Глава 10

На втором этаже Новопетровского РОВД, на той стороне, где никогда не бывает солнца, в пропахшем пылью и бедностью кабинете сидели Сергей Ерохин и Валентин Плотник. Сергей был молод, неженат, беззаботен и смешлив. У Валентина за спиной были жена с маленьким ребенком, квартира с ее родителями, и маленькая зарплата, перед лицом же располагалась бумага с вызовом в область на ковер. На этот раз линчевать оперативников собирались за слабое выполнение очередного постановления об усилении борьбы с незаконным оборотом алкогольной продукции.

Валентин почти рычал только от одного упоминания об этих постановлениях. Его, который старательно и честно пытался выполнять все приказы и распоряжения начальства, какими бы нереальными и невыполнимыми они не казались первоначально, поставила в тупик бесконечная и абсолютно безнадежная борьба с зеленым змием.

Валентин потянулся рукой к телефону, чтобы позвонить в налоговую, но передумал.

Сергей, пряча усмешку, подлил в пожар бензинчику:

— Валентин, а ты слышал о новых акцизах?

— Что?

— Акцизы новые, на водку: опять повысили…

— Ах, мать… И как прикажете бороться?

— Думай, тебе через неделю отчет держать.

Плотник думал, давно думал, хорошо думал.

С незаконным оборотом «спиртосодержащих веществ» в районе дело обстояло катастрофически. Железные ряды самогонщиков множились и закалялись день ото дня. Всяких нытиков и рохлей самогонная среда перемолола и выплюнула, изжевав. Оставались заматерелые, способные оставить с носом любую проверку, и даже две одновременно.

Начать с того, что за самогоноварение отсутствовала статья в Уголовном Кодексе, а даже наоборот, российские законы предоставили право гнать зелье для личного употребления в любом количестве и из чего угодно. А разве нельзя поделиться душистым первачом с родственником, другом, просто соседом, наконец. Можно! Главное, чтобы не за деньги. А если он просто деньги передаст? Поймаешь за руку, а он, подлец — потребитель, с честными глазами говорит: «Да ты что, гражданин начальник!? Какая плата?!! Это я долг возвращаю!!!». И все, извини — подвинься.

Мало того, чтобы его наказать, надо, чтобы самогонщик был предпринимателем. А физическое лицо наказать нельзя! Умные люди, кто даже и по дурости свидетельства получили, как только разобрались, что к чему, тут же стройными колоннами отправились сдавать презренные бумажки обратно в администрацию. И вышли из под хилых щупалец закона.

Мало того, при оформлении протокола нужны свидетели и понятые. Понятых найти невозможно. Кто пойдет в открытую против соседа? В лучшем случае он потом самогона не даст; в худшем — оскорбленные постоянные клиенты подлого этого понятого сожгут; а от государства помощи — хрен! Так что с понятыми глухо.

Пробовали хануриков из КПЗ в обмен на освобождение подсылать, чтоб они потом свидетельствовали. Несколько раз получилось; однако потом, как в сказке, всех подставных почему-то все узнавали в лицо. Так что однажды один из «свидетелей» пришел к райотделу и сцену устроил, что ему жизнь сломали: никто самогон не продает ни в какую! Угрожал сделать себе харакири. Доорался до того, что дежурный в ярости сломал ему челюсть. Был скандал с местной прокуратурой. Дежурного еле отстояли. После чего он сказал: «Будут райотдел жечь, взрывать, громить — пальцем не пошевелю, вдруг права человека нарушу?».

Немного проще было с левой водкой в бутылках. Как правило, она попадалась без маркировки. В девственно чистое для любой глупости время начала реформ недальновидные предприниматели торговали суррогатом прямо в магазинах, днем. Тогда ловить их было легко и приятно. Изымали все на ответственное хранение до выяснения, отправляли один экземпляр в город на экспертизу; экспертиза шла долго, по шесть месяцев. К этому времени составляли акт об уничтожении спиртосодержащей жидкости путем выливания в канализацию, райотдел гудел, а потом получали бумажку из экспертизы, что жидкость водкой не является. И все было хорошо.

Один раз прокололись: жидкость оказалась водкой, настоящей. Хозяин пришел за ней. Был скандал. Дикий. Оперативника, который отвечал за борьбу с алкоголем, уволили. И свалили эту гадость на Валентина Плотника и Сергея Ерохина. К этому времени в магазинах все поумнели: левая водка из них исчезла. Все проверки — хоть плановые, хоть внезапные — приводили к одному: к нулю. Остались одни самогонщики, которые тихо сидели на камне у порога своего дома, и дождались, что трупы их конкурентов пронесли мимо них. Левой водкой торговали только на придорожных рынках: проезжие самогон не брали — почему-то брезговали.

В результате отчетность по борьбе с незаконным оборотом оставалась нулевой. Область недоумевала; область требовала. Плотник зарылся в нормативные документы, пробовал разные схемы. Но независимые юристы, как бы даже с садистским удовольствием разбивали его схемы в пух и прах. Валентин впадал в отчаяние, начальство грозило лишением премии. Без премии его убогая зарплата стремилась к бесконечно малой точке.

В пришедшей из области депеше, помимо требований объяснений по поводу безрезультатной работы был и пункт второй, крайне неприятный. Областное руководство предлагало отчитаться о движении изъятой и конфискованной алкогольной продукции, находившейся в незаконном обороте, со дня начала этой безвыигрышной компании.

Валентин запросил данные для сверки с районной налоговой; они тоже подавали такой отчет, и наверху данные сопоставляли. Разница в оценках достигла трех ящиков водки. Договориться с налоговой не удавалось: там водкой занималась женщина, помешанная на законности и точности; как будто бы это кому-то требовалось? За такой разрыв, как чувствовал Плотник, ему запросто могли указать на дверь. А еще маленький ребенок, а еще теща, а еще жена не работает. Валентин даже не мог напиться — не на что было. Смешно до слез — но факт!

Валентин поднял голову на Сергея:

— Что за женщину взяли на Авторынке?

— Обыкновенная женщина. Два ящика самопала.

— Надо завести уголовное дело.

— А как? Ни понятых, ни свидетелей! Полицейский и из налоговой не могут быть свидетелями — было же разъяснение прокуратуры!

— Если очень хочется, то можно. Заводи дело, мне в отчет нужно. Хоть что-нибудь!! Понимаешь!!!

— Да ладно, Валя, заведу, конечно.

— Заводи и вызывай на допрос. Начинай прямо сейчас.

Загрузка...