Слияние с ним

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Алисса

Я просыпаюсь одна в кровати Зака. Потянувшись, чувствую, что его сторона кровати холодная. Должно быть, он давно не спит. Я обдумываю возможность просто закрыть глаза еще на несколько минут, но мать-природа зовет.

Пойдя в ванную, я нахожу на полу, брошенную вчера, рубашку Зака. И надеваю её, немного закатав рукава. Я решаю, что она достаточно прикрывает меня, то есть рубашка заканчивается на середине бедра, это почти платье. Я выхожу в поисках Зака.

Я нахожу всех в гостиной: Зака, Брэя, Дина, Рейли, Сару, Холли и Эллу. Все смотрят в мою сторону, когда слышат, как я вхожу.

Брэй свистит, ухмыляясь мне.

— Черт возьми, Лисса, ты уверена, что выбрала правильного брата?

Зак бьет его по голове, когда подходит ко мне. Он ничего не говорит, просто разворачивает меня и ведет обратно в спальню.

— Эмм, Зак, как бы мне ни хотелось снова поиграть, я думаю, тебе нужно дать моей вагине время на восстановление, — говорю я.

— Солнышко, в нашей гостиной два горячих самца, тебе нужно одеться, прежде чем выходить, — я смотрю, как он идет в свой гардероб и выходит оттуда с парой моих штанов для йоги, которые оставила здесь, спортивным бюстгальтером и футболкой. Он кладет одежду на кровать. Пробежавшись глазами по моему телу, он говорит: — может, мне стоит просто выгнать их всех и оставить тебя в этой рубашке на весь день. Ты чертовски хорошо выглядишь в этой рубашке, Алисса, — смеясь, я хватаю штаны для йоги и натягиваю их.

— Зак, ты их не выгонишь. Ты же знаешь, что Брэй говорит такие вещи только для того, чтобы вывести тебя из себя, верно? Я уверена, что он зациклен на Рейли.

Ворча, он говорит:

— Я знаю, и это срабатывает каждый раз.

Зак внимательно смотрит за тем, как я снимаю с себя рубашку и надеваю лифчик, который он достал для меня.

— Это такой позор — прикрывать эти груди, все равно что прикрывать Мона Лизу или Давида. Они — чертово произведение искусства.

У меня нет ответа на это, я просто смеюсь и натягиваю рубашку, спадающую мне на бедра. Я завязываю её так, чтобы она сидела чуть выше линии талии.

Зак стонет, проводит руками по волосам и говорит:

— Правда, солнышко, есть ли хоть что-нибудь, в чем ты не выглядишь как мечта любого мужчины?

Посмотрев вниз на себя, потом снова на него, я отвечаю:

— Я буквально в штанах для йоги и рубашке, Зак. Вряд ли это то, о чем мечтают мужчины.

Обнимая меня, он шепчет мне на ухо:

— Ты больше, чем то, о чем я мог мечтать. Даже не представляешь, какое влияние оказываешь на мужчин.

Я отступаю назад и направляюсь к двери, потому что, кофе, мне нужен кофе. Оглянувшись через плечо, вижу, что Зак теперь смотрит на мою задницу.

Подмигнув ему, я говорю:

— Хорошо, что единственный человек, на которого я хочу повлиять, это ты, да?

Войдя в гостиную, замечаю, как Дин судорожно собирает бумаги с журнального столика, и все сразу замолкают.

Я мило улыбаюсь Дину и самым строгим голосом, на который только способна сейчас, говорю:

— Я пойду сделаю кофе, потом вернусь сюда, и ты расскажешь мне всё, что нашел об этой психопатке.

Лицо Дина опускается, его рот открывается и закрывается. Он смотрит позади меня, на Зака, как бы ища, что ему делать. Я не даю ни одному из них шанса придумать что-нибудь, чтобы помешало мне узнать, то что они все скрывают. Повернувшись, хватаю Зака за руку и начинаю тянуть его на кухню.

— Детка, ты можешь помочь мне разобраться, как пользоваться этой твоей модной кофеваркой?

Как только мы заходим на кухню, Зак берет меня на руки, сажает на столешницу и идет к кофеварке. Он нажимает несколько кнопок и возвращается ко мне с дымящейся чашкой ванильного латте. Может ли этот мужчина быть еще более сказочным?

Он встает между моих ног, проводя руками вверх и вниз по моим бедрам, пока я потягиваю вкуснейший ванильный латте. Закрыв глаза, я издаю легкий стон, наслаждаясь вкусом во рту.

— Солнышко, если ты будешь продолжать в том же духе, я не буду нести ответственность, когда трахну тебя прямо здесь.

Он притягивает меня к себе так, что я чувствую, насколько он возбужден, когда моя сердцевина встречается с твердой длиной его члена.

— Как бы весело это ни звучало, но в другой комнате у тебя полный дом людей. А мне нужно поговорить с Дином.

Когда я пытаюсь оттолкнуть его, чтобы спрыгнуть со столешницы, он хватает меня за талию и говорит:

— У нас.

Сбитая с толку, я корчу рожицу и смотрю на него.

— А?

— У нас полный дом людей, — восклицает он.

Я просто закатываю глаза и иду обратно в гостиную, где снова все разом замолкают.

— Ладно, хватит. Кто-нибудь скажет мне, что там такого плохого, из-за чего вы все замолкаете, как только я вхожу в комнату.

Я смотрю от человека к человеку, все они смотрят на Зака, который, в свою очередь, смотрит на каждого из них.

— Серьезно, кому-то лучше начать говорить!

Тут Сара ломается, я знала, что она не сможет ничего от меня скрыть.

— Ах, Лисса, — говорит она, а затем смотрит на Зака, — или ты ей скажешь, или я. Тебе не испугать меня своей хмуростью, которая почти навсегда закрепилась на твоем лице.

Зак тянет меня к дивану, усаживая к себе на колени. Сара ошибается насчет хмурости, она никогда не появляется на его лице, когда он смотрит на меня. Всё, что я вижу на его лице, это любовь, обожание и вожделение, ладно, много вожделения.

— Солнышко, ты же знаешь, что я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось?

Я киваю головой, но ничего не говорю.

— Ладно, Дин вчера вечером залез в квартиру Кейтлин. Он сделал несколько фотографий того, что она прикрепила к одной из стен в гостиной.

Он наблюдает за моим лицом, и не уверена, ждет ли он, что я сломаюсь, или просто хочет выиграть время, прежде чем перейти к делу.

— Хорошо, тогда покажите мне фотографии. Что было на стене?

Зак качает головой.

— Нет. Тебе не нужно видеть фотографии, детка. Даже мне было неприятно на них смотреть.

Притворяясь, что думаю об этом и соглашаюсь с ним, я киваю головой, прежде чем встать и поставить свою пустую чашку на журнальный столик. В этот момент я быстро поднимаю большой желтый конверт, в который Дин запихивал бумаги. Перевернув конверт вверх дном, я высыпаю содержимое на журнальный столик, пока никто не успел меня остановить. Я смотрю вниз на фотографии. Много фотографий Зака, несколько наших совместных снимков. На всех них на моем лице нарисован большой красный крест.

— Черт, — ворчит Зак и ругается, разворачивая меня к себе, — солнышко, я действительно не хотел, чтобы ты это видела.

Я не двигаюсь и ничего не говорю некоторое время, одинокая слеза стекает по моей щеке. Зак быстро вытирает её. Я не хочу больше думать об этом, хочу зарыть голову в песок и притвориться, что всё идеально. Затем вспоминаю о планах, которые мы с девочками и Эллой строили вчера вечером: пойти сегодня вместе по магазинам.

— Сегодня я иду за покупками с Эллой и девочками, — говорю я Заку, на лице которого написан шок.

Повернувшись, я говорю девочкам:

— Дайте мне десять минут, чтобы переодеться, и я буду готова.

Но тут мне приходит в голову забавная идея. Повернувшись обратно к Заку, я одариваю его своей самой большой улыбкой.

— Могу я сегодня одолжить твою машину, детка?

Если раньше я думала, что лицо Зака выражает шок, то сейчас оно не имеет ничего общего с тем взглядом. Я слышу, как Брэй кашляет и лопочет на заднем плане. Зак стоит там, спотыкаясь о свои слова.

— Детка… Эмм… Ну… Ты знаешь…

Он ищет способ сказать "нет". Я не собираюсь ему помогать, просто стою и мило улыбаюсь.

Элла смеется так сильно, что переворачивается на живот.

— В чем дело, Зак, кошка прикусила твой язык? — дразнит она.

Дин немного смеется, прежде чем добавить:

— Оставайся сильным, брат, не делай этого.

Зак, кажется, оправился от шока, а я наблюдаю, как его лицо превращается в наглую ухмылку, от которой у любой девушки упадут трусики.

— Солнышко, я могу отвезти тебя в торговый центр, а потом вернуться и забрать тебя, когда ты закончишь, — он улыбается так, будто только что решил все свои проблемы.

Наклонившись, я целую его в щеку, позволяя своим губам коснуться уголка его рта, и прижимаюсь грудью к его груди чуть сильнее, чем нужно.

— Это мило, детка. Но на самом деле я хочу поехать сама, кроме того, нам с Эллой будет полезно провести время вместе, не так ли?

Он застонал, проводя руками по волосам. Я знаю, что он делает это, когда расстроен.

— Солнышко, просто… Ну, я не… — он не заканчивает предложение.

Брэй кричит:

— Это случай сказать ей "нет", брат.

Зак отмахивается от него, затем улыбается мне, в его глазах горит огонек.

— Как насчет того, чтобы мы отправились в магазин, и я купил тебе твою собственную машину?

Ну вот, теперь я раскрыла рот в шоке. Рейли выплевывает полный рот воды, которую она пила. Брэй продолжает издеваться над Заком:

— Черт, мальчишка выпорот!

Зак игнорирует их всех, ухмыляясь над моим онемевшим лицом.

Стряхнув шок, я говорю:

— Эмм, нет, ты не купишь мне чертову машину, Зак. Если не хочешь, чтобы я ездила на твоей машине, всё, что тебе нужно сделать, это сказать об этом. Я постараюсь не слишком обижаться, учитывая, что ты позволил Рейли прокатиться на ней в тот раз. Но все в порядке. Если ты не доверяешь мне настолько, чтобы вести машину, я переживу.

Погладив его по груди, я собираюсь повернуться и уйти в спальню, когда Зак хватает меня за запястье и останавливает.

— Детка, я полностью тебе доверяю. Если ты действительно хочешь поехать, то можешь взять машину, — он наклоняется ко мне, приближая свои губы к моим.

Элла проходит мимо и говорит:

— Черт, как быстро.

Я улыбаюсь Заку и не могу удержаться от легкого смеха.

— Спасибо, детка, но вообще-то, не мог бы ты нас подвезти? Есть новый винный бар, который я хочу показать Элле, — мне немного не по себе от того, что я заставила его испытать этот стресс, но должна признаться, — я никогда не хотела водить Бэтмобиль, знаешь ли, просто было любопытно, позволишь ли ты мне.

— Черт, детка, это жестоко, — смеется Брэй.

Зак обращает свое внимание на брата, глядя на него исподлобья.

— Ее зовут Алисса. Для тебя она не детка, придурок.

Затем, повернувшись обратно ко мне, он очень искренне заявляет:

— Ты же знаешь, что я дам тебе всё, что ты захочешь, верно? И я думаю, что идея с покупкой машины имеет смысл. Пока вы, девочки, будете покупать всякое девчачье дерьмо, мы с Дином купим машину. Тебе, наверное, пора собираться, детка, — он сделал ударение на "детка" в конце.

Идя по коридору обратно в спальню, я кричу:

— Ты не купишь мне чертову машину, Зак.

Я слышу его смех перед тем, как закрыть дверь. Он шутит, верно? Не может быть, чтобы он действительно собирался покупать машину. Это безумие, конечно, он шутит. Прочистив мозги, переодеваюсь в джинсовые шорты и майку. Я сижу на краю кровати, зашнуровывая кроссовки, когда заходит Зак.

Его взгляд путешествует вверх и вниз по моим голым ногам:

— Эм, солнышко, мне кажется, тебе не хватает материала на этих шортах.

Встав, я подхожу к нему, игнорируя его замечание о моих шортах. В Сиднее сейчас декабрь, на улице чертовски жарко.

— Спасибо, что подвезёшь нас, я очень ценю все, что ты для меня делаешь, ты ведь это знаешь?

Он наклоняет голову.

— Да, детка, мне очень приятно делать что-то для тебя. Ты в порядке?

— Ну, мне немного стыдно за то, что я заставила тебя думать, что хочу сесть за руль твоей машины. Ты выглядел очень напряженным, — он обхватывает меня за талию.

— Солнышко, я люблю тебя, чертовски сильно. Я не переживал бы из-за того, что ты взяла машину. И знаю, что это прозвучит иррационально, но я переживал бы из-за того, что ты была без меня. Особенно сейчас, когда мы понятия не имеем, на что способна Кейтлин.

Я понимаю, что он беспокоился о моей безопасности, но этот стресс определенно больше касался его машины. Я молча поднимаю на него бровь. Через минуту он сдается.

— Ладно, может быть, я тоже немного волновался за свою машину. Но нет ни тени сомнения в том, что я люблю тебя гораздо больше, чем эту машину, Алисса.

Смеясь, я тянусь к нему и целую его.

— Я верю тебе. А теперь пойдем, до Рождества осталось всего две недели, а я еще не купила ни одного подарка. Кроме того, ты знаешь, что можешь мне отказать. Я не принцесса, Зак, и не собираюсь устраивать истерику, если что-то идет не так, как хочу.

Зак подходит к комоду и, доставая что-то, говорит:

— Я знаю, но у меня есть средства, чтобы дать тебе все, что ты хочешь, и желание видеть тебя счастливой. Вот, я заказал это для тебя.

Он выходит за дверь, оставляя меня стоять в его комнате с черной кредитной картой с моим именем на ней. Я выхожу за ним из комнаты, размахивая картой, как сумасшедшая, и кричу ему:

— Зак, это кредитная карта, зачем ты дал мне кредитную карту?

Он смеется.

— Я знаю, что это такое, солнышко, она привязана к моему личному счету, там нет лимита, — он смотрит на меня так, будто я здесь сумасшедшая, будто он просто раздает кредитки всем, кого встречает, он что, Опра?

Брэй выхватывает карту у меня из рук.

— Чёрт, ты дал ей черную карту? Братан, ты бы даже мне черную карточку не дал, — Брэй присвистывает, затем смотрит на меня. Если тебе не нужна эта штука, Лисса, я буду более чем счастлив позаботиться о ней для тебя.

Зак выхватывает карту из рук Брэя.

— Заткнись, идиот.

Он кладет карточку обратно мне в руку.

— Солнышко, это для тебя. Пользуйся ей, или не пользуйся. Но я хочу, чтобы она была у тебя, пожалуйста.

— Хорошо, я придержу её, но я не буду ею расплачиваться, Зак. Мне не нужны твои шикарные деньги. Я тоже работаю, знаешь ли, у меня есть свои. Ну, может, не так много, как у тебя, но у меня они есть, — я болтаю, потому что тот факт, что он только что дал мне безлимитную кредитную карту, заставляет меня нервничать.

Неужели он думает, что я с ним из-за его денег? Что мне нужно, чтобы он покупал мне красивые блестящие вещи, чтобы быть счастливой? О Боже, неужели он хочет, чтобы я стала содержанкой? Перестать работать, сидеть дома и ходить на бранч с дамами? Я оглядываю всех, они все смотрят на меня. О Боже, у меня гипервентиляция. Я не думаю, что смогу оправдать такие ожидания. Всю жизнь мне приходилось работать и бороться за все, что нужно для выживания.

— Солнышко, вдыхай… Выдыхай. Все хорошо. Я держу тебя, — я чувствую, как руки Зака обхватывают меня.

— Зак, не думаю, что я та девушка, которая тебе нужна. Меня никогда не устроит быть содержанкой. Я не могу стать полностью зависимой от кого-то.

Он потирает рукой вверх и вниз по моей спине, затем подносит её к моему лицу. Держа меня так, чтобы я смотрела ему в глаза, и тихо отвечает:

— Алисса, ты единственная девушка, которую я хочу, какой бы ты ни была. Мне не нужно, чтобы ты становилась кем-то, кроме той, кто ты есть, хорошо?

Я киваю, не в состоянии сформировать слова. Зак наклоняется и целует меня до тех пор, пока моё тело не начинает таять в его руках.

Он отстраняется и спрашивает:

— Ты в порядке?

— Я в порядке, извини, у меня был маленький момент испуга.

— Я не возражаю, это дает мне повод подержать тебя подольше, прежде чем ты исчезнешь в своем походе по магазинам, — он ухмыляется.

— Ага, пойдем, — я оборачиваюсь и вижу, что гостиная пуста, — подождите, куда все ушли? — спрашиваю я, оглядывая пустую комнату.

— Я сказал им, что мы встретимся с ними в гараже, — Зак берет свои ключи со столика в прихожей и бросает их мне, — давай, солнышко, ты за рулем.

А, подожди, что? Выбежав за дверь, я догоняю его у лифта.

— Зак, я не могу вести эту штуку. Ни за что на свете. В смысле, что если я поцарапаю её? Или разобьюсь, или еще что похуже? — Зак хмурит брови.

— Детка, что может быть хуже, чем разбить её? — смеясь, он затаскивает меня в лифт.

— Я не знаю, Зак, перестань смеяться надо мной, — я пытаюсь сделать свой лучший сердитый взгляд, но он отмахивается от него.

— Давай отвезем тебя в торговый центр, мне не терпится увидеть выражение лица Брэя, когда я скажу ему, что он пойдет с тобой по магазинам.

— Почему ты заставляешь Брэя идти с нами за покупками, Зак? Мы будем в торговом центре, это общественное место, ничего не случится, — я пытаюсь вразумить его чрезмерную заботливость.

— Ты даже не узнаешь, что он там, детка.

Я смотрю на него так, будто он сошел с ума, потому что если он думает, что Брэй может быть где угодно и его не заметят, то он точно сошел с ума.

— Сомнительно, — говорю я, когда мы выходим из лифта на парковку.

Мы пробыли в торговом центре уже два часа, а я всё еще совершенно не знаю, что подарить Заку на Рождество. В смысле, что подарить парню, у которого есть всё?

— Как насчет носков? — спрашивает Сара, не в силах сохранить прямое лицо.

— Носки? Ты хочешь, чтобы я подарила самому сексуальному мужчине на земле носки на Рождество?

— Я возражаю против этого заявления. Он может быть в очереди за номером два, но я определенно занимаю место номер один, милая, — Брэй самодовольно улыбается, закидывая руку мне на плечо.

Я смотрю на его руку на мне, затем поднимаю бровь.

— Ты знаешь, что твой брат, наверное, сойдет с ума, когда почувствует твой запах на мне.

Брэй тут же опускает руку.

— Сурово, Лисса, сурово.

— А как насчет Victoria's Secret? Я имею в виду, что больше всего на свете Зак сейчас хочет тебя, так почему бы не купить что-нибудь сексуальное, что он сможет с тебя снять? — предлагает Рейли.

— Ты же знаешь, что я был бы только за, чтобы развернуть тебя в рождественское утро, принцесса, — Брэй бросает взгляд на Рейли, которая слишком занята изучением своих ногтей, чтобы обратить на него внимание.

— Эй, может быть, я могла бы сделать это для своего парня в этом году. Раз уж ты считаешь, что это такая замечательная идея, Брэй, — Элла так мило бросает это, подмигивая мне.

Брэй перестает идти, поворачивается к Элле, указывая на нее.

— Нет, Элла, просто нет. Подожди, у тебя ведь нет парня? Нет, тебе еще не разрешено иметь парней, и тебе точно не разрешено носить что-либо из Victoria's Secret. Никогда. Блядь.

— Ладно, Брэй, — пожимает плечами Элла, обходя его.

Не обращая внимания на маленький срыв Брэя, Рейли соединяет свою руку с моей:

— Что ты думаешь, Лисса?

— Я думаю, что это отличная идея. Сара, как думаешь, ты сможешь уговорить своего друга-фотографа встретиться с нами сегодня вечером?

— Да, я напишу ему сейчас. Подожди, ты делаешь то, о чем я думаю? — спрашивает она.

Кивнув головой, я отвечаю:

— Да, я собираюсь сделать будуарную фотосессию. Хорошо, что моя лучшая подруга — визажист. Как думаешь, ты сможешь меня сегодня приукрасить?

— Это будет непросто, но, думаю, я справлюсь, — она улыбается, когда мы заходим в Victoria's Secret.

Ладно, мне нужно вино, много вина, чтобы набраться смелости и пройти через это. Я не могу поверить, что это то, что я придумала. Пусть, когда я нахожусь в спальне с Заком, то могу быть дерзкой. Позировать в нижнем белье перед фотографом? Я не уверена. Но хочу сделать это, я хочу дать ему что-то, что взорвет его мозг.

Из кармана доносится рингтон моего телефона "Stuck like Glue". Я всё еще не успела его сменить, поэтому быстро перевожу телефон на беззвучный режим. Вытащив его, я вижу текстовое сообщение от Зака, и улыбка автоматически растягивает мои губы.

Мой собственный GQ: Солнышко, надеюсь, у тебя всё хорошо. Быстрый вопрос, если бы у тебя был выбор между белым и красным, какой цвет ты бы выбрала?

Смеюсь, потому что буквально только что думала о том же, стоя перед красным бельем. Я делаю селфи перед вешалкой и отправляю ему.

Лисса: Забавно, я как раз думала о том же. Склоняюсь к красному. А ты что думаешь?

И тут же маленькие точки на экране начинают двигаться, показывая, что он печатает.

Мой собственный GQ: Я думаю, что ты только что чертовски сильно возбудила меня. КРАСНЫЙ!!!

Мой собственный GQ: Пожалуйста, скажи мне, что ты сейчас не в магазине нижнего белья с моим братом. Черт, я знал, что должен был пойти с тобой.

Я знала, что это не пройдет мимо его внимания. Сделав снимок Брэя и Эллы, спорящих друг с другом у входа в магазин, я отправляю его ему.

Лисса: Не волнуйся, Брэй слишком занят спором с Эллой. Очевидно, ей не разрешается носить Victoria's Secret. Это его слова, не мои. Элла говорит, что носит Victoria's Secret с пятнадцати лет, и что у неё уже давно есть одна из ваших модных маленьких черных карточек, а ты не очень хорошо проверяешь чеки.

Мой собственный GQ: Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь!

Лисса: Нет, извини.

Мой собственный GQ: Ты только что разрушила для меня Victoria's Secret, спасибо!!!

Лисса: Значит, ты не хочешь, чтобы я что-то покупала?

Мой собственный GQ: Детка, тебе не нужно модное нижнее белье. Ты же знаешь, что я все равно просто сорву его. Но да, купи красное, много-много красного! Пожалуйста.

Лисса: Ммм, раз уж ты так вежливо попросил, посмотрим, что я смогу сделать. Мне пора идти, я направляюсь в раздевалку.

Мой собственный GQ: Жестоко, ты жестока!!! Facetime???

Лисса: Ни за что, развлекайся, чем бы ты ни занимался… Люблю тебя.

Мой собственный GQ: Прямо сейчас, я стараюсь не показать, что у меня охрененный стояк посреди салона Мерседеса, потому что, очевидно, всё, что мне нужно сделать, это подумать о моей великолепной девушке в нижнем белье, чтобы он обратил на себя внимание. Я тоже тебя люблю, детка.

Отложив телефон, я беру в руки случайные предметы красного нижнего белья.

— Эм, Лисса, не хочу тебя расстраивать, но ты действительно думаешь, что Зак позволит какому-то парню фотографировать тебя в нижнем белье? — Брэй ворчит позади нас.

— Ну, он не узнает об этом, если ты не скажешь ему, верно, Брэйден? — я смотрю на него.

— Милая, если ты думаешь, что он не узнает, то ты не в своем уме.

Не обращая на него внимания, направляюсь в раздевалку.

Я только что отправила Сару за размером побольше для последнего кружевного красного тедди, которое хочу примерить. Я слышу шаги за пределами раздевалки, и кто-то останавливается перед дверью.

Подумав, что это Сара вернулась с тедди для примерки, я уже собираюсь открыть дверь, когда смотрю вниз, вижу ботинки под нижней частью двери и замираю. Кто бы ни стоял по ту сторону двери, это не Сара. Я слышу тяжелое дыхание человека, который, похоже, бежал. Наблюдая, как армейские ботинки шаркают по полу, достаю телефон, собираясь позвонить Брэю, когда под дверью пролетает листок бумаги и приземляется у моих ног. Я смотрю, как ботинки исчезают так же быстро, как и появились.

Я застываю на месте, стоя в примерочной Victoria's Secret в лифчике и трусиках. Не знаю, наклониться ли мне и поднять листок или проигнорировать его и оставить на месте. Любопытство берет верх. Подняв лист бумаги, я переворачиваю его, и из моего горла вырывается леденящий крик.

Я прижалась к полу в углу примерочной. Слышу, как Сара и Рейли стучат в дверь, пытаясь открыть её, и одновременно пытаются уговорить меня сделать это. Но я застыла, не в силах пошевелиться. Я смотрю на фотографию в моих руках, фотографию надгробия моей матери, только рядом с её надгробием стоит другое. Еще одно: новое. С моим именем и датой рождения.

Под датой рождения на надгробие написано:

«Умерла молодой, потому что коснулась того, что ей не принадлежало».

Почему, почему она так поступает со мной, с нами? Что я сделала в своей жизни, чтобы заслужить такое обращение? Как один человек может привлечь двух психопатов-преследователей за одну жизнь? Даже не за всю жизнь, а всего за три года? Стоят ли мои отношения с Заком того, чтобы терпеть такие мучения? Готова ли я смотреть в лицо дьяволу с возможностью того, что она может оказаться настолько сумасшедшей, чтобы найти способ покончить с моей жизнью?

Ведь она незаметно прошла мимо всех моих подруг и Брэя. Брэй, когда мое дыхание возвращается под контроль, я слышу, как он спорит с Сарой и Рейли по ту сторону двери.

Он легонько стучит и уговаривает:

— Дорогая, мне нужно, чтобы ты открыла мне дверь, хорошо? Ты можешь это сделать, Лисса? Пожалуйста, открой мне дверь. Я могу позвать Зака, он приедет раньше, чем ты успеешь оглянуться. Но мне нужно, чтобы ты открыла мне.

Именно при упоминании Зака я могу ответить на свои вопросы. Да. Да, я готова вытерпеть любые мучения, какие бы эта сука ни выкинула на мой путь, потому что он мой. А в этой жизни нужно бороться за то, что тебе принадлежит, а не трусить на полу в примерочной. С этой решимостью я встаю и отпираю дверь. Брэй бросает на меня взгляд, врывается в маленькую примерочную и закрывает за собой дверь.

Сара и Рейли стоят по другую сторону двери и просят его впустить их. Он не обращает на них внимания, берет со скамейки мою майку, молча надевает её через голову и продевает руки. Затем он наклоняется и натягивает шорты на мои ноги. В его глазах нет ничего, кроме искренней заботы.

Когда я снова одета, Брэй заключает меня в объятия.

— Что случилось? — спрашивает он.

Всё еще не находя слов, я показываю ему листок бумаги.

— Черт, — он сжимает бумагу в руках, — я собираюсь убить её, клянусь. Черт, мне нужно позвонить Заку.

В тот момент, когда Брэй достает телефон из кармана, я останавливаю его.

— Брэй, подожди, не звони ему пока. Я сама позвоню и попрошу встретиться с нами в винном баре, — вдохнув с дрожью, думаю о том, что могу это сделать.

Брэй отрицательно качает головой.

— Лисса, мы должны сказать ему, он захочет узнать. Черт, возможно, он убьет меня, если я ему не скажу.

— Я позвоню ему. Не хочу, чтобы он волновался или торопился сюда. Не позволю этой суке снова испортить нам день, Брэй, — затем я ухмыляюсь ему, желая разрядить обстановку, — если ты думаешь, что он убьет тебя за то, что ты ему не позвонил, то что, по-твоему, он сделает, когда узнает, что ты был со мной в примерочной, пока я была в процессе раздевания?

Выражение его лица истерическое, он выглядит измученным. Я не могу удержаться, чтобы не рассмеяться вслух над его мучениями.

— Не волнуйся, Брэй, я прослежу, чтобы он тебя не убил.

Он качает головой.

— И как именно ты собираешься это сделать?

Улыбаясь, я говорю:

— Просто, очень вежливо попрошу его пощадить тебя.

Брэй открывает дверь перед всеми девушками с другой стороны.

— Какого хрена я с вами со всеми связался, это бред какой-то. Поторопитесь и проверьте Лиссу, нам нужно убираться отсюда.

Он устремляется ко входу в магазин.