Произнося желания

— Привет. У тебя что, нет работы? Что ты здесь делаешь? В смысле, я, конечно, очень рад тебя видеть, но мне просто любопытно. — Он по-прежнему улыбается мне, выжидая моего ответа, и опирается локтями на стол. Его рукава закатаны, он наклонился в мою сторону. Из-за этой позы мышцы на его предплечьях напряжены, а татуировки просто завораживают. Я вижу что-то типа птицы, какие-то этнические узоры и знамя с текстом, который я не могу разобрать. Его глаза сияют, а ирокез оттеняет черты его лица. Квадратная челюсть, высокие скулы — да он просто олицетворение «плохого парня». Спорим, у него есть мотоцикл.

— Забавно, что ты так сказал.

Он поднимает брови.

— Что именно?

— Про работу.

— Да? Почему же?

— Потому что сегодня меня уволили, — признаюсь я, вздыхая. Возможно, меня должно было смутить то, что я сообщаю о собственном увольнении какому-то едва знакомому человеку, но, странно, не смущает. Я даже чувствую себя уютно, разговаривая с ним.

— Чёрт! Прости. И кто меня за язык тянул. Ты в порядке?

— Да, всё нормально. К тому же откуда ты мог знать?

— Но тем не менее… ты в порядке? — повторяет он.

— Не совсем уверена, что мне стоит откровенничать с тобой. Себе я говорю, что всё хорошо, но, по правде… — Он кивает, и я продолжаю: — Я чувствую себя немного потерянной.

Вэс выскальзывает из кабинки и исчезает, не говоря ни слова. Блин, я что-то не то сказала? Но тут он появляется за барной стойкой и берёт стакан. Наливает в него какую-то жидкость и возвращается с этим ко мне.

— Знаю, ещё рано, но вот, — он ставит стакан передо мной на стол. — Подумал, это может тебе помочь.

Даже не спросив, что это, не раздумывая, я поднимаю стакан к губам и выпиваю содержимое одним глотком. Горло обжигает, из-за этого я немного закашливаюсь.

— Что это было?

— Виски.

— А. Отлично.

— Хочешь поговорить об этом? — Он выглядит обеспокоенным. Словно так и ждёт, что я сорвусь и разрыдаюсь на его плече, ну или попрошу платок.

— Ты же знаешь, что моя машина сломалась?

— Ну да. — Вэс хмурит брови, и я хочу улыбнуться. Он такой милый, когда так делает.

— Это долгая история, но, если коротко, то на следующий день я опоздала на работу, потому что мне пришлось поехать на автобусе, а моя начальница решила, что я специально опоздала из-за того, что не получила повышение днём ранее. Она отправила меня домой, даже не позволив объясниться.

— Отправила домой? Она могла так сделать? На каких основаниях?

— Чтобы я примирилась с тем фактом, что меня не повысили, так она сказала. Но по правде говоря, в тот день она просто ошеломила меня своим заявлением, я просто не могла с этим справиться. Хотя они решили, что я недостаточно хороша для этой должности, им хотелось, чтобы я обучала ту девицу, которой это место досталось. А она такая… ну… скажем так, это было бы ОГРОМНЫМ одолжением с моей стороны.

— Жестоко.

— Ага. Поэтому вчера я предпочла уехать, не говоря ни слова, решив, что бессмысленно пытаться с ней спорить. А сегодня утром мне снова «повезло» — я проспала. Наверное, просто забыла завести будильник. И когда я снова опоздала, меня уволили.

— Тебе снова пришлось ехать на автобусе? Я думал, ты хотела арендовать машину.

— Я и арендовала. Так что, слава богу, больше никаких автобусов.

— Ну что ж, хоть это хорошо. Мне очень жаль, что ты потеряла работу. Ты пробовала объясниться? Сказала им, что их предположения были ошибочны?

— О, это была лишь малая часть того, что я сказала.

— Так… — Он тихо смеётся, и, кажется, будто этот смех лишь для меня. — Даже не знаю, хочу ли я быть в курсе всех подробностей.

— Скажем так, моё увольнение не прошло тихо-мирно. Я высказала всё моим боссам — громко. И перед уходом открыла кучу офисных секретов.

Он вопросительно поднимает одну бровь. Круто. Как бы мне хотелось тоже так уметь.

— Офисных секретов?

— Ну, вынесла на суд общественности все офисные сплетни. И так как их оказалось просто множество, мало кому удалось этого избежать. — Я обхватываю голову руками, а он смеётся надо мной. — Чёрт, даже не знаю, чем я думала.

— Эх, интересно, дошло ли до кого-нибудь записать эту сцену на видео, потому что я бы немало заплатил, чтобы увидеть такое, — дразнится он.

— Ха-ха. Очень смешно. — И тут же: — О БОЖЕ! Я надеюсь, никто этого не сделал. Вот позорище бы было, а с моей удачей такое видео сразу же стало бы популярным на Ютубе или где там ещё.

Вэс начинает смеяться ещё сильнее, и мне действительно нравится звук его смеха. Ему следует чаще смеяться, но только не надо мной. Он указывает на газету.

— Дай угадаю, ты собираешься искать новую работу?

— Ага. Думаю, было бы неплохо начать. В первую очередь газеты. Потом всевозможные сайты. Видишь, у меня уже готов план.

— А ты уже знаешь, чем бы хотела заняться? Будешь искать что-то особенное?

— Понятия не имею. Моя лучшая подруга, Миша, ты уже знаком с ней…

— А, да, твоя подружка, верно?

— Ну, в общем-то, да. В смысле… она девушка и она мой друг... — Вэс растерянно смотрит на меня, побуждая меня спросить: — А что?

— Ты хочешь сказать, она не твоя девушка, подружка?

— Что? Нет! Мы не в отношениях, и я не лесбиянка. Миша моя лучшая подруга.

— О, — удивлённо высказывается Вэс.

— О? И это всё, что ты можешь сказать? Просто «О»? А почему ты подумал, что мы встречаемся?

— Не знаю. То есть, когда она приехала к тебе домой, в тот раз, когда я заезжал, она назвала тебя «милая» и обняла.

— И, по-твоему, это автоматически говорит, что мы две влюблённые лесбиянки?

— Нет. Да. В смысле, нет. Просто у меня было такое ощущение. Прошу прощения. Думаю, я ошибался.

— Да, ты определённо ошибался. Миша мне как сестра.

— Уф. Ну что ж. Хорошо, что всё прояснилось.

— Да уж, получилось забавно. Никто раньше так о нас не думал. Теперь остаётся дождаться, когда я смогу рассказать ей об этом. Она хорошенько посмеётся.

Вэс улыбается мне соблазнительной улыбкой.

— Рад, что смог развеселить вас обеих. Здесь моя работа закончена.

Его сарказм не ускользнул от меня, но я решаю не обращать внимания.

— А ты не знаешь кого-нибудь, кто ищет сотрудников? На любую работу? Совсем любую?

— Я поговорю с владельцем, он говорил что-то о том, чтобы взять ещё несколько девушек, потому что дела идут просто отлично. Ещё я могу закинуть удочки там и тут, поспрашивать в округе, посмотрим, что найдётся.

Я улыбаюсь.

— Это было бы здорово, спасибо.

— Не за что. Ты ищешь что-то определённое? Я даже не знаю, откуда тебя уволили.

— Ох. Ну да. Последние несколько лет я была служащей в «Фрэнклин Бэнк энд Траст». Ничего не могу поделать, я немного не в себе. Боюсь даже подумать, что со мной случится, когда я действительно осознаю, что произошло. То есть, я хотела сказать, что моя работа была вроде как ничего, но была ли я искренне увлечена ею — вряд ли. Тем не менее она была приличной и приносила стабильный доход.

— Понял.

— Разве?

— Ну да. Я тоже не хочу работать официантом до конца своих дней.

— Нет?

— Абсолютно. Надеюсь, что скоро я открою собственный бар. Мой друг, Рико, — владелец «D’Vine», он обучает меня как вести дела, так что как только буду готов, я смогу начать собственный бизнес.

Я впечатлена.

— Это и правда круто! Ты всегда хотел открыть собственный бар? А что именно ты хочешь? Бар? Или бар-ресторан?

— Бар, в котором подают напитки и закуски, типа картошки-фри и крылышек, что-то в таком духе. Мне нравится сама идея владеть заведением, где люди собираются вместе. Таким, куда можно прийти повеселиться или отпраздновать свой день рождения. Заведение моей мечты должно стать неотъемлемой частью жизни людей. Таким местом, которое они будут считать своим.

Он явно страстно увлечён той мечтой, о которой рассказывает. Его лицо и глаза загораются, и он начинает много жестикулировать — больше, чем обычно. В его словах столько страсти и искренности, что невольно я сама увлекаюсь его энтузиазмом. Это действительно очень важно для него — открыть собственное дело.

— Что ж, надеюсь, у тебя получится всё, что ты хочешь.

Он пристально смотрит на меня.

— Ага, и я. — Потом он указывает на газету, лежащую передо мной. — И, надеюсь, у тебя тоже, Эспен.

Я искренне улыбаюсь в ответ.

— Спасибо.

И мы просто глазеем друг на друга, пока через какое-то время кто-то не кричит:

— Эй, Вэс, мне нужна здесь твоя помощь.

Я смотрю на человека за баром, который только что кричал, и вижу, что ему необходимо поднять несколько кегов. Вэс, который обернулся и тоже смотрит в сторону бара, кричит в ответ:

— Сейчас! — и поворачивается обратно ко мне. — Потом поговорим, хорошо?

— Да, конечно. И спасибо.

— Спасибо? За что?

— За виски, — я указываю на стакан перед собой, и он забирает его, чтобы отнести обратно в бар.

— Не за что. Хочешь ещё?

— Благодарю, но лучше я воздержусь.

Вэс улыбается и направляется в сторону бара. Я наблюдаю за ним и, да, признаюсь, моё внимание полностью сосредоточено на его заднице. Боже, это просто офигенная задница, тем более я не успела полностью насладиться зрелищем в прошлый раз. Но затем я несколько раз моргаю, чтобы как следует сосредоточиться на газете напротив меня. Вздохнув, я беру ручку и обвожу те объявления, что выглядят обнадёживающе. Занятие весьма безрадостное, но вот я нахожу объявление о том, что компании необходим человек для продвижения их бизнеса. Телефонный номер указан, так почему же, чёрт побери, не позвонить им?

— Здравствуйте. Благодарим вас за звонок в «Америкэн инкорпорейтед», меня зовут Мик, чем могу быть полезен?

— Здравствуйте, Мик, меня зовут Эспен Эдвардс, и я звоню по поводу объявления о работе в сфере маркетинга, что вы разместили в газете.

— Да, конечно. Спасибо за ваш звонок. Хотите записаться на собеседование?

— О! Что ж, да, это было бы здорово, но только не могли бы вы сначала рассказать о вакансии чуть больше?

— Лишь то же самое, что указано в объявлении. Нам нужен человек весьма мотивированный и энергичный, желающий помогать нам заключать новые сделки. Большинство контрактов, которые мы получаем, являются результатом продвижения бизнеса и непосредственно общения, поэтому это весьма важная должность, имеет крайне высокую наглядность, и мы очень серьёзно к ней относимся. У вас есть опыт в маркетинге?

— Да, я помогала с маркетинговыми мероприятиями в банке, где работала раньше, а также на моём счёту большое количество перекрёстных продаж новых продуктов и услуг действующим клиентам. Моя работа всегда приводила к существенным результатам.

— Просто отлично. Мы бы с радостью встретились с вами. Эспен, когда вы сможете подойти?

Я заканчиваю звонок, взволнованная собеседованием, которое состоится завтра утром. Наконец-то! Похоже, дела налаживаются!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я сижу в машине рядом со зданием, где находится офис «Америкен инкорпорейтед», жутко волнуясь по поводу собеседования, несмотря на все приготовления. На мне отличный чёрный костюм, в котором я всегда ощущаю себя профессионалом и чувствую уверенность, а также умеренное количество косметики. Мои волосы послушно лежат и прекрасно выглядят. На каблуках не застряла туалетная бумага, не свисает она и с юбки. И, судя по последнему взгляду в зеркало заднего вида, на моих белоснежных зубах не отпечаталась помада. Вот так я сижу здесь уже около получаса, мысленно задавая себе возможные вопросы и отвечая на них. Я приехала ну очень рано, почти за час до назначенного времени. Меня так сильно терзало беспокойство, будто я опоздаю или что-то пойдёт не так, что я решила перестраховаться и выехала заблаговременно. Возможно, мне следовало взять себе карамельный макиато или ещё что-нибудь, но с моим-то везением я бы точно застряла навечно в очереди, попала бы в аварию по дороге, ну, или вылила бы всё на себя. Учитывая, как развивались события в последнее время, лучше уж мне не испытывать судьбу.

Звонит мой телефон, отвлекая меня от размышлений. Я бросаю взгляд на экран, и высветившееся на нём имя заставляет меня на секунду замешкаться с ответом, но это же просто смешно!

— Да?

— Привет, Эспен. Это Мег.

— Привет.

Как глупо было медлить с ответом; один её голос заставляет меня улыбнуться. Сейчас середина утра, значит, она на работе.

— Всё в порядке?

— Всё прекрасно. Я просто как раз думала о тебе и твоём грандиозном уходе и вот решила позвонить. Хотела сделать это ещё вчера, но сообразила, что, возможно, тебе нужно время, чтобы прийти в себя после всего случившегося.

— Сказать по правде, я просто с ног валилась, когда добралась домой. Мои чувства так сильно разбушевались после произошедшего, что я ощущала себя, словно выжатый лимон.

— Ещё бы! Сейчас ты в порядке?

— Ага, и знаешь что? Это так и есть. Я хочу сказать, что да, не буду врать, был момент, когда я почувствовала себя в прострации, но я не жалею о том, что ушла. Знаю, кое-что из того, что я говорила, было грубым и совершенно необязательным, но меня действительно захватили эмоции.

— Боже, некоторые вещи, о которых ты сказала, были просто грандиозными, —Мег перешла на шёпот. Зная, что её стол находится в центре рабочей зоны, словно остров, я поняла, что она не хочет быть услышанной. — Весь оставшийся день Стив проходил с красным лицом, а Лиза выглядела так, будто даже немного всплакнула.

— Ох, я начинаю чувствовать себя виноватой.

— Ну и зря. Зная тебя, могу сказать, что раз ты так отреагировала, то она наверняка действительно тебя достала. А что всё-таки произошло?

— Лиза решила, что я специально снова опоздала, потому что не получила повышения. Когда два дня назад она отправила меня домой, то сказала, чтобы я воспользовалась случаем и подумала о своей работе, бла-бла-бла. Лиза на самом деле решила, что мои опоздания отражают моё отношение к работе. Что ж, она не могла ошибиться ещё сильнее. У меня не сработал будильник. А она поговорила со Стивом, когда я ещё даже не пришла, и они решили, что уволят меня.

— Она, что, даже не дала тебе шанса всё объяснить?

— Нет. Сказала, что ей неинтересны мои объяснения. Вот я и вышла из равновесия. Начала высказывать ей, всё громче и громче, а потом… ну, остальное ты знаешь.

— Да, мы всё знаем, — говорит Мег, смеясь.

— Не смейся надо мной! — приказываю я, хотя сама хихикаю, когда представляю лицо каждого в момент моего ухода.

— Прости, но сдержаться очень трудно. Это было самое потрясающее зрелище, которое я когда-либо видела! На самом деле, ты сделала то, о чём многие лишь мечтают, когда рассержены или их увольняют. Ты мой герой!

— О боже, не говори так. Не нужна мне такая честь. Я вела себя грубо. Не нужно было говорить всего этого Брэнди или Эдит, или Франциско, ох, бедный Франциско! Он-то уж точно ничего плохого мне не сделал, подумаешь, готовил дерьмовый кофе.

Мег снова начинает смеяться.

— Да, но наконец-то хоть кто-то ему об этом сказал! И, скажу тебе, это сработало, потому что сегодня утром Франциско не стал готовить свой дерьмовый кофе.

— Что ж, полагаю, за это меня стоит поблагодарить.

— Ладно, но, кроме того, чтобы из первоисточника узнать о том, от чего ты так завелась вчера, я хотела пригласить тебя на свою вечеринку.

— Вечеринку?

— Ага. Ничего особенного, просто соберёмся женской компанией повеселиться. Будут вино, закуски и занимательные разговоры. Придёт одна моя приятельница, покажет кое-что из того, что она продаёт, так что мы сможем ещё и купить что-нибудь, если захотим. Но, вообще, всё это затеяно, чтобы расслабиться и повеселиться. Ты как?

— Звучит заманчиво, конечно, я «за»! А что именно продаёт твоя подруга? Лучше взять наличные или чековую книжку, или ещё что?

— Что-то из области романтических отношений, и у неё есть эта штуковина, считывающая кредитки, если надумаешь взять карту, но наличка или чеки тоже сгодятся.

— Просто замечательно.

— Круто! Вечеринка состоится в эту пятницу, подъезжай к семи. О, и тебе обязательно стоит взять с собой свою подругу Мишу!

— Хорошо, возьму. Думаю, она с удовольствием примет это предложение.

— Отлично. Мне нужно бежать, но я с нетерпением буду ждать пятницы, чтобы увидеться с тобой.

— Как и я! До встречи!

Я вешаю трубку с улыбкой. Девичник, вино — это обещает быть весёлым. Глянув на часы, я вижу, что у меня ещё куча времени, чтобы успеть сделать звонок.

— Ну, привет, моя, с недавнего времени, безработная лучшая подружка!

— Ха-ха, очень смешно. Но если серьёзно, спасибо что приехала вчера вечером. — Я вспоминаю о том, как позвонила вчера Мише и как быстро она приехала ко мне домой. Она обнимала меня, пока я рассказывала ей о том, что наделала, и мы вместе смеялись над этим, ну а потом я немножко поплакала, когда на меня снова нахлынули эмоции. Миша была рядом, держала меня за руку и говорила, что скоро всё наладится и будет как раньше. Господи, спасибо тебе за неё.

— Прости, не смогла удержаться.

— Я тебя прощаю. Чем занимаешься?

— Да особо ничем. Наслаждаюсь новым успокаивающим чаем, который мне нужно было попробовать, и вытираю пыль. А ты?

— А я сижу в своей машине около здания некой компании под названием «Америкен инкорпорейтед» и жду, когда подойдёт время, на которое у меня там назначено собеседование.

— Ого, это хорошо. Поставлю на телефоне будильник, чтобы не забыть перезвонить тебе позже и узнать, как всё прошло. Ты готова? Нервничаешь?

— Да, есть немного, но ещё я очень довольна. Работа в сфере маркетинга должна быть классной.

— Ты отлично справишься. Просто будь собой.

— Спасибо, потом расскажу, что из этого получилось. А вообще, я звоню тебе, потому что мне только что позвонила Мег и пригласила нас обеих к себе в пятницу вечером. У неё будет вечеринка в чисто женской компании, вино, ну, и мы приглашены.

— Должно быть, будет весело, можешь на меня рассчитывать.

— Круто! Напишу ей смс, что мы придём. Она будет рада.

— Мег сказала тебе, как там все после твоего вчерашнего незабываемого ухода?

— Немного. Она хотела узнать, что произошло, и заставила меня посмеяться над случившимся.

— Вот и хорошо. Я очень рада.

— Мег тоже много хихикала, пока мы говорили.

— Уж не сомневаюсь, — отвечает, смеясь, Миша. Без сомнения, пройдёт немало времени, прежде чем всё это останется в прошлом.

— Ладно, мне пора идти. Время подходит. Пожелай мне удачи!

— Удачи!

— Спасибо, до связи.

Глубоко вздохнув, я вылезаю из машины, наскоро расправляю свою чёрную юбку и жакет и вешаю сумку на руку. Закрыв свой арендованный автомобиль, я захожу внутрь здания.

Меня с улыбкой приветствует женщина.

— Здравствуйте, могу вам чем-то помочь?

— Здравствуйте, меня зовут Эспен. У меня назначена встреча с Миком.

Она по-прежнему мне улыбается, но, клянусь, теперь её улыбка кажется какой-то шутовской, как будто я сказала что-то смешное. Женщина оглядывает меня сверху вниз и говорит:

— Я скажу ему, что вы прибыли. Проходите и присаживайтесь. Принести вам воду или кофе, пока вы будете ожидать?

Стараясь сохранить непроницаемое выражение лица и не показать, что её поведение внушило мне неуверенность, я непринуждённо отвечаю:

— Нет, спасибо.

Мне не приходится долго ждать, потому как вскоре входит высокий блондин в очках, одетый в джинсы и спортивную куртку.

— Здравствуйте, Эспен, я Мик. Очень рад с вами познакомиться.

— Спасибо. И я очень рада знакомству.

Он ведёт меня сквозь лабиринты кабинок в заднюю комнату.

— Присаживайтесь.

Я сажусь на один из стульев, в сторону которых он показал, а Мик обходит вокруг своего стола.

— Итак, Эспен, расскажите немного о себе.

— Да, конечно. Я усердная и умею работать в коллективе…

— Нет, я не это имел в виду. Хотелось бы услышать о вас что-то личное.

— О? Меня зовут Эспен Эдвардс; я живу здесь уже восемь лет. Сюда я приехала из Калифорнии, чтобы учиться в университете, а потом решила остаться. Иногда я люблю поиграть в теннис, хотя игрок из меня неважный, а также мне нравится читать дешёвые журналы со сплетнями о звёздах. В числе моих особых пристрастий романтические комедии и шоколад.

Чёрт, это что, какая-то анкета для знакомств? Какого дьявола?

— Отлично. У меня есть к вам пара вопросов. Первый: вы верите в Снежного человека?

Я с минуту пялюсь на него.

— Это что, шутка? Вы хотите знать, что я думаю о Снежном человеке? — Я ловлю себя на том, что оглядываю кабинет. Может, меня снимают на камеру или ещё что? Типа, а давайте-ка будем задавать самые тупые в мире вопросы и записывать ответы людей на плёнку. — Какое отношение это имеет к маркетингу?

Мик лишь улыбается мне.

— Так вы верите в Снежного человека или нет?

— Нет, не верю.

— Что ж, а если я скажу вам, что ваша работа будет заключаться в том, чтобы заставлять людей покупать путёвки на охоту за Снежным человеком? Как бы вы продали мне эту путёвку?

— Хм, ну… Я бы поискала необходимую информацию, нашла бы несколько историй, где люди рассказывают о своём опыте в обнаружении следов Снежного человека, о его преследовании, и, исходя из этих теорий начала бы работу в развитии привлекательных направлений, чтобы вызвать интерес у покупателей и убедить их приобрести эти путёвки.

— Хорошо, это интересно. Следующий вопрос: насколько вы удачливы и почему?

Мне хочется истерически засмеяться. Пока что мне совершенно не везёт, но я же не могу сказать ему об этом.

— Я очень удачлива. Я много раз выигрывала в случайных конкурсах. А ещё мне повезло иметь в своей жизни замечательных людей.

Чёрт, ну а что ещё я должна была сказать?

Мужчина кивает и делает какие-то пометки на листе бумаги. Что бы я только не отдала, лишь бы взглянуть на его записи.

— А как вы думаете, что появилось первым — курица или яйцо?

Мне не верится, что это происходит на самом деле.

— Хм-м, думаю, что я за курицу.

— Почему?

— Э, потому что Бог создал животных, так? И, возможно, он поселил на земле курицу-мужчину и курицу-женщину… то есть, думаю, это был петух… тот, что курица-мужчина... это как с Адамом и Евой, потом они начали размножаться, а остальное вы знаете.

— Интересная теория.

— Спасибо.

— Как быстро вы сможете приступить к работе?

— Я могу начать сию же секунду. На данный момент у меня нет никаких других предложений, поэтому я и ищу место, где можно начать работать прямо сейчас.

— Превосходно! Замечательно, что вы можете сделать это незамедлительно. Какое-то время у нас не было специалиста по маркетингу, поэтому мы все с нетерпением ждём, когда вы начнёте. Нам нужны предприимчивые люди, готовые на всё, чтобы продать наши услуги, и, если основываться на ваших ответах на мои вопросы, вы нам подходите.

Я не имею ни малейшего понятия, как Мик это понял по своим идиотским вопросам, но мне нужна работа. Хотя бы на время.

— Какая оплата?

— Вы будете получать пятнадцать долларов в час. Вы можете одеваться так, как вам удобно, и даже приносить с собой свой айпод с наушниками. Также вы можете делать перерыв через каждый час, и у вас есть час на обед.

Ух ты. Звучит здорово. Не могу не думать о пятнадцати долларах в час. Это больше, чем я получала в банке, и когда он говорит, я вижу лишь значки долларов.

— Я согласна.

— Чудесно.

Мик идёт к шкафу, расположенному здесь же, в его кабинете, и что-то оттуда вытаскивает. Когда он поворачивается ко мне, всё что я вижу, это ярко-жёлтый цвет.

— Вот ваш костюм.

Что он сказал?

— Ванная комната за дверью справа. Надевайте это, а вывеска, в которой вы будете крутиться, находится у стены рядом с главным входом. Как вы будете крутиться — это уж сами решайте. Вы можете импровизировать, как вам заблагорассудится, только не уроните вывеску. У меня с собой есть айпод, слушайте, что вам нравится — сомневаюсь, что ваш у вас сегодня с собой.

Я смотрю на него, широко открыв рот, но он даже не замечает.

— Так как на вас каблуки, сегодня не буду заставлять вас отработать все восемь часов. Что если сегодня вы разомнёте ноги в течение часа? Без шуток. Ха! Завтра вы получше подготовитесь. О, уверен, вы уже поняли, что будете стоять на углу, как раз напротив нашего офиса.

Я несколько раз открываю и закрываю рот, пытаясь хоть что-то произнести.

— Стоять на углу? То есть работа по продвижению заключается в том, чтобы переодеться в этот…

— Костюм курицы.

Ну конечно же.

—… костюм курицы и крутиться с вывеской. Это работа в сфере маркетинга. Крутиться с вывеской.

— Всё правильно. Пятьдесят процентов людей, которые приходят разобраться со своими налогами, — это случайные прохожие, которых привлекла эта самая работа по продвижению — крутить вывеской. Вы очень важны для процветания нашего бизнеса.

Я не могу вымолвить ни слова. Он протягивает мне костюм, а я просто некоторое время пялюсь на Мика, но потом протягиваю руку и беру свой наряд.

— Ещё раз, ванная…

— Я помню. — Я поднимаюсь со стула и молча выхожу за дверь, и, пока иду к ванной, ловлю на себе взгляд женщины-администратора. Она изо всех сил старается спрятать ухмылку, но у неё не выходит. Я даже вижу её подлый взгляд. Держу пари, она делает фото всех, кто надевает куриный костюм, а потом отправляет эти фотки своим друзьям с комментариями типа: «посмотрите на этого придурка». Великолепно. Поэтому я свирепо на неё смотрю, направляясь в ванную, захожу туда и закрываю дверь.

Внутри я опираюсь спиной на дверь. Как же я облажалась, когда ушла из банка. Хотя, что уж рефлексировать по этому поводу? Что сделано, то сделано. Эта работа… ну, не буду же я делать это вечно. Поработаю, пока не найду что-нибудь ещё. Это ради денег. Ради пятнадцати долларов в час. Вытянув костюм перед собой, я замечаю, что к нему прилагается маска. Удивительно, но маска обнадёживает. По крайней мере, никто даже не узнает, кто я. Ладно, я смогу это сделать. Думаю, смогу.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Я прячусь в ванной уже достаточно долго. Думаю, рано или поздно они начнут стучать в дверь, чтобы узнать, почему я задерживаюсь и собираюсь ли выходить. А я, возможно, не соберусь. И вообще, останусь тут жить, ну или проведу в ванной так много времени, что они обо мне забудут. Жаль, что здесь нет окна. Хотя если бы оно и было, я бы наверняка в нём застряла.

Никак не могу не смотреть на своё отражение в зеркале. Я выгляжу буквально как уменьшённая копия большой птицы, но вместо огромной головы у меня покрытая перьями маска, закрывающая всё лицо. Но без оранжевого клюва и тут не обошлось. Зашибись.

Эти жёлтые перья повсюду. Стоило мне только натянуть костюм, как они засыпали весь пол. Но я не собираюсь их убирать, чёрта с два — они сами могут с этим справиться. И вот она я, взрослая и уверенная в себе женщина, одета в трико, покрытое жёлтыми и оранжевыми перьями. И, похоже, на костюм пришиты пайетки — малейшее шевеление, и он блестит. Боже, помоги мне. К наряду прилагаются жёлтые колготы, но я ни за что не надену эту мерзость. Кто знает, где им пришлось побывать, и кто носил их до меня. Во всяком случае, могли бы дать мне и новую пару, если бы им так хотелось, чтобы я в них облачилась.

Как здорово, что в ванной есть шкафчики, где можно оставить личные вещи. Каждый шкафчик закрывается, а ключ от замка висит на цепочке, и я наматываю её на запястье. По крайне мере теперь мне не придётся беспокоиться о том, что кто-нибудь украдёт мои вещи. Не то чтобы кто-то мог так поступить, но мало ли — я же никого тут не знаю.

Я робко приоткрываю дверь и выглядываю. Офис гудит от бурной деятельности, и вроде бы все заняты своим делом. Кто-то говорит по телефону, кто-то работает за компьютером, а вдобавок ко всему там находятся ещё несколько клиентов. Ну что ж, невозможно тянуть с этим так долго, и я открываю дверь пошире и выхожу.

И почти тут же слышу:

— Вот и вы! А то я уже начал сомневаться, не передумали ли.

Подпрыгнув от звука голоса Мика, я поворачиваюсь к нему лицом. Не удалось мне остаться незамеченной. Молча, я выжидающе смотрю на него; на моём лице раздражение. Хотя, может ли мужчина видеть выражение моего лица, когда на мне этот прикид? Сомневаюсь. А выгляжу я, словно курица-развратница.

Мик внимательно осматривает меня сверху вниз.

— Отлично выглядите. Вот, одалживаю вам свой айпод. Надеюсь, там найдётся несколько песен по вашему вкусу. Удачи, и, кстати, за каждого клиента, который придёт из-за того, что увидит вывеску, вы получите бонус в двадцать долларов сверх почасовой оплаты, поэтому ещё раз удачи и увидимся через час!

Кивнув, я направляюсь к выходу. К счастью, никто даже не смотрит в мою сторону. Даже администраторша — она как раз отвечает на телефонный звонок. И тут до меня доходит, что они просто привыкли к такому зрелищу; по-моему, им действительно всё равно, а я просто придала происходящему гораздо большее значение. Поэтому вместо того, чтобы беспокоиться о том, что подумают люди, я иду к дверям, хватаю вывеску, стоящую рядом, и выхожу на улицу. Но как только я делаю шаг к тротуару, меня что-то резко останавливает. Обернувшись, вижу, что мой хвост зажало дверью. Великолепно. Я открываю двери, освобождаю хвост и иду на угол улицы, по дороге просматривая песни в плеере.

По крайней мере, у Мика есть один плюс — его подборка песен не так уж и ужасна. Мне попался новый альбом одной из моих любимых групп, и я нажимаю кнопку воспроизведения, втыкая в уши наушники. У костюма нет карманов, и я просто засовываю айпод в трико спереди, не зная, что ещё придумать.

Оказавшись на углу перекрёстка, я вижу, насколько тут оживлённо, и внутри у меня всё обрывается. Мне придётся работать на одном из самых многолюдных перекрёстков города. Здесь четырёхсторонний светофор, и люди будут останавливаться на красный прямо рядом со мной. Я понимаю, что самым главным будет избегать визуального контакта с кем-либо. С кем бы то ни было.

И вот я встаю на углу (боже мой, даже и подумать никогда не могла, что со мной такое может приключиться), поднимаю вывеску и тут же теряюсь, не зная, что с ней делать. Мне кажется, что будет неплохо качать ею взад-вперёд, что я и начинаю делать, немного виляя из стороны в сторону. Вывеска гласит, что офис предлагает скидки на то, чтобы разрешить проблемы с налогами. Но чего мне никогда не понять, так это почему талисманом выбрали курицу, а не, скажем… Дядю Сэма или статую Свободы. Слова на вывеске простые и понятные, поэтому проходящие мимо люди без труда быстро читают их.

Играет одна из моих любимых песен, и, прежде чем понять, что делаю, я начинаю танцевать. Подняв вывеску над головой, размахиваю ею. Я даже пытаюсь покрутиться, и первый раз заканчивается неудачей, потому что вывеска падает.

— Чёрт!

Пытаясь скрыть своё фиаско, я танцую, размахивая руками, как курица. И у меня получается — кто-то мне даже посигналил!

Как только я наклоняюсь поднять вывеску, сигналит ещё одна машина, и кто-то выкрикивает:

— ОТЛИЧНАЯ ЗАДНИЦА!

Меня так и подбивает показать им средний палец, но я вовремя соображаю, что это будет не самая лучшая реклама. Поэтому просто игнорирую окрик и снова пытаюсь покружиться с вывеской. В этот раз уже выходит лучше, поэтому я повторяю движение снова и снова. У меня получается всё лучше и лучше, но тут до меня доходит, что если я и дальше буду кружиться и вращать вывеску, то никто не сможет прочитать ни слова. Придётся повременить.

Я закрываю глаза, стараясь раствориться в музыке. Начинаю танцевать и даже почти забываю, где нахожусь, но реальность бьёт в лицо, когда кто-то снова сигналит мне и кричит:

— Сколько возьмёшь за минет?

— Да пошёл ты! — эти слова слетают с губ прежде, чем я это осознаю. К счастью, придурок лишь смеётся и уезжает, когда ему загорается зелёный.

Это так унизительно! Я очень рада, что никто и понятия не имеет, кто я такая. Вытащив айпод, я смотрю на часы. Удивительно, но прошёл уже почти час. Здорово, что время пролетело так быстро. Если уж на то пошло, это были действительно лёгкие деньги. Я могу выдержать несколько часов танцев инкогнито в день, и никому не обязательно об этом знать. А ещё, возможно, мне не придётся ходить в спортзал.

Я улыбаюсь, довольная собой. Меня охватывает чувство гордости за то, что я не убежала в ужасе и с криками, когда узнала, в чём будет заключаться работа, хотя на самом деле мне очень этого хотелось. Но я решила попытаться, и, несмотря на жуткий костюм курицы, мне есть чем гордиться. Продолжая улыбаться, я захожу в офис и вижу, что администраторша занята с клиентом, ожидающим в вестибюле:

— Не хотите чего-нибудь выпить?

Перед тем как получить ответ, она поворачивается ко мне и говорит:

— О, привет, а ты отлично поработала, и мне понравились твои движения.

Я поворачиваюсь в сторону женщины, снимая с себя маску, и начинаю вилять попой.

— Да? Это потому что перед тобой самая горячая цыпочка из всех, что ты видела!

Я смеюсь и случайно смотрю в сторону, пытаясь крутить головой в такт своим виляниям, и встречаюсь глазами с человеком, сидящим в вестибюле.

— Эспен?

О боже.

— Вэс? — Вот теперь я полностью унижена.

В его глазах искрится смех, а улыбка просто широченная.

— Мне тоже понравились некоторые движения. Если бы я только знал, что это ты.

Слов нет. Совсем. Когда раньше я думала, что лишилась дара речи, то я ошибалась. Очень сильно ошибалась. Мои щёки покраснели от такого позора.

— Что ты тут делаешь? — наконец я обретаю способность выражаться словами.

— У меня встреча по разрешению проблем с налогами.

— О. Гм, круто.

Я коротко улыбаюсь ему и машу рукой, поворачиваюсь на каблуках и иду в ванную, чтобы сбежать, ну, и переодеться.

— Эспен? — говорит мне вслед Вэс, и я останавливаюсь, на мгновение закрыв глаза, чтобы подбодрить себя, перед тем как поворачиваюсь к нему.

Снова мы оказываемся лицом к лицу, он оглядывает меня с ног до головы, на его губах появляется усмешка, и парень произносит:

— Отличный хвост.

Я разворачиваюсь и гордо вышагиваю в сторону ванной, его смех преследует меня.

***

Когда я выхожу из ванной, то с облегчением обнаруживаю, что Вэса нигде не наблюдается. Мик подготовил для меня несколько документов на подпись, я быстро заполняю их и бросаюсь к своей машине.

Как только я оказываюсь дома, то не теряю времени и сразу направляюсь в кухню за бутылкой вина. Выпив первый бокал одним глотком, словно там вода, я наливаю второй и забираю его с собой в ванную. Чувствую себя липкой от своих танцев, и мне не терпится смыть это ощущение в душе.

Прохладная вода приятно омывает мою кожу, и я воображаю, как она попутно смывает с меня моё душевное смятение. Если бы только так было на самом деле. Теперь я уже совсем не уверена, что смогу снова предстать перед Вэсом. Чёрт, да и как вообще? Не то чтобы я что-то там планировала, да и вообще, я могу не увидеть его снова, но всё равно. Я совсем подавлена.

Из душа я слышу, как звонит мой телефон. Скорее всего, это Миша хочет узнать, как прошло моё собеседование. Так и представляю, как расскажу ей, что произошло, и прямо-таки слышу её смех, звенящий в моих ушах. Да, она будет смеяться так сильно, что не сможет дышать, а потом скажет мне, чтобы я уже наконец-то пошла работать к ней. Может, мне и следует так сделать, не знаю.

Я выхожу из душа, снимаю с вешалки полотенце и вытираюсь им. Из бельевого шкафа достаю ещё одно и заматываю в него волосы. Потом я иду к зеркалу, беру крем для лица, наклоняюсь поближе и в ужасе кричу:

— НЕТ! О НЕТ! НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ! ЗА ЧТО? ЗА ЧТО ЭТО МНЕ?

До меня и не дошло, что на улице было ясно и солнечно, а я танцевала на углу без всякой защиты от солнца. И меня ещё удивило, отчего мой нос немного пощипывало, когда я умывалась в душе, но мне и в голову не могло прийти такое. На носу солнечный ожог, а на лице — идеальное очертание маски. У меня такой же вид, как на той ужасной фотографии одной знаменитости, уснувшей на солнце в солнечных очках, что была размещена в недавней сенсационной газетёнке. Схватив с тумбочки крем, я начинаю растирать его по всему лицу, чтобы краснота хоть немного спала и не была такой заметной позже. Интересно, нет ли у Миши какого-нибудь крема или масел, которые могли бы помочь.

Я забираю вино в спальню и попиваю, одеваясь. Когда я собираюсь позвонить Мише и поднимаю трубку домашнего телефона, то на дисплее вижу, что пока я была в душе, мне звонила моя домовладелица. От неё есть сообщение, и я прослушиваю его:

— Привет, Эспен. Это Мона. Обязательно позвони мне, как только сможешь. Спасибо.

Странно. Дело точно не в задержке оплаты — ещё только середина месяца. Может, она наняла кого-то сделать что-то по дому или что-нибудь типа того. Дом в отличном состоянии, но его не помешало бы покрасить, а ещё я несколько раз говорила ей, что дверь гаража немного подгибается снизу при закрытии. Возможно, хозяйка наконец-то решила этим заняться.

Я перезваниваю ей.

— Алло?

— Привет, Мона. Это Эспен. Только что получила ваше сообщение.

— О, привет, Эспен, спасибо, что так быстро перезвонила.

— Не за что. Но что случилось? — я хмурюсь, задавая вопрос.

— У меня плохие новости, и мне неприятно тебе это сообщать, но такова жизнь.

— Слушаю, — я растягиваю слово. У меня мгновенно появляется плохое предчувствие, тем более что мне действительно не везёт в последнее время. Но я даже не представляю, что она собирается мне сказать.

— Я хотела сообщить, что отправлю тебе сегодня письмо с уведомлением о том, что необходимо освободить дом к концу месяца. Это ровно через две недели.

— Ч-ч-что? — заикаясь, произношу я. У меня и слово-то не получается вымолвить, что уж говорить о законченной мысли. — Что вы хотите сказать? Вы меня выселяете? Почему?

— Что ж, если коротко, то у меня возникли небольшие финансовые затруднения, и я заявила о банкротстве. Банк заберёт дом и станет его владельцем. Поэтому тебе необходимо будет переехать.

— Но… но… мы заключили договор об аренде.

— Если ты помнишь, то когда в последний раз подошёл к концу твой срок аренды, мы не стали продлевать его на ещё один год, а лишь продолжали месяц за месяцем. А в договоре об аренде сказано, что у меня есть право попросить тебя освободить владение в любое время. А конец месяца через две недели.

— Но… но… это же мой дом. А вы говорили, что, вероятно, продадите его мне посредством выкупа через аренду. И я люблю этот дом.

— Послушай, Эспен, что ты хочешь, чтобы я тебе ответила? Мне совсем не хотелось заявлять о своём банкротстве. Меня совсем не радует, что я, как последняя стерва, вышвыриваю тебя из твоего дома, но у меня нет выбора. Жизнь — трудная штука! Дом принадлежит или скоро будет принадлежать банку, и с этим я уже ничего не могу поделать.

— Что ж, возможно, я могу связаться с банком. Возможно, они продадут его мне.

— Возможно и продадут, не знаю. Могу дать тебе их контактные данные, но мне точно известно, что они изменят условия аренды и вряд ли стоит ожидать, что они предложат тебе закладную на тех же условиях, что предоставляла тебе я в течение последних нескольких лет.

И это правда. Мне весьма повезло с арендной платой, когда я сюда переехала. За все годы, что я прожила здесь, она ни разу не повысила сумму оплаты. Будет совсем непросто найти в этом районе другой дом меньше чем за тысячу долларов в месяц.

— Я включу контактные данные банка в письмо, когда буду отправлять его тебе.

— Хорошо, — мой голос звучит тихо, отрешённо.

— Эспен, повторю, я очень сожалею. Желаю тебе удачи.

Не ответив, я вешаю трубку. Что ещё мне остаётся? Я совсем этого не ожидала. И, спрятав лицо в ладонях, я плачу. И плачу. Чувствую себя беспомощной, в замешательстве, потерянной. Ведь я уже немного скопила на первоначальный взнос, надеясь и заведомо предполагая, что в один прекрасный день этот дом станет моим. Конечно, у меня не так уж много сбережений, но всё-таки. И тут шлюзы открываются, и я начинаю оплакивать уже всё, что случилось за последние несколько дней. Во всяком случае, мои покрасневшие глаза и нос не будут выделяться на фоне обгоревшей на солнце кожи.

Я иду в свою комнату и меняю домашнюю одежду на джинсы и футболку. Ещё влажные волосы закалываю в высокий пучок, но не крашусь. Снова, не успев даже подумать, оказываюсь в машине и покупаю газету на заправке.

Теперь мне нужно искать жильё.

Я еду куда глаза глядят и прихожу в себя, сидя в машине на парковке «D’Vine». Уж не знаю, почему это заведение продолжает оставаться моим любимым местом, но в одном я уверена точно — необходимо выпить.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Когда я вхожу в «D’Vine», девушка-администратор приветствует меня по имени. Определённо, я слишком часто тут бываю. Хотя, а почему это должно меня волновать?

Могу приходить сюда, когда захочу. И вот я снова сижу здесь перед газетой. Заказываю себе второй бокал вина. Красной ручкой обвожу все подходящие объявления об аренде квартир.

Мне очень грустно оттого, что придётся снова жить в квартире — это единственное, что подходит по цене. Я часто забываю, как мне повезло, когда я нашла свой дом: случайно увидела вывеску о сдаче в аренду и позвонила по указанному номеру. Хозяйка уже отчаялась, что хоть кто-то откликнется и возьмёт на себя выплаты по закладной.

Я уже привыкла к личному пространству, которое можно позволить себе в частном доме, в отличие от квартиры, где всё слышно со всех сторон. И это полный отстой. А тот факт, что мне нужно съехать в течение двух недель? Меня тошнит от одной мысли об этом.

— Нам стоит прекратить встречаться при таких обстоятельствах, — звучит приятный голос, в то время как его владелец проскальзывает на сиденье напротив меня.

Я поднимаю взгляд на лицо Вэса, от вида которого на моих губах немедленно появляется улыбка, но тут же угасает, стоит лишь вспомнить последнюю нашу встречу. Я не успеваю ответить, как его глаза расширяются, и он говорит:

— Ух ты! А ты заработала там неплохой солнечный ожог!

Чёрт. Я совсем забыла о своём лице. Мои руки поднимаются, чтобы закрыть его, как будто от этого станет лучше. И тут же я вспоминаю, как собиралась и как сейчас выгляжу. Мне хочется, чтобы помещение поглотило меня, и я исчезла.

— Заткнись. Хотя, может, ты хочешь ещё как-нибудь меня подразнить? Валяй, давай послушаем.

Не знаю, как это вообще возможно, но его улыбка становится ещё шире.

— Почему курочка не перешла через дорогу?

Я не буду улыбаться. Нет, не буду.

— Что не так с курочкой? В этом что, есть что-то плохое? Да ты уже так сказал, как будто есть.

— Нет, не говорил.

— Да, сказал.

— Просто ответь на вопрос. Почему курочка не перешла через дорогу?

Я вздыхаю. Вэс не собирается заканчивать с этим, поэтому я отвечаю то, что он хочет услышать:

— Не знаю. Почему?

— Потому что она танцевала на углу. — И он начинает смеяться так сильно, как будто сказал что-то уморительное. Когда парень смеётся, в уголках его глаз появляются морщинки. И это так мило, вот сволочь!

Я отказываюсь сдаваться и дарю ему улыбку, что не так уж и легко.

— Ха-ха. И долго ты это придумывал? Наверное, умирал, как хотел снова меня увидеть и рассказать эту шутку?

— Не скажу. — Вэс ухмыляется и подмигивает мне, и я почти уверена, что моё сердце подпрыгнуло. Что за чёрт?

— Нахал.

— Так что же, курочка, а?

— Слушай, — я раздражённо указываю на него пальцем, — в свою защиту хочу сказать, я понятия не имела, что меня ждёт.

— То есть? Ты не знала, что будешь курочкой?

— Нет, и прекрати это. Ты прикалываешься надо мной.

— Нет.

— Да. Я могу определить это по твоему голосу.

— Что ж, хочу заметить, ты была самой клёвой цыпочкой из всех, что я видел.

— Чертовски верно. — Говоря это, я улыбаюсь.

— Тебе идёт.

— Мой костюм курицы?

Вэс смеётся.

— Нет. Твоя улыбка.

— Спасибо. — Я улыбаюсь ещё шире. Не могу устоять. Он такой милый. — Ну что, ты хочешь услышать, что со мной случилось, или так и будешь меня дразнить?

Молодой человек оборачивается, чтобы убедиться, что ему не нужно возвращаться к барной стойке.

— Конечно, я хочу услышать, что с тобой случилось, — говорит он мне, поворачиваясь обратно.

— Так вот, ты не поверишь. — И я начинаю рассказывать ему о странном собеседовании, и улыбаюсь, когда Вэс смеётся. И мне нравится, что он просто на ушах стоит, когда я изображаю ужас, который наверняка отразился на моём лице, когда Мик протянул мне костюм курицы. — Мягко говоря, я была в шоке, но оставаться безработной было бы ещё хуже. Мне нужны деньги. И я решила, что могу поработать там, пока не найду что-нибудь ещё.

— Эй, я мог бы пошутить над тобой, но это вызывает уважение. Многие бы просто сразу унесли ноги, увидев тот ужасный куриный костюм.

— О, поверь мне, я тоже хотела так сделать.

— Что ж, думаю, теперь тебя не интересует работа в этом заведении?

Я замираю и пристально смотрю на него. Хотя на его губах улыбка, но, кажется, что он говорит искренне и совсем не шутит.

— Ты серьёзно?

— Да, конечно! Я побеседовал с боссом и сумел договориться!

— Просто потрясающе! Я готова тебя расцеловать! — Я опускаю глаза и краснею от собственных слов, слыша, как Вэс усмехается, но ничего не говорит. Уф, какая же я тупица! Дурочка, в этом смысле ты его не интересуешь!

— Это должность администратора. Если ты согласна, то я дам знать об этом владельцу, кстати, его зовут Джек. Тебе нужно будет заполнить кое-какие документы, и можешь начинать.

— И всё? Без собеседования?

— Ага. Он мне доверяет. Я давно его знаю.

— Даже не знаю, как тебя благодарить. И так вовремя. Сейчас, когда меня вышвыривают из моего дома, мне действительно нужна надёжная и хорошо оплачиваемая работа. Тут же хорошо платят?

— Да. Но подожди. Как ты сказала? Тебя вышвыривают из дома? Что за чёртовщина с твоей удачей в последнее время? Сначала работа, теперь дом?

— Только не вздумай надо мной смеяться.

— Что случилось-то?

— Натанцевавшись на углу улицы, я вернулась домой, — он фыркает, отчего я слегка улыбаюсь, — и была в душе, репетируя движения своих уличных танцев, когда зазвонил телефон.

Вэс ухмыляется. Он, что, всегда такой сексуальный? Отбросив эту мысль, я продолжаю:

— Я проверила сообщения, и одно было с просьбой перезвонить от моей домовладелицы. Она сказала мне, что заявила о банкротстве, и что теперь домом владеет банк, а мне следует съехать к концу месяца.

— Офигеть! К концу месяца? Так это вроде через две недели. А у тебя есть договор об аренде?

— Да. Но я совершила ошибку. Я просрочила его из-за того, что была благодарна за низкую арендную плату и из-за того, что полюбила этот дом.

Вэс поднимает бровь.

— Я знаю, не говори ничего. Это было глупо. Я рассчитывала, что когда-нибудь мы его продлим.

— И как именно это отразилось на тебе?

— Когда первый год истёк, это переросло в ежемесячное соглашение. И в договоре указано, что у владелицы есть право выгнать меня в любое время. Мы говорили с ней о том, что когда-нибудь она продаст мне дом, поэтому мне и в голову не приходило, что так произойдёт.

— Ох, мне очень жаль.

— Как и мне.

Помимо моей воли глаза наполняются слезами. Я быстро моргаю, пытаясь остановить их.

— Дело в том, что помимо отличной арендной платы, я просто влюбилась в мой дом. И мне очень грустно от этого, но сейчас не время погружаться в свои чувства. В любом случае от этого не будет толку. Мне нужно найти жильё.

Вэс протягивает руку и берёт мою ладонь в свою, чтобы утешить, и тут же по всей моей руке пробегает дрожь, а в животе всё сжимается. Я тихонько ахаю, чего он, по счастью, не замечает. И что, чёрт возьми, это такое? Только этого мне и не хватает — влюбиться в него, когда у меня нет ни единого чёртового шанса. Вэс нежно поглаживает тыльную сторону моей ладони своим большим пальцем, и я в смущении сжимаю ноги. О боже. Я медленно вытаскиваю руку и беру ручку, надеясь на то, что моё состояние полного ошеломления не бросается в глаза.

Похоже, его это ничуть не напрягает. Парень хлопает по газете, лежащей напротив меня.

— Дай догадаюсь, ты ищешь новое жильё?

— Ты прав. — Я вздыхаю и, обхватив голову руками, смотрю на него. — И, похоже, это безнадёжно. Мне некуда идти, и, признаюсь, мысль о том, чтобы снова снимать квартиру, вызывает тошноту.

— Не могу тебя винить, сам слишком хорошо это помню. Шумные соседи, громкая музыка, вибрирующая по стенам, звуки шагов над головой. В одном из домов, где я когда-то жил, у меня был сосед, чья собака всегда мочилась на мой коврик перед дверью. Она меня ненавидела.

Я смеюсь.

— И что ты сделал с бедняжкой?

— Нифига себе бедняжка. Эта собака была дьяволом. Она даже как-то укусила меня за лодыжку, что весьма иронично, потому что с женщинами мне обычно везёт куда больше.

Теперь моя очередь фыркать.

— Правда?

— Ну, почти всегда.

Я быстро опускаю глаза на газету, по всему моему телу пробегают мурашки.

— Тебя удивило, что родители оставили тебе свой дом?

— Определённо, да. — Он потирает подбородок, и я ловлю себя на том, что слежу за его движениями. — В том смысле, что я даже не представлял, что у них составлено завещание или типа того. Конечно, хорошо, что оно у них было, потому что их смерть была очень внезапной, но мне такое и в голову никогда не приходило.

Я смотрю на него и тихо спрашиваю:

— А что с ними произошло?

— Крушение самолёта.

— Ох, ничего себе, мои соболезнования.

У него мрачное лицо, в глазах — печаль.

— Спасибо. Они записались на курсы пилотирования и были просто в восторге. Это было всего лишь четвёртое занятие; у самолёта возникли неполадки с мотором, они не смогли бы безопасно приземлиться. Папа умер на месте, а мама продержалась чуть дольше, и нам пришлось согласиться отключить её от системы жизнеобеспечения, потому что её мозг всё равно умер. Это было самым тяжёлым моментом за всю мою жизнь.

— Даже представить себе не могу. Мне очень жаль.

Он кивает в знак благодарности за мои соболезнования.

— У тебя есть родные братья или сёстры?

— Да, старший брат, он живёт в Техасе со своей семьёй. Поэтому родители и оставили дом мне — он уже устроился и многого добился в жизни. Честно говоря, думаю, в моей семье за меня переживали. Мама постоянно пыталась заставить меня остепениться.

Это меня заинтриговало.

— А ты не был с ней согласен?

— Дело не в том, что я не хотел; я просто ещё не встретил подходящую девушку. Однажды подумал, что нашёл её, но ничего не вышло.

— Что случилось?

— У нас разные стремления. Она просто одержима карьерой и думает, что мои мечты о собственном баре вызваны ленью и лёгким отношением к жизни. — Вэс смеётся, но в его словах нет и доли шутки. — Она не представляет себя с парнем, который владеет баром.

— Что ж, похоже, она ненормальная, — говорю я, и он чуть улыбается. И я рада, что Вэс не встречается с такой девушкой. — И недостойна тебя.

Его улыбка становится ослепительной.

— Я думаю, что это был лишь шаг в нужном мне направлении. Так должно было случиться, чтобы рано или поздно я наткнулся на нужного человека.

— Да, и правда, это отличный способ смотреть на вещи.

Около минуты мы смотрим друг на друга, и Вэс выглядит так, будто испытывает какие-то противоречивые чувства. Только что он казался неуверенным, но вот снова ухмыляется. Мне интересно, о чём он думает. Но мне не приходится больше задаваться этим вопросом, потому что он неожиданно выдаёт:

— Переезжай ко мне.

— Ч-ч-что?!

— Переезжай ко мне. — В этот раз слова звучат громче и убедительнее, словно, по его мнению, это самая лучшая в мире идея.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно. Я думал о том, чтобы сдавать комнату и тем самым заработать дополнительные деньги. Дом слишком большой для меня одного. Это может быть временным решением, пока ты не найдёшь то, что по-настоящему тебе понравится. А ещё тебе не придётся жить в квартире.

Я пялюсь на него, не находя слов.

— Даже не знаю.

— Посмотри на это так: ты действительно окажешь мне услугу. Как я уже говорил, мне не помешают лишние деньги. И к тому же… — Вэс делает паузу, на мгновение смотрит в сторону, и потом тихо продолжает: — В доме мне одиноко. Он полон воспоминаний. Я многое там переделал, но местами по-прежнему тяжело. Было бы здорово, если бы со мной жил кто-то ещё.

— У тебя есть свободная комната?

— Вообще-то, даже не одна. Очистить её не займёт много времени; там есть отдельная ванная, ну и всё остальное. Нам придётся делить общие зоны типа кухни и гостиной, но, повторюсь, у тебя будут своя спальня и своя ванная. И у меня есть место для хранения, если тебе понадобится.

Всё это звучит вполне разумно, тем более что такой вариант позволит мне не торопиться и реально найти что-то стоящее.

— Сколько я буду должна платить за аренду?

Когда Вэс озвучивает сумму — что ж, это ещё больше склоняет меня к согласию. Она меньше, чем я платила за свой дом, поэтому я смогу продолжать откладывать деньги и собрать нехилый первоначальный взнос, чтобы позволить себе собственное жильё.

— Итак, что ты скажешь? В смысле, ты же сама говорила… тебе больше некуда идти.

Я всматриваюсь в его лицо. Парень улыбается широкой улыбкой и в ожидании наблюдает за мной.

— Как скоро я смогу въехать?

— Ты сказала, что тебе нужно покинуть дом в течение двух недель, верно?

— Верно.

— Что ж, тогда за эти две недели я помогу тебе перевезти твои вещи ко мне. У меня есть друзья с грузовиком, мы сможем им воспользоваться. Тебе нужна будет помощь, чтобы собраться?

— Нет. Уверена, мои подруги помогут мне с этим.

— Ух ты, должно быть, у тебя отличные подруги. Обычно люди сразу становятся «занятыми», когда доходит до того, что нужно помочь кому-то собраться и переехать.

— Ох, ты заблуждаешься. Вполне возможно, мне придётся подкупить их шоколадом и вином.

— Знаешь, а я тоже люблю шоколад и вино. Так что, если тебе понадобится дополнительная пара рук, дай мне знать, и я буду счастлив помочь. — Лицо Вэса приобретает озорное выражение, и он проводит рукой по голове. — К тому же, как пить дать, я смогу узнать тебя получше, когда увижу твои вещи. Вызываюсь укладывать твой ящик с трусиками.

— С трусиками, я не ослышалась?

Он ухмыляется, мой взгляд тут же притягивают его губы, и на мгновение я задумываюсь, каково это будет — целоваться с ним.

— Да, я так и сказал. И мне нечего стыдиться. Я настоящий мужик. И даже могу примириться с розовым цветом.

На самом деле это не очень хорошая идея. Совсем даже не хорошая.

— Ладно. Да.

О чёрт! Дьявол на моём плече заставил меня это сказать.

— Да? Ты переедешь ко мне? — Его лицо светится от радости, Вэс хлопает в ладоши и потирает руки. Чёрт возьми, он такой сексуальный. И это тоже совсем не хорошо.

— Да, — повторяю я, — перееду.

За меня думает моя вагина, это же очевидно.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Договорившись обо всём, мы с Вэсом передаём друг другу телефоны, и каждый вбивает свой номер в мобильник другого. Потом я ухожу. И решаю пойти в магазин Миши. Мне нужно посоветоваться с ней по поводу моего решения и узнать её мнение. Интересно, подумает ли она, что я поступила глупо, начнёт ли отговаривать меня? И я не знаю, хочется мне, чтобы она это сделала или нет.

Подвешенные над дверью колокольчики звенят, я слышу этот звон всякий раз, когда вхожу в магазин. Миша сразу же поднимает на меня взгляд и улыбается. Я машу ей рукой, потому что вижу, что она разговаривает по телефону.

— Я знаю. Да, это у меня тоже есть, и разве они не замечательные? Они и у тебя хорошо должны продаваться, потому что я не могу хранить их на складе.

Должно быть, она говорит со своей тётей Марианной, у которой такой же эзотерический магазинчик в Портленде. Раньше Миша со своей мамой часто навещали её, и она влюбилась во всё это. Поэтому за этот стиль жизни и любовь ко всем вещам в духе «нью-эйдж» нужно благодарить её тётушку. Я ещё не имела удовольствия встретиться с ней, но она бы мне понравилась только потому, что Миша её просто обожает. Могу поспорить, будет весьма забавно увидеть их вместе. Или даже немного пугающе, проносится у меня в голове, и я хихикаю про себя.

Наблюдая за тем, как Миша расхаживает туда-сюда, продолжая разговаривать, я невольно начинаю рассматривать её наряд. Сегодня на ней платье из крашеной ткани, которое, пусть вроде и подходит ей по размеру, но скрывает её прекрасную фигуру. Ноги Миши босые, что типично для неё; с каждым её движением раздаётся тихий мелодичный перезвон, который создают многочисленные браслеты на её руках и ногах. Её волосы заплетены в косы, обёрнутые вокруг головы и закрепленные на затылке, на шее красуется восхитительный блестящий шарфик, и, когда она быстро двигается, лёгкий и тонкий материал шлейфом развивается за ней. Она проходит мимо меня, и я чувствую её запах. Сегодня это чудесная смесь из масел. Я улавливаю ноты жасмина и, по-моему, оттенки фрезии и ванили.

— Правда? И много от неё помощи? Мне бы тоже хотелось нанять кого-нибудь, — говорит Миша и украдкой глядит на меня. — Легко было её обучить? Это хорошо. И как она ведёт себя с клиентами? Ух ты, судя по всему, она молодец, я рада, что ты нашла помощницу. Ну ладно, давай прощаться, Эспен только что зашла. Хорошо… я ей передам. И я тебя люблю. Пока. — Она поворачивается, чтобы положить трубку. — Тётя Марианна передаёт тебе привет.

— Я так и поняла, что это ты с ней разговаривала. Как она, всё хорошо?

— Да, похоже на то. Она недавно наняла помощницу, и, судя по всему, та отлично ей помогает. И у неё появилось больше времени на всякие мелочи и бухгалтерию.

— Здорово.

— Да, точно. Ну что, как дела? Чему я обязана за удовольствие лицезреть тебя?

— Это что, сарказм? Ты не рада меня видеть?

— Всегда рада, ты же знаешь. Просто дразнюсь.

— Что ж, хотя мне следовало бы прийти сюда, чтобы наорать на тебя за тот глупый список, который ты заставила меня написать, и за весь этот хаос, который я получила в ответ на свои желания от Вселенной, вообще-то я здесь по другой причине.

Миша громко вздыхает.

— Ну вот, опять мы вернулись к этому списку.

— Не сейчас, но мы определённо должны будем поговорить об этом, позже.

— Хорошо, потому что у меня тоже есть что тебе сказать.

— Ладно, согласна. А теперь, ты ни за что не поверишь в то, что только что произошло.

— Ещё что-то? И что же я пропустила с тех пор, как видела тебя в последний раз? И, знаешь ли, лишь мельком видела.

Я начинаю рассказывать Мише о своём странном собеседовании, костюме курицы, танцах на углу и о том, что меня видел Вэс. К тому моменту, когда я заканчиваю свой рассказ, Миша смеётся так сильно, что вся трясётся от смеха, складывается пополам и держится за живот. По её щекам текут слёзы, которые она старается утереть, чтобы я не заметила, но я замечаю.

— Перестань смеяться. — Но из меня самой вырывается смешок, ровно как и тогда, когда я пытаюсь ворчать на неё, потому что это действительно совершенно невероятно.

— Ну а что случилось с твоим лицом? — И её вопрос звучит больше как поддразнивание, чем как озабоченность.

— Ох, ты заметила, да?

— Конечно. Я просто думала, что ты в конце концов упомянешь об этом… как будто вовсе я не заметила. — И она снова начинает хохотать.

— Ладно, так вот, судя по всему, клюв на моей маске не смог защитить остальную часть моего лица, потому что, как видишь, у меня красный солнечный ожог прямо там, где заканчивалась маска.

— Вот клуша — то есть я хотела сказать, вот отстой! Но мы можем скрыть всё это небольшим количеством бронзанта. — Я не припоминаю, слышала ли хоть раз, чтобы она была такой мерзкой.

— Правда? Почему я сама не додумалась, — говорю я, пытаясь игнорировать её подколы.

Она подходит и берёт бронзант из серии органической косметики, которая продаётся в её магазине.

— Прости, но у меня здесь больше нет другого с более жёлтым оттенком. — Но тут она становится серьёзной. — Ну что, ты отдашь им обратно их куриный костюм и наконец станешь работать со мной?

— Нет… я уже нашла себе другую работу.

— Нашла? Рассказывай!

Я отвечаю, но в то же время задаюсь вопросом, был ли это снова сарказм, хотя её лицо совершенно этого не выражало.

— Ну а что рассказывать, Вэс поговорил со своим боссом, который как раз хотел нанять ещё одну девушку-администратора в «D’Vine», и я теперь буду работать там, пока не найду что-то более подходящее.

— Хорошо, но ты уверена? Я имею в виду, что это, конечно, здорово и всё такое прочее, но ты уверена, что не хочешь работать здесь?

— Да, Миша, я уверена. Я просто не могу здесь работать.

Неужели сейчас на её лице отразились ни то обида, ни то разочарование? Едва ли, потому что её лицо принимает своё обычное выражение до того, как я могу это понять.

— Ладно, только скажи мне наконец, почему? В смысле, неужели ты считаешь всё это, — она обводит рукой магазин, — настолько ужасным? А если нет, то почему ты так решила? Что тебя так беспокоит?

Она слишком хорошо меня знает; думаю, поэтому она моя самая лучшая подруга.

— Мне немного страшно. Что если я сделаю что-нибудь не то? Что если ошибусь? Или у меня не будет получаться, и тогда тебе придётся меня уволить? Ни за что на свете я не хочу потерять нашу дружбу.

— Эспен, перестань! Ты же меня знаешь. Я никогда бы не рассердилась на тебя из-за какой-нибудь глупой ошибки, и я не ожидаю, что ты будешь работать здесь до конца своих дней. Я понимаю, что это не мечта всей твоей жизни. И я понимаю, что это будет временно, и принимаю это.

— Да?

— Абсолютно. Веришь или нет, но магазин приносит чертовски хороший доход. У меня стабильная чистая прибыль — её более чем достаточно, чтобы платить тебе разумную зарплату. Мне действительно нужен помощник, чтобы у меня было хоть какое-то подобие жизни за пределами магазина. Я хочу сказать, что да, он принадлежит мне, и я могу закрыться, когда захочу, но бывают дни, когда мне нужно пойти к доктору или убежать по делам, или сделать ещё что-то, а я не могу уйти, или мне приходится оставаться здесь, чтобы открыться и работать. Это было бы бесценно, если бы у меня работал ещё кто-то, кому я доверяю.

— Сейчас, когда ты это так объяснила, мне уже не хочется говорить нет, но я уже сказала Вэсу, что заинтересована в той работе в баре.

— А как ты посмотришь на то, чтобы поработать и здесь, всего несколько часов в неделю в зависимости от твоего графика?

— С удовольствием! Особенно сейчас, когда я поняла, как бы помогла тебе этим.

— И это действительно так, по крайней мере до того момента, когда у меня будет накоплено достаточно средств или бизнес разрастётся настолько, что я смогу нанять ещё несколько работников. Ну, так что ты скажешь?

— Я скажу, что жду не дождусь, как бы избавиться от работы в костюме курочки. Я даже уже пыталась придумать забавные и оригинальные способы покончить с этим.

Миша смеётся.

— Узнаю тебя. Когда ты сможешь начать?

— Забавно, что ты спросила. Меня выставили из моего дома, поэтому мне нужно проработать свой график на предмет упаковки вещей, переезда, ну и конечно же работы в баре.

— Прости, отмотай-ка назад. Выставили из твоего дома? Что случилось?

Я рассказываю ей о звонке от домовладелицы и о том хреновом положении, в котором я оказалась.

— И что ты думаешь делать? Я буду очень рада принять тебя у себя, если ты захочешь. Знаю, что у меня не очень много места, но мы справимся.

«Не очень много места» — это преуменьшение. Уютная двухкомнатная квартирка прекрасно подходит ей, и она любит её, но, если и я туда въеду, нам будет тесно вдвоём. Пусть Миша и не признаётся в этом, но последнее, что ей нужно, это чтобы я переехала к ней, да ещё и одновременно помогала в магазине. Меня саму от себя бы стошнило.

— Ну, вообще-то, именно об этом я и хотела с тобой поговорить. Я уже нашла себе новое жильё.

— Правда? Что ж, не держи меня в неизвестности…

Я нервно смеюсь.

— Хорошо, но обещай мне, что не будешь злиться.

— Злиться? Почему я буду злиться? Кроме того, злиться по поводу и без не пойдёт на пользу человеку, который пытается торговать средствами для успокоения и релаксации.

— Точно сказано. — Я делаю глубокий вдох и громко и быстро тараторю: — Вэспопросилменяпереехатькнему.

— Что это было? — хихикнув, спрашивает Миша.

В этот раз я говорю медленнее:

— Вэс. Попросил. Меня. Переехать. К. Нему.

— Вэс? Тот классный парень, что работает в «D’Vine»?

— Да, он.

— Я не знала, что у вас с ним был разговор, что уж говорить об отношениях, которые повлияли на такое решение. И почему я этого не знала?

— Ну, мы, типа, стали друзьями. И ничего больше, кстати. Я приехала туда, чтобы выпить бокал вина и насладиться поднимающей настроение обстановкой, а заодно просмотреть объявления в газетах об аренде квартир. Он увидел меня и сказал, что у него есть идеальное решение, и я глазом моргнуть не успела, как он уже предлагал мне переехать к нему. По его словам, у него огромный дом с кучей свободного места, где есть большая незанятая спальня. Тем более, он уже думал о том, чтобы сдавать комнату для дополнительного дохода, поэтому, чем больше он говорил, тем больше я об этом думала, и мне показалось, это вполне возможно. И когда он спросил меня, заинтересована ли я, я подумала, что, скорее всего, да.

— Чёрт побери! И ты сказала «да».

— Нет, я не говорила «да». Моя вагина сказала «да».

Миша издаёт приглушённый звук.

— Прости, что?

— Я сказала…

— Я слышала, что ты сказала! Что ты имела в виду, когда говорила это?

— Я имела в виду то, что он мне нравится.

— Он тебе нравится?

— Да, он милый. Даже больше, чем милый. У него такие выразительные глаза самого прекрасного зелёного оттенка. Когда он улыбается, я смотрю на его губы и представляю себе, на что был бы похож его поцелуй, а ещё, скажу тебе всю правду, меня так и мучает вопрос, что скрывается под его белой рубашкой. Держу пари, у него пресс кубиками.

— Он «милый» и ты «держишь пари»?

— Почему ты повторяешь за мной?

— Я просто в высшей степени удивлена.

— Ты думаешь, я совершила ошибку, так?

— Нет. Да. Нет. То есть это не совсем так, это просто очень неожиданно для меня, что ты согласилась. Это совершенно не похоже на тебя.

— Я знаю, но тогда я рассуждала так: если я ищу кого-то, с кем можно снимать комнату, или просто комнату, ну или ещё что-нибудь, то я буду жить с тем, кого не знаю. Во всяком случае, Вэса я знаю. Немного. — Я поднимаю руки вверх, словно сдаваясь, и вздыхаю. — Забудь. Возможно, мне нужно, чтобы ты отговорила меня от этого.

Миша какое-то мгновение смотрит на меня, словно действительно что-то серьёзно обдумывает, но потом, откуда ни возьмись, её губы расползаются в улыбке.

— А знаешь что? Я думаю, это великолепная идея.

— Что? Это совсем не то, что я ожидала от тебя услышать.

— Почему?

— Потому что это совсем на тебя не похоже.

Она смеётся.

— Что ж, я согласна с тобой, но знаешь, а почему бы, чёрт возьми, и нет? Что ты теряешь?

— Ну, то же самое думала и я. Как и ты, он сказал, что это может быть временно, пока я не найду дом или ещё что-нибудь, что подойдёт мне больше. Тем более, это действительно даст мне время найти то, что я хочу, а не принимать решение второпях. Меня тошнит от мысли, что придётся переезжать во второй раз, но ничего, справлюсь. А ещё он предложил просто потрясающую арендную плату.

— По-моему, это твоя победа, — когда она мне это говорит, её глаза блестят, — к тому же, возможно, всё это приведёт к тому, что вы начнёте встречаться или ещё что. Ты же сказала, что он тебе нравится.

— Нет. Ни черта из этого не выйдет. Он по-суперски ко мне относится, но я совершенно не интересую его в этом плане. По-моему, он просто относится ко мне покровительственно, как старший брат, и ничего больше.

— С чего ты это взяла? Он же попросил тебя переехать к нему!

— В последнее время все события происходят не в мою пользу, так почему это должно быть иначе? Он всего лишь ведёт себя мило, к тому же, из нашего общения он, вероятно, понял, что я не сумасшедшая. Думаю, ему иногда просто одиноко, тем более, он никогда не вёл себя так, будто думал о чём-то большем или хотел большего. Нет, по-моему, я его не интересую. Вдобавок, он думал, что я, мы…

Миша прерывает меня:

— Ладно, Эспен, — напевает она, — увидим.

— Нет, ничего мы не увидим. Ты с ума сошла. Кстати, Мег скоро устроит мне свидание вслепую. Возможно, он и окажется тем единственным.

— Возможно, кто знает? Только я знаю одно: будет очень забавно наблюдать за тем, как это всё будет развиваться.

— Забавно? Ну если ты так хочешь. Хотя, знаешь ли, это всё-таки моя жизнь.

— Знаю, и должна сказать, она чертовски занимательна.

— Очень смешно.

— Ты знаешь, что я тебя люблю.

— Да-да. О, кстати, об этом я и хотела тебе рассказать… можешь поверить, когда Вэс познакомился с нами, он сначала подумал, что мы лесбиянки?

Миша склоняет голову набок и глядит мимо меня, погрузившись в свои мысли.

— Что ж, догадываюсь, почему он мог так подумать. — Она начинает смеяться, и я подхватываю за ней. — Да, возможно, ты права в том, что он не думает о тебе, как о своей потенциальной девушке. Как жаль!

Затем мы начинаем обсуждать, когда я смогу приступить к работе в магазине, и, пока я здесь, Миша ведёт меня в заднее помещение и показывает мне кое-какие новые товары, по поводу которых она полна энтузиазма. Какой-то органический бальзам для губ, масло, которое должно способствовать ускорению исцеления или разгладить глубокие морщинки, и ещё книга по медитации. Мне нравится, как светится её лицо, когда она начинает рассказывать про эти штуки. Я по-настоящему горжусь ею и тем, чего она достигла, и даже слегка завидую, потому что моя собственная жизнь представляет собой полнейшую неразбериху.

— Эй, не забудь, что завтра мы приглашены на вечеринку к Мег.

— Не забуду. Напомни только, во сколько?

— В семь вечера у неё дома.

— Хорошо. Что если я заеду за тобой, и мы поедем туда вместе?

— Да, отлично, великолепная идея.

Миша обнимает меня, мы прощаемся, и я направляюсь к своей арендованной машине. Мои мысли уже переключились на следующую задачу — где я смогу достать несколько упаковочных коробок. Неплохо будет заехать за ними по дороге домой. Не могу поверить, что мне нужно упаковывать вещи, чтобы подготовиться к переезду. К переезду к парню. К сексуальному парню. К сексуальному парню, с которым у меня нет отношений. К сексуальному парню, с которым у меня нет отношений, но с которым я буду делить общее пространство и наверняка увижу без рубашки. А может, и ещё без чего. При мысли об этом моя вагина становится невероятно счастливой. О боже.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Я стою в своей гардеробной, пытаясь решить, что надеть на вечеринку. Ничего не приходит на ум, поэтому я думаю о том, что уже сделала до этого — не спеша привела в порядок волосы, нанесла макияж, да и просто немного повеселилась. Мег сказала, что вечеринка будет непринуждённой и пройдёт исключительно в женской компании, но мне всё равно нужно было немного больше времени, чтобы подготовиться. Дело даже не в том, что нарядная одежда, причёска и макияж заставляют меня почувствовать себя необыкновенно красивой, но ещё я думаю, что сейчас моей самооценке нужна поддержка.

Вытащив из шкафа джинсы, белую майку и кимоно, я натягиваю всё это на себя. Мне нравится это кимоно. У него очень симпатичный рисунок, который создают глубокий карамельный, тёмно-коричневый и синий цвета. Я надеваю золотые серьги и длинное колье, а золотистые балетки дополняют образ. Мише понравится мой наряд, особенно если учесть, что кимоно — её подарок.

Вместо своей каждодневной чёрной сумки я решаю взять золотистую, поэтому перекладываю всё необходимое из одной в другую, но когда звенит дверной звонок, я уже готова. Открываю дверь и вижу прекрасную Мишу. Её высокая фигура позволяет ей всегда выглядеть отлично, что бы она ни надела. Сейчас на ней длинная юбка в богемном стиле и крестьянская блуза, её длинные волосы распущены, голову украшает повязка. Клянусь, только она может добиться такого образа. Мои волосы будут топорщиться на макушке, отчего я буду похожа на гриб, она же всегда выглядит прекрасной и утончённой.

— Привет, куколка, — широко улыбается мне Миша. — Отлично выглядишь! Милое кимоно. Кто-то очень потрясающий и обладающий отличным вкусом должен сильно тебя любить, чтобы подарить такую особенную вещь.

— Да, думаю, этот кто-то и правда классный. Хотя немного чудной и любит всякие странные вещи.

— Ха-ха!

— Ты тоже отлично выглядишь, как и всегда. Я готова отправляться.

— Хорошо, а давай я поведу? Мне кажется, что в свете последних дней тебе сегодня не помешает выпить немного лишнего вина. Я права?

— Абсолютно! И, раз уж мы заговорили о вине, давай остановимся по дороге — я хочу захватить с собой пару бутылок. Идёт?

— Конечно.

Через некоторое время мы уже подъезжаем к дому Мег. Хоть у неё и квартира, но месторасположение её жилища просто чудесное. Каким-то образом ей удалось заполучить квартиру в нижнем углу комплекса, да ещё и в самом конце. Учитывая то, как построено здание, она вроде как живёт сама по себе. Без соседей снизу, без соседей сверху. Ей повезло на все сто!

Мы стучим в дверь, и, когда она открывается, до наших ушей тут же доносятся звуки болтовни.

— Эспен! Вот и ты, я так тебе рада! — Мег обнимает меня. — И тебе тоже, Миша! Как здорово, что ты пришла! Давно мы с тобой не виделись.

— Да, точно, и мне тоже очень приятно снова с тобой встретиться. — Миша обнимает её в ответ.

Мы заходим в маленькую квартирку, и я вижу, что там уже собрались четыре других девушки. С тремя из них я уже встречалась, поэтому, когда понимаю, что все присутствующие здесь — близкие подруги Мег, облегчённо выдыхаю. До этого момента я даже не осознавала, насколько нервничала от мысли о том, что увижу кого-нибудь с работы. Уж это точно вряд ли бы поспособствовало расслабленному вечеру.

Пройдя в комнату, мы с Мишей здороваемся. Тех трёх девушек, которых я знаю, зовут Селеста, Манда и Ирина. Я вежливо представлю двум из них Мишу, потому что они ещё ни разу не виделись, а потом поворачиваюсь к Мег.

— Большое спасибо за то, что пригласила нас. Ждём с нетерпением хорошего вина и интересных бесед.

Мег смеётся, но как-то слишком громко. Интересно, сколько коктейлей она уже выпила?

— Что ж, наш вечер пройдёт куда веселее! У меня для вас маленький сюрприз. — Она хлопает в ладоши и даже чуть приподнимается на подушечках пальцев.

Мы с Мишей обеспокоенно обмениваемся взглядами.

— Сюрприз? — спрашиваю я.

Пожалуйста, пусть это не будут стриптизёры. Пожалуйста, пусть это не будут… Подождите-ка… вообще-то, это может быть не так уж и плохо.

— Стриптизёры? — вырывается из меня не без волнения.

Мег и остальные девушки смеются.

— Вынуждена тебя огорчить, Эспен, но нет. — Она поворачивается к женщине, единственной, которую я не знаю. — Я бы хотела представить вам Лесли. Она консультант в компании «Уэт энд Уайлд Роумэнс[2]». — Мег робко поглядывает на нас, но когда видит наше замешательство, объясняет: — В общем, Лесли здесь, чтобы провести секс-вечеринку!

У меня падает челюсть.

О боже, это что… оргия? Как мне побыстрее отсюда сбежать?

— Секс-вечеринка? — нервно переспрашиваю я.

— Что за секс-вечеринка? — смело спрашивает Миша. Но мне кажется, я даже не хочу знать ответ.

— Девочки, вы мне все нравитесь, но, уж извините, я не собираюсь тут с вами оголяться, — говорит Ирина, и мы все смеёмся, потому что это именно то, о чём думает каждая из нас.

Лесли берёт разговор в свои руки:

— Нет, это не такая вечеринка, — говорит она, тоже смеясь над словами Ирины. — Может быть, мы все присядем? Дайте мне минутку, чтобы подготовиться, и мы начнём. А пока, вот вам каждой по папке. В ней вы найдёте анкету. Заполните её, пожалуйста. Это всё, о чём я попрошу за весь вечер.

Я беру у Лекси фиолетовую папку, смотрю на Мишу, и мы садимся. У неё ошарашенный взгляд, который отражает то же самое, что чувствую я. Все рассаживаются по маленькой гостиной Мег, готовые начать, и склоняют головы над своими анкетами.

Манда шепчет Мег:

— Я слышала об этих вечеринках! И всегда хотела побывать на одной из них, потому что мне было бы страшно устраивать такую у себя. Я просто в восторге!

— А я, должно быть, живу в пещере, потому что никогда не слышала ни о чём подобном, — шепчет мне Миша.

— Не переживай, я тоже, — отвечаю я.

Раздав каждой по бокалу, Мег ставит на кофейный столик в центре комнаты три бутылки с вином — две с белым, одну с красным. Я пробегаю глазами по этикеткам — это рислинг, шардоне и красное купажное. Хозяйка исчезает на кухне и возвращается с сыром, фруктами и овощной тарелкой с разнообразными крекерами. Потом приносит пряные колбаски и фрикадельки. И последними на столе появляются нарезанные дольками бананы и яблоки с карамельным и шоколадным соусами. Всё это выглядит так аппетитно, что я, не теряя времени, наливаю себе бокал вина и наполняю маленькую тарелочку едой и ставлю её на столик, стоящий передо мной. После пары глотков рислинга, оказавшегося весьма приятным на вкус, мне становится немного веселее. Но именно на этот эффект я и надеялась, потому что, честно говоря, мне нужна была хоть чуточка смелости, чтобы почувствовать себя уютно на этой вечеринке. Я не имею никакого понятия, чего ожидать.

Попивая вино, я замечаю, что Лесли выкладывает на стоящий рядом с ней столик всякие разные штуковины, непонятные мне устройства и бутылочки. Это должно быть интересным. Но лучше бы мне вернуться к заданию, и я открываю папку и быстренько отвечаю на вопросы, перечисленные на листе бумаги.

— Все заполнили свои анкеты?

— Да, — отвечаем мы хором.

— Вот и отлично, и будет ещё лучше, если вы передадите их обратно мне. Они мне пригодятся для лотереи, победитель которой будет выбран в конце вечера.

Каждая из нас передаёт ей свои анкеты, где спрашивается о наших именах, электронной почте и почтовом адресе. Я хихикаю, представляя, что подумает мой почтальон, когда начнёт доставлять мне секс-каталоги, но тут же мертвею от ужаса, вспомнив, что скоро я буду жить с Вэсом. Ох, чёрт.

— Э, могу я спросить? Ты собираешься присылать нам по почте каталоги или что-нибудь подобное?

Лесли улыбается.

— Нет, это будет лишь благодарственное письмо с моими контактными данными на случай, если вы захотите что-нибудь заказать.

Я выдохнула, не осознавая, что всё это время задерживала дыхание. Слава богу, хоть этого позорища мне удалось избежать.

— Хорошо, а теперь пусть каждая из вас расскажет мне о себе. Давай начнём с тебя, — Лесли указывает на меня. — Как тебя зовут и как ты познакомилась с Мег?

— Меня зовут Эспен. Мы с Мег работали вместе, но нам повезло подружиться и вне стен офиса. Она — одна из самых близких моих подруг.

— Отлично, а теперь — весёлая часть. — Она лукаво улыбается. — Кто тот человек, с кем бы ты хотела испробовать всё на свете?

— Испробовать?

— Да. — Её улыбка становится ещё шире. — Испробовать, например, страстное танго голышом. Ча-ча-ча в горизонтальном положении. Такой трах, когда ты чувствуешь себя совсем бесстыжей. — У меня расширяются глаза, я оглядываю комнату, нервно посмеиваясь, и вижу, что у всех остальных точно такая же реакция. Мне хочется выругаться, когда тут же на ум приходит Вэс. Такие мысли до добра не доведут.

— Человек? — Ни за что я не произнесу имя Вэса.

— Ох, прости, я имела в виду знаменитость. Кто из знаменитостей приходит в голову?

Я облегчённо выдыхаю, но все взгляды устремлены в мою сторону, и из меня вылетает:

— Ченнинг Татум.

Все хором соглашаются, а Ирина говорит:

— Я читала в одной статье, как одна из его бывших подружек заверяла, что в постели его хватает на три минуты.

Мы все смеёмся.

— Спасибо большое, Ирина. Ну и ладно, как будто кто-то пострадает от моих фантазий!

— Да и кому какое дело? Как пить дать, это три минуты в раю, — говорит Мег, и мы снова все дружно смеёмся.

Лесли поворачивается к Мише.

— Как зовут тебя и откуда ты знаешь нашу хозяйку?

— С Мег меня познакомила Эспен, — говорит она, улыбаясь мне. — О, да, и меня зовут Миша.

— Тот же вопрос и тебе, Миша. О ком из знаменитостей мечтаешь ты?

— Наверное, это… Роберт Дауни-младший. Не знаю, что в нём такого особенного, но, по-моему, он симпатяга.

— Как хорошо. Это потому что он исправившийся «плохой» парень?

Все смеются, а Миша пожимает плечами, слегка краснея.

Лесли опрашивает всех по очереди, задавая каждой один и тот же вопрос. Ответы получаются такие: Райан Рейнольдс, Брэд Питт, Шайа Лабаф. Но Лесли потрясает абсолютно всех, совершенно неожиданно называя Уильяма Шетнера.

Следует признать, что если Лесли хотела, чтобы мы почувствовали себя комфортно, ей это определённо удалось. Изначальная неловкость и слабые улыбки исчезли, уступив место смеху и хихиканью, и вроде бы атмосфера становится всё более раскованной. Я замечаю, что две из трёх бутылок с вином уже опустели — так что, возможно, тому, что мы позабыли о своих комплексах, немного помогло и выпитое вино, и я почти готова салютовать бутылкам в благодарность за это.

— Что ж, позвольте мне теперь рассказать вам немного о «Уэт энд Уайлд Роумэнс». Наша компания специализируется на продаже товаров для взрослых, которые помогают разнообразить вашу сексуальную жизнь. Но и это ещё не всё. Конечно, мы продаём все эти забавные эликсиры, кремы, краски, костюмы и игрушки, но также у нас есть чудесная линия лосьонов, масел и парфюмерии. В течение следующего часа я познакомлю вас с целым ассортиментом нашей продукции, часть которой вы не только подержите в руках, но и попробуете. — Она вопросительно смотрит на нас, а потом усмехается над нашими охами и ахами. Нам стало по-настоящему интересно.

— Никакой стеснительности! Приветствуются все возможные вопросы. А в конце вечеринки, если кто-то из вас захочет что-нибудь заказать, мы сделаем это вдвоём, в спальне Мег, которую она специально для этого нам предоставила. Несмотря на то, что вы освоились между собой, я всё-таки считаю, что заказы лучше делать наедине. У кого-нибудь есть вопросы?

Мы молчим, переглядываясь.

— Ладно, хорошо, давайте тогда начинать! Для начала я покажу вам один из наших бестселлеров. Это крем, и он называется «Ваджейджей[3]».

Девчонки смеются над названием, а я фыркаю.

— Поверьте, дамы, депиляция станет невозможной без этого крема! Он не только помогает в бритье ваших самых чувствительных зон, но ещё является лосьоном и кондиционером для волос — всё в одном. Могу поручиться, что ваш мужчина будет воровать его для себя. Ну, конечно, если его не отпугнёт название.

И снова мы дружно захихикали, на что Лесли, без сомнения, и рассчитывала. Она передаёт его нам, чтобы мы все смогли подержать его и понюхать. Немного дико, но забавно.

— Крем обойдётся в пятнадцать долларов, но он стоит этих денег. Следующий продукт — это средство-уход против раздражения, который замечательно сочетается с кремом «Ваджейджей». Если вы из тех, у кого после бритья появляется зудящие покраснения, то он для вас. Это средство закрывает волосяные луковицы и препятствует появлению вросших волосинок и сыпи.

Я поднимаю брови и отмечаю клеточки рядом с этими продуктами в бланке заказа из моей папки. Наклонившись, наливаю себе ещё один бокал вина и только сейчас замечаю, что на столе каким-то магическим способом появились ещё две бутылки. Сделав глоток, я думаю, что эта вечеринка не так уж и плоха.

— Следующий продукт — это придающий блеск крем для тела. Если ваш любовник захочет лёгкой закуски, — на этих словах я давлюсь вином, и остальные смеются, — этот крем — то, что надо. Для свидания где-нибудь в городе он тоже отлично подойдёт. Используйте его сразу после душа, как и другой обычный лосьон. Он держится на коже часами и послужит отличным угощением вашему парню — мы предлагаем самые разные вкусы.

Лесли берёт тюбики с кремом и протягивает один мне, один Манде и ещё один самой крайней девушке.

— Нанесите чуть-чуть крема на внутреннюю сторону вашего запястья, а потом лизните.

Я с минуту тупо смотрю на тюбик в моей руке, пока Миша не толкает меня локтём.

— Давай же, лизни его, — хихикает она.

Я закатываю глаза и размазываю небольшое количество средства по своему запястью. Жду секунду и нерешительно пробую его языком. Ух ты. Ничего себе. Я слизываю снова и протягиваю руку Мише, глядя на упаковку. У этого крема аромат клубники со сливками. Хм, неплохо. Совсем даже неплохо.

Я пробегаю глазами по клеточкам рядом с этим продуктом — есть и другие вкусы, как например, манго и даже шоколад. Я решаю, что остановлюсь на клубничном, даже после того, как пробую другие. И это не только из-за того, что это мой любимый вкус, но и ещё потому, что, по-моему, клубничный пахнет лучше всех.

Аромат клубники ещё окутывает меня, и мне хочется съесть тропический фрукт. Поэтому я беру кусочек банана, осторожно обмакиваю его в шоколадный соус, стараясь не переборщить, и тут же обнаруживаю, что вилки отсутствуют. Я почти потеряла нить беседы и понятия не имею, что там сейчас демонстрирует Лесли. Вместо этого я полностью сосредоточена на том, что бы такое придумать, чтобы не замарать шоколадом себя или что-нибудь рядом со мной. Наконец, я нахожу решение — закидываю голову назад и обхватываю губами кусочек банана. И почти давлюсь им, когда слышу:

— Эспен, а ты что думаешь о Яйце для мастурбации?

О боже. Я перевожу взгляд ниже и понимаю, что все девушки смотрят на меня, эротично, как до меня уже дошло, обхватившую губами банан. И тут все начинают хохотать. По-моему, температура в комнате подскочила сразу на несколько градусов. Ох, вот вам и осторожность!

Через наши руки проходят ещё несколько безумных кремов и лосьонов, в том числе крем для женской груди, от которого её пощипывает и который обладает приятным вкусом на случай, если ваш парень захочет облизать ваши соски; а также всевозможные лубриканты и штуки, которые называются «Слик-стик[4]». У них есть даже такой крем для смазывания вагины изнутри, что позволит усилить ощущения во время соития.

Вслед за кремами в ход пошли вибраторы, и первый из них выглядит чертовски классно.

— Этот вибратор называется «Баз, Лайт энд Ноу Фиэр[5]». Дамы, правду говорят: если у вас есть правильный вибратор, мужчина совершенно не обязателен. И это на двести процентов верно относительно этого «плохого парня». Он сделает для вас всё!

Мы дружно смеёмся, и я отпиваю ещё вина. Происходящее немного смущает, но, должна признать, мне очень любопытно.

— Обалдеть, — говорит Ирина, — эта штука выглядит как грёбаный световой меч!

Все взрываются смехом.

— Как кстати ты это сказала, — говорит Лесли, — потому что он светится именно так. Поэтому, если вы соберётесь им воспользоваться, одна или с вашим любовником, в темноте, вы уж точно сумеете его найти.

— Верно, найду его, но забуду про любовника, — высказывается Селеста.

Лесли передаёт вибратор мне, и я чуть было не роняю его, отчего Миша начинает хохотать.

— Не знаешь, как управляться с искусственным членом, а, Эспен?

— Ого, Миша, думаю, стоит спросить то же самое у тебя. Смотрю, ты у нас такая опытная, да ещё и издеваешься!

Она лишь смеётся в ответ, и я развлекаюсь, переключая все скорости. Он не шевелится, но испускает крайне мощные вибрации разных темпов и скоростей. А ещё и ритмично пульсирует. Я передаю его Мише и смеюсь, когда её глаза расширяются, пока она изучает вибратор.

Когда я вижу следующий фаллоимитатор, то начинаю смеяться прежде, чем Лесли успевает сказать хоть слово. Он выглядит как огромный разбухший член. Очень огромный.

— Ни фига себе! — вскрикиваю я. — Даже не знаю, поместится ли он в моей щёлочке?

Мег смеётся так сильно, что вино вытекает из носа. Остальные тоже смеются, схватившись за животы, а я лишь пожимаю плечами и наливаю себе ещё один бокал вина. Когда к Мег возвращается самообладание, она спрашивает:

— Щёлочке?

— Ну а что? Я не собиралась говорить «киска».

И снова все начинают неистово хохотать. О господи, мы вроде взрослые женщины, а ведём себя так, словно впервые увидели пенис.

— Он называется «Перпл Тандер Болт[6]». И это наш исключительный продукт. Множество выпуклостей усиливают ощущения изнутри, а изогнутая форма поможет достичь точки «G». И я однозначно рекомендую вам купить какую-нибудь из наших смазок в дополнение к нему.

— Думаешь? — фыркает Ирина, вызывая у меня приступ смеха.

Лесли отдаёт ей эту штуковину, и она делает вид, будто собирается пососать его, отчего мы начинаем смеяться ещё сильнее. Но когда Ирина изображает, будто она давится, я уже не могу больше сдерживать себя, а потом не сразу ещё успокаиваюсь. Я начинаю наливать себе ещё вина, но меня останавливает рука Миши.

— Ты уверена?

— Да, чёрт побери! К тому же ты за рулём, и твой первый бокал всё ещё не опустел.

— Ты уверена, что хочешь мучиться от похмелья, которое последует, если ты выпьешь ещё один?

— Уф, дельное замечание.

Она улыбается, когда я ставлю бокал обратно на стол. Я и так уже возненавижу себя завтра утром, и Мише это известно. К счастью, я знаю, что она приедет ко мне домой, привезёт с собой какой-нибудь тоник от похмелья и заставит меня его выпить, и от этого мне, как всегда, полегчает. Хорошо хоть, я не часто в этом нуждаюсь.

Вторая половина вечера мало чем отличается от первой: Лесли продолжает демонстрировать нам кучу фаллоимитаторов и прочих хитроумных штуковин, которые больше похожи на орудия пыток. Помимо этого, у неё в запасе оказываются множество презервативов, эротичное съедобное бельё, подвязки, а также огромное количество атрибутов. Когда Лесли вызывает добровольца, Ирина откликается, и Лесли запирает её в распорку. И это чертовски смешно. Но я даже представить себе не могу, что мне захочется чего-то подобного. Смело можно сказать, что бандаж[7] — это определённо не моя тема.

— Итак, дамы, перед тем как уйти в спальню, где вы сможете сделать заказ, я положу анкеты, которые вы заполнили в начале вечера, вот в эту ёмкость. Мег, ты, как хозяйка, получишь всё то же самое, что получит наш победитель, а также скидку в двадцать пять процентов, если сумма заказов превысит двести пятьдесят долларов.

Мег издаёт радостное восклицание, а мы хлопаем в ладоши.

— Отлично, все бумаги внутри. Мег, ты не могла бы вытащить одну?

Лесли протягивает ёмкость Мег, которая вытягивает бумажку и, даже не посмотрев на неё, отдаёт её обратно Лесли.

— Наш победитель… Эспен!

Я ахаю. Меня переполняют эмоции, хотя я даже понятия не имею, что именно я там выиграла. Тут Лесли ставит мне на колени огромную подарочную корзину, доверху забитую фаллоимитаторами, лубрикантами и кремами, и я теряю дар речи. Там так много всего — «Игер Бивер[8]», «Мэджик Ванд[9]», «Тофу» (заменитель мяса), плюс «Баз», «Тандер Болт» и ещё несколько штуковин, название которых я забыла. Все они разных форм, размеров, цветов, у всех разные функции, и они торчат из корзинки, словно леденцы на палочке. Торчат вверх, готовые, чтобы их взяли. Я начинаю смеяться. И не могу остановиться.

— Да теперь мне и мужчина не нужен! Не знаю, хорошо это или плохо.

Миша смеётся до слёз.

— Точно. Я подумала о том же. До этого мне СОВЕРШЕННО НЕ везло. Теперь, получается, события начали развиваться в мою пользу, раз я выигрываю корзину фаллоимитаторов?

— Не… могу… дышать. — Миша никак не перестанет смеяться. И от этого я сама смеюсь ещё сильнее. Просто класс. Теперь мне можно вычеркнуть фаллоимитаторы из списка покупок. Определённо, мне уже не нужно их заказывать. Победа!

Лесли забирает каждую из нас в спальню, потому что подошло время оформлять заказы, и, когда подходит моя очередь, я протягиваю ей свой бланк. Я весь вечер отмечала то, что меня заинтересовало, но всё равно, когда она говорит мне итоговую сумму, я в шоке. Ну что за чёрт? Я потеряла работу, моя машина сломалась, и, помимо этого, я бездомная. Но жизнь прекрасна, потому что теперь, когда я оказываюсь в безнадёжном положении, у меня на худой конец есть хотя бы полная корзинка искусственных членов!

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Хорошо, что на вечеринку нас везла Миша, потому что к тому моменту, когда мы собираемся уезжать, я вдрызг пьяна. Мои руки вцепились в корзинку с искусственными членами, как будто она вот-вот исчезнет. Лесли была настолько внимательной, что даже вставила в них батарейки. Теперь все они готовы к работе.

— Ты посмотри на него! — Я показываю один Мише. — Он вращается, двигается, всё умеет! По словам Лесли, нужно лишь двигать его туда-сюда, и он будет одновременно стимулировать клитор и попадать в точку «G». Миш, это нечто революционное.

— Милая штука. Уверена, подарит восхитительные ощущения.

Я фыркаю над её спокойной репликой.

— Клянусь, это будут больше чем просто восхитительные ощущения! Лесли сказала, что оргазм, вызванный стимуляцией точки «G» — самый лучший подарок, который мы можем подарить сами себе.

— Я знаю, я тоже там была, помнишь?

— Я помню, глупышка! — До кучи я протягиваю руку и хлопаю её по носу. Она такая классная, моя лучшая подружка!

Припарковавшись на подъездной дорожке у моего дома, Миша в считанные секунды оказывается у моей двери.

— Миш, мне не нужна твоя помощь. Я сама.

— Я знаю. Но позволь мне помочь тебе только из-за того, что от этого мне станет лучше, ладно?

— Ох, хорошо.

Она помогает мне войти, и я укладываю на диван корзинку с сокровищами и пакет с покупками. Потом обнимаю подругу.

— Я люблю тебя, Мишшшааа. Спасибо, что довезла меня до дома и зашла.

— Не за что. Хочешь, чтобы я помогла тебе переодеться, ну или ещё что-нибудь?

— Нет, я в порядке. Чувствую себя превосходно.

— Ну, тогда ладно. Обязательно запри за мной дверь, хорошо?

— Запрууууу, — напеваю я.

— И позвони мне завтра, договорились?

— Позвоню, обещаю. — Я перекрещиваю сердце и машу ей пальцем.

Улыбаясь, Миша уходит, а я запираю за ней дверь, как и обещала. Я наблюдаю в глазок, пока она не уезжает, и только затем выключаю свет на крыльце, забираю свои подарки и ухожу в спальню.

Прямо сейчас я чувствую себя восхитительно. Вечеринка была очень забавной, и, должна признаться, мне очень хочется попробовать одну из моих игрушек. Не буду врать, все эти разговоры о том, что именно они могут со мной сделать, меня крайне взбудоражили.

Я раздеваюсь и начинаю рыться в почти уже запакованной коробке, выискивая свою пижаму. Но бросаю это занятие и решаю быстренько принять душ. Установив чуть тёплую температуру воды, я подставляю под струи своё лицо, чтобы немного протрезветь, и с прохладой приходит ясность мысли. Выйдя из душа, я, полностью обнажённая, захожу в комнату и рассматриваю корзинку, пытаясь решить, что же выбрать для тест-драйва. Останавливаюсь на том, про который только что рассказывала Мише и который, по уверениям, вибрирует, стимулирует клитор и достаёт до точки «G». Почему бы и нет, чёрт возьми?

Вытащив купленное очистительное средство, я хорошенько чищу игрушку, а потом достаю абсолютно новую смазку. Лесли говорила, что она классная, и я верю ей на слово. До этого мне ни разу не приходилось пользоваться лубрикантами, и я понятия не имею, что мне делать. Я открываю тюбик и выдавливаю немного на искусственный член, но смазка разбрызгивается вокруг и даже попадает мне на лицо. Великолепно.

Я ложусь на кровать, включаю устройство и робко касаюсь им своего самого чувствительного места. Поначалу всё это кажется немного глупым. Возможно, я раньше времени слишком накрутила себя, но эта мысль тут же быстро улетает.

— Ни фига себе!

От одних вибраций мне уже невообразимо хорошо, а ведь я даже ещё не вставила его внутрь.

Мне становится всё лучше и лучше, и передо мной непроизвольно возникает образ Вэса. Я рисую перед собой его полные губы, его сияющие глаза, которые смотрят на меня, а потом пытаюсь представить себе, каким глубоким становится их цвет из-за страсти. Я воображаю, как запускаю свои пальцы в его ирокез, а потом хватаю его голову и притягиваю её к своей груди. Одной рукой я ласкаю её, дразня, нежно пощипываю соски, представляя, будто это делает Вэс.

Я представляю себе, как перекатывается его язык по моим соскам, как он осторожно прикусывает их, потом дует на них. Вот он отодвигается от меня, на его лице понимающая ухмылка, затем он медленно стягивает с себя рубашку, открывая моему взору подтянутое и мускулистое тело, которое, как я уверена, и скрывается под его одеждой. В моих фантазиях у него даже есть татуировка на лопатке.

Его глаза смотрят вниз, на моё тело, и я вижу в них наслаждение, говорящее о том, что ему нравится то, что перед ним. Улыбаясь, я представляю, как он облизывает свой палец и проскальзывает им внутрь меня, когда сама я в этот же момент вставляю в себя вибратор, и издаю низкий долгий стон.

— О боже!

Эта штука творит невероятное. Я двигаю им туда-сюда, всё это время представляя перед собой улыбающегося Вэса. Я закрываю глаза, воображая, что это он внутри меня, заставляет меня чувствовать себя так хорошо.

Он входит и выходит, его крики соответствуют моим. Я уже чувствую, как глубоко внутри начинает зарождаться оргазм, и представляю, как стискиваю его спину, мои ногти вонзаются в его кожу, и я притягиваю его ближе к себе. Он целует меня, и когда наши губы встречаются, это нечто восхитительное. Я вижу дождь из фейерверков; каждая часть меня напоминает оголённый провод. Когда крещендо в моём теле достигает своего пика, я падаю в пропасть, где остаюсь, задыхаясь и хватая ртом воздух.

В моём воображении Вэс улыбается мне с пониманием. Спустившись с потрясающих высот, я чувствую грусть, потому что, когда открываю глаза, в действительности его нет рядом. Я одна.

Ох, чёрт. Я сделала всё только хуже.

***

Следующая пара недель была абсолютно сумасшедшей. Я с непомерным счастьем вернула свой куриный костюм обратно, хотя они пытались уговорить меня остаться и поработать ещё, утверждая, что у них ещё никогда не было настолько классных танцующих курочек. Я поблагодарила Мика, но вежливо ответила ему, что он может выслать по почте мой чек, включающий бонус за Вэса и пару других клиентов, которые пришли, когда я танцевала на углу.

Я побывала в «D’Vine», чтобы принять предложение о работе, заполнить необходимые документы и начать обучение с Анжелой, администратором, а также просто милой девушкой. Она и правда мне очень понравилась, и мне с нетерпением хотелось узнать её получше. Пока у меня была неполная занятость, мы с Мишей составили график для «Лунных камней», где я могла бы работать в оставшиеся от «D’Vine» часы.

Вся в волнениях, я заканчиваю упаковывать вещи. И я уже без сил. Миша и Мег оказались отличными помощницами и сумели устроить для меня «горящую» распродажу во дворе, где мне удалось немного подзаработать. Я благодарна им за идею, пусть даже у нас вышло несколько ссор в ходе самого процесса. Я усмехаюсь про себя, вспоминая о наших дебатах по поводу обезьянки из кокосового ореха, которую мне подарила моя мама. Она была вне себя от счастья, когда привезла мне её с Гавайев, но даже я вынуждена была признать, что эта мартышка супер-жуткая. Настолько жуткая, что мне пришлось хранить её в стенном шкафу. Они также настояли на том, чтобы я продала одежду, которая уже не подходит, книги, которые я имею в нескольких экземплярах, и предметы мебели, которыми я совсем не пользовалась.

Такая оптимизация имущества пошла на пользу, потому что большая часть моих пожитков будет храниться на арендованном мною складе. Если не брать в расчёт мою мебель для спальни, остальная мне и не понадобится, ибо, как сказал Вэс, его дом полностью меблирован. Слава богу, он предложил мне помочь определить, что взять с собой, а что отправить на хранение. Он приказал мне не волноваться и даже вызвался собственноручно отвезти мои вещи на склад, что очень мило с его стороны.

Я укладываю в коробки оставленные напоследок вещи из ящиков комода в спальне, когда звенит дверной звонок. Открыв дверь, я вижу Вэса. Несмотря на то, что после моих грандиозных фантазий я часто бывала в «D’Vine» для стажировки, встречалась я с ним всего пару раз, и при каждой встрече моё лицо краснело, стоило нахлынуть воспоминаниям. К счастью, он, кажется, не замечал этого, а если всё-таки и замечал, то ничего не говорил.

— Доброе утро! С переездом! — Я нахожусь в шоке, потому что он протягивает мне кружку: — Карамельный макиато, правильно? Твой любимый?

— Да, спасибо. — Я делаю глоток. — Мммм, как ты узнал про мои предпочтения?

Он ухмыляется, и я тотчас же смотрю на его губы. Чёрт! Я быстро перевожу взгляд на его глаза.

— У меня свои способы, — дразнится он.

— Ну и хорошо, потому что кофе очень вкусный. Давай, заходи.

— Ты миленько выглядишь, — говорит он, щёлкая по моему высокому хвосту. Я осматриваю свой наряд, состоящий из спортивных штанов с надписью «Сочная» на заднице, футболки и чёрных низких конверсов[10]. Морщусь от слова «миленько». Я что, зверёк какой, типа зайчика? — Похоже, ты уже всё упаковала. Значит, тебе действительно не нужна моя помощь, как ты и говорила?

— Я справилась, но спасибо, что предложил свои услуги. Приходили Миша и Мег, они очень сильно помогли. В моей комнате ещё остались кое-какие вещи, которые нужно упаковать, но в целом я готова к погрузке. Ты взял у друга прицеп?

— Можно и так сказать.

Я с любопытством смотрю на него, пожимаю плечами и направляюсь в свою комнату, а он следует за мной по пятам.

— Отличный дом. Теперь я понимаю, почему он тебе так нравится.

— Что есть, то есть. Поэтому сегодня мне немного грустно, и я стараюсь поменьше об этом думать.

Он двигает бровями.

— Что ж, тогда я постараюсь тебя отвлечь.

Я улыбаюсь ему и поворачиваюсь к комоду, чтобы продолжить опустошать ящики.

— Чем я могу помочь? Тут ещё нужно что-нибудь упаковывать?

— Вообще-то, да. Почти весь мой шкаф уже собран, остались только туфли. Не возражаешь заняться ими?

— Нет, конечно, но я бы предпочёл ящик с нижним бельём.

Я смеюсь.

— Извини. Я уже расправилась с ним сегодня утром, — и я неосмотрительно показываю в сторону незапечатанной коробки, примостившейся на краю моей кровати. К моему ужасу, он подходит к ней.

— Дааааа? — Он даже приоткрывает её чуть-чуть и заглядывает внутрь.

— Эй!

Вэс вытаскивает мои новенькие «праздничные» трусики.

— Так-так-так, и что у нас здесь? Следует сказать, это совсем не то, что я ожидал. — Он смотрит, смеясь, на мои трусы с изображением «Крутых бобров»[11], и машет ими в воздухе.

— Алё, не размахивай ими! Это мои новые «праздничные» трусики.

Он чуть не давится от смеха.

— «Праздничные» трусики? Чёрт, что это такое?

— Это трусики, которые одевают девушки, когда у них месячные.

Я смеюсь, когда он бросает их в коробку с выражением ужаса на лице.

— Что ещё там у тебя есть?

И он вытаскивает ещё несколько трусиков, «Адский огонь», «Истеки кровью быстрее всех» и «Рэйнбоу Первая кровь»[12], и озадаченно разглядывает их.

Вот и получил за то, что копается в моих вещах. Он убирает их обратно, и я думаю, что наконец-то Вэс сдался, но тут он вытягивает чёрные кружевные трусики-тонг. Он смотрит на меня, и я вижу, как оживлённо блестят его глаза.

— Вот, — он держит трусики в одной руке, а другой указывает на них, — именно об этом я и говорил. Сексуально и очень эротично.

— Согласна! Но хватит уже трусиков. Хочешь, чтобы я переехала к тебе — уважай мою личную жизнь, понял? — Я улыбаюсь ему, потому что в действительности это же всего лишь трусики. Подумаешь — хоть это и немного неловко.

— Понял, — он салютует мне и кидает бельё обратно в коробку. — Отбываю паковать обувь.

— Образцовый солдат, — говорю я ему.

— Так точно, сэр, — добавляет он, отчего я смеюсь. И тут Вэс останавливается как вкопанный в дверях моего шкафа.

— Боже правый! Женщина, и сколько у тебя пар обуви?

— Не так уж и много. Кончай критиковать и приступай к делу.

Что он и делает, и в скором времени мы заканчиваем с последними заданиями, которые мне нужно было завершить. Вернувшись в гостиную, каждый из нас берёт по коробке из большой кучи. Упакованные вещи я складывала здесь, чтобы потом было легче выносить. Когда я выхожу из парадной двери, наступает моя очередь встать столбом. Он не просто позаимствовал у друга грузовой прицеп. Он арендовал чёртов «Ю-Хол»[13].

— Ух ты. Ты арендовал грузовик?

Он пожимает плечами и почти застенчиво опускает глаза.

— Я подумал, что так мы сможем сэкономить время. Загрузим всё за один раз и покончим с этим.

— Даже не знаю, что сказать… спасибо тебе. Но нам всё равно придётся вернуться, потому что часть вещей необходимо отвезти на склад.

— Да, я знаю. Но вообще-то я нанял нескольких грузчиков, которые приедут и заберут твои вещи.

— Ты сделал что? — Я нахожусь в шоке от того, насколько он всё продумал — но не из-за того, что он оказался таким внимательным, а из-за того, что это полная неожиданность.

— Мне было нетрудно. Один мой друг, который работает в этой компании, предложил мне хорошую ставку. Он и ещё пара моих приятелей приедут и заберут все вещи, которые нужно доставить на склад. Потом они помогут разобрать нам твою мебель для спальни, погрузить её, а затем снова собрать, уже у меня. Мне кажется, такая помощь нам точно понадобится. Они ещё смогут помочь с коробками, если такие останутся, но их не так уж и много, поэтому мы наверняка управимся быстрее, чем они сюда приедут.

— Ничего себе, ты обо всём подумал! Похоже, одной благодарности будет мало.

— Не переживай, можешь просто меня поцеловать.

Я смеюсь, но Вэс — нет. Я какое-то время смотрю на него. Может ли за этим что-то скрываться? Решив быть смелой, я ставлю коробку на землю, подхожу к нему и понимаю, что ему определённо не до смеха. Он вроде даже нервничает. Я нежно целую его в щёку и, когда отодвигаюсь, вижу, что его глаза закрыты. Он открывает их и улыбается мне.

— Спасибо, — шепчу я.

Теперь он уже широко ухмыляется.

— Не за что.

Я улыбаюсь в ответ, поднимаю коробку и несу её к грузовику, ожидающему на обочине.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Пока укладываем вещи в грузовик, мы смеёмся и болтаем о пустяках в перерывах между охами и вздохами, вызванными непрерывным подниманием коробок и ходьбой туда-сюда. Если я поднимаю хоть что-то, что кажется со стороны тяжёлым, Вэс, со словами «Я возьму», забирает это из моих рук с такой лёгкостью, будто оно ничего не весит. Первые пару раз я пытаюсь с ним спорить, но у меня ничего не выходит, поэтому потом я просто позволяю ему делать как он хочет, но при этом каждый раз с улыбкой качая головой.

Его рубашка пропиталась потом, и мне не единожды хочется, чтобы он тут же снял её. Я хочу сказать, что ему лишь, без сомнения, будет приятно почувствовать воздух на своей коже. Или мои руки. Или губы.

Мотая головой, я стараюсь отогнать предательские мысли. Когда грузовик уже наполовину загружен, в двух грузовых пикапах подъезжают его друзья, готовые отвезти мои пожитки на склад. Мэт и Йен оказываются действительно приятными, весёлыми и симпатичными. И я в то же мгновение задумываюсь, не подойдёт ли один из них Мише. Они оба приветствуют меня улыбками, а на Вэса бросают взгляды, которые я не могу расшифровать. Он чуть улыбается и смотрит на землю. Думаю, это что-то типа чистого мужского разговора, который только мужчины и понимают, поэтому я перестаю обращать внимание. После того, как он показывает им, что именно нужно отвезти на склад, они, не теряя времени, начинают загружать это всё, а когда заканчивают, то бросаются нам на помощь в загрузке «Ю-Хола». Вскоре мои коробки сложены аккуратными рядами, и мы готовы отправляться к его дому.

— Так, кажется, мы уже можем увозить вещи на склад. Ну а вы готовы отбыть к дому? — спрашивает Мэт.

— Да. Спасибо, парни, — говорит Вэс, отдавая Мэту ключи и номер моего контейнера. Они отъезжают, помахав руками со словами «Увидимся».

Я машу им в ответ, а потом поворачиваюсь к Вэсу.

— Когда мы закончим, я сгоняю в продуктовый магазин. Мне бы хотелось после всего угостить их пивом или чем-то в этом роде. Может, ещё и ужин приготовлю, что ты думаешь?

— Ты можешь ничего этого не делать, — улыбается он.

— Я знаю, но мне всё равно очень хочется.

— Ладно, но одного пива будет достаточно. Более того, им это понравится.

— Отлично, тогда пусть будет пиво, — соглашаюсь я, уже решив, что точно приготовлю и ужин. Тем более однажды мне предстоит съехать от Вэса, и мне нужно добиться их расположения. Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, так что я могу уже начинать. Я же умная девушка.

— Ну что ж, я поеду на грузовике, а ты езжай следом на своей машине. Хорошо?

— Ага.

Он провожает меня до машины, улыбаясь, придерживает для меня дверь, а затем эффектно закрывает её и уходит к грузовику.

Уже в грузовике он ждёт, пока я выеду задним ходом, после чего трогается сам. Я очень нервничаю. Мне хочется сказать ему, что я передумала и лучше забыть об этом, но я не могу. Мне больше некуда идти, потому что я перестала искать другие варианты, когда он предложил мне это. И мне ничего другого не остаётся. Это лишь временно, напоминаю я сама себе. Как мило с его стороны, что он предложил мне переехать к нему, да ещё и за низкую арендную плату, чтобы я смогла найти новое жильё. Надеюсь, что вскоре найду себе точно такой же милый маленький домик, как тот, из которого я уезжаю.

Ни с того ни с сего на меня обрушиваются эмоции, и меня тут же переполняет ужасная печаль оттого, что я уезжаю из моего дома. Я еле сдерживаю слёзы, пока прошлое проигрывается в моей памяти, словно DVD с меланхоличным фильмом. Вэс уже едет по дороге, но я несколько мгновений остаюсь на месте, глядя на это старомодное здание, которое я звала домом. Он был первым моим самостоятельным жильём. Переезжать в него было словно найти давно потерянные сокровища. Именно здесь я впервые почувствовала себя независимой и взрослой. Во время учёбы в колледже мы с Мишей жили вместе, и после этого я была в восторге от этого маленького великолепного открытия, но в то же время меня жуть как пугала его возможная стоимость. Как только я въехала, то сразу же нашла работу, и всё, казалось, встало на свои места, и жизнь пошла на лад. Сейчас же мне грустно оттого, что мне приходится покидать этот дом, и у меня даже складывается впечатление, будто я делаю несколько шагов назад, оставшись без работы и снова переезжая жить к кому-то ещё. Так и не добившись ничего, что я тут планировала. Тяжело вздохнув, я стараюсь напомнить себе, что жизнь полна перемен, неожиданных перемен, и, вероятно, это один из моих путей, поэтому мне нужно лишь не унывать и жить дальше.

Пока мы едем к дому Вэса, я нервничаю всё больше и больше и говорю себе, что я абсолютно, чертовски сумасшедшая. Ведь я едва видела дом снаружи и никогда — внутри. А Вэс? О чём я, чёрт возьми, думаю? В том смысле, насколько хорошо я на самом деле его знаю? Вообще-то, совсем и не знаю. Ох, боже мой. Что я творю? В этот момент паники я хватаю телефон, чтобы позвонить Мише, но тут понимаю, что мы приехали — уже поздно. Я делаю несколько глубоких вдохов, заставляя себя успокоиться.