Темное сердце

ГЛАВА 7

Возле нужного нам подъезда собралась толпа. Человек двадцать агрессивно настроенных жильцов обступили кортеж из трех машин. Подрезавший нас внедорожник припарковался прямо на траве, лихо вспоров газон широченной резиной. Аккуратная клумба мгновенно превратилась в развороченное месиво. Выскочившая из машины четверка накачанных парней уравняла ситуацию, оттеснив местных.

Обстановка явно накалялась.

Дворик был старенький, из тех, где все друг друга знают едва ли не с детства. Все чинно-благородно — лавочки с вездесущими бабушками, сирень под окнами и беседка с шахматным столиком. Целым, что характерно.

Для новостроек ситуация невиданная, а здесь люди выскакивали из подъездов чуть ли не в домашних тапочках и вливались в толпу. Многие не с пустыми руками. Разобрать, что именно кричат местные, не получалось, но основной мотив — «наших бьют», чувствовался отчетливо. Судя по разгоряченным лицам, еще немного, и приезжих начнут колошматить.

Рассевшиеся по заборам мальчишки энергично подбадривали взрослых. Пользуясь неразберихой, один из сорванцов вскарабкался на «кенгурятник» внедорожника и теперь победно оглядывал своих менее удачливых товарищей.

Разлитая в воздухе агрессия будоражила не хуже молодого вина. Изменения пробегали волнами, а чешуя начинала вздыматься под кожей, норовя превратить одежду в лохмотья. В такой ситуации поневоле обрадуешься присутствию священника. Боюсь, мои методы здесь не сработают. Даже ослабленная татуировкой форма не предназначалась для переговоров. Напугать до конфуза — это я могу, но взрывоопасное соседство зверя и смерча могло легко обернуться чужими смертями.

Туманящие сознание кровавые картинки показались дивно сладкими, и мне пришлось хорошенько встряхнуться, чтобы избавиться от них.

Пока я боролся с внутренними демонами, священник уже вышел из машины и направился к центру людского водоворота. Мне ничего не оставалось, кроме как поспешить за ним.

Наблюдая за конфликтом, я не мог отделаться от ощущения иррациональности происходящего. Последние события сильно повлияли на людей. Необоснованный страх перед погонами постепенно сменялся уважением, а к разного рода «дипломатическим» корочкам люди стали относиться с иронией и снисходительностью.

Устроенная вампирами кровавая бойня сыграла на руку армии и спецслужбам, резко подняв их рейтинг в народе. Слишком много было погибших, чтобы от них просто отмахнуться. Причем погибших не где-то там, на границе, а буквально на пороге дома. Почти каждого дома. Умные быстро поняли, что вместо безымянного солдатика нежить могла порвать их жен или детей. Памятный мемориал на месте разваленного штурмом кинотеатра еще не достроили, но почетный караул и горы венков доказывали, что убитых и погибших помнят и чтят.

Кто — больше, кто — меньше, но люди менялись. И ситуация во дворе явно это доказывала. «Корочки» главного подействовали на местных не хуже красной тряпки. На моих глазах сквозь толпу протолкался мужик лет сорока в растянутых трениках и с папиросой в зубах.

— Ехали бы вы отсюда, от греха, — с угрозой протянул он и добавил: — А ты, мать, не бойся. В обиду не дадим.

Только сейчас я заметил возле него сухонькую, едва выше пояса старушку.

«Ну, здравствуйте, Розалия Ивановна. — Я мысленно поприветствовал нашу подозреваемую. — Странно, на фотографии вы казались повыше».

Ну а как иначе? Я бы сильно удивился, если бы задержание прошло без таких вот совпадений. Казалось, в последнее время судьба так и норовит заплести свои кружева на моей шее. Любопытно все же, что за канитель здесь происходит?

На первый взгляд мои симпатии встали на сторону бабушки. Мне не пришлось напрягаться, чтобы уловить пятна в аурах гостей. После вселения демона разбираться в темном стало легче. Я еще вчера заметил этот нюанс. Среди воспитанников Макарова оказалось достаточно вампиров, чтобы привкус разложения их аур пробивался даже сквозь запертые двери. Затаившийся внутри смерч порядком нажрался этих тварей. Темные маги и бандиты от нежити все же отличались, но кляксы чужих страданий на них общие. И хотя я мог ошибаться, но мне казалось, что от старушки ничем подобным не тянуло.

Возросшая чувствительность радовала, но подарок смерча оказался с побочными эффектами. Напряженно вглядываясь в ауру, я вдруг охнул. Отец Игорь приостановился, закрывая меня от толпы, и с размаху впечатал локоть мне в бок.

— Прекрати немедленно, — сквозь зубы прошипел он. — Хочешь, чтобы нас за компанию отдубасили?

— Да что я сделал?

Вместо ответа священник толкнул меня к припаркованной у обочины машине. Отразившаяся в тонированных стеклах морда словно сошла с экрана ужастика. Вытянутые щелки зрачков на фоне затянутых чернотой глаз до неузнаваемости изменили мое лицо, вытащив наружу все животное и хищное. На глазах заострились скулы. Нижняя челюсть отодвинулась еще дальше под напором все увеличивающихся зубов. Из зеркала на меня смотрела гротескная пародия на прежнего Ящера, густо замешанная на ужастике. Видеть себя таким было неприятно. Пришлось хорошенько потереть лицо руками и поморгать, чтобы избавиться от ненужного эффекта.

— Как?

Игорь ухватил меня за подбородок и бесцеремонно повернул к свету.

— Нормально.

— Не делай так больше. — Я раздраженно дернул головой. В ответ на фамильярность из груди вырвалось предупреждающее шипение.

— Тогда сам следи! Работаем!

Нам повезло, что толпа занималась собственными делами и не обращала внимания на наши внутрисемейные разборки. Как я ни старался держать себя в узде, перепады настроения продолжались. Мало того, что мнительность росла в геометрической прогрессии, так еще и это. Жуткая харя хорошенько меня встряхнула. В такой ситуации поневоле зауважаешь священника. Мужик, считай, каждый день жонглировал взведенной гранатой.

«Мужик» тем временем ввинтился в толпу, пробивая дорогу к подозреваемой, и мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Задание надо выполнить. К тому же мне было интересно, из-за чего собрался народ.

— Пропустите. Мы из Министерства Магического Искусства. Пропусти, кому говорю!

Здоровый жлоб скептически поглядел на одетого в рясу, а оттого не слишком внушительного священника, и, хмыкнув, отвернулся. Сдвинуться морда и не подумал. Не знаю, что именно затевал по этому поводу Игорь, но я вмешался раньше. Надо было срочно реабилитироваться за промашку с глазами. Несильно сдавив плечо мордатого, я отодвинул его в сторону и шагнул в толпу. Святоша, не будь дураком, тут же нырнул в проложенную мной колею. Как ни крути, но даже без трансформы сила оборотня — это сила оборотня. В подобных ситуациях ее хватало с лихвой.

Ближе к месту событий толпа стояла особенно плотно, и не рассчитав усилий, я буквально вылетел на свободный пятачок. Следом, как пробка из шампанского, выскочил слегка взъерошенный Игорь.

Оглядевшись, мы быстро поняли, отчего центр вдруг оказался свободным. Действующих лиц здесь было поменьше, но колоритностью своей они успешно компенсировали численное превосходство противника. Восемь квадратных «быков», презрительно улыбающийся деловой и паренек моего возраста, напротив них — старушка и пресловутый мужик в трениках с папироской. Остальные хоть и гудели недовольно, но нарываться не спешили. И все потому, что самый молодой из прибывших, тот, что моего возраста, рисуясь, жонглировал двумя фаерболами средних размеров. Покачиваясь, как гелиевые воздушные шарики, они безобидно плавали в воздухе, повинуясь жестам мага. И похоже, не мы одни знали истинную силу этих кругляшей. Толпа медленно рассасывалась.

Примечательной оказалась реакция старушки. Опираясь двумя руками на видавшую виды деревянную клюку с загнутым верхом, она спокойно и даже с поощрением рассматривала диковинного жонглера.

— Хозяин сказал доставить старуху в целости и сохранности, — провозгласил деловой.

Так у него это «хозяин» органично прозвучало, что меня с головы до ног передернуло. И не меня одного. Худощавый в трениках немедленно рявкнул в ответ:

— Да клал я и на него, и на всю вашу братию. С прибором клал!

— Роза Иванна полдвора выходила своими травками, — вмешалась сердобольная мамаша из тех, что посмелей. — Как погань немертвая повылазила, все только к ней и бегали.

— Во-во! А ты, профурсетка, ее забрать намылился.

Мужик отбросил папиросу и, подтянув штаны, «цвиркнул» струей промеж зубов в сторону делового. Знал, чем уесть, да и попал метко — прямо на дорогущие туфли. От такой наглости у того сдали нервы. Не привык он общаться с подобным контингентом. Полупрезрительное выражение лица сменилось яростью, и повинуясь короткому жесту, двое «держи-хватай» рванули вперед. Ладно хоть огневика с цепи не спустил. Понял, что за такое по головке не погладят, или решил обойтись привычным инструментом?

Мне было некогда выяснять, что творилось у него в голове. Как раз тот случай, когда звериный инстинкт совпал с моими желаниями. Благородство, чистоплюйство — называйте как хотите. Бабушку я отодвинул за спину и встал на пути мордатых.

Второму защитнику Розалии Ивановны помощь пока не требовалась. Дрался он, правда, неблагородно, но зато весьма эффективно. Секунды не прошло, как первый нападающий рухнул на землю и пополз в сторону песочницы, держась обеими руками за отбитое достоинство. Оно и правильно, его и так чуть не затоптали рванувшие на помощь телохранители делового.

Все-таки для просто человека нападающих было многовато. Блатного, а судя по фразочкам, «профессия» у моего невольного помощника была явно криминальной, мгновенно сбили с ног и теперь мутузили сразу двое. Били ногами и с завидным профессионализмом. Остальные рванули ко мне.

Вот где я оторвался и за паршивое утро, и за святошу, и за осточертевшего демона внутри. Рукопашным боем я владел на уровне «бей-хватай», но возросшая сила и чутье оборотня с лихвой компенсировали отсутствие навыков. И все же бой дался нелегко. Зверь знал только один вид драки — бой насмерть. И все его ухватки вели к смерти противника. Приходилось жестко контролировать движения, чтобы случайно не убить. На кулаках непроизвольно встопорщилась чешуя, и первым ударом бронированного кулака я как серпом прошелся по грудной клетке противника. Клочья рубахи и капли крови веером разлетелись по сторонам. Больше я так не рисковал и, несмотря на недовольство зверя, просто хватал и отшвыривал нападающих в стороны.

Жаль только, что враги быстро кончились.

Осталась только парочка, насевшая на блатного. Молодецки хекающий увалень улетел в сторону детской площадки. Стыдно признать, но металлический зонтик-грибок, укрывающий песочницу от дождя, столкновения с летящим дядькой не пережил.

Второму держиморде досталось сильней. Не рассчитав силу, я с размаху насадил его на кулак, и только глядя на белеющее лицо, понял, что переборщил. Булькнув что-то несуразное, тот медленно завалился на бок.

Все замерли.

— Малой, ты, кажись, ему ливер порвал, — сплюнув в сторону кровавую юшку, произнес блатной.

Лишь когда он дернулся назад, до меня дошло, что поворачиваться в его сторону не стоило. Мир стремительно темнел, наливаясь густыми оттенками черного — косвенный признак, что из моих глаз снова выглянул смерч.

Изменения наблюдали лишь трое, но по их реакции четко прослеживались характеры. Блатной плавно откатился через плечо и замер, стараясь не делать резких движений. Нутро зверя он почувствовал ярче остальных и теперь старался не провоцировать. Неподвижный, он словно выпал из поля зрения. Уже позже я оценил разумность такого поступка — мгновенная реакция на изменившиеся обстоятельства дорогого стоит. Ясно, что школа жизни у дядьки была суровой.

Деловой в оплеванных ботинках среагировал как типичная жертва, чем едва не подписал себе смертный приговор. От него исходил такой насыщенный запах страха, что рот мой в ту же секунду наполнился вязкой и тягучей слюной. Боюсь, в тот момент я как никогда жаждал человечины, и если бы не аналогичный случай, пожалуй, не сдержался бы. Однажды меня угораздило вляпаться в историю, где я едва не схарчил трех недоумков-грабителей. В тот раз чувство было слабее, но именно сходство помогло сдержать зверя. Ливиан крепко меня подставила, но урок я усвоил.

Размеренно дыша, я старательно глушил в себе жажду крови, когда чувство тревоги встопорщило чешую на загривке. Нам никогда не сравниться с магами в умении колдовать, но в умении чувствовать опасность оборотень любому даст сто очков вперед и сделает на финише. В сторону я уходил рывком. Животный прыжок — толкнуться всеми четырьмя «лапами», чтобы мгновение спустя оказаться в другом месте. В среде «человеков» на такое способны немногие. Для этого надо полагаться на инстинкт, не на разум. Нам такой подарок достался почти задаром, в довесок к прочим звериным радостям — желанию убивать и жажде двуногого мяса. Хреновый обмен, как по мне.

Большинство знакомых магов тринадцатого отдела со мной согласятся. Оборотней всех мастей считают одаренными второго сорта, а презрительные клички «лохматые», «блохастые» давно гуляют в кулуарах конторы. За глаза, естественно.

Только пропавший Волков мог потягаться с магами на равных, но даже он говорил, что перевертышу не место в городе. Каменные джунгли созданы для колдунов и вампиров. Наша стихия — дикая природа.

Со своей чешуей я и так выбивался из всех категорий, а демон, с недавних пор засевший в районе сердца, и вовсе превратил меня в изгоя. Это чувствовалось даже в поведении Женьки, хотя она мастерски скрывала свои чувства. Думаю, даже мастер-координатор не была до конца уверена в правильности своего решения. В такой ситуации грубовато-ровное отношение Игоря воспринималось как глоток свежего воздуха. И хотя манеры священника нередко меня выводили, я был бесконечно ему благодарен.

Так или иначе, но моя жизнь поставила весы в шаткое положение, в то время как на другой чаше покоились жизни многих горожан. Это напрягало. Не удивлюсь, если узнаю, что большинство «чертей» с облегчением примет известие о моей безвременной кончине.

Вот и огненный мальчик «делового» не проявлял признаков дружелюбия, хотя и совершенно по другой причине. Его нападение так всколыхнуло мою сущность. Оплавленная земля ясно показывала, что намерения у парня серьезные, и, в отличие от качков, его будет непросто успокоить. Темная пелена на глазах никуда не делась, и я отчетливо видел, как изгибался воздух под воздействием высоких температур. Надо отдать должное огневикам — их заклинания не отличались разнообразием, но славу мощнейших получили заслуженно.

От первого удара я увернулся, и теперь маг судорожно готовил вторую атаку. В свое время Женька популярно объяснила, что первичная структура моей ауры сходна с аурой оборотня. Способность к изменению форм читалась даже при беглом взгляде, и это многих вводило в заблуждение. При детальном рассмотрении картина менялась разительно, да так, что у спецов уровня Графа голова шла кругом. Видения бушующего лесного пожара и каменного праящера что-то изменили во мне, а вселившийся смерч окончательно взбаламутил изначально простенькую картинку силовых линий.

Василек приложила немало сил, чтобы разобраться в моем происхождении, в итоге сведя все к простому объяснению:

— Саша. Я наконец поняла, что ты такое! — В ответ на мой вопросительный взгляд, координатор с улыбкой добавила: — Неведомая чешуйчатая хрень!

Разговор происходил еще до вселения смерча, но больше мы к этому вопросу не возвращались. В изменяющемся мире и без меня хватало таинственной ерунды.

Оборотень оборотнем, но тот факт, что враг ему достался необычный, огневик понимал отчетливо. Засранец с ленцой накачивал заклинания, забивая их под завязку. Его шарики мерно пульсировали насыщенно-янтарным — малец собирался бить насмерть. В то же время было заметно, что за свою жизнь он не слишком опасался. Скорей наоборот, рассчитывал на мой рывок.

Я уже сражался с огненными магами и накрепко запомнил всю подлость их активной защиты. Во время боя на кладбище меня едва не зажарило при попытке войти в клинч. Правда, молокосос и в подметки не годился боевикам Косты, ну так и мое тело сильно потеряло в убойности, лишившись боевой формы. Оставалось кружить, выжидая удобного момента.

Клинья Женькиных татуировок намертво удерживали меня в форме двуногого, а инстинктивные попытки перекинуться глубже вызывали только приступы боли. Боль ярила, провоцируя и заставляя бездумно бросаться вперед, отчего приходилось сражаться на два фронта — и с магом и с собой. С первых дней я старательно отгораживал зверя стеной из кирпичиков собственной воли. Смерч Эльвиры разнес мои труды подобно ментальному тарану, разом лишив всяческой поддержки.

Легко считать себя великим воином, во всем полагаясь на звериные инстинкты. Если раньше ошибки можно было списать на беспокойного соседа, то теперь все изменилось. Дар оборотня то затухал, как сейчас, — оставляя зияющую в душе пустоту, то вспыхивал подобно лесному пожару, норовя смять и продавить меня-человека. В такие моменты было особенно тяжело, потому что в дыхании Ящера отчетливо ощущалось присутствие смерча. Сладковатый привкус праха и разложения. Самое страшное, что он не грозил смертью, скорей он искушал новыми возможностями. Бледное подобие этих ощущений я испытал, впервые перекинувшись.

И ловушка за этим предложением скрывалась та же самая — отдать кусок личности в обмен на возросшие способности. Стать больше зверем, чем человеком, или больше демоном, чем оборотнем. И сегодня я лишний раз убедился в правильности своего выбора. Меня не на шутку встревожила исказившаяся до неузнаваемости морда, мало похожая на человеческое лицо.

Кувырок. Очередной удар пламени. И пятно гари на асфальте. Я только зашипел, продолжая кружить вокруг. Рано.

В отличие от огневика, меня накрепко держал внутренний запрет на пустые убийства. Оборотни убивают мерзко, а в глазах общественности расчлененка и выпущенные наружу кишки смотрятся… неэтично. По этой причине «черти» с оглядкой используют лохматую братию и старательно за ней подчищают. Если огневик умрет — газеты не преминут выставить меня чудовищем и колесовать.

Магу были чужды сомнения такого рода.

Дернувшись в сторону, я пропустил очередную порцию огненных шаров, и те знатно полыхнули, окончательно распугивая местных. Блатной оказался в опасной близости от эпицентра, но его прикрыла наша подозреваемая. Старушка играючи погасила отголоски заклятия, даже не отвлекаясь от наших танцев. Зато стало понятно, почему не вмешивается Игорь. В отличие от меня, он не забыл о главной цели нашего появления и теперь не сводил глаз с бабки.

Словно почувствовав мой взгляд, священник резко махнул в сторону огневика — заканчивай, мол. Вся его фигура выдавала крайнее напряжение. Кажется, от моего освященного приятеля не укрылась легкость, с которой бабушка Розалия управлялась с силой. Старушка оказалась сверхом не из последних.

Даже в таком вялотекущем бою не стоило отвлекаться. Судя по всему, мой враг имел некоторый опыт скоротечных схваток и не преминул воспользоваться заминкой. Я отвернулся всего на мгновение, но ему хватило, чтобы вбросить в заклинание комок сырой силы и, размахнувшись, запустить в мою сторону. С таким подходом маг рискует опустошить свой резерв раньше времени, но польза от неожиданной атаки нередко перекрывает любые риски. Не теряя время на структурирование, опытный сверх способен расшатать защиту серией мелких, но крайне болезненных укусов, а затем — добить выверенным заклятием. Тот же огненный бур не оставит оборотню ни шанса на выживание.

Такой подход используют в двух случаях. Во время обучения — когда противник заведомо слабей и не способен вести затяжные позиционные бои, и во время охоты на вампиров — чтобы противостоять их сверхчеловеческим скоростям приходится чем-то жертвовать. Впрочем, такая тактика подходит и против «лохматых», так что в своих действиях огневик был прав.

Это основы магической дуэли.

Но из всех правил есть исключения.

Среди моих учителей сложно найти адекватного человека, а условия их преподавания поневоле заставляют схватывать на лету. Так уж получилось, что на моей работе второй шанс предоставляется редко, а потому знания просто заколачивают в тупые головы. У этой техники есть только один, но очень весомый плюс — постоянная практика и выживание в полевых условиях дают квинтэссенцию искусства. Меня не учили колдовать. Только выживать.

А потому шансов у огневика не было.

Чешуя на кулаках защищала с грехом пополам, но против скомканного заклинания ее хватило. Встречный удар веером расплескал огненный шар в обратную сторону. Брызги варева разлетелись, превращая дорогущий внедорожник в исковерканный дуршлаг. Чудом они не задели бензобак.

Мальчишку смяло.

Хуже всего магическая защита справляется с заклинаниями собственной школы, и тому же кинетику очень тяжело сражаться с себе подобным. Если раньше боевики Косты укрепляли друг друга заплатками-вставками, то в последнее время такие меры уже не спасали. Магическая наука стремительно развивалась, и все чаще появлялись новые спайки: земля-кинетика, огонь-воздух — это уже не редкость. Порой встречались совершенно убойные смеси. Особым шиком считалось владение стихиями-антагонистами. Сложно, опасно, но очень эффективно. Такие спецы попадали в элиту не с помощью свалившегося невесть откуда дара, а пробивая дорогу собственным усердием и работой на износ. Что поделать, арсенал расширялся не только у «чертей», и чтобы выжить, приходилось соответствовать. Огневик, к сожалению, не соответствовал.

Пусть моей заслуги в том не было, но чешуя Ящера впитала и камень, и огонь, и дьявольское творение Эльвиры. Даже в ослабленном состоянии этого хватило, чтобы устоять на ногах. В отличие от паренька, которого рикошетом впечатало в обломки автомобиля, хорошенько приложив затылком. Если бы не торчащий из живота зазубренный обломок, можно было подумать, что он просто потерял сознание.

— Тва-а-а-аю ж мать! — глядя на это безобразие, протянул Игорь. — Ты не мог аккуратней бить?!

В запале я не придумал ничего лучше, кроме как рявкнуть:

— Иди ты… — Я скрипнул зубами, сдерживаясь. — Сам-то чем занимался?

— Думаю, не ошибусь, если скажу, что святой отец присматривал за мной.

Раздавшийся из-за спины ироничный голос не содержал старческого дребезжания. Тем разительней был контраст с демонстративно шаркающей походкой, которой наша подозреваемая изволила передвигаться. Ее манера семенить, опираясь при этом на деревянную клюку, будила странные ассоциации. Но что именно она напоминала, я понял, только когда старушка произнесла с весьма характерными интонациями:

— Темную сторону Силы чувствую я! — И многозначительно мне подмигнула, не обращая внимания на разом поперхнувшегося священника.

Признаюсь, шутка вгоняла в ступор хотя бы по причине того, что шуткой не являлась. Рубль против пятака, что бабка меня прочитала. Это раз. И показала, что ни капли нас не боится. Это два.

Пока мы пытались прийти в себя, Розалия Ивановна дошоркала до бледнеющего телохранителя делового и несколько раз чувствительно ткнула его палочкой. Именно этому держиморде сулили порванный от удара «ливер». Не знаю, что творила колдунья, но волна тепла докатилась даже до нас, а раненый начал быстро приходить в себя. Похоже, сам он прекрасно понимал, какой участи избежал, потому что признательно прохрипел в спину бабушке слова благодарности.

— Ступай с Богом, мил-человек, — отвечала бабушка уже на полпути к пришпиленному магу.

С неженской силой сдернув огневика с «булавки», она быстрым движением воткнула палец прямо в зияющую рану. Понимаю, что экстренная ситуация требовала таких же решений, но видеть изгибающегося в судорогах визжащего парня было неприятно. Процедура заняла от силы двадцать секунд, после чего рубашку огневика можно было выжимать от пота.

— Все, все, все. Уже прошло.

Бабушка попыталась успокоить парня, но он не оценил заботы.

— Сука старая! — отталкивая руку, прохрипел маг. — Сожгу! Сожгу тебя!

Вот хамить не стоило. В ответ Розалия Ивановна кротко улыбнулась и чуть сильнее прижала сухонькую ладошку к животу огневика. Спустя секунду переливчатое бурчание известило окружающих, что наглый маг заработал острый приступ диареи. Схватившись обеими руками за задницу, будто пытаясь удержать содержимое внутри, юнец затравленно оглянулся и рванул в сторону припаркованного автомобиля. Откуда только силы взялись? Впрочем, бежать ему стоило в сторону ближайших кустов. Если я хоть что-то понимал в симптомах, завести машину он не успевал.

— Засранец, даже не поблагодарил! — Кроткая улыбка старушки могла ввести в заблуждение кого угодно, но я видел, как в ее зеленых глазах плясали бесенята.

Повернувшись в нашу сторону, она произнесла, вытирая руки от крови:

— Ну что ж, теперь с вами порешаем.

— Тоже понос организуешь? — осторожно уточнил священник.

— Свят, свят, свят! Бог с вами, только неприятностей с властями мне не хватало. Идемте, я вас чаем напою. Заодно расскажете, кому потребовалась старая и больная женщина. Вы же ко мне приехали, верно?

В этот раз мы кивнули и синхронно фыркнули. Колдунья такого уровня могла быть старой, но вот больной — это вряд ли.

Я зачарованно наблюдал, как в старой фарфоровой чашке зарождалась магия. Моих знаний не хватало, чтобы понять суть процесса, но ауру распускающегося над столом сияния мы не могли не заметить. Бабкин чай на глазах превращался в заклинание с разветвленной структурой. Хотя для одуряюще пахнущего мятой варева больше подходило название «травяной настой». Обычной заварки там отродясь не бывало.

Проводив нас на кухню своей однокомнатной квартирки, Розалия Ивановна прошла вдоль развешанной гирлянды гербария, на ходу отщипывая листики и смешивая в ей одной ведомой последовательности. Крохотного заварника едва хватило, чтобы вместить засушенную флору, но результат оказался просто ошеломительным. Аромат шибанул в ноздри не хуже тарана, махом прочищая голову, а после первого глотка я будто заново родился. Впервые за последние дни утихло раздражение, испарилась уже привычная тяжесть в груди. И пусть весь эффект — лишь временное послабление, я был за него искренне благодарен.

— Роза Ивановна, а можно еще чашечку?

— Нельзя. Лекарство это, — проворчала старушка, отодвигая заварник подальше. Впрочем, заметив мое огорчение, она смилостивилась: — Дам тебе травок, сам будешь заваривать. Только смотри, выпьешь больше нужного — прихватит почище давешнего фулюгана.

Вспомнив хамоватого огневика, я передернул плечами. Уезжая со двора, машина делового благоухала не хуже деревенского сортира, оставляя за собой хвост соответствующего амбре. Думаю, при желании я и сейчас смог бы пройти по их следу. Сверхи вообще-то отличаются богатырским здоровьем, и если даже мага так капитально пробрало, то мне лучше поостеречься.

— Интересное у вас хобби, — допивая чай, произнес Игорь.

Вот уж кому не стоило опасаться подмешанной отравы. Издержки профессии — луженый желудок священника в зародыше давил любую гадость, разбирая заклинание на запчасти прежде, чем оно начинало действовать. Не уверен насчет ядов, но до сих пор мой напарник не производил впечатления легкомысленного человека. Думаю, все будет в порядке.

В отличие от меня, Игорю пришлось довольствоваться одноразовой бурдой в пакетике. Ворча, что не собирается тратить драгоценный сбор впустую, ведьма плюхнула на стол здоровенное блюдо с печеньем собственной выпечки и заставила Игоря слопать не меньше половины. Не сказать, чтобы он сильно сопротивлялся — выпечка таяла во рту, но глядя на мою довольную физиономию, напарник периодически поглядывал в сторону заварника.

Вот уже полчаса мы сидели за столом и под неспешный разговор пытались выведать подробности жизни Розалии Ивановны. В ответ на мое удостоверение женщина только усмехнулась и пояснила, что давно ждет визита нашей братии.

— Я ведь и не скрываюсь. Врачую потихоньку, зла никому не делаю. — Бабуся снова прикинулась простушкой. — Травки, корешки завариваю. Ничего необычного, еще моя прабабка этим промышляла, когда об ужастях всяческих и слыхом не слыхивали.

Бабка говорила правду, но при этом безбожно ее искажала. В сравнении с Женькой, ее лекарское искусство больше напоминало знахарство — сплошь пестики-тычинки да травки-корешки. При этом чутье колдуньи оставляло далеко позади современные вычислительные комплексы, посвященные выявлению новых взаимосвязей в природе. Сложные и подчас ошибочные расчеты железных умников даже рядом не стояли с мимолетными откровениями улыбчивой старушки. Хватало и других отличий.

Там где Женя выкладывалась по полной, стремясь сковать и усмирить мой разбушевавшийся организм, пряный напиток Розалии Ивановны действовал тоньше и эффективней. И дело тут не в принципиально ином подходе к медицине. По сути, на наших глазах зарождалась новая отрасль промышленности. Магическая химия? Алхимия? Еще с порога я обратил внимание на расставленные по полкам хрустальные друзы и аккуратно подписанные образцы минералов. Внушительный книжный шкаф не смог вместить всю библиотеку запасливой знахарки, и хаотично разбросанные книги занимали большую часть комнатушки. Рабочий беспорядок бросался в глаза. Судя по обилию материалов, интересы местной ворожеи не ограничивались одними растениями. Я впервые сталкивался со столь основательным подходом и немного завидовал. На исследовательскую работу такого уровня моего терпения точно не хватало.

Бабуля оказалась уникумом в своей области. На протяжении всей беседы Игорь профессионально обходил скользкую тему, но я достаточно обтерся в организации, чтобы домыслить сказанное между строк. Таких людей искали по всему миру, но встречались они крайне редко. Изменившийся мир охотней плодил воинов и убийц, нежели исследователей. Возможно, он мог просто давать людям то, чего они подсознательно желали, но факт оставался фактом. Если в европейских государствах статистика прогнозировала рост боевых, жадных до действия профессий, то Азия традиционно выдавала на гора мыслителей и кудесников от магии. Египет и Южная Африка плодили мастеров проклятий и черных заклинателей, отчего тамошние страны медленно погружались в анархию. Россия традиционно вмещала все и вся.

Игорь не скрывал причин нашего появления, и Роза Ивановна откровенно рассказывала про свою работу, стремясь отвести подозрения в жертвоприношениях. Как по мне, при таких способностях ей было необязательно заниматься кровавой ерундой, но окончательное решение будут принимать вышестоящие инстанции. В квартире хватало чернушной литературы, но обоснование звучало вполне логично. Знахарка искала способы противодействия насланным болезням. Люди еще только учились сдерживать себя и свои силы, а потому количество случайных проклятий значительно возросло. Эмоционально ругнувшись на дороге, можно было непроизвольно одарить лихача продолжительной икотой, а при соответствующих способностях — и чем-нибудь посерьезней. Что там говорить, бабкины амулеты расходились как горячие пирожки, и со своими проблемами местные теперь шли прямиком к бабе Розе.

Разговор затянулся на несколько часов, и я начал в нетерпении поглядывать на часы — опаздывать на первую тренировку не хотелось.

— Игорь, я пойду потихоньку, а вы тут заканчивайте. Лады?

— Давай, а то Макаров взбеленится, — делано равнодушно ответил святоша, окончательно подтверждая мои подозрения.

Не стоило забывать, что Церковь для нас — основной конкурент в плане кадров. Среди прихожан магов хватало, а вот сами попы быстро теряли возможность творить заклинания. Наука травницы будет для них большим искушением. Боюсь, делиться с «чертями» они не захотят.

Кстати, парни, с которыми у нас возник небольшой конфликт, приезжали именно по этой причине. Вот уже неделю один из высокопоставленных чиновников не давал старушке прохода. Ушлый делюга оценил все плюсы ценного приобретения и, не задумываясь, натравил свою команду. Играючи справляясь с болезнями и проклятиями, Розалия Ивановна спасовала перед законником. Что ни говори, а долгая жизнь в Советском Союзе выработала у пожилых людей определенные стереотипы, вследствие чего им было сложней перестроиться на новую волну.

Одни умники кругом. Тот же Игорь недаром так аккуратно вел разговор, искусно обходя любые перспективы сотрудничества. И настенные часы сверлил взглядом не реже моего. Жук! Ждал, пока я уйду, чтобы начать агитацию. Ладно-ладно!

Не стоило сбрасывать со счетов обходительность священника, но Роза Ивановна не производила впечатления религиозного человека и позволяла себе весьма ироничные замечания в сторону моего напарника. Вряд ли ее прельстит душная, заставленная методичками келья. Бабка — практик, это видно хотя бы по тому, с какой охотой она лечила соседей. И пусть право первого хода контора упустила, я полагал, что от нашего предложения травница не сможет отказаться. Место преподавателя в Высшей школе магии — такого козыря за церковниками не наблюдалось. Оставалось только грамотно преподнести все это в красивой завернутой упаковке. И я знал, кто мог это сделать лучше других.

Спускаясь по ступенькам, я на ходу достал мобильный телефон и набрал номер. Женька отозвалась почти мгновенно:

— Привет, чешуя. Как ты?

— Нормально. Я по делу. Сильно занята?

— Смертельно! Первый выходной за два месяца. С девчонками за город собралась. На пикник! И если какой-нибудь смертник только попытается…

Судя по тому, что голос мастера-координатора поддержали восторженным ревом еще минимум пятеро, скучать она точно не собиралась. Планы пришлось менять на ходу.

— Жень, вы еще одного пассажира не прихватите?

— Тебя, что ли? — удивилась Василек. — Ты ж на тренировке должен быть.

— Не меня. Слушай…

Я в двух словах обрисовал ситуацию. Все-таки приятно работать с умным человеком, Женька сумела ухватить всю соль из моего рассказа и мгновенно перестроилась на рабочие рельсы. Двигаясь к выходу со двора и краем глаза наблюдая, как эвакуатор примеряется к развороченному внедорожнику, я обрисовывал свои идеи по поводу вербовки нового преподавателя в Вышку.

— Бабка веселая и неглупая. С удовольствием косит под дурочку, так что вам будет о чем поговорить.

Я не удержался от крошечной шпильки. Мысль, что наши отправляются развлекаться за город без меня, не давала покоя.

— Хамло ты, Стальнов! — В Женькином голосе чувствовалась улыбка, и в долгу она не осталась. — Выздоровеешь — возьму тебя с собой. Покататься.

Вот ехидна! Еще и мысли читает.

— Ладно, отбой. Повеселитесь там как следует.

Боюсь, мне не удалось скрыть легкой зависти пополам с грустью. Выздоровеешь. Это еще когда случится! Да и вообще…

Спрятав мобильный телефон, я поддернул воротник легкой куртки и зашагал в сторону метро. Ветер гудел над Москвой, покачивая деревья в такт моим мыслям. Большую часть туч разогнало, а из оставшихся заморосил дождик. Сомневаюсь, что такая мелочь могла испортить «чертям» отдых, но на душе стало легче.