Семь шагов к самадхи

С глубоким терпением

13 января 1974 г.

вечер

Нужно ли быть полностью уверенным в гуру, чтобы стать его учеником?

Вы никогда не можете быть полностью уверены в гуру. Это и не нужно. Что нужно, так это то, чтобы вы были полностью уверены в себе.

Как вы можете быть уверены в мастере? Вы существуете на совершенно разных уровнях, двух совершенно разных состояниях ума. Все, что вы можете видеть, все, что вы можете понять, все, что вы можете объяснить, не будет обладать значительной пользой, больше вероятности, что вы ошибетесь, нежели окажетесь правы. Но в этом нет необходимости, поэтому не беспокойтесь об этом.

Вам нужно быть уверенными в себе, в своих поисках. Если вы уверены в себе, тогда вы можете посвятить себя мастеру полностью. Помните, то, насколько вы полностью отдаете себя мастеру не зависит от вашей уверенности в мастере. Это зависит от вашей уверенности в себе, от вашей целостности. Мастер должен оставаться для вас парадоксальным, до тех пор, пока вы сами не станете просветленными, потому что только подобное может понять подобное.

Только тогда, когда вы станете Буддой, вы сможете понять Будду, но не раньше. Когда вы стали Христом, Христос становится для вас понятным, но не раньше. До тех пор Христос вынужден оставаться для вас загадкой, быть для вас парадоксальным. Христос будет для вас иррациональным. Но не потому что он действительно иррационален, но потому что он супер-рациональный, он вне разума, а вы не понимаете ничего того, что вне разума. Самое большее, до чего вы можете дойти, это понимать, что он вне разума, что он не рационален.

Пути мастера настолько загадочны, что иногда он создает ситуации, в которых он не позволяет вам быть уверенными в нем. Потому что если вы будете полностью уверены в разуме, ваша преданность ему бессмысленна. Тогда зачем она? Когда вы полностью уверены в мастере, то это сделка, тогда вы не способны ни на что иное, кроме как на преданность. Когда вы неуверенны, то преданность становится средством, в вашем сомнении, неуверенности, тем не менее вы решаете, это решение меняет вас.

Чем более загадочен мастер, тем больше возможность трансформации через преданность. Если мастер известен вам, также как два плюс два равно четырем, тогда нет загадки. Суфийские мастера особенно любили создавать вокруг себя слухи, чтобы новички, которые к ним приходили, присоединялись не только из-за преданности мастеру, но из-за преданности своим поискам, чтобы они были готовы пойти на риск. Почему вы так хотите быть уверены в мастере? Потому что вы не хотите рисковать. Ваш ум подобен уму бизнесмена. Когда мастер такой загадочный...

Одна пожилая женщина приехала из Лондона, чтобы встретиться с Гурджиевым. Она слышала Успенского, ученика Гурджиева, а Успенский был математиком, логиком. Он не был мастером, не был просветленным, но был совершенным рационалистом, поэтому он мог объяснять учение Гурджиева лучше, чем сам Гурджиев. Гурджиев бы остался неизвестным миру, если бы не Успенский. Он был в отдалении от Гурджиева, но он мог думать логически, выражать логически. Он был профессиональным математиком.

Многие люди привлекались к Успенскому, потом им хотелось встретиться с Гурджиевым, после чего они возвращались разочарованными, потерянными. Одна пожилая женщина была очень впечатлена Успенским, потом она отправилась к Гурджиеву. Всего через неделю она вернулась к Успенскому, и она сказала Успенскому: «Я чувствую, что Гурджиев великий, но я не уверена хороший он или плохой, зло он или добро, дьявол или святой. Я не уверена в этом. Он великий, это точно. Но он может быть великим дьяволом, или великим святым, в этом я не уверена». Гурджиев вел себя таким образом, что создавал такое впечатление.

Алан Вотс писал о Гурджиеве и назвал его «мошенником святым». Потому что иногда он вел себя как мошенник, но это была игра, он делал это сознательно, чтобы избежать напрасной траты времени и энергии. Это было сделано для того, чтобы отослать тех, кто может работать только тогда, когда уверен. Он допускал только тех, кто работал даже тогда, когда был не уверен в мастере, но кто был уверен в себе.

Преданность Гурджиеву изменит вас больше, чем преданность Раману Махарши, потому что Раман Махарши такой святой, простой, что преданность ему не значит ничего. Вы не можете не быть преданным ему. Он такой открытый, как маленький ребенок, такой чистый, что преданность случится. Но эта преданность происходит благодаря Раману Махарши, а не благодаря вам. Вашего вклада в этом нет никакого.

Если преданность ваша направлена на Гурджиева, то это произошло благодаря вам, потому что сам Гурджиев никогда не будет поддерживать этого. Скорее он создаст всевозможные препятствия к этому. Если тем не менее вы преданы, это преображает вас. Поэтому нет необходимости быть полностью уверенными, это невозможно, но вам нужно быть уверенными в самих себе.

Только сегодня один друг пришел и сказал о себе: «Я здесь пятьдесят на пятьдесят. Пятьдесят с вами и пятьдесят с Субудом, — а это очень хорошая индонезийская техника медитации, — так вот, я пятьдесят на пятьдесят, разделен».

Я спросил его: «Что имеешь в виду под пятьдесят на пятьдесят?» Я рассказал ему один анекдот.

Случилось, что однажды Мулла Насреддин стал владельцем отеля. Потом его арестовали и привели в суд своего города, из-за того, что заметили, как он смешивает лошадиный помет с куриными котлетами. Но он признался: «Да, я совершил это преступление». Он признал себя виновным.

Магистр спросил: «Насреддин, не скажешь ли ты, какова была пропорция? Сколько лошадиного помета ты добавлял в куриные котлеты?»

Насреддин сказал правдиво: «Пятьдесят на пятьдесят».

Но магистр не был убежден, поэтому он сказал: «Что ты имеешь в виду под пятьдесят на пятьдесят, Насреддин?»

Насреддин сказал: «Это так очевидно. Пятьдесят на пятьдесят означает пятьдесят на пятьдесят — одна лошадь на одну курицу».

Поэтому это не определенно. Что вы имеете в виду под пятьдесят на пятьдесят? Ваш ум в смущении, но разделение не поможет, разделенный ум не помощник. Идите к Субуду, или придите ко мне, но на все сто. Эти сто нужны вам, а не мне и не Бапаку Субуду, и никому другому. Вы должны быть на все сто здесь, тогда работа становится возможной.

Что делать? Ваш ум хитер, умен, вы так считаете, но он хитер. Он подсчитывает, он не может рисковать, вот почему вы столько скитались в течение стольких жизней. Вы были около Будды, около Иисуса, вы встречались с Мухаммедом, вы видели многих мастеров, но вы прошли мимо них как раз из-за того, что такие умные. Ваш ум на самом деле — ваша глупость.

Даже с Буддой вы подсчитываете, а что вы можете подсчитать? Жизнь представляет собой такую загадку, ее нельзя объяснить в рамках логики. Человек, подобный Будде, настолько загадочен, что все ваши заключения будут неправильными. К тому времени, как вы сделаете заключение, Будда уже будет другим. К тому времени, когда вы сделаете заключение, Будда не останется тем же, потому что Будда — река, явление подобное реке, потоку. Заключение потребует времени, вы упустите.

Религия для тех, кто подобен азартным игрокам, кто может принять риск. Если вы азартны, то что-то может произойти, но если вы бизнесмен, то ничего произойти не может. Будьте уверены в отношении ваших поисков. Если вы действительно ищите, то не бойтесь. Я говорю вновь: даже с мастером ложным, псевдо, вы ничего не потеряете.

Случилось так, что один из Тибетских мистиков, Марпа, искал мастера. Он нашел мастера, который не был истинным мастером, который был псевдо-мастером, который не был сам просветленным. Марпа спросил его: «Что я должен делать?»

Псевдо-мастер сказал: «Ты должен предаться мне. Предайся полностью».

Марпа сказал: «Предался, я предался! Теперь что я должен делать?»

Другие ученики позавидовали ему, потому что этот Марпа показался им опасным человеком: сразу, без споров, без обсуждения, он сказал: «Я предался. Теперь скажи мне, что нужно сделать?» Он может стать лидером, может стать главным учеником, он уже стал им. Он только что появился, они же служили мастеру много лет, он же превзошел их.

Они позавидовали ему, и они сказали мастеру: «Это не так просто. Предаться — сложная штука. Мы трудимся уже многие годы, тем не менее, мы не предались полностью. Этот человек нас обманывает. Поэтому мы должны проверить, истинна ли его преданность».

Мастер спросил: «Как это можно проверить?»

Они сказали: «Скажи, чтобы он спрыгнул с этого холма в ущелье. Если он спрыгнет, то значит он предался. Если он не спрыгнет, то он обманывает».

Они думали, что в обоих случаях будут победителями. Если бы он прыгнул, то был бы мертв, если бы не прыгнул, то его бы выгнали из ашрама. Но они не знали Марпу, он просто прыгнул. Они были поражены. Он прыгнул и уселся в ущелье!

Когда они добрались до него, они не могли в это поверить, даже мастер не мог поверить в то, что это могло случиться. Поэтому он подумал: «Должно быть это было простой случайностью, что он спасся».

Они спросили у Марпы: «Как это случилось?»

Он сказал: «Я не знаю. Вы должны знать об этом. Я предался вам. Теперь все зависит от вас. Я не знаю что произошло, но произошло чудо. Вы сделали это!»

Мастер прекрасно знал, что он не сделал ничего для этого, он не знал ничего, даже А, Б, В в этой науке, должно быть это просто случайность. Нужно создать другую ситуацию.

Тогда они увидели дом, который горел, они сказали: «Войди в него!» Марпа вошел без промедления. Весь дом сгорел, они не знали что произошло до тех пор, пока не исчезло пламя, тогда они вошли внутрь. Вокруг Марпы все сгорело, все было разрушено, Марпа сидел в медитации, даже не вспотев при этом.

Тогда мастер спросил: «Марпа, как тебе удалось сделать это вновь?»

Он сказал: «Я не знаю мастер. Это вы. Мое доверие растет, вы творите чудеса!»

Случай может повториться и во второй раз, невероятное также случается, поэтому они подумали: «Нужно попробовать еще раз, в третий раз». Тогда они сказали Марпе пойти к реке. Река быстро текла, они сказали: «Войди в реку!» Марпа вошел.

Когда Марпа шел и дошел до середины реки, мастер подумал: «Должно быть я на самом деле что-то делаю, потому что как такое может происходить? Должно быть это моя сила». Он подумал: «Если просто предавшись мне Марпа может идти по воде, то почему я не могу идти?» Он начал идти и утонул. Никто больше не услышал, что произошло с этим мастером. Марпа обрел просветление.

Так что вопрос не в мастере, а в вашей целостности. Даже с псевдомастером вы можете обрести просветление. Обратное тоже истинно: даже с просветленным мастером вы можете остаться невежественными. Помните, я делаю упор на вас самих. Вот почему я никогда не говорю: «Не идите к Саи Бабе, или не идите к Ба-пак Субуху». Это несущественно, идите куда хотите, но идите полностью.

Вы часто рассказываете истории о людях, которые уединяются в лесу, кто становится мирным и безмолвным там. Но одиночество, кажется делает большинство современных людей беспокойными и депрессивными, создает в них потребность в человеческом обществе. Вместо того, чтобы отбрасывать структуру нашего ума, мы стараемся больше осознать его и поглотиться им.

Как преодолеть это? Как мы можем научиться наслаждаться длительными периодами уединенности, и оставить старый ум в этом процессе?

В этом нет ничего нового для современного ума: так было всегда. Ум не может существовать в одиночестве, для ума это означает самоубийство. Ум начинает беспокоиться — это становится убийством. Куда бы вы ни пошли в одиночестве, там ум не может существовать.

Ум может существовать только в обществе, ум — это социальное явление, он нуждается в других. Вы не можете быть сердитыми, когда бываете одни, если же это происходит, то вы чувствуете себя очень глупо. Вы не можете печалиться, когда вы одни, потому что нет повода. Вы не можете быть насильственны, когда вы одни, потому что для этого требуются другие. Вы не можете разговаривать, не можете болтать. Вы не можете использовать ум, ум не может существовать. Когда ум не может существовать, он начинает беспокоиться, волноваться. Ему нужно действовать, нужен кто-то, с кем он может общаться.

Ум — это социальное явление, социальный биопродукт. И так было всегда. Даже когда Шветакету отправился в лес, он находился в беспокойстве, он волновался, вначале он чувствовал депрессию. Различие не в уме, а в терпении. Ум остается тем же, современным или старым, но в старые времена люди были более терпеливы, они могли ждать. Вы не такие терпеливые, вот в чем проблема. Они не осознавали время, а вы осознаете время.

В старые времена, в древнем мире, особенно на востоке, люди не осознавали время. Вот почему часы и наручные часы были изобретены не на востоке. Было более вероятным их изобретение в Китае, в Индии, потому что они изобрели множество вещей, они могли изобрести и часы, чтобы мерить время, но они не интересовались временем. Современный мир очень заинтересован в измерении времени. Почему? Это часть христианского влияния на мир. Вместе с христианством и исламом осознание времени вошло в этот мир. На это есть причины.

На востоке всегда верили в то, что жизнь будет продолжаться вечно, что она вечна, безвременна, поэтому нет спешки, вы вновь будете вновь и вновь существовать. Миллионы раз вы были здесь и миллионы раз вы снова будете здесь. Спешить некуда. Эта жизнь не последняя и не первая. Это длительный процесс, а вы всегда посередине, нет ни начала ни конца. Поэтому не нужно никуда торопиться, времени достаточно, более чем достаточно, оно доступно.

В христианстве верят только в одну жизнь: в первую и в последнюю. Когда вы умираете, у вас больше не остается времени, поэтому у вас есть продолжительность в одну жизнь, лет семьдесят, а сделать всего нужно так много, а времени так мало. Вот почему на западе так много спешки: каждый бегает из-за того, что жизнь продолжается, с каждым мгновением жизнь все убывает и убывает. Время идет, вы умираете, а у вас есть так много желаний, которые нужно исполнить, а времени нет, поэтому возникают беспокойства.

На востоке все было совершенно по другому. В одном тибетском писании говорится, что даже если вам нужно торопиться, торопитесь медленно. Даже если вам нужно торопиться, делайте это медленно. Говорится? Говорится, что если вы будете бежать, то никогда не успеете. Если вы сядете, вы можете успеть, но если вы будете бежать, вы потеряете. Процесс вечен, множество жизней, миллионы жизней, достаточно времени — терпение было вполне возможно.

На западе только одна жизнь, в каждое мгновение жизнь меняется к смерти, ничего не исполняется, все остается незавершенным, как вы можете сохранять терпение? Как можете ждать? Ожидание стало невозможным. С идеей об одной жизни, и с идеей о линейности времени, христианство создало беспокойства в уме, а теперь христианское влияние распространилось на весь земной шар.

Христианство говорит, что время не движется по кругу, оно движется по прямой линии. Ничто не повторяется вновь, так что все уникально. Каждое событие происходит единожды, оно не может повториться. Что время не подобно кругу, оно не как колесо повозки, в котором каждая спица много раз занимает одно и то же место, в котором каждая спица повторяет свое движение.

На востоке существует циркулярная концепция времени, подобно тому как происходит по кругу движение сезонов в году. Лето приходит и потом придет снова, и так было всегда и будет всегда впредь. Восточная концепция ближе к истине, чем западная, потому что каждое мгновение находится в круговороте. Земля движется по кругу, солнце движется по кругу, звезды движутся по кругу, жизнь движется по кругу, каждое движение круговое. Поэтому время не может быть исключением: если время вообще движется, то оно движется по кругу. Линейная концепция времени абсолютно неправильная.

Вот почему на востоке, нас никогда не интересовала история. Нас интересовали мифы, но никогда не интересовала история. История вошла в мир через запад. Вот почему Иисус стал центром истории, началом календаря. Мы продолжаем мерить время, разделяя его на дохристово и послехристово. Христос стал центром всей истории, первой исторической личностью.

Будда не историчен. Кришна неисторичен, вы никогда не можете точно сказать, рождался ли Кришна на самом деле, было ли все это обычными историями, или частью истории как таковой. Восток никогда не озабочивался этим вопросом. Они говорят, что все есть истории, которые рассказывались множество раз и будут рассказываться впредь. Нет необходимости озабочиваться фактами, потому что факты повторяются. Лучше озабочиваться темой, а не фактами, иначе вы не сможете многого понять.

Говорится что перед рождением Рамы, один из аватаров Индии, Валмики, написал Рамаяну, до того, как Рама был рожден! Это невозможно. Как можно написать историю, если человек, о котором говорится в этой истории, еще не был рожден? Но Валмики написал сначала, а Рама в точности следовал впоследствии канве истории, всему, что там было сказано. Как это произошло? Это загадочно, но совершенно перестает быть загадкой, если вы взглянете на восточную концепцию времени.

Валмики говорит: «Я знаю Раму, потому что во многие века он рождался до этого, я знаю эту тему. Поэтому я написал историю, потому что я знаю эту тему, знаю в чем ее суть. Таким образом это вылилось в форму истории».

Рама должно быть подумал: «Для чего противоречить Вальмики? Зачем противоречить этому пожилому человеку? Надо следовать ему». И он последовал.

Восток живет мифами: мифы означают повторяющиеся темы, в которых всегда есть определенная сущность. На западе мифы не обладают значением. Если вы сможете доказать, что что-то является мифом, то он теряет свое значение. Вам нужно доказать, что это имеет отношение к реальной истории, что это было на самом деле в какое-то время. Вы должны быть точными в этом отношении.

Эта линейная концепция неповторяющейся жизни создает беспокойства, поэтому когда вы погружаетесь в безмолвие, одиночество, вы приходите в беспокойство. Вы рассматриваете это как трату времени. Вы ничего не делаете, просто ждете. Почему вы напрасно растрачиваете свою жизнь? Это время уже нельзя вернуть, потому на западе они учат: «Время — это богатство». Это совершенно неправильно, потому что богатство создается дефицитом, а время не является дефицитом. Вся экономика зависит от дефицита: если что-то в дефиците, то это становится ценным. Время не в дефиците, его всегда хватает. Вы не можете израсходовать его. Оно всегда будет в наличии, поэтому время не может экономичным. Оно не в дефиците, оно не может быть богатством.

Но мы продолжаем учить: «Время — это богатство, не растрачивайте его. Растраченное оно никогда не вернется обратно». Поэтому если вы уединитесь и сядете в одиночестве, вы не сможете просидеть три года, три месяца, даже три дня для вас слишком много, вам кажется, что вы напрасно потратили три дня.

Что вы делаете? Возникает вторая проблема: из-за того, что на западе бытие не слишком ценно, ценным считается действие. Они спрашивают: «Что ты сделал?» Потому что для того, чтобы что-то сделать, нужно время. Они говорят на западе: «Пустой ум — работа дьявола». Вы знаете это, ваш ум тоже знает это, поэтому когда вы сидите в одиночестве, вы начинаете бояться. Вы боитесь потерять время, ничего не делая, вы продолжаете задавать себе вопросы: «Что ты делаешь здесь? Просто сидишь? Тратишь время?» Как будто бы просто быть — значит тратить напрасно время! Вам обязательно нужно сделать что-то для того, чтобы до казать себе, что вы не напрасно истратили свое время. Вот в чем разница.

В древние времена, особенно на востоке, было достаточно просто быть, не нужно было еще что-то при этом доказывать. Никто тогда не собирался вас спросить: «Что вы сделали?» Ваше бытие было достаточно и принималось как таковое. Если вы находились в покое, тишине, блаженстве, этого было достаточно. Вот почему на востоке мы никогда не требуем от санньясинов, чтобы они работали, в этом нет необходимости. Мы всегда думали, что санньясины, те, кто оставили мирскую деятельность, гораздо лучше, чем те, кто занят деятельностью.

На западе совершенно по-другому смотрят на этот вопрос. Если вы не работаете, то вас там считают босяком, лодырем. Хиппи — это совершенно новое явление. Восток был всегда ориентирован на хиппи. Мы родили самых великих хиппи мира: Будду, Махавира, они ничего не делали, просто сидели и медитировали, наслаждались своим бытием, просто были блаженны, ничего не делая. Но мы уважаем их, они были самыми уважаемыми, самыми возвышенными, наивысшими. Будда просил милостыню, но даже цари приходили, чтобы поклониться его стопам.

Однажды случилось так, что Будда проходил по деревне, главный министр этого округа сказал королю: «Смотри, Будда идет, нам надо пойти, встретить его, прикоснуться к его стопам и выразить наше почтение».

Король сказал: «Нужно ли это для бродяги? Он простой бродяга, а я великий король. Для чего мне идти и выражать ему почтение, кланяться ему? Если он хочет увидеть меня, он может прийти и встретиться со мной».

Старый главный министр, который был очень мудрым человеком, немедленно ответил: «Если ты так ставишь вопрос, то я больше не могу здесь оставаться ни на мгновение».

Король обеспокоился, потому что этот человек был слишком ценный, чтобы его так просто потерять, и спросил: «Но почему?»

Пожилой человек ответил: «Это совершенно неправильно. Ты можешь быть великим королем, ты можешь быть императором всей земли, но ты не можешь быть более великим, чем Будда. Он оставил царство, а ты все еще поглощен богатством, престижем, могуществом. Он оставил все это, у него ничего нет. Только человек, у которого ничего нет, может быть самым высоким, потому что у него нет желания. Тебе придется пойти к нему и выразить свое почтение ему, иначе прими мою отставку. Я не могу оставаться в этом нечистом месте ни на мгновение». Королю пришлось пойти.

Восток полностью отличается, отличается подходом. Там приветствовалось бытие. Никто не спросил бы вас: «Что такое? Достаточно!» Если вы находились в безмолвии, умиротворении, любви, если в вас было сострадание, если вы цвели — этого было достаточно! Тогда обязанностью общества было помогать и служить вам. Никто бы не сказал вам, что вы должны работать, или должны создавать что-то, что вы должны быть производительны. На востоке, они думали, что быть самим собой — это высший вид производительности, присутствие такого человека считалось очень ценным. Он мог оставаться в безмолвии многие годы.

Махавира хранил молчание двенадцать лет. Он не говорил, не ходил по деревням, ни с кем не встречался. Когда он начал говорить, кто-то спросил его: «Почему ты раньше не говорил?»

Он ответил: «Речь становится ценной только тогда, когда вы обрели безмолвие, иначе она бесполезна. Не только бесполезна, но даже опасна, потому что вы выбрасываете мусор в чужие головы. Таким было мое стремление: я буду говорить только тогда, когда внутренний диалог полностью прекратится. Когда внутренний диалог полностью исчезнет, только тогда я буду говорить. Тогда он не будет болезнью».

Они могли ждать, потому что восток верил в реинкарнацию. Они могли верить. Есть истории, в которых ученик приходит к мастеру и ждет тридцать лет, не просит ничего, но просто ждет, когда мастер спросит: «Для чего ты пришел?» Тридцать лет слишком много, тратится практически вся жизнь, но это ожидание в течение тридцати лет делает свое дело.

Люди с запада приходят ко мне и говорят: «Этим же вечером мы уходим, дай нам какой-нибудь ключ. Как мы можем стать безмолвными? Но у нас нет времени, чтобы еще остаться. Мы должны идти». Они размышляют в привычных рамках: быстрорастворимый кофе, поэтому они думают, что должна быть какая-то быстрая медитация, ключ, который я могу им вручить и все завершится на этом. Такого ключа нет. Нужно длительное усилие, глубокое терпение. Чем больше вы торопитесь, тем больше на это уйдет времени. Поэтому помните это: если вы не спешите, это может произойти в каждое мгновение. Когда вы не спешите, в вас есть качество ума, тишина.

Я хочу рассказать вам одну историю. Однажды так случилось, что путешествовали два монаха. Они пересекли реку в лодке, лодочник сказал им: «Куда вы идете? Если вы идете в город за этими стенами, идите медленно».

Но старый монах сказал: «Если мы будем идти медленно, то никогда не доберемся дотуда, потому что мы слышали, что ворота этого города закрываются после заката солнца, нам осталось всего два-три часа, а расстояние еще очень большое. Если мы будем идти медленно, мы никогда не достигнем, нам придется ждать за пределами города. Снаружи города опасно, там есть дикие животные и все остальное, поэтому нам придется спешить».

Лодочник сказал: «Хорошо, но мой опыт показывает, что добираются те, кто идет медленно».

Другой монах послушался. Он был молод и подумал: «Мне неизвестна эта часть страны, этот лодочник может быть прав, поэтому лучше послушаться лодочника». Он пошел медленно, лениво, как будто бы никуда не идя, без спешки, просто прогуливаясь.

Старик же заспешил, начал бежать, за спиной у него было много писаний. Потом он упал: устал, тащя груз, ведь он был стариком, находился в напряжении, он упал. Человек, который не спешил, просто шел, просто гулял, дошел.

Лодочник шел сзади и подошел к старику. Тот лежал с краешку улицы, его ноги были повреждены, текла кровь. Лодочник сказал: «Я говорил тебе, что так было всегда: те, кто идет медленно, те достигают, те, кто спешит, всегда так или иначе оступаются. Эти края опасные. Дорога грубая, а ты человек старый. Я посоветовал тебе, но ты не послушался меня».

Эта одна из корейских дзенских историй. Вот как происходит в жизни. Идите медленно, терпеливо, не спешите, потому что цель не где-то еще, она внутри вас. Когда вы не спешите, вы почувствуете это, когда вы спешите, вы не можете чувствовать этого, потому что вы так напряжены. Если вы не идете никуда, то вы можете почувствовать это скорее.

В Японии медитация зовется дзадзен. Дзадзен означает просто сидеть и ничего не делать. Поэтому дзенские священники, монахи, должны сидеть шесть часов в день или даже больше. Мастер никогда им не дает что-либо делать. Им нужно просто сидеть. Они подготавливают себя просто к сидению, ничего не делая, даже мантру читать не надо, просто сидеть.

Это очень дерзко. Выглядит просто, но на самом деле это очень дерзко, потому что ум просит работу, какой-то деятельности. Ум продолжает говорить: «Почему? Зачем тратить время? Для чего продолжать сидеть? Что случится из-за простого сидения?» В течение трех лет или даже больше ищущий сидит. Постепенно ум перестает спрашивать. Теперь это бесполезно, вам не надо слушать его. Он пресыщен, поэтому ум перестает слушать. Постепенно, когда ум перестает спрашивать, вы начинаете чувствовать новые жизненные силы в себе, которые всегда были там, но вы были настолько заняты, что не могли чувствовать этого. Вы начали чувствовать тогда, когда стали незаняты.

Ум всегда создавал проблемы и одиночество. Оставайтесь в одиночестве по крайней мере три месяца и решите заранее, что что бы ни случилось, вы не будете слушать ум. Решите заранее, что вы готовы потратить три месяца, чтобы вам не пришлось думать постоянно, что вы напрасно тратите время. Вы решили, что готовы потратить три месяца, и вы не собираетесь ничего делать, выбудете просто сидеть и ждать. Чудо возможно.

В течение этих трех месяцев, однажды внезапно вы осознаете свое бытие. Когда вам нечего делать, вы осознаете бытие. Когда слишком много чего делать, вы забываете бытие, которое прячется сзади.

Я чувствую, что очень предан вам. Благодаря вашему присутствию моя жизнь очень сильно изменилась. В сердце я чувствую, что ты — мой мастер. Впервые в жизни я чувствую удовлетворенность внешней жизнью и моими отношениями с другими, во мне нет желания в чем-либо внешнем. Но внутреннее стремление к вечно неуловимому просветлению и блаженству сохраняется, я не могу ничего сделать, чтобы остановить это желание. Является ли это барьером? Останется ли это желание до тех пор, пока истина не будет осознана?

Да, это барьер, потому что желаний не должно остаться: ни внешних, ни внутренних. Желание одно и то же, не важно, внеш нее оно или внутреннее, поэтому не подразделяйте желания, не говорите: «Во мне теперь нет мирских желаний, но во мне есть желание другого мира». Желание другого мира такое же мирское, как и любое другое желание. Поэтому не разделяйте, не делайте трюков.

Объекты желания не важны, важно то, что вы желаете. Вы можете желать богатства, вы можете желать Бога. Желание остается одинаковым, только объекты меняются. Вы можете желать дворец здесь, можете желать иметь дворец в раю, объекты переменились, но желания остаются теми же. Вы можете желать чего хотите, желание остается одинаковым. Помните об этом.

Сохраняя желания, вы не можете обрести освобождение, желание нужно отбросить. Что делать? На самом деле не нужно ничего делать. Вам нужно все более и более осознавать, что ваши желания есть источник страдания. Теперь новое желание создает вам новое страдание. Раньше были другие желания. Вы оставили эти желания, вы чувствуете удовлетворение, умиротворение жизнью. Ваши отношения наполняются большей любовью, потому что желания исчезли со сцены.

Теперь смотрите: когда у вас были желания, вы не были удовлетворены, чувствовали разочарование, были наполнены ревностью, гневом, ненавистью, ваши отношения сложны, полны страдания и несчастья. Теперь желания ваши исчезли, вы стали умиротворены. Поймите, что теперь вы создаете новые страдания: когда наступит это просветление? Пока оно не наступило, вы не можете почувствовать удовлетворение. Как вы можете быть удовлетворены, пока не станете Буддой? Когда я стану Буддой?

Один буддист, Нагарджуна, сказал, что желание стать Буддой является одним из самых главных препятствий к тому, чтобы стать Буддой. Потому что до тех пор, пока у вас не исчезнет желание стать Буддой, вы не поймете, что вы уже Будда. Когда желание растворяется, в вас проявляется природа Будды, она занимает свое место. Поэтому осознайте новое страдание, которое приходит в ваше бытие вместе с новым желанием.

Любое желание приносит страдание. Тут ничего нельзя сделать: просто осознайте, что каждое желание приносит страдание. Если вы поймете это, ваши желания исчезнут, не нужны ни внешние, ни внутренние желания. Когда желания нет, вы достигли. Тогда прямо в это мгновение вы обретаете состояние экстаза, прямо в это мгновение вы становитесь самодостаточны. После это го не может быть страдания. Не делайте такого разделения. Ум настолько хитер, он продолжает обманывать вас. Он говорит: «Хорошо, если мирские желания создают страдания, оставьте их. Удовлетворись немирскими желаниями». Таким образом объект меняется, но желание сохраняется тем же.

Расскажу вам анекдот. Случилось так, что в Нью Дели нетаджи, великий политический лидер, притащил Муллу Насреддина в суд. Этот великий лидер, нетаджи, сказал в суде: «Этот человек, Мулла Насреддин, оскорбил меня публично. Он назвал меня ослом».

Этот политический лидер был могущественным человеком. Магистр сказал Насреддину: «Это нехорошо. Тебя надо наказать».

Насреддин сказал: «Но я не знал, что это оскорбление: назвать лидера ослом. Я не знал об этом. Поэтому простите меня, я обещаю, что больше никогда не сделаю так вновь». Его простили, даже политический лидер был удовлетворен.

Тогда Насреддин спросил магистра: «Но если я назову осла — нетаджи, лидером, у вас не будет возражений?»

Магистр засмеялся и сказал: «Возражений нет, разве что осел придет в суд, я надеюсь, что ни один осел не придет в суд. Если ты считаешь так, если тебе это нравится, ты можешь назвать осла нетаджи, лидером. У нас никаких возражений против этого».

Мулла Насреддин тут же повернулся к ослу и спросил: «Нетаджи, как вы себя чувствуете?»

Этим утром вы сказали, что мудрецы Упанишад имели позитивный подход к жизни, а Будда и Махавира имели негативный подход. Каков ваш подход — принятие или отрицание жизни? Какой подход должны иметь ваши ученики?

У меня нет подхода, или оба — мои, я не разделяю. Для меня, положительное ведет к той же цели, как и отрицательное, поэтому я не говорю, что положительное — это единственный подход, и не говорю, что отрицательное — единственный подход. Оба подхода верны, оба одинаково хороши.

Я делаю упор не на подходе, а на самом ученике. Поэтому я не говорю, что вы должны следовать этому или тому подходу. Я хочу, чтобы вы сами решили, какой у вас подход: если положительный, то следуйте положительному, если отрицательный, то следуйте отрицательному. Здесь есть и те и другие.

Вот почему индуизм не может быть мировой религией, буддизм не может быть мировой религией. До сих пор не было такой религии, которую можно бы было отнести к мировой религии, потому что каждая религия следует какому-то одному подходу. Все, о чем говорю я, может быть принято как мировой процесс, потому что у меня нет какого-то предпочтения в подходе. Все подходы ведут к одному и тому же результату. Важна цель, важен ученик, которому предстоит путешествие, а путь относителен. Существует оба типа подхода.

Помните, что есть мужчины и женщины, их число на земле примерно равно. Это чудо. Биологи не могут объяснить, как это происходит, что количество мужчин и женщин на земле примерно равно. Если баланс порой нарушается, тотчас же он восстанавливается. К примеру, во время войны баланс нарушается, потому что погибает больше мужчин, нежели женщин. Но сразу после войны рождается больше мальчиков, чем девочек. Для биологии остается загадкой то, как это происходит, но количество мужчин и женщин остается одинаковым.

Отгадка заключается в полярности: мужчина — один полюс, а женщина — другой полюс жизни. Если рождается мужчина, тотчас же рождается женщина, потому что должен появиться другой полюс. Без другого полюса, этот магнит не может существовать. Поэтому когда бывают волны и погибает больше мужчин, тотчас же рождается больше мужчин. Обычно также рождается больше мальчиков, чем девочек. Пропорция такова: на сто пятнадцать мальчиков приходится сто девочек. Так как мальчики слабее, чем девочки, к тому времени, как они становятся сексуально зрелыми, пятнадцать мальчиков умирает. Поэтому к возрасту сексуальной зрелости количество тех и других становится одинаковым. Пятнадцать мальчиков умирает.

Девочки не умирают так легко, они сильнее. Это придумали мужчины, мужской шовинизм, что мужчины — более сильный пол. Это ошибка: женщины более сильный пол. Они во всех отношениях сильнее. Они меньше болеют, чем мужчины, они меньше сходят с ума, живут дольше, чем мужчины. В каждой стране в мире средняя продолжительность жизни у женщин на пять лет больше, чем у мужчин. Если мужчина живет до семидесяти пяти, то женщина будет жить восемьдесят. Они меньше умирают в детстве, на пятнадцать процентов меньше. Они — более сильный пол.

Так и должно быть, потому что они делают самое творческое дело в жизни, дают рождение. Это такое большое страдание, тапасчарья, садхана, давать рождение. Только представьте: если бы мужчине пришлось давать рождение, то миру бы настал конец. Представьте: девять месяцев носить ребенка в своем желудке. Невозможно представить, чтобы человек носил ребенка столько, после чего еще родил его. Ни один мужчина не способен на это. Мужчина слаб.

Когда бы ни терялось равновесие, оно тотчас же восстанавливается. Почему? Потому что мужчина и женщина — полюса. В Индии есть легенда, джайнская легенда, которую вы наверное не слышали. И мне кажется, что иногда такое может случиться и в жизни. В джайнских пуранах, легендах, говорится, что сначала рождались только близнецы, дети никогда не рождались в одиночестве, только близнецы: мальчик и девочка. Они должны были соединиться в браке: брат и сестра, близнецы.

В начале, миллионы лет назад, рождались только близнецы: мальчики и девочки. Они были природными женой и мужем, мир был очень спокойным. Это было естественно, потому что если бы у каждой жены был природой данный муж, то жизнь была бы очень отличной от нашей, ведь мы всегда выбираем неправильно. Так сложно выбрать правильно себе мужа или жену. Практически невозможно! Как вы можете выбирать?

Подумайте о другом: можете ли вы выбрать правильно отца и мать? Это невозможно. Где выбирать и как? Кого бы вы ни выбрали, в конце концов вы почувствуете разочарование. Но природа выбирает вместо вас, поэтому вас почти полностью устраивают ваши отец и мать, вы не можете ничего сделать с этим.

Джайнские легенды рассказывают, что муж и жена рождались как близнецы. Они были естественным образом связаны, у них была гармония, глубокая гармония, которая связывает близнецов. Между ними никогда не было ссор, они вели себя как два тела и одна душа. Джайны говорят, что те дни на земле были днями покоя. Когда эта гармония была нарушена, все нарушилось. Это вполне возможно и как мне кажется может снова случиться. Наука может в грядущем столетии воплотить эту возможность снова в жизнь, тогда вместе с вами будет рождаться ваш полюс. Но независимо от того, рождается ли с вами полюс или нет, он все равно рождается где-то: где-то рождается мальчик и где-то рождается девочка, где-то девочка и где-то мальчик.

Такая же полярность существует между положительным умом и отрицательным. Когда есть положительный ум, рядом присутствует отрицательный. Это количество всегда одинаково. Поэтому в мире всегда половина — индуисты, а половина — буддисты. Или вы можете назвать это по-другому, но половина положительных, а половина отрицательных.

Я ничего не выбираю. Если ко мне приходит кто-то и говорит: «Кто прав: мужчина или женщина?» Я отвечаю, что правы оба, потому что они не могут существовать отдельно друг от друга, права их гармония. Поэтому если вы спросите меня: «Что правильно: положительное или отрицательное?» Я отвечу, что правы и то и другое, потому что ни то, ни другое не может существовать друг без друга. Истина в гармонии.

Вот почему мои заявления кажутся такими противоречивыми, потому что иногда я говорю с положительным человеком, тогда мне нужно делать совершенно другие заявления. Иногда я говорю с учеником, который отрицателен, тогда мне приходится делать совершенно противоречивые высказывания. Когда они встречаются вместе, они путаются.

Помните, когда я говорю вам что-то, я сказал это для вас. Не слушайте никого другого, это касается лично вас. Когда я сказал что-то для вас, я сказал это именно для вас. Если кто-то говорит, что я высказал что-то противоречивое, не слушайте. Я мог сказать, потому что для меня не важны подходы, важен сам человек.

У меня нет определенного подхода. Когда ко мне приходят разные люди, я тотчас же меняю свой подход. Я всегда приспосабливаюсь к человеку, и никогда не делаю обратного, я никогда не пытаюсь приспособить человека к подходу. Для меня это выглядит нелепым. Я не делаю для вас готовой одежды, говоря при этом: «Подрежьте себе немного ноги, потому что одежда...» Я сразу подрезаю одежду, если чувствую, что она не подходит мне, потому что одежда не соразмерна, вы в порядке.

Но тогда возникает множество противоречий, но я включаю их в себя. Для меня они только кажутся противоречивыми, они соединены вместе точно так же, как мужчина соединен с женщиной, положительное соединено с отрицательным, день с ночью, жизнь со смертью. Оба подхода мои. Вот почему я продолжаю говорить о Будде с такой же любовью, как говорю о Патанджали, или Лао-Цзы, или Иисусе, или Махавире, или Мухамеде. Я содержу все. Помните это, это поможет вам меньше смущаться.

Теперь идите по следам того, кто в поиске достиг второй ступени, называемой ступенью мысли.

Он живет под наблюдением знающего человека, который объясняет наилучшим образом что есть слушание, воспоминание, запоминание, поведение, размышление, медитация. Обретя знание писаний, достойных слушания, он умело отличает долг от того, что не есть долг, и хорошо понимает разницу между словом и тем, что оно означает. Его ум не страдает от избытка самомнения, гордости, жадности и привязанности, хотя внешне их присутствие в какой-то степени очевидно. Он оставляет внешние загрязнения также как змея сбрасывает свою кожу. Такой ищущий обретает истинное знание всего этого по милости писаний, гуру и мудрецов.