Сборник: 200 рассказов Олеандрова

Кидала

Одебиление.

Оно приходило к Славику постепенно.

– У меня дрожат руки – мозг безразлично отмечал новую особенность.

Солнце светит за окном. Как странно…

Оно светило когда ты родился, когда был молод, когда мечтал, взрослел, когда стал старым. Ты умрёшь а оно будет светить.

Стало жалко себя до слез. Славик посмотрел на себя в зеркало.

Седой, мрачный старик с взъерошенными волосами.

Славик все смотрел на себя не отрываясь.

Страшно признаваться что ты проиграл все в своей жизни – первую любовь, юношеские мечты, возможности…

И теперь ты стоишь у старого зеркала. Ты не можешь обмануть его.

Оно открывает тебе все твои морщины, седые волосы, сутулый вид.

Омерзение бьёт тебя ознобом по спине а проклятое зеркало не жалеет тебя.

– Смотри же! Смотри! Смотри!

– Хватит!!! – И ты в ужасе отворачиваешься.

Идёшь в кухню и делаешь кофе дочери.

Каждое утро Славик отправлял её на работу.

У двери она целовала старика в щёчку. Всего лишь лёгкое касание щёк.

Как это мало!

И как много для старика.

Есть смыл ещё один день прожить на этом свете.

Дочь.

Она второй персонаж будущего ужаса который произойдёт очень скоро. Но Славик пока об этом не знает.

Старик лишь отправляет её на работу. Кассиром в супермаркет.

Дочери – 18 лет и она только начинает самостоятельную жизнь.

Точнее – отчаянно пытается начать.

Старик волновался каждый день за неё как будто это он пытается начать самостоятельно работать.

Сначала дочь очень переживала сможет ли работать кассиром. Затем через месяц – немного осмелела.

– Неужели поставил её на ноги? – Радостно спрашивал себя Славик. Смотрел в зеркало на взъерошенного седого старика и улыбался.

Зеркало нехотя повторяло его улыбку.

И физиономия у него становилась симпатичной как когда-то в молодости.

– Я поставил дочь на ноги – говорил Славик зеркалу.

И касался его гладкой, холодной поверхности.

Не подозревая что скоро – все кончится.

Удар был нанесён страшный и неожиданный. В 3 часа дня раздался звонок.

– Папа… папа… – раздавались в трубке рыдания дочери.

Славик в страшном предчувствии не смог выдавить из себя ни слова. Сердце сжалось и как будто ушло в пятки.

– Папа…папа… – рыдания захлёбывались в словах – У меня недостача.

– Сколько – прошептал Славик. Именно нищета их семьи заставила его послать дочь на работу. А кроме кассира – девочек в возрасте 18 лет никуда не берут.

И дочка назвала сумму.

У Славика подкосились ноги.

Работа кассиром имеет одну особенность. На неё берут кого угодно – красивых и не очень, толстых и худых. Только лишь одно правило нужно неукоснительно соблюдать – недостачу в конце смены необходимо погашать в то же день. Иначе будет плохо.

Очень плохо.

И все девочки-кассиры это знали.

Как будто пуля вонзилась в сердце старика. Опустился на стул.

Все сбережения семьи… на учёбу в институте… карьера… будущее – всё было уничтожено в один миг.

За пол дня он снял все сбережения, остальное – одолжил у родственников и поплёлся в магазин. Дочь сидела в кабинете – печально опустив плечи, только заплаканный нос торчал на фоне больших печальных глаз.

Стоящий над ней охранник мрачно усмехнулся.

– Кинули её. Как лоха. Пацан подошёл поменять деньги. А когда узел – в кассе половина денег нету. Гипнотизирует гнида. Уже 6 кассирш обокрал.

Он включил компьютер.- Смотри старик как это было.

Славик увидел зал супермаркета, кассу, лицо дочери. Такое родное, милое и… такое наивное.

Вот и он, какой-то пацан. Подходит к ней.

Худой.

С тёмным лицом.

Лет 25-ти.

Вот он говорит с кассиром. Дочка внимательно слушает его, затем берет купюру из его рук, даёт ему сдачу. Он чем-то недоволен, его руки быстро перемешивают деньги… затем он протягивает их обратно.

Что-то не так…

Она недоуменно смотрит ему в лицо. И берет другие деньги из кассы.

Он снова мешает деньги.

Движения мошенника точны и рассчитаны до мелочей.

Он вдруг разворачивается спиной к видеокамере.

И она не фиксирует момент когда именно кладёт деньги в карман.

– Наверное скидывает их в сумку. Или как? А хрен его знает как он это делает… – пояснил охранник. – Поэтому милиция не может предъявить ему обвинение.

По глазам дочери снова потекли слезы.

– Сама виновата – сказал охранник. – Чего меняла ему деньги?

Или в сговоре была может?

Славик дрожащими руками вытащил деньги и отдал заведующей магазина.

– Ваша дочь ещё будет работать у нас?

Славик оглянулся на дочь.

– Нет. Лучше я уборщицей пойду работать.

И вдруг Славик понял что жулик сломал его дочь.

На всю жизнь.

И тогда слезы потекли уже по щекам старика.

Заведующая и охранник старались не обращать внимание.

И не такое видели.

После этого – месяц дочь нигде не работала. Она лежала на диване и молча смотрела в потолок…

Славик уговаривал её кушать, покупал лучшие продукты которые раньше не покупал.

Спасать нужно было дочь непременно.

Которая сломалась так и не успев начать жить.

А ещё через месяц – дочь вдруг начала кашлять.

Тихий кашель который упорно не проходил.

И тогда Славик инстинктивно понял что это – конец дочери.

Гнида которая обокрала молоденькую девочку-кассиршу в возрасте 18 лет, сейчас – пьёт, гуляет, и грабит других молоденьких девочек.

Которые потом будут плакать и кричать в телефонную трубку – папа… папочка… задыхаясь в рыданиях. Всё что хотели эти девочки которые только начинали жить – честно работать и удерживать самих себя. И ничего больше.

Понимаете, НИЧЕГО БОЛЬШЕ.

А эта гнида – ломает их. Морально убивает и калечит.

Эта мысль буквально мучила Славика.

Вдобавок вскоре его дочь начала задыхаться кашлем.

– В деревню! Именно в деревню! – Решил Славик и позвонил брату.

Взял инструменты что бы помочь брату ремонтировать крышу – в одну руку, а в другую – безвольную руку больной дочери. И потянул её на вокзал.

– Поедем туда родная моя. Ты все забудешь там. Делай что хочешь… ходи на танцы, пой, смейся – только не умирай.

Кому ещё кроме тебя я буду нужен в этой жизни, старый нищий старик.

И вдруг глаза дочери странно округлились. Ужас который наполнил их заставил дочь остановиться как вкопанной.

– Он… – И она показала пальцем.

Молодой пацан лет 25-ти стоял в окружении таких же как он пацанов и о чем-то разговаривал.

– Гнида – понял Славик.

Его мозг начал быстро восстанавливать картину увиденную на мониторе и вспоминать физиономию пацана-кидалы.

Точно. Он.

– Иди домой – вдруг улыбнулся Славик.

Но дочь как загипнотизированная вдруг развернулась и начала идти в сторону компании.

Пацан как будто почувствовал опасность и оглянулся на девушку. Узнал.

Нет.

Она – не опасность. Она – развлечение.

– Шо шалава, лоханулось?

И усмехнулся.

Как вдруг он почувствовал реальную опасность. Его настороженная и хитрая натура всегда чувствовала её. В магазине – от охранников, на улице – от ментов.

Но тут?

От кого?

Лишь какой-то взъерошенный старик сзади.

И девочка – спереди.

– Нет, опасность скорее она, эта шалава впереди.

Че тебе надо сука? – Осклабился крысиной улыбкой и повернулся боком на случай если кинется на него…

Будет стараться лицо расцарапать…

И такое бывало.

– В рыло захотела сука?

И тут страшный удар пронзил его как током. Голова моментально стала как ватная. Оглянулся.

Взъерошенный старик… ударил… куда? И почему я не могу повернуться?…

Ноги стали тяжёлыми и не сгибались.

И тут как будто страшная боль наконец вырвалось изнутри наружу.

Она шла прямо с задницы.

Компания вокруг пацана начала с ужасом разбегаться… на улице стоял старик который воткнул отвёртку – прямо в задний проход лучшему кидале города. А может и всей страны.

– А – а – а -а!!! – Наконец вырвался страшный крик из глотки кидалы.

– Это ты лажанулся, приятель – ухмыльнулся старик.

И толкнул его.

С выпученными глазами от ужаса и боли кидала валился на тротуар.

– А не эта девочка – старик показал на неё пальцем.

И вдруг дочь усмехнулась. Впервые за несколько месяцев.

– Спасибо папа.