Режим Бога

1

Минуту или две я торчал столбом, оцепенев, и растерянно смотрел, как уменьшается спина бросившего меня спутника. В движениях Клина не было и намёка на блеф, уходил он честно, без понтов. Затравленно осмотревшись, я понял, что в одиночку у меня шансов нет, только этот человек и вытащит меня отсюда. Если я по-прежнему смогу идти за ним след в след… Стиснув челюсти, чтобы не заорать от боли, я, насколько быстро это у меня с перепугу получилось, энергично припустил вдогонку за Клином. Наверстав разрыв, сопя от боли, не разжимая зубов, потащился следом. Добравшись до спасительного дерева, буквально свалился у его подножия.

— У нас есть десять минут на передышку. Через километр-полтора покажется посёлок, — как ни в чём не бывало сказал проводник. Присел на корточки, достал флягу и отпил немного воды.

Я тем временем расшнуровывал мои горемычные ботинки и освобождал из их капкана ноги. Закусив губу, высвободил ступни и со страхом осмотрел. Да уж… Мозоли на пятках больше напоминали открытые раны. Пульсирующая боль давала о себе знать, не утихая ни на миг. Проводник, искоса глянув на мои оголённые ступни, только слегка усмехнулся, краешком губ. «Довыделывался!» — читалось в его выразительных глазах.

Клин был прав и в этом, пришлось мне признать. Я эти берцы покупал только для того, чтобы выглядеть внушительно. Но сейчас, лёжа под тенью дерева, я понял, насколько это не внушительно, когда не можешь даже просто идти, не говоря уже о беге в таком опасном для жизни месте, как Зона. А ведь зачастую только бег и спасает от разнообразных угрожающих неприятностей. Которые только-только начали появляться на моём пути одна за другой, и то ли ещё будет!..

Здесь тебе не там, и с каждой минутой всё больше и больше «не там»!

— Ладно, разлёгся тут, — проворчал Клин. И велел мне: — Собирайся… берцелюб, ха.

Его голос быстро вернул меня к реальности. И казалось, немного утихшая боль вновь моментально набрала силу. Я ни за что не хотел снова обувать эти адские берцы и был готов даже босиком идти дальше, но благоразумие всё же заставило меня обуться. Я кое-как приложил пучки сорванной травы на мозоли, и мне померещилось, что эта мера дала эффект лёгкого обезболивания. Натянув сверху носки, я обулся, встал и… пошёл. Было не так уж больно, на удивление, и я обрадовался своей придумке с травой.

Вскоре мы увидели посёлок. Давно я так ничему не радовался, как этим двум десяткам старых, местами обрушившихся, со сплошь дырявыми крышами домов. Ещё бы! В них я узрел своё спасение, избавление от кошмара и боли. В голове, казалось, испуганной птицей билась изнутри о стенки черепа только одна мысль: «Дойти, скорее бы дойти!»

И вот, когда я наконец-то доплёлся до оазиса спасения, то испытал искреннее разочарование. Посреди посёлка сидели десятка полтора людей, по виду — заправских сталкеров, и ещё с десяток вооружённых мужчин патрулировали вокруг. Не было даже намёка, что где-то здесь можно получить какую бы то ни было помощь. Никто не обращал на меня внимания.

Мой проводник прибавил шагу и первым делом подошёл к костру, чтобы поздороваться со сталкерами. Те лениво отвечали на приветствие. Я не последовал за ним, а постарался сесть подальше от костра и снова расшнуровал ботинки. Просто чтобы стало полегче… В эту минуту проходящий мимо сталкер из тех, что патрулировали периметр, вдруг приблизился ко мне, посмотрел на мои несчастные ноженьки и тихо присвистнул.

— Слушай, парень. Ты это… Дождись нашего дока, — сказал сталкер. — Через час или два вернётся. Он точно поможет.

— Угу, — буркнул я. Секунду подумал и поспешно добавил: — Спасибо тебе.

— Новичок? Ну, по всему видно, что да. Слушай, я сам тут не очень давно. Если что, обращайся. Я Мишка по прозвищу Охотник. Ну бывай, пойду-ка дальше, охранять лагерь.

И он ушёл, не оглядываясь. Охранять.

Наверное, нормальный парень этот Мишка. Я был удивлен тем, что мои проблемы, на которые даже моему проводнику плевать, хоть кому-то оказались не безразличны. Позднее я уяснил, что в среде одиночных сталкеров, или как ещё их зовут — свободных или нейтральных сталкеров-одиночек, существует негласное правило взаимовыручки. Именно на таких неписаных правилах держится всё братство сталкеров. Конечно, встречались и те, кто нарушал, но сталкеры, так или иначе, рано или поздно, всё равно наказывали нарушителя…

Я взглянул на часы. Было около девяти утра.

В Зону с проводником мы выступили ни свет ни заря, едва рассвело, да и ночью я почти не спал от волнения. Поэтому невольно начал зевать. И наконец-то ощутив себя в отдалённом подобии комфортного положения — задремал… Снилось мне, что я вновь у себя дома, хожу по квартире, слышу, как за стеной бормочет телевизор в комнате родителей, беру на кухне из холодильника бутылку «колы» и пакет чипсов… Хотя окружающий шум совсем не клеился к картинкам этого сна, я чётко понимал, что это сон. Правда, иногда казалось, что мозг начинает расслаиваться, стараясь докопаться до истины в причине расхождения звука и изображения…

Резкий толчок, а точнее, удар по ноге разбудил меня. Ещё не полностью пробудившийся, сонный, я уже закипел злостью — кто ж это посмел меня разбудить! Но, окончательно придя в себя и сфокусировав взгляд на окружающей среде, я увидел, что… возле меня стоит незнакомый сталкер. Ничего себе личико у мужика! Уродливый шрам тянулся от лба, пересекал нос, через щеку доставал до самой шеи, где и исчезал от взгляда, дальше скрытый защитным костюмом.

Рядом со шрамированным незнакомцем стоял уже известный мне Мишка Охотник.

— Не спи в Зоне на каждом углу. Уснёшь и не проснёшься больше никогда, — грубым голосом посоветовал сталкер со шрамом.

— Здесь безопасно, и я могу немного вздремнуть, — ответил я ему с ноткой дерзости в голосе.

— Ладно-ладно. Не кипятись тут мне. Я док. Зовусь Тесаком. Миха сказал, что у тебя проблемы с ногами. Показывай давай, — сказал он и присел на корточки.

Ну, если так… Я послушно показал доктору мозоли, и он, осмотрев их, спросил:

— Что-то прикладывал к ним, пока шёл?

— Да, траву. Нарвал и подложил к мозолям.

— Положить траву на рану ты сам додумался? — спросил док, по голосу я понял, что немного удивлённо.

— Да, сам, лично, — даже с некоторой гордостью ответил я. В этот миг я искренне полагал, что самостоятельно додумался до феноменального выхода из положения.

Но уже в следующий миг док скинул меня с небес на грязную землю.

— Ну и дурак. Запомни, никогда и ничего не тащи на рану, предварительно не продезинфицировав. Иначе загноится, — сказал он и достал из своего тяжёлого рюкзака баночку с каким-то средством. Открыв её, начал обрабатывать мои кровавые мозоли. Средство ощущалось чем-то жутко пекущим и охлаждающим одновременно. Изрядно намазав им мои мозоли, целитель достал бинт, подложил на раны немного ваты для смягчения и туго перебинтовал мои ступни.

Я изо всех сил сдерживался, чтобы не кричать от боли. К моей чести, я только пару раз едва слышно зашипел сквозь стиснутые, закушенные губы.

— Ну вот, порядок, — сообщил док, справившись со своей работой. — Теперь суток двое побудь в лагере. За это время всё затянется, и ты снова сможешь смело топать по Зоне. Ну или почти смело. Только советую сменить эту обувь на более удобную.

— Да где же я её достану здесь?! — в отчаянии воскликнул я. — С мертвеца разве снять, что ли…

— Э, э, с мертвецов снимать — самому мёртвым стать, — ответил мне Тесак. — Не советую. Вон сходи к торговцу. У него, может, и найдёшь что подходящее.

Он поднялся, выпрямился и, не прощаясь, пошёл в глубь лагеря. Мишка махнул мне рукой и отправился в том же направлении. Проводив их взглядом, я продолжал сидеть на своём местечке и грелся на солнышке.

Теперь нужно было дождаться проводника Клина, который куда-то запропастился. Во всяком случае, в пределах моей видимости не наблюдался.

2

Любовь к беготне у меня с детства. Уже и не вспомню, почему мне нравилось носиться как угорелому. Наверное, дело в том, что я был гиперактивным ребёнком. Так или иначе, бегал много и подолгу. От соседа по даче, от гопников, от бродячих собак. Бегал на школьных днях здоровья. От себя самого, в конце концов.

За последние четыре года любви этой поубавилось. Ведь в Зоне особо не побегаешь. Разве что от быстро приближающейся опасности. Физически я бегал нечасто. В основном давал дёру от мутантов да бандитов с вояками. А вот морально… Морально, вернее, мысленно я бегал больше всего за эти вот четыре года. Начал с того самого дня, как попал в Зону. Даже раньше, с момента, когда покинул родной город и на поезде отправился в столицу.

Бежал я от прошлого. Но оно оказывалось лучшим бегуном и всегда догоняло. Сперва вроде бы отстанет, а потом резко, одним быстрым рывком, настигает… Так было много раз. В последнее время я уже не строю иллюзий относительно мысленного побега от прошлой жизни. Двигаюсь исключительно по инерции, как потерявший управление автомобиль на обледенелой дороге.

…Кордон я покинул с твёрдым намерением перехватить Несси где-то на пути к бару. Времени оставалось в обрез. Но Зона на этот раз чинила мне препятствия на каждом шагу, будто не захотела, чтобы я добрался до этого неугомонного ходока Несси.

Трудности начались сразу после моста. Непонятно откуда взявшиеся кабаны попёрли прямо на блокпост военных, будто совсем скоро должен был начаться выброс. Со стороны это наверняка смотрелось бы прикольно: вот я быстро миновал блокпост и чуть ли не бегом двигаюсь по раздолбанной, лишь с намёком на былое асфальтовое покрытие дороге; заметив несущиеся на меня туши, резко торможу и спринтерски мчусь обратно, к воякам.

Пришлось вместе с ними отстреливаться от мутированных гадов. Как следствие я потерял драгоценное время и на треть сократил боезапас к своему АКСУ.

На Свалке тоже не обошлось без приключений. Тропку, почти всегда безопасную, оккупировали аномалии разных видов, да так плотно расположились, что не пройдёшь даже бочком. Пришлось давать приличный крюк. Но это ещё цветочки. А вот ягодки начались после того, как я вышел к железнодорожному депо.

«Нормальные пацаны» в очередной раз бились со сталкерами за контроль над депо. Стоило мне показаться на виду, как из почвы возле моих ног стали вылетать фонтанчики, выбитые пулями. Пришлось резко уходить в сторону и делать нехилый вираж, обходя стороной зону боевых действий. И всё равно я поймал шальную пулю. К счастью, не лбом и не конечностью, а бронежилетом.

С этим депо связаны исключительно неприятные воспоминания, здесь меня дважды подстреливали, причём в одну и ту же ногу. Самое забавное — неизвестно, чьи были пули: то ли бандитские, то ли сталкерские. Ещё бы! От вагонов и рельс рикошетит похлеще, чем от аномалий. Кто-то рассказывал, что один сталкер, проверяя оружие, выстрелил в борт вагона и получил прямо между глаз свою же собственную пулю. Уж не знаю, как она ухитрилась так прицельно отскочить…

А на выходе со Свалки я увидел летящий в хмуром небе вертолёт. К сожалению, не голубой и не с волшебником, а чёрный и с вояками. Судя по всему, «вертушка» направлялась как раз на Свалку, чтобы сделать попытку навсегда утихомирить бандюков и сталкеров, вздумавших поиграться в войнушку. На моё счастье, я успел покинуть залежи фонящего мусора. В противном случае — валяться мне в ближайшей вонючей луже, настигнутому и прошитому пулемётной очередью, прогрохотавшей сверху.

Вот ведь как выходит-то! Всего пара минут, а именно от них зависит жизнь. В этот раз я успел разминуться со смертью… А смерть, как и беременность, не имеет качественных степеней, нельзя быть чуть-чуть, немного, наполовину или совсем мёртвым. Зомби не в счёт, они на самом деле безвозвратно подохли и находятся в состоянии растянутой агонии.

Вообще вертолёты недолюбливаю с детства. С того случая, когда мне подарили на восьмой по счёту день рождения радиоуправляемый вертолётик. Намучился я с ним! Как ни старался, а игрушечная «вертушка» упорно не желала лететь туда, куда нужно. Во время одного полёта она врезалась в хрустальную вазу на мебельной стенке. В качестве «награды за подвиг» отец всыпал мне хорошего ремня и наказал впредь играть с вертолётом только на улице. В то время я беспрекословно слушался папу, поэтому тотчас же вышел во двор и, усевшись на лавочку, приготовился к пилотированию подарка.

Для него этот полёт был последним. Вертолёт взлетел и вместо того, чтобы плавно развернуться на сто восемьдесят градусов, развернулся на девяносто, и радиоуправляемую игрушку буквально понесло вперёд. Она то и дело клевала носом, из-за чего теряла высоту. Я пытался выровнять «вертушку», но тщетно. Где-то через десяток метров её нос соприкоснулся с дорожной плиткой, и винтокрылая игрушка сделала кувырок через голову, попутно обломав все лопасти.

С того дня я возненавидел вертолёты. Со временем понял, что виноват был я сам, а не радиоуправляемая машинка, но от осознания истинных причин ненависть ничуть не угасла.

После первого знакомства с неигрушечными «вертушками», проводившими зачистки в Зоне, ненависть только усилилась. Эти вертолёты как мутанты — долго наматывают круги по одному и тому же месту, ожидая, когда твоё терпение лопнет и ты покажешься на глаза.

Я однажды побывал в такой ситуации. Помню, шли мы с Бешеным по дикой территории, услышали рокот и залегли под ближайшие кусты. Вояки долго кружили над нами, почти час, а мы жутко боялись, опасаясь пошевелиться. С каждой секундой рокот раздражал всё больше, проверяя нервишки на прочность. В конце концов Бешеный не выдержал и, когда вертолёт ушёл на очередной круг, рванул к частоколу деревьев. Жалко его — не добежал каких-то нескольких метров.

С того самого момента я клятвенно пообещал себе «терпеть до конца, даже когда кажется, что терпеть больше нет ни малейших сил»…

Вертолёт быстро приближался. Я недолго думая прыгнул в ближайшую канаву, набросал на себя земли и непонятно чего ещё, что попалось под руки. Спрятавшись, мне оставалось теперь лишь надеяться, что зоркие глаза вояк не просекут мою маскировку.

Спустя полчаса Ка-52 покинул зону зачистки. Надеюсь, по причине успешного выполнения задания, а не по причине пополнения боезапаса.

Для верности я решил выждать ещё минут десять, но не больше. Потому что к месту, усеянному трупами, вскоре начнут стекаться самые разные мутанты, объединённые одним желанием — жрать. Эти в отличие от вояк обладают феноменальным нюхом, а некоторые уродцы — ментальным зрением. Уж кто-нибудь из них, да почует меня обязательно.

…Ввиду многочисленных задержек я увидел «Росток» только после полудня. Скорость передвижения Несси мне неизвестна, поэтому с большой долей вероятности можно утверждать, что он уже либо в «Ста рентгенах», либо ещё… или уже нет. Ох уж этот непредсказуемый бродяга!

Настроение паршивое, на мутантов в общей сложности ушло два магазина, а мешочек с болтами почти опустел. Да-а… надо было покупать больше железяк. Плюс ко всему я сильно устал. Двигался в спешке, без единого перекура.

Пришлось идти медленнее. На подходе к базе «Долга» следует быть очень осторожным, если, конечно, нет желания пообщаться со слепыми псами и псевдособаками. Держа наготове автомат, я вышел на дорогу.

Уродливые, «костлявые» деревья, которыми была утыкана местность по обе стороны от дороги, наводили чувство тревоги и близкой опасности. Завывания собакоподобных детей Зоны очень органично вписывались в общую картину. Тут и днём-то ходить страшно, а вот ночью… вторыми трусами точно не обойдёшься.

Пока шёл, навострив уши, то и дело настороженно озираясь по сторонам, размышлял о том, как же страшно в Зоне ночью. Мне приходилось бродить по ней в тёмное время суток. Впечатления до сих пор не отпускают. Это как первый сексуальный опыт — забыть невозможно при всём желании.

На подходе ко рву, по центру которого лежала узенькая, разбухшая от сырости дощечка, выполняющая роль мостика, валялись трупы слепых псов с дистанцией около метра. Будто кто-то шёл и, не сбавляя скорости, убивал встреченных на пути мутантов. Что ещё за фигня, ё-моё?! Кому это здесь захотелось побыть этаким Рэмбо? Наверняка какому-нибудь счастливому обладателю экзоскелета. Конечно! Когда на тебе шмотки, способные выдержать чуть ли не прямое попадание ракетой, так и неймётся поиграть в героических персонажей из подростковых впечатлений.

Возле рва я остановился. Идти дальше нет смысла. С «долговцами» у меня отношения давно и навсегда испорчены. Не то чтобы они сразу, как только меня увидят, возьмут и откроют огонь, но, так сказать, будут смотреть косо. По этой причине и на их базе мне лучше не появляться. Мало ли что им в чугунные головы стукнет? Возьмут ещё, да пристрелят — это в лучшем случае. В худшем — повесят на дереве, как того беднягу из «Свободы», который болтается вон там, через дорогу.

Я с опаской посмотрел в сторону блокпоста. В этот момент казалось, что приближается квад «долговцев» с целью скрутить меня… К счастью, в мою сторону вообще никто не приближался, а вот к блокпосту — да. Высоченный, широкоплечий сталкер. Шёл он быстро и уверенно. Вот придурок! По сторонам хоть смотри, мужик!

К этому верзиле уже резво бежала, противно взлаивая, троица слепых псов. Сталкер же топал и топал как ни в чём не бывало. Оглох он, что ли?! Я взял в руки снайперку, но, заметив охранника за станковым пулемётом, повесил свою СВД обратно на плечо. Пусть «долговцы» сами спасают этого легкомысленного дурня. Их территория, в конце концов. Вот пусть и подтвердят авторитет группировки.

Сталкер, идущий к блокпосту прогулочным шагом, вдруг резко остановился и угрожающе вытянул руки, будто какой-нибудь чародей. Мне вдруг стало интересно, что он задумал. Я прильнул к оптике. С помощью увеличения разглядел в его руках ножи с зазубренными лезвиями. Ну точно, вообразил себя записным Рэмбой! Не удивлюсь, если под капюшоном обнаружится красная повязка.

Мутные собаки тем временем быстро приближались. Одна из них, бегущая в авангарде, прыгнула на человека. В полёте слюнявая пасть раскрылась, челюсти уже были готовы сомкнуться на горле жертвы… Но здоровяк оказался непрост, ох, как непрост!

Сталкер резко присел и прыгнул. С положения «на корточках», в стиле снорка, прямо навстречу двум другим собакам. Последние только и успели коротко визгнуть — ножи одновременно вошли под нижние челюсти.

Третья слепая псина, приземлившись на все четыре лапы, будто кошка, развернулась и, утробно рыча, понеслась на сталкера. Тот, поняв, что не успеет вытащить ножи из глоток убитых мутантов, отпрыгнул в сторону. Жёлтые, покрытые полупрозрачной слизью зубы щёлкнули в сантиметре от его ботинка. Здоровяк, не глядя, из положения лёжа ударил ногой. Незрячий дог, получив по морде, замотал своей покрытой язвами башкой и на миг потерял ориентацию в пространстве. Сталкеру этого мига было достаточно — широкие ладони сдавили шею мутанта будто тиски.

Хруст ломающихся костей и хрящей раздался отчётливо, будто его ретранслировали микрофон и усилитель с колонками.

Я, мягко выражаясь, офонарел! Уж чего-чего, а такого в жизни ни разу не видел. Одно дело — слушать байки пьяных сталкеров о том, как они в одиночку расправлялись с целым выводком мутантов, а совсем другое — увидеть нечто подобное собственными глазами. Жаль, что во время боя я не разглядел его лица. Вдруг да знаю этого детину? Знакомые коллеги примерно такой комплекции у меня имеются.

А сталкер, прикончив последнего из нападавших монстров, очень спокойно, не торопясь вытащил свои клинки из мёртвых тел и неспешно продолжил движение к блокпосту.

«Долговцы» как торчали, так и продолжали торчать за бруствером, словно истуканы. Они тоже были крайне изумлены увиденным. Сталкеры, раскрыв рты и почёсывая затылки, переглядывались с таким видом, будто только что увидели привидение.

Когда невесть откуда взявшийся «Рэмбо» подошёл к ним, они, обычно дотошные, даже не стали его задерживать ни на секунду. Что ж вы, ребята, делаете?! Вдруг этот здоровяк идёт к вам на базу с коварной целью вырезать на ней всё живое? Интересно, каким местом думал начальник караула, когда записал вас в ряды охранников.

Один из «долговцев», что стояли у пулемёта, будто услышал мои мысли и окликнул сталкера, уже миновавшего пост. Какой вопрос он задал, мне оставалось только гадать. Здоровяк повернулся к «долговцу» и указал рукой на юго-запад. С Агропрома, что ли, пришёл?

Но для меня главным было другое. Я наконец смог увидеть его лицо! Круглое, упитанное, пышущее здоровьем… Красавчик, точь-в-точь как на фото. Да это же Несси собственной персоной!

Ничего себе неожиданность. И, что обычно не характерно для Зоны, неожиданность приятная.

За испытания на Свалке и за лежание в канаве судьба вознаградила меня вот таким подарком. Спасибо, милая! Уж ты-то знаешь, что я в долгу не останусь.

Палец лёг на спусковой крючок. Сейчас, сейчас… Всего-то один выстрел, и всё закончится. И пусть труп Несси будет валяться на территории «Долга». Ради денег я готов рискнуть и пройти на территорию группировки, а сфотографировать мёртвое тело — не проблема. Главное, чтобы «долговцы» его сразу не уволокли на местное кладбище, функцию которого выполняла большущая ямина, ещё до первой катастрофы служившая местом сброса различного заводского мусора.

Это в принципе тоже не проблема. Яма находится за территорией «Ростка», потому опасаться нечего. Главное, чтобы охрана с тыльной стороны базы не приняла меня за мутанта…

На территорию завода я не пошёл. И не выстрелил. Тому виной — два курящих «долговца». Как по закону подлости, именно в тот момент, когда моя СВД была готова харкнуть смертоносным свинцом, двое охранников вдруг решили покурить. Как водится, курево было только у одного. И встали они, как нарочно, очень неудачно для меня. Так расположились, что практически полностью загородили Несси. Пока один «долговец» брал из протянутой ему пачки сигарету, мой вожделенный объект успел свернуть за угол. Уже через пару секунд курильщики вернулись на позиции, но для меня поезд ушёл безвозвратно… Вот таким нелепейшим образом я сам стал жертвой пассивного курения.

— Да твою ж мать! — Сдерживать злость не было сил. — Чтоб вы сдохли от рака лёгких!

В принципе можно было выстрелить, но если бы я промазал, то поднялся бы такой переполох, что врагу не пожелаешь. А если бы пуля попала в кого-то из «долговцев»… в этом случае мне следовало сразу застрелиться, самому, чтобы потом не мучиться.

Настроение было испорчено окончательно. Внутри меня всё кипело. Хотелось пойти и набить этим «долговцам» морды, а сигареты засунуть в одно место и заставить всё выкурить этим самым местом.

С огромным трудом я подавил кровожадное желание. Крайне обидно вот так бездарно упустить цель, но тут уже ничего не поделать. А ввязываться в конфликт с группировкой — себе дороже. Тем более ввязываться по дурости. В конце концов, те курящие «долговцы» ни в чём не виноваты. Частично беру проклятие назад. Отменяю не само пожелание, а лишь причину смерти.

Хотя не факт, что проклятие от этого стало менее угрожающим. Всё равно по причине серьёзной болезни у человека в Зоне почти нет шансов подохнуть. Гораздо раньше настигнет пуля или сцапают когти монстра.

Руки по-прежнему дрожали, от чего моя сигарета выпала из пальцев. Выругавшись, я в ярости вытащил пачку, чуть не оторвав карман, и запустил ею в ближайшее дерево. Потом пнул лежащий рядом камень и только после этого начал успокаиваться. Толку-то беситься, момент упущен.

Я хорошо понимал, что веду себя как ребёнок, а не как опытный сталкер-киллер, прошагавший по Зоне долгий срок в четыре года. Но что-то внутри накопилось, подпёрло по самое не могу. Меня прорвало, не сумел удержаться от взрыва.

Что теперь-то делать? В данной ситуации не придумать ничего лучшего, кроме как ждать Несси. Рано или поздно он покинет «Росток». Надеюсь, в запои не впадает, не то мне придётся ждать его пару суток… в лучшем случае пару.

Пока что надо искать удобное и относительно безопасное место. Но сначала — подобрать пачку сигарет. «Wings» стоят дорого, а швыряться деньгами я не привык. Не та натура.

…Местом ожидания послужило одно из деревьев на краю леса, по эту сторону рва. Вот что странно: в лесу деревья нормальные, точнее, выглядят более-менее привычно — пышные кроны, морщинистая, бугристая кора, вполне обычные листья… а вот тянущиеся возле дороги деревья обуглены, стволы и ветки острые на концах, будто копья. Создавалось впечатление, что это не деревья, а лапы неизвестного существа, находящегося под землёй.

Другими словами, контраст был виден невооружённым глазом. Будто возле дороги кто-то специально обжигал деревья. В общем, парадокс. Хотя чему удивляться? Это же Зона. Здесь бывает всякое.

Не сильно удивлюсь, если однажды повстречаю гигантскую блоху, пуляющуюся лазерными лучами… Хотя нет. Лазеры — это слишком. Начитался я в детстве фантастики, ой, начитался! Впрочем, не факт, что это мне повредило. Скорей наоборот. Во всяком случае, психологически более чем основательно подготовило к тому, что привычные, устоявшиеся реалии окружающего мира совершенно не обязательно должны быть единственными в своём роде.

— Несси… — пробормотал вслух. — Кто ж ты такой?

Эпизод, когда Несси резал слепых псов, до сих пор стоял перед глазами. Как он это сделал! Быстро, легко… По ходу, этот здоровяк кажется сталкером опытным, хорошо знакомым с повадками мутантов. Даже слишком хорошо знакомым… А он сам, случаем, не мутант? Вполне может быть, блин горелый.

Я неоднократно слышал истории о тёмных сталкерах. Эти существа якобы мутировали из обычных людей и вследствие необратимых изменений просто не могут жить без аномальной активности. Говорят, что тёмные сталкеры обитают на самых труднодоступных и непроходимых участках Зоны. К сожалению, желающих выяснить, правда ли это, не находилось. Мало того что переться надо чёрт знает куда, так ещё и необходима соответствующая экипировка, которая стоит больших денег. Очень больших, мягко выражаясь.

Может, у Несси одна конечность — протез? А настоящая рука сложена вдвое, как у негра-таксиста в классическом боевике «Вспомнить всё»? Я улыбнулся воспоминанию. Фильмов разных в детстве тоже насмотрелся.

Оптимальный вариант: убить Несси из моей снайперки. Судя по тому, что он сделал с собаками, в ближнем бою у меня фактически не будет шансов. Значит, придётся ждать, когда объект покинет базу «Долга», а потом уже ориентироваться по обстоятельствам.

За прошедшие два часа томительного ожидания на «Росток» заявились восемь сталкеров. Двое одиночек и одна группа, во главе которой был «долговец». Видимо, наплёл салагам про то, как оно круто, быть членом «Долга», а те, наивные, словно дети, должно быть, кивали и внимали каждому слову, услышанному от «долговца».

Я-то знаю, о чём речь. Сам был таким.

…Я вступил в «Долг» на второй месяц своей жизни в Зоне. Именно жизни, а не пребывания. К тому моменту я вполне определился и окончательно расстался с первоначальным намерением хорошенько подзаработать и затем вернуться на Большую землю.

Почему именно «Долг»? Да потому что. Во-первых, об этой группировке я слышал чаще всего и знал о ней — как на тот момент мне казалось, — больше, чем о других сталкерских кланах. Во-вторых, на Кордоне частенько бывал Соловей — крайне болтливый «долговец», но, приходится признать, болтать здорово умевший. Своими сладкоголосыми и до жути пафосными речами он прожужжал все головы, мне и ещё нескольким новичкам. К слову, я тогда, подобно почти всем недавно прибывшим, бедствовал и находился в мучительном поиске своего места в Зоне. В итоге спустя какое-то время, недели через полторы увещеваний, Соловей убедил нас вступить в «Долг». Меня и ещё двоих пареньков.

Ещё бы! По его словам, быть «долговцем» — почётно, а сама группировка — прямо рай для новичков: тебя обучат всем сталкерским премудростям, хорошая работа на благо «Долга» гарантирует карьерный рост, а сам ты, будучи «долговцем», выполняешь чуть ли не святую миссию — помогаешь учёным раскрыть тайну происхождения Зоны.

Не могу понять, почему я в тот раз настолько легко «повёлся». Вроде избавился от патологической доверчивости ещё в юношеском возрасте, к тому же на тот момент мне пошёл двадцать седьмой год — в любом случае, как ни крути, мужик взрослый. Ладно, те двое новичков — пацаны возрастом едва за двадцать, буквально вчера отслужившие, дембельнувшиеся, по инерции жаждавшие адреналина. С них, понятно, спроса никакого. Но я-то чем думал, каким местом?!

А думал я в той ситуации явно чем угодно, только не головой. Мне, уже сильно потрёпанному реалиями Зоны, но ухитрившемуся не сдохнуть в первые недели, очень хотелось обрести под ногами твёрдую почву. Чтобы были вода, еда, место для ночлега и крепкие тылы. Иными словами, думал не я, а мой эгоизм. Недаром моя бывшая гражданская жёнушка нет-нет, да и называла меня эгоистичной скотиной. И была права — порой эгоизм полностью подчинял меня себе. Всё-таки я слишком обожаю заботиться только о себе, любимом. Из-за этого и потерял её в итоге. Из-за этого я и в Зону решил ломануться за мифической удачей…

И в «Долг» вляпался. Поначалу-то всё шло замечательно. Нас, новобранцев, хорошо приняли и всячески помогали освоиться в коллективе. Меня сразу отрядили на склад артефактов. Может, командиры думали, что юрист мало чем отличается от экономиста, а высшее образование у меня в тот период было ещё «на лбу написано».

Работа оказалась несложной — принимать разнообразные порождения аномалий и расфасовывать этот хабар по контейнерам. Мне с ней было и вовсе не трудно справляться. Когда я учился в институте, три года подрабатывал в фирме, занимающейся продажей компьютерного «железа». Моя функция заключалась в сортировке прибывающего, товара по категориям. В общем, на складе группировки я занимался тем же самым.

Три раза в неделю опытные и авторитетные члены клана читали лекции об аномалиях, мутантах, выбросах и тому подобном. Иными словами, давали мне и другим салагам теоретические знания. А уж стрелять можно было до тошноты! Поставят на блокпосте у пулемёта и дадут полное добро на отстрел нелюдей. Помню, частенько устраивали соревнования — кто за смену уничтожит больше мутантов. Дней через двадцать меня и других новообращённых стали выводить за пределы базы, чтобы мы, теперь уже на практике, обнаруживали аномалии и убивали монстров.

Я, можно сказать, был счастлив — еда, вода, надёжный кров. Что ещё нужно человеку для жизни?! Почти уверен, не случись того, что случилось со мной позже, я до сих пор убивал бы на благо «Долга», а не ради денег. Возможно, стал бы членом квада — статус весьма уважаемый.

Увы, но все перспективы перечеркнуло в один миг.

Я дежурил на складе в ночную смену. В эти смены было, как и всегда, скучно. На базе все спят, кроме охранников на блокпостах и дежурных.

Я сидел на табурете и уже начал клевать носом. Громкий стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

— Кому там не спится? — с раздражением поинтересовался я.

— Дум, открой. Я тут «каменный цветок» принёс. Мне надо срочно его сдать, иначе сдохну от излучения.

— Что ж вас всех тянет притаскиваться на ночь глядя… — Засов с грохотом отъехал в сторону.

Ночным гостем был Садко.

Увидев меня, он натужно улыбнулся. Эта вымученная полуулыбка красноречиво свидетельствовала о том, что ходка у сталкера приключилась та ещё.

— Что ж ты в контейнер его не засунул? — буркнул я и сделал приглашающий жест рукой.

Когда закрыл за нами дверь, Садко уже сидел на табурете и почёсывал свою бороду, на которой висели комочки земли и сухие травинки. Не иначе, ползал на брюхе.

Сталкер вытащил из рюкзака «каменный цветок», замотанный в какие-то тряпки. Интересно, где он надыбал эту ветошь?

— Ты б ещё в банку его засунул, — сказал я таким тоном, будто сталкер держал в руках не артефакт, а использованный подгузник.

— Дум, блин! В катакомбах под Агропромом устроились бюреры. Я еле ноги унёс! — громко сказал Садко и всплеснул руками. По ходу, парню не на шутку досталось, вон как активно жестикулирует.

Бюреры… И что? Карлики отобрали контейнер?

Этот вопрос так и остался на языке. Нечего парня доводить, а то ещё нервный срыв заработает.

Я засунул артефакт в контейнер и пристроил на соответствующую полку. Пока делал запись в журнале, Садко вытащил из рюкзака бутыль с мутной жидкостью.

— Это ещё что? — спросил я, хотя ответ и так знал.

— Самогон! — Сталкер потряс бутылку. — Давай хлопнем по сотке, Дум, поправим здоровье.

Идея хорошая. Я ведь тоже касался руками радиоактивного артефакта, следовательно, тоже получил порцию облучения, а Садко и подавно. Сталкер достал из рюкзака пластиковый стаканчик и быстро наполнил его почти до краёв.

— Ну, за здоровье! — сказал он и приложился к горлышку бутылки.

Я поднёс стакан ко рту, зажмурился и залпом выпил. Самогон оказался мягким и душистым. Хорошая вещь! Надо спросить, где Садко добыл это чудо… сейчас и спро-о…

Спросить не успел, веки вмиг отяжелели, а по телу неудержимой волной разлилась слабость. Ноги подкосились, я осел на пол и провалился во тьму.

3

Проводница замолчала, а её очередной ведомый не захотел продолжать беседу на скользкую тему. Он молча доел похлёбку, примостил котелок на стол и начал копошиться в рюкзаке. Новичок разложил перед собой пустые автоматные магазины, достал короб с патронами и стал фаршировать смертью эти изогнутые «рожки».

— Эй, напарничек, ты котелок-то в сторонку не отставляй, помой его сейчас, пока остатки не засохли. Тебе из этой посуды не один раз кушать, — сделала ему замечание девушка. — Ты же сюда… гм… жить пришёл, а не на однодневную прогулку.

Парень поморщился недовольно, но всё же отвлёкся от начатого занятия и ополоснул свою посуду.

А снаружи началась гроза. Раскаты грома на фоновом шуме дождя полностью заглушили все остальные звуки в Зоне. Вскоре поднялся ветер и подвывал всю ночь, разгуливая по пещере до самого утра.

Парень, утомлённый длительным переходом, очень быстро уснул, растянувшись на старом грязном матрасе. А проводница ночь напролёт так и просидела у костра, не сомкнув глаз. Как будто ей и спать вовсе не нужно было, или её тело стимулировал один из бодрящих артефактов. С момента вхождения в Зону она действительно сильно помолодела с виду, даже морщинки на лице почти разгладились.

Неудивительно, что одним из первых вопросов новичка был именно этот, удивлённый: «Слушай, я только сейчас заметил, ты действительно выглядишь девушкой! Тебе сколько лет на самом деле?!» На что получил ответ: «Разве женщин об этом можно спрашивать?», и остался в полном неведении.

Вот уж этого ему действительно лучше не знать. Никому из ведомых — лучше не. Бывает, пример хрупкой девушки, способной успешно справиться с трудностями Зоны, срабатывает в качестве стимулятора старательности в обучении. Как для ведомых мужского пола, так и женского. Хотя по несколько разным причинам. Девушки равняются на неё, а парни стремятся не осрамиться перед ней… А задавать «лишние» вопросы она своим ведомым категорически запрещает почти сразу же, как проводит в Зону. На любую тему, касающуюся выживания здесь, — пожалуйста, хоть не закрывая рта. Но только не о личной жизни.

Всё, что сочтёт нужным, она сообщит и без вопросов. Или не сообщит.

Сталкерша всматривалась в темноту пещеры, продолжая думать о своём, вспоминая пройденные этапы пути, и лишь изредка посматривала на спящего напарника взглядом, полным тревоги и сомнения.

— А кого же ещё сюда водить, если не тех, кто желает попасть в Зону настолько пламенно? — Проводница прошептала свой вопрос вслух, но в пустоту; тяжко вздохнула и добавила: — Дожилась, надо же! Раньше отлавливала всех желателей, до которых успевала дотянуться, осаживала и не пускала, даже устраняла, а теперь под ручку их привожу…