Величайшая в мире ложь или Никому не отдам

Глава 17 ч.2

— Что у меня… Не спрашивай, не важно, — пытается вести за руку.

Упираюсь, выдёргиваю зажатую ладонь. Сердце в нехорошем предчувствии бьётся с перебоями.

— Дима, — начинаю строго, — я задала вопрос, ответь, пожалуйста.

Подходит ближе, сверху вниз смотрит в глаза, долго, изучающе пристально.

— За него переживаешь?

— За кого?

— Али-са…

— Стоп! — вскрикиваю. — Только не говори… Ты…

Не могу поверить, он же…

— Да, я набил морду Романец! За всё дерьмо, которое нам пришлось пережить. Ещё тогда говорил ему, не смей даже подходить к моей девочке. А он? Он ублюдок увёз тебя за тридевять земель, да ещё и присвоил.

— Дима, остановись. Всё было не так. Они сделали нам немало плохого, но это не повод драться. Столько лет прошло.

— Защищаешь!

— Совсем?! Никого я не защищаю! Лизке то же лицо набьёшь?

Стоим друг перед другом, тяжело дышим. Боже, снова они между нами. Становится так страшно. Я только обрела его, не готова отпускать. Дима обнимает крепко, прижимаюсь щекой, тепло успокаивает. Он всё-таки здесь, рядом.

— Опять кричим, — говорит устало.

Беру за тёплую ладонь и веду куда глаза глядят, только бы подальше от прошлого. Поправлюсь, от части, те дни, когда мы были вместе, не хочу забывать, никогда.

— Куда идём? К тебе в гости?

— Нет, — спешу ответить.

К себе то уж точно не могу.

— Я устал, не прочь отдохнуть с дороги, два дня блуждаю по вашему Питеру.

— Дим, тут такое дело… Мне ещё не удалось, до сих пор, снять приличную квартиру. Времени не хватило, поэтому пока живу у друзей.

— Алис, я шучу.

Растерянно смотрю на него во все глаза.

— Поехали ко мне. Всё я понял.

Конечно соглашаюсь, хоть на край света, главное с ним за руку. Недолго я так думала. Улыбка мигом слетела с моего лица, как только оказались возле входа в гостиницу. Он не замечает сникшего настроения, видимо действительно очень устал, раньше за километр распознавал каждое изменение моего эмоционального фона. Шагаем по длинному коридору к номеру. Я уже успела размечтаться по дороге, проникнуться романтическим настроем, и вот те на.

— Дим, это гостиница! — наконец прорезался голос.

— А где я по твоему остановился? На вокзале? Или загородный дом арендовал? На олигарха не тяну, уж извините.

— Не люблю гостиницы, — виновато пищу себе под нос.

Открывает дверь, а мне тяжко как-то становится, трусливо остаться с ним наедине. Пошатнулись последние барьеры, назад пути не будет. Ощущаю себя девственницей школьницей.

— На сегодня и завтра билетов нет. Домой быстро не получится. Да и вообще, началось у нас всё с гостиницы, ты их любить должна, — сам посмеивается.

Вот паразит, не может без насмешек.

— Закончилось всё, тоже гостиницей, — напоминаю, складывая руки на груди.

Получи, сам напросился.

— В душ хочешь? — глаза хитрые.

— Я после работы, конечно хочу.

— Иди, ужин закажу и присоединюсь.

Разворачивает буклет неизвестного мне ресторана. Хочу сказать, знаю, где вкусно и быстро. Прикусила язык, молчу. Мы там с Романец всегда заказывали на вынос, пусть это останется в прошлом. Подождите. Что значит присоединюсь?

— Не надо, — спешу сказать, пока он не может дозвониться. — Предпочитаю мыться в одиночестве.

Успеваю заметить усмешку до того как ему отвечают. Потряхивает от количества впечатлений. Номер довольно просторный, небольшая зона отдыха, мягкое на вид, тёмно-коричневым кресло, небольшой журнальный столик с прозрачной столешницей. Большая кровать по центру, изголовьем у окна, прямо как в том номере, пять лет назад. По бокам прикроватные тумбочки. Белые, тяжёлые шторы, в тон покрывало. Бросаю вещи, бережно кладу цветы. Пока Дима мило беседует, запираюсь в ванной. Вот ещё, присоединится он. И будет помогать смывать тонну косметики с моего лица. Как-нибудь сама справлюсь.

Прекрасно знаю зачем мы здесь. Оба понимаем. Ой, к чёрту из головы эту муть, взрослая давно. Умывшись смотрю на себя в зеркало. Не до конца верится в происходящее, неужели всё закончилось, трусливо осмысливаю. Боюсь почувствовать себя счастливой, как бы ничего не испортить. Мондраж по телу с холодными мурашками не прекращается. Я в номере Димы Нестерова, он меня любит и сделал предложение… Алиса соберись! Раздеваюсь, залезаю под тёплую воду, успеваю только смыть макияж, как раздаётся стук. Передёрнулась с испугу.

— Алис, давай только не так долго, как тогда.

Припоминает, голос насмешливый. Я тебе сейчас устрою! Хватаю полотенце, наспех оборачиваюсь и к двери. Распахиваю, он не ожидал. Тяжело дышу, слова заготовленные мигом исчезли, в горле пересохло. Кажется, озабоченная сумасшедшая из прошлого, возвращается при виде почти голого Нестерова. Босый, расстёгнутые джинсы держатся на честном слове, вижу тёмно-синие трусы. Возвращаюсь к любимым глазам и тут же теряю контроль над разумом. Тяну к себе его за край штанов, приподнимаюсь на цыпочки, стремлюсь достать желанные губы. Пусть потом ругать себя буду, за то, что первая, сама, не в моих правилах. Склоняется на встречу сгребая в медвежьем объятии. Голова кружится от столь стремительного столкновения двух кипящих вулканов. В меня вселился демон страсти, наступаю сама, командую парадом. Затаскиваю под душ, кто-то хотел присоединиться. Насквозь мокрый, снимает остатки одежды с себя, бурчит.

— Какая нетерпеливая, даже раздеться не дала.

Ответить не разрешает, затыкает рот поцелуем, сразу же отобрав инициативу главенствовать. Да я и не против, сдаюсь без боя ласковым рукам, требовательным губам. На этот раз не получилось выпендриваться, отдалась своим желаниям. Будь что будет.

В тёплых, заботливых объятиях не могу прийти в себя. Разомлевшей кошкой потягиваюсь до невозможного, истома не отпускает голодное тело. А он довольно любуется.

— Интересно, у нас соседи есть?

— Зачем тебе это? — прочищаю горло.

— Ты так кричала, — отвечает с придыханием.

— Дурак, — щёки опаляет жаром.

Вскакиваю, дёрнув на себя простыню, он остаётся голышом, а я усердно сооружаю платье без бретелек и с метровым шлейфом. Ой, видимо до сих пор мозг забит приготовлениями к свадьбе. Наряд для торжества, я кстати тогда так и не выбрала, да вообще они мне не нравятся, как и дурацкие свадьбы.

Нестеров улыбается, глаз с меня не спускает.

— У тебя сейчас выражение лица, будто воевать с кем-то собралась.

— Так и есть, с тобой, — стою посреди комнаты, руки в боки.

Протягивает ко мне свои.

— Иди тогда скорее, ещё повоюем.

— Я согласна, — смотрю в упор. — Только на моих условиях.

Понимаю, могу пожалеть о своей поспешности, но я хочу видеть его рядом каждый день, несмотря на то, как сильно порою бесит. Самоуверенный, наглый, ржёт надо мной постоянно… Что я делаю? Вроде как недостатки ищу, пытаюсь уговорить себя передумать. Рукой отмахиваюсь от надоедливых мыслей.

Нестеров улыбается словно дурачок. Закидывает руки за голову, привалившись к изголовью кровати. Напускает на себя мечтательный вид и продолжает плотоядно любоваться мною.

— Ты слышал, что я сказала?

— Прекрасно слышал.

— На моих условиях, — повторяю.

— На любых, без разницы.

В чём подвох, на всё согласен. Растерянна, даже не знаю, что сказать. Готовилась совершенно к другому.

— Не перечислять? — всё-таки уточняю.

— Не надо, я слушаюсь и повинуюсь.

— Дим, я серьёзно хочу обсудить. Это наше совместное будущее.

— Алис, совершенно не хочу с тобой воевать, только, если в постели поборюсь за первенство, хотя тут ты сдаёшься без боя и так сладко стонешь… — понижает голос до шёпота.

Чуть ли не рот разеваю. На что это он сейчас намекает? Тело обдаёт жаром.

— Всё, иди сюда, у нас ужин остыл давно.

— Тебе всё равно, что я хочу сказать? — сердце панически несётся.

Боюсь не смогу остановиться, испорчу такой важный момент. Еле заметно прикрывает глаза, что-то бурчит недовольно, резко встаёт, роется в сумке с вещами. Одевает шорты, садится в кресло, начинает разбирать пакеты из ресторана. Как получили, так и не притронулись к ним. Складываю руки на груди, свирепо наблюдаю.

— Мне, ничего одеть предложить не хочешь?

— Тебе и так хорошо, — улыбнулся, даже не взглянул на меня.

— Дима!

— Алис, ты ещё капризнее стала, чем была. Иди сюда, быстро, — грозно глянул. — Пока буду есть, выслушаю всё, что скажешь.

Мой желудок скручивает в голодном спазме. С утра ничего не ела. Но всё равно упираюсь.

— Алис, вот у меня только одно условие, как можно скорее хочу поставить штамп и забрать свою жену, в свой дом. Всё!

— Так, значит у тебя тоже условие. А у меня не одно.

— Вот и замечательно. Договариваться, воевать, не будем, просто согласимся друг с другом, от чего все будут счастливы.

Рывком вскакивает, хватает меня и вернувшись на место усаживает на колени.

— Так ты будешь по сговорчивее. Целуй меня. Быстро, — приказывает с напускной строгостью.

Это же Дима Нестеров, с ним невозможно разговаривать. Он согласился на мои условия, а я на его, но вслух мы так ничего не озвучили. Не соврал, как и говорил, сытые и счастливые отправились в постель.

За окном давно темно, я не сплю. Смотрю в никуда. Дима крепко обнимает прижимая к себе, ровно дышит. Мне целых пять лет снились эти тёплые обнимашки, а как мы тогда, в прошлом, мечтали засыпать вместе, просыпаться от поцелуев. Судорожный вздох вырывается сам по себе, зажмуриваюсь, страшно.

— Ну чего ты переживаешь? Всё закончилось, я тебя больше не отпущу никуда, — говорит тихо, целует в макушку.

Он будто слышит мои мысли, читает по каждому движению. Разворачиваюсь к нему, в темноте смотрю в любимое лицо, провожу пальцами по колючей щеке.

— Думала спишь.

— С тобой уснёшь разве, то плачешь, то улыбаешься.

— Я не плакала.

— Но собиралась, — смотрит пристально.

— Боюсь… — не могу продолжить, сложно в слух озвучить свои страхи.

— Не бойся, я с тобой. И тогда бы смог вернуть, если бы не сбежала. Сейчас не отпущу, ничего не бойся. Даже брыкаться будешь, всё равно увезу домой и себе оставлю, редкий мой экземпляр. Поняла?

— Поняла, — отвечаю смиренно.

Как никогда хочу верить каждому слову.

— Что-то подозрительно покорная, — улыбается паразит.

Стоило прижаться к его груди щекой, сразу уснула.