Танец Феникса

Глава тринадцатая

Той ночью, когда Эсме и Говард поссорились, умерла Пэм… Тихо, спокойно, во сне… Ее смерть девушка перенесла легче, чем гибель Кей — горе отступило и притупилось, из — за любви и утешений любимого, с которым они давно помирились, так и не решив о совместном будущем. И не решив, будет ли оно…

Когда Пэм не стало, Жасмин начала снится тетя Кей, которая, почему — то, сердилась на девушку. Во снах Эсме говорила тете, что она помнит свое предназначение, не собирается замуж, и она не виновата, что Иниго не появляется. Девушка хотела, хоть недолго, любить и быть любимой — она имела право на счастье. Но Кей все равно сердилась.

И Жасмин подумалось — возможно, тетя хочет сказать, что Говард — и есть Иниго? Слишком много совпадений между ним и демоном… И слова, и внешность, и стихи — все похоже на то, что было в рассказе об Эсмине. Но, Говард ничего не требовал от девушки, не искал Сферу, и не спрашивал о ней. И собирался уехать. Да и узнала бы она его, хоть и не помнила. Демона то узнала…

Эсме решила Говарда проверить. Если любимый пройдет испытание — а Эсме была в этом уверена — они уедут вместе, девушка отправится в путешествие, забыв и про предназначение и про Иниго. Вечером она привела Говарда в домик Кей, рассказала про тетю, про астролога Жасмин и тирана Иниго, про свое путешествие в храм Звездных Врат, и про разрушение сферы. Не сказала она только, что сама стала сферой.

Эсме закончила историю тем, что ей очень жалко девушку — астролога, ее сломанную, из — за любви к тирану, жизнь. Говард помолчал и произнес:

— Чего жалеть Эсмину? У нее был выбор — остаться с Иниго, или предать его. Она сама сломала свою жизнь, убила любовь, поверив астрологам, а не любимому. Возможно, все было не так, и тиран не виноват в преступлениях, приписываемых ему. Возможно, он просто хотел защитить, спасти свою любовь… И защитить страну от врагов, сделать ее великой… Что в этом плохого?

Говард опять помолчал, и продолжил, холодным и жестким тоном, которого Эсме у него никогда раньше не слышала:

— Кого и надо пожалеть — так это Иниго, которого предала та, кому он верил безгранично, и для которой делал все, что она пожелает. Ненавижу предателей! Хотя знаю, что никому верить нельзя, даже близким. Так сферы больше нет? Она разрушена?

Жасмин утвердительно кивнула.

— Извини, Эсме, мне пора покинуть ваш город! Я слишком задержался! — сказал Говард, тем же холодным и равнодушным тоном, и ушел, даже не поцеловав девушку на прощанье, оставив ее сидеть, в одиночестве, в домике тети.

Эсме уже поняла, что Говард — это Иниго. Он не прошел испытание. Узнав, что сферы больше нет, демон потерял к Жасмин всякий интерес — ему нужна была только сфера. А Эсме ничего не сделала, не попыталась его заточить, или убить… Сидела и смотрела, как он уходит… Ее душа была опустошена и сломлена, а сердце, нестерпимо ноющее, разбито. И теперь она поняла, почему не помнила Иниго, и не узнала его — душа Эсмины, делящая вместе с девушкой ее тело, скрывала эти воспоминания, что бы опять насладится любовью с тираном, когда они встретятся… Что бы Эсме не испугалась, и не противилась, астролог скрыла внешность любимого… Теперь же надобности в этом не было — Иниго покинул их навсегда — и Эсме впомнила все… Астролог Эсмина горевала, и требовала искать любимого, но не за тем, что бы заточить, а для того, что бы остаться с ним, и служить этому демону преданно и верно, как собака… Но Эсме стала сильнее древней девушки, и не слушала ее стенаний. Жасмин — астролог уже не могла управлять Жасмин — магом.

Просидев, довольно долго, в сумраке — свеча, зажженная ею вечером, погасла — Эсме приняла решение: она не будет заточать Хуфру, она его убьет! И неважно, что этого не хочет астролог Эсмина, которая мешает, своей любовью и чувством вины, исполнить Жасмин то, что она должна. Сейчас это жизнь Эсме, это ее тело стало сферой. Она отомстит за тетю Кей, и не допустит, что бы когда — нибудь, заточенный Иниго вновь освободился, а другая, новая Жасмин, мучилась от чужих воспоминаний.

Эсме встала, открыла дверь, и шагнула в ночь.

Конец.