Глава 3

Следующий день стал днем крушения иллюзий, топтания идеалов и разрыва шаблонов.

После того, как я оставил заявку в МФЦ и получил обещание, что со мной свяжутся, со мной действительно связались. Еще как связались. Так со мной связались, как никогда раньше со мной никто не связывался.

Ко мне прямо на работу заявился Безопасник.

Это, кстати, ничего, что я пропускаю кучу важных обстоятельств, типа, чем я занимался вечером, что мне снилось после трех бутылок пива, во сколько я встал и какие ощущения при этом испытывал, что я съел на завтрак и сколько чашек кофе успел выпить после прихода на работу? Потому что, если вам все-таки интересно, то я могу напрячь свою память и сделать этот рассказ еще более подробным. Да или нет? Мигните мне чем-нибудь, например, или вон той пулеметной турелью, которую вы за зеркалом прячете, подвигайте. Нет? Не будет никакой реакции?

Тогда потом не обижайтесь.

Итак, ко мне прямо на работу заявился Безопасник.

Тот самый Безопасник, который был неофициальным номером один в рейтинге некстменов страны, тот самый, который если и не возглавлял управление Н, то стоял к его руководству так близко, что разница стиралась. Тот самый Безопасник, который считался одним из самых опасных людей планеты, но при этом толком о его способностях широкой публике никто не докладывал.

Он на самом деле служил в ФСБ до того, как получил свои, какие бы они ни были, способности, и после инициации не оставил службу, а принялся за нее с особым рвением. Собственно говоря, управление Н было его детищем, и оно никогда не стало бы таким, каково оно сейчас, без него.

А еще он был одним из тех странных некстменов, которые носят костюмы. Но не супергеройские костюмы, а деловые. То есть, чувак может одеваться вообще как угодно, одевается, как придурок.

Я не люблю костюмы и не люблю тех, кто носит костюмы. Костюм — это спортивная форма участников вечной гонки за баблом. Пусть на старте это костюм от фабрики «большевичка», а ближе к финишу — «бриони», суть от этого не меняется. Костюм делает тебя рядовым этой армии тактических менеджеров и эффективных управленцев. Ну, или у меня, может быть, просто никогда денег на приличный костюм не было.

У Безопасника, видать, денег было до хрена, ибо его одежка явно шилась в индивидуальном порядке и подгонялась под фигуру, учитывая также склонность пациента носить под одеждой оружие. Потому что пока он не расстегнул пиджак, кобуры под мышками были практически незаметны, и ткань в тех местах не топорщилась.

— Ну, здравствуй, — сказал Безопасник.

— Привет, — сказал я.

Руку для пожатия он мне не протянул. Да и не очень-то и хотелось.

Вообще, Безопасник выглядел довольно средне. Не в том смысле, что плохо, а просто средне. Рост, комплекция, возраст — все среднее, прическа обычная, лицо не особо запоминающееся, особых примет, как говорится, нету. Не походил он… ну я только что рассказывал, на кого.

— Удивлен? — спросил он.

— Есть немного, — признал я. — Я думал, стандартная процедура будет чуть более стандартной. Или это нормально, что ты вот так ко всем начинающим некстменам приходишь?

— Не ко всем, — подтвердил он.

— Тогда чем обязан приятностию визита?

— Я объясню, — пообещал он.

— Тогда ладно, — сказал я. — Чай, кофе?

— Нет, спасибо, — он с несколько отстраненным выражением лица осмотрел кресло, в котором обычно сидел Славик, когда заходил поболтать. Вряд ли кресло Безопаснику очень понравилось, но трона для него я в своем кабинете не держал, так что ему пришлось довольствоваться обычном офисной мебелью. — Итак, ты подал свою заявку вчера.

— Угу, — я не стал отрицать очевидное.

— Меньше чем за сутки до этого ты стал свидетелем драки между двумя некстами, в ходе которой один из них приложил тебя своим скиллом.

— Не, скорее не в ходе, а после нее, но не думаю, что это важно.

— До этого у тебя никаких способностей не было.

— Истинно так.

— А сразу после ты получил именно тот скилл, которым использовали против тебя.

— Он, вроде как, самый распространенный.

— Один из, — подтвердил Безопасник. — Однако, скиллов великое множество, а ты получил телекинез.

— Э… ну, скиллы же так от одних людей к другим не передаются, — сказал я. — Так что это просто совпадение. Или передаются? Я чего-то не знаю?

— Да ты столько всего не знаешь, что мне хочется отправить тебя в Википедию, — сказал он. — Впрочем, Википедия тоже всего не знает.

— Так допиши, — предложил я.

— Слишком многое придется дописывать, — сказал он. — Скажи, как ты намерен поступить после регистрации?

— В смысле, примкну ли я к силам добра или же зла?

Он кивнул. Похоже, он на мои подколки вообще реагировать не собирался. Очень спокойный тип. Хотя супермен его уровня и должен быть хладнокровным. Вот зачем я пытался его подкалывать уже тогда, это вопрос. Наверное, он мне сразу не понравился, на каком-нибудь инстинктивном уровне.

— Говоря по правде, я собираюсь держать нейтралитет и смотреть на этот цирк со стороны, — сказал я.

— Почему?

— Почему цирк?

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я, — сказал он. — Почему ты хочешь остаться в стороне?

— Мне нравится моя жизнь.

— Что там может нравится?

— Вау-вау, полегче, — сказал я. — Я, конечно, не футболист и не поп-звезда, но меня устраивает, как я живу. Я инженер…

— Ты — обычный технический консультант в мелкой «купи-продай» конторе, — так же спокойно сказал он. — У тебя съемное жилье, разбитая машина, нет страховки и никаких перспектив. Твой потолок — однушка за МКАДом в ипотеку, по которой ты расплатишься лет через двадцать. Двушка, если ты найдешь какую-нибудь дуру, она выйдет за тебя замуж и вы скинетесь. Работу свою ты возненавидишь лет через пять, но на приличное место тебя уже не возьмут, потому что утратишь квалификацию. Будешь пить пиво по вечерам, открывая бутылки скиллом, и сдохнешь лет в шестьдесят, мало кого при этом огорчив.

— Допустим, это так, — сказал я, уже понимая, зачем он сюда пришел. Но вот почему именно он? Он был пушкой, я — воробьем, однако он зачем-то вел по мне прицельный огонь. — Ну и чего в этом плохого? Исключая открывание бутылок скиллом, так живет куча людей.

— Серая масса, — сказал он.

— Какой-то ты неправильный супермен, — сказал я.

Капитан Харитонов намекал мне, что некстмены относятся к обычным людям как к… не совсем людям. Правда, он тогда всяческих злодеев имел в виду, но, судя по озвученному, легендарный Безопасник ушел от них не слишком далеко.

— Я тебе не нравлюсь, — сказал Безопасник. — Ты мне тоже не нравишься, и это нормально. Но есть кое-что, ради чего я готов преступить через свои симпатии и антипатии. Кое-что, ради чего я работаю. Кое-что…

— Кое что, ради чего ты просыпаешься каждое утро и идешь на эту гребаную работу, хотя ты и стар для всего этого дерьма, но кто-то же должен его разгребать, — закончил я за него. — Меньше пафоса, чувак, мы не на дебатах. Сейчас ты просто должен просветить меня на тему, что же это за «кое-что».

— Интересы страны.

— А, — сказал я. — Спасибо, просветил.

— Ты знаешь, что Китай призывает всех своих некстов на военную службу? — спросил он. — Независимо от скилла, возраста или пола. А если учесть, что нексты появляются у них с такой же периодичностью, как у нас, а населения на порядок больше, там их скоро будет целая дивизия. С кем, как ты думаешь, они собираются воевать? Чьи территории у них там под боком? Болезнь ведь не решила их проблемы перенаселения и нехватки ресурсов, а лишь отодвинула их лет на сто, если не меньше. А китайцы теперь научились смотреть в будущее.

— Это вот сейчас серьезно было? А ничего, что эту их дивизию, как только она перейдет к действиям, одним ядерным ударом накрыть можно? Нексты в геополитических вопросах ничего не решают. Там по-прежнему рулят танковые клинья и ковровые бомбардировки.

— А ты, значит, эксперт в геополитике?

— Тут и экспертом не надо быть.

— Тогда расскажи мне, как такая большая и могучая страна, как США, со всеми ее танками, авианосцами и ядерными бомбами, решила проблему Ветра Джихада.

— Никак, — согласился я. — Но Ветер Джихада — одиночка, на него ядерную бомбу тратить жалко. Да и попутный ущерб будет слишком велик.

— Он уже не одиночка, — сказал Безопасник. — Ветер Джихада удалился в пустыню и к нему со всех сторон стекаются радикальные исламисты. Как некстмены, так и просто фанатики.

— Значит, его проблему решат в ближайшее время.

Он показал мне четыре пальца.

— Столько раз они пытались решить его проблему. Флотский спецназ, зондеркоманда из ЦРУ, группа некстменов и смешанный рейд некстменов и вояк. Это я не считаю попытки достать его при помощи беспилотников. И когда я говорю о группе некстменов, имей в виду, там не бойскауты были. Американцы жаждут не правосудия, но мести, однако пока они ничего не добились.

— Они упорные, я в них верю. А к чему мы вообще это обсуждаем? В свете моих прорезавшихся способностей я должен отправиться в пустыню и прикончить Ветра Джихада при помощи скилла и чувства морального превосходства?

— Нет. Ветер Джихада пока не наша проблема.

— То есть, ты не исключаешь, что он может стать и нашей проблемой?

— Когда речь идет о национальной безопасности, я вообще ничего не исключаю, — сказал он. — Но пока его помыслы сосредоточены на другой войне.

— Тогда какого черта мы вообще о нем говорим?

— Я просто хочу показать тебе, что некстмены бывают разные, — сказал он. — Да, девяносто, если не больше, процентов некстов можно ликвидировать силами одного бойца спецназа, но бывают и исключения. Очень опасные исключения. Такие исключения, ради которых и существует управление Н.

— А Лигу Равновесия, часом, не вы спонсируете?

— Нет.

Надо будет знакомым конспирологам рассказать, это половину их теорий на корню зарежет. Конечно, они, скорее всего, скажут, что Безопасник соврал. И самое обидное в том, что он действительно мог соврать.

Лига Равновесия состояла из фанатиков другого толка. Они утверждали, что существование суперменов мерзко, богопротивно, антинаучно и нарушает какой-то там баланс, для восстановления которого они убивали всех суперменов, до кого только могли дотянуться. У их организации были филиалы в разных странах, и они наверняка обменивались боевым опытом.

Источник их финансирования оставался загадкой. Сами они утверждали, что существуют на добровольные взносы сочувствующих их деятельности простых людей, но масштаб некоторых их операций заставлял призадуматься, откуда же у простых людей такие деньги.

— Ну, если на этом все, то у меня вроде как рабочее время, и не мешало бы поработать… — сказал я, когда посчитал, что молчание слишком затянулось.

— Это не все, — сказал он.

— Почему-то я так и подумал. И о чем же речь пойдет дальше?

— Что ты знаешь о джокерах? — спросил он.

— Неожиданный поворот, — сказал я. — Джокер — это карта. А еще это такой довольно забавный злодей, которые бегает по Готэму и играет с Бэтменом в догонялки. Но мне почему-то кажется, что в контексте нашей беседы ты имел в виду какого-то другого джокера.

— Джокерами называют некстменов, у которых больше одного скилла.

— А такое бывает?

— Кроме того, джокер способен заимствовать скилл, который применен против него. Если он выживет в результате применения, конечно. Скажем, после того, как Электрик ударит джокера своим разрядом, спустя некоторое время джокер обретет власть над электричеством. Принцип доступен для понимания?

— Вполне.

— Тебя приложил телекинетик. На следующее утро ты обнаружил способности к телекинезу.

— Совпадение?

— Не думаю, — сказал он. — Совпадение возможно, в жизни бывает всякое, но логика моей работы не позволяет мне верить в такие случайности.

— Почему никто не слышал про джокеров?

— Кому надо, те слышали, — отрезал он. Была в Безопаснике какая-то неправильность. То ли в нем самом, то ли в позе, в которой он сидел. Что-то не давало мне покоя с самого начала разговора, но я все еще не мог понять, что же не так. — Джокеров не так много. На данный момент официально зафиксировано пять случаев. Возможно, потенциально их было больше, но способ, которым они получают дополнительные способности, довольно рискован, и далеко не все сумели пережить этот момент. Возможно, есть кто-то, о ком мы не знаем. Но подтвердить документально, как я уже говорил, мы можем лишь пять случаев.

— Имена?

— Ничего тебе не скажут. Кроме того, все эти люди мертвы.

— Как они умерли?

— Кто как, — он пожал плечами. — Кто-то в поисках нового скилла вступил в бой не с тем некстом, с каким следовало. Двоих ликвидировали правительств их стран. И поверь мне, там было, за что.

— Значит, управление Н считает меня джокером? И поэтому ты здесь?

— Это рабочая гипотеза, из которой мы исходим.

— И почему это так важно?

— Скилл прокачивается, — сказал он. — Некстмены со временем становятся все сильнее. Но в случае с обычными некстами мы способны определить его потенциал. Мы можем сказать, каких высот достигнет тот или иной некстмен через год, через пять лет, через десять. Потенциал джокера неопределим.

— Слишком много факторов воздействует? — догадался я.

— Да. Если бы ты был обычным телекинетиком, тебя бы просто внесли в базу и оставили бы тебя в покое. Дальше ты был бы волен делать все, что хочешь. Если бы ты преступил закон, тебя бы остановили, жил бы обычном жизнью — не вмешивались. Но мы подозреваем, что ты можешь быть джокером, а значит, можешь стать одним из самых опасных некстменов, которые нам известны. Поэтому ты должен понимать, что в покое тебя никто не оставит.

— И что ты предлагаешь?

— О, — он закинул ногу на ногу. — Сейчас я отчетливо вижу, что ты неправильно оцениваешь характер нашей беседы. Я пришел сюда не для того, чтобы предлагать. Я пришел сюда, чтобы рассказать, как оно все будет. Либо ты серьезно отнесешься к тому, о чем я тебе рассказал, и вольешься, так сказать, в наши ряды, начнешь работать в управлении Н, чтобы все время быть у нас на виду…

— А если не вольюсь?

Отточенным за годы практики движением он выхватил пистолет из наплечной кобуры. Вот он сидит, заложив ногу на ногу, вот я моргнул, и вот уже дуло пистолета направлено прямо мне в лицо.

— Может быть, ты и джокер, а может быть, и нет, — сказал Безопасник. Тон его ничуть не изменился. — В любом случае, сейчас у тебя есть только телекинез, и твой скилл не прокачан. А у меня в руке «дезерт игл». Я вообще патриот и предпочитаю покупать отечественное, но мне нравится «дезерт игл». Нравится, как он лежит в руке. Нравится его отдача. И мне нравится то, что он делает с теми, кто мне не нравится.

Я промолчал. То, что мы друг от друга не в восторге, мы уже выяснили.

— Я знал очень мало, я бы даже сказал, исчезающе мало телекинетиков, чей скилл позволил бы им остановить пулю из «дезерт игла», — продолжал он. — Тем более, направленную прямо в глаз с расстояния меньше метра. Хочешь узнать, относишься ли ты к их числу?

— Как-нибудь в другой раз, — сказал я. Страшно мне не было — если бы он хотел меня застрелить, то уже давно бы застрелил без всех этих расшаркиваний.

— Хорошо, — другой рукой он достал из кармана визитку и бросил мне на стол. — Сегодня ты пойдешь к своему начальству и уволишься с работы. Постарайся завершить все свои дела, чтобы тебя ничего не отвлекало. Завтра можешь отдохнуть и подумать. Послезавтра в десять утра приходи по этому адресу. Тебя прогонят через тесты, проинструктируют и скажут, что потом. Доступно объяснил?

— Доступно. А что будет, если я не приду?

Как заправский ковбой, он крутанул пистолет на пальце, ловко перехватил его за ствол и протянул мне рукоятью вперед.

— Застрелись.

Но если вы думаете, что это история о молодом человеке, который застрелился после наездов какого-то пафосного придурка, то черта с два вы угадали.

Это совсем не такая история.

Загрузка...