решился заговорить. Он тронул Белякова за ногу. Беляков склонился к нему.

- А это ваш красавец? - спросил Травка, незаметно показывая на незнакомого человека. - Вы говорили, полную протирку ему сделали.

- Да нет, что ты! - улыбнулся Беляков. - Это мой помощник. Он же и за кочегара ездит. А красавец - вот он! Видишь, как блестит! Видишь, как сияет! - И он любовно хлопнул тряпкой по машине.

Потом он выглянул еще раз в окошко и сказал:

- Ну, можно отправляться. Есть семафор.

- Вы быстрее поезжайте, - попросил Травка. - А то мы не догоним папу.

Беляков повернул рукоятку. Паровоз заревел так, что у Травки даже задребезжали зубы. Беляков повернул какое-то колесо, потом потянул к себе рукоятку, и паровоз медленно тронулся со станции.