ГЛАВА ПЕРВАЯ

Прошло три года с тех пор, как Оливия последний раз была в Афинах. Три долгих года с тех пор, как она ушла от Димитри, разгромив их спальню в приступе бессильной ярости. Она разбивала ценные безделушки, как будто это были дешевые сувениры, но это не принесло ей удовлетворения и не уменьшило душевную боль.

Он изменял ей. Она увидела это собственными глазами. Марина отвезла ее в небольшую деревушку неподалеку от Микен, и они подъехали тогда, когда Димитри заботливо усаживал свою любовницу в машину.

Беременную любовницу с огромным животом. Оливия была так потрясена, что у нее перехватило дыхание. У женщины, очевидно, начались роды. Нежная забота Димитри причинила ей невероятную боль. Она поняла, что предпочла бы увидеть, как они, обнаженные, занимаются любовью. Наблюдать за тем, как трогательно он относится к женщине, носившей в чреве его ребенка, было бесконечно тяжелее.

— Теперь ты веришь мне? — осведомилась Марина.

Сев в машину, Оливия поняла, что никогда не сможет забыть измену Димитри.

Она была опустошена. Когда они вернулись на виллу, Марина злорадно напомнила ей, что Димитри, должно быть, уже летит в Токио.

— Возвращайся домой, — убеждала ее Марина. — К людям, которые любят тебя.

— Да, — прошептала Оливия. — Мне нужно встретиться с друзьями.

Она оставила Димитри короткую, но прочувствованную записку. «Когда в браке нет любви, было бы ошибкой сохранять его». Однако в глубине души у нее теплилась надежда на то, что их брак еще можно спасти. Может быть, Димитри разыщет ее в Англии, попросит прощения, будет умолять, чтобы она забыла о том, что произошло, и после этого они начнут все сначала.

Но Димитри не сделал попыток найти ее, и свет померк для нее. Мужчины казались ей бледными тенями в сравнении с Димитри, Англия — более серой, чем прежде, и жизнь — менее кипучей. Греция и особенно один грек соответствовали ее темпераменту, но надо было двигаться вперед, и первым шагом являлся развод.

— Как ты? — взяв Оливию за руку, сочувственно спросил Пол Хьюз, ее адвокат и друг.

Она отняла руку, притворившись, что ей надо поправить прядь волос, выбившуюся из шиньона.

— Готова к сражению, — мрачно ответила она.

— Через месяц ты станешь одной из самых богатых и могущественных женщин в Европе! — провозгласил он.

Деньги и власть. Неужели это все, что волнует мужчин? Почему они не ставят на первое место любовь, как это делают женщины? Оливия откинулась на спинку сиденья и сердито разгладила несуществующие складки на юбке. На ней был белый костюм из льняного полотна, идеально облегавший ее стройную фигуру.

Она заметила, что у нее дрожит рука. Глядя на затылок шофера, Оливия собрала все свое мужество, подпитывая его холодным, беспристрастным гневом. Она вспоминала ту ужасную минуту, когда ее любовь к Димитри рассыпалась прахом.


Яхта стояла на якоре недалеко от Пирея. Димитри просматривал электронную почту и отправлял инструкции агентам, разбросанным по всему свету. Его бизнес процветает, но иначе и быть не может, потому что последние три года он посвящает работе восемнадцать часов в сутки.

Поднявшись с кресла, Димитри выпрямился во весь рост и вышел из-за стола, чувствуя, что больше не может сидеть в каюте, как пойманный в клетку лев. Он бросил нетерпеливый взгляд на часы. Еще десять минут — и Оливия будет здесь.

После того телефонного звонка он думал только о ней.

— Мне нужен развод, — холодно объявила Оливия двумя днями раньше.

— Тогда приезжай и получи его, — сказал он и повесил трубку.

Димитри неподвижно просидел целый час, кипя от негодования. Ему хотелось задать множество вопросов. Где ты была? Почему трусливо убежала? И для чего ты вышла за меня замуж — только ради секса и денег, как все говорили ему. Затем возник самый страшный вопрос. Любила ли ты меня вообще?

Нахмурившись, он смотрел на искрившиеся под солнцем волны и гадал, почему Оливия ждала три года, прежде чем попросить у него развод. Возможно, она боялась его гнева. И не без причины. Хотя, по мнению матери, у нее закончились деньги и это заставило ее преодолеть страх перед тем, что он может сделать с ней. Однако это странно: содержание, которое он ежемесячно переводил на ее старый банковский счет, было более чем щедрым.

Иногда по ночам, когда сон бежал от него, он представлял, как обхватывает руками стройную шею Оливии и душит ее. Она пробудила в нем ужасные чувства, которые вызывали у него глубокий стыд. Первобытная, животная природа собственной ярости устрашала его. Он считал себя джентльменом, но из-за Оливии в нем проснулись самые низкие инстинкты: ненависть, необузданное желание, жажда мести.

Кулак Димитри опустился на стол с такой силой, что все на нем подпрыгнуло. Перешагивая через три ступеньки, он поднялся на палубу и увидел Элени, дочь своего партнера по бизнесу. Она явно злоупотребляет его гостеприимством. Поддавшись уговорам матери, он взял Элени в поездку вдоль побережья, которая не должна была занять больше пары дней.

Из-за постоянных мыслей об Оливии Димитри был плохой компанией, и Элени невероятно раздражала его. Манерная. Слишком восторженная, прилипчивая и мечтательная. Слишком молодая для него — девятнадцать лет. Сущий ребенок!

Димитри сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Встреча с Оливией должна быть короткой и решительной. Она явится благословенным избавлением от брака, умершего в тот момент, когда Оливия, не вдаваясь в подробности, заявила, что не любит его.

— Тебе пора, — объявил Димитри властным тоном. — Отец ждет тебя к обеду.

Надувшись, Элени поднялась. У нее было роскошное — не без помощи силикона — тело, покрытое золотистым загаром, и светлые волосы, разметавшиеся по плечам, которые внезапно напомнили Димитри о последнем дне, проведенном с женой.

Не желая вспоминать тот наполненный ложью день, он гневно стиснул зубы. Это было лучшее время, которое они провели вместе. Несмотря на это, она, должно быть, уже планировала свой отъезд, когда они занимались любовью. Он в ярости заскрежетал зубами.

Оливия выставила его дураком, и он не простит ее.

Что касается ее, то их отношения сводились ко лжи, похоти и кредитным карточкам. Его банковский счет мог позволить ему оплачивать ее излишества — которые, надо признаться, он поощрял, потому что ему доставляло радость осыпать Оливию роскошными подарками и смотреть, как она надевает невероятные туалеты, созданные самыми знаменитыми кутюрье. И снимает их. Рука Димитри задрожала.

Но похоть… Это была невероятная потеря. Отчаянно пытаясь забыть ее, он занимался любовью с несколькими женщинами, но все они не шли ни в какое сравнение с Оливией. Хуже того, его убивала мысль о том, что она не может обойтись без секса. Бессонными ночами он кипел от бессильной ярости, живо представляя себе Оливию, изгибающуюся в пароксизме страсти под другим мужчиной.

Элени поднялась на цепочки и поцеловала его в щеку. Ее губы приникли к его щеке дольше, чем обычно, и Димитри понял, что его опасения оправдались. Она определенно метит стать его следующей женой.

Увидев приближающийся автомобиль, он выругался про себя. Он неправильно рассчитал время. Вероятно, выдача багажа прошла быстрее, чем обычно, или же печально известных пробок на афинских дорогах оказалось меньше, чем всегда.

— Приехала моя жена, — коротко сказал он. — Оденься и не показывайся. Ступай!

Димитри услышал, как она глупо захихикала и побежала по палубе. Одно дело — избавиться от жены. Совсем другое — обзавестись невестой, которая едва вышла из пеленок, в то время как еще не успели просохнуть чернила на свидетельстве о разводе.

Как только машина подъехала к портовому бассейну со специально оборудованными причалами, Оливия сразу увидела роскошную яхту Димитри — и его высокую, гордую фигуру на палубе. Сердце у нее отчаянно забилось.

Но оно замерло при виде его спутницы. Блондинка с впечатляющими формами и такими же светлыми волосами, как у нее, приближалась к нему, покачивая бедрами. Теперь она целует его в щеку и шепчет что-то непристойное на ухо. Оливии показалось, что она смутно припоминает ее. Где-то она видела ее? Вероятно, на свадьбе…

— Премиленький пупсик! — заметил Пол.

В глазах Оливии вспыхнуло презрение. Любовница Димитри, которую она видела три года назад, была красивой темноволосой женщиной со сверкающими черными глазами — совсем другая женщина. Сколько же наложниц ему нужно, чтобы удовлетворить свое тщеславие? Они намерены обсуждать условия развода, а он демонстрирует свою последнюю победу, чтобы показать, что ему наплевать на все!

Что ж, она отплатит ему той же монетой.

— Одна из многочисленных «пупсиков». Эта яхта принадлежит ему, а «пупсик», вероятно, его последняя любовница. А вот и он сам, — сказала Оливия, гордясь тем, что у нее не дрожит голос.

— Ого! Сколько же миллионов стоит эта посудина? — спросил Пол, с благоговением разглядывая яхту; затем он с некоторой опаской бросил взгляд на внушительную фигуру Димитри.

— Не знаю, но он заработал каждую копейку, — резко сказала Оливия. — Он сделал себя сам — сын пастуха, ставший магнатом. Работая без отдыха дни и ночи, решая сложнейшие проблемы, он пробился на самый верх благодаря упорству, настойчивости, энергии и силе собственной личности.

— Похоже, что все в нем вызывает у тебя восхищение, — угрюмо заметил Пол.

Слова адвоката задели ее за живое, и она гневно сверкнула на него глазами.

— Я ненавижу каждый волос у него на голове! Я предпочту опуститься в яму с ядовитыми змеями или отдаться крысам на растерзание, чем оказаться в одной комнате с ним!

Оливия сделала глубокий вдох и овладела собой. Ей необходимо сохранять спокойствие и чувство собственного достоинства. Уединившись в своей маленькой квартирке, она до хрипоты повторяла слова, которые собиралась произнести при встрече с Димитри.

Сохраняя на лице величественное и неприступное выражение, Оливия поднялась по трапу, ожидая, что Димитри направится к ней навстречу. Она немедленно пришла в ярость, увидев, что он, широко расставив ноги, неподвижно стоит с надменным видом и ждет ее.

Тлевшее в ней чувство вспыхнуло при виде его темных волос и черных как ночь глаз. Она с испугом ощутила, как зарождается внизу ее живота чудесное, волнующее ощущение теплоты. Значит, потребность любить его все еще жива. Затаилась, как злокачественная болезнь.

Она с усилием овладела собой, ощущая головокружение от удивительного магнетизма Димитри, его скрытой силы, таящейся под белоснежной рубашкой, аккуратно заправленной в брюки песочного цвета, ярко выраженной мужественности чувственных губ, когда-то страстно блуждавших по ее телу.

Так как солнцезащитные очки скрывали ее глаза, она прищурилась, разглядывая Димитри. Какой великолепный представитель мужского пола!

Оливия почувствовала, что ей нечем дышать. Во рту у нее пересохло. Пол, вероятно думая, что она нервничает, положил руку ей на поясницу и подтолкнул вперед.

— Это Пол Хьюз, мой адвокат, — холодно сказала Оливия без всякого вступления.

Насмешливо глядя на нее, Димитри безразлично кивнул и отвернулся, чтобы поднять с палубы полотенце, что позволило ему не заметить протянутой руки Пола.

Раздраженная, что все идет не так, как она планировала, Оливия сердито уставилась на затылок Димитри. Черные как вороново крыло волосы были, как всегда, аккуратно пострижены, полоска смуглой кожи на шее представляла яркий контраст с белоснежным воротником рубашки, сшитой искусным портным. А его спина… Жаркие мурашки побежали по телу Оливии при виде широких плеч, великолепным треугольником сужающихся к узким бедрам…

Теперь другие женщины получают наслаждение. Та пышная девица, достигшая, по-видимому, брачного возраста, затаилась где-то внизу и ждет, когда искусные пальцы Димитри возбудят ее, доведя до безумного восторга. Ревность, точно острый нож, полоснула Оливию по сердцу.

Она услышала, как Пол прочищает горло, и, прежде чем адвокат успел заговорить, неожиданно для себя задала вопрос. К несчастью, это было совсем не то, что она намеревалась сказать, но вопрос необходимо было задать, чтобы он не вырвался у нее в виде визга, совершенно не подобающего настоящей леди.

— Это твоя новая секретарша?

Димитри внезапно перенесся в прошлое. Он увидел, как Оливия входит в его кабинет, чтобы пройти собеседование на должность секретаря. Несмотря на скромный бежевый пиджак и кремовую юбку и абсолютно благопристойное поведение, от ее гибкой, стройной фигуры веяло чувственностью. Его заворожили глаза Оливии — глубокие и таинственные, как море.

Ему никогда не забыть того собеседования. Его охватил такой жар, что ему пришлось открыть окна и попросить, чтобы принесли графин с водой. Он понял, что, какими бы ни были секретарские умения Оливии, она должна принадлежать ему.

Удивительно, но она была так же хорошо профессионально подготовлена, как и красива. Он вспомнил, как она выполняла свои обязанности. Физически ощущаемое напряжение, когда она писала под его торопливую диктовку. Ее глаза и великолепное тело, распростертое на его столе, когда он дрожащими пальцами медленно снимал с нее одежду.

Димитри стиснул зубы, чувствуя, что ему стало трудно дышать. Довольно. С этим покончено. Он повернулся и, прищурив глаза, засунул руки в карманы.

Я знаю твою игру, мелькнула у него мысль. Он сам часто прибегает к ней в бизнесе и потому не может не разгадать ее. Вызвать у противника беспокойство. Заставить его потерять самообладание. Найти его ахиллесову пяту. И Оливии слишком хорошо известно, что одно лишь воспоминание об их невероятном сексе мгновенно возбудит его.

То же самое, безжалостно подумал он, относится к ней. Они оба могут играть в эту игру. Но победителем выйдет он.

— Нет. Она… не мой секретарь, — пробормотал Димитри, бросив па нее долгий, многозначительный взгляд.

Низкий бархатный голос, казалось, наэлектризовал воздух, и Оливия почувствовала, как внутри ее что-то дрогнуло от радости, к которой примешивалось чувство вины. Она с трудом отвела взгляд от его губ, искривившихся в усмешке, и заставила себя сохранять хладнокровие, несмотря на пожиравший ее изнутри жар.

— Значит, просто какая-то женщина, — сделала она вывод.

Не заметил ли он нотку ревности в ее голосе? — подумал Димитри, и в его бархатных глазах загорелся насмешливый огонек. Оливия не узнала Элени. Но, с другой стороны, она видела ее до того, как Элени увеличила бюст до нынешних чрезмерных пропорций и покрасила волосы.

— Последний раз, когда я видел ее, она действительно была женщиной, — согласился Димитри, намеренно растягивая слова и кривя губы в похотливой улыбке.

И он позволил Оливии задержать на себе взгляд. Рассмотреть его. Затем, протянув руку, он снял с нее очки и, прежде чем она успела возразить, засунул их в карман. Теперь он видел ее глаза. Димитри улыбнулся.

— Мне нужно смотреть в твою душу, — пояснил он.

Оливия одарила его сердитым взглядом, чувствуя, как ревность, словно острый нож, пронзает ей сердце. Димитри — самый чувственный мужчина, которого она знает. Ей пришло в голову, что, возможно, он никогда не был ей верен, даже в первые дни их супружеской жизни. Известно ли Атене об этой блондинке — или он бросил ее и пасется на новых пастбищах? Голова у Оливии пошла кругом. Вот за какого мужчину она вышла замуж! У него морали не больше, чем у бродячего пса. Обидно сознавать, что он так искусно изменял ей. Все сжимается у нее внутри, когда она думает о его измене. Иногда она мучила себя, представляя, как он играет со своим ребенком.

Оливия сверкнула синими глазами.

— Ты такой фанатичный шовинист во всем, что касается женщин, — с холодной насмешливостью сказала она, стараясь скрыть свое огорчение под маской внешнего безразличия.

— Оливия… — неуверенно начал Пол.

— Дай мне договорить! — вспыхнула она, повернувшись к нему так резко, что он был вынужден сделать шаг назад.

Потрясенный ее горячностью, Пол умиротворяющим жестом поднял руки.

В этот момент Димитри понял, что этот адвокат никогда не удовлетворит такую женщину, как Оливия, которой нравятся сильные мужчины с необузданными страстями. Ей нужен мужчина, который способен укротить ее горячий характер и внести мир и покой в ее жизнь. Пол может взирать на нее, как на Афродиту, но он очень скоро наскучит ей.

Мгновенно сообразив это, Димитри принялся составлять хитрый план. Ему необходимо узнать многое, а для этого потребуется некоторое время. Сначала он избавится от адвоката. Затем сообщит Оливии, что на время бракоразводного процесса ей придется остаться в Греции.

Димитри улыбнулся. Он вывернет Оливию наизнанку и добьется ответов на вопросы, которые мучают его последние три года. После этого он найдет способ — каким бы он ни был — воспрепятствовать тому, чтобы какой-нибудь другой ничего не подозревающий мужчина попал в ее хищные коготки. Это может быть угроза, например. Или условие в бракоразводном контракте, которое запретит ей в течение нескольких лет выходить замуж… Он придумает что-нибудь. Ему всегда это удавалось.

Димитри решительно распрямил плечи. Оливия не знает, что ожидает ее. Она будет воском в его руках.

Загрузка...