Пять песен мира. Книга 2

Глава 17

— Ну, да, — тоскливо согласился Данни, и отчужденно уставился в костер, слушая треск горевших веток. — Не хочется мне этого вспоминать.

— Как так вышло, что ты оказался в Демьяне? — удивленно спросил Алекс. От этой новости у него глаза на лоб полезли. Удивительно получалось. Выходило, что его друг являлся наследным принцем.

— Я никогда не рассказывал об этом вам с Айрис. На Демьяне я жил с приемными родителями. По их словам, Ривз отдал меня им, как только провел третью экономическую реформу. Реформа включала в себя законы, по которым женщина не имеет права наследовать трон. Наследовать его могут только мужчины. И вот тут Ривз решил избавиться от меня, как от ненужного балласта.

«Ведь тебя уже использовали как пропуск, — думал Алекс, вспоминая, что на территорию Дираксиса пропускали только родителей с детьми. — И ты больше не нужен».

— Ничего себе. А кто же тогда твоя мать? — спросил Алекс. — Не Ирма?

— Откуда ты знаешь Ирму? — Данни удивленно вскинул брови. — Ты знаком с ней?

— Нет, — ответил Алекс. — Не знаком.

— Это дочь покойного директора научного института, которая убила его по распоряжению самого Ривза, — хмуро рассказывал Данни. — Знали бы вы, сколько скелетов в шкафу у этого хитрого ублюдка. Мои приемные родители знали какую-то правду, и отец Ирмы знал, имел власть и доверие, чтобы поведать всем истину, и Ирма, из любви к Ривзу, отравила его, чтобы Ривз мог захватить власть.

— Не понимаю, — задумчиво произнес Алекс. — Это что должно быть такого в мужчине, чтобы ради него убить собственного отца?

— Ирма — больная на голову. Она получает наслаждение от агрессии и унижений. Ривз постоянно мешал ее с дерьмом, даже бил, и это влюбило ее в него по уши. Химия не позволяла ей искать другого деспота, и она зацепилась за него. Мои приемные родители знали об этом, хотели рассказать людям правду, попробовать, но Ривз и к ним нашел подход. Они не могли иметь детей, оба страдали бесплодием, и Ривз, в обмен на молчание, предложил им меня и жизнь в Демьяне. Безопасную жизнь, или сброс за борт Дираксиса. Они купились. Испугались. И вместе со мной покинули первое жилое кольцо, получив от Ривза медальон как напоминание, что молчание — цена из жизней. Он не любил пачкать руки, и старался проливать меньше крови, по возможности сохраняя жизни тем, кого сносил со своего пути.

— А если расскажут? Что тогда будет?

— Так и что? Ну, — Данни пожал плечами, — кто им поверит? Люди были напуганы вторжением. Им не было дела ни до какой правды. Они просто хотели, чтобы кто-то помог им выжить, и Ривз, перехватив власть, отлично справился с этой задачей. Только сейчас, когда сбросили Демьян, и перечеркнули сотни тысяч жизней, люди поняли, что даже с Ривзом не будут в безопасности. Теперь они готовы узнать правду, если мы сможем ее найти. Все при дворе Ривза прекрасно это понимают, но боятся ему перечить, потому что теперь он готов и на убийство пойти, сколь бы мелка и неуважительна, по его мнению, не была бы причина его совершить. Мои родители, кстати, знали твоего отца, Алекс. Работали с ним. И его так же сослали на Демьян, пообещав сохранить жизнь тебе. Мои родители знали что-то о вторжении звуковиков, но ничего мне об этом не рассказали. Однажды я подслушал их разговор, и узнал только, что ни у одного ребенка в Дираксисе нет настоящих родителей. Все мы — приемные дети, выросшие либо в приемных семьях, либо в семьях с отцами без матерей. А приемные родители, в свою очередь, поголовно лишены возможности размножаться.

— А как же…. Стоп. Мы же сдавали анализы, когда поступали в училище, и у нас могут быть дети. Врачи ведь сказали. И выходит, что Василиса…. — Алекс удивленно посмотрел на Василису, вспомнив, что когда у них был секс в последний раз — он закончил в нее.

— У меня была задержка, — сонно сказала Василиса. — Потому я и говорила, что нарожаю тебе детей.

— Не спишь?

— Давно уже слушаю, — Василиса открыла глаза. — И, похоже, я беременна. Ты извини, что сейчас говорю об этом, но в меня много кто кончал из старшего поколения, и из этого ничего не выходило. А когда в меня кончил ты — случилась задержка. Это только про одно говорить может.

— Беременна? — удивился Алекс. — Так это же…. Отличная новость! — он обрадовался. — Не знаю, почему, но я очень этому рад.

— И я рада, — искренне улыбнулась Василиса. — Да вот только мне все совсем непонятно с этими репродуктивными функциями. Почему у старшего поколения их нет, а у младшего — есть? Почему ты можешь зачать, а они — нет? Все это очень странно.

— Охренеть, — Алекс едва мог поверить всему услышанному, но чужие воспоминания, которые он видел, лишь служили подтверждением этим словам. Он взглянул на свое запястье, и злобно процедил сквозь зубы: — Твою мать…. Я, кажется, потерял браслет. И как мы без него откроем мастерскую? А если не откроем, кому и что мы покажем? У нас ведь ничего не осталось.

— Предлагаю не паниковать, и разобраться на месте. У нас другой дороги нет. Нас всех тут бросили и отринули, и я не хочу, чтобы это сошло Ривзу с рук. Ради этого я здесь. Просто боялся рассказывать вам раньше.

— Да. Идти нам все равно некуда больше, — в разговор вмешалась Линда. Она села поближе к Данни, и прислонилась к нему, а он ее обнял. — Главное, что мы все вместе. Даже если мы не откроем мастерскую и не найдем ее, то можем попробовать выжить здесь. Вместе. Только жалко, что я не смогу теперь купить роскошный дом в Дираксисе.

— Тут целая планета в твоем распоряжении, — ответил Данни. — Можно построить дом здесь, и совершенно бесплатно.

— И бояться, что меня убьют звуковики или бандиты? Безопасность главнее роскоши.

— Правильно, — сонно согласился Данни, и устало зевнул. — Надо бы поспать. И выставить часовых.

— Отдыхайте. Я буду дежурить. Сна ни в одном глазу. Надо обдумать твой рассказ, Данни.

Василиса снова уснула. Данни и Линда залезли в одну палатку, и Данни застегнул ее изнутри. Алекс ухмыльнулся, думая, чем они там собрались заниматься. «Хочешь потрогать ее? Я же обещала», — Алекс услышал Линду. Будь у него обычный слух, он бы ничего не заметил, но ему полночи приходилось слушать тихие стоны, шуршание в палатке, и напряженное дыхание Данни, которое он старался сделать максимально бесшумным. Данни оторвался как следует, и Алекс был рад, что они с Линдой стали парой.

Алесу стало окончательно понятно, что Данни никогда не любил Айрис, как и Ривз никогда не любил Ирму. По каким-то непонятным причинам женщины сильнее тянулись к тем, кому были безразличны, да и мужчины поступали точно так же. Алекс не понимал, чем именно было обусловлено это психологическое явление, и просто решил принять его, как данность. Алекс вспомнил строки из стихотворения, которое прочел в учебнике литературы: «Мы любим тех, кто нас не любит, и губим тех, кто любит нас».

Дальше он не помнил, но смысл стихотворения даже в урезанной версии оставался четким и понятным.

Любовь. Подумать только. Раньше Алекс даже подумать о таком брезговал, а теперь серьезно размышлял над этим, и даже готовился стать отцом. Настоящим отцом, каким был ему Валериан. Интересно, и как надо воспитывать ребенка? Что нужно вообще с ним делать?

Дать. Наверное, дать то, чего не дал Валериана, и дать то, что дал. Важные знания. Подготовку, способную помочь выжить в жестоком мире, ведь только благодаря тренировкам Валериана Алекс был жив.

«Значит, вот как выглядит взросление?» — подумал Алекс.

М-да. Многое изменилось с тех пор, когда Алекс, Данни, и Айрис еще были неразлучной троицей. Все выросли. Пошли своими дорогами, руководствуясь собственными принципами и личным жизненным опытом.

Обидно, конечно, что дорожки старых друзей расходятся, рано или поздно.

Верно говорят — ничто не вечно.

Снаружи занимался ливень, и капли мерно стучали по брезенту, убаюкивая Алекса. Иногда вспыхивали молнии, и брезент становился белый, отпечатывая на себе чьи-то темные тени.

Стоп. Алекс напрягся и застыл. Какие тут могли быть тени, если лес превратился в пустошь? Рядом с холмом крупной растительности не было.

Кто-то снаружи пнул банку, и она звякнула об камень.

— Что за хрень? — послышался мужской басистый голос. — Какая тварь здесь нагадила? Эй, Даррен. Внутри кто-то есть!

Сердце в груди Алекса застучало с удвоенным усилием.

Послышался гул моторов, и шуршание гравия под колесами двух машин, что остановились перед входом в пещеру. Лучи фар ударили в брезент, тусклыми лучами света просачиваясь внутрь. Хлопнули дверцы, и послышалось, как пять человек зашагали к входу.

— Осторожнее. Стволы приготовьте.

— Вася! — громко прошептал Алекс, дернув Василису. — Вася, у нас гости! Вставай!

Данни с Линдой вылезли из палатки с излучателями наголо. Ночь у них выдалась бурная, так что они совсем не спали, и их даже не пришлось будить. Они заняли позиции за баррикадами.

— А может, давайте из пушки внутрь долбанем? — предложил один из голосов. — А то мало ли, кто там.

— Ты дурак? И разнести все пожитки? Привлечь звуковиков шумом? Нас всех тут положат.

Все стихло, кроме звука дождя и мерного гула магнитных двигателей. Линда и Данни вглядывались в брезент, лица их выражали напряжение, Данни положил вспотевший палец на спусковой крючок.

Но ничего не происходило.

Никто из группы понятия не имел, каким образом нужно было противостоять людям. Звуковиков много, но они более предсказуемы, а человек был более хитрым противником.

В луче фар блеснули брошенные внутрь цилиндрические предметы, которые звякнули на полу, и подкатились к баррикадам. Никто сразу не понял, что это было. Данни застыл в ожидании, пристально вгляделся в темноту, и ее тут же рассеяло ослепительной вспышкой света. Глаза резануло нестерпимой болью, что-то взорвалось, и оглушительно хлопнуло до звона в ушах. Эффек был как от удара по лицу, только в несколько раз мощнее.

Данни сразу растерялся и вслепую сделал несколько выстрелов, кто-то выбил оружие у него из рук и выкрутил ему кисть умелым и болезненным приемом.

— Никому не рыпаться, сука! Не дергайся! Не дергайся, я сказал, или порешаю нахер! — свирепо кричал какой-то мужчина, и от страха у Данни подкосились ноги.

— Сюда иди! — Данни придушило воротником, кто-то схватился за него, оттащил Данни в сторону и бросил на землю.

— Сидеть, сука! Не рыпаться!

Никто даже понять не успел, что произошло. Когда Алекс пришел в себя, то увидел пять мужчин, державших его и его группу на прицеле лучеметов, тех самых, что были в воспоминаниях Валериана. Противники — хмурого вида бритоголовые мужчины, крепкие, облаченные в серую военную форму, и явно не намеревавшиеся вести светские беседы.

Алекса с остальными собрали в центре пещеры, и они сидели на холодной земле.

М-да. Влипли. И влипли не кисло.

Организованной вооруженной группе противопоставить толком было нечего, и стало страшно. В гиганта превращаться в таких обстоятельствах было нельзя — могли пострадать свои, а другие варианты в голову не приходили. «Черт» — подумал Алекс, и стиснул зубы, давая ситуации не самую оптимистичную оценку.

— Монгол, сисястую суку сюда тащи, — сурово приказал бритоголовый мужик с волевым лицом и квадратной челюстью.

Азиат молча подчинился, и за волосы потащил Линду прочь от группы. Линда брыкалась, сопротивлялась и кричала, но ее бунтарство только сильнее злило бандитов. Данни вскочил с руганью, требовал отстать от Линлы, и в награду за смелость он получил размашистый удар увесистым прикладом в челюсть. На миг Данни потерял сознание, и грохнулся на землю.

— Данни! — крикнула Линда. — Не смейте его трогать!

— Слышь, — монгол грубо схватил Линду за челюсть, и пугающе заглянул ей в глаза. — Ты хайло закрой свое, если не хочешь, чтобы мы тебя прямо ща по кругу пустили, — пригрозил Монгол и жадно посмотрел на покрытую пылью грудь Линды. — Какие у тебя классные сиськи…. — Монгол облизнул Линде щеку, и Линда с отчаянным криком укусила его за нос. — Ай, мля! Тварь! — вскрикнул Монгол, и свалил Линду с ног звонкой пощечиной. — Сука, шалава! — Монгол взял Линду на прицел.

— Давай! — бесстрашно крикнула Линда. За себя она не боялась. — Лучше сдохнуть, чем лежать под уродом, вроде тебя!

— Да? — Монгол вскинул бровь, и направил лучемет на Данни. — А если так?

И тут Линда изменилась в лице, поникла, и щеки ее побледнели. Она разом забыла обо всем, чего хотела раньше. Данни и до этого мог умереть, но сейчас его жизнь упиралась лишь в ее поведение. Она поняла, что готова пожертвовать чем угодно ради жизни Данни. Своими мечтами, домом, который хотела купить, и даже своим тело. Своей гордостью.

— Нет, — дрожащим голосом произнесла Линда. — Не нужно!

— Монгол, хорош! — вдруг выпалил Лидер банды. — Бабу пока не трогать! Так, — Лидер направил лучемет в лицо Линды, и искоса глядел на пленников. — Вы мне сейчас быстро расскажете, какого хрена спустились с небес на землю, правительственные крысы, и расскажете, кто вам разрешил нас обворовать.

— Хорошо! — Василиса хотела вскинуть руки в примиряющем жесте, но не стала. Она четко понимала, что при толпе нервных людей с оружием резких движений лучше не делать. Это могло стоить жизни. — Я все расскажу. Только не стреляй в нее. Я все расскажу. Что захочешь.

— Какого хрена вы спустились с небес? Надоело сидеть в инкубаторе? Совесть зажрала перед теми, кого бросили тут умирать? Кого бросили на корм звуковикам? — Лидер взглянул на летную форму ВВФ Дираксиса, сложенную в кучу у костра.

И Василиса рассказала все, как было, опустив детали истории о Белом гиганте. Лидер внимательно слушал, и взгляд его не терял былой жесткости и твердости.

— Добро пожаловать в клуб, — с издевкой произнес лидер, и саркастично улыбнулся. — На самом деле я вам даже сочувствую. Упасть с небес в ад, пережить предательство собственного правительства и товарищей. Я понимаю вас. Нас так же тут бросили. Бездетные штатные сотрудники оказались не нужны Дираксису. Этому сраному инкубатору. И вы, уроды, даже не подумали о тех, кто остался здесь, спасая собственные шкуры. Вы, и сраная Коолиция объединенного человечества, которая бросила нас сюда, пообещав золотые горы. Как же я вас всех ненавижу. И я не устану говорить об этом каждому небесному ублюдку, который сюда спустится.

— Что? — Василиса с непониманием нахмурилась.

— Ты что, сука, вздумала со мной шутить? — выпалил лидер, и угрожающе дернул лучеметом в сторону Линды.

— Нет-нет! — вскинулась Василиса. — Я правда ничего не помню, и сама в последнее время узнаю много непонятного. Успокойся!

— Правда? — лидер положил лучемет себе на плечо. — Ну, так я тебе расскажу. Только сначала поведай, сколько тебе лет?

— Ну, — засомневалась Василиса, не поняв, к чему вопрос, только сейчас ей не особо хотелось уточнять. Рискованно это было. — За сотку.

— Ты никогда не умрешь естественной смертью, — сказал Лидер и огорошил пленников. — Удивлена? Радуйся! Ты — бессмертна. Как и все люди. Бессмертна и не способна иметь выродков от представителей собственного вида. Мы можем размножаться только с использованием чужого и развитого генетического материала, и это причина, по которой мы все оказались на этой замечательной планете.

— Это же наша планета.

— Земля? — с усмешкой спросил лидер. — Вам так основательно промыли мозги, как я посмотрю. Быть мудаками, и даже не понимать, почему…. Придется рассказать. Мне не терпится удивить вас.