Розовый ручей

20

Солнце светило прямо в окно хижины в Роузвуде, предоставляя Тео Макгрегору достаточно света для обработки раны.

— Очень сложное повреждение, — отметил он, затягивая последнюю петлю в шве на рваной ране вдоль левой руки Элайджи. За все то время, пока Тео, глубоко прокалывая кожу, завязывал одиннадцать крепких узлов, плотник лишь морщился.

Стоявшая рядом Изетта, не дожидаясь просьбы Тео, подала ему ножницы, чтобы отрезать нитку. Она настояла на том, чтобы сопровождать Тео к хижине Элайджи. Доктор разрешил ей это потому, что Изетта всегда радовалась, если могла чем-то помочь своим работникам. И, кроме того, он посчитал, что свежий воздух и движения пойдут ей на пользу.

— Доктор, он теперь не сможет работать? — спросила сидевшая рядом с Элайджей Элма. Ее хорошенькое личико выражало озабоченность.

— Ничто не может помешать мне работать, детка, — успокаивал ее Элайджа, широко при этом улыбаясь. — И вы тоже не беспокойтесь, мисс Изетта. Никто пусть не беспокоится. Я дострою ту ограду для мисс Вэрины. У старины Элайджи все болячки быстро заживают.

— Я не беспокоюсь об ограде, — сказала Изетта.

— Но с этой раной тебе надо быть поосторожней, — предостерег Элайджу Тео, бросив взгляд на Элму. Он слышал, что Элайджа пытается купить ей свободу, но у него были некоторые подозрения относительно этой девицы. Несмотря на ее привлекательную внешность и благопристойное поведение, в ней чувствовались и своеволие, и хватка. Он сомневался, что Элма будет хорошей женой для работяги-плотника. — Держи рану в чистоте и, если что-то будет беспокоить, сразу же сообщи мисс Изетте.

— Эту рану надо каждый день перевязывать, так ведь, Тео? — спросила Изетта.

Тео кивнул, довольный тем, что она, как обычно, берет на себя это дело.

— Приходи завтра в дом, Элайджа. Мы с Вэриной сделаем тебе перевязку, ты слышишь? — Изетта погрозила костлявым пальцем. — Нельзя позволить, чтобы в рану попала инфекция, и чтобы от этого пострадал лучший плотник в Луизиане.

— Слушаюсь, мэм, — сказал Элайджа. — Я и сам не хочу страдать от этого.

Он расплылся в улыбке, посмотрев на Элму, и она ответила ему обольстительной улыбкой. Тео заподозрил, что этот обмен улыбками означал, что Элайджа доведет до конца свою работу, о которой договорился с одной новоорлеанской церковью, — сделает там двери и получит деньги, чтобы купить свободу Элме. Тео надеялся, что Элайджа знает, на что идет. Она была хорошенькой, но своим непредсказуемым поведением, как считал Тео, может разбить сердце любому мужчине, который добивается ее.

— По-моему, на сегодня это наш последний пациент. — Тео собрал свои хирургические принадлежности и сложил все в свою докторскую сумку.

— Да, кажется, так, — согласилась Изетта и взяла в руки свою сумку.

Они шли молча, пока не отошли достаточно далеко от хижины, чтобы Элайджа не мог их услышать, и только тогда Изетта обратилась к Тео.

— Вижу все по твоему лицу, — заявила она.

Тропинка, по которой они направлялись к дому, проходила в тени деревьев и давала им приятную прохладу. Особенно приятную после духоты в освещенной солнцем хижине, где пришлось пробыть довольно долго. Они шли не спеша, торопиться было некуда, можно было позволить себе отдохнуть.

— Так что ты слышал, Тео?

Он покачал головой: Изетта умела читать по его лицу, как по книге.

— Да ничего особенного, дорогая моя.

— Это уж мне судить. Выкладывай.

— Вчера меня вызвали в поместье Истербруков выправить ногу одному пареньку, — начал Тео. — Мул ударил копытами этого несчастного. Вывихнул ногу и…

— Тео, ближе к делу.

— Там ходят слухи, что у Элмы есть другой мужчина.

— Что?! Кто же? — Изетта остановилась и внимательно посмотрела на Тео. — Нет, я попробую сама догадаться. Кузнец? Предмет зависти всех плантаторов в округе.

— Он раньше ляжет в могилу, чем заработает деньги на свою и ее свободу, — сказал Тео.

Изетта произнесла сквозь зубы не слишком приличные для леди слова проклятия.

— Не скажу, что я удивлена. Виолета Истербрук очень ценит Элму, но у меня всегда были сомнения относительно этой девицы и ее характера.

Тео, как обычно, не заметил выпада Изетты.

— Элайджа взрослый и свободный мужчина. Он волен сам распоряжаться своей жизнью.

— Но мы-то не можем оставаться равнодушными, видя, как он напрасно расходует все свои силы на эту… шлюшку, — возмутилась Изетта. — Она разобьет ему сердце. Ты же видел, он ее любит.

Тео ничего не сказал в ответ, предоставляя ей право принять его молчание за согласие.

— Неужели все мужчины так глупеют, стоит им влюбиться? — спросила Изетта.

Тео долго смотрел на нее изучающим взглядом. Цвет лица у Изетты был прекрасный, голос сильный. Ее походка явно свидетельствовала о том, что палка ей без надобности, хотя она настаивала, что не может двигаться без нее. А ничего более странного, чем сердечные приступы Изетты, доктор вообще не наблюдал в своей практике.

Изетта встретила его изучающий взгляд и тут же отвела свой, опасаясь, что выдаст больше, чем ей бы хотелось.

— Ну, так как? Я права?

— Что ж, боюсь, любовь действительно делает из мужчин слепых дураков, — согласился Тео. — И я подозреваю, что это бывает гораздо чаще, чем они сами признают это.

— Как ты думаешь, Элайджа может знать о своем сопернике?

— Думаю, он знает только то, что любит ее, и полагает, что она любит его.

— Какую же игру она ведет? — спросила Изетта. — Ты не считаешь, что она пойдет за тем, кто первый купит ей свободу?

— Вероятно, именно таков ее план, — пожав плечами, ответил Тео.

Изетта была настроена на решительные действия:

— Мы могли бы сказать об этом Клео, а она шепнула бы матушке Луле, которая уж обязательно постарается, чтобы это дошло до Элайджи.

— Не исключено, что им уже все известно об Элме, — сказал Тео. — Ты же знаешь, как быстро переносятся слухи и сплетни с плантации на плантацию. Может, они уже пытались открыть глаза Элайдже, а он закрывал и глаза, и уши, когда кто-либо начинал говорить плохое о женщине, которую он любит. Не исключен и другой вариант: узнав о сопернике, он может решиться на какую-нибудь глупость, например, станет работать быстрее и напряженнее, рискуя получить еще одну рану.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась Изетта, с негодованием сознавая, что управлять ситуацией не в ее силах.

Они долго шли молча. Наконец Тео решил сменить тему:

— Ты что-нибудь слышала о Деймоне?

— Ничего. — Уже в одном этом слове звучало раздражение. — Его нет уже целую неделю.

— Ну, неделя не так уж много, любовь моя, — заметил Тео.

— Это целая вечность, если у тебя под ногами болтается Артур Ситуэлл со своим сыночком. Вчера Артур явился домой еще и с этим перекупщиком, Джоном Майнером.

Тео сочувственно кивнул. У Изетты никогда душа не лежала к сыну Мирабелы и к его друзьям. Деймон был для нее светом в очах. И, честно говоря, Тео сам с большим удовольствием провел бы вечер с Деймоном, чем с Артуром.

— А ты знаешь, не будь я врачом, я мог бы подумать, что желание досадить Артуру возвращает тебе силы.

— Так оно и есть, — признала Изетта без капли юмора. — Всякий раз, когда я вижу его — а сейчас к тому же он с этим перекупщиком скрупулезно подсчитывает стоимость папиной коллекции, — я ощущаю прилив энергии.

— Догадайся я об этом раньше, я бы специально вызвал Артура после первого же твоего приступа, — засмеялся Тео. — А он возвращался к вопросу о завещании?

— Нет, после того инцидента в саду.

Они уже подходили к роузвудскому саду; из дома вышла Вэрина и помахала им рукой.

— Кажется, Вэрина сегодня выглядит лучше, — заметил Тео. — Меня немного встревожила ее истерика в тот вечер.

— Дядя Кейто тоже был не в себе, — добавила Изетта. — Теперь никто из них носа не кажет из дома после наступления темноты.

— А что Артур сказал о привидении?

— Да почти ничего. И это очень странно, правда?

Тео промолчал. Но, пока они шли к дому, он думал об этом. Если Артур хоть немного соображает, он ради здоровья Изетты должен был держать язык за зубами. Ведь случись что с Изеттой, и Роузвуд отходит Деймону. И хотя она в последние дни выглядела гораздо лучше, чем в прошлые недели, Тео все же беспокоило ее здоровье. Врачи знают, что сердце — самый уязвимый орган, остро реагирующий и непредсказуемый. Рецидив возможен в любую минуту.

Деймон держал Нелли за руку, чтобы она не упала с узкой колыхающейся сходни.

— Осторожно, дорогая. Смотри, не упади в реку, а то мне придется объяснять, почему я привез тебя домой мокрой до нитки.

— Я отсюда хотела полюбоваться Роузвудом, — Нелли задумчиво улыбнулась. — Он всегда представлялся мне до…

Она не закончила слово и подавила улыбку, словно боясь выдать себя.

— В общем, Роузвуд с первого взгляда показался мне каким-то особенным местом.

Это ее признание успокоило совесть Деймона. Он ведь заставил Нелли вернуться сюда, воспользовавшись тем, что она в долгу перед ним, а это особой чести ему не делало. Когда же она без особых возражений согласилась ехать с ним в Роузвуд, он испытал тайное чувство облегчения. Обернись ее гордость упрямством, ему пришлось бы применить тактику Раффина — увезти ее силой.

— Я тоже люблю вот этот первый взгляд на Роузвуд после разлуки, — признался Деймон. — Отсюда еще не виден дом. Полная картина откроется с высокого берега.

— А я думала, ты всегда ненавидел Роузвуд, — заметила Нелли, пытаясь высвободить свою руку, которую слишком сильно сжал Деймон.

— О, нет. Когда я был маленьким, мне и в голову не приходило покинуть Роузвуд даже ради яркого Нового Орлеана.

— Тогда с каких же пор ты стал его ненавидеть? — спросила Нелли с искренним любопытством.

— Позже.

— После того, как дед приказал тебе убираться из дома?

— Да, после того, — ответил Деймон, стараясь вспомнить, когда именно уже сам вид дома стал вызывать в нем чувство обиды. Это произошло не сразу, а постепенно. Чем старше он становился, тем больше осмысливал всю жестокость решения деда, несмотря на любовь и доброту Изетты и Вэрины. Ведь его выгнал родной дед. Для него нет места в Роузвуде и никогда не будет.

Матросы выгрузили багаж Нелли и ящики, предназначенные для Роузвуда. На берегу появились три помощницы матушки Лулы, чтобы забрать продукты, заказанные в лавке. Увидев Деймона и Нелли, они очень удивились и радостно замахали им руками. Те ответили. После чего самая молодая и резвая негритянка скрылась из виду.

— Она предупредит, что мы приехали, и дома нас уже будут ждать, — сказал Деймон. — Надеюсь, там у них все в порядке.

— Я тоже надеюсь, — ответила Нелли и стала подниматься вверх на дорогу. — Если там все хорошо, то что мы должны сказать твоим тетушкам и доктору Макгрегору?

— Не вижу никакой необходимости что-либо им рассказывать, кроме того, что твой кузен поправился, и ты согласилась вернуться, чтобы продолжить свою опеку над тетей Изеттой.

— То есть мы не собираемся говорить им правду? — спросила Нелли, с упреком подняв кверху брови.

— Не мучь меня этим, Нелли, и не создавай лишних трудностей, — сказал Деймон. — Они лишь смутно догадываются, что что-то не так, и я не хочу их тревожить.

— Понимаю, — согласилась Нелли, — я, в самом деле, тебя понимаю. Но как ты собираешься определить, кто настоящий вор?

— Еще точно не знаю, — ответил Деймон и отпустил ее руку. Он вдруг почувствовал, как ему тяжело и неприятно возвращаться к этой теме. — Кстати, о воре. Что тебе известно о горгульях моей матери, про которые говорила тетя Вэрина?

— О горгульях? — Нелли остановилась посреди дороги. — Я чуть не забыла о них. Это очень странная история.

— Какая? Расскажи мне все подробно, — настоятельно попросил Деймон.

— Значит, так. Я нашла одну из них. Прелестная, необычная фигурка, вырезанная из дерева. Мисс Вэрина сказала мне, что это одна из двух фигурок, сделанных Элайджей для твоей матери.

— И что дальше?

— Я спросила об этом Элайджу, и он подтвердил, что их было две.

— А где же вторая?

— Я не смогла найти вторую, — ответила Нелли. — А потом однажды видела ее на коробке с вещами твоей матери. Но раньше, когда я составляла опись вещей, этой фигурки там не было. Я точно знаю, Деймон.

— И что это означает, как ты думаешь?

— Ничего с уверенностью сказать не могу. В то время я еще не знала, что пропали и какие-то другие вещи.

Деймон посмотрел вперед на дорогу.

— Вон идет Пьюг, наверное, за почтой.

Бухгалтер остановился около оранжереи очень удивленный: он явно не ожидал увидеть их здесь.

Позади них раздался гудок парохода, эхом отозвавшийся на другой стороне реки. Разгрузка закончилась, на палубе послышались команды, матросы стали поднимать сходни. Из двух труб повалил дым, колеса закрутились, отбрасывая воду, и пароход двинулся вверх по течению реки до следующей плантации.

Среди этого шума стоявшие на берегу и пассажиры на палубе махали друг другу.

— С возвращением вас в Роузвуд! — прокричал сквозь общий шум Пьюг. Его бесцветные глаза цепко всматривались в лица Нелли и Деймона. — Я пошлю кого-нибудь за вашим багажом.

— Спасибо, мистер Пьюг, — поблагодарила Нелли, и Деймон заметил, что ей стало не по себе под взглядом бухгалтера.

— Как там в доме? — спросил он.

— Хорошо настолько, насколько можно ожидать, мистер Дюранд, — ответил Пьюг в своей обычной неопределенной манере. — После вашего отъезда, сэр, было довольно много событий. Мистер Ситуэлл пригласил перекупщика предметов искусства пожить в Роузвуде, чтобы оценить коллекцию.

— Ах, так! И кто бы это мог быть? — Деймон на хмурился, недовольный уклончивым ответом Пьюга.

Он хотел поскорей узнать, о ком идет речь.

— Некий мистер Майнер, — сказал Пьюг. — Он находился с визитом в Лорелсе, и мистер Ситуэлл пригласил его в Роузвуд. Весьма знающий джентльмен, как я слышал.

Деймон заметил, как напряглась Нелли при этом сообщении.

— И еще я хотел сказать вам, мистер Дюранд, что все бухгалтерские книги приведены в полный порядок, — добавил Пьюг.

— Рад это слышать. — Деймон взял Нелли за руку и повел ее дальше, минуя бухгалтера. — О делах мы поговорим потом.

— Да, сэр, — ответил Пьюг и продолжил свой путь к реке, где его ждала куча корзин и почтовый мешок.

— Пьюг знает, что ты заменишь его? — спросила Нелли.

— Он знает, что работает здесь временно, — ответил Деймон. — Я дал ему это понять сразу же, как только увидел, в каком состоянии финансовые документы и счета. Но сейчас я хотел бы знать, что происходит в доме.

— Скорее всего, с мисс Изеттой все в порядке, иначе мистер Пьюг что-нибудь сказал бы.

— Это верно, — согласился Деймон и, тем не менее, ускорил шаг. — Но мне не нравится, что в доме пребывает Джон Майнер.

— Мне тоже. — Нелли старалась не отставать от Деймона. Оба не могли отвести глаз от входной двери дома в конце дорожки.

При виде знакомого дома в душе Деймона неожиданно вспыхнула радость. Он сбавил шаг, пораженный тем, какое удовольствие доставляет ему облик гостеприимного белого здания. Нелли тоже замедлила шаг. Он почувствовал ее быстрый взгляд украдкой и подумал, что, наверно, лицо его сейчас ясно выражает его чувства.

— Знаешь, пока я была в Новом Орлеане, мне не хватало милых мелочей Роузвуда, — сказала Нелли, когда они продолжили путь к дому. — По утрам, например, солнечные лучи, проходя через вентиляционное окошко над дверью, образуют дорожку в холле.

Деймон ничего не ответил, но слова Нелли напомнили ему, как он скучал по просторной столовой, где всегда стоял запах хлеба, только что испеченного матушкой Лулой. Он опять ускорил шаг. И чтобы не отстать, Нелли пришлось даже приподнять полы юбки.

— А после полудня я тосковала по прохладе восточного балкона, где мисс Изетта любила пить свой лимонад.

Деймон тут же подумал о верхнем балконе, выходящем на розовый сад тети Вэрины, где он, прячась в тени, поджидал, когда Нелли выйдет из своей комнаты. Он еще ускорил шаг.

— Я скучала и по библиотеке, — добавила она и теперь уже почти побежала за Деймоном.

— Да, и по библиотеке тоже, — согласился Деймон и с особенной остротой почувствовал, как он счастлив вернуться домой. И еще одно: как он рад, что Нелли тоже скучала по Роузвуду. Ее возвращение сюда словно бы завершило круг, и осознал он это только сейчас. Нелли улыбнулась ему — впервые за всю их поездку из Нового Орлеана. Она вырвала у него руку, побежала вверх по ступенькам и оказалась перед дверью раньше его.

— Добро пожаловать домой, сэр!

Деймон остановился перед нижней ступенькой и расплылся в улыбке.

— С возвращением тебя, Нелли.

Дверь неожиданно распахнулась, и к Нелли бросилась Вэрина.

— Нелли! О, Нелли! — восклицала она и широко раскрыла объятия.

За ней на крыльцо вышел Кейто.

— Деймон, как я рада тебя видеть! — всхлипнула от радости Вэрина на плече Нелли. — После ужаса последних дней увидеть вас обоих вместе… о таком я даже и не мечтала.

— Мисс Вэрина, что случилось? — с тревогой спросила Нелли, прижимая ее к себе.

Деймон внимательно посмотрел на лицо тети, и его обеспокоили темные круги у нее под глазами.

— О каком ужасе ты говоришь? Судя по твоему виду, ты целую неделю не спала.

— Деймон, ты оказался прав, — Вэрина продолжала плакать, обернувшись к нему из спасительных объятий Нелли. — Папа встал из могилы и теперь преследует нас. Я сама его видела.

У Нелли не было времени восхищаться ни джунглями на обоях в холле, ни солнечной дорожкой, бегущей из вентиляционного окна. Она старалась, как могла, успокоить мисс Вэрину.

— Папа явился мне в саду, — захлебываясь, проговорила Вэрина.

— Что именно ты видела в саду? — спросил ее Деймон.

— Прошу, не надо ни о чем пока спрашивать, — обернулась к нему Нелли. Ее сейчас заботило только одно: найти нюхательную соль. Вэрина была близка к истерике.

— Я сказала Изетте, что папа, наверное, недоволен ее действиями, — продолжала рыдать Вэрина.

— Думаю, нам лучше поговорить с Изеттой, — заметил Деймон и стал подниматься на второй этаж.

Нелли кивнула. Успокоив немного Вэрину, она отвела ее в комнату к Изетте и уложила на диван. И только тогда смогла поздороваться с Изеттой, поцеловав ее в холодную сухую щеку. Ей показалось, что хозяйка Роузвуда, управляющая делами как бы с больничной койки, выглядела слишком энергичной и оживленной, чтобы достаточно убедительно играть роль инвалида.

Нелли отступила назад, пока Деймон здоровался с тетушкой, и тут заметила на нижнем конце палки Изетты, прислоненной к ночному столику, следы дерна.

— Тетя Изетта, рад видеть тебя в добром здравии, выглядишь ты прекрасно. — Деймон сел на кресло рядом с диваном. — Я слышал, в Роузвуде произошло много событий, пока меня здесь не было. Так что все же приключилось?

Нелли обернулась на шум у двери и увидела, что в спальню Изетты входят Артур, Винсент и дядя Кейто.

— Скажи им, тетя Вэрина, — скомандовал Артур.

— Сядь, Артур, и заткнись, — произнес Деймон, даже не взглянув на кузена.

Нелли присела на диван рядом с Вэриной, взяла ее руку и, улыбаясь, одобряюще похлопала по ней.

— Ну, как все это началось, дорогая?

— Это произошло позавчера ночью, — начала Вэрина. — Я не ошибаюсь, дядюшка Кейто?

— Да, точно так, мисс Вэрина. Позапрошлой ночью это было.

— Да, да, после ужина. Был дивный вечер, и я решила обрезать увядающие розы, чтобы высушить их к зимнему чаю. Вы же знаете, они очень хорошо помогают при насморке.

— Да, я слышала об этом, — подтвердила Нелли, продолжая легонько похлопывать по руке Вэрины. — И что дальше?

— Когда я немного запарилась от работы, дядя Кейто принес мне стакан лимонада. Уже начало темнеть, но оставался еще один куст, и я решила довести дело до конца.

— Настала страшная темнота, мисс Вэрина, — напомнил ей дядя Кейто.

— Да, и дядя Кейто попросил меня поскорей вернуться в дом. Но я уже почти заканчивала, уходить было жалко. И тут послышалось завывание! Вот такое: «Вуу-у-у». Меня и сейчас бросает в дрожь, как только вспомню об этом. — Вэрина замолчала, снова переживая тот момент. Ее ледяные пальцы начали дрожать в руках Нелли.

— Значит, ты все еще была в саду, когда услышала этот вой? — спросил Деймон.

— В саду, и, уверяю вас, я готова была бегом броситься в дом сразу же, как услышала вой. Но звук шел как раз откуда-то на пути между нами и домом.

— А ты что-нибудь видела? — Деймон наклонился вперед, поставив локти на колени, и сдвинул брови, сосредоточенно слушая рассказ тетушки.

— О, это было что-то ужасное, Деймон. — Лицо Вэрины осунулось, превратившись в маску.

— Опиши, пожалуйста.

— Оно было высокое, ростом выше папы. Выше я вообще никогда никого не видела, — начала Вэрина, широко раскрыв светло-голубые глаза. — Головой оно чуть не смахнуло испанский мох с дерева. Оно двигалось к нам и в темноте светилось белым светом. А потом, увидев нас, остановилось.

— И заговорило, — вставил Кейто, закивав головой.

— Заговорило? — невольно повторила Нелли. Ей это представилось чьей-то шалостью, розыгрышем.

— Скажи им, что ты услышала, — потребовал Артур.

Вэрина бросила неуверенный взгляд на сестру.

— Сказать, Иззи?

— А почему бы и нет? Ты ведь очень быстро примчалась тогда ко мне, — ответила Изетта.

— Оно опять завыло. А потом позвало Изетту по имени. Вот так: «Иззи, Иззи». — Губы Вэрины стали белыми, и Нелли почувствовала, как часто стал биться ее пульс. Вэрина не сомневалась, что видела привидение.

— И что потом? — спросил Деймон.

— Оно сказало что-то вроде: «Завещание неправильное. Завещание неправильное», — произнесла дрожащим голосом Вэрина.

— Вот видите? — Артур вскочил на ноги. — Ясно, что привидение деда явилось из-за твоего завещания, тетя Изетта. Кто еще мог бы назвать тебя «Иззи»?

Деймон повернулся к своему кузену.

— А где были все вы, когда это происходило?

— Если тебе это нужно знать, Винсент спал, а я читал в нашей комнате.

— Я заснула, раскладывая карты на столике у кровати, — сказала Изетта, спокойная и собранная, как обычно.

— А что произошло потом? — спросила Нелли, крепко держа в своих руках руки Вэрины. — Куда направилось это привидение?

— Мы думали, к дому, — ответила Вэрина. — Мне казалось, оно пойдет искать Изетту, но, когда мы поднялись на террасу, оно уже исчезло.

— Утром я пошел в сад, чтобы посмотреть, нет ли там отпечатков ног, — сказал Артур. — Но ничего не нашел.

— То есть привидение могло прийти откуда угодно, — заметил Деймон.

— Откуда угодно, — согласился Артур.

— А что-нибудь еще привидение говорило или делало? — спросил Деймон.

— Нет, слава богу, ничего! — ответила Вэрина и повернула голову к Изетте. — Я так боялась за тебя, сестричка. Что было бы, если бы оно разбудило тебя, и ты пришла бы в ужас!

— Жаль, что не разбудило, — сказала Изетта и протянула руку к своей палке.

Артур побледнел.

— Привидение и близко не подходило к тете Изетте.

— Думаю, мне нечего бояться, — сказала она, похлопывая себя по груди. — Моя старая тикалка становится выносливее. Одно то, что я вижу Деймона и Нелли вместе, улучшает мое самочувствие. Если этот старик, то есть это привидение, желает мне что-то сказать, пусть лучше скажет прямо в лицо.

Артур снова вскочил на ноги.

— Ты что, намерена менять завещание, несмотря на то, что привидение предупредило тебя?

— Не будь ослом, Артур. — Вопрос этот не только удивил Изетту, но и возмутил ее. — Разумеется, я и не подумаю менять завещание.

Когда Артур выкатился из комнаты, а Нелли убедилась, что Изетта и Вэрина успокоились и отдыхают, она пошла искать Деймона. Нашла она его в библиотеке.

— Что ты думаешь об этой истории с привидением? — спросила Нелли, притворив за собой дверь. Она была уверена, что у него есть на этот счет собственное мнение. — Это ведь могло резко ухудшить здоровье тети Изетты, хотя, как ни странно, она, кажется, чувствует себя отменно.

— А вот для бедняжки тети Вэрины это был страшный шок, — отметил Деймон. Он сидел в кресле за письменным столом. — Если бы в тот момент завещание попало ко мне в руки, я бы разорвал его на мелкие кусочки. И настаивал бы на его изменении, не будь здесь Артура. Уж очень приятно видеть, как он корчится от злости при мысли, что ему не видать Роузвуда.

— Знаю, — сказала Нелли, а про себя подумала: «Когда же Деймон поймет, как много значит для него эта плантация?» — Что ж, теперь тебе предстоит заняться не только вором, но еще и привидением…

— Да, кажется, так, — ответил Деймон довольно рассеянно: он был занят сейчас счетами, лежавшими на столе.

Без всякого стука в библиотеку вошел Артур и миновал Нелли, даже не взглянув на нее.

— Вот ты где, кузен. Я хочу познакомить тебя с нашим гостем, мистером Майнером, перекупщиком предметов искусства.

— Мы уже знакомы, — холодным тоном произнес Деймон.

— Мистер Майнер, — слегка кивнув головой, поздоровалась Нелли.

— Мисс Линд, — узнал ее Майнер. — Счастлив снова видеть вас.

По какой причине он был счастлив, Нелли трудно было представить. Уж ее-то никак не радовала встреча с ним. При виде этого человека она вспомнила, что должна еще кое-что объяснить Деймону.

— Джон дает мне реальную оценку коллекции деда, — объяснил Артур. — Я посчитал, что нам важно мнение профессионала.

Нелли прикусила язык. Почему здесь оказался Джон Майнер? То ли его соблазнили сокровища Роузвуда, то ли Артур намеренно пригласил в дом этого бессовестного перекупщика.

— Весьма предусмотрительно с твоей стороны, — заявил Деймон, проявляя удивительное хладнокровие. — Разумеется, мне будет интересно узнать от мистера Майнера стоимость роузвудской коллекции. Надеюсь, сэр, вас не потревожило наше привидение?

— Нет, — засмеялся Майнер. — Напротив, оно еще добавляет очарования столь восхитительному месту, как Роузвуд.

— Вот уж не сказал бы, — возразил Артур и продолжил: — Мы уже осмотрели картины в малой галерее, и сейчас я веду Джона в сад показать скульптуры.

Как только они вышли, Нелли повернулась к Деймону.

— Ты, конечно, не думаешь, что Артур как-то замешан в этой истории с привидением? Ведь случись сейчас что-нибудь с тетей Изеттой, все отойдет тебе. А он менее всего в этом заинтересован.

— Согласен. Надо быть дураком, чтобы затеять такое. Впрочем, он на это способен.

Деймон замолчал, достав из кармана ключ, открыл ящик стола, а там из тайника достал еще один ключ.

— Кстати, не обнаружилось ли что-то еще, о чем бы ты хотела мне сказать?

— В общем, да, — начала она, подумав, что, возможно, он уже и так догадался. — Потому-то я и искала тебя.

— Тогда пошли отсюда, — предложил он и, встав из-за стола, направился к двери. — Давай поговорим об этом в картинной галерее.

В маленькой комнате под лестницей было жарко и душно. Войдя туда, Деймон зажег лампу и стал обходить картины, снимая с них драпировку.

— Так что ты хотела сказать мне?

— Прежде всего, я должна признаться, что всю правду я сама не знаю с полной достоверностью, — Нелли твердо решила ничего не скрывать, хотя и понимала, как ужасно может прозвучать ее признание.

— Да ты хотя бы начни, Нелли.

Она смотрела на изображение купидона, не видя его.

— Я думаю, Джон Майнер — именно тот перекупщик, который помог моему отцу украсть картину у Раффинов и продать ее.

Нелли взглянула на Деймона, готовая принять его гнев, но он даже не удивился.

— Я так и предполагал. — Он прислонился спиной к стене. — Ведь ты знакома с Майнером, потому что твой отец представил вас друг другу.

— Он пришел однажды к нам в дом повидать папу, — начала Нелли, и, по мере того, как она рассказывала, ей становилось все легче. — Он сказал, что ему назначена встреча, выглядел вполне пристойно, как джентльмен, и я разрешила ему подождать. Мы обменялись несколькими фразами, но он явно уклонялся от ответа на вопрос, зачем он здесь и какие у него дела с папой. Придя домой, отец явно не обрадовался этому посетителю. Ему пришлось все же познакомить меня с Майнером, после чего они вместе ушли из дома. Потом я встретила Майнера в Европе. И опять папа, казалось, был недоволен тем, что я теперь знакома с этим человеком.

— А почему Майнер не удивился, что у тебя другое имя, когда ты встретила его в Лорелсе? — спросил Деймон.

— Не знаю, — покачав головой, ответила Нелли. — Я сама ломала себе над этим голову. Может быть, ему хотелось бы прикрыть свои прошлые делишки? Ведь имя моего отца могло напомнить о скандале, с которым он был связан.

— Вполне возможно, — согласился Деймон, но ничего более не добавил, а потом, кивнув на картину Пуссена «Аврора соблазняет Кефала», спросил:

— Это подлинник?

— Ты доверяешь моему мнению?

Печальная улыбка сжала уголки рта Деймона. У Нелли упало сердце. Она так любила его улыбку. Но не такую, а добрую, от которой у нее обычно замирало сердце.

— Скажем так: я доверяю тебе больше, чем Джону Майнеру.

— Что ж, и на том спасибо, — сказала Нелли, снова задетая его недоверием.

Деймон теперь стоял чуть поодаль от Нелли, а она внимательно вглядывалась в полотно, изучая каждую деталь. Наконец, облегченно вздохнув, она отступила назад и сказала:

— Я думаю, это оригинал. А Джон Майнер знает, что эта картина здесь?

— Знает, Артур показал ему. И, как мне сообщил мой дорогой кузен, сделал такое же заключение, как и ты.

— Значит, вор, без сомнения, постарается украсть ее, — вслух размышляла Нелли. — Но эта картина не так хорошо известна, как та, что папа украл у Раффинов. Ту выставляли в Чарлстоне, многие художники, вероятно, ее видели, а всем им надо на что-то жить. Поэтому за хорошую цену можно было заказать копию. Но эту вещь мало кто видел. А, не видя оригинала, фальшивку сделать невозможно.

— Но ты ее видела. Ты сумела бы сделать копию? — спросил Деймон.

Нелли хмуро посмотрела на него.

— Мне на это понадобилось бы гораздо больше времени, чем на то, чтобы сделать честную работу.

— Или почти столько же, — кивнул в знак согласия Деймон. — Но, откровенно говоря, я сейчас больше озабочен нашим привидением, в первую очередь, из-за тети Изетты.

— Я вообще не верю в привидения, тем более в такое, которое ворует картины, — с возмущением произнесла Нелли. — И мне бы очень хотелось, чтобы ты так же скептически относился к нему, как относишься ко мне.

— Я так и отношусь, поверь мне.

Нелли почувствовала сухость в его голосе. И вдруг, совершенно неожиданно, он поднял руку и заправил ей локон за ухо. А потом наклонился и легким поцелуем коснулся ее губ.

— Скоро все закончится, любимая, — прошептал он. — Я обещаю. И наше привидение, и наш вор, кем бы они ни были, разоблачат сами себя.