Уроки плейбоя

Глава 4

Спустя час гордая собой Лотти шла по главному пляжу, представляя себе Лукку Чатсфилда в пентхаусе с бутылкой лучшего французского шампанского в ведерке со льдом. Он расстелил простыни на своей огромной кровати, может, даже раскидал по ней лепестки роз, зажег ароматические свечи на прикроватном столике, которые наполняют воздух запахами бергамота и сандалового дерева… Облачив свое стройное и загорелое тело в шелк купального халата Чатсфилдов с золотистой эмблемой «Ч» на груди, он ждет, что Лотти постучит в дверь и присоединится к одной из его легендарных сцен соблазнения. Пролетают минуты, часы, страх растет, а от чувства юмора ничего не остается. Лотти улыбнулась: придется ему признать поражение.

Она прошла по всему пляжу, затерявшись среди купальщиков и любителей поваляться на солнышке, не узнававших ее в шортах и футболке, с убранными под бейсболку волосами. Она выглядела как любая другая спортивная девчонка во время прогулки по морскому побережью. Лотти могла отправиться на один из частных пляжей, но ей нравилось быть среди людей, притворяться нормальной, чувствовать жизнь, которую она могла бы иметь, если бы была рядовым членом общества. Никакого давления, никакой необходимости выглядеть идеально. Никто не комментирует твое выражение лица или наряд. Никто не пытается набиться в друзья только потому, что ты представительница королевской семьи, а не из-за твоей личности.

Лотти прошла бар в основной туристической зоне и краем глаза увидела стройное и загорелое мужское тело, распростертое на одном из шезлонгов. Блеск лосьона на коже придавал ему сходство с божеством, сошедшим с постамента в Национальной галерее искусств. Его пресс был словно сталь, вытянутые во всю длину мускулистые ноги с густой растительностью демонстрировали его внушительное достоинство под черными обтягивающими плавками. На столике стоял напиток с бумажным зонтиком, а по другую сторону от него стояла блондинка в бикини с подносом закусок, призывной улыбкой и глубоким декольте.

Лотти моргнула несколько раз. Невозможно. Он же в комнате, ждет ее. Может, это его близнец, Орзино Чатсфилд приехал в Прейтель и наслаждается солнцем на пляже в окружении пышногрудых блондинок? Но вот он потянулся за телефоном, и девчонки завизжали в восторге от группового фото, а Лотти стиснула зубы так крепко, что чуть не сломала их. Нет, это не его близнец.

Словно почувствовав ее взгляд, Лукка повернулся и одарил ее своей сияющей улыбкой. Ему даже хватило наглости поднять руку и поманить ее к себе. Может, он не узнал ее? Лотти повернулась и устремилась в обратном направлении. Может, он подумал, что она очередная девушка, которую он добавит к своему гарему, просто поманив пальчиком? Никто не узнал ее в этом наряде, с чего бы ему?

Она шла все быстрее и быстрее, наконец перешла на бег, от которого дыхание застревало в горле, и остановилась только у маяка. Лотти оглянулась проверить, не преследует ли Лукка ее, но не было и намека на это. Видимо, он заставил ту очаровательную блондинку кормить его виноградом, а сам фотографировал ее для публикации в «Твиттере».

На следующий день во время завтрака Мадлен спросила сестру:

— Что ты запланировала для моего девичника?

— Не волнуйся, у меня все продумано.

— Ты говорила с Луккой по этому поводу? Уверена, у него есть идеи, как превратить его в запоминающееся событие.

Лотти бросила на сестру сердитый взгляд:

— Моя обязанность как подружки невесты организовать твою вечеринку, и мне не нужны подсказки от неразборчивого плейбоя, чьи представления о развлечениях, без сомнения, включают стриптизера, выпрыгивающего из торта, или нечто подобное.

— Звучит интригующе. — Мадлен улыбнулась и, потянувшись за апельсиновым соком, сжала стакан своими наманикюренными пальцами.

— Ты шутишь! — Лотти со стуком поставила на стол чашку.

— Ты всегда такая серьезная, Лотти. Какой вред принесет немножко веселья?

— Так ты говоришь, что хочешь стриптизера?

— Нет, думаю, настолько далеко мы не зайдем, но мне не хочется и степенного чаепития со скучными сэндвичами с огурцами и сконами. Я хочу веселья, хочу, чтобы это правда запомнилось. Я не собираюсь выходить замуж второй раз, так что это мой последний шанс порезвиться.

Лотти прикусила губу. У нее был запланирован ланч… строго говоря, это даже сложно было назвать праздником. Опасаясь не справиться с кучей вышедших из-под контроля подружек сестры, она даже не собиралась заказывать слишком много алкоголя, все должно было пройти… степенно.

Мадлен потянулась за круассаном, но потом убрала руку и вздохнула:

— Как ты сохраняешь фигуру? Я прибавила несколько фунтов со дня помолвки, и теперь мне понадобится помощь, чтобы втиснуться в платье.

— По крайней мере, у тебя есть бюст. — Лотти в отчаянии посмотрела на свою плоскую грудь.

— Тебе просто нужен хороший бюстгальтер пуш-ап. Кстати, о нижнем белье… Милая, ты не выберешь для меня хороший вариант для первой брачной ночи?

Лотти нахмурилась:

— Почему я? Разве это не должна сделать ты сама?

Ее сестра загадочно улыбнулась:

— Я думала, будет хорошо, если это сделаешь ты. С помощником, конечно.

С помощником? С помощником! Глаза Лотти превратились в щелочки.

— С кем?

Мадлен снова потянулась, но на этот раз взяла круассан и разделила его на маленькие кусочки.

— Я попросила Лукку помочь тебе. Он хочет отправиться в среду в Монте-Карло на какое-то мероприятие… Я не уточняла деталей — мне показалось, ему не хочется говорить об этом. Он темная лошадка, тебе не кажется? — Не дожидаясь ответа, Мадлен продолжила: — Я думала, будет неплохо, если ты отправишься с ним. Ты уже давно не выезжала за пределы острова, а с ним в качестве сопровождения тебе не придется беспокоиться об охране.

— Я никуда с ним не собираюсь!

Мадлен закончила жевать, прежде чем поинтересоваться:

— Почему?

— И ты еще спрашиваешь? Я ненавижу его! Он распутник!

— Что? Боишься, он покусится на твою честь или что-то в этом роде? — Очередной кусочек круассана отправился в красивый ротик. — В таком случае можешь считать себя везунчиком.

Лотти гордо вздернула подбородок:

— А если он уже покусился на меня?

Мадлен округлила глаза:

— Расскажи!

— Он поцеловал меня.

— И?..

— Он предложил мне… это.

Мадлен уронила кусочек круассана, еще шире распахнув глаза:

— И что ты сделала?

Лотти дернула плечом:

— Я назначила встречу, а потом не пришла.

Ее сестра с довольной улыбкой откинулась на стуле:

— Так-так-так!

— Не фантазируй. Он последний мужчина на земле, с кем я могу встречаться. У него нет морали, это просто шлюха в мужском теле. Лукка даже имена женщин не успевает запомнить. Ты бы видела девушек, которые дожидаются его на пляже, — подлизываются к нему, словно он какой-то сексуальный бог. Это тошнотворно.

— Послушай себя! — Мадлен рассмеялась. — Если кто-то считает тебя стоящей небольшой интрижки, то в этом нет ничего плохого. Тебе все равно пора попробовать что-то новое. Лукка Чатсфилд станет отличным трофеем для твоей спальни.

Лотти пришла в негодование.

— От него не будет ничего, кроме неприятностей. Ты согласилась на этот опрометчивый договор только для того, чтобы пригласить его сюда и позволить вмешиваться в мои планы? Он все испортит, я знаю.

Мадлен улыбнулась и потянулась за очередным круассаном:

— Думаю, он тебе нравится.

Лотти подскочила на месте:

— Я ненавижу его! Не выношу! Клянусь богом, если бы он был сейчас здесь, я бы сказала ему это в лицо!

— Потерпи, моя дорогая. — Мадлен вытерла руки накрахмаленной салфеткой. — Ты можешь сказать ему это за ужином.

— За ужином? — Сердце Лотти заколотилось. — Только не говори, что пригласила его поужинать с нами. Это уже слишком.

— Не с нами. Вы с ним. Наедине.

— Что?..

— Ты можешь поговорить с ним о девичнике. Я запланировала для вас приватный ужин в зеленой комнате.

Лотти бросила на сестру изумленный взгляд:

— Почему ты это делаешь? Ты совсем с ума сошла?

— Он хорош для короткой интрижки.

— Лукка постоянно флиртует, он просто невыносимый дьявол!

— Я знаю. — Мадлен улыбнулась. — Разве не это в нем тебе нравится?

Слуга привел Лукку в комнату в западном крыле дворца, декорированную всевозможными оттенками зеленого на кремовом фоне с отделкой из золота. У огромных окон с видом на дворцовые сады стоял маленький античный столик, а рядом, в вазе, на латунном комоде с инкрустацией распустившиеся розы наполняли комнату своим пряным ароматом. В центре комнаты красовались кушетки с подушками, обитые кремовой тканью, у стены — застекленный книжный шкаф вишневого дерева с маленькой письменной панелью и столом. Освещала комнату старомодная лампа. Все это напоминало гостиную или библиотеку в особняке в английской деревушке, мало чем отличающуюся от такой в Чатсфилд-Хаус в Букингемшире, его доме.

Мысли о доме, который и домом-то он называл зря, всегда заставляли Лукку беспокоиться. Слишком много лет он страдал, мечтая о доме и семье, как у его одноклассников. Чатсфилд-Хаус был одним из самых красивых особняков в деревенской части Англии, но никто никогда не мог назвать его действительно домом. В нем не было сердца. Тепла. Души. А что касается семьи… что ж, со старшими и младшими родственниками с собственными проблемами и отцом, нашедшим отдушину в алкоголе, мало кто мог описать это как счастливую семейную жизнь.

Служитель налил Лукке виски и сказал, что принцесса проведет с ним немного времени, прежде чем вежливо откланяться и удалиться.

Лукка проверил телефон и понял, что пропустил звонок от Орзино, с которым собирался обсудить поведение Гиатракоса. Ему было интересно, что предпринял грек в попытках обратить на свою сторону его брата. И в лучшие времена Орзино сложно было найти, ведь он все время пропадал в горах или спасал голодающих детей в каких-то забытых богом местах. Когда Лукка звонил Орзино, его номер не отвечал — как типично! — так что он оставил короткое сообщение, не распространяясь особенно о ситуации.

За последующие десять минут Лукка столько раз прошелся взад-вперед по зале, что должен был оставить глубокие следы на мягком ковре. Это еще одна игра Лотти? Ему не нравилось, что они поменялись ролями. Он всегда был тем, кто диктует условия и выигрывает. Если Лотти думает, что может манипулировать им и заставить выйти из игры прежде, чем истечет время, ее ждет большой сюрприз. Ничто и никто не заставит его отступить от цели. Никто.

Услышав легкие шаги у двери, он повернулся и увидел Лотти. Девушка казалась довольно спокойной, но он заметил характерное движение пальцами. Она была одета в черное с головы до ног, а волосы убрала в прическу еще более строгую, чем обычно. Ни макияжа, ни украшений. Даже ее туфли больше подошли бы престарелой даме с бурситом. Что ж, этот выбор одежды можно обратить в свою пользу.

— Кто-то умер?

Она сдвинула брови:

— Прости, что ты сказал?

Лукка показал рукой на ее наряд:

— Ты была на похоронах?

Упрямый маленький подбородок вздернулся вверх.

— Так уж вышло, что мне нравится носить черное.

— Тебе не идет. Вызывает желание побежать в ближайшее хранилище крови и попросить немного для тебя.

Лотти вошла в комнату с высоко поднятой головой.

— Если и когда мне потребуется от тебя совет, я спрошу.

— Мне понравился спортивный костюм на пляже вчера, я тебя с трудом узнал в нем.

Ее щеки порозовели, а в глазах за оправой — на этот раз снова черепаховой — читалась смесь негодования с возмущением.

— Тебе понравился напиток?

— Приятный. Вид был потрясающий.

— Пляжа или ложбинки между грудей той блондинки?

Лукка одарил ее сверкающей улыбкой:

— А ты как думаешь?

Лотти сжала губы, словно сама не верила, что сможет ответить согласно правилам вежливости, и подошла к бару, чтобы налить себе воды — скорее чтобы занять руки, нежели из-за того, что ее мучила жажда.

— Как ты узнал, что я не приду в пентхаус?

Он изучал напряженное выражение ее лица.

— Я знал, что ты еще не готова.

— Не готова? — Лотти взорвалась, ее глаза возмущенно сверкали. — Думаешь, это только вопрос времени?

— Твое тело хочет меня, в отличие от головы. — Он сделал внушительный глоток виски, прежде чем добавить: — Но и она захочет.

Лотти крепче сжала стакан:

— Твоя невероятная самоуверенность поражает. У меня нет никакого намерения стать одним из твоих трофеев.

Лукка не привык к тому, что ему отказывают. Он даже не мог вспомнить, когда последний раз это происходило. Оборона Лотти разожгла его кровь. Забавно, что, даже одеваясь как старушка, она возбуждала его сильнее, чем если бы облачилась в бикини. Он не мог понять, почему она так запрещала себе сексуальные проявления. В ее поцелуе чувствовалась напряженная страсть, но по каким-то причинам Лотти не позволяла ей находить свободное выражение — это было видно в том, как она держалась, так сдержанно, почти жестко, словно боялась поддаться эмоциям и предпочла запереть их на замок и выбросить ключ.

Но целовалась она как дикая кошка, а не старушка. Лукка хотел снова почувствовать тот горячий маленький рот, и не только на своих губах. По всему его телу распространялось волнение при мысли, как она выжимает из него все соки, как ее руки поглаживают его плоть, поддразнивают его, сжигают с лихорадочным желанием…

Сексуальные победы стали для него слишком легкими. Ему не приходилось напрягаться, чтобы получить то, что он хотел, все стало предсказуемым. Лукка назубок выучил рутину соблазнения — улыбка, одно-два сказанных с обаянием слова, приятный вечер, а потом секс. В прошлом его это никогда не подводило, как не подвело вчера на пляже, хотя он и не воспользовался предложением девушки встретиться после ее смены. Несмотря на свою красоту, блондинка не возбудила его так, как это делало прикосновение Лотти и даже нескрываемое отвращение в ее зеленых глазах. Невозможно было отрицать химию, возникшую между ними.

— Подозреваю, мне не потребуется много времени, чтобы заставить тебя передумать. — Лукка лениво улыбнулся ей и сделал глоток.

Лотти вздернула подбородок, сверкнув кошачьими глазами:

— Ты забыл кое-что. Я принцесса и не терплю грубости.

— С тобой я буду мягким.

Ее щеки залило краской, но губы с упорством складывались в рот госпожи учительницы.

— Для твоей бестактности нет никаких пределов? Мы здесь, чтобы обсудить дела — девичник моей сестры.

— Отлично. Поговори со мной. Какие у тебя идеи? — Он поднял руку. — Хотя нет, дай угадаю. Ты думаешь о сэндвичах с огурцами. Эрл Грей и сконы, так?

Она втянула щеки, ощетинившись, словно породистый персидский кот перед невоспитанной собакой.

— Ты ошибаешься. Я думала о ланче.

— Какая разница.

Лотти с раздражением нахмурилась:

— А какие у тебя предложения? Что-то совершенно неприемлемое, полагаю?

В его глазах разгорелся темный и опасный огонек.

— В этом продуваемом всеми ветрами старом замке есть казематы?