Рима отвечает на вопросы

ЗА ДУБОВОЙ ДВЕРЬЮ, ИЛИ «СЛЕЗЫ ЗЕМЛИ»

Как-то один французский журналист, путешествуя по Южной Африке, ухитрился побывать... нет, не под землей, не в алмазном руднике, где в глубине добывают алмазоносную породу, которой славится Южная Африка, а за некоей дубовой дверью... Но не лучше ли дать слово самому журналисту.

«Дубовая дверь со сложными запорами. Гулкие шаги. Позвякивание ключей. Мы в тесной клетушке; из-за стеклянной перегородки глазами кобры за нами следит охранник. Входная дверь захлопывается, щелкает замок, и мое имя заносится в книгу. Ее относят к какому-то незримому контролеру, потом она возвращается, и перед нами раскрывается следующая дверь, к легендарным «гризи тейблз» — столам с покрытой жиром доской. Решетки... Решетки... Решетки... А за ними наклонно поставленные, покрытые слоем жира плоскости, по которым струятся, поблескивая, кристально чистые водопады. То тут, то там на «гризи тейблз» что-то в текущей воде блеснет, и алмаз застревает в клейком (от жира) ложе. Алмазы пристают к жиру, а пустая порода, не задерживаясь на столах, смывается водой (как тут не вспомнить сказку о Синдбаде-Мореходе, где к мясу — наверное, тоже жирному — прилипали алмазы!)...

Появляется человек в гладком шерстяном пуловере, за которым пристально наблюдает другой. У первого (в пуловере) лопаточка. Он торжественно открывает двойной висячий замок на окованном медными обручами бочонке и не спеша начинает очищать стол № 1, осторожными движениями своего деревянного пинцета отправляя алмазы в открытое горло бочонка».

А вот рассказ другого очевидца: «Весь труд по добыче алмазов держится на десятках тысяч кафров (так колонизаторы называли некоторые негритянские народы Южной Африки), живущих в отгороженных колючей проволокой сараях... Сотни миллионов долларов — сотни тысяч загубленных жизней рабочих.

Со всех сторон на людей нацелены недоверчивые глаза телекамер.

Охрана, слежка такая — птица не пролетит. Да, да, здесь стреляют даже по птицам — не унесла бы птаха в клювике драгоценный камень. Люди работают впроголодь, от зари до зари, деньги за это получают мизерные, а хозяева-толстосумы — владельцы алмазных копей — богатеют. Недаром же негры называют алмазы «слезами земли»...

Вес алмаза измеряют количеством каратов. Само это слово произошло от греческого «кератион», что значит: стручок дерева. Семена этого дерева служили когда-то мерой веса. В карате всего две десятые доли грамма — вполне подходящая мера веса, ведь алмаз редко бывает тяжелее семени зерна: четверть карата, полкарата, от силы — карат. Самые крупные алмазы, алмазы-великаны, о которых ходят легенды и которые в мире наперечет, берегут как зеницу ока и, словно живым существам, даже дают имена: «Куллинан» (3106 карат, или 621 грамм), «Великий Могол», «Шах».

Говорят, не так давно в одной из капиталистических стран была устроена выставка самых редких обработанных, ограненных алмазов — бриллиантов. Их сюда со всех концов земли доставили на специальных самолетах, причем время вылета воздушных лайнеров с драгоценным грузом держалось в строжайшей тайне. На выставке, где так и шныряли сыщики, каждый бриллиант хранился под особым пуленепробиваемым прозрачным колпаком на бархатной подушечке. Если бы кто-то лишь приблизился к такой драгоценности, то в ту же секунду щелкнули бы объективы упрятанных по углам фотокинокамер и на все помещение раздался вой сирен автоматической охраны. Одновременно все прозрачные хранилища... проваливались бы под землю, вернее, в люк — в лифты, которые доставляют сокровища в бетонированные подвалы.