ГЛАВА 8

Эдрик в гневе сжал кулаки, когда Кэтрин начала описывать, как люди Фергюсона обращались с ней. Ни одна женщина не заслуживает подобного обращения, даже такая, как Сесиль. И уж тем более нежная и ранимая Кейт. Синяки ее почти сошли, ранка на губе затянулась, но от этого вина злодеев не уменьшилась.

– Когда ты лягалась, ты целилась в какое-то определенное место? – спросил Эдрик.

Меж бровей девушки появилась знакомая складочка.

– Н-нет… А что?

Он подошел к ней так близко, что теперь мог разглядеть золотистые искорки в ее карих глазах, обрамленных густыми черными ресницами.

– Ты знаешь, какое место у мужчины самое уязвимое? Она сглотнула.

– Нос?

– Гораздо ниже, – рассмеялся Эдрик.

Девушка вспыхнула, и теперь уже Эдрик судорожно сглотнул. Он старался не обращать внимания на ее женские округлости, но тщетно. Наверное, не стоило ему приходить сюда… Надо было поехать с Освином, как он и хотел.

Кейт досадливо поморщилась и направилась к двери, но Эдрик преградил ей путь.

– Воспользуйся локтями и коленями. Ударь его туда, где больнее всего, и он на несколько минут утратит возможность двигаться, а у тебя появится возможность убежать.

Она скрестила на груди руки и кивнула:

– Благодарю вас, милорд. Я так и сделаю. А теперь… если вы позволите… Я уверена, что у Лоры есть и другие дела.

– Я хочу, чтобы ты попробовала.

– Попробовала?.. Что именно?

– Я схвачу тебя, а ты постарайся ударить меня и удрать.

– Не стоит. Я и так все хорошо запомнила.

– Этого недостаточно. Ты должна попробовать. И запомни: ты слишком слаба и не сможешь одолеть мужчину силой. Воспользуйся своими мозгами. Будь непредсказуемой. Сделай то, чего он меньше всего ожидает.

Тут Эдрик схватил девушку за талию и привлек к себе. Она принялась вырываться и царапаться.

– Нет… не так, подумай хорошенько…

Кэтрин снова начала вырываться, лягаясь и осыпая его ударами кулачков. Вскоре у Эдрика не осталось выбора. Он подхватил ее руки и прижал к груди. Кэтрин всхлипнула, и только тогда он сообразил – она не просто силится высвободиться из его объятий.

Девушка была напугана. До смерти. Она заново переживала тот ужас, который обуял ее при налете скоттов.

– Все, Кейт, хватит. Не бойся, это всего лишь я. Ты в безопасности.

Он уложил девушку на пол между диваном и камином и, приподняв ее ноги, прижал их к своим бедрам. Она часто дышала, содрогаясь от рыданий, и казалось, она ничего перед собой не видела. Конечно же, она не понимала, где и с кем находится.

Эдрик осторожно отпустил ее ноги и, склонившись над ней, проговорил:

– Посмотри на меня, Кейт. Здесь на пятьдесят миль вокруг ни одного шотландца нет.

Но она по-прежнему не могла вырваться из кошмара воспоминаний.

– Кейт, успокойся, успокойся. – Он заглянул ей в глаза, но так и не понял, слышит ли она его, понимает ли.

Наконец взгляд ее прояснился, и она снова всхлипнула.

– Mon Dieu… Je m'excuse. Je ne sais pas ce que j'ai…[1] – Кэтрин на мгновение закрыла глаза и сделала глубокий вдох. – Не знаю, что со мной случилось. Кажется…

Но теперь уже Эдрик ничего не слышал. Он вдруг понял, что лежит на девушке и видит перед собой ее прекрасные глаза и чудесные пухлые губки, влажные и манящие. А под мягкими грудками, которые обожал его сын, неистово колотилось сердечко. Положив ладонь ей на грудь, он почувствовал, что ее сердце забилось еще быстрее. Боже, какое это блаженство! Рай на земле!

– О, Кейт… – услышал Эдрик свой собственный голос.

Девушка тихонько вздохнула и посмотрела ему в глаза. Затем перевела взгляд на его губы.

Рука Эдрика скользнула к ее талии, потом легла ей на бедро, а одна из его ног устроилась меж ее стройных ножек. Он тихо застонал, наслаждаясь неистовым возбуждением, и осторожно прикоснулся губами к ее губам. Он сгорал от желания впиться в них поцелуем со всей силой страсти, но боялся, что снова напугает девушку.

Когда же его губы вновь приблизились к ее губам, Эдрика обдало жаром, как будто он вышел из погреба на солнце в яркий летний день. Теперь он поцеловал ее уже более смело, и она ответила ему. Ее маленькая ладошка легла на его плечо, затем поднялась к затылку, и пальчики судорожно вцепились ему в волосы.

Ах, какая же она ласковая и женственная… А ее дыхание пахло сидром. Внезапно она шевельнулась под ним, и Эдрик снова накрыл ладонью ее грудь.

Она прервала поцелуй и прошептала:

– Эдрик…

Он ослабил завязки ее платья и опустил лиф.

– Какая ты красивая.

На белых холмиках розовели персиковые сосочки Кейт выгнулась ему навстречу, когда он провел языком по одному из них, и порывисто прижала к себе его голову.

Он свободной рукой приподнял ее юбку и проник на запретную территорию чуть выше чулок. Немного помедлив, коснулся чувствительной ямки под коленом, затем поднялся вверх по бедру. Но стоило его пальцам добраться до сокровенного местечка, как ножки ее сомкнулись.

– Откройся же, моя милая.

Он прижался губами к ее груди и тут же почувствовал, что ноги ее раздвинулись. Эдрик изнемогал от желания, но исследовать прелести Кейт тоже было несказанным удовольствием. Когда палец его коснулся заветного бутончика, девушка прерывисто застонала, и Эдрик тут же поцеловал ее в губы. Внезапно дыхание Кейт участилось, и по телу ее прокатилась дрожь – было очевидно, что она тоже сгорала от страсти.

– Я сейчас, милая… – прошептал Эдрик, распуская ремень. – Я давно мечтал соединиться с тобой.

Эдрик взял руку девушки и положил ее на свои чресла. В карих глазах полыхнуло изумление, но пальчики все же сомкнулись вокруг его напряженной плоти.

Тут вдруг послышались голоса, и почти в тот же момент дверь комнаты распахнулась.

– Проклятая нормандская шлюха! – закричал священник.

– Отец Алгар, как вы можете?! – возмутилась Лора.

Но Эдрик не стал терять времени. Он тотчас же опустил юбки Кейт и оправил собственную одежду, пока Алгар не обошел диван и не увидел, как далеко они зашли. К счастью, Лора не позволила преподобному переступить порог.

Эдрик поднялся с пола и помог подняться девушке.

– Как вы смеете врываться без стука?! – рявкнул он. Кэтрин дрожащими пальцами пыталась управиться с завязками на платье.

– Это оскорбление природы! – воскликнул отец Алгар. – Смешение саксонской и нормандской крови приведет к погибели! Несчастья падут на твою голову, Эдрик из Бракстон-Фелл!

Кэтрин не решалась поднять взгляд на Эдрика, стоявшего перед преподобным Алгаром. Саксонский лорд совершил с ней такое, о чем она и не мечтала. Она, конечно, подозревала, что мужчина может доставить женщине удовольствие, но даже не надеялась на подобное блаженство. Интересно, он то же самое чувствовал?

– Отошлите ее прочь! – визжал священник. – Мы только-только избавились от вредоносных нормандцев, а вы притащили сюда еще одну!

– Выбирайте выражения, преподобный. Нормандка, от которой вы «избавились», была моей женой.

– Но ваша жена не принесла ничего, кроме…

– Это была не ваша забота при ее жизни, а теперь тем более. – Эдрик не повысил голоса, но в тоне его звучала угроза. – Занимайтесь своим делом и не суйте нос в чужие.

Священник заложил руки за спину и произнес:

– Ваш брат отказался от последнего причастия.

При этих словах священника Кэтрин похолодела. Весь Бракстон-Фелл винил ее за ранение Брайса, и если он умрет без причастия, то попадет прямиком в ад. И все из-за нее.

– Идем, Кейт. – Лора взяла девушку за руку и потащила к двери. – Пусть лорд Эдрик поговорит с отцом Алгаром наедине.

Совершенно сбитая с толку, Кэтрин была рада оставить мужчин. Она никак не могла осознать того, что произошло между нею и Эдриком, и ей хотелось подумать об этом, привести свои мысли в порядок. Лора решительно зашагала в сторону детской, где Гвен сидела с Эйданом.

– С тобой все в порядке? – спросила Лора, когда Гвен покинула комнату.

Кэтрин молча кивнула.

– Погода сейчас чудесная… Прогулка пойдет на пользу… Эйдану.

– Жаль, что мы раньше не вышли на свежий воздух, – пролепетала Кэтрин. Она до сих пор дрожала. – Зачем ты привела меня в ту комнату? Ведь ты знала, что я бы предпочла не встречаться с лордом Эдриком. Ты предала меня.

Лора с беспокойством взглянула на девушку.

– Надеюсь, ты это не серьезно. Женщина должна знать, как защитить себя, а второго такого учителя, как Эдрик, здесь не сыскать.

– Лучше бы он просто дал мне оружие. Будь у меня нож, ни один мужчина больше не обидел бы меня.

Лора полезла под юбку и достала клинок с черной рукоятью.

– Он всегда со мной, привязан к ноге. Ты можешь сделать то же самое. – Она протянула кинжал Кэтрин, и та с опаской приняла его.

– Я… я не могу взять твой…

– У меня есть еще. Сделаем для тебя ремешок, и дело с концом. А пока сунь его за подвязку.

– Есть ли предел твоим способностям, Лора? Женщина улыбнулась и направилась к двери. Кэтрин же решила, что никогда больше не будет терять головы. Если на нее снова нападут, она сумеет себя защитить. Попозже она смастерит себе ремешок для кинжала и всегда будет ходить с оружием.

И обдумает советы Эдрика, которые он дал ей перед тем, как… соблазнить ее одним поцелуем и прикосновением руки.

Накинув на плечи шаль и закутав Эйдана в одеяло, Кэтрин поспешила за целительницей. Спустившись по лестнице, они вышли на тропинку, ведущую к церкви, но Лора свернула в другую сторону, они направились к какому-то незнакомому дому, похожему на замок. Он был намного меньше замка Эдрика, но гораздо больше всех окружавших его домишек. Это было довольно высокое деревянное строение с огромной башней и узкими окнами, закрытыми ставнями.

– Это наш старый замок. Здесь Эдрик с Брайсом появились на свет и выросли, – пояснила Лора.

– А можно зайти?

– Почему бы и нет? – Лора покосилась на свою спутницу. – Скажи, а чем вы с Эдриком занимались? – спросила она неожиданно.

Кэтрин невольно вздрогнула, но тут же сообразила, что Лора имела в виду занятия по обороне.

– Все так странно… – Девушка откашлялась. – Даже не знаю, что со мной приключилось. Мы стояли и разговаривали, и вдруг я опять оказалась в… э-э-э… в Раштоне. И на меня как будто напали скотты. Я боролась с ним.

Мысли путались, и я хотела лишь одного: поскорее вырваться и убежать.

– Что ж, неплохо. Он наверняка собирался научить тебя, как спасаться от неприятеля. Эдрик показал, куда надо бить? Или как ударить мужчине в нос, чтобы сломать его?

– Сломать нос? – При мысли об этом у Кэтрин похолодело в животе.

– Не показал? Что ж, может быть, в другой раз покажет.

Стоит ли расспросить Лору о том, что делал с ней Эдрик? Может, рассказать о том, какие чувства он всколыхнул в ее груди? Возможно, он чувствовал то же самое… Лора ведь повитуха, и она была замужем. Она должна разбираться в таких вещах.

– Ничего удивительного, что ты заново пережила ужас похищения, – сказала Лора. – Времени-то с тех пор прошло совсем немного, да?

Кэтрин покачала головой:

– По ощущениям – целая вечность.

– Да, так всегда кажется.

Лора открыла дверь и вошла в холл. Кэтрин тоже переступила порог и остановилась, наблюдая, как ее спутница открывает окна. Внутри было темно и пахло пылью. На стенах висели старые коврики, а в тени притаилась мебель. Зал был меньше и уютнее, чем в новом замке Эдрика, – места хватало лишь для одного большого стола в центре на возвышении.

– Мой отец был здесь начальником стражи, – сказала Лора. – Еще до Дрогана.

Кэтрин прошлась по залу.

– Дроган рассказывал о тебе в походе, когда ранили Брайса.

– Он обожает меня, – улыбнулась Лора.

Кэтрин и сама успела это понять. Ведь только слепой не заметил бы румянца на щеках Дрогана и мягких ноток в голосе, появлявшихся всякий раз, когда он обращался к Лоре. Этот могучий воин не сводил с целительницы глаз.

– Они с моим мужем были лучшими друзьями.

– Ты очень его любила? – решилась спросить Кэтрин.

– Да, конечно. Каждая женщина должна любить и быть любимой.

У всех ли мужей и жен бывают такие чудесные мгновения, как у них с Эдриком? Как было бы замечательно, если бы в Кеттвике имелся человек, столь же преданный ей, как Дроган предан Лоре, человек, которому было бы безразлично ее пленение Фергюсонами. Тогда, может статься, она вернулась бы к нему. И тогда все закончилось бы благополучно.

Но теперь ее ждет совсем другая судьба.

Кэтрин прижала Эйдана к груди.

– А почему новый замок так холоден и пуст?

– Лорд Эдрик думал, что жена обставит его по своему вкусу.

– Но она не сделала этого?

– Сесиль спала и видела, как бы ей вернуться обратно в Личфорд, к отцу, – ответила Лора. – Она не любила ни свой новый дом, ни мужа.

– А может, она изменилась бы после рождения ребенка?

Лора промолчала. Она нашла лампу, зажгла ее и направилась к лестнице. Кэтрин пошла следом за ней, и вскоре они вышли на галерею.

– Мальчики часто играли здесь – Эдрик, Брайс и сыновья Освина, – продолжила Лора. Она так и не ответила на вопрос о Сесиль, и Кэтрин не стала расспрашивать. Об умерших либо хорошо, либо ничего.

– Что в этих сундуках? – спросила девушка.

Лора прошла в дальний угол и открыла один из сундуков.

– Игрушки. – Она улыбнулась. – Кожаный мяч, несколько стеклянных шариков, игральные кости… шахматы… – Лора рассмеялась. – А вот и рогатка. В юности Эдрик всю округу ею изводил. Никому не давал покоя.

«А сейчас он мне не дает покоя…» – внезапно подумала Кэтрин. Она открыла другой сундук и обнаружила там множество шерстяных вещей, причем все были маленького размера. Наверняка Эдрик и его брат щеголяли в этой одежке в детстве.

– Посмотри. – Кэтрин встряхнула крохотную льняную рубашку. – Сверху моль побила, но внизу… – Она снова заглянула в сундук. – А вот это Эйдану пригодится. Как думаешь, лорд Эдрик не будет против, если мы возьмем кое-что с собой?

– Конечно, не будет.

– А управляющий? Он наверняка разозлится, если узнает, что я тут хозяйничала. Он терпеть меня не может.

– Ничего личного, – пожала плечами Лора. – Его сыновья пали в бою против вашего короля, и Освин винит в их гибели нормандцев.

– А священник?

– Отец Алгар не в себе. Удивительно, что Эдрик до сих пор терпит его и не заменяет другим.

Кэтрин открыла ставни и выглянула наружу. До самых гор, насколько хватало глаз, простиралась холмистая местность. С этой стороны лес остался нетронутым, однако выжженной земли и здесь хватало. С полей недавно убрали урожай, но в северной части поместья поля даже не засевали.

– Красиво тут, наверное, было, – пробормотала Кэтрин.

– Да, очень красиво. Тут было самое богатое поместье во всей Нортумбрии. А в древности эти холмы и долины считались священными, – добавила Лора.

Девушка молча кивнула. В здешних лесах было что-то… таинственное, и Кэтрин чувствовала, что вполне может поверить в магическую силу этих мест.

– А что будет, когда придет зима?

– Не знаю, – пожала плечами Лора.

– Может, лорду Эдрику следует обзавестись новой женой с хорошим приданым?

Лора в ответ покачала головой:

– Говорят, он поклялся, что больше никогда не женится. Во всяком случае, не женится…

– На нормандке, – закончила Кэтрин. Она неглупа и все прекрасно понимает. – Но ты, Лора… Ты ведь добра ко мне и приветлива, несмотря на мое происхождение.

– Мы женщины, – сказала целительница. – Какое мы имеем отношение к смертоносным войнам? Мы храним семейный очаг, ухаживаем за больными и рожаем детей.

Кэтрин была согласна с ней, но не сомневалась: если лорд Эдрик узнает, что ее отец – один из самых могущественных баронов короля Вильгельма, воин, сражавшийся против саксов и получивший в награду их земли, вряд ли он сочтет ее безобидной.

И она поклялась навсегда сохранить от него свою тайну.

– Все это – наследство Эйдана. Почему бы нам не перенести в новую крепость и мебель? – предложила Кэтрин.

– Конечно, – улыбнулась Лора. – Попросим слуг. Давай вернемся в холл и выберем все, что нам понравится.

– И коврики на пол. Негоже Эйдану учиться ходить по голым каменным плитам, – добавила Кэтрин, хотя и знала, что не увидит первых шагов малыша.

Эдрик взял в оружейной комнате один из мечей и отправился на поле, где десятки воинов оттачивали свое боевое искусство. Он очень надеялся, что физические упражнения помогут ему не думать о нормандке.

О Господи, ни одна женщина не отзывалась на его ласки так, как Кейт. Он не сомневался в ее невинности, слишком уж она застенчива и робка… и это еще больше распаляло его. Она совершенно не походила на холодную и ко всему безучастную Сесиль. Кейт реагировала на каждое его прикосновение, и она была необычайно страстная – он уже понял это. Эдрик никак не мог избавиться от навязчивых мыслей о том наслаждении, которое найдет в ее постели, если пожелает.

– Милорд! – раздался голос одного из воинов. – Милорд, я вызываю вас на бой!

Эдрик отбросил мысли о нормандской деве и присоединился к своим людям. Он отбил первый удар Беззубого Тостига. Куда уместнее сбросить напряжение здесь, на тренировочном поле. Его воины понимали, что им ни в коем случае нельзя расслабляться, ибо не за горами тот день, когда он поведет их в поход на клан Фергюсонов.

И в случае удачи он принесет Брайсуголову Роберта.

Гилдас бросил ему топор, и Эдрик ловко подхватил его на лету. Теперь он сражался сразу и мечом, и боевым топором, укрепляя свои мускулы. Руки и плечи не должны утратить силы, а ноги – проворства. Он прекрасно знал, что является самым могучим воином в Бракстоне, и хотел как можно дольше им оставаться.

Эдрик бился, не делая поблажек ни себе, ни сопернику. Вскоре на лбу у него выступил пот, и он, отбросив топор и сорвав с себя шерстяную тунику, продолжил бой. Вокруг них уже собралась толпа, но Эдрик ничего не замечал – лишь краем глаза заметил Фелицию, свернувшую с тропинки с полными ведрами воды.

Фелиция – вот в чью постель ему следует лечь. Надо быть редкостным болваном, чтобы мечтать о прелестях наивной нормандки, собравшейся в монастырь. Ни к чему ему непорочные и неопытные девы. Дочь трактирщика не требовалось обольщать, и это вполне его устраивает. Да, ничего лучшего, чем Фелиция, ему не найти.

Эдрик удвоил усилия и снова подхватил топор, когда к Тостигу присоединился Гилдас. Они заходили с двух сторон, но ничего от этого не выиграли – Эдрик одинаково умело сражался и мечом, и топором.

В какой-то момент он заметил Лору и Кейт, проходивших мимо. Они даже не взглянули в его сторону, но Эдрик, засмотревшись на нормандку, оступился и, не удержавшись на ногах, упал на одно колено. Тостиг и Гилдас тотчас же обрушили на него удары, которые в настоящем бою оказались бы смертельными.

– Проклятая девица, – пробормотал Эдрик сквозь зубы, – когда-нибудь она приведет меня к смерти.

Загрузка...