Трудовые будни Тёмных Властелинов

27

По идее, ответ вслух даже не особенно требовался: по одному тому, как мгновенно и резко сгустилась атмосфера в комнате, было всё понятно.

Младшенький вскочил и сжал кулаки; лицо его побелело. Судя по всему, именно он был настоящей парой молодой госпожи Фиа-ты.

Удобно.

Старший сынок прищурился, раздул хищно ноздри и посмотрел… многообещающе так. Будь у Рика дурная привычка плавиться под чужими яростными взглядами, наверняка бы не выжил. Увы мальчишке, на Алого за всю его жизнь как только не смотрели — и гляди-ка, пока что жив.

Тэ натурально возвёл глаза к потолку.

— Скажу тебе, почтенный Старейшина: все чудеса всех миров меркнут перед тем поразительным фактом, что тебя ещё никто не прикончил в порыве праведного гнева. Зная твои методы и привычки, это настолько удивительно, что я готов заподозрить тебя в сделке с парой-тройкой межмировых демонов.

— Да ну, не то чтобы совсем не было желающих, — Рик изобразил скромную улыбку с умеренной степенью достоверности. — Меня просто не так уж легко прикончить…

— Что с ней? — вклинился Ото. — Что с моей парой?

Эх, молодёжь. Никакой выдержки! Хотя, Рик и сам такой был.

Тэ предупреждающе глянул на сына и снова перехватил игру в свои руки.

— Мы тут все — весьма занятые существа и немного спешим, если ты не заметил, — сказал он Рику лениво. — Если я понял верно, вы каким-то образом захватили в заложницы пару моего сына… Странно, что ты сообщаешь мне об этом сейчас, когда договор уже подписан. Было бы логично порадовать нас этой новостью раньше, чтобы мы с тобой, как два старика, могли с чистой совестью попрепираться. Я, например, мог бы пообещать прислать Алым Властелина Чу в подарок. В одну коробку она бы не поместилась, но по частям — вполне, вполне…

Рик ухмыльнулся. Нет, иметь дело со старой гвардией — одно удовольствие!

— О, это был бы в высшей мере забавный диалог! Но, уж прости, нет времени на милые стариковские забавы. Пожалуй, нам бы всё же пришлось в это играть, будь расклады совсем плохи, но, к счастью, не понадобилось. Это к лучшему: господин Ос не обрадовался бы, окажись его приёмная дочь объектом торга. На мой вкус, так ничего особенного, но наш Первый Советник в иных вопросах на удивление сентиментален.

Бровь Тэ приподнялась; Рик буквально ощущал, как тот мысленно пересчитывает ситуацию.

— Приёмная дочь, — повторил он задумчиво. — Вот оно как… так почему же вы не захотели скрепить наш договор браком детей? Какой смысл игнорировать преимущество — если только не ради шантажа? Развей мои сомнения, старый друг. Желательно — так, чтобы я поверил.

Угрозу в последних словах не заметил бы только идиот.

— Потому что господин Ос категорически против того, чтобы таскать любимую воспитанницу через весь континент в условиях грядущей войны, давая потенциальным противникам простор для того самого шантажа, — отозвался Рик флегматично. — Да и отдавать девочку замуж в таком возрасте не представляется ни ему, ни Госпоже Водного Дома хорошей и здравой идеей. Они и у родного отца малышку купили, потому что посчитали: неполные четырнадцать — не лучший возраст для брачных союзов. Оговорюсь для ясности: на тот момент никто не знал точно, какому дракону она предназначена. Юная госпожа видела сны, но уверенности в их релевантности не было ни у кого. Для господина Оса и госпожи Мики она стала дорога, смею уверить, не из-за парности с твоим сыном.

— Позволь угадать: связь между ними вы заблокировали тоже из самых-самых лучших побуждений? — поинтересовался Тэ сладким голосом.

— Связь прервалась после несчастного случая в пустыне Хо, между прочим, тобой же организованного, — отбил Рик. — Девочка потеряла зрение, а вместе с ним — и возможность видеть пару во сне. По счастью, магия её от этого не пострадала, и парой она всё ещё может стать. И очень хочет, поскольку, опираясь на обычаи Ирребы, искренне считает, что в её ужасно взрослом возрасте самое время выйти замуж и кого-нибудь родить.

Тэ слегка расслабился и поморщился в отвращении.

— Да, — сказал он без былого гнева. — Ирребцы и их обычаи… Мне госпожу Лиа подарили, когда ей только исполнилось тринадцать. И она тоже никак не могла понять, почему я не спешу переводить наши отношения на новый уровень — думала, что пренебрегаю ею, всячески от этого страдала и пыталась соблазнить. По сей день вспоминаю тот период с содроганием… В этом смысле разница культур — страшная штука.

Сыновья покосились на отца с явным удивлением — с ними он, кажется, такими подробностями об отношениях с их матерью раньше не делился. Это можно понять — наверняка те времена вспоминать ему не очень приятно. Рик даже мысленно посочувствовал другу детства: пара-человек — это в целом, прямо скажем, сомнительное счастье. А уж заполучить в истинные человеческого ребёнка, да ещё и воспитанного в специфической, прямо скажем, среде суровой Ирребы — это настоящее испытание для психики.

И выдержки.

Зная Тэ, Рик ни секунды не сомневался, что раньше девятнадцати-двадцати лет он к паре даже не приблизился — как любой психически нормальный дракон. Даже немного страшно представлять, как выглядел процесс "соблазнения"; то есть, со стороны это наверняка выглядело очень-очень смешно, но вот оказаться на месте Тэ в той ситуации Рик бы не хотел.

— Правильно ли я понимаю: вы мне предлагаете просто поверить вам на слово и ждать? Оставить мою пару там — если предположить, что она действительно жива? — уточнил Ото жёстко.

А неплохо.

— Примерно это я и предлагаю, — отозвался Рик безмятежно.

— Я полечу с вами и заберу её.

А вот этого не надо.

— По всем статьям — не лучшая идея, — отметил Алый.

— Возможно, это потому, что вы на самом деле убили его пару, а теперь лжёте, будто она жива, чтобы мы активней ратовали за ваше Предгорье в предстоящем конфликте? — подал голос старшенький. — Мне уже посчастливилось наблюдать, как трепетно вы относитесь к институту парности. Сколько клятв вы заставите дать бедняжку, прежде чем отправить у нам — это при условии, что она существует в природе, конечно?

— Чудной красоты идея, — ухмыльнулся Рик. — Мне даже немного жаль, что ваши обвинения беспочвенны — было бы весело… Но нет, госпожа Фиа-та действительно существует. Живёт, здравствует, обучается на подготовительных уроках при факультете Времени, доставляет опекунам некоторые неудобства попытками сбежать, но в остальном чувствует себя вполне комфортно. Учителя отмечают её очень высокий потенциал, как прорицательницы, и некоторые задатки мастера снов и фантомов. Сразу уточню — полноценным магом в этой области она не станет, поскольку банально сил не хватит. Однако, если направить её энергию верным образом, то связь между нею и господином Ото удастся восстановить и укрепить. Таким образом он сможет убедиться в её реальности, а мы получим канал связи… для крайних случаев.

— Ты собираешься использовать связь истинных в военных целях? — приподнял бровь Тэ.

— А что тут такого? — нарочито небрежно уточнил Рик. — Мы, увы, магией зеркал не владеем, в отличии от демонов. Позволить молодой госпоже из Дома Воды путешествовать сейчас, когда даже дракон в небе не может чувствовать себя полностью в безопасности, мы не можем. По той же причине я не очень хочу, чтобы молодые Чёрные господа покидали в этот час пределы Вольных Городов. Погода, знаете ли, нелётная. Так что пока будущим влюблённым имеет смысл общаться на расстоянии. И делиться новостями с семьёй при случае.

Чёрные молча таращились на него. Воспользовавшись паузой, Рик вытащил из пространственного кармана подвеску, пропитанную магией госпожи Фиа-ты.

— Вот, — сказал он небрежно. — Можете проверить — никаких лишних воздействий. Не могу давать стопроцентной гарантии, но наши специалисты заверили: будет достаточно нескольких часов, чтобы связь между вами начала укрепляться. Сможете пообщаться и заодно убедиться, что мои слова — не ложь.

Когда младший дракон протянул руку за украшением, пальцы его немного дрожали.

Совсем слегка, но Рик заметил.

— Если это всё шутка…

— Ты меня убьёшь, ага, — усмехнулся Алый понимающе. — Не пойми неправильно, молодой господин, но для этого тебе пришлось бы встать в очередь, и не факт, что ты оказался бы в первой сотне желающих. Но не понадобится. Клянусь пламенем, что не лгу касаемо твоей пары, и, даже если в чём-то ввожу в заблуждение, то ненамеренно.

В руке Рика загудело пламя, подтверждая истинность сказанного.

— Вот как… — протянул Тэ. — Что же. Значит, решено. В таком случае, как только восстановится нормальная связь, я жду предварительные условия брачного контракта от господина Оса. На этом разговор считаю оконченным — дальнейшее мы обсудим в кругу семьи.

Рик понимающе поклонился и направился к выходу.

Краем глаза он видел, как Тэ, кивнув самому себе, потянулся к одному из свитков, лежащих на столе, и что-то небрежно там начертал.

Рика по спине продрало холодом. Он замер — эта магия была ему знакома с детства.

— Ты что делаешь? — рявкнул он.

— Всего лишь сообщаю Жао о своём решении, — сухо отозвался Властелин. — Он был моим другом, как и ты…

Договорить Тэ было не суждено — комнату поглотило марево магического взрыва.

В этом всегда была проблема Тэ: сколько Рик его помнил, Чёрный верил им.

Слишком.

Всё дело в том, что Тэ Чёрный был очень юн, когда вступил в их триаду. Собственно, по правилам его и вовсе не должны были брать — слишком большая разница в возрасте. Однако, связь между тремя Великими Домами на тот момент была столь крепка, что и Алые, и Призрачные высказались однозначно: Тэ Чёрному быть в триаде с их наследниками. Особенно упорствовали на этот счёт Призрачные: о парности между Жао и Тит уже знали, потому стремились как можно теснее наладить связь между наследниками.

Когда они впервые встретились, Тэ ещё плавал в яйце. Когда они начали общаться, Жао с Риком уже были юношами, а Тэ — малышом.

Обычно такого стараются не допускать, но в их случае случилось то, что случилось: для Тэ Чёрного его триада была по совместительству и семьёй, он видел в них старших братьев, старался подражать и по-детски любил. На самом деле, они ценили это и старались не втягивать Тэ в свои разборки. Потому-то Чёрный всегда спокойно брал от Жао зеркальные вещи: не знал, как Рик, сдуру однажды приняв от Жао парный свиток, через несколько лет пять дней провёл между жизнью и смертью, когда разозлил Призрачного на тренировке.

Оглядываясь назад, Жао всегда был жестокой мстительной скотиной. Но никогда — по отношению к брату пары.

Но времена меняются, верно?

Рик предал Тэ однажды, чтобы спасти.

Жао предал его намного позже, но — чтобы убить.

В этом смысле предательство — интересная штука.

Иногда лучше раньше, чем позже.

Но теперь круг замкнулся, и Рик смотрит на своего мёртвого друга.

Проклятие, одно из тех, в которых были так хороши Призрачные, вырвалось на свободу из свитка вместе со сжигающим всё, даже настоящий огонь, призрачным пламенем. Вся сила этого удара пришлась на Тэ.

По правде, Чёрный мог бы уклониться. Он был опытным драконом, сильным, могущественным. Он мог уклониться, отгородиться, но в этом случае весь удар проклятья пришёлся бы даже не на мага, закрывшегося своими воздушными крыльями, а на сыновей. И уж у молодых драконов отделаться от этой дряни просто не получилось бы — нет того могущества, да и щиты — белкам на смех.

Привыкли к спокойствию, привыкли быть защищёнными.

Теперь придётся отвыкать.

Рик с магом попытались вмешаться, конечно, но всё, что успели — не позволить мерзкой дряни распространиться. Тэ, принявшего первый удар своим телом, было уже не спасти — за минувшие тысячелетия Жао явно улучшил свои навыки во много раз.

Вокруг царила суматоха, кто-то что-то говорил, но Рик словно оказался под действием заглушающих чар. Он ничего не слышал. Ему нужно было немного времени, чтобы со всем этим справиться, потому что…

Как же так, Тэ? Ну как же ты так?!

Рик тряхнул головой, прогоняя оцепенение, навеянное рикошетом от проклятия и болью потери. Он видел столько смертей, настолько привык к ним, что они стали обыденностью; если подумать, то смерть следовала за ним. И к Тэ в гости тоже заглянула.

Разумеется, Рик прекрасно понимал, что стал лишь катализатором: если Жао спятил до такой степени, то рано или поздно это всё равно бы случилось. Но всё же, факт остаётся фактом — именно Рик стал причиной произошедшего.

И теперь ему придётся как-то жить и с этим.

Ещё и с этим. Будто и проклятой Мёртвой Долины, и казни малышки Доры, и смерти искренне любимой, кто бы что ни думал, Ко, и сломанной жизни Ики было мало.

— Ты заплатишь, Жао, — сказал Рик негромко. — Клянусь пламенем, ты — заплатишь.

— Я жду… — прошелестел в ответ призрачный голос из клубящегося в комнате тумана. — Теперь мы оба мечтаем о встрече, старый друг…

Рик дёрнулся вперёд, но туман уже развеялся.

Вернулись звуки.

— …что значит — вы ничего не можете сделать?! — рыкнул Эт. — Вы — лучший колдун Бажен-Шаба! Вы — специалист в проклятьях!

— Мне жаль, — маг склонил голову. — Но я — действительно специалист в проклятиях. Потому я и говорю, что всё кончено. Мой Властелин… какие будут приказания?

Старший дракончик захлопал глазами.

— Надо… — его голос дрогнул. — Я должен поговорить с матерью.

Значит, этот ещё не понял. А вот младший, кажется, да.

— Они делили на двоих одну вечность, — сказал Ото едва слышно, переводя взгляд с Рика на мага. — Маме было уже почти втрое больше, чем длится человеческая жизнь. Но… Это ведь не значит?..

— Значит, — бросил Алый коротко. — Её не ждёт впереди вечность — она ушла за ним. Мне жаль.

— Тебе жаль? — прошипел Эт; зрачки его вытянулись, а на лице проступила чешуя. — Тебе жаль? Это из-за тебя они умерли!

— Нет, — равнодушно отозвался Рик. — Со мной или без меня, рано или поздно это случилось бы. Рано или поздно твой отец отказал бы Жао, или разозлил бы его ещё каким-то образом… Много вариантов. Мне поистине жаль, но не стоит обвинять всех окружающих. Это поведение не достойно Властелина Бажен-Шаба. И… Да здравствует Властелин!

Маг, бросив на Рика косой взгляд, коротко хмыкнул и склонил голову:

— Да здравствует Властелин! Моя верность с вами.

Ото, бледный, как сама смерть, церемонно склонил голову.

— Да здравствует Властелин! Моя верность с тобой, брат.

Рик наблюдал за мальчишкой.

Тот был в ужасе, что неудивительно.

Парень, хоть и был старше той же Ири лет на сто-двести, не был готов к таким жизненным поворотам. Вечный принц, привыкший, что всегда может опереться на родительское плечо — Рику доводилось видеть таких. Но теперь всё не так, и многое зависит от первой реакции. Ну, парень, не подведи! Будь достоин своего отца. Сможешь?

Пару мгновений Рику казалось, что мальчишка сорвётся: начнёт истерить, задавать дурацкие вопросы, фонтанировать эмоциями… и это, будем честны, была бы нормальная реакция для испуганного юноши — но совершенно недопустимая для сколько-нибудь хорошего правителя. Вопрос был особенно актуален, потому что крепость уже была поднята по тревоге, и комната начала заполняться придворными и безопасниками.

По счастью, парень, кажется, тоже это понял — его смазливое даже по драконьим меркам лицо превратилось в ледяную маску.

— Все вон! — приказал он коротко. — Позовите Главу Службы Безопасности и Главу Гвардии. Запретите… запретите входить в покои госпожи Лиа. Усильте охрану у покоев моей пары, Наместника и госпожи Малазини, запретите проносить к ним какие-либо артефакты.

Рик одобрительно хмыкнул. Мальчишка справится — как минимум, рано или поздно. Ну, а если значение Бажена и Шаба как центральных городов к тому моменту даже немного и пошатнётся, внучке это будет только на руку, поскольку даст больше свободы для манёвра.

Во всём и всегда можно найти свою выгоду.

— О Властелин, — склонил Рик голову. — Позволено ли мне будет уйти? У меня образовались срочные дела — надо закончить то, что когда-то начал. Встречи со старыми друзьями и прочие умеренно весёлые развлечения.

Эт прищурился, Тьма сгустилась вокруг него, и Рик отчётливо понял — просто не будет.

— Не раньше, чем вы расскажете мне, где найти Жао Призрачного, — жёстко отозвался Властелин.

У Алого появилось ощущение, что он ступил на тонкий лёд. Один неверный шаг — и мальчишка натворит глупостей. А этого, хотя бы из уважения к памяти Тэ, не хотелось бы допускать.

— Проблема в том, что я не знаю, где он находится, — пояснил он ровно. — Но точно знаю: Жао отыщет меня сам. Между нами давние счёты, и он сделает всё, чтобы убить меня. Собственно, это у нас взаимно. Однако, посторонние на этой встрече только помешают, поскольку одно из моих преимуществ — скорость. Я потеряю её, подстраиваясь под кого-то ещё. Вам же, в свою очередь, сейчас нельзя покидать Бажен-Шаб. Месть — дело хорошее, но народ, брат и пара нуждаются в вас.

— Вы мне приказываете?

— Говорю то, что сказал бы ваш отец.

Пару мгновений Эт пристально всматривался в его глаза, а после коротко сказал.

— Хорошо. Я жду от вас новостей. Если хотите и дальше дружить с Вольными Городами — пришлёте мне его голову.

— Слушаюсь, Властелин, — склонился Рик, пряча усмешку. Немного чересчур пафосно, а всё же присутствующие прониклись. Быть может, парень взял от матери не только смазливое личико.

Как бы там ни было, следовало поспешить. Коротко поклонившись, Рик вышел.

Лорд Жакрам, Призрачный дракон, был в неописуемом бешенстве.

Он сидел на собрании их чудесного клуба, преимущественно состоящего из психопатов, идиотов и пушечного мяса. Дракон слушал речи отца и старался не морщиться.

— Рик Алый должен умереть, пока есть такая возможность! Он перешёл черту. Он вынудил меня убить старого друга! — вещал родитель пафосно.

Это была классическая папочкина песня, известная Жакраму с самого детства. Звучала она примерно так: "Я — не больной на всю голову садист, меня просто все провоцируют! Если бы окружающие вели себя нормально, то и я был бы лапочкой".

Жакрам хотел передёрнуть плечами, но подавил порыв. Он ещё помнил, как отец сломал ему крылья, когда он без спросу улетел на ближайший карнавал. Или как отдал на съедение голодным тварям очередную "мать драконов", которая вовремя поняла, какая участь её ждёт, и избавилась от монстра в своей утробе. И ещё множество случаев, подтверждающих: отца постоянно все провоцируют.

С чего бы это, право?

Вот теперь дошла очередь и до Тэ Чёрного: он предсказуемо послал папочку с его безумными идеями в пешее путешествие по интимным местам; папочка так же предсказуемо решил, что его снова спровоцировали, и прикончил Властелина Бажен-Шаба, окончательно настроив Вольные Города против них.

Отличная работа! Потрясающе!

Это при том, что всем, у кого тут есть хоть какие-то извилины (то есть, ему, лорду Лаари, ублюдочному Ижену и даже редкой гостье, леди Розе) с самого начала было ясно, как день, что Властелин откажется выступать за них в открытую. Но папочка в этом смысле был непрошибаем, как пять лиг горной породы.

И примерно так же умён.

Хотя нет, дайте подумать — не так же. Всё же, это звучит оскорбительно — для горной породы.

— И всё же, мой Призрачный друг, вам следовало согласовать с нами такую милую мелочь, как убийство правителя одной из не самых слабых стран, — сказала леди Роза мягко.

— Я поступаю, как считаю нужным, дивная, — с презрением отозвался папочка.

Ах да, точно — он ненавидит фейри. Хотя что уж там? Он всех ненавидит.

Лаари склонил голову набок. По лицу рогатого урода ничего нельзя было прочесть, но Жакрам не сомневался: от отжигов родителя демон порядком устал. Интересно, когда всё же решит заменить папочку Иженом? Почву рогатый готовил давно, но — почему медлит? Судя по тому, как прогрессировало безумие отца — давно пора.

— Я убью Рика Алого, — вещал папочка. — Это не обсуждается. Дело не только в мести, но ещё и в том, что он слишком много знает. Нельзя позволить ему добраться до Предгорья! Я хочу, чтобы кто-то из вас помог мне в этом. Жакрам и Ожон заняты, им атаковать в первой волне. Жоран… полагаю, это будешь ты.

Младшенький в ответ послушно кивнул, но осчастливленным не выглядел: кажется, до сих пор огорчался, что не будет наносить первый удар вместе с людьми. Что взять с малолетки? До сих пор не понимает, в какую дрянную переделку они все влипли.

И вряд ли уже успеет понять.

— При всём уважении, — ох какой у лорда Лаари мягкий тон. — Алый Старейшина — опасный противник. Почему бы вам не взять с собой лорда Ижеени? Верю, он справится с заданием лучше; я хорошо обучил его.

— Буду рад, — коротко добавил Ижен, но счастливым не выглядел.

Все присутствующие за столом едва уловимо напряглись. Жакрам покосился на невозмутимого Ижена, потом — на Лаари. Что это? Разлад между учеником и учителем? Или…

Пожалуй, он бы поставил на "или". Слишком уж демонстративно Ижен был недоволен, слишком резко Лаари отпустил от себя своего любимца…

— Хорошо же, — сказал отец жёстко. — Ты полетишь со мной, Ижен, и поможешь отомстить за моего сына.

Жакрам опустил глаза. Ажар, любимый братик, наверняка крикнул бы сейчас: "Мы, мы ведь твои сыновья!" Как Жакрам ни пытался тормозить его, этот неугомонный ребёнок стоял на своём.

За что и поплатился. Жизнью.

Жакрам был умнее. Он никогда не говорил, пока не спрашивали; он вообще старался как можно реже открывать рот — будучи старшим, он куда лучше прочих осознавал положение, в которое они все попали. На нём, первом выжившем, механизм "выращивания драконов" ещё не успели отточить, их ещё не научились воспитывать правильно (то есть, превращать в тупых марионеток), потому Жакрам в своё время много слышал, видел и понял достаточно, чтобы возненавидеть и научиться молчать.

Вот и теперь он отстранённо смотрел в пространство над плечом отца.

Как бы я хотел увидеть, как ты сдохнешь… как бы я хотел сломать твой проклятый хребет… но, кажется, честь поучаствовать в этом развлечении Лаари даровал своему фавориту.

Хотя… фаворит — неверное слово, в котором часто принято слышать пошлый подтекст. Между тем, как ни странно, отношение лорда Лаари к своему любимцу было совсем другого толка. В нём было довольно много расчёта: Ижен был умён, но порывист, перспективен, но молод, потому был идеальной глиной для лепки. Кому-то могло показаться, конечно, что проще было бы взять более послушный материал, но Лаари никогда не был дураком. Он был по-своему безумен (о, да!), но ни разу не слабоумен; он прекрасно понимал, что менять одного придурка на другого — неверное в корне решение. От умного союзника может быть больше проблем, да, но — и пользы тоже. Опять же, будучи истинным демоном, Лаари уважал в других силу и вызов. Ижен мог ему всё это обеспечить.

Сам Жакрам тоже мог бы — в теории. Но был для этих целей слишком взрослым и закостенелым, принёс отцу усиленные клятвы и слабо годился на роль ставленника. Опять же, говоря о Лаари и Ижене…

Однажды Жакрам стал свидетелем довольно забавной, на какой-то вкус, сцены. Остальные присутствующие едва ли придали ей должное значение, но он… он помнил по сей день.

Ижену было тогда всего пять лет, и он впервые превратился в дракона. По поводу этого торжественного события местные драконоведы собрались, дабы проверить, не придётся ли новое чудо природы отбраковывать (что не раз и не два случалось). Папочка с Элом Зелёным придирчиво рассматривали нового дракончика на предмет соответствия стандартам, тот, не понимая происходящего, резвился посреди комнаты, а Лаари развалился в кресле поодаль, лениво созерцая этот цирк. В этот момент Элу пришло в голову проверить, работают ли у новой игрушки мозги в драконьем обличьи, потому он сказал:

— Подойди к отцу, Ижен!

Драконёнок, очень смутно представлявший, кто именно из присутствующих — его папа, направился к тому, кого видел чуть чаще и кто был к нему чуть добрее. Проще говоря, он подошёл к Лаари, вильнул хвостом, как собачонка, и положил голову ошалевшему от таких несрастух демону на колени, преданно заглядывая в глаза.

Надо сказать, лорд Лаари отлично умел держать лицо. Его презрительная маска тогда не дрогнула ни на миг, но там, в глубине глаз, мелькнуло нечто. Остальные едва ли имели шанс это различить, но Жакрам, так долго и упорно искавший это самое нечто в глазах собственного отца, заметил.

И сразу понял, что Ижен для Лаари стал особенным, привлёк внимание, удивил и, возможно, даже немного тронул. Лорда Лаари, который сам из-за врождённых отклонений был в собственной семье изгоем, редко кто баловал такими вот проявлениями доверия и любви просто так, без предварительной обработки, авансом.

Нет, Жакрам не был самым наивным мечтателем в этом доме скорби и прекрасно понимал, что один мимолётный тёплый порыв не делает Лаари добряком, не отменяет того, скольких разумных он искалечил, сломал и убил. Не было никакой гарантии, что его жертвой не станет и сам Ижен — однажды. Но привязанность имела место, и отрицать это было бы глупо.

Жакрам вообще не понимал тех, кто пытается поделить мир исключительно на хороших и плохих, считая любовь прерогативой первых. Опыт дракона подсказывал, что ни одно существо не может состоять из исключительно негативных или позитивных порывов и качеств. У самого больного психа-каннибала может быть любимая собачка, которую он кормит от случая к случаю нежной вырезкой из филе маленьких детей. И можете не сомневаться: вышеуказанный псих будет искренне страдать, случись что с животным.

Такие дела.

Взять хоть папочку. Так посмотреть — ну по всем же статьям больной на голову маньяк, отвратный отец, садист и психопат, не погнушавшийся заразить целый мир ради военного преимущества. Но да, всё вышеперечисленное не мешает ему в тайном убежище нежно общаться с портретами умершей жены (черноволосой красавицы, Жакрам успел подсмотреть) и не то нерождённого, не то погибшего во младенчестве сына (на картине он был изображён младенцем без лица). Помнится, когда маленький Жакрам подслушал это ласковое "сынок", у него внутри всё перевернулось, затрепетало от ненависти. Тогда он решил убить невидимого брата, подобрался поближе, чтобы увидеть…

И долго таращился на портрет без лица.

Собственно, именно тогда он впервые начал понимать, что отец просто безумен. Пусть до осознания на тот момент и было далеко.

Подняв глаза, Жакрам встретился глазами с Лаари. В который раз у него возникло стойкое ощущение: демон знает, о чём он думает.

— Полагаю, вы предвкушаете, лорд Жакрам? — протянул Лаари. — Совсем скоро вам предстоит стать героем.

— Трепещу в ожидании, — сказал он сухо. — Но предпочёл бы смирить нетерпение и подождать. Вечное Царство не полностью под нашим контролем, переброс иномирных войск продолжается, но даже на базовый ликбез по миру времени не остаётся, не говоря уж о полноценном обучении. Мы теряем преимущество за преимуществом, и всё из-за спешки.

Взгляд Лаари прожигает; Жакрам осторожно подбирал слова, но смысл их был ясен: план, тактически выверенный и продуманный, рушится. И причиной тому был даже не папочка, ничего по сути не решавший, а именно Лаари, точнее, его ошибки. Оставшиеся в живых племянники, форсирование событий, Вечное Царство, расколотое войной… Нельзя при таком раскладе атаковать Предгорье. Да, у них есть свои козыри в рукавах, да, всё ещё можно вывернуть в свою пользу, но ясно, как день: те, кто нападут первыми — лишь разменное мясо.

И ладно бы речь шла о людях, но его команда, его ребята — товарищи, воспитанники, семья и друзья в одном флаконе… Дракон сжал зубы.

— Испугался, братец? — подал голос Дижи. — Ты всегда был трусом!

Да, ещё каким. Жакрам и правда очень многого боялся.

— Тем не менее, доля истины в его словах есть, — мурлыкнула леди Роза. — Ситуация непредсказуема и балансирует на опасной грани. Мои маленькие человечки не смогут развлекать драконов долго; вам понадобится нечто более весомое, чтобы добиться успеха.

— У нас это есть, — по губам Лаари зазмеилась улыбка. — Лорд Жакрам, позаботьтесь, чтобы все члены вашего знаменитого призрачного отряда участвовали в битве. И сражались до последнего. Это приказ!

Сила клятвы пронеслась огнём по венам. Жакрам почувствовал, как ненависть, кислотная, концентрированная, ядовитым коктейлем бурлит внутри. Улыбка Лаари стала чуть шире.

Ему это нравилось — причинять боль, не физическую, но моральную. Ему нравилось бить в самое дорогое.

Это было то, что он любил больше всего. Особенно в случае, если жертва сопротивлялась.

Жакрам удержал на лице равнодушно-нейтральное выражение: он не собирался показывать слабость. Несколько долгих мгновений их с Лаари взгляды были скрещены, как клинки.

— Похоже, братец, нас обоих ожидает много развлечений, — встрял Ижен, разбивая молчаливый диалог.

Жакрам бросил на братца полный ненависти взгляд. Интересно, насколько слабее его поводок? Насколько больше свободы рискнул и сумел Лаари дать этому мальчишке? В том, что их клятвы очень разные, Жакрам ни секунды не сомневался. И ненавидел от этого Ижена ещё сильнее. Будь у него хоть одна проклятая лазейка, хоть один шанс — сбежать, предать, не выполнить приказ, причинить отцу или Лаари вред… Но всё, что он мог — попытаться выжить в предстоящем бою. Вопреки всему.

— Лорд Жакрам, — голос, что нагнал его в одном из коридоров, был сладок, как мёд, и мелодичен, как свист гильотины. — Не уделите ли мне пару минут своего времени? Я хотела расспросить вас… о погоде.

Обманчиво-изящная рука скользнула по его телу.

Он хмыкнул. Злость внутри требовала выхода, и с кем-то другим он не согласился бы сейчас говорить о погоде, просто опасаясь причинить вред. Но леди Роза — это совсем другое дело. Вынужденная большую часть свободного времени изображать фаворитку человеческого королька, она предпочитала встречаться с любовниками в своём втором обличье. Пожалуй, отца бы стошнило от мысли, что можно желать фейри, да ещё и после трансформации, но Жакраму нравилось.

Не сдерживать злость. Выпустить пар, не боясь навредить. Растворить свою ненависть в её, такой же неистовой.

Они оба были куклами в чужих руках, оба не владели собой и своим телом. И порой давали себе вот так вот развлечься в пустых, гулких комнатах одного из замков на Гахаане.

Их близость была быстрой, страстной, порывистой, на грани боли — как обычно. Он частично трансформировался, и тени их крылатых тел плясали по голым каменным стенам, создавая поразительную фантасмагорию.

Ему это нравилось.

Когда всё кончилось, она не спешила уходить.

— Я припасла вам небольшой подарок, мой лорд, — промурлыкала леди Роза, опаляя его ухо жаром. — Козырь, который может дать ключик к лорду Ижеени… Я должна была бы отдать это вашему отцу, но, полагаю, вам это нужнее.

Свиток лёг в его руку, а фейри, вновь обратившись хрупкой светловолосой красавицей, покинула комнату.

Жакрам развернул бумагу и вчитался.

— Значит, Ижен отыскал пару? — пробормотал он. — Как интересно…