Строптивая беглянка

6

Вот этого не нужно было говорить! Стивен разозлился на себя. Такое мальчишество с его стороны. Господи, когда же он избавится от своей юношеской влюбленности! Ведь он уже пережил это и приехал сюда не для того, чтобы делать ей комплименты. Здесь он выполняет деловое поручение.

К их обоюдному облегчению, появление мальчика помогло им выйти из непростого положения. И вообще, ведь он ничего страшного не сказал. Просто спросил, это ли она желала от него услышать. Она не могла обвинить его в том, что ему было просто любопытно узнать, чем кончится ее созерцание, длившееся несколько минут. Ну, может, он пару минут прибавил. Может, ему так показалось.

– Мама, а у нас будут гамбургеры на ланч? – Голос мальчика как будто разрядил грозовое напряжение в комнате.

– Будут.

Ответ Одри прозвучал резко и натянуто. Она, наверное, разозлилась на слова Стивена. Он быстро посмотрел на ее раскрасневшееся лицо и понял, что прав. Она была очень красива, и в нем вновь проснулось сильное желание овладеть этим прекрасным телом.

– Вы любите гамбургеры, мистер Харлан?

Вопрос мальчика вернул его к действительности.

– Да, очень, – поспешил ответить Стивен, как будто ребенок мог прочесть его мысли в отношении матери.

Мальчик обрадованно улыбнулся.

– Здорово. – Кен посмотрел на мать.

Одри хотела что-то сказать, но удержалась.

– Сейчас принесу. – В голосе ее сохранялась напряженность. Она уперлась руками в подлокотники кресла и резко поднялась на ноги.

– Помочь тебе? – И вновь Стивен поймал себя на том, что язык опережает его мысли. Однако холодный взгляд Одри пригвоздил его к месту.

– Ты? Мне? – Ее красивый рот растянулся в презрительной улыбке. – Нет, сиди на месте, сын поможет мне.

– Но, мама!

Совершенно ясно, что это вовсе не входило в его намерения, и Стивен догадался, что мальчику хотелось поговорить с ним. Неужели ему не с кем общаться здесь, на острове, когда он приезжает сюда? Или Одри и его отделила от людей?

– Мы оба поможем тебе, – сказал Стивен, не обращая внимания на сердитое лицо Одри. Он встал и улыбнулся Кену. – Я и сам делаю неплохие гамбургеры. А какая получается жареная картошка!

– У нас будет салат, – охладила его пыл Одри.

Но он упрямо продолжал идти в дом. Будет, как я решил, подумал он нетерпеливо. Он не поддастся. Ему нравится ее сын, и она нравится, и он попытается доказать это.

Так или иначе, но Одри поручила ему порезать латук, пока мальчик накрывал стол в другой комнате, окна которой выходили в сад. Стивен принес салат и поставил его на круглый стол. Буфет, стол и стулья в комнате были сделаны из сосны, но, как успел заметить Стивен, в других комнатах виллы мебель отличалась оригинальностью и изяществом отделки. Кто бы ни благоустраивал помещение, ясно было, что он отличается отменным вкусом.

– Свидетельствует ли твое поведение о том, что ты любишь заниматься домашними делами и какая-то женщина сумела приручить тебя? – спросила Одри холодно, когда он вернулся на кухню, где она жарила сочные гамбургеры.

Она не смотрела на него, и ее обнаженные руки, видневшийся из-под рубашки кусочек голого тела вновь пробудили в нем чувственное желание. Одри стояла спиной к нему, ноги ее были слегка расставлены, и она казалась очень сексуальной, вызывая жгучее желание положить руку на округлую часть бедра.

– Нет, – коротко ответил Стивен, чувствуя, как все в нем возбуждается.

На Одри были шорты из тонкого шелка, плотно облегавшие соблазнительные бедра. Стивен был уверен, что под ними больше ничего нет, и он реагировал на это так, как в юности.

Господи, можно подумать, что он никогда не занимался сексом с женщинами! Никогда не занимался этим с ней! Непонятно, почему об этом нужно постоянно думать…

– Нет? – раздался полный иронии голос Одри. – Ты не женат?

– Еще нет, – осторожно ответил Стивен, несколько успокаиваясь. Ведь она не могла знать, что он чувствует. Она просто избегала разговора о причине его появления здесь.

– Живешь с кем-нибудь? – продолжала расспрашивать она.

Стивен едва сдержался. В действительности ей было наплевать на него. Главное, чтобы он не вмешивался в ее жизнь.

– Есть кое-кто, – наконец сознался он.

Ее губы искривились в торжествующей улыбке, прежде чем она вновь обратилась к гамбургерам. Как будто она ожидала такого ответа и он ее не разочаровал.

– А ты как? – спросил он, и она бросила на него мимолетный взгляд, в котором промелькнула боль. И ему было непонятно, какие воспоминания явились причиной ее страданий.

– У меня есть друзья, – помолчав, ответила она, и Стивен вдруг почувствовал, как у него пересохло во рту. Он ничего не хотел слышать о ее друзьях. Мужчины или женщины, они, наверное, значат для нее больше, чем он. Почему он не подумал, что приезд сюда может стать для него таким болезненным? Он был уверен, что все уже в прошлом, но оказалось, что это далеко не так.

– Пахнут вкусно, – проговорил Стивен, чтобы сменить тему разговора. Если бы его в эту минуту видел Бернард Трейси! Ему нужно взять себя в руки. Иначе вся поездка пойдет насмарку.

– А кто она?

В течение минуты он не мог сообразить, о ком идет речь, и вопросительно уставился в холодные глаза Одри.

– Та, о который ты говорил, – мягко напомнила она. – Я знаю ее? Эта не та глупая Кемп, которая так нравилась твоей матери?

– Мишель? – Стивен наконец собрался с мыслями. – Нет. Она вышла замуж за Йори Бартона – профессионального игрока в гольф. Может, ты слыхала о нем?

Одри покачала головой.

– Нет, но я помню, ее всегда интересовали спортсмены. И сама она ржала громко как лошадь, радуясь их победам.

Стивен улыбнулся.

– Это точно. Ты помнишь, как мы…

– Стол накрыт, мама. – Кен появился в комнате, улыбаясь Стивену. – Может, после ланча вы дадите мне поездить на машине, мистер Харлан? Я хочу показать вам, как умею управлять.

– Но ведь ты собирался к Шелтонам, – напомнила ему мать, прежде чем Стивен успел ответить.

Мальчик скорчил физиономию.

– Как я могу пойти, когда у нас гости! – воскликнул Кен. – Разве прилично уходить?! Ты всегда говоришь мне об этом, когда к нам приходит дядя Фред.

Теперь Одри почувствовала себя неловко. А Стивен с раздражением подумал: что это еще за дядя Фред? Один из друзей, о которых она говорила? Может, он хочет стать больше чем другом, а она не соглашается?

– Но в данном случае это извинительно. Ведь сегодня день рождения Лулу, – с улыбкой заметила Одри. – Ну, а пока вы, двое, давайте за стол. Сейчас принесу гамбургеры.

У Стивена возникло сильное желание узнать у Кена побольше об этом Фреде, но он сдержался. Как и некоторое время тому назад, когда в его памяти возникла та прекрасная женщина, которую он любил еще юношей.

Ланч прошел на удивление приятно. Помимо салата и гамбургеров Одри подала вкусные булочки и бутылку вина. Затем они ели собранную мальчиком клубнику со взбитыми сливками.

Стивен подумал, что присутствие Кена помогло снятию напряжения между ним и Одри. Уже не возникало больше неприятного молчания. Они говорили о самом разном, не боясь задавать вопросы. Из непосредственных высказываний мальчика Стивен узнал многое о жизни его матери. Например, то, что она стала писательницей. Причем книжки пишет для детей.

– Знаешь, а ведь я уже слышал о тебе, – произнес он, покачивая головой от удивления, – по одному из каналов телевидения какой-то литературный критик делал обзор твоих книг в специальном выпуске о детской литературе. А у Берни Трейси, моего шефа, возникла идея создать цикл передач о детских писателях. О современных детских писателях, которые могли бы с экрана обратиться к аудитории.

– А что такое специальный выпуск? – спросил Кен, и его брови сдвинулись от напряжения.

Тут Стивена вдруг поразила мысль, что мальчик кого-то страшно напоминает. Но кого? Вспомнить ему не удалось. А Кен ожидал ответа.

– Ну, это одна из телевизионных программ… – начал Стивен, но Кен не дал ему договорить.

– Вы работаете на телевидении? – воскликнул он, широко раскрыв от волнения глаза. – Как это здорово! Вот бы мне посмотреть, как вы там работаете!

– Но это невозможно, – прервала его мать, – мистер Харлан работает в Великобритании. А это очень, очень далеко отсюда. А теперь пойди переоденься, и я отвезу тебя в гости, а потом займусь стиркой.

– Но мне не хочется туда ехать, – запротестовал Кен, – я хочу побольше узнать о работе мистера Харлана. – Он умоляюще посмотрел на мать, а затем на Стивена, ища у того поддержки.

– Моя мама была бы красивой по телевизору. Она ведь когда-то снималась в кино. Правда, это было очень давно.

– Я знаю. – Стивен внимательно посмотрел на Одри, надеясь, что мольба сына смягчит ее. Но он ошибся.

– Люди, которые работают на телевидении и в кино, не живут в реальном мире, – заявила она, решительно вставая со стула. – Я ведь говорила тебе, Кен, что была очень рада уйти оттуда.

– Но, мама…

– Сынок, мистер Харлан очень занятой человек. Он не может сидеть здесь целую вечность и разговаривать с тобой. – Одри начала собирать посуду. – Давай, Кен, поторапливайся. Я уверена, мистер Харлан скоро уедет.

Стивен не произнес ни слова, но они обменялись такими взглядами! Одри еще раз открыто заявила, подумал он, что, какова бы ни была цель его приезда, ей это неинтересно. И почему, собственно, это должно ее интересовать? Она добилась значительных успехов в своей второй профессии, а что он мог предложить ей взамен?

Тогда почему он не уходит? – спросил он себя. Трейси получит ответ на интересующий его вопрос и, если ему потребуется продолжение, пусть найдет для этого кого-нибудь другого. Если бы даже Одри не написала столько книг, она вряд ли согласилась бы на его предложение. Она потратила массу усилий на то, чтобы изменить образ жизни, и просто так не согласится вновь выйти в свет.

И все же ему не хотелось уезжать. А настоящей причиной тому было не стремление полностью выполнить поручение Бернарда, которое могло послужить оправданием для самого себя, а гораздо более простая вещь. Господи, ведь он был раньше так близок с этой женщиной! И как ему сейчас хотелось восстановить эти отношения.

– Я никуда не тороплюсь, – заявил он, несмотря на ее предостерегающие взгляды. – Надеюсь все же уговорить твою маму и тебя пообедать со мной сегодня вечером. – Стивен немного поколебался. – Конечно, после того как ты поздравишь Лулу с днем рождения.

– Это полностью исключается, – остановила его Одри, собрав посуду и направляясь с ней в кухню. – Кен, неужели я должна повторять?! – бросила она через плечо, и мальчик нехотя вышел из комнаты.

Оставшись один, Стивен никак не мог понять, почему тратит столько усилий, чтобы продлить пребывание здесь. Одри явно не расположена к нему, а он, не желая уходить, мог сделать ее своим врагом. Но, бог мой, должна же она дать ему возможность хоть как-то объяснить свое посещение. До сих пор она делала все, чтобы показать, что он здесь гость нежелательный, а разве справедливо так относиться к члену семьи, которая была к ней так гостеприимна?

В бутылке оставалось немного вина, и, хотя он понимал, что сам выпил большую часть, Стивен вылил остатки спиртного себе в стакан. До гостиницы он как-нибудь доберется, а просто вышвырнуть его она не посмеет. И поэтому во что бы то ни стало он добьется от нее ответа, прежде чем уйдет отсюда.

Выпив вино, он поднялся из-за стола и направился с пустым стаканом на кухню. Одри мыла посуду у раковины. Подхватив полотенце, он решил помочь ей.

– Я сама справлюсь, – сказала она холодно, но Стивен решил больше не миндальничать.

– Это совершенно очевидно, – подтвердил он. – Скажи мне, когда у тебя возникла идея писать книги? Было это до или после того, как ты перестала играть?

Она удивленно посмотрела на него.

– Ну, это было после, конечно.

– Почему «конечно»? – спросил Стивен, ставя на стол чистую тарелку. – Были и такие актрисы, которые попутно занимались другими делами. Но, помнишь, ты никогда не делилась со мной планами на этот счет.

Шея Одри пошла красными пятнами, и он понял, что вопрос оказался для нее неожиданным. Практически это можно расценивать как ответ без слов. Он уже был почти у цели, когда в кухне раздался голос Кена:

– Мама, а мне обязательно идти?

Мальчик все еще надеялся, что она изменит решение. Но Стивен подозревал, что ее решительный отказ вызван тем, что она сердита в равной степени на него и на сына.

– Ты идешь, и давай покончим с этим! – крикнула Одри, заканчивая мыть посуду и вытирая руки полотенцем. – Ты взял подарок для Лулу?

– Вот он. – Мальчик достал с полки красивую коробку и еще раз попытался решить важный для него вопрос. – А не мог бы мистер Харлан поужинать с нами сегодня вечером? Он ведь согласится, если тебе не захочется ехать в город.

У Одри раздулись ноздри, и Стивен, понимая, что никак нельзя использовать сына против матери, покачал головой.

– Ладно, поужинаем в другой раз, – сказал он мягко, – а сейчас иди на день рождения. Я уверен, мы еще увидимся.

– Когда?

Как и все дети, мальчик требовал прямого ответа, а на лице матери отражалось недовольство вмешательством Стивена в ее жизнь.

– В следующий раз, когда мистер Харлан приедет на Роти, – сказала она, явно надеясь, что этого никогда не произойдет. Одри со значением посмотрела на Стивена: – Ну, мы идем?

– Если не возражаешь, я посижу немного на террасе, – ответил Стивен, не желая полностью сдавать позиции. – Вино, понимаешь, – сказал он, полагая, что нашел нужное оправдание. – Запри дом, если хочешь. А я просто посижу и понаслаждаюсь видом.

Теперь Кен обменялся взглядом с матерью, но она, будучи не в состоянии выпроводить гостя, взяла ключи от машины и вместе с сыном ушла из дома, оставив его открытым.

Кен помахал рукой на прощание, и Стивен ответил ему тем же, хотя, загораживаемый матерью, тот вряд ли видел это.

Когда они уехали, Стивен долго боролся с желанием осмотреть дом. Просто из профессионального интереса, убеждал он себя, но никак не в роли сыщика. Ведь она доверяла ему, оставив дом незапертым. Он не может предать ее.

Но ведь это вовсе не означает, что он не может войти в гостиную, где они были вместе, решил он. На эту комнату запрет не распространяется. И там прохладнее, чем на террасе. Он просто посидит на диване и обдумает положение.

Когда Трейси сказал ему, что Одри живет на каком-то острове, он не знал, чем все это кончится. В Лондоне у нее была когда-то шикарная квартира, именно такая, какую, по мнению ее почитателей, должна иметь знаменитая актриса. Стивен вспомнил, какое впечатление на него произвела квартира, когда он впервые попал в нее. Хотя его более консервативная мать считала, что апартаменты актрисы не в ее, леди Харлан, духе.

Но ведь они были и не в духе самой Одри, которая была равнодушна к толсты коврам и золотым кранам. Это роскошное жилье выбрала и обставила мать кинозвезды, а той не хотелось обижать материнские чувства, и она не протестовала.

Правда, к тому времени, когда Стивен познакомился с Одри, мать уже умерла, но дух ее продолжал витать в жилье. Помимо этого актриса как-то призналась, что квартира хороша тем, что расположена в центре и обеспечивает ей необходимую безопасность от почитателей. Не то чтобы Одри тем самым хотела повысить популярность, вспоминал Стивен. Она как раз оставалась достаточно самокритичной, но репутацию свою ценила, и ей было неприятно слишком пристальное внимание к ее личной жизни.

И вот теперь он стоял в дверях гостиной, наслаждаясь уютом и удобством созданного самой Одри жилища. Новозеландские ковры, мягкие диваны и большое количество картин местных художников и ни одной европейской на стенах – все это так отличало эту комнату от ее бывшей квартиры в Лондоне. Неужели ей настолько опротивела жизнь, с которой она так решительно рассталась? И сделала все возможное, чтобы избавиться от нее?

Кто же тот человек, который помог ей в этом? Отец Кена, который оставил сына и не интересуется его жизнью? Что же это за отец? А может быть, он уже был женат?

Но, чтобы дать Одри возможность уйти из кино, он должен был обладать сильными связями. Может, это Марк Залкинд? И поэтому Одри так часто упоминает его?

Стивен поморщился. Он не мог и не хотел верить в это. Марк был достаточно пожилым человеком. Десять лет назад ему было больше шестидесяти. Может, он помогал ей в совершенствовании актерского искусства? Да нет, она и так к тому времени достигла значительных успехов. Может, в их отношениях присутствовало что-то другое?

Но, хорошо зная эту женщину, он отбросил неприятные предположения и направился по бежевому ковру к двери в соседнюю комнату. Несмотря ни на что, он должен осмотреть ее.

Судя по полкам с книгами, расставленным вдоль стен, и большому письменному столу с магнитофоном и пишущей машинкой, это явно рабочий кабинет. Стол завален бумагами и папками с рукописями, ожидавшими, вероятно, правки автора.

Какое-то время он колебался, но потом решительно направился к столу. Его неудержимо тянуло посмотреть, над чем она работает. Он вспомнил, что Одри Дафф стала известной благодаря своим книжкам о молодом историке, путешественнике Дэне Эшли. Сколько всего книг она написала? Над чем работает сейчас?

Пробежав глазами страницу, Стивен понял, что в ней новая для писательницы тема. Ведь у Дэна Эшли не было собаки по кличке Джетро. Написано все с юмором и рассчитано явно на совсем маленьких читателей.

Богатое воображение помогло автору создать очень увлекательный сюжет. Детям особенно должен был понравиться милый пес Джетро. И родители будут с удовольствием читать детям такую книжку, которая намного лучше имеющейся в продаже макулатуры.

Стивен уселся в кресло и, не замечая времени, увлекся чтением. Самозабвенная защита Джетро своих хозяек Лайзы и Маргарет, страстное желание зеленого динозавра быть любимым заставили Стивена забыть обо всем. И о том, что до Бухты Радости было не так далеко и что он самовольно вторгся в кабинет Одри.

– Кто позволил тебе сюда войти?! – внезапно раздался ее крик.

Стивен подпрыгнул от неожиданности. Он совсем не слышал, как она вошла, как подъехала машина. И вот Одри, сердито глядя, стоит перед ним. Стивен почувствовал себя вором, которого поймали на месте преступления.

– Я… – Стивен подумал, что восхищение ее творчеством сейчас не к месту. – Ты так быстро вернулась…

– Видно, не так быстро, как было нужно, – сказала она, подходя к нему и выхватывая из его рук папку с рукописью. – У тебя хватило наглости войти сюда и рыться в моих бумагах. Ты, насколько я помню, обещал сидеть на террасе и отдыхать… – В голосе Одри прозвучал сарказм. – Разве можно доверять газетчику!

– Но ведь я не газетчик, – устало произнес Стивен, смущенно потерев подбородок. – Могу только извиниться за излишнее любопытство. Но я так увлекся рассказом. Обычно я равнодушен к детским книжкам.

– И ты считаешь, это может служить извинением?

– Да нет, конечно. Правда, рассказ хороший. Мне он понравился и, думаю, детям тоже будет интересен. У тебя настоящий талант.

Одри продолжала сердито смотреть на него.

– И тебя это удивляет?

Стивен поднялся.

– Почему меня это должно удивлять?

– Потому что здесь требуются определенные усилия, а не просто пересказывание известных сюжетов, – сухо бросила Одри. – Киноактрисы обычно не обладают подобными способностями, и я сомневаюсь, что твой шеф поверит, что у меня есть мозги.

Стивен тяжело вздохнул.

– Одри…

– Убирайся отсюда! – Она сердито посмотрела на него, а потом, с трудом скрывая раздражение, отвернулась. – Уходи! И из моей жизни тоже. Думаю, ты должен это сделать, хотя бы ради твоей матери, которую я очень уважала.