Стихотворения

Орел на крыше мира, словно кошка,

Взъерошен ветром, дующим с Кавказа.

Титан казнимый смотрит в оба глаза

На Зевса зверского. Так выглядит обложка

Бессонницы. И соки пересказа

Клубит луны серебряная ложка.

У Зевса от страстей отвисли груди,

Напряжена свирепая брюшина, —

Туда, где любят скапливаться люди,

Он извергает громы, как машина.

Титан за печень держится. Вершина

Кавказа ходит с ним по амплитуде.

Орел, приплод Ехидны и Тифона

И брат Химеры с козьей головою,

Заводится, как ящик патефона,

И печенью питается живою.

Титан об этом думает: "Освою

Дыханье крупное, чтоб избежать урона".

Плоды лимона в погребе долины

Сплотили свет вокруг овчарни спящей.

Пастух, изделье из воды и глины,

Пастушке в кружку льет отвар кипящий.

Орел титана жрет, как настоящий,

И брызжет в мощный пах слюной орлиной.

Титан не видит ни орла, ни плена,

Он видит, как спускается со склона

Кентавр, смертельно раненный в колено.

О дьявол! В благородного Хирона

Стрела врубилась, как топор в полено,

Он почернел от боли, как ворона,

И пена пышным облачным обводом

Усугубляет существа продольность.

Он просит смерти,

Будь проклят рок,

Такая мука в нем

Титан колотит по

Небесным сводам, —

Но бессмертен родом —

Бессмертья подневольность

Такая больность!..

Выходит Зевс:-Чего тебе, ворюга? —

Титан диктует: — Сокруши порядок

И смерть мою перепиши на друга,

Чтоб светел был отход его и сладок:

Кентавру пусть — нежнейшая из грядок,

А мне — ею бессмертья центрифуга, —

Ты понял? — Зевс кивнул ему невольно

И удалился ублажать титана.

Кентавру больше не было так больно,

Его зарыл геракл в тени платана.

Орел терзал титана неустанно,

Въедаясь в печень. Но как раз об этом

Известно всем и сказано довольно.