Стихи

Чем дальше ночь, тем счастье невозможней,

и проще обернуться светлячком,

ведь капает святое молочко

с коровки божьей

и тёмную дорогу освещает,

и всем желает млечного пути,

вот только кто бы знал, куда идти, —

никто не знает;

и никуда от этого не деться,

и не туда уводит светлячок,

но пахнет карамелькой родничок

головки детской,

и яблочко-улыбка, как на блюде,

покатится на запах, как на свет,

туда, куда нам путь и где нас нет,

но где мы будем;

и мы пойдём, касаясь звёздной пыли,

на светлячки рассыплется звезда,

чтоб мы забыли раз и навсегда,

что все там были.

Рыбы всегда молчаливы, ибо рыбы всегда немы,

как немели бы мы, не имея в словарном запасе зимы,

как выплывали бы рифами рифм на мокром асфальте мы,

путь преграждая зиме и себе разбивая о рифмы умы,

как без воды, негустой, но твёрдой, была бы мелка река

«(читай — водосточная)» стихотворений поэта (читай В.К.),

как бы тарковские зрители, вечные дети, без молока,

жирно текущего в рот им с экрана, оголодали, как

дочь придушила б свою мамашу без всяких на то причин,

точней, по причине угона последней у первой машин-мужчин,

не первых у первой, тем паче — последней, и как на лице морщин,

убитых младенцев от них у неё, и безбожно по швам трещит

не матка от родов от этих уродов, а род от абортов, но

как жить без любви, если жить по любви, что вымерзла, не дано,

и всё решено, всё давно решено, всё предрешено давно,

и ночь за окном, и темно за окном, и не за окном темно,

и как оборвать эту длинную речь, где тоненько, там и рвёт —

ся, как перейти эту долгую реку, где глубоко, там брод —

ский разбился о камни, а там, где мелко и настоящий брод,

нет ни камней, ни воды — только рыбы, немые, вмёрзшие в лёд.