Совместный номер. Противостояние (СИ)

Глава 13

The Weekend – High For This

Кирстен

Дождь. Говорят, что дождь в дорогу сулит хорошее путешествие или удачный путь. Но ноябрьский, пробирающий до костей дождь и серое, совсем неприветливое небо – это моё настроение. И с такими спутниками дорога уже не кажется столь хорошей, хотя еду домой и знаю, что увижусь с мамой. Казалось бы, должна радоваться: мама идёт на поправку, травма ноги совсем не опасна, в университете пошли на уступки, деньги получаю регулярно, что же мне ещё нужно? Вроде бы и ничего. Но всё-же меня смущает один момент. Нет! Зачем врать и притворяться, меня это гложет уже более двух недель, если хорошенько поразмыслить. А сегодня всё стало ещё сложнее.

Как хорошо, что посадка в самолёт прошла довольно быстро. Мне было очень некомфортно под всё время испытующим взглядом Брента и чрезмерной опекой Коннора. Откуда вдруг такая заботливость? Это совсем не стиле Брайанта. Не знаю, может среди знакомых он и слывёт галантным кавалером, но как по мне, вспоминая его похабные фразочки «шикарно расставляешь ноги» или «у меня встает на тебя очень быстро» возникают ассоциации с неотесанным и грубым бойцом уличных мордобоев.

Я смотрю в иллюминатор самолёта на облака и лучи холодного осеннего солнца и думаю, как же всё- таки Коннор схож с осенней погодой. Он настолько переменчивый. То грубый, что возникает дикое желание врезать ему побольнее, то заботливый и нежный.

Но об этом мало думаешь, когда перед тобой довольно симпатичный парень в прекрасной физической форме и хорошо знающий себе цену. Вспоминая его на репетициях, когда он снимает майку и к обзору проступают все кубики пресса, накаченные сильные руки, уверенная хватка. Ох… от этого перехватывает дыхание. Его уверенность завораживает, а физическая подготовка захватывает дух. Неудивительно, что у него так много фанаток. Как бы выразилась Рэйч «он же просто ходячий секс».

Его поцелуй, пусть даже и на камеру, мне показался настолько проникновенным и чувственным, что я просто растерялась. Именно прониклась им. Наверное, всё потому, что у меня не было настолько уверенного в себе парня. И всё же, несмотря на то, что он грубый меня безудержно влечет к нему, дыхание становится неровным, пульс учащается, во рту пересыхает, и я начинаю нервничать.

Но для него это только на камеру. Коннор Брайант именно из тех парней, которые, пользуясь своим положением и репутацией, выжмут всё по максимуму из ситуации. Мне просто нужно плыть по течению, хотя… это и мне должно дать некие преимущества. Я очень надеюсь, что Эдриэн Ройз не станет больше мне угрожать, зная, на кого может нарваться и чем это чревато. Да, здесь всё понятно, всё укладывается на свою полку, но…зачем весь этот фарс перед Брентом? Зачем меня нести на руках через весь аэропорт?

Рэйч была рядом, но отмалчивалась, видя, что ситуация получилась весьма странная и неоднозначная.

А Брент…я совсем не ожидала и меня даже слегка озадачил его внезапный звонок. Мой пропавший друг детства, который когда-то давно каждое лето приезжал к дедушке – мистеру Софрано, живущему по соседству с нами. Такая яростная защита Брента от Коннора даже немного умиляет. Зачем меня защищать от Брайанта? Я и сама прекрасно могу за себя постоять, не впервой.

– Эй, ты как? – теребит меня за руку Рэйч.

–Пока нормально.

– Стюардессу не звать? – Рэйч кивком указывает на мою перебинтованную ногу.

– Нет, не нужно, я скажу, если нужно будет.

Я снова поворачиваюсь к иллюминатору и с его кромки перевожу взгляд на небо, рассматривая выглядывающий кусочек крыла самолета, а перед глазами мелькает картинка, как мы вышли из такси и он поднял меня на руки. И снова чувствую, как мой пульс учащается. Я опять начинаю волноваться. С ним всё сложно и как мне быть я пока не знаю, совсем не знаю, но вот что сказать маме? Как ей сказать о том, что это всего-навсего игра и ничего более. Что нас ничего кроме шоу на самом деле не связывает и в один прекрасный момент будет объявлен официальный разрыв наших отношений.

Я делаю глубокий вдох и закрываю лицо руками. Господи, как же всё сложно! Почему мне нельзя просто отработать свои деньги, заработав определенный рейтинг популярности в шоу и всё. Всего-то! Откуда ты взялся Коннор Брайант сверху к моим проблемам со своими заморочками?! А главное то, что теперь как-то всё нужно увязать публичное с личным и при этом не потерять того, чего я добиваюсь в жизни.

Снова начинает ныть нога, и я прошу Рэйч позвать стюардессу. Она подходит, я прошу воды и принимаю обезболивающее. Мне определенно нужно немного подремать, а что я буду говорить маме придумаю позже. Ей нельзя волноваться, поэтому подробности я просто умолчу, не хочу ей лгать.

Я устраиваюсь поудобней и просто смотрю на облака, стараясь уже не думать, а просто смотреть на белые и сизые, местами рыхлые, а местами плотные. Обезболивающее начинает действовать и я засыпаю.

Три часа в воздухе, еще час в аэропорту и я приезжаю домой. Меня не было дома 5 дней. Оставив наши пальто в прихожей и посадив меня на диван в гостиной, она ставит на пол сумку.

– Кирс, давай так, я сейчас поеду домой, а потом если нужно отвезу тебя на работу. Кстати, что делаем с Кэвином?

Я смотрю на свою ногу. Нет, сейчас мне никак не успеть всё, что я планировала. К маме я не смогу поехать, работать тоже пока не могу и за Кэвином присмотреть тоже проблематично.

– Кэвин пока побудет у бабушки, маме я позвоню, а вот с работой как быть, пока не знаю. Грэгори говорил, что теперь я могу сама строить свой график, ему важно то, что держусь в шоу. – Подтягиваю ногу к себе, но саднящая боль снова напоминает о себе и я морщусь.

– Ну, тогда сейчас давай тебя переоденем и поспи, а я тем временем съезжу домой и вернусь.

Рэйч бежит наверх за моей домашней одеждой, пока я распаковываю сумку. Переодевшись в домашние штаны и футболку, я могу перебинтовать опухшую лодыжку заново, предварительно намазав ее гелем от растяжений и ушибов и устроив ногу на подушку, поспать. Рэйч приносит мне плед и, захватив мои ключи, уходит. Перед сном делаю звонок Блэйз.

– Блэйз привет, что у вас случилось?

– Здравствуй Кирстен. Это не телефонный разговор, как я тебе уже говорила раньше. Могу сказать только то, что Грэгори сейчас в больнице. Всё остальное расскажу только при личной встрече. Ты сегодня приедешь в клуб?

Что? Грэгори в больнице? А как же работа? Как же мой договор? А что будет с мамой? Мой уровень тревоги поднимается на несколько уровней.

– Как в больнице? А кто сейчас всем заправляет? Эдриэн? – мой голос дрожит от волнения и я чувствую, как рукой от напряжения сдавила трубку.

– Так ты приедешь? – повторяет вопрос Блэйз.

– Да, только с подругой. Я повредила во время выступления ногу и сейчас не могу передвигаться без помощи. – Пытаюсь глубже дышать, чтоб моя тревога в голосе не так чувствовалась.

– Хорошо, мы тебя ждём, приезжай детка.

– Во сколько мне приехать?

– Давай через два часа, сможешь?

– Да, - тихо и монотонно говорю в трубку и опускаю её, всё ещё поражённая новостью. И что дальше? Как теперь? Если Грэгори Ройз в больнице, то кто сейчас руководит? Эдриэн Ройз? Тогда я даже не знаю, на каком я счету. Возможно, мой договор уже и не действует. У Эдриэна были на меня свои планы. И от этих планов мне не по себе. Нет, мне страшно. Мне очень страшно, от незнания чего мне ждать.

Я звоню Рэйчел. Сообщив ей, что через два часа меня нужно отвезти в клуб. И снова я полностью погружаюсь в свои мрачные мысли. Оценивая свои шансы и перспективы, пытаясь найти хоть какой-то выход, я сморенная таблетками и потоком идей засыпаю.

Просыпаюсь от тихого голоса подруги.

– Ну что, поехали?

– Да, – я вмиг поднимаюсь, и подруга несет мне свитер и лосины, их менее болезненно надевать, чем джинсы. Сделав на голове подобие ракушки и сделав легкий макияж, встаю с дивана, опираясь на руку подруги. Маленькими шажочками мы доходим до прихожей, где я надеваю пальто и обуваю ботинки, выходим из дома и Рэйч садит меня в машину. Устроившись в водительском кресле, она заводит машину, и мы едем в «Ночную стрелу».

– А что стряслось-то? Подождать не могут, пока ты сама к ним не приедешь? – недовольно ворчит подруга.

– Грэгори в больнице и… - я начинаю нервничать и сжимаю пальцы в замок, – и я не знаю, что мне сейчас скажут. В силе ли моя договоренность? И кто это всё оплатит? И вообще пойдут ли на это другие? Я не знаю, чего ожидать. А если там Эдриэн главный? – меня передёргивает от этой мысли, - у меня с ним проблемы и большие.

– Ну, ты успокойся и не накручивай себя раньше времени. Давай вначале узнаем, что там случилось и какие теперь будут условия, а исходя из этого уже и будем что-то думать.

Мы подъезжаем к стоянке клуба. Оставив машину, заходим внутрь. На часах только 5 вечера и клуб непривычно пуст. Мы проходим пост охраны, зал и идём к кабинету Блэйз. Набираю в грудь побольше воздуха, собрав всю свою смелость в кулак и стучу в дверь.

– Блэйз.

– Кирстен? Привет. – Она рукой указывает задержаться мне в дверях. Как всегда, серьёзная и строгая. - Минуту девочки, – Блэйз поднимает со стола мобильный и звонит. – Эдриэн, ты на месте? Кирстен приехала. Хорошо. – Она убирает трубку. – Тебе к нему нужно. Он ждет в кабинете Грэгори.

Мои худшие опасения оправдались. Он всё-таки сейчас за отца, а это означает только одно – что всем моим надеждам и всему тому, на что я рассчитывала крах. Ноги начинают подкашиваться, но подруга крепко меня поддерживает за спину.

– Эй! Ты чего! – она меня немного подталкивает. Мы разворачиваемся и идём к кабинету Ройза – Перестань! Ты еще не знаешь, чего он хочет, а так переживаешь, будто тебя уволили, – шипит она негромко, но так, что отчетливо слышно все слова.

– Рэйч, ты и понятия не имеешь чего он хочет, – поворачиваюсь к подруге и тихо шепчу, - он мне угрожал и между нами далеко не дружеские отношения. К тому же договор у меня был с его отцом, а не с ним. Я боюсь этого человека и его действий. И только ради него я пошла на этот публичный роман с Брайантом. А теперь…

– Ну, сейчас тебе пока ничего не угрожает, пока я тут, а еще, знаешь подруга, мы тебя не бросим, что-то придумаем, - она ободряюще меня трясёт. – Ты его выслушай, а в крайнем случае пошлёшь его подальше.

– Ладно, в любом случае, я пока других вариантов не вижу, - делаю шумный выдох, и неспешно шаг за шагом мы доходим до кабинета Ройза. Стучу в дверь, смотря на подругу.

– Входи, – слышу его привычный жёсткий тон.

Открываю дверь, и мы с Рэйч входим. Я хорошо помню этот кабинет, в нём ничего не изменилось кроме одного – хозяина. Или, может, это мои преждевременные выводы? Хотелось бы в это верить, но то, что я вижу, говорит само за себя. Напустив на себя непроницаемый вид, насколько это возможно, жду его дальнейших указаний.

– Я хочу поговорить с тобой наедине, - продолжает Ройз-младший, - подруга может подождать тебя в баре?

– Нет, мне тяжело сейчас становиться на ногу, Рэйчел будет со мной.

– Кирстен, - он опускает глаза и, сцепив руки в замок, наклоняется немного вперед, – у меня к тебе серьёзный разговор и ничего больше. Скажем так, - он сглатывает и поднимает глаза, – забудь всё, что было раньше, мы начнём наши отношения заново.

Его слова меня удивляют и настораживают одновременно. Я немного растеряна. Что он имеет ввиду? Как это заново? То ли я ничего не понимаю, то ли…Нет, я действительно не понимаю что, но что-то тут не так.

Рэйчел доводит меня до кресла и стоит в ожидании моего ответа.

– Рэйч, подождёшь меня? – в недоумении смотрю на подругу.

– Ок, если что я в коридоре, – она указывает кивком головы за дверь и выходит из кабинета, оставив меня наедине с Эдриэном Ройзом.

– Только не приближайся ко мне, иначе я закричу, - сразу предупреждаю его, пока он не надумал снова угрожать.

– Кирстен, - он со свистом выпускает воздух из лёгких, - за эти дни много всего произошло. Отец в больнице. Весь бизнес на мне. И я думаю, что делать с тобой.

– Что с Грэгори? С ним всё хорошо? – этот вопрос меня очень волнует уже пол дня и я желаю хоть от кого-то получить ответ, каким бы он ни был.

– В него стреляли. Он в тяжелом состоянии, но стабильном. Больше пока ничего, - он качает головой и разводит руками в стороны.

Только сейчас я замечаю ярко выраженный недосып и усталость. Это совсем не тот Эдриэн Ройз, который мне знаком. Это подкосило даже такого циника, как он. Вся ответственность за их семейный бизнес на нём. Ему тяжело, это видно, но это никак не меняет моё отношение к нему. Я работала и была в хороших отношениях с его отцом и именно тот человек был мне дорог тем, что помог и предложил выгодное сотрудничество в трудную минуту.

– И что теперь? Что дальше? – задаю уже в нетерпении вопрос, который меня больше всего сейчас волнует.

– А дальше мы забываем, что было раньше и работаем с тобой на тех же условиях, что и с отцом. Только с одной оговоркой.

Вот и оно. Нетрудно было и догадаться, что он будет делать новые условия. К этому я и готовилась, что, такой как Эдриэн Ройз после своих угроз своего не упустит и, воспользовавшись случаем изменит договор в свою пользу.

– Что за оговорка? Мне нужно раздеться, как и все? – я поднимаю бровь, саркастическим тоном продолжая, - этого же ты хотел?

– С тобой всегда так? – он немного прищуривается. – Не усложняй всё, ладно? Нет, ты просто будешь работать не до конца шоу, а пока мне это будет нужно. Возможно, это будет дольше, насколько пока не знаю, но…сколько тебе нужно денег на мать? Я покрою все твои расходы на мать и на твою учебу вместе с братом. На таких условиях ты согласна работать у меня?

От такого неожиданно-щедрого предложения у меня отвисает челюсть. И это я слышу от человека, который совсем недавно мне угрожал? Неужели всё действительно так плохо? Тревога понемногу уходит сменяясь удивлением и непониманием. И я сижу, почти в оцепенении. Я ожидала всякого, но на такое положение я и надеяться не могла.

– И это всё?

– А тебе мало? Я знал, что дай тебе палец – ты и руку откусишь, - он замечает с одним приподнятым уголком рта.

– Слушай, – я поднимаю руки в знак поражения, – я…я не знаю, что с тобой произошло, но…но я согласна. Меня только настораживает то, что ты на эти условия сам идёшь.

– Кирстен, с тобой посещаемость наших заведений, в частности «Ночной стрелы» увеличилась в разы. Твоя популярность даёт о себе знать. Мне сейчас тяжело всё удерживать и с конкурентами сложно, особенно сейчас всё остро стоит после случая с отцом, остальное тебе знать необязательно, - он встает из-за стола и прислоняется к его боковой стенке, – ты мне нужна Кирстен. И я готов тебе платить, сколько нужно, в пределах разумного.

– Хорошо. Грэгори мне помог, когда мне это было нужно, и я всё отработаю.

– Тогда у меня всё. – Он подходит ко мне и протягивает руку. – Пошли.

Я смотрю на него, затем на руку, и снова на Эдриэна. У меня повреждена лодыжка и убежать я не смогу, но сейчас, наконец осознав, что им управляет отчаяние и желание удержать семейный бизнес, я понимаю, что вреда он мне не причинит. Теперь это его личный интерес, чтоб у меня было всё хорошо и я на него работала.

Я опираюсь вначале на подлокотники кресла, а затем на его руку и встаю.

– Ты совсем не можешь идти?

– Ну так, мелкими шажочками.

Он перебрасывает мою руку себе через плечо и потихоньку выводит из кабинета. В коридоре, присев на корточках, Рэйч что-то смотрит в мобильном, но завидев нас, сразу поднимается и идёт навстречу.

–Тебе сейчас деньги нужны? – спрашивает Эдриэн, пока меня подхватывает Рэйчел.

– Я бы оплатила часть в больницу на реабилитацию мамы.

– На мать я дам, сейчас речь о тебе и твоей ноге, – он засовывает руки в карманы и смотрит на мою перебинтованную чуть согнутую ногу. – Ты на этой неделе будешь в клубе?

– Я не знаю…

– Ей нужен массажист и электрофорез, – перебивает меня Рэйчел, тогда дело быстрее пойдёт. Она же в финал еще попала, ей и тренироваться нужно.

– Хорошо, – он вытаскивает руку из кармана и смотрит на часы, – завтра приедет медсестра, осмотрит тебя и сделает всё, что нужно.

– Спасибо, - только и могу сказать, глядя в уставшие серьёзные глаза.

Рэйчел привозит меня домой. Звонит Брент и примерно около получаса я непринуждённо болтаю с ним. Уже спокойная, без той тревоги, что терзала меня днём. Я только огорчена и расстроена, что Грэгори в тяжелом состоянии. Он твёрдый и жёсткий бизнесмен, но и ему не чуждо всё человеческое. И мне действительно жаль его, и Эдриэна. За весь наш разговор с Брентом мы ни разу не вспоминаем Коннора, что меня радует после сегодняшнего его поступка в аэропорту.

Поговорив с Брэнтом я ужинаю вместе с Рэйч. Подруга решила меня не оставлять на ночь одну. Так и оставив меня на диване, она уходит в комнату, в которой спала, пока я работала и нужно было присмотреть за Кэвином в моё отсутствие.

На следующий день, утром пришла медсестра. После процедур и завтрака я решила позвонить бабушке и маме. Бабушка меня осыпала расспросами о Конноре, но я не смогла ничего толкового ответить, только отнекивалась и говорила, что еще рано о чем-то говорить. Но мою бабулю не проведешь, она поняла, что я просто не хочу об этом говорить и перевела тему на маму и Кэвина, за что я ей очень благодарна. Мы немного пообщались с ней, а Кэвин захотел приехать и Рэйч пообещала, что съездит за ним.

Завершив звонок бабушке я позвонила маме. Ее голос был приподнятым и немного взволнованным.

– Ой, как я рада, что ты позвонила! Как у тебя дела Кирс? – услышала я такой родной и далёкий мамин голос. – Мы все смотрим на вас, какие же вы молодцы! А Коннор как?

– Мам, всё хорошо, - смотрю на свою перебинтованную ногу, - правда, всё нормально. Вот прилетели вчера с Рэйчел домой, сегодня заеду в университет. А Коннор поехал к себе, у него там дела с менеджером. Ну а потом снова на репетиции номера на финал.

– Ох финал, детка, - слышу мамин всхлип в трубке, - как же я горжусь тобой. Ты у меня такая умница.

Я понимаю, что мама там плачет и меня пробирает мелкой дрожью. Я судорожно втягиваю носом воздух и вытираю намокшие ресницы. Мое нервное напряжение за вчерашний день дает выход слезам. Слезам облегчения.

– Мам, ты там плачешь?

– Нет, нет, что ты. Просто тяжело сдерживать эмоции.

– Тебе нельзя волноваться. Ты должна окрепнуть.

– Всё, не буду, - слышу ее тяжелый вздох, – и я хочу вас увидеть с Коннором вместе не только по телевизору.

– Да, мам, конечно, мы придём. Только вот разберемся немного с делами. – А вот это уже не совсем правда. Я в Конноре так не уверена, точнее совсем не уверена.

Я разминаю ногу, приходит медсестра и снова процедуры. Пока я просто хожу по комнате мысли о Конноре снова преследуют меня по пятам. Он уже звонил дважды, пока я занималась, но я всего-то и смогла отправить ему смс. Я должна сосредоточиться на ноге и решить все свои вопросы тут.

Беру мобильный и звоню нашему постановщику номера Хэйдену. Да, с моей стороны это очень безответственно, но сейчас я еще не могу тренироваться и я обещала Эдриэну быть в клубе и мне нужно хотя бы просто там появиться.

Сказав Хэйдену, что буду в четверг к вечеру я бросаю мобильный назад на диван, включив режим вибрации. Покупаю билет на рейс до Нью-Йорка на четверг и бронирую номер в отеле. Рэйч после школы привозит Кэвина и мы заказываем домой пиццу. За просмотром фильма и заканчивается наш день. Утром Рэйч отвозит Кэвина в школу, а у меня снова процедуры и вечером я должна появиться в клубе. Мой телефон полон звонками и сообщениями от Коннора, но я только отписываюсь. Не готова я еще с ним поговорить.

В среду я появляюсь в клубе, правда не танцую. Но Эдриэну и охране и этого вполне достаточно, так как внимание я к себе и так привлекаю более чем достаточно. Засветившись на пару часов клубе, еду домой и собираю сумку. И снова перед глазами аэропорт. И снова самолёт. И…Коннор.

Он злой и раздраженный. В поддержках его захваты слишком сильны, до ломоты в костях, что порой мне кажется, на моем теле останутся синяки. В глаза я и вовсе стараюсь не смотреть, они черны и сверкают, уж лучше избегать этот взгляд. Я просто не знаю, что ему сказать сейчас. Он злится, что я так себя веду. Да глупо может быть выглядит, но сейчас откровенно говорить я совсем не настроена. Наоборот хочу всю это возню закончить с отношениями. Чего ему злиться? Я же написала ответ, на репетицию тоже приехала. Но пока я не нашла, что ему сказать, лучше просто промолчать. Хорошо, что с нами задействовано несколько человек и времени на разговоры у нас просто нет.

И мы не говорим, за всё говорят наши взгляды, дыхание и напряжение тел. Прерывистые зрительные контакты, тяжёлое учащённое дыхание. В его уверенных и сильных руках чувствую себя надёжно, он меня не упустит, но по взгляду способен и хочет сдавить меня до хруста в суставах. Комбинация чувств способных свести с ума. Напряжение между нами уже доходит до предела и, кажется, ощутимо даже в воздухе.

− Кирстен, −уловив момент, когда объявлен небольшой перерыв, шепчет Коннор мне на ухо. Его дыхание опаляет шею, по ней бегут мурашки к самому низу живота, пробуждая неприкрыто его хотеть, именно то, что я так стараюсь избежать. Черт, нет, нет.

− Потом Коннор, давай позже, −вздрогнув, я отпрянула от него и поспешила к уборным, так как понимала, что это единственное место, которое меня сейчас спасет окончательно потерять контроль над своим телом и эмоциями, и я всё ему выдам.

Почти сутки мы репетируем и прогоняем номер на финальный концерт. По сути это два соединенных наших лучших номера, кусочки из которых мы объединяем в один. На сон остается совсем мало, и мы спим просто на диванах в гримерках.

И вот снова сцена. Ярко горят софиты, стоит пилон. Я в новом костюме, с новой прической и макияжем и искусно натянутой улыбкой. Мои мешки под глазами искусно замазаны гримом и если не присматриваться, то можно и не заметить, насколько я вымотана. На ногах стою, уже почти шатаясь. Соображаю вообще с трудом.

До меня только сейчас доходит, что это финал и охватывает волнение. Жуткое волнение, от которого хочется убежать и хорошо спрятаться. Но уже поздно и слишком много с этим конкурсом у меня связано. Я глубоко дышу и верчу головой. Если я сейчас не проснусь, то запросто могу завалить номер. А этого я себе не могу позволить.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Нормально. Уже чуть лучше. Осталось всего десять напряженных до накала минут. «Показать класс и выложиться на максимум» – шепчу про себя –«только бы всё получилось».

Мы показываем акробатические трюки и поддержки, на шест я залезаю только для одного элемента, чтоб с него эффектно выйти в поддержку с Коннором. Коннор держит меня, а я делаю вертикальную стойку, опираясь на его руки. Это страшно, действительно страшно, но он меня крепко держит. Мы оба прекрасно понимаем, что должны выложиться по полной и показать, что умеем. Так и проходит весь номер, пульсируя в одном ритме и на одном дыхании.

Голосование теперь будет идти всю неделю и нас отпускают сразу же после концерта. Облегченно выдохнув, я сразу ухожу в гримерную и быстро сняв костюм, надеваю свои вещи, хватаю сумку и почти на бегу выхожу из здания. К моей огромной радости я вижу несколько припаркованных такси и подбегаю к одному из них.

Согласившись, водитель везёт меня до отеля. Расплатившись, захожу в фойе. Еще несколько минут в лифте и я оказываюсь в своем номере. Всего лишь пара часов сна за последние сутки дали о себе знать и я уже просто валюсь с ног. Что мне сейчас нужно, так это тёплый расслабляющий душ. Я даже сумку не стану собирать, на неё нет ни сил, ни желания.

50 Cent Feat. Justin Timberlake & Timbaland – Ayo Technology

В дверь стучат и я, так и оставшись с футболкой в руках, иду к двери. Странно, что может ночью понадобиться персоналу отеля? Но на пороге стоит Коннор и немного восстанавливает дыхание.

– Пропустишь?

– Что ты?.. – я оглядываю по сторонам коридор, но он пуст. – Как ты здесь оказался?

Как его ночью пропустили? Хотя да, он же мой парень, ему везде зелёный свет. Но это уже порядком начинает раздражать. Кажется, эту вседозволенность нужно прекращать. Коннор, входит в номер и, закрыв дверь, плотно прижимает меня к себе.

– Ты всю эту гребанную неделю не отвечала на мои звонки, - наклонившись, он тихо шепчет у самого уха, - я не верю, что ты так всё время была занята, чтоб отписываться смсками. - Его дыхание вызывает мурашки на моей шее и я ёжусь.

– Коннор, я… – я запинаюсь и медлю с ответом. А что я могу ему сказать? Что я его хочу и пытаюсь его забыть, играя наш роман только на камеру? И что это совсем не моё, играть крутую партнершу и девушку Коннора Брайанта, на самом деле скрывая то, что горит у меня внутри.

Его губы целуют мою шею, перемещаясь к скуле. А я…я словно безвольная, повинуюсь как загипнотизированная этим непонятным, но сильным притяжением. Я разжимаю руку и футболка, соскальзывая с ладони, падает на пол.

– Кирс, со мной нельзя так, - его шёпот, словно угроза, проходит сквозь меня, как электрический заряд. Его руки крепко держат меня за талию и одна поднимает мой свитер.

Мы целуемся и это совсем не то, что было на камеру. Это что-то дикое, животное, отключающее рассудок. До одурения и скрежета зубов.

– Коннор, подожди, - шепчу, с трудом оторвавшись от него, - я не могу, не могу так. Ты не мой парень, мы же только на камеру пара.

– Нет, - он продолжает целовать мою шею, но я насколько могу, выставляю руки вперед, отталкивая его. Наконец, он останавливается. - Ждать?! Чего ждать Кирстен? – его голос повышается, из шепота перерастая почти в крик, - того, что ты снова трусливо сбежишь по своим делам? Когда же, мать твою, мы сможем стать парой, если ты удираешь от меня при первой же возможности? –Коннор поднимает руку и проводит указательным пальцем по моей щеке, от скулы до подбородка - Как же я тебя хочу прямо сейчас. И какая на хрен камера? Ты же готова мне ответить и не на камеру. Тогда зачем нам притворяться?

Его слова просто вводят в ступор. Я растеряна и поражена. Его присутствие и этот разговор совсем не был в моих планах, и я не предполагала, что мы будем это обсуждать.

– Ты, правда, думаешь, что у нас может что-то получиться? – Я внимательно смотрю ему в глаза, пытаясь найти ответ не только на этот вопрос, но и на то, что им движет.

– Сейчас я не хочу думать, совсем не хочу. – Он захватывает мой затылок, крепко целует и толкает меня назад. Несколько шагов и я падаю с ним на кровать.

Он стягивает с меня свитер, а я снимаю с него куртку, свитер и майку. Из кармана джинсов он достает презерватив и бросает его на кровать. Без всякой прелюдии следуют щелчки застежек на джинсах и обе пары падают с шумом на пол. От грубых поцелуев сбивается дыхание и я рывками хватаю воздух. Коннор расстегивает мой бюстгальтер и жадно сминает рукой мою грудь. Яростно впившись в мои губы, он почти кусает меня. Его укусы всё ниже и ниже: на моей, скуле, шее, ключице, груди, животе. Он спускает боксеры, разрывает пакет и быстро раскатав презерватив резко входит в меня с глухим гортанным стоном. Он не ждет пока я привыкну, а сразу начинает двигаться – быстро и жёстко, стараясь с новым толчком проникнуть глубже.

Я чувствую боль и зажмуриваюсь. Я не отталкиваю его, но это совсем не то, как должно быть у парня с его девушкой. Нет, здесь нет ни любви, ни нежности, только влечение, движимое и продиктованное первобытным инстинктом. От не самых лучших ощущений по щеке катится слеза.

– А ты думала я буду с тобой нежным после твоей выходки? – шепчет он с придыханием. – Ты Кирстен моя и ты должна отвечать на мои звонки, а не прятаться.

Он замедляется, видимо решив пожалеть меня, и толчки его становятся мягче. Я привыкаю к нему, а покусывания постепенно переходят в поцелуи и легкие касания языком. Кожа, немного саднит и горит под его поцелуями. Каждый новый толчок вызывает нарастающее удовольствие и стоны, дышать всё труднее. Каждый новый стон громче предыдущего. Его накаленное возбуждение передается мне, и я вся горю, пылаю под ним. Тело требует немедленной разрядки. Коннор выходит из меня и садится. Он садит меня сверху, и я двигаюсь навстречу ему. Коннор целует и покусывает поочередно каждый сосок. Он переходит выше к шее и губам, не прекращая толчков.

– Моя…Ты должна… – вырываются слова между стонами.

Ощущения переполняют и заслоняют собой все здравые мысли. Думать сейчас просто невозможно, но я знаю точно, что я ничего ему не должна. Ничего. У нас добровольный договор. И везде следовать за ним и его прихотям я не буду.

Наши громкие и хриплые стоны заполняют всю комнату.

– Не должна, – тихо отвечаю, прижавшись к его лбу своим и держась одной рукой за его плечо, а второй сминая волосы на его затылке. – Не твоя… – внутри меня всё как будто сжимается, я откидываю голову назад, и меня пронзает дикая вспышка оргазма. Меня закручивает и уносит в волну удовольствия. Он кладет меня на кровать и, пока я чувствую себя где-то в прострации и каждая клеточка моего тела пресыщается нахлынувшим удовольствием, нависая надо мной, совершает последние толчки и с протяжным стоном кончает.

Мы тяжело дышим, он нависает надо мной, опираясь локтями по обе стороны от моей головы. Я открываю глаза, он внимательно смотрит на меня темными, почти черными зрачками.

– Не твоя, – как отголоски недоверия между нами выходят слова. Я выставляю руки вперёд и упираюсь ему в грудь, чтобы он встал с меня. Это всё было слишком грубым, чтоб назвать это чувствами и больше похоже на наказание за непослушание.

Коннор перекатывается набок, а я встаю с кровати и иду в душ.

– Уходи, - последнее, что я говорю ему, даже не обернувшись.