Путь в Сэльму

Глава 34. Противостояние волшебства и изобретательства

Огни ярмарки еще не затухли, хотя далеко чуть-чуть уже вырисовывался рассвет. Торговцы, приехавшие из разных уголков округи, потихоньку начали собирать товар и нагружать свои повозки. Народ достаточно поубавился, но не иссяк совсем. Уже совсем не осталось озорных детей, отправившихся домой спать по наставлению матерей. Около пивных и самогонных лавок рядами валялись непробудные пьяницы, для которых ярмарка была поводом выпить в два раза больше, чем они пили в обычные дни. Кое-где вокруг костров сидели уставшие жители Серебрицы и пели зеленолеские песни под чарующие звуки лютни.

Посреди поредевшей толпы чуть быстрее и живее других шли местная травница Белослава, которую все любили и уважали в деревне, и какой-то бедно одетый бородатый лесничий.

- А зачем мы пришли на ярмарку? – спросил Клясень, тот самый бородатый лесничий, - Если земля направляет тебя сюда, то пусть будет так. Но сперва ты собиралась зайти к местному попу. Передумала?

- Я... – задумчиво начала говорить Белослава, - Я подумала, что сначала его стоит поискать здесь, хотя человек он нелюдимый и избегает всяких людных праздников и ярмарок. Но нам все равно нужно пройти через ярмарку – дом Трутеня находится на отшибе, почти у оврага... Ой, смотрите, – она обратила взор на одну из лавок, - Там какие-то разборки.

За лавкой стоял худощавый юноша. Он занял ее, как только она освободилась, когда еще около нее терлись Вея и ее подруги. Вокруг него стояли три стражника и один чародей, носивший одеяние Обитальни волшебников белого цвета с синей каймой – такие носят выпускники ветви Льда и Снега. Судя по лицам и разговору, у парня были неприятности.

- Как ты смеешь еще оправдываться? – сурово спросил один из стражников, самый главный их них троих, - Проживешь остаток жизни в тюрьме, если будешь брыкаться.

- Брыкаешься ты, а проведу я. Смешно. И я не оправдываюсь, я объясняю, - в глазах юнца смешались молодой задор и немного страха, - Эти мои безделушки совсем безобидны. Вот, смотрите, - он показал на какую-то железяку, похожую на свеклу, - Это обычная юла, просто здесь еще внутри в пустой оболочке есть стальной шарик, - он ловко взвинтил юлу двумя пальцами, - Видите, она крутится и издает щелчки. Что же в этом плохого?

- А что в этом хорошего? – рявкнул стражник, рукой прихлопнув побрякушку, - Нет пользы – значит, запрещено. И кому ты вообще ее собирался продавать?

- Как кому? Детям, разумеется. Они любят такие крутелки и вертелки. Могу тебе продать.

- Что-то не вижу здесь уже никаких детей. Кроме разве что тебя.

- Но я слишком долго ждал, когда освободится эта лавка. И к тому же, как только я разместил мои штучки, вы сразу подошли ко мне. Вот никто из детей и не подошел. Смекаешь?

- Да что ты говоришь, малец, - передразнил парня грубый стражник, - А вот эта жестянка что-то делает? Крысоловка? Какая-то ржавая коробка.

- Это звуковое письмо, - ответил юный изобретатель, - За этим будущее! Смотрите, открываете крышку, быстро говорите послание и затем еще быстрее закрываете крышку. И готово! Звуковое письмо можно доставить родственникам из Кримты.

- Да? – задумчиво удивился стражник, - Интересная вещица... то есть, это непозволительно! Такие штуки только воровским бандам и подавай... А что, она действительно работает?

- Увы, еще не доработана, - с сожалением сказал юноша, - Крышка закрывается неплотно, слова быстро рассеиваются из коробки. Да и даже если будет наглухо закрываться, без колдовства, как показывают расчеты, не заработает.

- То есть ты утверждаешь, - наконец присоединился к разговору волшебник, до этого молча наблюдавший этот короткий допрос, - Что твои изобретательства не всемогущи без волшебной, истинной силы?

Волшебник был довольно стар, опирался на вычурный резной посох, а его длинная белоснежная борода свисала с лица. Глаза его были доброго, справедливого и рассудительного человека. При этом он имел приятный и немного смешной голос, который сразу располагал к себе. В отличие от Глитуса, который являлся ходячим взрывным безумием, этот чародей был образцом доброго и отзывчивого наставника юных волшебников.

- Я, хоть особо и не против, но крайне настороженно отношусь ко всем этим научным выкрутасам последнего времени, - продолжал чародей, - Но законы церкви Святого Алирана просты – никаких изобретений без согласования!

- Да какие же это изобретения? – обиженно заявил парень, - Болтик, винтик да железка. Безопасные и безобидные игрушки. А насчет истинной силы – так ведь и ваше колдовство и само по себе не может существовать без нас. Вот ваш посох, - он уставился на посох старца, - Где его сделали? Наверняка в столярной дядюшки Пунтика. А он там такие умнейшие инструменты использует!

- Что за вздор! – слегка повысив голос, но все же сдержанно и даже вежливо, сказал волшебник ветви Льда и Снега, - Этот посох достался мне от моего учителя и наставника, да хранят его защитники Святого Алирана, старейшины Пирамидуса! Наставник передал мне его как лучшему ученику ветви.

- Ну а он же его где-то заказал. Или, вы думаете, создал из чистого света?

Старый волшебник перекосился в лице, возмущаясь такой наглости от столь молодого дерзача. Видя все это, стражник решил поставить парня на место.

- Смотри, с кем разговариваешь, зеленый малец, - с угрозой сказал он, - Этот мудрейший человек знает больше о мире, чем ты. Ну и чем я.

- Извините, - слова стражника немного надавили на юного торговца, - Просто я не могу понять, что я такого сделал. Это же такая ерунда!

- А вот наши ребята и разберутся, ерунда это или зло. Я забираю у тебя весь товар.

- Я не собираюсь расставаться с моими поделками! – запротестовал парень.

- А ты и не расстанешься. Тебя я заберу вместе с ними. Посидишь ночь за решеткой, одумаешься. А пока сидишь, твои творения изучат как надо. Взять его!

Последние слова он сказал двум молчаливым подчиненным, которые тут же взяли за руки юного злоумышленника. Понурое лицо парня излучало печаль и безысходность. Но не успели его сдвинуть с места, как к нему подошел незнакомый для всех участников этой разборки Клясень.

- Могу я купить у тебя вот эту деталь? – спросил он у парня, - Какова ее цена, мой юный друг?

- Эй, дружище, - хамски вмешался стражник, - лавка закрыта, малой продает запрещенный товар. Вопросы есть?

- Никто пока не запрещал его товар, - справедливо заметил Клясень, - Я хочу купить вот эту юлу.

- Ты не понял, нищеброд? – рассердился грубый стражник и выпятил голову, как бык, на Клясеня, - Лавка закрыта, паренек скоро сядет, а его свистелки разберут на винтики. Убирайся, убогий!

Белослава, с непониманием цели Клясеня и желанием конца всей этой ненужной заварушке, уже почти схватила своего напарника за локоть, чтобы увести его. Но дитя природы Клясень был упрям.

Он схватил железной хваткой стражника за шею и, убийственным взглядом всей дикой природы взирая на стражника, спокойным, но беспощадно ледяным голосом стал объяснять тому, кто прав:

- Ты назвал меня убогим – это раз. Использовал угрозы мне и этому невинному парню - два. Причиняешь вред природе – три.

- Клясень, давайте уйдем отсюда к попу Трутеню, скоро рассветет, - встревожилась Белослава, - Зачем лезть не в наше дело?

Но цепкие пальца Клясеня намертво сжимали горло стражника.

- Стой... отпусти, да отпусти ты, - пытался освободиться служитель порядка, - Сейчас все решим.

Стражник очень испугался обвинений Клясеня, хотя только одно из них имело место.

«Откуда он знает, что я ломал ветки тополей ради забавы и кидался камнями в коз в детстве» - удивлялся он. Клясень, разумеется, об этом ничего не знал, но обвинение подействовало.

Клясень отпустил стражника, тот, краснея от гнева, с чувством поражения приказал своим подчиненным предоставить юного торговца-изобретателя покупателю.

Юла была продана за три медных. Впрочем, эти деньги сразу забрали стражники.

- Ну все, сделка совершена, пора отправляться каждому своей дорогой, - учтиво подвел итог седобородый волшебник, - Вам, господа, нужно отправиться в темницу, и пусть Святой Алиран благословит и простит тебя юноша. Вам, гости ярмарки время идти по своим делам, ну а я, пожалуй, отправлюсь домой. Интересная и тяжелая выдалась ночь, однако!

Когда Клясень и Белослава отошли от лавки, травница сразу пристала к природному духовнику.

- Ну зачем вам эта юла? – разорялась она, - Отвлеклись от главного дела. Я очень переживаю за вашего больного.

- Земля привела нас мимо этого события не случайно, - опять пустился в размышления о значимости земли и природы Клясень, - Я не мог не спасти этого человека.

- Но ведь вы его и не спасли, - совсем ничего не поняла травница, - Его же сейчас заведут в темницу. Совсем ничего не понимаю! Пойдемте лучше туда, куда шли.

Сквозь разноцветные фонари и сократившуюся толпу искатели прошли дальше. Стражник же, с недовольным и стыдливым лицом, гнал своих подчиненных и захваченного молодого изобретателя в сторону серебрицкой темницы. Некоторые пьяницы, умудрившиеся заснуть на небольшом склоне, скатывались кувырком в самогонной дреме вниз, натыкаясь то на столбы с фонарями, то на пустые бочки. Один скатившийся пьянчуга метко угодил в грубого стражника, сбив того с ног.

- Не зли меня! – угрожающе прорычал стражник, обращаясь к непробудному пьяному телу, - Сейчас и тебя засуну в самый глубокий подвал темницы, будешь жить с крысами! Как же вы все меня достали!

Он еще постоял над возможным узником подвала темницы, но, плюнув, оставил виновника столкновения и повелел своим идти дальше.

Меж тем, Белослава заметила в толпе видного мужчину, важно прогуливающему средь полуопустевших лавок. Его важность, однако, не смогла скрыть какую-то встревоженность.

- Смотрите, - шепотом сказала она Клясеню, - Это староста Серебрицы... не помню его имени. Он муж Веи. Как вспомню ее, так сразу в душе сверлит. Неужели она могла так поступить со мной?! Но давайте не отвлекаться, идемте к Трутеню, а для начала спросим вот у этих торговцев.

- Что-то он потерялся, - подметил Клясень, - Или что-то потерял.

- Кто? Кто-то из торговцев?

- Я говорю о старосте деревни.

Они подошли к уже зевающим сонным торговцам специй и зелий, почти закрывшими свои лавки.

- Доброй ночи, Белослава! – поприветствовал один из местных торговцев травницу, - Хотя, уже доброе утро. Хочешь пополнить запасы? Учти, я сегодня продавал настойки, а семена и травы у меня дома. Да и настойки все почти разлил – ярмарка же.

- То есть, у тебя сейчас с собой ничего нет? А волчьи ягоды еще остались в твоих складах? Сушеные, разумеется.

- Дай-ка подумать... – он сдвинул брови, - Нет... вроде бы нет. Спросом они особым не пользуются, вот и закупаю я их в небольшом количестве. Зато много запасов борщевика.

- Нет, борщевик мне не нужен. А черная ромашка? Понимаю, что вряд ли, но все же.

- Нет, конечно же! - засмеялся торговец, - Это почти как драгоценный камень. То ли дело борщевик...

- А поп Трутень тут не пробегал? Как думаешь, он у себя дома?

- Да он всегда запирается у себя дома, нелюдимый же он. Вот у него, пожалуй, ты волчьи ягоды и найдешь. У него на грядке сорок пять разных кустов. Говорят, хочет сварить отвар, чтобы связаться со Святым Алираном. Или с умершими. Не знаю. Знаю, что борщевика у него точно нет. Борщевик только у меня. Я из него могу и суп сварить, и напиток целебный. Ну, насчет напитка тебе виднее. Пять медных – и пучок борщевика...

- Ладно, нам пора, - поспешно перебила Белослава разыгравшегося продавца настоек и борщевиком, - Боюсь, Трутень уже беседует с умершими душами. Пока!

- Всего хорошего Белослава, - добродушно попрощался торговец, затягивая мешки с товаром, - Хорошего окончания Драконьей ярмарки. И вам до свидания, чужеземец!

- Да озарит тебя солнце и накормит земля! – попрощался Клясень, в последний миг заметив, что у торговца все руки в ожогах от борщевика.

Они покинули лавки и вскоре вышли с поля ярмарки. При этом Белослава выбрала дорогу, наиболее дальнюю от шагающего важной походкой старосты деревни.

- Не хочу ему попадаться на глаза, - объяснила она, - Хотя вряд ли он виноват, но все же.

Они прошли по узенький тропе в сторону деревни, где одиноко жил поп Трутень. Попами церкви Святого Алирана называли младших служителей, несших службу в деревнях, не имевших с колдовством ничего общего, носивших длинные бороды и темные длинные рясы.

- Сейчас мы навестим местного попа Трутеня, как я уже говорила, - начала вводить в ход дела Клясеня травница, - Я уверена, что вы так не сделаете, но все же – не пугайте его. И лучше не говорите лишних слов. Он у нас... странный. Пугливый, подозрительный. Разговаривает со своими кустами, - Белослава засмеялась, - Однажды я видела, как рассказывает шутку своим кустам.

- Я тоже разговариваю с животными, - сказал Клясень, - Некоторые обездушенные обитатели городов смеются, когда я веду беседу, например, с кабанами. Но потом они перестают смеяться, когда я прошу кабанов проучить бездушных.

- А с вами шутки плохи, - восхищенно заметила Белослава, - Но я сразу в вас учуяла человека, любящего природу. Я сама близка к земле, я же травница. О, а вот и домишко Трутеня. Кстати, а где ваша сова?

- Улетела отдыхать, - беспечно ответил Клясень, - Тирина мне не укрощенная птица. Она мой спутник. А... – он присмотрелся во владения попа, - Где же его дом?