Реликвии Донского побоища. Находки на Куликовом поле

Снаряжение русского воинства в эпоху Куликовской битвы

Воинское снаряжение во все времена привлекало к себе внимание не только интересующихся историей оружия, коллекционеров или специалистов по военному делу, но и самые широкие слои населения. Особенно это характерно для таких знаковых в общественном сознании исторических событий, как Куликовская битва. Интересно не только знать общую канву события, но и наглядно представить, как выглядели те самые «шоломы на главах их», которые «яки утреняа зоря светящееся во время ведра», как «еловцы шеломовъ», «аки пламень огненыи» колышутся, как съезжались «сторожевые полкы русскыи и татарскые».

Важной основой, которая помогает представить военное снаряжение Руси конца XIV в., являются письменные и изобразительные источники. Среди них необходимо упомянуть миниатюры Хлудовской псалтыри, исполненной за сто лет до Куликовской битвы по заказу инока новгородского Юрьева монастыря Симона, миниатюры хроники Георгия Амартола Федоровского Евангелия, датированные началом XIV в., миниатюры Радзивилловской летописи и Сильвестровского сборника, а также более поздние рисунки из Голицынского и Остермановского томов Лицевого свода. Удивительные параллели снаряжению русских воинов, изображенных на упомянутых миниатюрах, находятся в росписях сербских храмов XIII–XV вв.[83] Как показали исследования, уже в конце XV в. создаются первые изображения Донского побоища, отражающие каноны аналогичных исторических событий, но все же несущие отпечаток отражаемой эпохи. Не ослабевал интерес к изображению битвы и в последующие столетия. Лицевые списки «Сказания о Мамаевом побоище» содержат изображения русского и татарского воинства. Противоборствующие стороны показаны, как правило, в виде конных ратей, сражающихся в похожих одеяниях и с похожим вооружением. Головы воинов увенчаны характерными коническими, цилиндроконическими или сфероконическими открытыми шлемами, снабженными дополнительным защитным элементом в виде кольчатой бармицы, свободно свисающей или закрепленной ниже подбородка воина. Обращает на себя внимание отсутствие изображений на шлемах упомянутых выше флажков-яловцов. «Доспехи позлащенные» «калантыри злаченые» и «боданы бесерменские» памятников Куликовского цикла второй половины XV–XVI в. на миниатюрах отражаются в виде плохо расшифровываемых пластинчатых доспехов (иногда покрытых тканью), а также коротких доспехов с характерной косой насечкой, иногда с крупными нагрудными пластинами (зерцалами), в которых можно распознать кольчатые брони. В качестве дополнительного защитного снаряжения можно увидеть употребление наборных пластинчатых юбок, защищающих бедра конных воинов, наплечников, собранных из крупных продолговатых пластин, свисающих из-под плащей или из-под тканевых накидок, прикрывающих железные доспехи. Ноги воинов, как правило, не защищены: поверх туго обтягивающих штанов нарисованы обмотки либо короткие сапоги. В качестве основного оружия в руках воинов изображаются кавалерийские копья высотой в полтора-два человеческих роста.

Для воинов на миниатюрах Хлудовской псалтыри характерна большая детализация. В них современные исследователи различают разные типы «дощатой брони» и их комбинации, кольчужных чулок (судя по «чешуйчатой заливке» контура ноги). Изображаются миндалевидные, треугольные и круглые щиты, реже — прямоугольные, овальные и трапециевидные с желобчатым выступом посередине. Последнее характерно для более поздних миниатюр Радзивилловской летописи (Рис. 43). В качестве наступательного оружия построившиеся в боевой порядок полки держат в руках, как правило, копья, реже — мечи.

К сожалению, более скупую информацию о видах оружия содержат письменные источники. Традиционный для Древней Руси термин «броня», — кольчужный комплекс оборонительного снаряжения, на протяжении XIV в. постепенно полностью исчезает из употребления. На смену ему приходит термин «доспех», иногда этот термин дополняется уточнением «дощатый», который, скорее всего, отражает пластинчатые доспехи, изображенные на миниатюрах. Для конца XIV — начала XV в. также характерно появление таких терминов как «кованая рать» или «железный полк». Наступательное оружие охарактеризовано несколько лучше, источники упоминают «острыя копья», «мечи булатные», «топори легкие», «солицы немецкие», «стрелы коленые», кинжалы. Именно копье — наиболее часто называемый вид оружия; лучный бой очень редко указывают в XIV в. Полевые сражения источников являлись столкновениями-соступами кавалерийских полков, вооруженных копьями. На «острыя копия» идут русские воины с великим князем «за всю Землю Русскую». В бою на р. Воже русские кавалерийской атакой тремя полками «поткоша» противу рати Бегича, и те «поверъгше» копья свои. Уже в начале XIV в. полки татарские и русские бьются в конных сшибках, «поткнуша межу себе копьи». Лишь в более поздних источниках противники используют сабли и луки[84].

Таким образом, изображаемое и описываемое в средневековых источниках вооружение эпохи Куликовской битвы частично совпадают.

Нужно отметить упоминание доспеха конного воина для таранного копийного боя с кавалерийским копьем в качестве основного наступательного оружия. Обращает на себя внимание, что памятники Куликовского цикла, созданные в середине — конце XV в., упоминают в качестве защитного снаряжения кольчатый и кольчато-пластинчатый доспехи — «боданы» и «калантари», что характерно для более позднего времени, нежели конец XIV в. Примечательно также отсутствие в памятниках Куликовского цикла упоминаний воинов, сражающихся в пешем строю оружием, соответствующим такому бою, что противоречит нашему представлению о Донском сражении.

С зарождением исторической науки в России в XVIII в. Куликовская битва стала предметом научного исследования. Но только с 30–40-х годов XIX в. историки вплотную занялись первичным описанием и изучением развития вооружения русских воинов.

Наиболее полно оружие эпохи битвы было рассмотрено в конце 70 х — начале 80-х гг. XX в. в работах двух ярких ученых — А. Н. Кирпичникова и М. В. Горелика[85]. Отразились их исследования и на творчестве современных художников, посвященного героическому прошлому Родины. Участники Куликовской битвы более не предстают «поместной конницей» в доспехах XVI–XVII вв. с элементами известного по данным археологии оружия. Безусловно, на сегодняшний день наши знания еще очень далеки от такого уровня, когда мы с уверенностью сможем описать комплекс вооружения конца XIV — начала XV в. Не позволяет осуществлять достоверные исторические реконструкции недостаток реальных предметов вооружения последней четверти XIV в. Также опасно использовать при реконструкциях письменные и изобразительные источники без критического анализа. Наиболее целесообразно привлекать близкие по времени создания к описываемому событию тексты, в частности рассказы о Куликовской битве в составе Рогожского летописца и Симеоновской летописи, Новгородской I и Софийской I летописях старшего извода, а также Летописную повесть о Куликовской битве в Новгородской IV летописи, тексты которых восходят к сводам начала XV в. Более осторожно следует относиться к «Сказанию о Мамаевом побоище», созданном в начале XVI в.[86] И все же попробуем с учетом накопившейся информации кратко обрисовать, как же выглядел и чем мог быть вооружен в то самое утро 8 сентября 1380 г. русский воин, вышедший на поле Куликово. На сегодняшний день мы можем сделать несколько обобщений, полученных в результате археологического изучения. С середины XIII в. кольчуга, как основной вид защитной одежды, уступает место разным видам пластинчатого прикрытия, что подтверждается письменными и изобразительными источниками. Находки панцирных пластин показали, что на территории Руси удельного периода существовало несколько наборных систем, применявшихся при изготовлении доспехов. Самыми распространенными являлись чешуйчатые, когда пластины нашивались на мягкую основу наподобие черепицы (Рис. 44–46). Пластины крепились только с одной стороны и в некоторых случаях, чтобы придать большую монолитность, еще и в центре. Современные реконструкции доспехов, собранных описанным способом, представляют собой жесткую конструкцию, надежно защищающую торс воина как от прямого, так и от скользящего удара. Такие доспехи составляли до двух третей всех известных археологам гарнитуров.

Более гибкими являются доспехи из пластин, скрепленных кожаными ремешками или тканевыми шнурками — так называемые ламеллярные. Сборка происходила на тонких кожаных или матерчатых полосах, свободный ход между которыми и позволял достичь требуемой гибкости деталей. Ряд изобразительных источников демонстрируют комбинированные доспехи, включающие элементы чешуйчатой и пластинчатой брони. Кроме того, отмечаются находки пластин, которые могли принадлежать также чешуйчатым доспехам, но крепились с внутренней стороны подкладки так, что лицевая сторона доспеха была покрыта тканью или кожей. Аналогичные хорошо известны как в Западной Европе, так и в Азии. Сохранившиеся крупные куски доспехов, позволяющие судить о типе покроя, находят прямые параллели в изобразительных источниках. Доспехи, известные по материалам из Новгорода, Пскова и Москвы, состоял из скрепленных между собой нагрудных и наспинных частей. Дополнительно отмечаются детали подвешиваемых к нагруднику наплечников и пластинчатой юбки. Для защиты рук, возможно, употреблялись створчатые наручи. Перед нами довольно распространенный в Центральной и Восточной Европе тип защитной одежды.

Большинство известных образцов боевых наголовий последней трети XIV в., датируемых исследователями на основании оружиеведческого анализа этим периодом, представляют собой случайные находки или музейные экспонаты, не имеющие надежной датировки. Тем не менее можно отметить усиление средств защиты головы, распространяются типы шлемов значительной глубины, прикрывавшие не только верхнюю часть головы, но и доходившие до уровня скул. Характерным типом шлемов являются так называемые цилиндроконические наголовья. Существовали разновидности как без дополнительных защитных элементов, так и с редуцированными наносниками, с лицевыми вырезами или с неширокими полями. Отмечаются также сфероконические, куполовидные и полусферические типы шлемов. Одной из редких находок является шлем с характерным эксцентричнокуполовидным корпусом (Рис. 49).

К концу XIV в. основными типами наступательного оружия остаются копье и меч, причем они претерпевают заметную эволюцию. Доминирующими становятся бронебойные наконечники копий с мощными по размеру и пропорциям втулкой и тяжелым клиновидным пером с ярко выраженным ребром жесткости. Подобный наконечник был найден в 1980-е гг. на Куликовом поле местными жителями. Появление таких наконечников копий в XII–XIII вв. связывается учеными с распространением традиции конного копийного боя защищенных кольчатой или пластинчатой броней противников. Вторым по распространенности типом наконечников являются шиловидные с четырехгранной формой пера для борьбы с защищенным кольчатой броней воином. Частое упоминание в источниках сулиц (метательных копий, которые также употреблялись в индивидуальной схватке) подтверждается археологическими находками. В основном это небольшие наконечники копий, которые насаживались на древко при помощи втулки либо черешка. Единственным узкоспециальным видом пехотного оружия могла являться рогатина — крупное по размерам и весу копье, имеющее характерные лавролистные очертания[87]. Данное оружие могло использоваться как при пеших столкновениях, так и на охоте. Насколько широко использовалась рогатина в конце XIV в., судить сложно, во всяком случае, находки такого вооружения известны как при раскопках в Москве, так и в Новгороде. Ярким образцом является подписная рогатина тверского князя Бориса Александровича (1425–1461).

Эволюция мечей на территории Восточной Европы на протяжении XIII–XIV вв. происходила в том же русле, что и эволюция западноевропейских. Начиная с XIII в. распространяются более тяжелые (2 кг) и более длинные (достигающие 120 см) клинки. Значительно возрастает длина перекрестий. В XIV в. используются «полутораручные» мечи, позволяющие наносить более мощные удары[88]. Помимо рубящих, к началу XIV в. распространяются типичные колющие с клиновидной формой клинка и ромбическим сечением. Усиление средств наступательного оружия очень характерно в свете усиления защитного снаряжения, выявленного по всей территории Руси удельного периода (Рис. 51).

Другим видом клинкового оружия русских воинов является сабля. Появившись на русских землях в IX–X вв., она к XII–XIII вв. распространяется только в южных областях Древней Руси. На Северо-Западе и Северо-Востоке отмечаются лишь единичные находки. Не меняется ситуация и в эпоху Куликовской битвы. Более того, по сравнению с ранним периодом удельная археология почти не дает находок сабельных полос на территории русских городов и селищ, в отличие от мечей. Следует упомянуть находку московскими археологами в 2004 г. меча в постройке XIV в. при работах на территории восстанавливаемого Манежа. Отсутствуют находки сабельных полос в слоях XIV в. и на территории Великого княжества Литовского[89]. Это не означает, что сабля не была знакома русским воинам как эффективный инструмент войны. Основным длинноклинковым оружием, с которым приходили ханские тьмы на Русь, по-прежнему оставалась сабля. Со второй половины XIV в. «золотые сабели» упоминаются в сокровищнице московских князей[90]. Характерным отличием комплекса вооружения конца XIV века от предшествующего периода является широкое распространение боевых топоров. «Топоры легкие» письменных источников — либо это небольшие легкие топоры-чеканы, применявшиеся в динамичном рукопашном бою, либо топоры-булавы, находки которых известны только на территории Северо-Западной Руси (Рис. 52). Характерно, что бронзовые булавы домонгольского периода в это время выходят из употребления, а на смену им приходят хорошо известные по ордынскому набору вооружения шестоперы. Продолжают бытовать различные типы кистеней, в том числе костяных. Насколько данный вид вооружения мог использоваться в качестве боевого оружия при том развитии средств защиты и наступления, которое характерно для эпохи Куликовской битвы, остается вопросом. Возможно, кистени являлись эффективным средством самозащиты, а не предметом вооружения.

Редкое упоминание лучного боя в источниках в полевых сражениях XIV в. не исключает широкого применения ручного метательного вооружения, луков и арбалетов. Возможно, их преимущественно использовали при осаде и штурме городов, преследовании поверженного противника или, наоборот, чтобы избежать близкого столкновения с более сильным. Так, хрестоматийный пример осады и взятия Москвы Тохтамышем в 1382 г. изобилует фактами применения разнообразных типов как ручного метательного, так и огнестрельного оружия. Многочисленные находки целых простых и фрагментов сложных луков позволяют утверждать, что на Руси употреблялись типы ручного метательного вооружения идентичные с известными по кочевническим погребениям XIII–XIV вв.[91] Важным показателем особенностей развития военного дела народа в Средневековье является типологический и функциональный набор наконечников стрел. Не секрет, что наконечники стрел являются основным предметом вооружения, который находят при археологических раскопках. Для рассматриваемой эпохи характерными остаются многочисленные узкоспециальные типы наконечников стрел. Доминирующими на территории русских княжеств являются различные типы бронебойных наконечников с пирамидальными, пулевидными, ромбическими, долотовидными очертаниями пера и длинным черенком, обеспечивающим прочное крепления в древке. Значителен также процент типов широколопосных стрел и срезней, предназначенных для нанесения широкой раны по незащищенному броней противнику или его коню.

Срезни — наконечники в виде плоской лопаточки, привнесенные в Восточную Европу с монгольским завоеванием, широко употребляются и в последней трети XIV в.

Несмотря на белые пятна в наших знаниях о вооружении и тактике, мы можем представить основные особенности военного дела удельной Руси.

Монгольское нашествие и последующее господство не оказали предполагаемого влияния на военное дело; его поступательное развитие не было прервано. Основной тактикой сражения становится «соступ» конных полков с последующим преследованием отступающих. Завершается складывание комплекса кавалерийского вооружения, включающего развитые дощатые и кольчужные формы защитного снаряжения. Превалируют чешуйчатые «дощатые» доспехи, более жесткие и надежные в копийном бою. В наступательном вооружении преобладают кавалерийские пики и копья, колюще-рубящие мечи, бронебойные типы наконечников стрел. Рост значения бронебойных видов происходит до середины XV в. Позднее современники отметят резкую смену русской тактики и вооружения. Основными наступательными видами становятся лук и сабля, на смену «дощатым» доспехам приходят разные типы кольчатых (кольчуги, панцири, байданы) и кольчато-пластинчатых (бахтерцы, юшманы, калантари). Причины этого и явную «ориентализацию» еще предстоит понять.

Соединение анализа изобразительных и письменных источников, предметов военной материальной культуры и методов экспериментальной археологии (реконструкции) позволяют наиболее достоверно представить, как воевали и как выглядели полки русские и татарские полки в «шестую годину дня... в поле чисте» 8 сентября 1380 г.