Тейлор — Медея

Пролог

София Гесс тяжело дышала, отчаянно скрючившись в тени. Искалеченная рука висела плетью, грудь при каждом вдохе обжигало болью, ногой было почти невозможно шевелить, из глаз градом текли слезы. Пожалуйста, пусть ее не найдут, пожалуйста, пусть ее не найдут, пожалуйста, пусть… Над головой захлопали крылья. Еще одна ворона! Проклятые падальщики усеяли весь квартал. Не дождетесь! Она… Она сильная! Как это могло произойти?!

Когда пришло сообщение Эммы, София только посмеялась. Она была хищницей, охотницей, это от НЕЕ надо было бежать! Правда, новое снаряжение пришлось оставить на базе… Дурацкие правила дурацких Стражей! Ничего, у нее еще остались старые игрушки… Она едва успела собрать и зарядить арбалеты, когда услышала голос: «София!» Издевательски растягивающий гласные, он, казалось, звучал прямо в голове. «София, ну где же ты? Выходи!»

София перешла в теневую форму и выскользнула в окно. В конце улицы стоял кто–то, одетый в черный?.. нет, скорее темно–фиолетовый плащ. Сталкер хищно оскалилась и быстро метнулась по крышам. Сейчас она всадит ему… а, нет, все–таки ей... болт в ногу… Или руку… И хорошенько побеседует!

...

Она пробежала мимо нескольких ворон, заняла позицию и выпустила болт. А в следующий миг незнакомка легко качнулась в сторону, и пальцы, затянутые в перчатку со странным символом на запястье, перехватили болт за середину. София в шоке приоткрыла рот. Она же была в призрачной форме! В следующий миг ее болт, кувыркаясь, полетел обратно. Черт, если эта… может отменять ее силу, надо сменить позицию!

Гесс перелетела на другую крышу и едва не приземлилась на еще одну ворону. Птица недовольно закаркала. Снова раздался насмешливый голос: «Выходи, София, не прячься! Зачем убегаешь?» София выругалась, и прыгнула еще несколько раз, заходя незнакомке за спину. На трубе, торчащей из облюбованной ей крыши, сидела очередная ворона. Да откуда ж вас столько, крикливые твари? А, нет, молчит, только пялится стеклянными зенками. До Гесс донесся издевательский смех. Казалось он, минуя уши, звучал прямо в голове. Ничего, сейчас посмотрим, кто будет смеяться последним! Болты ушли… А в следующий миг София кувыркалась по крыше от мощной оплеухи.

Сталкер выпрямилась. В голове звенело от удара. Напротив стояла плащеноска. Проклятье, она еще и Движок! «Ну же, убегай, София», — промурлыкала тварь, скользя по крыше мягким шагом. — «Жертва должна убегать, иначе охота будет неинтересной!»

Жертва? Она — ЖЕРТВА?! Да что эта… эта… вообще себе позволяет?! В СКП им показывали приемы рукопашного боя, сейчас она ей задаст! Нечленораздельно взревев от ярости, София бросилась вперед.

...

Мощный удар в грудь, движение начинается от бедра, вкладывая всю массу тела. Сбить наземь, оседлать и бить, бить, бить…

Незнакомка качнулась назад. Колено левой ноги взметнулось вверх, левый локоть обрушился вниз. А в момент их схождения, между ними оказалась рука Софии… Чудовищная боль прострелила руку Гесс, сковывая, парализуя движения. А незнакомка продолжила. Едва левая нога коснулась земли, как тут же, опершись на нее, она ударила правой. В голени Гесс словно взорвалась граната, София упала на колено, от боли не получалось даже кричать. Затуманенными глазами Сталкер увидела, как правое колено твари устремляется ей прямо в лицо…

С мерзким хрустом смялся нос, в голову словно вбили раскаленный гвоздь, из глаз потоком хлынули слезы. София рухнула на бок, а в следующий момент ее тело опять закувыркалось по крыше от прилетевшего в ребра пинка.

«Прости за не особо качественное исполнение,» — мерзкий голос ввинчивался прямо в виски, — «но я видела эти приемы один раз, и то во сне. Впрочем, всегда можно повторить!» В следующий миг незнакомка резко повернула голову на шум взлетающей стаи ворон. Шанс! София нырнула в призрачную форму и рывком метнулась с крыши. Прочь! Прочь!

Излом–состояние даровало временное облегчение, но с каждым шагом, каждым прыжком тело становилось все непослушней. Наконец, через несколько сот метров, покалеченная нога подломилась посередине очередной крыши. Ребра вспыхнули болью, и София, тихо подвывая, отчаянно заползла в тень. Пожалуйста, пусть ее не найдут…

...

В бедро уперся округлый предмет. Это же… Мобилка Стражей, она машинально сунула ее в карман вместо своей, когда собиралась. Сейчас! Послать тревогу и ее обязательно спасут, надо только дождаться!

Несколько минут тишины подарили надежду… А в следующий миг ее жестко схватили за горло, и потащили к краю крыши. София отчаянно цеплялась пальцами за чужую ладонь, пытаясь ее разжать, вспышки боли в волочащейся по крыше ноге сводили с ума, но не получалось даже закричать.

Софию подтащили к краю крыши и мощно вздернули вверх. «Куда же ты побежала, ведь мы еще не закончили?» — промурлыкала тварь, удерживая Гесс на поднятой руке. А затем она поняла голову и заглянула Софии в глаза. Лунный свет осветил ее лицо…

Нет! Нет! Невозможно! Невозможно! Невозможно! Господи, она исправится, она станет хорошей, она будет следовать правилам, она станет идеальным героем, Господи, что угодно… Она хочет жить!!!

— Немедленно отпусти девушку! — донесся до Софии крик зануды Карлоса. Как же она ему была рада! Левая рука нащупала еще один болт. Как она могла забыть, специально для ближнего боя! Ударить в бок, она ее выпустит, тут невысоко, потом ее спасут, доставят к Панацее, а эта тварь будет корчиться в грязи, где ей самое место…

Взмах, удар! Сердце Софии посетило ликование… Болт скользнул по ткани, словно она пыталась пробить танковую броню, хватка на ее горле усилилась.

А потом пришла БОЛЬ…

***

Пиггот мрачно оглядела присутствующих: Мисс Ополчение от Протектората и Триумф от Стражей. Реник отсутствовал, утверждая, что нашел какой–то след. В глаза как песка насыпали, голова раскалывалась, но было НУЖНО подвести итог прошедшей ночи.

— Триумф? — вопросительно подняла бровь директор.

— Все началось в 2:25, — начал молодой герой. — Висте на пульт поступил сигнал экстренной тревоги от Призрачного Сталкера. Кид Вин и Эгида были ближе всех, выдвинулись по маячку в телефоне и уже в 2:32 добрались до нее. Прибыв на место, они увидели фигуру в темно–фиолетовом плаще, стоявшую на краю крыши и удерживавшую Гесс за шею. Сталкер была без костюма, в домашней одежде, судя по всему, она была атакована в своем доме. Наши потребовали немедленно отпустить заложника, но вместо этого, эта… тварь… сделала что–то…

Пиггот внутренне содрогнулась, вспоминая записанный шлемом Кид Вина предсмертный крик Сталкера.

— Предварительный отчет патологоанатома показывает обширную электротравму, сильную деградацию нервной системы и сильнейшее истощение, словно она голодала несколько недель, — неестественно спокойно продолжил Триумф. Тем не менее, предположительная причина смерти — болевой шок.

— После этого, Эгида и Кид Вин, вместо того, чтобы отступить и подождать подкрепления, немедленно атаковали, — продолжила директор. Противника с неизвестными силами, без колебаний пытающего и убивающего людей.

— Да, мэм, но при всем моем уважении… Какой бы стервой ни была Сталкер, она была одной из нас!

— И в результате их, несомненно, благородного порыва, мы едва не потеряли еще двоих, — спокойно погасила гнев Триумфа доселе молчавшая Мисс Ополчение.

— Парни атаковали стандартной схемой, — слегка успокоившись, продолжил Триумф. — Карлос связывает противника ближним боем, Кид работает с дистанции. Но все пошло не по плану. Незнакомка…

— Это точно была женщина? — уточнила директор.

— Да, Скорость и Оружейник тоже уверены в этом, — тихо подтвердила Ханна.

— Незнакомка швырнула тело Сталкера в Эгиду и тут же взлетела, уклоняясь от выстрелов Кид Вина, — продолжил представитель Стражей. — Затем она ударила тремя лучами, вылетевшими из небольших цветных кругов, появившихся перед ее левой рукой. Кид попытался увернуться, но не успел… — Триумф сглотнул, вспоминая жуткую картину: оголенные, почерневшие кости, опаленная, пошедшая пузырями плоть и самое страшное — пустота. Там, где раньше была рука…

— Я навещала его в госпитале, — утешающе сказала Мисс Ополчение. — Панацея говорит, еще несколько сеансов, и рука полностью сформируется. Он уже планирует улучшения доспеха и свою новую доску, — улыбнулась героиня.

— А затем наш героический Эгида, вместо немедленного отступления, бросился мстить, — мрачно сказала Пиггот.

— А по–моему, мэм, Карлос поступил совершенно правильно, — решительно возразил Триумф, — противник Движок и Стрелок неизвестного рейтинга, убегая, он только превратил бы себя в мишень! А так он попытался навязать бой на своих условиях, к тому же Стрелки часто слабы в ближнем бою!

— Но это оказался не наш случай, — спокойно отметила директор.

— Я бы предположила, что наш противник не Бугай, а Излом или Козырь, — вмешалась Мисс Ополчение, — по словам Эгиды, его первые удары были успешны, и это подтверждает болезненный возглас на записи. Но потом незнакомка использовала очередной сюрприз.

— По воспоминаниям Эгиды, — подхватил Триумф, — это выглядело как ярко светящиеся цепочки каких–то символов, возникших вокруг ее запястья. Затем он почувствовал страшный удар в грудь и отрубился, — грустно закончил бывший Страж.

— Его вколотило в асфальт с такой силой, что он собственным телом пробил яму глубиной несколько метров, — хлопнула рукой по отчету директор СКП, — раздробленная грудная клетка, черепно–мозговая травма, компрессионный перелом позвоночника… Если бы незнакомка решила его добить, он был бы мертв!

— Хорошо, что Виста, услышав вопль Сталкера, объявила тревогу, — вздохнула Мисс Ополчение, — и Протекторат успел на помощь…

— Да, — согласилась Пиггот, — иногда она кажется самой взрослой из всех Стражей, — бросила она недовольный взгляд на триумфа.

— Плохо, что протекторат не справился, — закончила свою мысль Мисс Ополчение.

— Скорость прибыл на место боя первым, — начала героиня Протектората, — и сразу попытался задержать противницу при помощи двух пенных гранат. Незнакомка уклонилась и ударила лучами. Скорость усилил свое излом–состояние и тоже уклонился. Затем незнакомка взлетела выше и расправила плащ, словно крылья. После этого она сформировала десятки этих «лучевых кругов» и буквально залила местность огнем. От такого Скорость уйти уже не смог, получил множественные ожоги и потерял сознание.

— Расправила плащ? То есть… Он видел ее? — напряженно наклонился вперед Триумф.

— Под плащом — что–то вроде вечернего платья, тоже фиолетового, только другого оттенка, — ответила Мисс Милиция, — а лицо он не разглядел. Судя по всему, какая–то очередная способность, на записях шлема Оружейника под капюшоном тоже ничего нельзя увидеть.

— Затем подоспел Оружейник…

— Зачем вообще атаковать по–отдельности? — недовольно спросила Пиггот.

— Чтобы успеть спасти влипших ребят, ведь это и есть задача героя — защищать других, рискуя собой, — спокойно ответила Мисс милиция, взглядом напоминая Пиггот, что Протекторат ей не подотчетен.

— Что произошло дальше? — поспешил сгладить ситуацию Триумф.

— Оружейник использовал дымовую бомбу, скрыв свое присутствие и введя противницу в замешательство. Затем с помощью крюка забрался на крышу, нивелируя преимущество по высоте, отвлек врага звукоимитатором и влепил ей в спину несколько дротиков с транквилизаторами, после чего поймал электросетью и втащил к себе на крышу. А затем эта мерзавка телепортировалась прямо из сетки к нему в упор и попыталась достать чем–то вроде кинжала. По описанию Оружейника: хрупкий, причудливо изогнутый, постоянно бликующий короткий клинок. Колин почти уклонился, но все же получил короткий порез. Затем он ощутил сильнейшую дезориентацию и в следующий миг его сбросило с крыши мощным ударом. Когда он пришел в себя, противницы уже нигде не было.

Мисс Милиция прервалась и отпила из стакана с водой. Затем глухо продолжила:

— По возвращению на базу Оружейник хотел осмотреть свою броню, как всегда. И вдруг… По его словам, он перестал понимать свои устройства, изобретения, инструменты, чертежи… Судя по всему, Колин полностью потерял свои способности Технаря…

— Прекрасно, — мрачно подытожила Пиггот, — по городу бегает маска–психопатка с рейтингами Движка, Стрелка и Козыря не меньше шести–восьми, вполне возможны способности Скрытника и Контакта… И мы ни хрена о ней не знаем!

— А вот с последним, — мрачно сказал Реник, заходя в помещение, — я вполне могу помочь.

— Вы выяснили, кто виновен в этом безумии? — напряглась директор.

— Больше всех во всем произошедшем виновны мы, — последовал глухой ответ.

— В каком смысле мы? — нахмурилась директор.

— Позвольте, я начну по порядку, — вздохнул Реник. — Мисс Гесс была атакована в своей гражданской идентичности, таким образом, с высокой долей вероятности знала нападавшую. Я начал с обыска личных вещей. На ее телефоне есть сообщение от некой Эммы Барнс: «София, беги! Она убьет тебя!». Я пробил по базе знакомых мисс Гесс и отправился по полученному адресу. Там я обнаружил мертвого Алана Барнса — ему в буквальном смысле слова разорвали сердце. И его дочь Эмму… С выжженном на лице клеймом «предатель», что интересно — на древнегреческом… Девочка была в состоянии крайне истерики, на фоне болевого шока и панической атаки.

Реник вздохнул:

— Я не горжусь своим поступком, но мне надо было узнать кто это — «она». Поэтому вместо того, чтобы вызвать помощь, я начал допрос. Эмма Барнс выдала мне все. Последние полтора года София Гесс вместе с двумя соучастницами — вышеупомянутой мисс Барнс и некой Медисон Клементс, развлекали себя настоящей кампанией травли своей одноклассницы — Тейлор Эбер. Последней их «веселой шуткой» было запереть несчастную девочку в шкафчике, полном… биологических отходов. А вечером того же дня школу разнесло в результате стычки Империи и АББ, и мисс Эбер провела еще сутки под завалами. Все еще в шкафчике. Итог — двухмесячная кома…

— Триггер, — полуутвердительно сказала Пиггот. — И чем, бога ради, занималась социальный работник Гесс?!

— Все сложнее, — вздохнул Реник, — и хуже. Я тоже задался этим вопросом, а с показаниями Барнс припереть ее к стенке было делом техники.

Реник выставил на стол диктофон:

— Почему вы покрывали действия Гесс?!

— София… Она была нестабильна. Она считала себя хищницей, охотницей! Ей нужна была жертва! Патрули Стражей строго регламентированы, они не позволяли ей утолить потребность в насилии! Срыв был неизбежен! А городу нужны герои! Пусть уж лучше «спускает пар в свисток», чем однажды попробует поубивать всех окружающих! Одна никому не нужная девчонка в обмен на лояльность сильной маски! Хорошая сделка!

Истерически захлебывающийся женский голос смолк.

— И это, — тихо сказал Реник, — еще не конец…

— Давайте, Реник, вываливайте ваш чан с дерьмом, — уперев лоб в скрещенные пальцы, глухо приказала директор.

— Дальше, — осторожно начал Реник, — я вступаю в область предположений, поскольку многие участники событий уже мертвы. Одноклассник Тейлор, некий Грег Ведер, утверждал, что после начала издевательств мисс Эбер вела своего рода дневник, куда записывала все… «акции»… Гесс и ее сообщниц, надеясь на помощь школьной администрации. Но по всей очевидности, присутствие в Уинслоу героя показалось школьной администрации куда более выгодным, чем некая абстрактная справедливость. Предположу, что мисс Эбер продолжила ведение своих записей, уже дома. Судя по всему, эти записи нашел ее отец, мистер Эбер. По крайней мере, именно на «записях моей дочери» он базировал свой иск к Уинслоу, Гесс, Барнс и Медисон. Он проиграл дело. Персонал школы все отрицал, записи были украдены, а соцработник Гесс использовала авторитет СКП, чтобы расследование произошедшего прошло спустя рукава.

Реник прервался, сделав несколько глотков воды из предложенного стакана и, кивком поблагодарив Мисс Милицию, продолжил:

— После этого Алан Барнс выдвинул встречный иск о защите чести и достоинства на огромную сумму. Мистер Эбер снова проиграл дело. Чтобы выплатить сумму, ему пришлось продать дом, большую часть вещей и опустошить счета. Через несколько дней его обнаружили в его офисе, мертвым. Инфаркт миокарда…

— В просторечии именуемый «разрывом сердца», — тихо продолжил Триумф, — теперь понятно, почему мистера Барнса убили именно так…

— По отчетам из госпиталя, вчера, в четыре часа пополудни мисс Эбер пришла в себя, — добрался до конца истории Реник. — Вскоре после этого ее навестили двое друзей семьи и рассказали ей все. Я опросил их и отметил любопытную деталь — они вовсе не собирались ТАК шокировать девушку, хотели как–то подготовить… Но стоило мисс Эбер заглянуть им в глаза, как они рассказали все. По словам Ливси: «в голове словно густой туман, а язык болтает без остановки». В 17:40 все, находившиеся на территории госпиталя, почувствовали сильную слабость, некоторые потеряли сознание. После этого мисс Эбер никто не видел, — закончил доклад Реник.

— И теперь из–за одной алчной твари, одной больной психопатки и одной тупой сучки по Броктон–Бэй бегает безумная Эйдолон–лайт! — злобно рявкнула директор СКП, шарахнув ладонью по столу.

— Что будем делать? — прервала молчание Мисс Ополчение.

— Вызовем подкрепление, объявим облаву, — пожала плечами Пиггот. — Мне не нужна еще одна злодейка в моем городе!

— Продолжим, так сказать, дело Гесс по травле мисс Эбер, окончательно убедим ее в своей гнилой сущности, — подхватила героиня Протектората, — угробим и покалечим еще больше масок… Банды будут просто счастливы!

— А вы что тогда предлагаете?! — рявкнула Пиггот.

— Поговорить! Просто попробовать объясниться! Прояснить ситуацию! — ответно повысила голос героиня.

— Она уже убила двоих и покалечила пятерых! А вы хотите говорить с ней! Она безумна и опасна! Ей место в Клетке!

— Да простит меня Бог, но Барнсы и Гесс сами во всем виноваты и получили, что заслужили!

— А Эгида?! Кид Вин?! Скорость?! Оружейник?! Они тоже сами виноваты?!

— Триггер — худшее, что может случиться в жизни, директор, — внезапно успокоившись, с горечью сказала Мисс Ополчение, — бывает, люди после него такое творят… Мисс Эбер потеряла абсолютно все, ее мучительница оказалась официально признанным героем, ее атаковали еще два Стража, а на публику, напомню, все Стражи изображают горячую дружбу. К тому же, она меньше пяти часов, как обрела свои силы, и, возможно, не контролировала их в полной мере. Я считаю, что нужно хотя бы попробовать поговорить…

— Вы ее еще в Стражи пригласите, — фыркнула Пиггот

— Да, одержимая охотой психопатка определенно была куда лучшим кандидатом, нежели отчаявшаяся мстительница, — вежливо согласилась героиня.

— Я согласен с Мисс Ополчение, — раздался тихий голос Триумфа.

Пиггот ошарашенно на него взглянула. Молодой герой сидел, до хруста выпрямив спину и упрямо вздернув подбородок.

— Я считаю, что нужно разобраться, — повторил он. — Если есть шанс, что все произошедшее — результат кошмарной ошибки, что она — такая же жертва, как Эгида и Кид Вин, что все еще можно закончить миром…. Я за разговор.

— Дерьмовая история, директор, — кивнул Реник, — для всех нас. Может, стоит попробовать вычерпать говно, прежде, чем оно попадет в вентилятор?

— Раз вы так уверены — пробуйте, — раздраженно бросила директор, — все, совещание окончено!

Присутствовавшие начали расходиться. Триумф, выходивший последним, услышал, как Пиггот мрачно буркнула себе под нос: «И все же я я считаю, что ей самое место в Клетке».

«Дай тебе волю, ты бы все масок в Клетку загнала и выбросила ключ», — подумал молодой герой, покидая кабинет директора СКП.

Итан раздраженно смахнул с шлема капли дождя и тяжело вздохнул. За последние двое суток он узнал массу интересных вещей. Оказывается, Колин умеет материться и совершенно не умеет пить. Оказывается, Скорость легко приобретает новые фобии, например, паническую боязнь широких плащей и вечерних платьев. Ах да! И еще оказывается, СКП не способны разглядеть больную садистку у себя под носом!

После прочтения доклада Реника, Штурму было нисколько не жалко Сталкера, сучка получила, чего хотела — в этом безумном мире планомерно умучить человека до триггера было чертовски эффектным способом самоубийства. И раз Гесс все равно этим занималась, значит просто хотела сдохнуть.

Жалко герою было девчонку Эбер, в один день потерявшую всю свою жизнь: дом, семью, средства к существованию, веру в хоть какую–то справедливость мира. Ничего удивительного, что девочка сорвалась, иногда всего один чертовски плохой день может сделать из обычного обывателя адреналинового наркомана, грабителя и суперзлодея. Эбер еще можно было помочь, да, девчонка прошлась по самому краю, но ничего абсолютно неисправимого пока не совершила. Пока… И штурм был решительно настроен найти Тейлор до того, как она окончательно пересечет черту!

Штурм глянул на карту на внутришлемном дисплее. До точки назначения оставалось не так уж далеко. СКП ждало Эбер у дома Клементс, Уинслоу, ее бывшего дома, но Штурм знал — после чертовски плохого дня больше всего ты хочешь выговориться, выплеснуть горечь, обиду и боль. И если из живых слушать некому, ты идешь к мертвым.

До могилы Аннет Эбер оставалось несколько десятков метров, когда Штурм разглядел сквозь пелену дождя стоящую на коленях перед надгробием девушку, механическими движениями стирающую с портрета усопшей капли дождя. Ветер рванул полу темного плаща, открыв край фиолетового платья. Штурм затормозил и ткнул кнопку вызова:

— Ханна, это Итан. Кажется, я ее нашел…

— Нашел. Молодец. Дальше что? — прервал Штурма усталый голос.

Итан ожидал гнева, обиды, испуга… Хоть чего–то! Но голос Тейлор был абсолютно пуст. «Ой, как все плохо–то!», — мрачно подумал Штурм. Человек, у которого ничего не осталось… Да она сейчас пойдет за любым, кто сумеет найти правильные слова, дать ее жизни хоть какой–то смысл! Ждать было нельзя, девочку надо было спасать, и в первую очередь — от самой себя.

— Я пришел поговорить, — начал Штурм, делая осторожный шаг вперед.

В следующий миг ему под ноги ударил энергетический луч, прорезая в камне дорожки оплавленную черту. Ноги Итана обдало жаром. Намек был весьма прозрачен. Штурм уселся на камень, подобрав ноги по–турецки и примирительно поднял руки, показывая пустые ладони:

— Просто поговорить.

— Герой, — со странной интонацией сказала девушка. Ее губы изогнулись в саркастической улыбке. — Всегда приходите «просто поговорить», рассказать, какие вы великие и прекрасные. А в итоге оказываетесь такой же мразью, как и все остальные. Даже хуже — подворотенные шавки хотя бы не прикрываются великой миссией и высоким покровительством!

«Плюс — я ее расшевелил, минус — куда–то не туда мы двинулись», — подумал Штурм. В ухо зашипел голос Мисс Ополчение: «Итан, что ты делаешь?!» Штурм проигнорировал ее:

— Нет. Я пришел объясниться и принести извинения.

— Что–то новенькое, — мисс Эбер выглядела… Удивленной? Заинтересованной? — Ну попробуй.

— Мы не знали о выходках Сталкера. Ни Протекторат, ни СКП. В Броктон–Бэй очень плохая ситуация с бандами и масками–злодеями, мы просто зашиваемся, — быстро начал Штурм, — социальный работник Гесс покрывала ее, присылая ложные доклады, а у нас не было ни сил, ни времени на полную проверку соблюдения ею условий испытательного срока. Мы просто не знали, иначе эта сука давно загремела бы куда подальше!

— Ты говоришь правду… Или то, что считаешь таковой, — задумчиво отметила стоящая напротив девушка.

Странно, сейчас она казалась Штурму старше, чем в начале разговора. Затем до Итана дошел смысл слов Эбер. «Еще и Умник?!» — мысленно возопил герой. — «Да есть ли вообще дно у ее мешка чудес?!»

— Я прошу Вас простить нас за наши ошибки, — тихо сказал Штурм, — за наше бездействие, за нападение позапрошлой ночью. Все это — одно кошмарное недоразумение, порожденное незнанием.

— Допустим, я вам поверю. Дальше что?

— Очень просто, — просиял Штурм, — вступайте к нам!

«А вот сейчас она выглядит реально ошарашенной», — не без самодовольства подумал герой. Его собеседница ошеломленно покачала головой:

— Давайте уточним. Я убила Гесс и Барнса, покалечила двух Стражей и двух героев… А вы предлагаете мне вступить в Протекторат?!

— Ну сперва нужно в Стражи, вы же еще не совершеннолетняя? — широко улыбнулся Штурм.

Затем стал серьезней:

— Что касается прошлой ночи… Панацея действительно творит чудеса, ребята почти в порядке, ну кроме Оружейника, а с Гесс и Барнсами у вас куча смягчающих обстоятельств. Да триггер сам по себе — охрененное смягчающее обстоятельство!

— Триггер? — удивленно переспросила собеседница.

— Тебе потом все расскажут, — отмахнулся Штурм, с великолепной небрежностью отметая саму возможность дальнейшей эскалации конфликта. — Плюс ты еще очень сильна, — продолжил герой, — а у нас с наличными силами совсем труба. Никуда Пиггот не денется, навесит кучу условий, испытательный срок, но все же примет.

— Да, — неожиданно саркастично усмехнулась Тейлор, — сила… Если у тебя есть сила, или богатство, или высокие покровители — тебе сойдет с рук абсолютно все, любое преступление, любое предательство!

«Да блин», — мысленно взвыл Штурм, — «опять я на больную мозоль наступил?!» Вслух же герой как можно убедительней сказал:

— Тут не только в силе дело, Тейлор. Да, наш мир — изрядное дерьмо, но можно в дерьме сидеть, а можно его вычищать. Я же знаю, ты — хороший человек. Но даже у хороших людей бывают очень плохие дни, когда они оступаются и творят всякое. Но разве хороший человек не заслуживает второй попытки, шанса начать все с чистого листа?

— Вторая попытка… — наклонила голову собеседница. — Начать все с чистого листа… Интересная концепция. Хорошо. Попробуем. Но даже не думай попытаться предать меня!

— Не буду, — отозвался Штурм, подходя к девушке и протягивая ей руку. — Ненавижу предательство и предателей.

Они вместе двинулись к выходу с кладбища.

— Нужно еще обговорить все с моей начальницей, — заметил Штурм, — с рекомендацией Протектората в СКП все пройдет намного легче. У них директор… своеобразный, — пояснил герой, уловив невысказанный вопрос.

— Встретиться лучше на нейтральной территории, — заметила девушка, — я все еще не вполне доверяю вам, а вы вряд ли доверяете мне.

— Ммм… Как насчет Капитанского Холма? — предложил Штурм.

— Согласна. Там прекрасный вид, — отозвалась Тейлор

«Я все слышала. Уже выезжаю», — раздался в наушнике голос Мисс Ополчение. Судя по интонациям, по возвращении на вышку, Итана ждала потрясающая выволочка. Но Штурм об этом не жалел. В конце–то концов, он ведь победил!

Когда они покидали кладбище, Штурму показалось движение за пеленой дождя. Словно какая–то девушка в маске–домино осторожно высунулась из–за деревьев и тут же спряталась обратно. Но это было так быстро и далеко, что Штурм выкинул это происшествие из головы — сейчас у него были дела поважнее.

Интерлюдия. Квин Калле. Круги на воде

— На записи, сделанной видеокамерой на перекрестке, в верхней левой части отчетливо видно двух человек, — спокойно указал адвокат, останавливая запись, выделяя и увеличивая необходимый фрагмент. — Время записи и показания свидетелей в холле позволяют с уверенностью идентифицировать их как мою подзащитную и потерпевшего.

Адвокат снова пустил запись:

— Вот здесь отчетливо видно, как потерпевший хватает мою клиентку за руку. Та вырывается и отбегает на несколько шагов в сторону. Он догоняет ее и снова хватает. Вот показания подруги моей подзащитной — потерпевший отличался крайней назойливостью и вызывал у моей клиентки сильную неприязнь. Результаты психологической экспертизы — характер движений моей клиентки свидетельствует о сильнейшем нервном напряжении. Прецедент Кастер…

— Протестую, Ваша Честь! — резко вскочил прокурор. — Прецедент Кастер может относится только к маскам, недавно получившим силы, и находящимся в шоковом состоянии! Подсудимая же давно является зарегистрированной Бродягой!

— Разрешите продолжить, Ваша Честь? — невозмутимо спросил адвокат. Получив утвердительный кивок, он продолжил:

— Прецедент Кастер свидетельствует, что маска, находящаяся в состоянии аффекта, не контролирует свои силы в полной мере, и способна причинить серьезный ущерб, совершенно не желая этого. Кроме того, считаю своим долгом заметить, что моя клиентка совершенно не желала своих сил и не развивала их, а потому абсолютно точно не хотела и не ожидала столь катастрофичного результата. Вот результаты психологической экспертизы, а также многочисленные свидетельства о безукоризненной честности и законопослушности моей подзащитной.

— Не развивала исключительно по ее собственным словам, — указал прокурор, — и насколько можно доверять свидетельству людей, находившихся в непосредственной близости от Властелина?

— Я полагал, что в суде доказывают вину, а не невиновность, — ядовито парировал Калле, — есть ли у вас ФАКТЫ, порочащие мою подзащитную?..

Прения продолжались еще несколько часов, затем суд удалился на совещание. Наконец, присяжные были готовы огласить свой вердикт:

— В причинении тяжелого вреда здоровью с использованием сверхчеловеческих сил… Виновна.

Пэйдж тихо всхлипнула в своей клетке. На лице Калле не дрогнул ни единый мускул. Глава присяжных продолжил объявлять вердикт:

— В умышленном нападении с использованием сверх человеческих сил… Невиновна. Изучив подробности дела, присяжные признают наличие смягчающих обстоятельств и ходатайствуют о смягчении приговора.

Судья начал зачитывать приговор. Пэйдж в своей клетке превратилась в слух. После длинного перечня различных статей и обстоятельств дела, судья наконец дошел до самого главного:

— … так же известная как Канарейка, приговаривается к пяти годам условно, с обязательством находиться под надзором СКП и Протектората все время отбывания наказания. Освободить осужденную.

Пэйдж, заливаясь слезами, выскочила из клетки, подбежала к Калле и крепко обняла его, постоянно благодаря. Адвокат, улыбнувшись, приобнял ее за плечи и повел к выходу из зала суда.

***

Ханна задумчиво перелистывала бумаги, сидя за столиком летнего кафе на Капитанском Холме. Из–за стойки на нее восторженно пялился бармен, по расправленному над столом зонту барабанил дождь, и невыносимо хотелось одновременно кофе — согреться, и мороженого — охладить голову. Мисс Милиция привычно прокляла тот день, когда ей пришло в голову, что шарф в цветах флага страны, ставшей ей новым домом — отличный способ проявить благодарность. Особенно за поспешность этого решения ее любил подкалывать Штурм, находя во время всевозможных раутов и приемов что–нибудь вкусное, а затем съедал в ее присутствии, наглядно демонстрируя преимущество шлемов, закрывающих верхнюю часть лица, над шарфами, закрывающими часть лица нижнюю.

Ханна выбросила из головы все лишнее и сосредоточилась. Ей предстоял очень серьезный разговор. Героине хотелось верить, что дела, совершенные мисс Эбер — результат состояния аффекта, и все еще можно исправить. Но если девушка действительно сошла с ума — ее долг выявить это и остановить безумную маску. Результаты разговора мисс Эбер со Штурмом внушали надежду, и только поэтому Мисс Милиция решила провести встречу без лишних глаз… И какой–либо поддержки.

Но Итан еще получит за самодеятельность и избыточный риск — в одиночку искать А-ранговую противницу!

С дороги послышался рев мотора. «И еще угон мотоцикла Оружейника» — мысленно поставила Ханна галочку в списке сегодняшних художеств Штурма. С мощного байка слезли двое. Встав из–за стола, Ханна проигнорировала Итана, до рези в глазах вглядываясь в его спутницу. А при личной встрече мисс Эбер совсем не выглядела тем страшным противником, что за считаные минуты вывела из строя треть героев Броктон–Бэй. Она выглядела… хрупкой. Тяжелый, темно–фиолетовый с зеленым плащ с капюшоном. Лицо скрыто почти полностью, видны только губы. Из под плаща виден подол фиолетового вечернего платья. На ногах что–то вроде сандалий. Трудно было поверить, что эта изящная девушка — сильнейшая со времен Лунга противница, с которой доводилось встречаться героям Броктон–Бэй.

Пройдя навстречу приехавшим, Ханна приветственно протянула мисс Эбер руку, которую та без колебаний пожала. «Хороший знак» — мысленно отметила героиня, вслух же сказав:

— Приветствую! Я Мисс Милиция, временно исполняющая обязанности главы отделения Протектората в Броктон–Бэй. Вы уже выбрали себе имя?

Мисс Эбер странно улыбнулась и ответила:

— Я — Кастер, и я приветствую вас.

— Хорошо, — сказала Мисс Милиция, поворачиваясь и указывая на столик, вокруг которого стояло три стула, — давайте присядем и поговорим.

Подождав, пока Штурм и Кастер усядутся, Ханна опустилась на свое место. Оперлась на стол, слегка наклонилась к мисс Эбер, развела ладони в стороны. Поза доверия, поза внимания. Кастер тихо фыркнула, скрестила руки на груди, заложила ногу за ногу. Максимальное отрицание, уход в себя, защита…

Ханна рассмеялась:

— Ладно, Кастер. Я поняла. Не будем играть с подсознанием.

— На таком примитивном уровне действительно не стоит.

— Тогда поговорим откровенно.

Перебрав бумаги, героиня подняла на собеседницу усталый взгляд:

— Итак, мы встретились, чтобы прояснить текущую ситуацию. Я слышала ваш со Штурмом разговор. Его идея действительно весьма интересна: город получит сильного героя, вы получите окружение нормальных людей и перспективы в жизни, СКП получит гарантии, что позапрошлая ночь не повторится. Поверьте, мы вовсе не такие мерзавцы как Сталкер. Но для этого нам надо обсудить несколько важных вопросов.

Ханна внимательно наблюдала за Кастер. К сожалению, капюшон почти полностью скрывал лицо, не давая разглядеть мимику. «И как она из–под него что–то видит?» — мимолетно удивилась героиня. Поза расслаблена, на лице спокойная улыбка. Так уверена в себе? Или не считает, что сделала что–то плохое?

— Я здесь именно для того, чтобы ответить на ваши вопросы, Мисс Ополчение. Спрашивайте.

— Так. У нас три основных эпизода, требующих обсуждения. Начнем по порядку. Первое: происшествие в госпитале.

Кастер поджала губы:

— Что вы имеете в виду?

— В 17:40 все, находившиеся на территории госпиталя и в некотором радиусе вокруг него ощутили внезапную слабость. Многие потеряли сознание.

Кастер вздохнула:

— Возможно, это действительно моя вина. После комы мое тело сильно ослабло, а полученные сведения требовали действий, банальной мести, в конце–то концов. В какой–то момент я почувствовала, что столь необходимая мне сила совсем рядом, надо только потянуть! Я и потянула.

— Просто неосторожное обращение с силой, — вмешался в разговор Штурм, — после триггера самое обычное дело! Никакого злого умысла не вижу, пройти тренировки по управлению этой силой и вопрос исчерпан.

— Хорошо, — сказала Ханна, — спасибо за честный ответ. Похоже, вы и в самом деле не хотели навредить людям, поэтому я склонна согласиться с мнением Штурма. Перейдем к следующему эпизоду.

— Смерть Алана Барнса, — перелистнув отчеты на нужное место, начала Ханна. — В 23:50 он вернулся с деловой встречи. Вскоре после этого в дом Барнсов вошли вы?

— Да, — спокойно ответила Кастер. — Я не знала, где его искать, поэтому решила подождать у его дома. Мне были нужны… ответы на некоторые вопросы.

— Ты пропала из больницы около шести, а Барнс вернулся почти в полночь, — влез Штурм. — То есть прокараулила его шесть часов, а тебя никто не заметил?

— Нет, — отрицательно покачала головой мисс Эбер, — большую часть этого времени я шила одежду.

— Э? — очень умно отреагировал Штурм.

— Ну вы же не думаете, что я одета в новый фасон больничных пижам? Сбежав из госпиталя, я отправилась к Кейси. Он говорил, что папа остановился у него, перед тем как… — Кастер прервалась, сделала глубокий вдох, и продолжила: — Наши оставшиеся вещи тоже переехали туда. Проклятье, папа оставил себе один единственный костюм, но мои и мамины вещи были почти не тронуты. Он любил меня и заботился больше, чем о себе, а я так… и не успела… сказать…

По щекам Кастер сбежали две слезинки. Она сгорбилась на стуле, прижав ладони к лицу. Герои тактично молчали. Полминуты спустя мисс Эбер выпрямилась на стуле, сделала несколько глубоких вдохов и расправила плечи. Она вновь была собрана и спокойна.

— Ваши друзья не упоминали о вашем приходе, — осторожно заметила Ханна.

— Докеры не слишком любят героев, — пожала плечами Кастер. — АББ, набеги Империи, Купцы пытаются ухватить, где что плохо лежит. Что с этим делает Протекторат? Ничего. Мои друзья законопослушные люди, если бы их спросили, они бы ответили. Но специально сдавать меня? Никогда.

— Среди маминых вещей нашлось несколько, подошедших для моих целей, — продолжила Кастер. — Я переделала их в эти платье и мантию и доработала. Закончив работу, отправилась к дому Барнсов.

— А как именно ты их доработала? — опять влез неугомонный Штурм.

— Они легки и удобны, очень прочны на прокол и разрыв, кислото– и огне- устойчивы, сохраняют прохладу в жару и тепло в холод. И нет, — предупредила Кастер вопрос Мисс Ополчение, вдалеке от меня они быстро потеряют свои свойства.

— Хорошо. Значит, вы дождались возвращения мистера Барнса и вошли вслед за ним. Затем вы прошли в гостиную, где парализовали мистера Барнса и его дочь Эмму, после чего начали их допрос. Кстати, — подняв голову голову от бумаг, поглядела на Кастер Ханна, — некоторое время в доме Барнсов наблюдался интересный эффект — за пределами гостиной было невозможно расслышать ни единого раздающегося там звука.

— Мне не хотелось, чтобы нас слышали, — коротко пояснила Кастер.

«И правда Эйдолон–лайт», — вспомнив слова директора Пиггот, подумала Ханна, — «нужна сила быстро восстановиться — пожалуйста, нужна сила создать броню — нет проблем, нужна сила заглушить звуки — бери и пользуйся!».

— Итак, что произошло дальше? — вернулась к главной теме Мисс Ополчение

— Я хотела узнать — почему? — тихо сказала Кастер. — Отец считал Алана другом. Почему он предал его?

— Вы собирались убить его за это?

— Убивать? Нет. Честно говоря, я сама не знаю, что собиралась делать после этого. Просто… хотелось понять. Предательство… Оно оставляет в душе пустоту.

От тихого, бесцветного голоса Тейлор Ханну мороз продернул по спине. Не должны молодые девушки говорить как уставшие от жизни старухи… А мисс Эбер тем временем продолжала:

— Когда я хочу, мне невозможно солгать. А мистер Барнс к тому же был нетрезв. Он начал оскорблять моего отца. Называл его бесполезным. Заявил, что «этот неудачник сам виноват», что «он должен был знать свое место», и «не пытаться достать дочь успешного человека». Он много чего наговорил. Я была без капюшона, он сразу узнал меня. Похоже, ему в голову не приходило, что я могу наказать его за его слова и поступки, что деньги и связи могут и не спасти его от расплаты. Следующее, что я помню — визг Эммы и мои пальцы, проламывающие его грудную клетку. Его предательство разорвало сердце моему отцу. Я разорвала сердце ему.

За столиком воцарилась тишина. Штурм осторожно прокашлялся:

— Психологическая травма, шок триггера, состояние аффекта, провоцирующие действия потерпевшего, явка с повинной, чистосердечное признание, честное сотрудничество. Кроме того, желание вступить в Стражи можно трактовать как раскаяние и желание искупить вину. По совокупности смягчающих обстоятельств — испытательный срок в Стражах и курсы по управлению гневом. Хреновая история, не спорю, но согласись — оскорблять свежетриггернувшую маску — это надо совсем с головой не дружить.

Ханна вздохнула. Уж она–то могла понять, как хочется наказать людей, разрушивших твою жизнь. К тому же мисс Эбер не демонстрировала удовольствия от убийства или иных патологических наклонностей. Мисс Ополчение была склонна согласиться со Штурмом — да, Кастер оступилась, но учитывая, что в этом была немалая доля вины СКП, вполне заслуживала второй шанс. Но сначала… Требовалось обсудить последний оставшийся эпизод.

— Итак, — опять перелистнула бумаги Ханна, — смерть Призрачного Сталкера и последовавшие события. Начнем с начала. Откуда вы узнали ее место жительства?

— От Эммы Барнс. Она не сказала вам? — слегка удивилась Кастер.

— Мисс Барнс помещена в лечебницу с нервным срывом. Любое упоминание вас вызывает истерический припадок с последующим приступом паники. Мы успели снять с нее некоторые показания, прежде чем она стала окончательно недоступной для общения, но многое хотелось бы уточнить.

— Хорошо. Тогда вернемся к моменту смерти Алана Барнса. Эмма когда–то была моей подругой, прежде чем предала и начала травить меня. И хотя предательство Аланом моего отца было куда более свежей раной… Эта болела тоже. Поэтому я задала Эмме тот же вопрос — почему?

От стола донесся тихий скрежет. Ханна бросила короткий взгляд на источник звука. Это судорожно сжавшиеся пальцы Кастер пробороздили длинные рытвины в пластике столешницы:

— В ответ я услышала массу интересного. Про то, что она хотела быть сильной. Что София, видите ли, была сильной. Что она хотела, чтобы я тоже была сильной, а я оказалась слабой.

— Да, Ренику она тоже рассказала про все это «хищники и жертвы», — сделал пальцами в воздухе кавычки Штурм, — дерьмо.

— История ее знакомства с Призрачным Сталкером нам теперь тоже известна, — хмуро добавила Ханна.

— А той ночью она стала известна и мне. Представьте мою ярость, когда я узнала, что во всех моих бедах виновна эта тварь! Ее поганая философия, ее статус… Героя!

В столешнице появилось еще четыре длинных борозды:

— О да, истинный герой! Имею высокое покровительство — творю что пожелаю!

— Мы вовсе не такие, — тихо заметила Ханна.

— Мне в тот момент было без разницы, какие там все остальные… «герои». Мне просто хотелось, что бы эта тварь наконец за все ответила. А поскольку Эммочка успела рассказать, как София хвасталась своим статусом неприкасаемой, покрывательством СКП — «ведь она такая си–и–ильная», как ловко она украла мои записи у моего отца…

Кастер сцепила пальцы в замок, и сделала несколько резких вдохов и выдохов, успокаиваясь.

— СКП не покрывала ее, — осторожно заметил Штурм, — только одна некомпетентная дура…

— Но Эмма–то этого не знала, — тускло отозвалась мисс Эбер, — и я, соответственно, тоже.

— И поэтому вы выяснили адрес Призрачного Сталкера и пошли за ней лично, — подытожила Мисс Ополчение.

— Слушай, — вмешался Штурм, — у Барнсов ты была минут… двадцать?

— Почти сорок, — мягко поправила его Кастер, — я полтора года мечтала задать Эмме эти вопросы.

— Все равно не сходится. Сталкера ты сцапала в половине третьего. А что было между?

— Я немного заблудилась, — прижав ладонь к губам, пристыженным тоном откликнулась Кастер. — Поэтому Эмма успела предупредить Сталкера, и та решила устроить на меня засаду. Она… переоценила себя.

— Засаду? — нахмурилась Мисс Ополчение. — Но все оружие Сталкера должно было остаться на базе!

— Уж не знаю, что она там вам оставила, но арбалеты у нее были. И отличные, острые болты к ним — тоже.

Ханна быстро зашуршала бумагами, ища список вещей, обнаруженных на месте ночного боя. В идеальной памяти мгновенно всплыли возможные критерии поиска. Да, вот — обрезки арматуры, длина… Соответствует вооружению Гесс до ее вербовки. Если проверка покажет наличие на них ее отпечатков… Впрочем, покойнице уже без разницы. Но вот жестокие травмы Софии в этом свете становились значительно понятнее.

— Ее попытка убить меня провалилась. Ее попытка сбежать — тоже. Я быстрее, маневренней, у меня лучше реакция… Я загнала ее, обезоружила и схватила за горло. В этот момент подоспели ее союзники.

Кастер задумчиво побарабанила пальцами по столу. Герои вежливо ждали ее дальнейших объяснений.

— Моя сила, — неожиданно начала мисс Эбер, — весьма необычна. Она реагирует на мои сильные эмоции, желания и переживания… Когда я отвлеклась на тех двоих, Сталкер попыталась ударить меня оставшимся болтом. В этот момент мне больше всего на свете хотелось вытрясти из нее душу…

— Состояние аффекта, несовершенный контроль едва обретенных сил, действия самой погибшей. Сталкеру просто фатально не повезло, — подытожил Штурм. — И если хочешь мое личное мнение — сучка сама нарвалась и получила то, что заслужила.

— А как вы удержали Сталкера? Неужели она не пыталась уйти в тень? — решила уточнить Ханна.

— Пыталась. Но я ОЧЕНЬ желала, чтобы она не смогла опять уйти от наказания.

— Затем бой со Стражами.

— Да. Сразу после смерти Сталкера они атаковали. Я защищалась. Лучи в ответ на лучи, сила в ответ на силу. Что касается их травм… Сама не ожидала такого результата. Постаралась уменьшить эффект.

— Тут я, кстати, склонен ей поверить, — поймав взгляд Ханны, напористо заговорил Штурм. — Обрати внимание: Кид Вину одним единственным попаданием испарило руку, Скорость же словил пять и отделался ожогами. Кастер определенно не собиралась никого убивать, — начал уже откровенно защищать мисс Эбер Штурм. — На мой взгляд все, произошедшее с момента смерти Сталкера — один большой несчастный случай. Форс–мажор, так это, кажется, называется?

— Согласна, — вздохнула Мисс Ополчение, — этого боя можно было избежать. Всего этого можно было избежать.

— Бессмысленно жалеть о прошлом, — покачала головой Кастер, — лучше думать о будущем.

— Хорошо сказано, — согласилась Ханна. — А кстати… Что ты сделала с Оружейником.

— Ну… Он был одним из моих любимых героев, — щеки Кастер слегка покраснели, — я не хотела навредить ему. Обессилить, как–то вывести из строя…

— Да, вывести его из строя тебе определенно удалось, — невесело хмыкнул Штурм. Зрелище Колина, сидящего за своим верстаком и планомерно напивающегося действительно было… удручающим.

— Этот эффект… Он обратим? — тихо спросила Ханна.

— Возможно да, а возможно и нет, — вздохнула Кастер.

— Что вы сделали потом?

— Отправилась к могиле матери, рассказать все, что накопилось. Там и оставалась, пока меня не нашел Штурм.

— Постой! То есть… Ты когда ела в последний раз? — изумился Итан.

— Не помню… — растерялась Кастер

— Кофе, сандвич будешь?

— Угу…

Штурм пружинисто поднялся и пошел к стойке кафе. Ханна сложила бумаги и постучала стопкой по столу, выравнивая:

— Я верю вам, Кастер. С одной стороны, два умышленных нападения с использованием сверхчеловеческих сил, два покойника, множество тяжелых травм… Но с другой — действия самих покойных, ваше состояние аффекта, несовершенный контроль ваших новых сил. Приплюсуем добровольную явку и чистосердечное сотрудничество. Так что я верю вам. Окончательное решение принимать СКП, но я буду рекомендовать им взять вас в Стражи с испытательным сроком. А вам, — строго посмотрела Ханна на мисс Эбер, — я рекомендую на эту сделку согласиться.

Подошедший Штурм поставил перед Кастер тарелку с сандвичем и стаканчик с кофе:

— А я за тебя даже поручусь. Второй шанс, все дела…

Кастер удивленно подняла к нему голову. И что–то такое было в ее позе… «Объясняться с Батареей сам будешь», — со смешком подумала Ханна.