Скорее мертвый, чем живой

Глава 1

Часы показывали без пяти пять. Дождь стекал по ветровому стеклу, стеклоочиститель скрипел. Через образующийся треугольник на стекле Гарри наблюдал за выходом из тюрьмы. Утро было холодное и мрачное. Серые дождливые облака, гонимые ледяным ветром, медленно двигались.

Гарри нервно курил. Он положил руки на руль и уставился на высокие металлические двери, которые отделяли его от Клер девять месяцев. Она должна была выйти в восемь часов. Все эти длинные месяцы, которые она проводила в тюрьме, Гарри не видел ее.

После суда Гарри поговорил с ней несколько минут. Паркинс провел его длинным коридором в камеру, где Клер ожидала перевода в тюрьму.

Она казалась спокойной. Гарри показалось, что он прощался с незнакомой женщиной.

— Никогда не навещай меня, — сказала она, держась на расстоянии. — Никогда не пиши. Я не хочу помнить о тебе. Я откажусь видеть тебя, если ты придешь, я не буду читать твои письма, если ты напишешь.

— Хорошо, — сказал Гарри, но я не забуду тебя, Клер.

Она усмехнулась и ответила:

— Ты меня, наверняка, забудешь.

Потом вошла надзирательница, и Клер внимательно посмотрела на Гарри, будто хотела запомнить его образ и медленно пошла за надзирательницей, держа высоко голову и крепко сжав губы.

Гарри не писал ей и не приходил на свидания, потому что знал, что она говорила серьезно, но все это время она была в его мыслях. Паркинс сказал, что ей повезло, и она отделалась всего годом. Клер на суде показала, что воровала около года, но не призналась, что была участницей банды.

Она освободила Гарри от всяких подозрений и все время, пока она была в тюрьме, воровства такого рода не происходило. Паркинс был разочарован, когда не смог установить связь между Клер и Робертом Брэди. Она признала, что Брэди один из ее друзей, но отрицала, что они работают вместе.

Брэди исчез, как только дела стали плохи для него. Паркинс считал, что он покинул Англию и уехал в Америку.

— Я не думаю, что его скоро увидят в Англии, — сказал он. — Тип со спутанными волосами тоже исчез.

Гарри сделал все, чтобы обеспечить защиту Клер. Она поручила ему продать все, но он сохранил несколько платьев, которые хранил в своей комнате. Машина, радиоприемник, бар на колесиках были проданы. Драгоценности изъяты полицией и возвращены их владельцам.

После приговора у Клер осталось совсем немного: несколько платьев, несколько книг, ручка и сумочка. Все это Гарри хранил у себя.

— Я приготовлю ей домашний очаг, — сказал он Муни. — У меня есть время, чтобы заработать деньги, и я их заработаю.

Но совместное с Муни дело ничего не дало. Как Гарри и предвидел, жители Сохо предпочитали зарабатывать деньги, а не тратить их на портреты. Увеличенный снимок Муни не привлек ни одного клиента.

— С такой мордой можно распугать всех, — усмехнулся Муни.

Но Гарри знал, что портрет получился замечательный. И он понял, что он замечательный фотограф. Гарри отказался убрать портрет с витрины. Он вернулся к прежней работе и снимал прохожих на улице. Том и Джон больше не работали на них. Дорис отказалась уйти, предпочитая жить на половину зарплаты до тех пор, пока положение не улучшится.

Муни все время предсказывал катастрофу и говорил Гарри о необходимости закрыть дело.

Потом пришла удача. Однажды Гарри находился в конторе вместе с Муни. Шел дождь и он смотрел на темное небо, думая о том, выходить на работу или нет. Вдруг элегантный мужчина остановился перед портретом Муни. Гарри с завистью смотрел на него. Тот был одет со вкусом. Ему было не больше сорока лет и вид у него был преуспевающего человека.

— Кто сделал этот портрет? — спросил он, подходя к ним.

— Я.

— У вас есть еще такие?

— Нет, к сожалению. Я только начал работать в этом жанре.

— Не хотели бы вы сделать портрет для меня? Может, вы слышали обо мне, если интересуетесь театральной жизнью?

Гарри взял его визитную карточку.

Аллен Симпсон! Самый известный режиссер в Лондоне!

— Да, разумеется, мистер Симпсон!

— Хорошо. Приходите завтра после полудня к нам в театр с вашим материалом и сделайте несколько снимков. Если некоторые получатся, мы сможем договориться.

Это произошло пять месяцев назад, а теперь Гарри работал на Симпсона за 25 фунтов в неделю. Это было невероятно. Гарри с трудом верил в свою удачу. Каждый раз, когда Симпсон ставил новый спектакль, у него было много работы. В промежутках, между спектаклями, ему нечего было делать. Но он подписал с Симпсоном контракт, что он больше нигде не может работать.

Поскольку он был обязан удаче благодаря портрету Муни, он добился работы у Симпсона для Муни за пять фунтов в неделю. Гарри добавлял ему пять фунтов из своего жалования, и Муни занимался установкой прожекторов. Гарри также нанял Дорис, которой платил пять фунтов из своего кармана. У него оставалось еще 15 фунтов, это было больше, чем он зарабатывал раньше.

Ему удавалось экономить несколько фунтов каждую неделю. Он сохранил свою комнату у миссис Бестерхэм и его единственным приобретением был маленький «морис», купленный по случаю за 34 фунта. Это была не лучшая покупка, так как машина все время ломалась. Однако он ездил на ней, когда у него была работа ночью, и доехал до этой тюрьмы, откуда он должен отвезти Клер. Она сказала, что он забудет ее. Но он не забыл ее. Он любил ее сильнее, чем прежде. Пусть она лгала ему, пусть была воровкой. Он простил ее. Она любила его, он знал это. Она ему лгала из-за любви. Любит ли она его еще? Это волновало Гарри больше, чем прошлое Клер. Будет ли она счастлива, или будет стыдиться? А может, она рассердится, когда увидит его?

Он сказал Муни, что поедет за Клер. Муни она нравилась. То, что она была воровкой, его не трогало. Ведь она сдала себя полиции, чтобы освободить Гарри от подозрений. Муни находил это порядочным. Девушка, способная сделать такое — хорошая девушка, — заявил он. — Иди за ней. Даже, если это не понравится ей, она вспомнит об этом позже. Женщины любят, когда им уделяют внимание.

Минуты текли медленно. Было пять минут шестого. Вдруг раздался скрип открываемой двери, и появилась Клер на мокрой дорожке. Она выходила из тюрьмы такой же, какой входила, высоко подняв голову и сжав губы. На ней был тот же костюм, который она одела для сеанса фотографирования. В руках она держала шляпку.

Вышел охранник и что-то сказал ей, похлопал по руке, но Клер не обратила внимания.

Она быстро направилась к машине, которая стояла у тротуара.

Сердце Гарри забилось изо всех сил. Он с трудом дышал. Он не способен был сделать ни одного движения и, только когда Клер появилась рядом, он смог выйти из машины и открыть дверь. Она остановилась, и они посмотрели друг на друга.

— Здравствуй, Клер, — хрипло сказал Гарри.

— Здравствуй, Гарри, — холодно ответила. — Что ты здесь делаешь?

— Ты меня не ожидала, Клер? Я пришел, чтобы отвезти тебя домой.

— У меня нет дома, — холодно ответила она.

— Не стой под дождем, ты промокнешь. Я уверен, ты хочешь закурить.

Хотя она и пыталась сохранить на лице холодное выражение, но губы ее затрепетали. Она поднесла руки к лицу.

— Нет, нет… Я не сяду. Я пойду пешком.

Он взял ее за руку. Она дрожала, но не сопротивлялась, когда он усадил ее в машину.

Гарри обошел машину и сел на свое место.

— Бери, — он положил сигареты ей на колени. — Я заведу мотор. На это нужно время.

Вдруг Клер начала рыдать. Не глядя на нее, он взял ее за руку. Она прижалась к нему.

— Ничего, милая, — Гарри обнял ее. — Я с тобой, и я люблю тебя. Все устроится. О, Клер… любовь моя.

К счастью, у его хозяйки была свободная комната, рядом с комнатой Гарри. Он поспешил нанять ее и с помощью Муни и Дорис привел ее в порядок. Она, конечно, не была похожа на прежние апартаменты Клер, но, несмотря на потертый ковер и старые обои, выглядела неплохо.

Гарри толкнул дверь и ввел Клер.

— Это временно, пока мы не найдем лучше, — уверил он Клер. — Могу заверить тебя, что кровать комфортабельная. Я уже испытал ее.

Клер едва оглядела комнату. Бросив сумочку на кровать, она подошла к окну.

Все время, пока они ехали, она молчала. Клер во все глаза смотрела на улицы, магазины, прохожих. Этого зрелища она была лишена девять месяцев.

Гарри не заводил разговоров, он был удовлетворен тем, что сидел рядом с ней.

— Мы тебя оставим ненадолго, — сказал он. — Ты, наверное, хочешь привести себя в порядок. Когда будешь готова, придешь в мою комнату? Она напротив. Я пока приготовлю кофе.

— Хорошо, — сказала она, не оборачиваясь.

Гарри вошел в свою комнату, снял плащ, зажег сигарету и посмотрел на улицу. Было половина десятого. Ему казалось, что он провел всю ночь на ногах. Вполне естественно, что она взволнована, подумал он. Нужно быть терпеливым. Но лучше бы она обратилась за поддержкой к нему, чем оставаться такой далекой.

Он подождал полчаса, потом у него появился страх. Он подошел к двери. Ни звука… Он подошел к ее комнате и увидел ее, стоящую на том же месте, у окна. Он подошел к ней, взял за плечи и повернул к себе.

— Не надо, милая. Все кончено. Садись. У тебя усталый вид.

Он сел в кресло, а она села ему на колени. Положив голову ему на плечо, она вдруг сказала:

— А я была уверена, что ты забудешь меня. Я не поверила своим глазам, когда увидела тебя в машине.

Он взял ее за руки.

— Ты меня не забыла? Почему я должен был забыть тебя?

— О чем бы я еще думала, — она пожала плечами. — У тебя совсем другое. У тебя много дел, много знакомых.

— И тем не менее, я не забыл, — сказал Гарри. — Я считал дни. В моей комнате есть календарь, где я отмечал каждый день до твоего выхода.

Она посмотрела ему в глаза.

— Ты все такой же, Гарри, совсем не изменился. Милый, не похожий на других. Я так боялась, что ты изменишься.

Он не мог не видеть, что она изменилась. Глаза ее стали неспокойными. Она казалась не такой молодой и хорошенькой. Складки вокруг рта придавали ей горькое выражение.

— Я знаю, что изменилась, — произнесла она. — Можешь сказать мне это. Ты бы тоже изменился, если бы тебя заперли в клетку, как животное.

— Все устроится, милая. Постарайся все забыть.

Он прижал ее к себе, надеясь пробудить в ней желание, но она оттолкнула его и подошла к окну.

— Не нужно, Гарри. Будь терпелив. Я не могу сейчас и будь терпелив.

Ему потребовалось время, чтобы подавить разочарование.

— Извини. Ты права. Всему свое время.

Она подошла к нему.

— Я не представляю, что бы стало со мной, если бы я не думала о тебе. Позднее, Гарри, я обещаю тебе, но дай мне придти в себя.

— Конечно. Пошли ко мне. Я тебя угощу кофе. Моя комната больше и вид из нее лучше. Если она тебе понравится, можешь занять ее.

Она взяла Гарри под руку. Они вошли в его комнату.

— Кто это? — спросила она. — У него приятное лицо.

Она стояла перед фото в рамке.

— Это Рон. Рон Фишер, — сказал Гарри, наливая кофе. — Он…

Ее лицо нахмурилось.

— Как его здоровье?

— Он все еще в госпитале.

— В госпитале? — она посмотрела на Гарри и отвернулась. — Еще не поправился?

— Он не выздоровеет никогда. Садись и пей кофе. Сахар?

Она взяла чашку. Лицо ее было бледным.

— Не нашли того типа, который ударил его?

— Нет.

— Ты хочешь знать, не замешана ли я?

— Нет. Я ничего не хочу знать о прошлом, Клер.

Она задумчиво мешала в чашке.

— Расскажи о себе, Гарри, — попросила она. — Что ты делал все это время?

Он рассказал ей историю с портретом Муни, благодаря чему он получил работу у Аллена Симпсона.

— Пятнадцать фунтов в неделю, это невероятно, — закончил он, улыбаясь. — Я экономил, рассчитывая на твое возвращение, когда мы будем вместе. Сейчас у меня много свободного времени.

— Колесо поворачивается, — она горько усмехнулась. — Теперь ты более богат, чем я.

— Мы с тобой договорились, неважно, у кого есть деньги.

— Прошлого не существует.

— Хочешь выйти за меня замуж?

— Я не хочу замуж. Я буду жить с тобой, не выходя замуж.

— Но почему?

— Я ничего не могу делать. Убирать квартиру, зарабатывать деньги, исключая воровство. Кто захочет жениться на такой женщине?

— Я. Мы наймем маленькую меблированную квартиру. Я научу тебя помогать мне в работе. Муни ничего не понимает в освещении. Ты познакомишься со знаменитыми людьми. Увидишь, это приятно, милая.

— Приятно звездам знакомиться с бывшей каторжницей? — спросила она.

— Никто ничего не узнает о твоем прошлом. Муни — единственный, кто знает, но он никогда не скажет.

Она покорно пожала плечами.

— Хорошо. В чем я могу помочь тебе?

— За пятнадцать дней я научу тебя освещению при фотографировании. Это нетрудно и приятная работа. Хочешь выйти за меня замуж, Клер? Я не буду требовать от тебя никакой домашней работы. Оставайся только всегда со мной.

— Это абсурдно, Гарри. Ты ничего обо мне не знаешь. Как можешь ты желать жениться на мне?

— Я знаю все, что мне нужно знать. Если ты любишь меня, все будет хорошо.

— Я люблю тебя настолько, что хочу тебе счастья, а могу принести только неприятности. Ты увидишь это сам. Я никогда не была добродетельной и не буду. Я так устроена и с этим ничего не поделаешь. Ты можешь изменить жизнь, — она села на пол у ног Гарри. — Я не хочу переделывать свою жизнь. Я порочна со дня рождения. Я всегда ввязывалась в какие-нибудь неприятности. Это моя доля. Мой отец был служащим, мать — домашней хозяйкой, она не умела ни читать, ни писать и целый день ничего не делала. Дом напоминал свинарник. Я была предоставлена самой себе и целыми днями болталась по улицам.

Однажды вечером, когда мне было пятнадцать лет, отец вернулся домой пьяный и поднялся ко мне в комнату. Мать застала нас. Разгорелась ссора и отец столкнул мать с лестницы. Та повредила себе позвоночник. Он получил пять лет тюрьмы, а потом еще пять за убийство соседа по камере.

Меня отправили в исправительный дом, но я убежала оттуда и устроилась в прачечную. Работа в прачечной навсегда отучила меня зарабатывать на жизнь честным трудом.

Она закурила.

— Все это тоскливо, но ты должен об этом знать, Гарри. Знать, на ком ты хочешь жениться. С одной девушкой я начала воровать в больших магазинах. Ее поймали, а я так испугалась, что перестала воровать.

Затем началась война. Я жила с американским офицером. Когда он уехал, я перешла к его приятелю. Тот купался в деньгах, но был скуп. Он был так богат, что ничего не замечал. Он мне не нравился, но я оставалась с ним, надеясь, что он увезет меня в Америку. Но однажды он уехал, даже не предупредив меня. Я жила, как могла. Ночевала в бомбоубежище и пошла на панель. Потом я наткнулась на типа, который научил меня карманным кражам. На него уже работали три женщины. Все было блестяще продумано. Никогда до этого у меня еще не было столько денег. Потом я познакомилась с тобой. В тот момент, не зная, ты спас меня. И тогда первый раз в жизни я испытала угрызения совести. Я хотела и сейчас хочу, чтобы ты стал моим сообщником.

Она погасила окурок.

— Потом я украла этот портсигар. Я должна была отдать его Роберту, человеку, на которого я работала, но портсигар был так хорош, что я не смогла удержаться, чтобы не подарить его тебе. Делать такое было глупо, но вся моя жизнь — клубок глупостей. Вот видишь, это нехорошо. Я из тех женщин, которых надо только жалеть. Мне не раз давали возможность зарабатывать 20 фунтов в неделю, но я предпочитала легкие заработки. И сейчас, когда ты все знаешь, не будем больше говорить о женитьбе.

— Мне наплевать на твое прошлое. Все, что я хочу знать, любишь меня или нет. Ты сказала мне «да», и я хочу, чтобы ты повторила это.

Она подняла глаза.

— Да, я люблю тебя, Гарри. Временами я хотела бы не любить тебя. Я никого не любила, кроме тебя. Но почему бы мне не полюбить какого-нибудь парня из своей среды, такого же грязного, как я?

Гарри обнял ее.

— Замолчи, Клер. Если ты действительно хочешь сделать меня счастливым, выходи за меня замуж. Все будет хорошо, а прошлое забудем.

— Ты хочешь жениться на мне после того, что я тебе рассказала?

— Разумеется. Ты моя, остальное неважно. Только об этом я и прошу тебя.

Какое-то время она смотрела на него, потом, опустив глаза, сказала:

— Ладно, раз ты этого хочешь. Но я тебя предупреждаю. Я ничего не умею делать и никогда не буду хорошей хозяйкой.

Но Гарри не поверил ни одному ее слову.

Следующие три недели Гарри был весьма деятелен. Дорис нашла для него двухкомнатную квартиру в хорошем и спокойном районе за три фунта в неделю, или за четыре фунта включая все услуги. Это было больше, чем предполагал Гарри, но он принял второе условие. Он ведь обещал Клер, что освободит ее от домашних забот.

Дорис восхищалась Клер, но не могла удержаться, чтобы не сказать Муни, что Клер могла бы и потрудиться.

— Это не убило бы ее, — сказала она Муни.

— Вас это не касается, — оборвал ее Муни. — Есть женщины, которые не созданы для домашней работы.

К счастью для Гарри, в эти три недели работы было немного, Клер все время была возбуждена, и ей хотелось куда-то идти. Она потратила значительно больше денег, чем он рассчитывал, но он успокаивал себя тем, что это следствие приобретенной свободы.

Гарри редко видел Аллена Симпсона, он имел дело с его заместителем Вали Леманом.

— Мой контракт кончается, — заявил он Леману. — Как вы думаете, не мог бы я освободиться от исключительного права Симпсона? У меня много свободного времени, и я хотел бы заняться другой работой.

Леман, молодой, близорукий человек, преждевременно облысевший, ответил, что поговорит с Симпсоном.

— Мистер Симпсон не любит, когда его персонал работает еще где-то. Но, может быть, он сделает для вас исключение… Я попытаюсь. А может, попытаться добиться для вас увеличения зарплаты? Сколько вы получаете сейчас?

— Двадцать пять фунтов, из которых я плачу двум своим помощникам. После высчетов налогов мне остается десять фунтов.

— А если у вас будут 20, вас это удовлетворит?

— Я предпочел бы работать на стороне, мистер Леман.

Гарри нравился Леману и он ценил его.

— Хорошо, я поговорю. На ком же вы женитесь?

Дата свадьбы была назначена. Церемония должна была проходить в мэрии района, где находилась их квартира.

Гарри был очень разочарован внешним видом Клер. Она была похожа на больную, готовящуюся к серьезной операции, нежели на невесту. Утром в день свадьбы он брился, когда она вошла в комнату.

— Э, — запротестовал он, — жених не должен встречаться с невестой в день свадьбы. Это приносит несчастье. — Увидев лицо Клер, он перестал шутить.

— В чем дело, Клер?

Она что-то пробормотала и грустно посмотрела на него.

— Я понимаю, ты взволнована. Пойдем, выпьем что-нибудь покрепче, и ты придешь в себя. Иди, одевайся.

— Ты уверен, что все еще хочешь жениться? — спросила взволнованно она. — Ты уверен, что никогда не пожалеешь об этом?

Их беседа была прервана приходом Муни, который был возмущен нарушением обычая, запрещающего жениху и невесте встречаться перед церемонией бракосочетания.

Процедура женитьбы протекала без энтузиазма.

— Не нравится мне такая свадьба, — прошептал Муни Дорис. — Напоминает похороны. Надо заставить выпить молодых.

Была договоренность, что свадебного путешествия не будет, а будет обед с участием Дорис и Муни. Гарри настаивал поехать за город, где он провел такой замечательный день с Клер, и она согласилась.

Обед прошел удачно благодаря Муни, который занимался напитками. Клер, наконец, развеселилась от его шуток.

После обеда Гарри и Клер залезли в старый «морис», оставив Муни и Дорис.

— Ух! — сказал Гарри, — я никогда не был так счастлив. — На деле он с трудом преодолел разочарование. Клер похлопала его по руке, ничего не говоря.

Она сидела в маленькой машине, обдуваемая ветром. Старый мотор ужасно шумел. Долгая прогулка в этом металлоломе не прельщала ее, но она молчала, видя счастливое лицо Гарри. Тот был доволен, что машина идет без остановок со скоростью 35 миль. Гарри не чувствовал возрастающей нервозности Клер. Он думал, как хорошо, что он нашел себе такую жену, машину и квартиру со всеми удобствами.

Клер повернулась к нему.

— Скажи мне, милый, а настанет такое время, когда у нас будет хорошая машина? Эта, кажется, держится на веревках.

— Машина не так уж плоха, — закричал Гарри, чтобы перекричать шум мотора. — Разумеется, он шумный, но он идет.

— Этот двигатель нельзя выносить долго. Ты думал о новой машине?

Гарри с удивлением посмотрел на нее. Он был счастлив иметь эту машину и не думал о другой.

— Может, позднее посмотрим. Нам еще столько нужно.

— Ты мог бы купить ее в рассрочку, милый. Это же можно. Мне бы так хотелось иметь «ситроен», как был раньше.

— Мне тоже, — Гарри нахмурился, — но пока будем довольствоваться этим.

Маленький «морис» несколько раз чихнул и остановился.

Гарри с удрученным видом вышел из машины и стал осматривать двигатель.

Клер нахмурилась. Для нее отсутствие комфорта было пыткой. В машине было холодно, а пружины сиденья впивались в тело. Облака угрожающе висели над ними, а крыша не была надежной.

— Тебе лучше поспешить, — сказала она, высовываясь в дверцу. — Скоро пойдет дождь и надо возвращаться.

Гарри ответил:

— Если я смогу завести мотор. Ты не могла бы подняться на секунду? Под твоим сиденьем ящик с инструментами.

— Недаром я чувствовала себя так неудобно, — она вышла из машины и втянула голову в плечи.

Гарри вынул инструменты.

— Я постараюсь сделать все быстро, но я не знаю, в чем дело.

Пока он возился с мотором, Клер смотрела на проезжающие мимо машины и гневно кусала губы.

— Это клапана, — заявил Гарри. — Мне нужно ехать в гараж.

— О, Гарри, смотри, пошел дождь.

— Клер, подожди меня здесь, а я схожу до ближайшей мастерской.

У него был такой вид, что она заставила себя улыбнуться.

— Ты не виноват, конечно. Но, во всяком случае, это еще раз доказывает, что нам нужна новая машина.

Гарри укладывал инструмент, когда «бьюик» остановился рядом.

Это был настоящий автомобиль. Водитель высунул голову.

— Здравствуй, Рикк. Вам что-нибудь нужно?

Гарри повернулся.

— А, мистер Симпсон! У меня авария, и серьезная. Клапана…

— Я мог бы отвезти вас в город или мастерскую. Ваш «морис» прошел достаточно много, — улыбнулся он.

— Боюсь, что да. Я… с женой, мистер Симпсон. Мы будем вам признательны, если вы нас подвезете.

Симпсон поднял глаза, посмотрел на машину, и его взгляд встретился со взглядом Клер.

— А я и не знал, что вы женаты, — сказал он.

Он открыл дверцу своей машины и вышел. Как всегда, он был безукоризненно одет, и Гарри почувствовал зависть. Если бы я мог так одеваться, подумал он.

— Мы поженились сегодня, — сказал Гарри.

— Примите мои поздравления. Вы ехали в свадебное путешествие?

Гарри видел, что Симпсон смотрит на Клер с явным интересом. Он представил их друг другу.

— Мы будем вам очень обязаны, если вы нас подвезете. У вас прекрасная машина.

— Да? Она у меня недавно. Садитесь быстрее, пока не усилился дождь. Садитесь и поедем в мастерскую, если хотите…

Клер уже села впереди, Гарри сел сзади.

— Нам нужна аварийная машина, — сказал Гарри. — Просто невезение.

— Вы ехали в свадебное путешествие? — спросил Симпсон у Клер.

— Нет, — Клер улыбнулась. — Мы хотели прогуляться.

— Но все-таки намерены отпраздновать свадьбу?

— Это уже сделано. Мы пообедали с мистером Муни.

— С Муни? — спросил, улыбаясь, Симпсон. — Забавный человек этот Муни. Вашему мужу удалось сделать прекрасный портрет с него.

— О, да. Гарри очень хороший фотограф. Вы должны заказать ему свой портрет.

Гарри покраснел. Зачем она это говорит? Но Симпсон только улыбался.

— Зачем? — спросил он, пристраиваясь к веренице машин. — Что я буду делать со своим портретом?

— Вы можете подарить его своей жене.

— Я не женат.

— Тогда вы можете повесить его в своем театре.

— Ну… А что вы думаете об этом, Рикк? Как вы считаете, будет украшать мой портрет холл театра. Я сомневаюсь.

— Я не знаю, мистер Симпсон, — пробормотал смущенно Гарри.

— Наверняка, будет, — прервала его Клер. — Публике хотелось бы знать вас.

Они въехали в ворота мастерской.

— Что вы намерены делать? — спросил Симпсон. — Послать их с буксиром или…

— Они не согласятся. Нужно поехать с ними, — сказал Гарри.

Симпсон смотрел в окно. Дождь лил, как из ведра.

— Может, мне отвезти вашу жену домой? Где вы живете?

— Нет, мистер Симпсон, я не хотел бы вас…

Но Клер оборвала его на полуслове.

— Вы очень любезны, мистер Симпсон, — сказала она. — Мы живем в квартале Крэнстон. Это вас не затруднит, мистер Симпсон?

Симпсон улыбнулся.

— Счастлив оказать вам услугу, — он отпустил сцепление и машина рванулась с места.

Гарри видел, как Клер махнула ему рукой и повернулась к Симпсону.

Он остался под дождем, глядя на удаляющуюся машину и чувствуя, как у него сжимается сердце.

Гарри вернулся домой после шести часов. Он был весь мокрый. Три раза он пытался дозвониться до Клер, но никто не ответил. В довершение ко всему, мастерская, где высадил его Симпсон, отказалась обслужить его машину и ему пришлось идти под дождем в поисках другой мастерской. Наконец, добравшись до своей машины, он увидел полицейского на мотоцикле, составляющего протокол о нарушении правил.

Что касается машины, то механик посоветовал ему:

— На вашем месте, я бы продал ее на лом.

В мастерской ему подтвердили мнение механика. Он взял пятнадцать фунтов, которые ему дали, и вернулся домой на автобусе.

Гарри был подавлен тем, что остался без машины. Открыв дверь квартиры, он позвал Клер. Ему никто не ответил. Вот тебе и день свадьбы! Дорис и Муни тщательно убрали комнату. Но где же Клер?

Она оставила Гарри в три часа. Машине нужно четверть часа, чтобы доехать до дома. Сейчас было десять минут седьмого, где она может быть, подумал он.

Гарри с трудом подавил в себе растущий гнев. В конце концов, подумал он, это моя вина, что день прошел так плохо. Он не может упрекнуть Клер, даже если она согласилась пойти с Симпсоном на спектакль. А может быть, она пошла поискать чего-нибудь к праздничному ужину?

Он прошел на кухню, вымыл посуду. Вдруг на лестнице послышались шаги. Была половина седьмого.

— О, Гарри, Прости меня. Я совсем потеряла счет времени.

Гарри заметил, что она слегка качается и почувствовал запах виски.

— Клер… ты… Ты пьяна, — сказал он.

— Немного, — ответила она. — Дай мне сигарету, милый. О-ля, ля, какой день.

Гарри дал ей сигарету и сел в кресло напротив нее.

— Набей мне морду, Гарри. Я знаю, что ты зол на меня, но я…

— Я просто думаю, где ты была? Надеюсь, ты хорошо развлеклась?

Она посмотрела ему в глаза.

— Не будь снисходительным, Гарри. Со мной нельзя так обращаться. Дай мне пару пощечин и не оставляй этого так.

Дрожащей рукой Гарри зажег сигарету.

— Раз ты не могла подождать меня, значит, так нужно. Ты ела?

— Нет еще. Но ты не хотел бы знать, что я делала днем?

— Да… Конечно.

— Ты не думаешь, конечно, что я наделала глупостей? Не делай такого лица.

Она поднялась и села у его ног.

— Разумеется, я немного пьяна, но это не страшно. Он немного забавный, этот тип. Ты не находишь?

— Симпсон? Не знаю, я с ним мало знаком.

— Мы провели вторую половину дня в баре театра. Там был еще этот тип… Леман.

— Но почему Симпсон не отвез тебя домой, как обещал? — удивился Гарри.

— Потому что я попросила у него работу.

— Работу? Но ты… Ты работаешь со мной.

— Нет. Заниматься освещением мне не нравится. И потом, я ничего не буду получать. Когда мы уехали с ним, он рассказал мне, что скоро откроет кабаре под названием «Двадцать второй клуб». Я видела, что нравлюсь ему, и попросила работу в клубе.

Гарри был ошеломлен.

— Но что ты там будешь делать, Клер?

— Мне будут платить немного. Однако Симпсон сказал, что с моей внешностью я сделаю карьеру. Со мной будет репетировать Леман.

— Но что все-таки ты будешь делать?

Гарри показалось, что она с трудом ищет ответ.

— Я буду делать то, что умею. Очищать карманы.

— Что?

— А почему бы и нет? Я ему сказала, что выступала с этим номером несколько лет, надеясь когда-нибудь попасть в подобное заведение. Он поверил этому. Единственное, чему он не мог поверить, что я настолько ловка, как говорю. Когда он остановил машину, я возвратила ему бумажник, часы, запонки, портсигар и ключи. Ты бы видел его лицо! Затем он отвез меня в бар и представил Леману.

То же самое я проделала и с Леманом. Я сняла с него даже подтяжки. Симпсон нашел это великолепным. Для начала он положил мне тридцать фунтов в неделю и обещал удвоить жалованье, если все будет хорошо. Я начинаю репетировать с завтрашнего дня.

Гарри был ошеломлен. После всех планов заставить жить Клер только на то, что он будет зарабатывать, ей одним махом удалось достичь большего заработка. И если он будет работать днем, а она ночью, их семейная жизнь будет странной.

— Тебе не нравится, Гарри?

— Разумеется, нет. Но ты действительно предпочитаешь такую работу?

— Послушай, милый. Нам нужны деньги. Мы не можем долго оставаться в этой убогой квартире. Затем нам нужна машина и, чтобы ничего не скрывать от тебя, я уже звонила своему знакомому. Он мне обещал машину в рассрочку. Не забывай, что вдвоем мы будем получать пятьдесят фунтов в неделю.

— Да… Но если кто-нибудь узнает, что ты…

— Что я вышла из тюрьмы? Ну что ж, я рискую, — сказала она с горькой усмешкой. — Скажи, сколько у тебя сейчас денег? Свадьба ведь тебе стоила чего-то?

Гарри колебался.

— У меня около десяти фунтов. Но нам нужно продержаться до следующей пятницы.

Она бросилась ему в объятия.

— Этого достаточно. Я попрошу аванс у Лемана. Одевайся и поедем куда-нибудь прокутим эти деньги. Завтра я верну тебе их. Я приглашаю тебя.

— Послушай, Клер, — твердо сказал Гарри. — Мы женаты и теперь все меняется. Отныне за все плачу я. Деньги, которые ты будешь зарабатывать, можешь оставлять у себя и тратить, как тебе нравится. Но я больше не позволю, чтобы ты содержала меня.

Она насмешливо посмотрела на него.

— Ты не забыл, что говорил мне? Неважно, чьи деньги, важно, чтобы они были. Иди быстро одевайся и пошли!

На следующее утро Леман срочно вызвал Гарри по телефону в «Реджент-театр». Клер решила ехать вместе с ним. Пока он брился, то слышал, как она игриво говорила с кем-то по телефону. Повесив трубку, она появилась в дверях.

— Это Моррис, — сказала она. — Тот тип, который обещал машину. Он только что получил его, почти новый, за девятьсот фунтов. Он уверяет, что это то, что нужно.

— 900 фунтов? Но, Клер…

— Взнос 25 фунтов в месяц.

— Но у тебя еще нет контракта. Так ты можешь влипнуть.

— В таком случае Моррис заберет машину. Я его знаю. Он не доставит нам неприятностей.

Клер вышла из ванной, оставив удивленного Гарри.

Когда они вышли из дома, Клер не желала слышать ни об автобусе, ни о метро. Ей необходимо было такси.

— Милый, ты забываешь, что мы богаты.

— А ты, Клер, забываешь о налогах. Из того, что мы будем иметь, нам остается в неделю тридцать фунтов, а остальное уйдет на налоги.

Клер нахмурилась.

— Наверно. Но 30 фунтов совсем неплохо. Такси будет стоить нам не больше двух шиллингов.

Продавец машин оказался атлетически сложенным парнем с черными вьющимися волосами. Он принял Клер с распростертыми объятиями, поглядывая на Гарри, которого Клер представила как «Гарри Рикк», а не как «мой муж».

Моррис показал им «ягуар» буро-красного цвета. Специальный кузов, замечательный радиоприемник.

— Пошли, я покажу тебе машину в работе.

— Мы поедем в «Реджент», — сказала Клер. — Я поведу машину сама.

Моррис показал ей различные кнопки на табло. Он сел рядом с Клер, а Гарри устроился на заднем сиденье. Казалось, Моррис и Клер забыли о нем и болтали всю дорогу.

— Эта машина, действительно, очень хороша, — бросила через плечо Клер.

За рулем своей машины Гарри чувствовал себя спокойно, но этот быстроходный автомобиль пугал его.

— Я возьму его, но за 700 фунтов, — заявила Клер.

Объяснения были долгими. Гарри все больше злился. Ни Моррис, ни Клер не обращали на него внимания. Наконец, сделка была заключена. Они остановились на 800 фунтах.

— Я тебе пришлю чек на первые 25 фунтов, Моррис, — сказала Клер, когда они остановились перед театром. — У меня сейчас нет наличных.

— Для тебя, малышка, все, что хочешь. Пусть машина останется у тебя, я вернусь на такси. Все необходимые документы в ящике для перчаток. Налоги и страховка уплачены до конца месяца.

Моррис вышел из машины, поцеловал Клер и бросил взгляд на Гарри.

— Пока, Клер. Если у тебя будет свободное время, навести меня. Я всегда найду время для хорошенькой женщины. Пока.

Он кивнул Гарри и остановил такси.

— Она тебе нравится? — спросила Клер. — Я говорю о машине. Она замечательная, не так ли?

— Да, она хороша. — Гарри вышел из машины. — Надеюсь, ты не оставишь здесь ее?

— Ты не рассердился, Гарри? — спросила она. — Может, я переиграла. Но с Моррисом иначе нельзя. Значит, она нравится тебе?

— Она замечательная.

— Я очень довольна. Я отвезу ее к служебному входу.

— Хорошо. Я пошел.

Пока она ставила машину, Гарри пошел в театр. Покупать машину за 800 фунтов глупо. Он видел себя по уши в долгах.

Гарри вошел к Леману, который перебирал эскизы.

Леман поднял голову.

— А, Гарри, — сказал он, улыбаясь, — для вас есть работа. Мистер Симпсон решил поставить новую пьесу. Вам нужно приниматься за работу. Посмотрите на эскизы, это поможет вам понять идею.

Гарри взял эскизы и стал их внимательно изучать. Леман сел за стол и стал делать заметки.

— Ваша жена кое-что умеет, — наконец сказал он. — У нее прекрасный номер. Она отхватит хороший кусочек. Мистер Симпсон очень доволен.

— Да? — угрюмо сказал Гарри.

— Да. Кстати, он решительно отказался удовлетворить вашу просьбу. Если он разрешит вам работать на стороне, то все потребуют того же самого.

— Но, мистер Леман, это для меня важно. Мне нужны деньги.

— Всем нужны деньги, — посочувствовал Леман. — Не забывайте, Гарри, что немногие фотографы оплачиваются так хорошо, как вы. Вы можете стать свободным, но пока вы на службе, никаких разговоров о работе на стороне.

Гарри колебался. Без 25 фунтов, получаемых каждую неделю остаться рискованно. Следует также подумать о Дорис и Муни.

— Да… Но вам удалось добиться увеличения ставки?

— Мистер Симпсон просил меня напомнить ему об этом позднее. Сейчас дела идут неважно, Гарри.

Тем не менее, Симпсон обещал шестьдесят фунтов в неделю Клер, если ее номер будет хорошо принят.

— Салют, Вал! — в комнату вошла Клер. Она уже называла Лемана по имени. Ему это не приходило даже в голову, а ей Леман это позволил. А Клер, которая видела Лемана всего один раз, села на край стола, копалась в его коробке от сигарет и называла его по имени. И это Леману, кажется, нравится!

— Добрый день, Клер. Что вы хотите? Вам не следует так приходить ко мне. Я занят.

— У вас плохая память, — улыбнулась Клер. — Вы сказали мне вчера, чтобы я пришла на репетицию.

— Разумеется. Но мы ставим новый спектакль и поэтому я отправлю вас к Аману. Это отличный парень. Идите к нему и скажите, что вас прислал я. Поработайте с ним сегодня, а я приду посмотреть днем, как выглядит ваш номер. Мистер Симпсон предупредил его.

— Хорошо, — сказала Клер.

— И постарайтесь. У вас сложный номер, а времени мало.

— Я это знаю.

Она улыбнулась и подошла к окну.

— Пообедаем вместе, Гарри, — она похлопала его по голове. — Зайди за мной к Аману. Вали, подойдите к окну.

Леман подошел к окну.

— Боже! — воскликнул он, увидев красивый «ягуар». — Это ваш?

Она улыбнулась.

— Да. Правда машина хороша?

— Я понимаю, что вам нужны деньги. Эта машина стоит дорого.

Гарри покраснел и почувствовал облегчение, когда открылась дверь.

Вошел Симпсон.

— Вы показали Рикку, что мне нужно? — сразу же спросил он.

— Нет, еще, патрон. Он только что пришел.

— Здравствуйте, Гарри, — сказал Симпсон. — Вы довольны, что ваша жена работает у нас? Она знает свое дело. Если вы поссоритесь однажды, она сможет очищать карманы пассажиров в метро. Не так ли, Вал?

Они рассмеялись.

Гарри отвернулся, чтобы скрыть волнение.

— Я благодарен вам, что вы дали ей такую работу, мистер Симпсон, — он понимал, что Симпсон ожидает благодарности.

— С ее внешностью и способностями, она может достигнуть многого. Попробуем ее в клубе. Возможно, что-то получится. С ней будет заниматься Аман.

— Аман?

— Да, — ответил Леман.

— Хорошо, а теперь за работу, — он объяснил Рикку, что он хочет: увеличение фотографий актрис.

Слушая его, Гарри думал, что это стоило бы дорого Симпсону, если бы он не был связан с ним контрактом.

— Вы хорошо поняли, Рикк? Можете идти. Встретимся на площадке в два часа.

Гарри очень хотелось поговорить об условиях работы, но он не осмелился и вышел.

За кулисами он встретился с Муни. Тот сидел в кресле и болтал с машинистом сцены. С того момента, как Муни стал его служащим, Гарри называл его Альфом.

— Можно вас на пару слов, Альф?

— Что случилось, малыш?

Жестом Муни отпустил машиниста.

— Альф, я не могу вам больше платить из своего кармана. Мне очень жаль, но женитьба очень многое изменила.

— Так. А 30 фунтов, которые Клер будет зарабатывать в кабаре? Я думаю, вы легко выкрутитесь…

Гарри покраснел.

— То, что будет зарабатывать Клер, не имеет ничего общего к нашим отношениям. Мне нужны деньги и вам придется довольствоваться 5 фунтами, которые вам платит Леман.

— Значит, я должен умирать с голода? — вежливо спросил Муни. — Клер в курсе?

— Не следует ввязывать Клер в наши отношения. Я только что сказал вам это. Дело в том, старина, что вы делаете слишком мало за те деньги, которые я вам плачу. Симпсон отказал мне работать на стороне, и я не могу вам платить.

— Конечно, — вздохнул Муни. — Но не забывайте, если бы не я, вы не имели бы этой работы. Не забывай всего, что я сделал для тебя, Гарри…

Гарри чувствовал себя очень неловко, и Муни знал это. Муни знал также, что он выиграет.

— Ты ведь не оставишь меня помирать с голоду, а сам будешь жить на 50 фунтов в неделю?

— Вы правы, Альф, — устало сказал Гарри. — Забудьте о том, что я говорил. Меня расстроило, что Клер будет зарабатывать больше, чем я.

Муни облегченно вздохнул.

— Я понимаю тебя, малыш. Но я делаю достаточно много за пять фунтов. Ты бы знал, что я говорил о тебе этому рабочему. Реклама в твоем положении крайне необходима.

— Да, конечно. Разумеется… Да, Альф, сходи, пожалуйста, за бумагой в магазин.

— Что? Я?! — возмутился Муни.

Глава 2

Как Гарри и предвидел, Клер с триумфом выступила в кабаре. Она выполняла свой номер в маске и в программе было написано «Карманная воровка в маске».

Только Гарри знал, почему была необходимость скрывать лицо Клер. Маска к тому же добавляла таинственность и члены клуба осаждали метрдотеля, стремясь узнать, такое же красивое лицо у воровки, как и тело?

Гарри был удивлен непринужденностью Клер, которая ходила между столов, разговаривала с посетителями и опустошала их карманы. Только в конце представления украденные вещи возвращались владельцам.

Разумеется, все были настороже. Но Клер всегда удавалось что-нибудь добыть, и эта дуэль придавала особую остроту ее номеру.

Через месяц после дебюта Клер вернулась как обычно, в час, но вместо того, чтобы раздеться, она вбежала в спальню и разбудила Гарри.

— Милый, проснись, — она села на кровать и зажгла лампу. — У меня невероятная новость!

Гарри ошарашенно смотрел на нее.

— А? Что?

— Ты никогда не угадаешь. Я буду выступать в театре, в ревю.

— Что, — он сразу проснулся. — Ты хочешь выступать там?

— Разумеется, кроме кабаре. В 20.30 я буду выступать в театре, в 23.00 в клубе. Это легко.

— Ну, что ж, тем лучше, — он опустился на подушку.

— Это лучше для нас обоих. Теперь мы разбогатеем. Я уже подписала контракт. 150 фунтов в неделю за оба выступления. Леман сказал, что я смогу откладывать 30 фунтов, не облагаемых налогом. Это замечательно!

Клер счастливая танцевала по комнате. Он ее такой еще не видел. Потом она начала раздеваться.

— Хватит нам этой крысиной норы, — заявила она. — Завтра поедем смотреть квартиру на Парк Лейн, о которой мне говорил Аллен. Ее можно снять за 15 фунтов в неделю с мебелью.

— Аллен?

Она назвала Симпсона по имени.

Нечего и говорить, вероятно, женщины устраиваются быстрее, чем мужчины…

— Потом продадим «ягуар». Моррис сказал, что может достать «кадиллак» за 1500 фунтов. И он сделает это. Ты представляешь, «кадиллак»?! Аллен задохнется от зависти. — Она прыгнула на кровать и обняла Гарри.

Устроившись головой на его плече, она сказала:

— Я понимаю тебя, милый. Ты злишься, но нужно быть разумным. Ты никогда не брал у меня денег. Сейчас времена изменились. Позволь мне финансировать тебя. Начинай самостоятельную работу. Я уже говорила об этом с Валем. Он мне сказал, что если ты не возобновишь контракт с Алленом, ты будешь выполнять эту же работу для театра, и Аллен будет обязан тебе платить больше. Помимо этого, у тебя будут другие заказы.

— Да… Но я могу и не достичь успеха. Симпсон может найти вместо меня кого-нибудь на постоянную работу, а сейчас я имею пятнадцать фунтов.

— Пятнадцать фунтов? — сказала раздраженно Клер. — Если бы ты работал самостоятельно, ты бы зарабатывал сотни.

— Но я могу вообще ничего не заработать. Нужно, чтобы хоть один из нас думал о будущем.

— Ты думаешь о нем слишком много. Мой контракт позволяет нам жить, по крайней мере, год. Я буду финансировать твою студию в Вест Энде. Когда мой номер потеряет успех, ты будешь зарабатывать на жизнь. Это разумное решение, как мне кажется.

В таком виде это было разумно. Однако Гарри очень не хотел брать деньги у Клер.

— Но есть еще Муни, — сказал он Клер. — Если я не возобновлю контракт, он останется без работы.

— Муни? Я наблюдала за твоим Муни. Он проводит время, пощипывая танцовщиц за зад. Его нужно уволить. Ты слишком долго содержал его.

— Но я не могу, — грустно сказал Гарри. — Ведь благодаря ему я…

— Глупости. Он даже не знал, что ты его фотографируешь. Позволь мне урегулировать этот вопрос. Все, о чем я прошу тебя, позволить мне найти тебе хорошую студию. Я уверена, что Дженни Рэнд, наша главная звезда, сделает тебе рекламу. Вал тоже поможет. Ты добьешься успеха, я уверена.

В конце концов, ей удалось вырвать у него согласие, и она начала действовать.

Через несколько дней она сказала ему, что нашла фотостудию и квартиру на Парк Лейн. Цены были астрономические, но Клер удалось заставить Гарри подписать контракт.

Студия была такой, о какой он мечтал, но цена ошеломила его.

— Ба! Что такое семнадцать фунтов в неделю, — воскликнула Клер, — мы можем себе позволить это. Скоро ты будешь зарабатывать в десять раз больше.

— Но кроме этого есть еще квартира. Ты понимаешь, что больше тридцати фунтов в неделю мы должны будем платить за студию и квартиру. С учетом налогов нам будет стоить все около шестидесяти фунтов в неделю. Нам следовало остаться в старой квартире.

— Ты, как старая дева, Гарри. Жизнь коротка. Постараемся сделать ее приятной. Не огорчайся, милый.

Клер буквально бросала деньги на ветер. Она купила «кадиллак», за который нужно было платить двести фунтов в месяц, тратила большие деньги на одежду и часто устраивала приемы. Ей нужно было, по крайней мере, двести пятьдесят фунтов в месяц на все.

Гарри с ужасом думал о своей студии. Благодаря усилиям Клер, поддержки Дженни Рэнд, он имел много работы. Но за вычетом зарплаты Дорис и Муни, у него оставалось значительно меньше, чем когда он работал у Симпсона.

Муни теперь стал работать в химчистке. Когда Клер говорила с ним, Гарри не присутствовал, но выражение лица старика красноречиво говорило, что она поступила с ним сурово.

— Ты неправ, малыш, — сказал ему Муни, — решив стать хозяином. Но я знаю, ты не послушаешь меня. Однако, если у тебя будут когда-нибудь неприятности, обратись ко мне. Единственное, что я умею в жизни, это выкручиваться из неприятностей. Дело, в котором я работаю, поставлено хорошо. Но я всегда попадаю на скупых: за шесть фунтов мне приходится заниматься и лавочкой, и тремя работницами. Какие они противные, эти девки. Ну, будь здоров. Я знаю, что это не твоя вина. Она суровая женщина. Она далеко пойдет. Когда совесть чиста, можно добиться многого. Сейчас она любит тебя. Постарайся, чтобы так было и дальше.

Когда была премьера ревю Симпсона Клер выступила с триумфом. Ее имя стало часто появляться в газетах. Несомненно, своему успеху она была обязана только себе.

Гарри ее почти не видел. Он уходил в студию в девять часов, когда она еще спала. Она же уходила сразу после ужина. И только в воскресенье они проводили вечер вместе. Но в воскресенье, по вечерам, обычно были гости.

Дело Гарри не очень процветало. Симпсон давал ему все меньше и меньше работы. А что касается портретов, то конкуренция была ужасная.

— Я уверен, что Симпсон не возобновит контракт и только благодаря тебе он мне дает работу.

Клер нахмурилась.

— Тебе следовало сказать мне об этом. Он уверял меня, что ты будешь иметь столько же работы, когда станешь хозяином студии.

— Не говори ему ничего. У него характерец.

— У меня тоже характерец.

— Тебе не кажется, что тратить надо немного меньше? Я смотрел банковский счет, у нас едва наберется полсотни фунтов.

— В пятницу будет на сто пятьдесят больше. Но почему это волнует тебя?

— Клер, у нас нечем платить налоги. Скоро нам придется вносить большую сумму.

— Ничего страшного, — она улыбнулась. — Кстати, что ты делаешь сегодня вечером?

— Почитаю. Ничего интересного больше нет.

— Давай купим телевизор. Он развлечет тебя. Завтра я займусь этим.

— Я запрещаю тебе это! — Гарри вскочил. — Прекрати, слышишь? Мне не нужен телевизор. Если ты купишь его, я не буду его смотреть.

Она с изумлением посмотрела на него.

— Хорошо, милый. Не сердись. Я хотела доставить тебе удовольствие. — Она обняла его.

— У нас много долгов. А сейчас иди, ты опаздываешь.

Он смотрел в окно. Она села в огромный блестящий автомобиль и уехала. Когда машина исчезла, Гарри сел у окна и уставился в пустоту.

Такая жизнь пугала его. Скоро надо платить налоги. Он вспомнил советы Рона: «нельзя доверять красивым женщинам». Бедный Рон. Сидит теперь неподвижным в кресле и не говорит ни слова. Шейла получила развод. Рон не отреагировал на это. Возможно, он не понимал, что происходит вокруг него. Потом, как проблеск промелькнул в его глазах, когда Гарри и Клер навестили его.

— Вы действительно такая, какой я представлял вас, — сказал Рон, оглядывая Клер. — Заботьтесь о нем. Он совершенно неспособен выкручиваться из переделок.

Сказав это, Рон снова погрузился в свое обычное состояние.

Клер поклялась больше никогда не приходить к нему.

— Это посещение испортило мне настроение на восемь дней, — заявила она категорически. И они больше не навещали Рона.

Гарри закурил и взял книгу. Он чувствовал себя одиноко в этой огромной квартире.

Вдруг в дверь позвонили. Он открыл дверь и узнал толстяка, который стоял перед ним. Он почувствовал, как дрожь пробежала по его спине. Это был Роберт Брэди.

Со стороны лестницы была слышна музыка.

Гарри испытал желание захлопнуть дверь и включить свой приемник, чтобы прогнать это видение прошлого.

— Что вы хотите, — спросил он голосом, который ему самому показался странным.

— Нужно поговорить, — ответил Брэди.

— Мне нечего сказать вам, и я не хочу видеть вас.

— Есть много, чего мы не хотим делать и все-таки делаем, — усмехнулся Брэди. — Если вы хорошо подумаете, то поймете, что я могу принести вам много неприятностей. Вы не считаете, что лучше выслушать меня?

— Входите, — сказал Гарри.

Брэди вошел, осмотрелся и свистнул.

— Ну и ну! Кажется, вы преуспели. С того времени, как вы занимались фотографированием на улице, многое изменилось, не так ли?

— Говорите, что хотели сказать и убирайтесь, — пробурчал Гарри.

Брэди бросил шляпу на стол, устроился перед камином и задумчиво сказал:

— Она способная девочка, но я никогда не думал, что она добьется такого успеха. Квартира на Парк Лейн! Я ее подобрал на тротуаре… Гарри сделал шаг вперед, чувствуя, как в нем растет желание ударить Брэди.

— Спокойно, — усмехнулся Брэди, отступая. — Вы не можете позволить себе ссору. Чтобы вам выкрутиться из неприятностей, в которые вы влипли, вам надо пошевелить серыми клеточками. И поверьте, вы выкрутитесь не сразу.

Гарри пытался успокоиться. Лучше выслушать Брэди спокойно. Набить морду никогда не поздно.

— Хорошо. Вы начинаете понимать, что насилие ни к чему не приведет. Если вы меня тронете, это будет стоить Клер большой отсидки. Это все, что вы выиграете.

Он сел в самое удобное кресло и вытянул ноги.

Гарри не шевелился.

— Дайте мне виски. Я знаю Клер, виски у нее всегда есть и самое лучшее.

— Говорите, зачем пришли и убирайтесь, — повторил Гарри.

— Старина, мне не нравится такое отношение, — Брэди стряхнул пепел сигареты на ковер. — Возьмите себя в руки. Поймите, достаточно одного моего слова, и у Клер будут большие неприятности. Газеты явно заинтересуются тем, откуда появилась главная «звезда» Симпсона.

Гарри взял из бара бутылку виски и поставил на стол рядом с Брэди.

— Вот это лучше. Немного лучше, — сказал Брэди.

Гарри сел. Лучшим решением будет выслушать Брэди, подумал он. Если он будет шантажировать его, надо предупредить инспектора Паркинса.

— Забавно, — сказал Брэди, — как она приспособилась к такой жизни. Никогда не поверишь, что она вышла из низов. Разумеется, она многим обязана мне, но нужно признать, она была хорошей ученицей. Подумать только, когда я ее подобрал, любой мог взять ее за один фунт. Я научил ее всем тонкостям ремесла и, должен сказать, что она достигла невероятных успехов.

Он выпил виски.

— У нее всегда были какие-то пунктики. Забавно наблюдать, как эти шлюхи испытывают желание содержать «зайчика», как говорят. Но в основном, она предпочитала богатых людей.

Гарри молчал. Он сидел бледный, сжав губы, и смотрел на Брэди.

— Да. Богатых людей, как Аллен Симпсон. Может, вы не знаете о Симпсоне? Я уже восемь дней наблюдаю за ней. Она два-три раза в неделю бывает у него. Вы никогда не спрашивали у нее, что она делает, когда заканчивает в театре и перед выступлением в клубе? У нее свободных два часа, и она проводит их с Симпсоном. Она снова принялась за старое. В том, что касается ловли пижонов, она всегда была чемпионом. Шлюха остается шлюхой на всю жизнь. Искушение слишком сильно. Удержаться трудно, — он замолчал и еще раз оглядел комнату.

— Кажется, в этот раз она устроилась по-королевски.

— Это все, что вы хотели сказать мне?

— Нет. Я еще не сказал главное. Я думал, что вас интересует, как она получает работу в театре. Когда зарабатывают на жизнь, все средства хороши.

— Убирайтесь, или я вышвырну вас!

— Не будьте ребенком. Вы скажете мне, что не хотите знать этого? Мужчины всегда хотят знать, как зарабатывает деньги их жена, которые приносит домой.

— Я вам сказал, убирайтесь, я больше не буду повторять!

— То же самое я могу сказать и вам, старина. Я тоже ее муж, — спокойно сказал Брэди.

Гарри казалось, что его сильно стукнули по голове. Он отступил, хотел что-то сказать, но слова застряли в его горле.

— Разве она не говорила вам об этом? — Брэди улыбнулся. — Странно. Так же странно, что она вышла замуж за вас.

— Вы сказали, что вы ее муж? — спросил Гарри.

— Разумеется. Мы уже пять лет женаты.

— Лжец!

— Вы не верите? Жаль. Через год мы уже не жили вместе. Я до сих пор не понимаю, как мы поженились. Должно быть, были пьяны. Должен сказать, что во время войны она все время была пьяна. Я тоже. Не очень приятно было идти по улицам, когда бомбы падали сверху. Она без виски не выносила этого, — он стряхнул пепел на ковер.

— Что касается брака, вы можете проверить в мэрии Соммерсета. Она в то время звалась Клер Селевин. Я думаю, это имя ее матери.

— Я не верю ни одному вашему слову. Она никогда бы не вышла замуж за такую толстую свинью, как вы. Убирайтесь! Если вы вернетесь, я позову полицию!

Брэди участливо улыбнулся.

— Старина, если я помню, двоеженство стоит два года. Вы думаете, она обрадуется этому? Поверьте мне, не стоит говорить об этом фликам.

Гарри подошел к двери и распахнул ее.

— Вон!

Брэди спокойно допил виски, вытер рот и поднялся. Он был непроницаем.

— Мне больше нечего сказать вам, поэтому я ухожу, — он взял шляпу. — Но завтра вечером я вернусь. Скажите ей, чтобы она меня подождала. Мне нужны деньги. Пока она будет платить, я буду молчать. Хорошая у нее машина, а?

Он еще раз осмотрел комнату.

— Да, она замечательно устроилась. Я смогу вытащить из нее хороший кусок. Вам немного повезло, старина. Когда я получу свое, вам останется немного.

Он вышел на лестницу и, посвистывая, начал спускаться вниз.

Клер вошла в комнату, внося с собой холодный воздух. Капельки дождя блестели на ее манто.

— Гарри, ты еще не спишь? Что случилось?

Она удивленно смотрела на него и принюхивалась.

— Ты курил сигару?

Гарри сидел перед камином. Окурки валялись около камина. Гарри курил.

— Приходил Брэди, — сказал он, не глядя на нее.

Клер снимала перчатки. Услышав это, она замерла.

— Сюда?

Гарри смотрел на нее. От ее жесткого лица, на котором ярко выделялся красный рот, у него перехватило дыхание. Только месяц назад он говорил Клер, что узнает шлюху с первого взгляда и уверил ее, что она совсем не похожа на шлюху. Сейчас она была очень похожа на шлюху. Его не мог обмануть этот взгляд, который он видел у женщин, шатающихся в Вест Энде.

— Да, сюда, — ответил Гарри. Он посмотрел на нее. Клер продолжала раздеваться. Она сняла шляпу и вместе с сумочкой положила на стол, потом взяла сигарету.

— Что он хотел? — спросила она голосом, таким же жестким, как и ее взгляд.

— Ты не догадываешься? Садись. Он приходил, чтобы отравить нам жизнь.

Она налила себе виски.

Гарри не нужно было смотреть на нее, чтобы понять ее состояние. Горло бутылки звенело о стакан.

— Он сказал мне, что женат на тебе уже пять лет. Это правда?

Она села около Гарри.

— Да, это правда. Он говорил мне, что уедет в Америку, и я думала, что мы больше не увидимся.

Она выпила виски и поставила стакан.

— Мне все очень неприятно, Гарри, но тебе так хотелось жениться на мне. Я не хотела разочаровывать тебя.

— Понимаю, — сказал Гарри.

Некоторое время они молча смотрели на пламя. Потом он сказал:

— Что сделано, то сделано. Я понимаю. Все это моя вина. Жаль, что ты ничего мне не сказала, Клер. Ты не доверяла мне?

— Я очень боялась потерять тебя.

— Ему нужны деньги. Он придет к тебе завтра вечером.

Она промолчала.

Гарри посмотрел на нее. Она сидела, смотря на огонь. Выглядела она постаревшей, потасканной и напоминала выставленный на витрине старьевщика товар.

— По-видимому, он хочет шантажировать нас. Нужно предупредить полицию, — сказал Гарри.

Опять тишина, которая казалась бесконечной…

Клер не шевелилась. Она смотрела то на один предмет, то на другой.

— Мне нужно точно знать, что произошло, — наконец произнесла она. — Расскажи мне все. Я уверена, что он наговорил тебе кучу вещей обо мне. Повтори все и не пропускай деталей.

Холодным, безразличным тоном Гарри рассказал ей все.

— Он сказал, что следил за тобой. И что ты ходишь довольно часто к Симпсону.

Она подскочила.

— Он врет, Гарри! Не верь ему! Ты не поверил ему?

Он посмотрел ей в глаза. Она отвернулась.

— Я не хочу верить этому, — сказал он. — Брэди также утверждает, что ты и Леман…

Он замолчал, наткнувшись на ее загнанный взгляд.

— Это правда?

— Я тебя предупреждала! — воскликнула она. — Я тебе говорила, что я порочная женщина, и я действительно такая. Не буду рассказывать тебе сказки. Мне наплевать на Симпсона и Лемана. Я не буду лгать тебе. Я действительно хожу к ним.

— Но, Клер, как ты могла?

— А как ты думаешь, я могла получить контракт в театре? Но пойми, Гарри, они ничего не значат для меня. Ты единственный, кто интересует меня. Как только я узнала тебя, мне все время хочется что-то для тебя сделать, а я делаю тебя только несчастным. Я не могла удержаться с Леманом и Симпсоном. Это было так просто… Я знала, что проведу их.

— Для тебя деньги на первом месте и в этом твоя ошибка. Клер, подумай. Мы могли бы быть так счастливы, если бы тебя не так волновали деньги. Мы не купались бы в золоте, конечно, но ты не оказалась бы в таком неприятном положении.

— Ты должен ненавидеть меня сейчас.

Не отвечая, он подошел к окну, отодвинул занавеску и посмотрел на улицу, где шел дождь.

Она подошла к нему и положила руку на плечо.

Он не повернулся.

— Что ты будешь делать? Ты уйдешь от меня?

Он покачал головой.

— Нет. Забудем пока обо всем, кроме Брэди. Когда мы покончим с ним, мы займемся своими делами, но не раньше.

— Это значит, что ты покинешь меня только через некоторое время? Мне нужно знать, Гарри. Я не смогу вынести такую неопределенность. Ты, значит, не веришь, что Симпсон для меня ничего не значит? Он только источник дохода. Я люблю только тебя и моя жизнь принадлежит только тебе. Все, что я делала: это квартира, машина, деньги, все я делала только для тебя. Если ты хочешь покинуть меня, скажи сразу.

Гарри повернулся к ней.

— Лучше бы ты не делала всего этого, Клер! Нет, я не уйду от тебя. Если бы я сказал тебе, что ничего не изменилось, я бы солгал. Я люблю тебя, и, если ты сможешь измениться и забыть о деньгах, мы будем еще счастливы. Поймешь ли ты это, наконец? Откажись от работы в театре. Какое имеет значение, что мы будем бедны. Лучше быть бедным, чем оказаться в таком положении.

— Ты думаешь, Брэди позволит мне отказаться от всего? Ему нужны деньги и нужно, чтобы я зарабатывала их для него. Это настоящий кровопиец. И он не отстанет от меня до тех пор, пока во мне будет жизнь.

— Предупредим полицию. Это единственное средство освободиться от него.

— Полицию? Но я дважды замужем. Ты считаешь, что я хочу в тюрьму?

— Но если ты будешь давать ему деньги, он никогда не отстанет от тебя. Ни один шантажист не оставляет жертву, пока все не выкачает из нее.

— Единственное, что я знаю, я никогда не вернусь в тюрьму. Лучше я покончу с собой.

— Клер, я умоляю тебя…

— Я предпочитаю умереть, чем вернуться туда, хотя бы на неделю! Ты не представляешь себе, что значит жизнь в тюрьме! Это худшее, что можно представить себе! Оказаться запертой вдали от всего! Сидеть за решеткой, как дикое животное. Нет! Никогда я не вернусь туда! Скорее я покончу с собой!

— Клер! Не нужно говорить так. Мы не можем так поступать.

Она неприязненно усмехнулась.

— Что? Это моя жизнь, моя, и я делаю с ней, что хочу. Ладно. Пошли спать. Я устала. Пошли, Гарри.

Она взяла вещи, которые положила на стол и направилась в спальню.

Видя ее такой, Гарри почувствовал, как его охватывает жалость. Это моя вина, думал он. Я оказался слишком слаб. Но сейчас было поздно. Брэди держал их в руках.

— Ты хочешь спать со мной? — спросила Клер. — Я поняла бы тебя, если бы ты отказался.

— Ну что ты, милая, забудем все. Будем решать проблему вместе. Я не знаю, чем все кончится, но раз такое случилось, я буду с тобой.

На другой день, ровно в три часа, в дверь позвонили. Клер быстро поднялась.

— Я открою, — сказал Гарри.

Она настаивала на том, чтобы остаться с Брэди наедине, но Гарри не согласился…

— Нужно, чтобы он понял, что я в курсе дела, — сказал он. — Будем выкручиваться вместе.

После обеда они сидели на кушетке, непрерывно куря, и раздавшийся звонок был облегчением для них.

Брэди, как всегда, был прекрасно одет. За ним стоял мужчина с квадратным подбородком, с серыми немигающими глазами и ртом, застывшем в злой улыбке.

Гарри сразу узнал этого человека по волосам. Это он ударил его, он сделал Рона инвалидом на всю жизнь.

— А, вы тоже здесь? — сказал Брэди с улыбкой. — Прекрасно. Вам я тоже хотел сказать пару слов. Замечательно. Я вам представлю Бена Беллони. Вы уже виделись, кажется…

Беллони посмотрел на Гарри, улыбка его стала шире.

— Салют, старина, — сказал он.

Сердце Гарри забилось изо всех сил, во рту пересохло.

Брэди прошел в салон. Беллони сделал знак Гарри пройти вперед.

— Вперед, старина, — сказал он со зловещей улыбкой. — Я посмотрю за тобой.

Когда Гарри вошел в салон, Брэди уже разговаривал с Клер.

— Представляю, как ты взволнована, видя меня, милая. Я привел Бена. Для него будет праздником встретиться со своей любимой партнершей.

— Привет, куколка, — сказал Бен. — Как провела время в тюрьме?

Клер стояла, прислонившись к камину. Она была бледной, но владела собой. Ее решительный вид взволновал Гарри.

— Это не ярмарка, — Клер пожала плечами. — Но это мне ничего не стоило.

Брэди рассмеялся.

— Ты всегда во всем видела хорошее. Как тебе нравится квартира, Бен? Ты можешь осмотреть ее, Клер позволяет тебе. Посмотри, Бен, — настаивал Брэди.

Беллони прошел в спальню.

— Для начала выпьем немного, — предложил Брэди, — чтобы все проходило дружески. Я видел твое выступление в театре. Великолепно! Маска, это гениально! Под ней ты чувствуешь себя в безопасности.

— Да, — холодно ответила Клер. — Гарри, не приготовишь ли выпить?

Гарри взял стаканы и бутылку. Руки у него дрожали.

— А у малыша дело на Грабцен-стрит, — продолжал Брэди. — Вы оба проделали хороший путь. Я думаю, последний раз вы зарабатывали на хлеб на тротуаре…

— Неплохая коморка, — сказал Беллони, возвращаясь. — Я все осмотрел. — Он отрицательно качнул головой, отвечая на вопросительный взгляд Брэди.

Клер налила себе виски и посмотрела на Гарри.

— Сколько ты зарабатываешь, Клер? — спросил Брэди.

— Сто фунтов.

— Неплохо. Цель этого сборища — денежные вопросы. Я хотел бы бросить взгляд на твой банковский счет. Покажи, пожалуйста.

— У меня нет его с собой.

— Ты предпочитаешь, чтобы я назначил цену произвольно? — Брэди не прекращал улыбаться. — Не забывай, что этой профессии обучил тебя я, и я имею право на вознаграждение. Если бы я плохо учил тебя, ты не смогла бы стать звездой сцены, не так ли? Я не хотел бы доставлять тебе неприятности, но не верю твоему слову, что касается денег. Или ты мне покажешь свой счет, или я посчитаю твои доходы в двести фунтов и от них рассчитаю свои комиссионные.

Клер открыла ящик, вынула чековую книжку и протянула ее Брэди.

— Спасибо, — Брэди был удивлен, он ожидал сопротивления.

— Ты стала податливой, милая. Сто пятьдесят фунтов, — сказал он Беллони. — Неплохо. Значит, определим условия.

Он выпил виски и протянул стакан Гарри.

— Вы позволите? Виски прекрасный стимулятор для работы мозгов.

Пока Гарри наполнял его стакан, Брэди делал вычисления, насвистывая.

Клер стояла, облокотившись на камин. Беллони наблюдал за Гарри.

— Хорошо, подведем итог. Ты дважды замужем. Ты только что вышла из тюрьмы и самый лучший адвокат не поможет тебе избежать максимального срока — восемнадцать месяцев. Ты зарабатываешь 150 фунтов, вычтем налоги, плюс 25 необлагаемых, остается сто фунтов. Я не хочу твоей голодной смерти и удовлетворюсь половиной. Бен будет приходить каждую субботу за деньгами. Пока ты платишь, я буду молчать.

Клер смотрела ему в лицо. В глазах ее был опасный блеск, но лицо оставалось непроницаемым.

— Ты пожалеешь об этом, Роберт, — сказала она. — Я работала с тобой. Достаточно мне сказать слово, и ты сядешь на пять лет. Ты понимаешь, конечно?

Он засмеялся.

— Не блефуй, милая. Ты знаешь, что бывает в таких случаях. Тобой займется Бен. Ты знала, что делала, когда села из-за портсигара… Возможно, вы не знакомы с нашими законами, — обратился он к Гарри. — Девушка, очень говорливая, оказывается забрызганной серной кислотой.

Он повернулся к Клер.

— Малышка, если ты заговоришь, то получишь свои 18 месяцев за двоеженство, а после выхода из тюрьмы тебя будет ожидать Бен.

Он отпил виски и посмотрел на часы.

— Меня ждут в другом месте через 20 минут. Значит, 18 месяцев, или 50 фунтов в неделю.

— Я буду платить, — сказала Клер.

— Замечательно, — сказал Брэди. — Что ты скажешь, Бен? Как было сказано: «Я буду платить!»

— Ей больше нечего делать, — сказал Бен.

— Хорошо. Значит, договорились. На следующей неделе. Бен придет часов в одиннадцать. Никаких чеков, ни крупных билетов. Договорились? Все в банкнотах по одному фунту. Еще одно: ты работаешь уже восемь недель, значит, ты должна мне 400 фунтов. Так?

Клер не шевелилась. Взгляд ее стал жестче.

— Начнем с урегулирования счетов, — сказал Брэди. — У тебя, вероятно, нет 400 фунтов?

— У нее нет даже цента.

— У нее всегда были дырявые карманы, — сказал Брэди Гарри. — Я не мог заставить ее понемногу откладывать деньги. Но мы не будем требовательны очень. Скажем, 250 в субботу и 200 — через месяц.

— У меня нет таких денег.

— Мне будет жаль тебя. Нужно найти. Ты можешь продать машину. Она слишком заметна. Во всяком случае, меня не интересует, как ты достанешь двести фунтов. Значит, 250 в субботу, иначе тюрьма. Понятно?

Клер молчала.

— Ты поняла, что я сказал?

Она пожала плечами.

— Да, я поняла.

— И не пытайся хитрить со мной. Это ни к чему не приведет. Ты хорошо меня знаешь.

Клер улыбнулась.

— Браво! Ты еще улыбаешься! Замечательно! Посмотрим, долго ли ты еще будешь улыбаться!

Он повернулся к Гарри.

— А сейчас вы. Вы тоже замешаны. Если вы не будете делать свою часть работы, ей будет плохо, вашей жене.

— Оставь его в покое! — закричала Клер.

— О, мы больше не улыбаемся? Вы, старина, тоже замешаны. У меня есть куча негативов, с которых нужно сделать отпечатки. Это не совсем обычные фотографии, которые делаете вы, но они хорошо продаются по пять шиллингов за штуку, я ничего не буду платить вам за работу. Негативы сделать легко. Самое трудное в этом деле сделать отпечатки с них так, чтобы полиция не обнаружила ателье, в котором они делаются. Вас не заподозрят. Такая шикарная студия!

— Нет! — закричала Клер. — Он не будет ничего делать. Лучше я пойду в тюрьму. И ты попадешь тоже. И получишь больше меня, сволочь!

Гарри поднялся и сказал Брэди:

— Оставьте в покое Клер.

— Поговорите между собой, — сказал Брэди. — Бен придет к вам завтра с негативами. У вас есть время подумать. Если вы откажетесь, малышка пойдет загорать в тюрьму.

— Он ничего не будет делать! — закричала Клер. — Я предупрежу полицию.

Брэди улыбнулся.

— Пошли, Бен. Я не хочу этого больше слышать.

Клер бросилась к нему. Лицо у нее побледнело, а глаза были безумными.

— Я знаю, что мне делать. Не думай, что ты выкрутишься так просто.

Она принялась ругаться такими словами, что Гарри вздрогнул.

— Клер, достаточно! — он повернул ее к себе. — Довольно!

— Вон! — сказал Гарри Брэди.

Брэди шел к двери.

— Прекрасная малышка, не правда ли? Они все одинаковые. Значит, договорились на завтра. Бен придет в вашу студию с негативами в десять часов. До свидания…

Они вышли из квартиры.

— Прости меня, — сказала Клер.

Она налила большой стакан виски и выпила одним махом.

— Ну, вот. Теперь все в порядке.

— Послушай, Клер… — но она жестом остановила его.

— Есть только одно средство избавиться от него, Гарри. Я все утро думала о нашем поражении. Все произошло так, как я предвидела. Я знала, что они постараются втянуть тебя в свое дело. Есть только одно средство. Нам нужно разойтись, милый. Я исчезну, и они никогда меня не найдут.

— Мы уедем вместе. Мы можем уехать через час. Вдвоем мы выкрутимся.

Она покачала головой.

— Нет, Гарри. Я грязная, и все, к чему я прикоснусь, будет грязным. Тебе нужно остаться и свидетельствовать против Беллони. Его можно посадить в тюрьму надолго. Как ты думаешь, Рон узнает его?

— Оставь в покое Беллони и слушай меня, — сказал Гарри. — С момента нашего знакомства ты руководишь мною. Теперь все изменится. Если бы я проявил характер, мы не попали бы в такое положение. Нам обязательно нужно уехать вместе. Брэди никогда не подумает, что мы хотим скрыться, Мы оставим все. Мы исчезнем и нас никто не найдет.

Она посмотрела на него.

— Ты это серьезно, Гарри?

— Да, — он поднялся. — Собирай вещи и не будем терять время.

— Но, Гарри… Прежде нужно подумать, что мы будем делать и не бросаться очертя голову. Ты считаешь, что мы выкрутимся?

— Мне все равно, лишь бы мы могли быть вместе!

Она прижалась к нему.

— Я поеду в банк и возьму все, что у нас осталось и повидаю Муни. Он обещал помочь в случае необходимости. Нам нужны документы. Я думаю, он сможет достать их.

Клер сразу изменилась. Она снова стала веселой.

— Это замечательно! Исчезнем и начнем жизнь в другом месте, под другим именем! Я перекрашусь в блондинку! Ты любишь меня блондинкой?

Гарри нетерпеливо покачал головой.

— Клер, это не будет так весело. Мы будем жить бедно. Наверняка, в одной комнате и придется быть все время настороже.

Она погладила его по лицу.

— Мне это понравится, увидишь. Никого, только ты и я! На нашей машине можно увезти все, что хочешь: одежду, приемник, бар с виски. О, Гарри, возьмем машину?!

— Ты сошла с ума. За него еще не все заплачено и нет ничего проще, как найти большой автомобиль в Англии. Напиши записку Моррису, чтобы он забрал его. Напиши, что мы должны внезапно уехать, и он тебе больше не нужен.

Клер нахмурилась.

— Ладно, я не подумала. Было бы хорошо уехать на «кадиллаке», но ты, наверное, прав. Я договорюсь с Моррисом.

— А я пошел к Муни. Боже, банк уже закрыт, а нам нужны деньги.

Клер побежала в спальню и вернулась, держа в руках драгоценности.

— Сдай мои драгоценности. Здесь немного, но фунтов 60–70 ты получишь.

Он положил все в карман.

— Ну, что ж, плакали наши пятьдесят фунтов в банке. Как только мы уедем, мы не будем иметь ничего общего с мистером и миссис Рикк. Забудем об этом.

— А Симпсон?

— Позвони ему и скажи, что уезжаешь путешествовать. Скажи ему, что угодно, кроме правды.

— Хорошо, Гарри, я сделаю это. Возвращайся быстрее.

— Я приду сразу же, как освобожусь. Ни шагу отсюда, понятно?

— Да, конечно.

Она поцеловала его.

Он вышел, оставив ее собирать чемоданы. Со страхом думал он о будущем. Клер, казалось, не понимала опасного положения. Ей будет тяжелее, чем мне, думал Гарри. Но единственное, что он знает, что он больше не выпустит вожжи из рук. Он не позволит втянуть себя в неприятности.

Гарри вышел в холл и не заметил Бена, устроившегося за колонной. Но Бен видел, как тот вышел, и усмехнулся.

Химчистка, где Муни служил управляющим, находилась на маленькой боковой улице. Это была убогая лавчонка. Через витрину видна была машина для глажения, видны были три девушки, которым было по 16 лет и перегородка, за которой сидел Муни.

Когда Гарри открыл дверь, девушки посмотрели на него. Муни говорил, что все они страшны, как семь смертных грехов. Это было небольшим преувеличением. У всех троих были невзрачные лица и грязные волосы.

— Мистер Муни у себя? — спросил Гарри.

Самая молодая показала на дверь таким выразительным жестом, что Гарри понял, что если он найдет Муни с перерезанным горлом, она его не пожалеет.

В маленькой комнате со столом, креслом и металлическим шкафом сидел Муни, положив ноги на стол.

Гарри не видел его много недель и заметил, что старик изменился сильно. Он казался более отчаявшимся. Ботинки его протерлись, а галстук завалился.

Муни открыл глаза и протянул Гарри руку.

— Здравствуй, малыш, — он улыбнулся. — Вот это сюрприз. А я сейчас думал о тебе.

— Рад вас видеть, Альф. Вы неплохо выглядите.

— Ты находишь? Садись за стол. Этот Дженни никак не разорится на покупку другого стула. Он не любит, когда у меня посетители. К сожалению, я не могу предложить тебе сигарету. Дела сейчас идут очень плохо.

Гарри сел на угол стола и закурил.

— Заметь. Меня это не удивляет, это касается моих неприятностей, но они долго не длятся. Представь, каково быть с ними целый день. Мне явно не хватает маленьких танцовщиц. Больше всего на свете мне нравится запах девушек.

Гарри рассеянно слушал Муни, думая о своих неприятностях.

Муни внимательно посмотрел на него.

— Что произошло, Гарри? У тебя все написано на лице, когда дела идут плохо. Я могу помочь тебе? Девушки глухи, чтобы подслушивать. Давай.

— Крепко влипли, Альф. Я не могу тебе рассказать все детально, но это очень серьезно, и мы должны бесследно исчезнуть.

— Кредиторы? Я подозревал, что это случится. Что я могу сделать для вас?

— Нам нужны документы и продуктовые карточки. Вы знаете, где их можно достать?

— Возможно, — прошептал он, — но это стоит дорого.

— Я попрошу вас сделать это и побыстрее. Это вопрос времени.

— Что будет стоить тебе фунтов 30. Парень, который делает эти вещи, мой приятель. Если бы ты пошел к нему сам, это стоило бы тебе фунтов 50.

Гарри положил на стол 35 фунтов.

— Спасибо, Альф, пять фунтов для вас.

Муни покачал головой.

— Нет, парень, у тебя неприятности, и тебе самому нужны деньги. Я рад, что могу помочь тебе, — и Муни отодвинул банкноту в пять фунтов.

— Спасибо, Альф. Действительно, мне нужно все, что я смогу собрать. Вот чек на пятьдесят фунтов в банке. Я не могу забрать их. Я оставлю чек и получите деньги. Отдадите 25 фунтов Дорис, остальные возьмите себе.

Муни колебался. Искушение взять деньги было настолько велико, что он вспотел.

— Нет, и еще раз нет, Гарри, — сказал он, тяжело дыша. — Вам нужны эти деньги.

— Я не могу оставить Дорис без денег. Я прошу вас сделать именно так. Мы выкрутимся как-нибудь с тем, что у нас есть.

Муни пожал плечами и положил чек в карман.

— Спасибо, Гарри. Ты не представляешь, какую услугу оказываешь мне. Эти 25 фунтов спасают мне жизнь! Ты действительно хочешь, чтобы я взял их?

— Да. А теперь поспешите за бумагами. В котором часу вам позвонить?

— Твои документы будут часов в шесть.

— Хорошо, я приду за ними. Сделайте их на имя Дугласа и Элен Кент. Последнее место жительства Синклер Роуд, Лондон. Хорошо?

— Ладно, старина.

— Да, еще одно, Альф. Что бы ни случилось, никому ни слова. Возможно, полиция будет проводить следствие. Это не наверняка, но возможно. Надеюсь, вы ничего не скажете.

— О чем говорить. За кого ты меня принимаешь. Это Клер… Не ты.

— Да, это она, но я ее не оставлю.

Муни потер подбородок.

— Ты прав, малыш. Мне она нравится. Немного ненормальная, но она для тебя сделает много.

— Я знаю. Ну, пока, Альф. Я приду в шесть.

— Не приходи сюда. Я принесу тебе все в шесть часов в «Дьюк Веллингтон». В любом случае, мне нужно идти в Сохо. Я поеду с тобой. Ты возьмешь такси. Высадишь меня на Пикадилли.

— Договорились. Но вы сможете уйти?

— Я уйду и все.

Муни встал и одел пиджак. Он положил окурок сигареты в ящик стола.

— Это отвратительно! Вот уже три недели я сосу этот окурок, — пробурчал он. — У меня нет денег на сигареты. Они стоят сейчас так дорого.

Он вышел вслед за Гарри.

— Девочки, послушайте, я должен уйти. Пусть одна из вас останется до моего возвращения. Я вернусь примерно в половине седьмого. Если позвонит мистер Джинни, скажите ему, что я пошел к зубному врачу.

Они сели в такси.

— А, Рон? — спросил внезапно Муни. — Если ты исчезнешь…

— Я не нужен Рону. Но если вы найдете время навестить его, будет хорошо. Скажите ему, что я напишу ему, как только все устроится.

— Я, наверняка, навещу его, — ответил Муни. — Будь осторожен, Гарри, и ради бога, не закончи, как я. Если в сорок лет человек ничего не достиг, значит, все кончено. Не забывай об этом.

Гарри высадил Муни на Пикадилли и направился в студию, где работала Дорис.

— Я думала, что вы не приедете сегодня, Гарри, — сказала Дорис. — У меня две встречи для вас на завтра, и миссис Гарсон приказала…

— Дорис, случилось непредвиденное. Я уезжаю. Не задавайте мне вопросов. Я должен исчезнуть.

— Клер? Клер уезжает с вами?

— Да.

— Значит, случилось что-то с ней, а не с вами.

— Не важно. Займитесь ликвидацией дел. Я больше не вернусь.

— Но это невозможно! Это глупо! В то время, когда все идет хорошо…

— Я должен оставить вас, Дорис. Не усложняйте ситуации. Я видел Муни, он передаст вам 25 фунтов. Это все, что могу сделать для вас. Мне жаль, Дорис, но большего я не могу сделать для вас.

— Вы не должны были жениться на ней! Я знала, что она принесет вам неприятности. Эта девка не стоит доброго слова. Бросьте ее и забудьте. Пусть она идет своей дорогой, а вы своей, Гарри.

— Я люблю ее и знаю, что она ничего не стоит. Она знает это тоже. Но когда любишь, то это не имеет значения.

— Но что делать с материалом? — воскликнула Дорис.

— Делайте, что хотите. Если сможете подработать на этом, это будет ваш доход. Я возьму с собой только аппарат и несколько увеличителей. Вас мне не будет хватать, Дорис.

Он поцеловал ее в лоб и вышел, чувствуя, как у него сжимается горло.

Было пять часов. Нужно было провести как-то еще один час.

Он вошел в кабинет и набрал номер своей квартиры. Ответила Клер:

— Все хорошо, Гарри. Как у тебя дела?

— Я вернусь около семи. Ты написала Моррису?

— Да. Я звонила Валю, он в бешенстве. Он сказал, что Симпсон может преследовать меня за нарушение контракта. Я ему ответила, пусть только попробует! Я была права?

— Мы не можем поступать иначе, — сказал Гарри. — Жди меня, я приду в семь.

Побродив по улицам, Гарри добрался до «Дьюка Веллингтона».

Как только он вошел, хозяин удивленно посмотрел на него.

— Здравствуйте, — сказал он. — Давно вас не было видно. Насколько я помню, этот небольшой скандал был… в июле?

— В октябре. — Гарри был доволен, что его узнали. — Время бежит, не так ли? Но меня не было в Лондоне.

— Мы всегда рады поставить вам стаканчик.

Здесь можно брать только пиво, — подумал Гарри.

— А та девушка, с которой вы были? — спросил хозяин, наливая ему пиво, — ваша подружка? Какой лакомый кусочек!

— Нет. Я ее больше не видел.

— Жаль… Конечно, она не ангел, но в постели должна быть приятна.

Гарри пробурчал что-то и вынул газету.

Бар начал заполняться. Гарри осмотрелся. Вокруг были те же лица: трое мужчин в черных шляпах, человек с мятым лицом и его жена.

Стрелки часов двигались медленно. Наконец, в шесть с четвертью, дверь открылась и вошел Муни.

— Ну, как? — спросил шепотом Гарри.

— Все в порядке. Была небольшая схватка по поводу цены, но он в конце концов, уступил. Вот, возьми и спрячь в карман. Не открывай здесь.

Гарри положил в карман толстый пакет.

— Не знаю, как благодарить вас, Альф.

— Не будем об этом говорить, малыш. Поспеши. Я знаю, что ты спешишь к ней. Желаю удачи и пожелай удачи ей от меня. Если возникнет необходимость со мной срочно увидеться, вот телефон.

Он протянул Гарри карточку.

— Тебя всегда ждет мой адрес, если я не перееду.

Гарри пожал ему руку.

— Еще раз спасибо, Альф. Я думаю, мы еще увидимся.

— Пока.

Гарри похлопал его по плечу и вышел. Расставание с Муни взволновало его больше, чем он предполагал. Забавный человек Муни. Он настоящий друг.

Он остановил такси и дал адрес дома. По дороге он открыл конверт. Удостоверения были выписаны на имя Дуглас и Элен Кент. Внутри был еще конверт, на котором Гарри прочел: «Я отдал 25 фунтов Дорис, но сам не могу принять деньги, зная, что они вам нужны. Альф». В конверте было 25 фунтов.

Рядом с дверью он увидел четыре чемодана и коробку для шляп, на которой лежало манто из норки.

Гарри закрыл за собой дверь. Этот багаж трудно будет тащить, но и оставлять вещи глупо. Неизвестно, когда у них будут деньги, чтобы купить одежду.

— Ты готова, Клер? — спросил он, входя в салон. — Все в порядке. Муни…

Он замер на полуслове, увидев совершенно пьяную Клер, лежащую в кресле. Она подняла на Гарри глаза. Она была растрепана. Платье было порвано. Один чулок растегнулся и сполз с ноги.

Гарри показалось, что перед ним незнакомая женщина. Образ прошлого внезапно встал у него перед глазами. Он почувствовал запах грязи и вина, услышал хриплый голос, предлагающий ему удовольствие за один фунт.

Мышцы лица под бледной кожей Клер дрожали.

— Я обожгла руку, — сказала она.

Он посмотрел на правую руку Клер, покрытую желтыми пятнами. Сигарета, между пальцами, обжигала ее, но Клер этого не замечала. Внезапно, она бросила окурок на ковер. Гарри увидел дыры в ковре, куда она бросала окурки.

— Клер, что случилось? Возьми себя в руки, нам нужно уезжать. Почему ты напилась?

— Ты должен сделать мне ребенка, — сказала она. — Я все продумала. Они меня не тронут, если ты сделаешь ребенка.

— Клер, о чем ты говоришь? Нам нужно уезжать!

— Ты понял, что я сказала тебе? — она дышала на него винным перегаром. — Я где-то читала, что беременных женщин не трогают. Ты должен сделать мне ребенка. Если ты не хочешь, я найду кого-нибудь другого.

Он потряс ее за плечи.

— Достаточно. Ты не понимаешь, что говоришь.

— Ты немедленно должен сделать мне ребенка. Это единственное средство выпутаться, Гарри.

Вцепившись в него, она начала рыдать.

— Я так боюсь, — стонала она. — Ты должен сделать мне ребенка. Беременных женщин не вешают.

Гарри почувствовал, как ледяная дрожь пробежала по его спине. Она сошла с ума. Он обнял ее и посмотрел в глаза. От ужаса, который он прочитал в ее глазах, у него закружилась голова.

— Что ты сделала?

— Он там. Я не знаю, почему это сделала. Он появился внезапно, когда я собирала вещи и сказал, что мы не сможем скрыться. Я пошла на кухню, он за мной. На столе лежал нож. Я схватила его и…

— Что? Что ты говоришь? — закричал Гарри, чувствуя, как заколотилось его сердце. — Ты пьяна!

— Ты мне должен сделать ребенка. Я не хочу умирать, Гарри! Что нам делать, Гарри?

Он оттолкнул ее и бросился на кухню. Открыл дверь и замер.

Бен лежал на полу, подтянув ноги под подбородок и сжав кулаки. Его мертвые глаза смотрели в потолок.

Глава 3

Мистер и миссис Кент жили в 43 доме по Дефия роуд, в старой двухкомнатной меблированной квартире, в одном из наиболее бедных кварталов Гастингса. Дом 43 принадлежал миссис Бейтс, которая сдавала его в течение 25 лет и весьма гордилась, что знает тонкости своей профессии. Прежде, чем найти свой путь под трамваем, ее муж сделал прекрасную комедийную карьеру в провинции. Бейтс был жизнерадостный здоровяк, который подвергал нервы своей жены жестоким испытаниям, отказываясь выполнять домашнюю работу.

Когда он умер, то оставил своей жене пятьсот фунтов, на которые она купила меблированный дом на Бефия роуд.

Миссис Бейтс была явно некрасива. Она была маленького роста, с выпуклостями в самых неожиданных местах. Лицо ее напоминало подгоревшее тесто. Оно было покрыто оспинами. Глаза маленькие, проницательные, рот тонкий. У нее было пять квартирантов: Кент и трое пятидесятилетних мужчин, которые работали на железной дороге.

Эти мужчины, давние друзья, поднимались в пять утра, шли на работу и возвращались около девяти. Бейтс видела их очень редко и практически никогда не слышала. В ее доме они жили больше десяти лет. В конце концов она решила, что если можно доверять кому-нибудь в этом мире, если можно вообще доверять кому-нибудь, то эти трое являются идеальными квартирантами.

Супружеская чета Кентов нравилась ей меньше, в особенности жена. Молодой человек казался безобидным, но жена не уступала самой миссис Бейтс, которая очень гордилась своим твердым характером. Каждый раз, когда они вступали в словесную перепалку, а это происходило довольно часто, миссис Бейтс была вынуждена отступать побежденной. Мистер Кент старался сгладить острые углы. Казалось, он боялся беспокоить хозяйку и этот страх смягчал ее, она любила, когда ее боялись.

Настоящие неприятности начались, когда миссис Бейтс узнала, что женщина беременна. Во всяком случае, не у меня, заявила она. — У меня никогда не было детей и не будет. Вам необходимо найти другую квартиру.

Миссис Кент усмехнулась и захлопнула дверь перед носом оскорбленной хозяйки. Однажды, когда Кентов не было дома, миссис Бейтс осмотрела их комнату и обнаружила под кроватью три бутылки из-под виски. Это вызвало новый скандал.

— В моем доме никогда не пили спиртных напитков, — говорила она, тряся бутылкой. — И я не позволю этого.

Миссис Кент потребовала от нее список, чего она еще не позволяет.

— А теперь иди, занимайся стиркой, старая перечница, — закончила миссис Кент.

Потребовалась вся ловкость мистера Кента, чтобы уладить скандал. Он просил хозяйку, чтобы она поняла положение его жены и обещал, что такого больше не повторится. Если бы Кент не платил за квартиру регулярно, а ее доходы были бы больше, миссис Бейтс с удовольствием бы вышвырнула его жену за дверь после такой сцены. Но она не могла позволить себе потерять 45 шиллингов квартирной платы.

Кент работал в фотомагазинчике в порту. Он проявлял пленки, делал фотографии, проводил долгие часы в темной комнате, Возвращался домой ровно в семь полностью изможденный.

Миссис Бейтс не знала, сколько он зарабатывает, но судя по костюму, зарабатывал он немного.

Жена одевалась лучше. Она появилась в меховом манто из норки. Но манто вскоре исчезло. По-видимому, заложили. А новые платья, которые она покупала, чтобы скрыть увеличивающуюся талию, были вульгарны.

Это была странная пара. Они жили без друзей и за шесть месяцев пребывания в Ганстинге, ни с кем не сблизились. Когда они выходили гулять, то шли на вершину холма и никогда не ходили в город. Кент говорил миссис Бейтс, что раньше они жили в Лондоне в одном из кварталов Вестхеме, но всегда хотели жить на берегу моря. И в тот день, когда он увидел объявление Мезопа, он сразу же за него ухватился. Его мечтой было приобрести домик, и миссис Бейтс жалела его, так взволнованно он говорил каждый раз о своем плане. Ей хотелось, чтобы Кент остался у нее, но его жена… Настоящая ведьма. Иногда она принималась изводить своего мужа, но тому удавалось довольно быстро заставить ее замолчать.

Кент говорил, что ребенок родится только через три месяца и у них достаточно времени, чтобы снять квартиру.

— Три месяца, — сказала, усмехаясь, миссис Кент, — не верьте этому.

Миссис Бейтс сказала, что те женщины, которые пьют джин, рожают раньше. Миссис Бейтс прекрасно помнила тот день, когда Кенты появились у нее. Она пила чай в кухне и читала в газете о преступлении в Лондоне. Человек, разыскиваемый полицией, был обнаружен в шикарной квартире на Парк Лейн. Разыскиваются Гарри и Клер Рикк. Но эта пара исчезла, не оставив никаких следов. Инспектор Паркинс активно продолжает следствие, но до сих пор ничего не обнаружено. Известно только, что одним из мотивов убийства был шантаж.

В тот момент, когда она изучала детали дела, в дверь позвонили. С первого же взгляда женщина ей не понравилась: одна из тех блондинок, которые всегда приносят неприятности. Но мужчина был приятен и согласился заплатить за две недели вперед.

Миссис Бейтс была удивлена, что женщина никуда не выходит. Но Кент объяснил ей, что его жена больна. Но все-таки, странно, что это блондинка не выходит из дома уже пять недель.

Хотя с момента их бегства прошло уже шесть месяцев, Гарри не чувствовал себя спокойно. Ему не раз приходилось дрожать всем телом, когда он видел полицейского. Он не мог без страха открывать газеты. Ходить по улицам ему было тяжело. Если кто-нибудь приближался к нему, сердце его начинало биться изо всех сил.

Удивительно, как им удалось ускользнуть от розыска. Несомненно, это произошло благодаря тому, что все было подготовлено для бегства.

Клер была настолько потрясена, что если бы она была одна, она отдала бы себя в руки полиции. Бывали дни, когда Гарри не верил, что она придет в себя. При малейшей тревоге она готова была к бегству. Звуки машин, крик доводили ее до нервного состояния. Со временем, она пришла к мысли, что напрасно захотела иметь ребенка. Во всем она обвиняла Гарри, проклинала день, когда встретила его.

Гарри обращался с ней весьма терпеливо. От его любви осталось немного, но верность он хранил. Он не мог забыть того, сколько она сделала для него. Он помнил, как она отдала себя в руки полиции, когда Паркинс обвинил его в краже портсигара.

Теперь он должен содержать ее. На шесть фунтов в неделю, которые он зарабатывал, они могли с трудом существовать.

После продажи драгоценностей Клер, у них осталось 30 фунтов, но эти деньги быстро исчезли. Клер требовала бутылку джина в неделю, и Гарри подозревал, что она ходит выпивать в соседний кабачок, когда его нет дома. Он пытался урезонить ее, но Клер сопротивлялась.

— Мне нужно что-то делать. Ты хочешь, чтобы я все время проводила в четырех стенах? Не делай такого лица.

Кроме того, она много курила. А Гарри бросил курить. Вначале он волновался при мысли об отцовстве, но Клер лишила его иллюзий.

— Ты думаешь, я хочу ребенка? Если бы я знала, что смогу выкрутиться без него, я бы не сохранила его, Посмотри, что это животное сделало с моей фигурой. Не делай такую физиономию. Это ты виноват, что все так произошло.

Иногда она становилась совсем другой: плача, обнимала его и говорила, что любит его и сделает для него что угодно. — Не обращай внимания на то, что я говорю, милый. Я так несчастна, я так боюсь. О, Гарри! Что будет с нами? Представь, что ребенок родится до того, как нас обнаружат, и он не помешает им повесить меня.

Она вцепилась руками в волосы.

— Я чувствую, что схожу с ума. Я так боюсь этого ребенка. Я страшно боюсь боли. Иногда я думаю, что покончу с собой. Это будет лучшим выходом.

Она все время говорила о самоубийстве, и Гарри подумал, что это возможно. Она действительно может попытаться покончить с собой в момент возбуждения. Он старался успокоить ее в моменты депрессий. Но после того, как кончался приступ, она становилась неприязненной, упрекала его, что он мало зарабатывает, и она вынуждена проживать в таких убогих комнатах.

Гарри жил в настоящем кошмаре. Он считал, что на Клер действует одиночество. Он заставил ее выходить гулять. Сначала она боялась, что ее узнают на улицах, но через несколько месяцев, когда дело об убийстве исчезло с первых страниц газет, она стала выходить на прогулку в город.

— Вдвоем ходить неосторожно, — говорил Гарри. — Какой-нибудь ловкий флик может обнаружить нас вместе.

Они выходили только по вечерам, поднимались к старому замку, куда никогда не ходили полицейские. Там они садились на скамейку и осматривали прохожих, которые прогуливались по набережной. Однажды Гарри искал свою ручку и открыл ящик шкафа Клер. Взглянув в него, он покрылся холодным потом. Гарри прошел в другую комнату, где Клер чистила ногти.

— Где ты взяла это? — он протянул ей небольшую сумочку. — Я нашел ее в твоем ящике. Она совершенно новая. Где ты взяла ее?

Клер покраснела и вскочила.

— Как ты смеешь рыться в моем ящике?

Гарри внимательно посмотрел на нее. Она пыталась казаться возмущенной. Потом подошла к окну.

— Ты украла ее?

— Ну и что такого? Мне нужны вещи, а ты не можешь купить их мне.

Гарри резко повернул ее к себе.

— Дура! — дрожащим голосом бросил он. — Ты не понимаешь, что именно этого ожидает полиция. Они знают твою профессию. Как только магазин, где ты воруешь, сообщит о воровстве, сразу же решат, что ты, возможно, находишься в этом городе.

Клер побледнела.

— Ну и что? Ты думаешь, я проведу всю жизнь в этой дыре без денег? Моя сумочка совершенно истрепалась. Ты думаешь, полиция узнает, что это я взяла ее?

— Ну, знаешь, Клер, — возмутился Гарри. — Ты не способна отличить хорошее от плохого… То, что твоя сумочка истрепалась, недостаточная причина, чтобы украсть. Тебя остановит только опасность. Ты не понимаешь, что это недостойно.

— Да, я недостойная, — ответила она с вызовом. — Я не делала из этого тайны. Значит, я никогда не должна развлекаться? У меня никогда больше не будет красивых вещей?

— Дай мне время, Клер, и все образуется, — взмолился Гарри. — Я буду зарабатывать больше. Но ты должна обещать мне, что никогда не будешь воровать.

Она обещала, но настояла, чтобы сумочку оставить себе.

— Не могу же я положить ее на место? Раз у меня, то лучше оставить ее.

Первое, что должен был сделать Гарри, снять квартиру. Все вечера он бродил по улицам, ходил в дома, где висели объявления «Меблированные квартиры», но нигде не хотели принимать с ребенком. Кое-кто из хозяев выражал ему свои симпатии. Они рады бы помочь ему, но клиенты не любят, когда их беспокоит крик новорожденных, говорили они. Клер же все время говорила ему об одиночестве.

— Ты, все-таки, надеюсь, не думаешь, что я оставлю ребенка? — сказала она. — Как только я выйду из больницы, я положу его под первую же дверь, и уйду.

Это было слишком.

— Клер, ты же говоришь о нашем ребенке. Я тебе не позволю.

— Ладно, перемени пластинку и не морочь мне голову о материнской любви, хорошо? Уж не думаешь ли ты, что я буду кормить его? Я страшно боюсь маленьких детей. Лучше я выброшу его в море.

Гарри где-то читал, что у беременных бывают странные мысли, и он считал, что Клер не отдает себе отчета, о чем говорит. Это заставило его более активно искать квартиру.

Один из служащих ателье, в котором он работал, проникся к нему дружеским чувством. Это был веселый, хитрый парень с улыбающимся лицом. В петлице он носил значок секты.

— Я попытаюсь вам найти что-нибудь среди своих, — пообещал он, — но вы должны с женой придти на наше собрание.

Гарри с трудом представлял себе Клер на таком собрании. Он сказал, что жена его не здорова, и он не хотел бы оставлять ее одну.

Однажды вечером, вернувшись домой, он обнаружил, что Клер нет дома. Комнаты были не убраны, ожидая ее возвращения, Гарри немного убрал комнаты.

Когда он вешал платье Клер в шкаф, он увидел плащ, который Клер не могла купить, так как вещь была дорогая. Гарри осмотрел ящики и мебель. То, что он нашел, вызвало у него головокружение. Очевидно, нужно было воровать довольно долго, чтобы иметь столько вещей. Несколько потертых бумажников, спрятанных под матрасом, доказывали, что она принялась за карманные кражи.

Он стоял перед кроватью, на которой были разложены украденные вещи, когда вернулась Клер. Она шла тяжело, и лицо ее было бледным. Беременность стала явно заметной, и Гарри вдруг понял, что Клер даже нельзя назвать хорошенькой. Черты лица ее стали грубыми и вульгарными. Она все больше становилась похожей на ту, кем она была в действительности: уличной девкой.

Увидев Гарри, она вздрогнула.

— Ты начинаешь шпионить! — сказала она. — Ты гестаповец!

Гарри ничего не ответил. Он отошел к окну и прижался лицом к стеклу.

— Прости меня. Мне не следовало говорить этого, — сказала Клер.

— Ничего. Я пошел, вернусь в семь.

— Не уходи. Я объясню тебе все. Это произошло еще до сумочки. Я тебя уверяю… Я после этого ничего не воровала.

Она лгала. Гарри чувствовал это.

— Хорошо, — он прошел в другую комнату.

Клер появилась на пороге.

— Ты не веришь мне?

— Да, я не верю тебе, — он не смотрел на нее, — Но это не важно, — и он вышел на улицу.

На следующее утро в автобусе Гарри не смог развернуть газету, было много народа, и только выйдя из автобуса, он смог просмотреть внутренние страницы. От того, что он прочел, у него онемели руки и ноги.

«Убийство на Парк Лейн».

«Инспектор Паркинс из Скотланд Ярда заявил, что полиция обнаружила новый след, благодаря которому в ближайшее время можно ожидать ареста убийцы. Клер и Гарри Рикк, которых разыскивают с момента убийства, до сих пор не найдены. Новая нить, возможно, даст их место пребывания».

Гарри неподвижно стоял на тротуаре. Хитрость ли это инспектора, который хочет заставить их выдать место своего пребывания, или полиция действительно что-то обнаружила?

Он не мог решить: идти ли на работу или вернуться домой? Может, полиция уже там…

Он с трудом заставил себя подняться по лестнице в темную комнату. Нужно взять себя в руки. Может, сказать, что болен и уйти домой? Он не может оставить Клер одну в опасности.

Но если он возьмет несколько дней за свой счет, он рискует потерять работу. А что они будут делать без денег? Но времени принять решение у него не оказалось.

В комнату вошел Бертрам, управляющий, держа в руках пленки для проявления.

— За работу, Кент! Вчера вечером, после вашего ухода, нас завалили работой. Я обещал, что они будут готовы сегодня вечером.

Гарри подождал, когда Бертрам выйдет и, погасив большую лампу, зажег красный свет. Он думал, вернуться домой или оставить Клер наедине с полицией. Этот вопрос беспокоил его время от времени. Но нужно было заниматься работой, так как денег не было, а завтра нужно платить за квартиру.

Утро для него было кошмаром. Он проявлял рулоны пленок, а за несколько минут до перерыва, вновь появился Бертрам:

— На перерыв не пойдете, Кент, — сказал он. — Работа поступает каждые пять минут. Я пришлю вам на помощь Вилкинса.

Гарри пытался сказать, что он должен сделать покупки во время перерыва. Но у Бертрама был такой вид, что он не осмелился настаивать.

Через некоторое время появился Вилкинс. Он был в хорошем настроении и без конца болтал.

Гарри хотел бы остаться один, но был вынужден слушать Вилкинса.

— А кстати, я забыл рассказать вам одну интересную вещь, — сказал Вилкинс. — Ко мне привязался инспектор и задавал кучу вопросов.

Гарри едва не выронил флакон.

— Большой такой мужчина. Сначала он попросил у меня документы, а потом спросил, чем я занимаюсь. Когда я сказал ему, что работаю фотографом, мне показалось, что он заинтересовался. Он спросил, есть ли еще служащие у моего патрона.

— И что вы ему сказали?

— Ничего, — ответил Вилкинс. — Снабжать полицию сведениями не моя работа. Я сказал, что если его интересует информация, пусть обратиться к дирекции.

— Я бы ответил то же самое, — сказал Гарри.

— Мне показалось, что полиция кого-то ищет, — продолжал Вилкинс. — Я недавно читал о методах Скотланд Ярда. Это феноменально. И если бы они гонялись за мной, я бы ни минуты не чувствовал себя спокойно.

Вторая половина дня для Гарри была еще более тягостной. Он надеялся вернуться до катастрофы и с трудом слушал болтовню Вилкинса.

За несколько минут до закрытия, он услышал то, чего ожидал весь день.

— Кент, спуститесь, пожалуйста, — позвал его Бертрам.

Гарри вытер руки. Может быть, попытаться убежать? Но из темной комнаты нельзя было выйти, кроме как через ателье.

Гарри одел пиджак. Если это полиция, и если его арестуют, что будет с Клер? Если бы он мог предупредить ее по телефону… Но это безнадежно. У полиции будет описание, которое даст миссис Бейтс, и у Клер нет никакого шанса выскользнуть.

Он спустился по лестнице и увидел человека, от которого пахло за три мили полицейским.

— Этот господин — инспектор полиции, — сказал Бертрам. — Он проводит следствие. Покажите ему ваши документы.

Гарри почувствовал на себе проницательный взгляд полицейского. Он вынул удостоверение и протянул его.

— Спасибо, мистер Кент. Прошу прощения за беспокойство. Здесь ваш настоящий адрес?

— Да.

— Вы давно в Ганстингсе?

— Примерно, шесть месяцев.

— А прежде вы жили в Синклер Роуд, 27, в Вестхеме?

— Да.

— Где вы работали в то время?

— У Джексона в аптеке на Хайс-стрит. — Гарри удивился легкости, с которой отвечал на вопросы.

— Вы женаты, мистер Кент?

— Да.

— Жена Кента ожидает ребенка, — вмешался Бертрам.

В глазах полицейского мелькнуло удивление, но Гарри заметил это.

— Ваша жена живет вместе с вами?

— Да, разумеется. Вы позволите мне спросить, почему задаете эти вопросы?

Полицейский улыбнулся.

— Мы ищем одного парня, — он протянул документы Гарри. — Наш парень по профессии фотограф и нам приказали проверить всех фотографов города.

— А вы были в других ателье? — спросил Бертрам.

— Нет еще, но я схожу туда, — ответил полицейский, внимательно глядя на Гарри. — Ваша жена ожидает ребенка скоро, мистер Кент?

— Думаю, через месяц. — Гарри думал, почему он задает этот вопрос.

— Это самое серьезное время в жизни, — сказал полицейский. Вы давно женаты?

Он, вероятно, что-то подозревал. Несомненно, он был знаком с описанием разыскиваемого мужчины.

— Пять лет, — ответил Гарри.

— Примите поздравления. Мне нужно идти.

— Кого они ищут? — спросил Бертрам.

Направляясь домой, Гарри думал, что за домом, вероятно, следят. Как вывести Клер, чтобы их не заметили? Куда им деваться? Все, что у них есть, это три шиллинга и нет возможности достать деньги.

Вдруг он увидел Клер, идущую впереди. Она была в сотне метров от дома. Гарри прибавил шаг и догнал ее.

— А, Гарри, — она обернулась.

— Продолжай идти и не останавливайся перед домом, — прошептал он.

Она вздрогнула, но Гарри взял ее под руку.

— Полиция напала на след. В ателье приходил инспектор. Я почти уверен, что он заподозрил меня и ему достаточно навести справки по лондонскому адресу, чтобы все узнать. Возможно, за домом наблюдают.

— Куда мы пойдем?

— Я не знаю. У меня не было времени думать об этом.

— У тебя есть деньги?

— Практически ничего. Может быть, десять шиллингов. Не смотри на дом, иди дальше. Возможно, они ожидают нас в квартире.

— Но как быть с одеждой?

— Придется оставить.

Они прошли мимо дома.

— Гарри, это конец! Так не может продолжаться. Я больше не могу. Я покончу с собой. Я брошусь в море.

— Замолчи! — в бешенстве сказал Гарри. — Мы выкрутимся. Продолжай идти.

— Но зачем, Гарри? Ты не понимаешь, что все кончено. Без денег нам некуда идти. К тому же, скоро родится ребенок. Это бессмысленно.

— Я не хочу отказаться от малейшей возможности выкрутиться. Может, нам поможет Муни. Пойдем на вершину холма, нужно подумать.

Она продолжала идти рядом с ним. Дорога шла на подъем, и Клер двигалась с трудом.

Рядом проезжала машина, и Гарри заметил за рулем женщину. Он сделал знак остановиться. Машина встала.

— Я еду в гольф-клуб. Это по дороге? — спросила женщина.

— Я вам очень благодарен, нам немного дальше.

Гарри открыл заднюю дверь, усадил Клер и сел рядом с ней.

— Вам не следует идти вверх, — сказала женщина. — Это у вас первый ребенок?

— Да.

Машина поехала дальше.

— Я вас довезу до места, куда вы шли, — сказала женщина. — Мой муж, наверняка, еще не готов. А для меня это небольшой крюк.

— Я вам благодарен, но… но мы хотели пройтись пешком, — сказал Гарри.

— Хорошо. От клуба дорога ровная. Вы пойдете в лес влюбленных, не так ли?

— Да.

Клер вонзила ногти ему в руку. Машина обгоняла полицейского, который вел велосипед.

— Сегодня везде полиция, — заметила женщина. — Не понимаю, что произошло?

— Может, сейчас смена?

— Вы думаете? В сквере, около замка полицейский автомобиль, еще одни — на берегу моря. И мне кажется, что полиция кого-то ищет. Удивительно, что все преступники стремятся к морю. Был уже мужчина, который засунул труп своей жены в чемодан, был еще… Я была в прошлом году в Брайтоне…

Гарри больше не слушал. Он смотрел на Клер. Та спрашивала его взглядом, вспомнит ли женщина о них? Появится ли что-нибудь в вечерних газетах?

Машина остановилась перед гольф-клубом.

— Ну, вот мы и приехали. Вы не хотите, чтобы я отвезла вас дальше.

— Нет, спасибо.

Гарри и Клер вышли. Они посмотрели назад, но полицейского не было.

— Зайдите в бар и выпейте по стаканчику, — настаивала женщина.

— Спасибо, но… моя жена не была на свежем воздухе целый день.

— Тогда, до свидания. Желаю удачи.

Гарри взял Клер под руку и они пошли по дороге.

— Полицейский с велосипедом нас не догонит, — сказал Гарри. — Нам нужно уйти с дороги. Давай, перелезем через изгородь.

Вдруг Гарри вздрогнул. Он увидел в руке Клер голубую сумочку.

— Где ты взяла ее?

— Нам нужны деньги, не так ли? Ты не считаешь меня настолько глупой, чтобы упустить такую возможность?

— Ты сошла с ума. Женщина сообщит о воровстве в полицию и даст наше описание. Она может даже предупредить полицейского с велосипедом, который поднимается сюда.

— Нам ведь нужны деньги, — упрямо повторила Клер.

Она вытряхнула на траву содержимое сумочки.

— Черт возьми, только пять шиллингов! А я думала, что она набита билетами по пять фунтов.

Гарри вырвал деньги и сумочку из ее рук.

— Жди меня, я брошу сумочку у входа в клуб. Женщина решит, что потеряла ее.

Гарри подбежал к тому месту, откуда они только что ушли. Он оглянулся. Полицейского с велосипедом не было. Гарри бросил сумочку на середину дороги. Полицейский увидит ее и принесет в клуб. Потом он вернулся к Клер.

— Я тебя умоляю, не делай этого больше. Пошли быстрее. Поищем грот в скале и проведем там ночь.

— Зачем? — Устало спросила Клер. — Лучше прекратить борьбу сразу. Что ты будем делать завтра? Что будем есть?

— Мы бы, наверняка, выкрутились, если бы ты не принялась за воровство, Именно твои кражи навели полицию на след, я уверен в этом. Мы вернемся в Лондон. Муни нам достанет новые документы, и мы еще раз начнем новую жизнь. Но нужно, чтобы ты больше не делала глупостей.

Она посмотрела на него и улыбнулась.

— Ты называешь это «глупостью»? Какой ты милый, Гарри! Ладно, давай вернемся в Лондон и начнем сначала. Но как мы вернемся туда?

— Я еще не знаю, но мы вернемся туда. Как только наступит ночь, я позвоню Муни, попрошу его достать немного денег и приехать к нам. Я уверен, что он это сделает.

— Ты считаешь, что он достанет деньги?

— Наверняка, — ответил Гарри, прекрасно зная, что это маловероятно.

— Пошли. Мы напрасно теряем время.

— Ты бы лучше оставил меня. На этот раз мне не выкрутиться. А сам ты легко ускользнешь. Доставь мне удовольствие, уходи.

— Пойдем искать грот, — Гарри взял Клер за руку. — Я не оставлю тебя и прекрати говорить об этом.

— Неужели ты не видишь, что не нужен мне? Сама бы я выкрутилась и делала, что хочу! Если мы будем вместе, они, наверняка, нас поймают, — шипела она сквозь зубы.

Видя ее бледное лицо, перекошенное от страха, Гарри почувствовал, как в нем снова поднимается жалость к ней.

— Неважно, что будет, когда мы будем вместе, Клер. Я знаю, что надежды почти нет, но мы останемся вместе. Не порти наши последние мгновения.

— Уходи, Гарри, я тебя умоляю! Я тебя так люблю и принесла тебе столько горя.

— Я знаю, что мне делать! Пошли искать грот! Я не оставлю тебя, запомни это, — он прижал ее.

Волны поднимались, разбиваясь о скалу. Брызги долетали до грота. В глубине грота было сухо и спокойно. И Гарри, сидя на песке, смотрел на смену волн, поднимающуюся перед входом. Клер лежала рядом с ним.

— Я довольна, что мы пришли сюда. Я чувствую себя здесь в безопасности. Здесь замечательно, не правда ли?

— На сегодня сойдет, — сказал он. — Через некоторое время я уйду позвонить Муни. Сейчас девять с четвертью. Через полчаса я пойду искать телефон. — Клер взяла его руку и сжала.

— Не ходи, Гарри. Муни не поможет нам. Я хочу, чтобы ты остался.

— Хватит говорить. Я не позволю тебе делать глупости. Пусть полиция найдет нас, если сможет. Я надеюсь, что Муни поможет нам. Шанс мизерный, но рискнуть стоит.

— Ты слишком хорош для меня, Гарри. Я этого не заслужила. Мне многое хотелось сделать для тебя, но так мало удалось.

— Не говори об этом. Попробуем устроить наше будущее. Тебе холодно.

— Немного. Я жалею, что не взяла пальто. Казалось так тепло.

— А я жалею, что не взял еду. Если Муни сможет приехать завтра утром…

— Не ходи, Гарри. Там мокро и скользко. Это опасно.

— Я буду внимателен. Я вспоминаю, в котором часу прилив. Как ты думаешь, вода поднимется высоко?

— Да. Но вода не доберется до грота. Пол сухой.

Он поднялся, свернул пиджак, сделав подобие подушки для Клер и направился к выходу из грота.

Волна обдала его ледяным душем. Клер была права. Выйти из грота сейчас было значительно труднее. Но следовало попытаться. Это был их единственный шанс. Он вернулся, сел рядом с Клер и взял ее за руку. Она уцепилась за его руку. Через несколько минут ее рука разжалась. Он наклонился над ней, она спала. Он понял всю абсурдность их надежд. Как можно убежать с Клер, которую так легко узнать?

Миссис Бейтс, наверняка, даст ее подробное описание. Вдвоем они не имеют никакой возможности уйти незамеченными. Однако, Муни оставался их единственной надеждой и он решил испытать счастье. Если повезет, он вернется, раньше, чем проснется Клер.

От выхода из грота шла узкая тропинка на вершину скалы. Спуститься вниз было нетрудно, потому что вечером не было ветра. Но сейчас, стоило ему высунуться наружу, как сильный порыв ветра заставил его потерять равновесие. Когда Гарри, наконец, добрался до вершины, он дрожал и тяжело дышал. Со страхом он думал, что этой дорогой обратно ему не вернуться, пока не прекратится ветер.

Ночь была ясная, и дорога напоминала белую ленту.

Гарри шел по обочине, стараясь не делать шума и прислушиваясь. Он вспомнил, что видел телефонную будку на дороге. Ему казалось, что дорога никогда не кончится. Кабина телефона была закрыта, и он стал искать какой-нибудь предмет, чтобы взломать дверь. Он увидел камень в канаве и наклонился, чтобы поднять его.

— Я бы не делал этого на вашем месте, Рикк, — раздался голос из темноты.

Из-за кабины вышел массивный человек и Гарри выронил камень. Он хотел убежать, но увидел двух агентов перед собой. Один из них схватил его за руку. — Не усложняйте свое положение, Рикк, — сказал Паркинс.

— Ладно, — пробормотал Гарри.

— Отлично. Где она? Где вы ее оставили?

— Мы расстались, — сказал Гарри, пытаясь говорить спокойно. — Я не знаю, где она.

Один из агентов посветил карманным фонариком и сразу же зажглись фары машины, спрятанной в темноте.

— Прочешите все кругом, — сказал Паркинс, — вероятно, она где-то здесь.

Со всех сторон послышались голоса. Казалось, темнота была заполнена мужчинами.

Подъехала машина.

— Садитесь и никаких историй, — приказал Паркинс.

Ни слова не говоря, Гарри сел в машину.

Клер одна в гроте… Может, лучше сказать правду? Она не может выбраться сама. Забраться туда легче, чем спуститься. Нужно, чтобы Гарри помог ей. Он не может оставить ее умирать с голоду. А если она начнет рожать?

Паркинс сел рядом с ним.

— Курите, — любезно предложил Паркинс.

— Спасибо, — ответил Гарри.

— Ладно…

Гарри думал о Клер. Он не мог оставить ее умирать в одиночестве. Она говорила, что покончит с собой, если попадет в ловушку. Лучше пойти к ней.

— Вы давно в Гастингсе? — спросил Паркинс.

— Да.

— Вы могли бы выкрутиться, если бы она не принялась за старое. Я знал, что рано или поздно, она начнет. Вся полиция была предупреждена и ожидала лишь случая. Пошли, Рикк. Она не сможет выкрутиться одна. Ведь скоро она будет матерью, не так ли?

— Да.

— Вы же не оставите ее одну?

— Да. А что вы с ней сделаете?

— Я этого не знаю. Ее будут судить. Ведь она убила, правда?

— Не знаю.

— Нет, вы прекрасно знаете. Не беспокойтесь, Рикк, мы знаем, что вы не виноваты. Но вас будут судить за сообщничество. Но к убийству вы не причастны. Самое забавное то, что алиби вам обеспечил Брэди.

— Брэди?

— Да. Его задержали несколько дней назад с девушкой, которая работала на него, и она начала говорить.

Брэди получит, по крайней мере, пять лет. Он пытается выгородить вас и все взвалить на Клер. Он следил за вами, он был уверен, что вы попытаетесь скрыться. Он подтвердил, что вы встречались в баре с Муни в то время, когда Беллони был убит. Я встречался с Муни. Он подтвердил то же самое.

Когда вы вернулись домой, то, наверное, нашли труп еще теплым.

Гарри молчал.

— Где она? — спросил Паркинс. — Не осложняйте свою судьбу.

— Я вам сказал, что ничего не знаю. Мы расстались.

— Мы считали, что вы спрячетесь в гроте. Местные жители сказали мне, что вода при приливе поднимается высоко. Она в гроте?

— Нет.

— Прилив достигнет максимума через полчаса. Если она в гроте, то скажите.

Гарри не верил Паркинсу, но зачем лгать? Клер нельзя оставлять одну. Внезапно он почувствовал усталость. Она говорила ему, что нет шанса выскользнуть. И действительно, нет.

— Она в гроте. Я провожу вас туда.

— Наконец-то вы поняли, — сказал Паркинс.

Высунувшись в окно, он сказал:

— Соберите людей, Джексон. Мы едем к гротам. Она там.

Машина начала подниматься вверх.

— Это здесь. Остановитесь, — Гарри показал место на холме.

Машина остановилась.

В сопровождении двух полицейских Гарри взобрался на вершину, от которой вела дорожка.

— Это там, внизу, — показал он. — Я не знаю, можно ли спуститься сейчас.

Полицейский осветил фонарем мокрую тропинку.

— Нужна веревка, инспектор, — заявил он. — Слишком скользко. Без веревки нельзя спускаться.

Паркинс выругался.

— Где мы ее найдем?

— В спасательной лодке внизу есть веревка.

— Хорошо. Берите машину и поезжайте быстрее.

Двое полицейских бросились выполнять приказание. Паркинс направил фонарь вниз.

Гарри увидел Клер. Она стояла у входа в грот и смотрела на них.

— Все будет хорошо! — прокричал Паркинс. — Сейчас принесут веревку и вытащат вас оттуда.

— Гарри там? — спросила Клер. Голос ее был едва слышен в порыве ветра.

— Я здесь, держись, Клер. Сейчас принесут веревку. Как ты чувствуешь себя?

— Я прыгну, Гарри! — вопила она. — Я во всем виновата.

— Будьте разумной! — прокричал Паркинс. — Не шевелитесь.

Гарри ринулся вниз настолько быстро, что Паркинс не успел его удержать.

— Клер! — кричал Гарри. — Я иду, Клер. Подожди меня!

Он продолжал спускаться по тропинке, цепляясь за кустарник.

— Осветите его! — кричал Паркинс.

Тропинку осветили. Гарри стоял на четвереньках, уцепившись за ветки кустарника. Под его ногами осыпались камни.

— Помогите ему! — кричала Клер. — Он упадет!

— Не шевелитесь, Рикк. Держитесь изо всех сил, — кричал Паркинс. — Сейчас принесут веревку.

Лавина камней обрушилась на Клер, когда ноги Гарри соскользнули. Он балансировал над пустотой, а кустарник, за который он держался, начал уступать.

Клер начала карабкаться навстречу Гарри.

— Я тебя жду, Клер, — кричал Гарри. — Скорее, мы уйдем вместе.

— Я иду! Я…

Она вскрикнула и замерла. Ветер едва не опрокинул ее. Она посмотрела на бушующее море, упала на колени и вцепилась в мокрую траву.

— Клер! — кричал Гарри. — Я больше не могу…

Она ничего ему не ответила. Гарри чувствовал, что ветки не выдержат его. В отчаянии он пытался удержаться, но ноги его ощущали пустоту. Какое-то время он видел Клер, она не шевелилась. Мысль о неродившемся еще ребенке мелькнула у него и, прежде чем корни кустарника вырвались, он молил небо, чтобы она решилась прыгнуть.

Но она не прыгнула. Она даже не видела, как Гарри упал в бурлящую воду.

Объятая ужасом, она стояла на четвереньках до тех пор, пока не принесли веревку и Паркинс не спустился к ней.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.