Султан её сердца

Глава восемнадцатая. Хорошая весть

Ужин был готов. Запах жареной курицы наполнил кухню. Обеденный стол разделили между собой тарелка с салатом из свежих овощей, открытая банка шпротов, бутерброды с красной икрой, украшенные зеленью, нарезанный дольками лимон и миска с только что сваренной картошкой, посыпанной укропом.

— О Аллах! Какое благовонье! — султан, не забыв про гигиену, вытирая после мытья руки полотенцем, зашел в кухню.

На нем был все тот же Майкин спортивный костюм.

— Прошу к столу, — жестом предложила ему Ангелина сесть.

Она тоже успела принять душ и переодеться в свой любимый махровый халат.

— Что за праздник? — отодвинув стул и усаживаясь, улыбнулся Мурад. — Столько снеди за одним столом я еще не видел.

— А ты чего хотел? Опять пельмени? — усмехнулась Лина, отодвигая свой стул. — Ах, да, чуть не забыла, — она подошла к холодильнику и вынула из морозилки бутылку «Армейского».

— Что это?

— Успокоительное, — Лина поставила коньяк и достала из верхнего шкафа два тюльпана. Наполнив их шоколадного цвета напитком, девушка села за стол.

— Что за праздник, говоришь? — Ангелина подняла бокал кверху. — Начинаю новую жизнь, — как тост произнесла девушка.

Султан поднял свой бокал. Раздался звон стекла.

Ангелина залпом опустошила бокал и, поморщившись, потянулась за лимоном.

Мурад следил за каждым ее движением.

— Ну, чего застыл? — спросила она, заметив растерянный взгляд своего собеседника.

Юноша повторил за ней, опрокинув бокал.

— О, Аллах! — он вскочил с места и заметался по кухне. — Дай же скорее воды!

Султан подбежал к раковине, схватил кружку, стоявшую неподалеку, открыл кран с холодной водой и, наполнив последнюю до краев, опустошил.

— Что это? — скривив лицо, он посмотрел на Лину.

Та не смогла удержаться от смеха.

— Ты хочешь отравить меня, девка? — обиженно произнес он.

— Ты бы видел свое лицо, — сквозь смех проговорила она. — Возьми лимон, будет легче.

Мурад подлетел к столу и одну за другой начал запихивать дольки лимона в рот, при этом еще больше скривив лицо.

— Что это такое? Горче красного перца.

— Да, шампанское, конечно, поприятнее будет. Но это тоже неплохо.

— Как можно это пить?

— Это коньяк. Отлично успокаивает нервы, — подняла Лина кверху указательный палец.

Коньяк сделала свое дело. Уже через минуту султан почувствовал легкое головокружение. Стало спокойнее на душе, потянуло на откровенность.

— Я хотел поговорить с тобой, — продолжил он.

— Я вся внимания, — Ангелина наполнила свою тарелку салатом и приготовилась выслушать Мурада.

— Тот наш вчерашний разговор, — он замолчал.

— А ты про это? Да забудь уже, — махнула девушка рукой и, взяв со стола вилку, приготовилась отужинать.

— Прости, если обидел тебя. Если задел твои чувства, — язык у Мурада немного заплетался.

— Да хватит уже об этом! — остановила его Лина, поняв, что еще одного откровенного разговора ее сердце не выдержит.

— Мы не можем… — продолжал султан ее мучать. — Я видел Ямур, — выпалил он на одном дыхании.

— Где? Во сне? — Ангелина оторвала взгляд от своей тарелки, переведя его на Мурада.

— Это был не сон. Я видел ее воочию.

— Да брось ты уже сочинять. Быть того не может.

— Но почему? Если я прошел сквозь века. Она тоже могла это сделать.

— Но ты же сказал, она умерла, — и тут Ангелина, заметив отблески слез в глазах своего собеседника, поняла, что зря вспомнила об этом.

— Но это правда.

— Ладно, допустим это так. И где же ты ее видел?

Султан опустил глаза. Ему так хотелось обо всем рассказать Ангелине, но он не мог не сдержать слова.

— Я видел ее на улице… Издалека, — султан сочинял на ходу. — Я должен выяснить, кто она.

— И как ты это сделаешь?

— Я еще не думал об этом. Но мне нужна твоя помощь.

— А я-то чем могу тебе помочь? — Лина почувствовала, как легкий румянец покрыл ее щеки, выдавая задетые чувства.

Мурад поднялся с места, подошел к девушке и, взяв ее нежно за руку, продолжил:

— Ты должна обучить меня езде на машине.

— Что? — Ангелина поперхнулась и одернула руку. — На чём? На шайтанской повозке? Я правильно тебя поняла?

— Зачем перевирать слова? Я же ясно выразился, — возмутился султан.

— Высочество, совсем ума лишился? Это тебе не коня оседлать. Ты дорогу-ту переходить боишься. Как будешь ездить? Да и зачем тебе? Ты уже передумал возвращаться?

— Конечно, нет. Но я хочу обучиться этому искусству. Я — отличный ученик, поверь, — снова взял он руку девушки. — Фехтованию обучился за три дня, да и грамоте за ночь. Ты же знаешь об этом.

— Допустим, — не сдавалась девушка. — Но у меня даже машины нет. Она в ремонте, ты же знаешь.

— Но я прочел в интернете, что можно взять автомобиль напрокат.

— Я же сказала, нет! — Ангелина вновь одернула руку и принялась уплетать салат. — Садись уже ешь, пока все не остыло.

— Так ты поможешь мне? — с надеждой в голосе спросил Мурад.

— Подумаю, — с набитым ртом ответила Ангелина.

— Тогда я с удовольствием отужинаю, — султан вернулся на место и начал с салата. — А это что за яство? — указал на бутерброды с красной икрой.

— Попробуй, — Лина приподнялась и, аккуратно взяв пальцами бутерброд, протянула его султану.

Тот откусил и, зажмуриваясь, ответил:

— Очень вкусно.

— Еще бы, — усмехнулась девушка. — Это икра. А теперь попробуй это, — с этими словами она наткнула на вилку шпротину и поднесла к самому носу султана.

— Что за запах, — отпрянул он. — Эта рыба не свежая? — заткнул он нос.

Лина засмеялась.

— Это «братская могила».

— Могила? — глаза султана округлились.

— Так мы называли «Шпроты» в детстве, — пояснила Лина.

— Но как можно есть это?

— Ничего ты не понимаешь, — махнула она рукой и отправила шпротину в рот.

Султан поморщился.

— И не надо так на меня смотреть, — буркнула она. — Не хочешь, не ешь. Тебя никто не заставляет.

— Подай-ка мне лучше горячего, — откинувшись на спинку стула, командным голосом произнес Мурад.

— Слушай, высочество, ты не обнаглел? Подай — принеси ему, — ответила Лина, но все же встала с места, и вскоре Мурад уже наслаждался сочным куриным мясом.

— Вот это другое дело, — улыбнулся он, ловко управляясь вилкой.

— Между первой и второй, — Ангелина потянулась к бутылке коньяка и, наполнив бокалы, добавила. — За то, чтобы ты наконец нашел свою любимую и успокоился.

— Все же тебе неприятно слышать об этом, — уловил он язвительный тон собеседницы.

— Я же сказала, мне нет до этого никакого дела, — не смогла она скрыть вновь появившегося румянца на щеках.

— Пусть будет так, — улыбнулся султан и, зажмурившись, опрокинул бокал.

Ужин продолжался. Следующей темой для разговора стала подруга и соседка Ангелины. Девушка сетовала Мураду на то, что Майя вновь вернулась к Алику. Но в глубине души она радовалась тому, что осталась вдвоем в квартире султаном. И как она не гнала прочь эти мысли, все же продолжала на что-то надеяться.

— Ангелина.

— Да.

— А ты любила его?

— Кого? — девушка не ожидала такого вопроса.

— Того парня, о ком ты упомянула сегодня.

— Слушай, не хочу говорить об этом.

— Но почему? — султану не терпелось узнать правду.

— Раньше, наверное, любила. А потом…

— Что случилось потом? Ведь ты же продолжала с ним видеться.

— Знаешь, высочество, как-то неловко обсуждать с парнем свою личную жизнь, — улыбнулась Лина.

— Но я же твой друг. Мне ты можешь довериться.

Ангелина не хотела продолжать этот разговор. Она почувствовала боль и обиду, лишь вспомнив о том, кого не так давно любила, а сейчас скорее ненавидела.

Ее спас телефонный звонок.

Ангелина подняла со стола сотовый. Номер был хорошо ей известен.

— Ты не ответишь? — спросил Мурад, заметив, что девушка колеблется.

— Але! — решилась Ангелина.

— Ангелина Павловна! — услышала она голос Казарновского — президента «Уанхандрет дэйс», где совсем недавно занимала должность арт-директора.

— Я слушаю вас, — язвительно ответила девушка.

— Вы, наверное, не ожидали меня услышать, — Аркадий Яковлевич подбирал слова.

— Вы что-то забыли мне сказать?

— Еще раз извините меня. Сегодня я погорячился.

— Давайте ближе к делу, Аркадий Яковлевич. Просто так поболтать вы не позвонили бы. Что вам нужно?

— Вы прозорливы, Ангелина Павловна, как всегда.

— Совсем недавно вы считали это одним из моих достоинств.

— Я о завтрашней встрече с господином Мартинесом.

— Ах, вон оно что. Только позвольте поинтересоваться, какое отношение к этой встрече имею я? Не вы ли говорили, что ваша компания больше не нуждается в моих услугах?

— Еще раз прошу прощения. Погорячился, — тихо произнес Казарновский.

— Что вам нужно? — повторила Лина.

— Я хотел, чтобы вы вернулись в компанию, — выпалил тот.

— О как! — Ангелина развела руками. — А как же слитая конкурентам информация?

— Я понял, что проработав в компании столько времени, вы просто не могли этого сделать, — оправдывался президент.

— Я рада, что вы это поняли, Аркадий Яковлевич. Но возвращаться у меня нет никакого желания.

— Постойте! Не кладите трубку.

— Что-то еще? — довольная улыбка скользнула по лицу девушки.

— Я прошу вас. Господин Мартинес хочет говорить только с вами. Вы же знаете, Ангелина Павловна, насколько важен для нашей компании этот филиал в Питере.

— Теперь все ясно.

— Вы согласны?

Ангелина подошла к окну.

— Я подумаю.

— Если вы согласитесь и у нас все получится, я назначу вас своим заместителем в Питерском филиале.

— А вот это уже интересно, — Лина потирала руки.

— Ну, так что? Договорились? Завтра в ресторане «Утёс» в девять часов. И не забудьте взять вашего парня. У вас же завтра помолвка.

— Я подумаю, Аркадий Яковлевич, — Ангелина положила трубку.

— Хорошая весть? — заметил Мурад, как лицо девушки засияло.

— Что ты там хотел? Обучиться езде? — вопросом на вопрос ответила Лина. — Согласна, — Ангелина подошла к столу и протянула султану руку для пожатия. — Завтра же с утра начнем. Только дашь на дашь. Вечером ты идешь со мной в ресторан, — пояснила девушка, увидев удивленное лицо юноши, — и притворяешься моим парнем. Точнее сказать, женихом.

— Но я…, - султан замялся.

— Так ты хочешь научиться ездить или нет?

— Я согласен, — пожал тот руку девушки.

— Вот и отлично, — Лина одернула руку и направилась в комнату.

— Куда ты? — удивился Мурад.

— Спать. Куда же еще. Да и тебе бы не мешало. Завтра рано вставать. Хотела еще с утра заскочить к отцу в больницу.

Ангелина скрылась за дверью комнаты и уже через минуту вернулась с матрацем, подушкой и одеялом.

— Да, — указала она пальцем на стол. — Сегодня твоя очередь мыть посуду, — и прикрыла за собой дверь.

Настя лежала на диване, прикрывшись одеялом. Но уснуть не могла. Из рук девушка не выпускала телефон. Наконец она решилась. Набрала заветные цифры.

— Але, — полушепотом ответил Мурад. — Ямур, это ты?

— Я тебя не разбудила? — стараясь сохранять спокойствие, спросила Настя. Внутри же нее все кипело от ярости.

— Я только собирался, — Мурад встал на колени посреди своего ложа в виде расстеленного на полу кухни матраца и продолжал также тихо. — Я так соскучился по тебе.

— Ты один? — не слушала его Настя.

— Один.

— А где Ангелина? — при этих словах пальцы девушки сжались в кулаки.

— Она в соседней комнате. А почему ты спрашиваешь об этом? — прикрыв телефон рукой, Мурад прислушался. В комнате Ангелины было тихо.

— Не бери в голову. Просто поинтересовалась.

— Ты же не ревнуешь? — улыбнулся султан.

— Я? Просто я не хочу, чтобы ты жил с ней под одной крышей.

— Это ненадолго, поверь. Я уже все решил. Я сам не хочу оставаться здесь.

— Правда? — девушка засияла.

— Да. Очень скоро мы будем вместе. Обещаю тебе, — Мурад лег на матрац, поправив подушку.

— Завтра встретимся? — кокетливо продолжала Настя.

— Прости, любимая. Завтра не получится. У меня есть важное дело.

— Что? — Настя не верила своим ушам. — Для тебя есть что-то важнее меня?

— Конечно, нет. На небе тысячи звезд. Но для меня есть только одна звезда — моя Ямур.

— Хватит мне зубы заговаривать, — резко ответила Настя. — Когда мы увидимся?

— Я позвоню тебе.

— Ладно. Пока.

— Постой. Не вешай трубку. Я хочу просто слышать твой голос.

— Я хочу спать. Пока, — Настя отключила телефон и швырнула его на диван. — Голос он хочет мой услышать. Бесит! Все мужики одинаковые. Но тебя я ей не отдам! Все для этого сделаю.

Девушка протянула руку к ночнику, висевшему на стене прямо над диваном. В комнате стало темно. Настя поправила подушку, легла и накрылась с головой одеялом.

Фархад сидел в полутьме в кресле посреди комнаты. Он снял наушники, бросил их на стол и, облокотившись на спинку кресла, закурил.

— Значит, говоришь, все уже решил? — разговаривал он сам с собой, анализируя только что подслушанный разговор. — Интересно, что же ты решил?

Молодой человек встал с места и медленной походкой подошел к окну, резким движением раздвинул бархатные красные шторы. Вид на ночную столицу с тридцатого этажа его таунхауса был великолепен. Весь город был как на ладони.

— Дорогой, ты идешь? — в комнату вошла незнакомая брюнетка модельной внешности, прикрывая все достоинства своей фигуры шелковой простыней. — Я уже соскучилась.

— Можешь идти домой. Свидание окончено.

— Как? Так быстро? А как же обещанное шампанское с крабами? — подошла она к Фархаду и обняла за плечи.

Тот развернулся и, выпустив изо рта дым сигары прямо девушке в лицо, продолжил:

— Ты слышала, что я сказал?

— Как же так… — пыталась та образумить мужчину, но увидев блеск в его глазах, замолчала.

— Пошла вон! — буркнул Фархад и вновь повернулся к окну.

Девушка поднялась по лестнице на второй этаж таунхауса и вскоре уже в черном полупрозрачном платье и туфлях на высокой шпильке, даже не посмотрев в сторону любовника, уверенной походкой направлялась к выходу.

— Позвони мне! — сказала она и громко хлопнула дверью.

Фархад подошел к двери, запер, и, наливая на ходу виски, сел на диван, троном стоявший посреди гостиной.

Он взял с журнального столика стопку фотографий и, перебирая их одну за другой, сделав глоток из бокала, продолжал размышлять вслух:

— Значит, Анастасия Павловна Снегирева. Она же Ямур, — он вновь затянулся и потушил сигару. — Простое совпадение? Или происки судьбы? Что ж, может и к лучшему. Ты мне и здесь сможешь пригодиться, — загадочно улыбнулся Фархад. — Выходит, ты знаешь правду. Знает ли об этом кто-то еще? Вот в чем вопрос. Ну, ничего. Скоро я это выясню, — мужчина швырнул фотографии на стол и занялся виски.

— Высочество, подъем! — Ангелина, включив будильник, поднесла его к уху спящего султана.

— Что такое? — тот вскочил как ошпаренный.

Девушка засмеялась.

— Совсем из ума выжила, девка? Зачем так пугать? — кричал Мурад.

— Ладно, — Лина поднялась с колен. — Я в душ. Ты пока приготовь завтрак.

— Я?

— Где кофе, помнишь? Колбаса и сыр в холодильнике, хлеб в хлебнице. Я скоро, — дав указания, Ангелина скрылась в ванной комнате.

— Что за манеры? — продолжал султан негодовать. — Что за дерзкая девчонка?

Он поднялся, поправил рукой взъерошенные волосы и, скрутив матрац и остальное содержимое постели, прошел в комнату. Пытаясь все это засунуть в верхний шкаф, обрушил свой гнев уже на ни чем неповинный матрац. С третьей попытки султан все же одержал победу над последним и, закрыв дверцу шкафа, довольный своей работой, вернулся к завтраку.

— О, высочество! — Лина вошла в кухню, вытирая волосы полотенцем. — Ты быстро справился, — осмотрела она стол, где стояли тарелки с нарезанными бутербродами.

— Почему я должен мыть твою посуду, готовить завтрак? Я — твой слуга? — не мог султан простить Лине вчерашней посуды.

— Да ладно тебе, — бросила девушка. — Подумаешь, попросила посуду один раз помыть. Должен же ты платить мне за то, что живешь в моей квартире.

— Ты требуешь от меня денег?

— Да, успокойся ты. Чего разошелся. Дуй в ванную. Я пока кофе сделаю.

Через несколько минут, парочка уже сидела за столом и потягивала кофе, аромат которого наполнил кухню.

— Значит, план на сегодня такой: едем в больницу, потом в пункт проката автомобилей. Вот адрес, — Ангелина достала из кармана халата сложенный лист бумаги. — Весь интернет вчера перелопатила. Зато нашла рядом с больницей.

— Ты будешь обучать меня езде? — Мурад заулыбался.

— А ты уже передумал?

— Нет. Что ты! — спохватился тот. — Я готов.

— Ну вот, и отлично, — Лина поднялась из-за стола. — Значит так, наденешь серые брюки и черную футболку.

— Почему я должен слушать тебя? — заупрямился юноша. — Не могу переоблачиться в то, что хочу.

— Слушай, высочество, — скрестила она руки перед грудью. — Я потратила целую месячную зарплату, чтобы купить тебе шмотки. А ты вечно ходишь либо в Майкином спортивном костюме, либо в джинсах. Скажи, я напрасно потратилась?

— Я верну тебе деньги! — обиделся султан.

— Ага, — помотала девушка головой. — Золотом. Это я уже слышала. Ладно, переодевайся. Жду тебя в коридоре.

— Что за дерзость! Да кем она себя возомнила! Я — двенадцатый султан Османской империи, Мурад третий, а это девчонка позволяет себе командовать мной, — не мог успокоиться султан, натягивая серые брюки. Затем надел черную, подчеркивающую идеальную мужскую фигуру футболку и вышел в коридор.

Ангелина расчесывала волосы, стоя перед зеркалом. Нежно-голубого цвета майка на тонких бретельках и белые короткие шорты, облегающие ее упругую попку, сразу бросились в глаза султану. Он сглотнул слюну и, пряча взгляд от развернувшейся в ту самую минуту в его сторону девушки, переминался с ноги на ногу.

— Вот. Другое дело, — оценила Лина свой выбор. — Настоящий красавчик. С таким и по улице пройтись не стыдно. Иди сюда, — она схватила за руку оторопевшего юношу и потянула к себе.

— Что ты хочешь сделать? — султан покраснел и зажмурился.

— Ничего плохого, улыбнулась девушка, поняв, на что тот намекает. — Хочу причесать тебя по-человечески. А ты о чем подумал?

Мурад облегченно выдохнул и, открыв глаза, пытался выкрутиться из нелепой ситуации.

— Именно об этом и подумал. Дай сюда, — выхватил он расческу из рук девушки. — Я сам.

— Ну-ну! — Лина отошла в сторону и наблюдала, как тот сосредоточенно, с гордым видом зачесывает назад волосы.

— Я готов! — Мурад занял свою коронную позу, задрав вверх подбородок и скрестив руки за спиной. — Можем отправляться в путь.

— В путь так в путь! — Ангелина, сунув ноги в белые балетки, потянулась к ручке двери.

Очень скоро эти двое отходили от подъездной двери.

— Что ты делаешь? — спросила Лина, увидев, как султан, подойдя к шоссе, поднял руку.

— А ты не видишь? Хочу поймать шайтанскую повозку, — выговорил он по слогам каждое слово. — Мы же не на прогулку вышли.

— Пойдем, — Лина схватила Мурада за руку так резко, что тот чуть не упал, не поспевая за ней. — Поедем на метро.

— На чем?

— Я и так с тобой разорилась. Тем более ты же не видел главную достопримечательность столицы.

— Куда ты меня тащишь, девка? Пусти же, — султан делал вид, что пытается одернуть руку, самому же ему было приятно такое внимание к собственной персоне.

— О, Аллах, благодарю тебя за то, что остался жив, — поднес обе ладони к лицу Мурад, стоило лишь им выйти из метрополитена. — Этой поездки я никогда не забуду.

— Да уж, это тебе не машина и не такси.

— Как можно подвергать себя такой опасности. Та госпожа с необъятными формами прижала меня к двери так, что чуть дух не выпустила. А мои бедные ноги — по ним прошлось человек десять, не меньше.

— Представь себе, можно. Майка каждый день на метро на работу мотается. Да и добрая половина населения столицы.

— Аллах Аллах! — только и смог ответить Мурад.

Через минуту парочка уже поднималась по больничной лестнице.

— А нас пустят к нему? Ты уверена? — Мурад старался не отставать от Лины, семеня по лестнице.

— Да. Звонила Ольга Николаевна с утра. Сказала, что его уже перевели в палату. Значит, пустят, — ответила она султану.

Пройдя еще пару этажей, Ангелина остановилась на четвертом, где, по словам мачехи, в палате номер сорок девять и находился отец. Свернув в коридор, Ангелина осмотрелась по сторонам.

— Думаю, нам направо, — почесала она затылок.

И не ошиблась. Палата находилась в правом крыле.

— Папа, — бросилась Ангелина к отцу, лишь открыв дверь.

— Ангелина Павловна, — в палате находился и лечащий врач отца — кардиохирург Глеб Сергеевич. — Вот зашел после ночного дежурства проведать своего любимого пациента.

— Ангелина, дочка, — расплылся отец в улыбке.

— Только не долго, прошу вас. Он еще слаб, — сказав это, врач покинул палату.

— Ты пришла не одна? — Павел Иванович перевел взгляд с дочери на застывшего не пороге Мурада, который все еще не решался войти.

— Да, папа, познакомься, это… — Лина подбирала слова.

— Мое имя Мурад, — султан собрался с духом и подошел к кровати, протягивая Павлу Ивановичу руку для пожатия. — Я — возлюбленный вашей дочери, — выпалил он на одном дыхании.