Глава 7

Бетани Линдквист приехала домой после тяжелого рабочего дня и обнаружила, что в ее гостиной на диване лежит, развалясь, Карл Астер. Он потягивал что-то из высокого стакана и лениво листал журнал по сравнительной истории. Бетани встретила Астера на одном из бесконечных столичных приемов. Он оказался хорошим танцором и интересным собеседником. Они начали встречаться, их отношения из небрежных сделались серьезными, а затем он предложил ей руку и сердце. На предложение она пока не ответила.

– Привет! – воскликнул Карл, увидев Бетани, вскочил с кушетки, заключил ее в объятия и поцеловал. Когда поцелуй закончился, он спросил: – Вы выйдете за меня, леди?

– Спроси через неделю, – вздохнула Бетани. – Сейчас я хочу в горячую ванну, перекусить – и спать, спать…

– Мы идем на прием, – заявил Карл. – Я тебе не говорил?

– Не сегодня, Карл. У меня был тяжелый день.

– Как у историка может быть тяжелый день?

Бетани пожала плечами:

– Так же, как у любого другого. Эти идиоты в библиотеке потеряли мой запрос на поиск информации по древней Месопотамии, пришлось делать все вручную.

– А зачем? – спросил Астер. – Кому вообще какое дело до того, что было тысячу лет назад за пятьсот световых лет отсюда?

– Пять тысяч лет назад. А в твоем вопросе уже содержится ответ.

Насмешки Астера над ее профессией начались как игра, но теперь это ее уже не веселило.

– Сравнительная история очень важна, ведь за последние пятьдесят тысяч лет люди ничуть не изменились. Мы заселили новые звездные системы, но в глубине души остались такими же пещерными людьми. Я и мои коллеги изучаем историю Земли и стараемся найти параллели с нашей историей, а когда находим, изучаем способы, которыми наши предки решали (или пытались разрешить) проблемы, подобные нашим. Например, Альта – мир на границе цивилизованного космоса и последние век с четвертью развивалась как изолированное постурбанистическое общество. У всех проблем, с которыми вы сталкиваетесь в Парламенте, есть аналогии в докосмической эпохе, надо только их найти.

– Ну хорошо, прости! У тебя важная работа, а сегодня был тяжелый день. В качестве извинения приглашаю тебя в гости.

– Куда?

– Премьер-министр дает прием для офицеров флота.

– Ну и что?

– Там будут те, кто гнался за «Завоевателем». Мой босс подозревает, что все это – прикрытие для грязных делишек социал-демократов, он хочет выяснить правду. И кроме того, там будут все важные шишки Хоумпорта. Твой дядя тоже, кстати.

– Дядя? Ты уверен?

– Так сказал босс.

– Но что ему там делать?

Астер пожал плечами:

– Вот этого он мне не сказал. Говорят, твой дядя вначале отказался прийти, так премьера чуть кондрашка не хватила. Пришлось разыскать старика Рейнгардта и послать его уговаривать твоего дядюшку.

– Во сколько прием? – спросила Бетани.

– В девять вечера.

– Я приду, – вздохнула она.

– Вот и славно! Я заеду за тобой в полдевятого. – Карл подхватил пиджак со спинки кушетки и снова поцеловал Бетани. – Мне пора. Босс просил выяснить список приглашенных. До вечера.

– До вечера.

Основатели колонии на Альте выбирали место под столицу с тщательностью родителей, что заботятся о своем первенце. Эксперты провели немало часов за изучением стереограмм поверхности планеты, выявляя сильные и слабые стороны потенциальных мест под город, и даже после этого первый корабль колонистов задержался на орбите на несколько недель, пока первый десант лично не осмотрел несколько наиболее перспективных участков.

В конце концов руководство экспедиции выбрало широкую речную долину в северо-западной части массива суши, условно названного Главным континентом. При выборе учитывались тысячи параметров, одним из главных было то, что по реке, которую назвали Тигром (Амазонка, Нил и Евфрат были уже заняты), можно было плавать от предположительного места города до моря – на расстояние более трехсот километров.

К западу располагался горный кряж высотой со Сьерра-Неваду на Земле, он ограждал долину от зимних бурь, а на востоке – невысокие холмы, которые не будут по весне преграждать путь дождям. За холмами лежала обширная долина, вполне способная стать житницей колонии. С разведывательных спутников поступили данные о наличии полезных ископаемых в небольшом отдалении – они будут легко доступны, и в то же время заводам не придется загрязнять воздух будущей столицы. Первое поселение под названием Хоумпорт построили на склоне лесистого холма над излучиной реки Тигр. Оно состояло из дюжины бревенчатых, крытых местной травой пополам с грязью домов, сгрудившихся около корабельного реактора. Три сотни лет спустя на месте бревен и грязи стояли белые особняки.

Ричард Дрейк смотрел из окна машины, медленно взбиравшейся на холм Ноб. Огни Хоумпорта в долине казались тусклыми в сравнении с металлическим сиянием восходящего Антареса, отраженным на широкой глади Тигра. Сверхновая немного потускнела за тот месяц, что Дрейка не было на Альте, но по-прежнему оставалась самой яркой звездой на ночном небе.

– Хорошо дома, правда, командир? – спросил адмирал Дардан, расположившийся на заднем сиденье лимузина рядом с Дрейком.

– Да, сэр! Очень хорошо.

С того момента, как Ричард предстал перед Комитетом по делам космоса, прошло сорок шесть часов – двое альтанских суток.

– Рады, что едете на прием?

– Сказать по правде, адмирал, я предпочел бы заниматься расчетами по топливу для экспедиции, а не посещать приемы. – Дрейк оглянулся на три машины, едущие за ними. – И мои люди тоже. Дардан покачал головой:

– Это сейчас более важно. Вы и ваши коллеги – почетные гости.

– Да, сэр.

– И что еще более важно, командир, – продолжил Дардан официальным тоном, – там будет Кларенс Уитлоу. Премьер-министр лично пригласил его, чтобы мы могли обсудить проблему кодов.

Дрейк кивнул. Комитет по космосу в полном составе испытал шок, узнав, что три крейсера Альтанского флота не могут воспользоваться прыжковыми двигателями. Консерваторы обвинили социал-демократов в утаивании информации, те кричали о своей невиновности, и все винили флот. В ответ на запрос председателя адмирал сказал:

– Я думал, вы знаете, Олаф! Грэнвилль Уитлоу не хотел, чтобы Альта могла представлять угрозу Земле, поэтому до передачи крейсеров флоту извлек из памяти компьютеров все программы расчетов и пароли.

– А где они сейчас? – спросил Прост.

– Хранятся в старом компьютере посольства, в подвале Адмиралтейства. Насколько я знаю, доступны только Кларенсу Уитлоу. Если не ввести нужного пароля, вся информация может стереться из памяти.

Слушание окончилось в потоках взаимных обвинений вскоре после этого, а затем все повели себя так, словно ничего не случилось. Дрейка попросили составить предварительный план межзвездной экспедиции, а когда он указал на то, что такой план потребует участия «Дискавери» или других крейсеров, коммодор Уилсон сказал только:

– Не беспокойтесь, командир, мы работаем над проблемой. Делайте свою работу, а мы сделаем свою.

– Конечно, сэр.

Лимузин Адмиралтейства взобрался на вершину холма и замедлил ход. Справа показались узорные ворота, водитель свернул на подъездную дорогу, остальные машины последовали за ним. Внезапно окружающие деревья расступились, и открылся вид на неправдоподобно ухоженные лужайки вокруг большого белого дома. В свете сверхновой он выглядел призрачным, только в кустах вокруг горели цветные фонарики.

Как только лимузин остановился у широких ступеней, ливрейный лакей открыл дверь. Адмирал вышел, Дрейк – вслед за ним. Оба поправили форменные фуражки, прежде чем взойти на портик дома, где под колоннами их уже ждала полная женщина средних лет в вечернем платье, явно скроенном на кого-то двадцатью годами младше.

– Луис! Вы слишком давно не появлялись на моих званых вечерах, я уж и не знала, что с вами делать.

– Добрый вечер, миссис Мортридж, – ответил Дардан, целуя протянутую руку хозяйки.

– Какая миссис Мортридж! Для вас я Эвелин.

– Что ж, Эвелин, – Дардан повернулся к Дрейку, – позвольте представить вам нашего почетного гостя: Ричард Дрейк, командир крейсера «Дискавери».

Миссис Мортридж протянула Дрейку руку для поцелуя.

– Спасибо, что посетили нас, командир. Гости ждут не дождутся вашего рассказа об этих космических делах.

– Не знаю, сколько я вправе рассказать, миссис Мортридж…

– Эвелин!

– Хорошо, Эвелин. Парламент должен решить, сколько информации можно открыть для всеобщего доступа. Насколько я понимаю, они опасаются нестабильности фондового рынка.

– Да ладно вам! Знает Парламент – знают все. Ваши находки отразились на рынке за неделю до вашего прибытия. Никто не обращает внимания на эти глупые ограничения, и вы не обращайте.

– Но это мой долг, Эвелин.

Она немного странно посмотрела на него. До этого момента Дрейк думал, что перед ним обычная светская женщина, но сейчас, поймав этот странный взгляд, пересмотрел свое мнение.

– Тогда поступайте как сочтете нужным. Подчиненные Дрейка и помощники адмирала уже выходили из машин. Дардан представлял каждого миссис Мортридж, которая мигом вернулась к роли гостеприимной хозяйки.

Покончив с представлениями, все прошли в дом. В холле ярко горел свет, играл струнный квартет, а люди стояли, разбившись на мелкие группы и потягивая напитки. Из глубин дома доносился звук большого оркестра. Миссис Мортридж обратилась к Бэле Мартсону, Аргосу Кристобалю и Йонасу Саймсу:

– Я украду у вас командира ненадолго, джентльмены. Бар дальше в холле, вторая дверь налево. Сегодня придет много одиноких дам, постарайтесь их развлечь.

Мартсон поклонился:

– Спасибо, мадам.

– Зовите меня Эвелин.

Дрейк с легкой завистью наблюдал, как его офицеры удаляются в направлении бара, затем обернулся и обнаружил, что остался с хозяйкой один на один – Дардан и Уилсон куда-то исчезли. Он вздохнул, приготовился к тому, что вечерок будет не из легких, и поклонился.

– Я к вашим услугам, Эвелин.

Следующие двадцать минут миссис Мортридж водила его по залу, представляя каждой группе гостей. Дрейк потерял им счет на пятидесятом комплименте, но когда он уже думал, что избавления не будет, хозяйку позвали по каким-то делам.

– Сейчас хороших слуг уже не найдешь, Ричард. Прошу прощения…

Дрейк пробормотал что-то вежливое и поспешил прочь. Две минуты спустя он уже заказывал в баре напиток. Дрейк оценивающе покатал терпкую жидкость на языке и проглотил. По телу начало разливаться приятное тепло, и тут возле него остановился хорошо одетый человек.

– Командир Дрейк?

– Да.

– Меня зовут Грег Конверс, я промышленник из Саутриджа. Вы не против еще раз рассказать о ваших приключениях со звездолетом?

– Боюсь, не смогу рассказать вам больше, чем было в новостях.

– Поверьте, командир, мне не нужна секретная информация. Просто интересно, как все было.

Дрейк взял свой бокал и направился к ближайшему дивану, промышленник последовал за ним. Вокруг быстро собралась небольшая группа слушателей.

– А правда, что на борту звездолета нашли тела? – спросил Конверс через несколько минут рассказа.

– Правда.

– И одна из них – женщина?

– Да.

– Но что делать женщине на военном корабле?

– Судя по форме оружейника, – ответил Дрейк, – она явно была членом команды.

– Женщина-космонавт. Невероятно! – заметил кто-то.

– Ничего невероятного. – Мягкое контральто раздалось откуда-то из толпы слушателей.

Дрейк обернулся посмотреть на новую участницу разговора. Стройная рыжеватая брюнетка с умными глазами и чуть удлиненным лицом была одета в обтягивающее вечернее платье с открытой спиной. Она подошла поближе, села на ручку кресла и повернулась к тому, кто говорил про женщин-космонавтов.

– В истории было множество космонавток, первую звали Валентина Терешкова. К моменту взрыва Антареса Земной флот почти на двадцать процентов состоял из женщин, а на коммерческих кораблях их было еще больше. Не верите мне – загляните в учебник истории.

– Нет-нет, я верю, – быстро сказал ее собеседник. Он как-то нервно посмотрел на свой пустой бокал и выбрался из плотного круга слушателей.

– Это правда, – продолжала молодая женщина. – На Альте женщинам недоступны так называемые профессии группы риска по причине того, что первым колонистам нужно было населить планету. Многие первопоселенки рожали по шесть, восемь и даже десять детей. Уверяю вас, для остальных дел времени у них не оставалось.

– Сдаюсь! – воскликнул Конверс, поднимая руки. Незнакомка смущенно улыбнулась:

– Простите, командир. По профессии я историк, и иногда меня слегка заносит.

– Ничего страшного, – успокоил ее Дрейк. – Совершенно с вами согласен. Часто в космосе я отдал бы годовое жалованье за звук женского голоса. Кстати, меня зовут Ричард Дрейк.

– А меня – Бетани Линдквист. – Они обменялись рукопожатием. – Простите, что перебила вас. Рассказывайте дальше.

И Дрейк продолжил рассказ о своем визите на «Завоеватель», упомянул приказ о возвращении и закончил словами:

– Вот и все, что я могу рассказать. Пойду пройдусь, а то наша хозяйка рассердится, найдя меня в баре.

Его слова встретили вежливым смехом. Толпа разбилась на маленькие группы, Бетани Линдквист тоже повернулась, чтобы уйти. Дрейк догнал ее на выходе из бара в большой зал.

– Можно предложить вам коктейль?

Она улыбнулась, сверкнули ровные белые зубы.

– Спасибо, Ричард. Я как раз собиралась чего-нибудь выпить, но заслушалась вашим рассказом.

Он поставил пустой бокал на поднос проходящего официанта, взял два полных и протянул один из них Бетани одним плавным движением.

– Вы хороший космонавт! – рассмеялась она.

– Почему вы так думаете?

– Вы такой ловкий. Никто, проживший всю жизнь при нашей гравитации, не смог бы так поменять бокалы, не пролив ни капли.

– Вы не обидитесь, если я спрошу: вы здесь одна?

– Конечно, не обижусь, Ричард. Наоборот, я польщена. К сожалению, не одна, а с другом, но он сейчас совещается с боссом.

– На его месте я бы не оставлял вас одну.

– Правда? – спросила она с легкой улыбкой.

– Никогда.

– Рада это слышать, но вас ищет адмирал Дардан.

Дрейк проследил за ее взглядом. Действительно, адмирал проталкивался к ним сквозь толпу. Дрейк вздохнул.

– Человек предполагает, а бог располагает.

– Так и есть, – согласилась она.

– Дрейк! – Адмирал как раз протолкался к ним. – Пора за работу.

Ричард поклонился Бетани:

– Прошу прощения. Могу я рассчитывать на танец?

– Конечно, Ричард. Не будем задерживать адмирала. «Делай, что должен, и будь, что будет».

– Простите?

– Так, ничего, старинное выражение. Не волнуйтесь, я вполне могу о себе позаботиться, пока мой друг не освободится.

Дардан отвел Дрейка в то крыло дома, где почти не было людей. Танцы и музыка остались позади, теперь они шли по толстым коврам вдоль отделанных деревом зеостен. Адмирал остановился перед резной дверью, постучал и получил приглашение заходить.

В комнате сидели трое, и двоих – Стэна Барретта и премьер-министра – Дрейк узнал.

Гарет Рейнольдс, премьер-министр, был старым политиком, поднявшимся на самый верх социал-демократической партии. Он начинал карьеру наблюдателем на выборах, затем его повысили до организатора собраний, а потом – начальника избирательного округа. Доказав свою полезность на этих постах, Рейнольдс получил возможность баллотироваться в Парламент. На первых выборах он отдал свое место действующему члену Кабинета, у которого не прошли перевыборы. Но Рейнольдс оказался хорошим парламентарием и на следующих выборах получил собственное место. Так начался его стабильный двадцатилетний подъем по законодательной лестнице. Премьер-министром его избрали шесть лет назад при очередном переделе власти между двумя главенствующими партиями.

– А, командир Дрейк! Добро пожаловать. – Премьер-министр поднялся поприветствовать офицеров. – Вы провели первоклассную работу с «Завоевателем». Первоклассную!

– Спасибо на добром слове, господин премьер-министр.

– Не за что. Офицеры флота и так не получают заслуженного признания. Вы, кажется, еще не знакомы с Кларенсом Уитлоу, земным послом.

– Здравствуйте, командир. – Посол кивнул Дрейку из своего высокого кресла.

– Я попросил вас приехать, – говорил Рейнольдс, усаживая Дрейка в другое кресло, – потому что хотел дать послу возможность послушать ваш рассказ из первых рук. Ваша запись уже стоит в проекторе.

Премьер указал на проектор, стоящий на кофейном столике. Стэн Барретт достал пульт, и с потолка спустился голокуб коммерческой модели.

– Что-нибудь выпить, Ричард? – спросил адмирал Дардан.

– Благодарю, сэр.

Когда все уселись, Дрейк начал свой рассказ о выполнении задания – гораздо подробнее, чем говорил в баре. Он иллюстрировал свои слова теми же снимками, что в Комитете по делам космоса. Командир планировал говорить не больше получаса, но, когда ответил на все вопросы, обнаружил, что прошел целый час.

– Очень интересно, – заметил Кларенс Уитлоу, когда голокуб потемнел. Затем повернулся к Гарету Рейнольдсу. – Спасибо, что нашли время показать мне это, господин премьер. Однако должен признаться, я несколько смущен.

– Чем же, господин посол?

– Очень приятно и… необычно получать такое отношение со стороны вашей администрации. Я уже много лет занимаю свой пост, но это первый раз, когда правительство Альты решило со мной посоветоваться.

– Виной тому наша недальновидная политика, и пришло время ее исправить. Ведь «Завоеватель» – земной корабль, и мы решили ввести вас в курс дела.

– Вы собираетесь передать «Завоеватель» под мой контроль как представителя Земли на Альте? – спросил Уитлоу.

Адмирал покашлял.

– Мы… планируем вести операцию по его возвращению от имени правительства, господин посол. «Клинок» и танкер уже на пути к звездолету и готовятся транспортировать его внутрь системы.

Уитлоу развел руками.

– Тогда я не совсем понимаю причину вашего приглашения.

– Конечно, вы понимаете, – сказал премьер-министр, – что появление этого линкора – событие из ряда вон выходящее.

– Конечно.

– Всем ясно, что появление «Завоевателя» в нашей системе означает окончание долгой изоляции. Не все этому обрадуются, уверяю вас. Люди ждут ответа на многие вопросы, например: что возобновление межзвездной торговли сделает с нашей экономикой? Кто будет в плюсе и кто – в минусе? Как изменится курс стеллара? Сможем ли мы конкурировать с другими системами, или наша продукция настолько устарела, что никто не будет ее покупать?

– Без сомнения, это важные вопросы, господин премьер. Но при чем здесь я?

– Мы многого не знаем о нынешней ситуации, господин посол. Однако состояние «Завоевателя» наводит на мысль о том, что где-то в космосе идет война. Раз на нас вышел один корабль, то могут и другие. Парламентские лидеры, да и я тоже, уверены, что в интересах Альты надо найти их первыми. Мы решили послать исследовательскую экспедицию за нашу точку перехода, возможно, даже на Землю.

– Экспедиция на Землю? Как замечательно! – воскликнул Уитлоу. – У меня будет время приготовить депеши?

– Конечно, господин посол, – заверил его адмирал. – На подготовку кораблей потребуется по меньшей мере месяц.

– Прекрасно. Сегодня же начну составлять депеши.

– Есть… еще один вопрос, господин посол, – сказал адмирал.

– Да?

– Экспедиция будет состоять из пассажирского лайнера, на котором полетят ученые и дипломатический персонал, и двух танкеров с запасом топлива. Эти корабли не вооружены, и исправить это положение мы явно не успеем. Они отправляются в зону возможных боевых действий, поэтому сопровождать и защищать их будет крейсер «Дискавери» под командованием командира Дрейка.

– Очевидно, – продолжил премьер-министр, – что для этого необходимо восстановить прыжковый компьютер «Дискавери».

– Очевидно.

– Рад, что вы это понимаете, сэр. Могу я истолковать ваш ответ как готовность передать нам компьютерные коды и пароли, что хранятся в старых базах данных посольства?

Уитлоу внимательно посмотрел на премьера.

– Я сказал, что понимаю вашу проблему, господин министр, но я поклялся защищать интересы Земли, а не Альты.

– Уверяю вас, в данном случае они совпадают.

– Этого нельзя утверждать, пока экспедиция не вернется с новыми данными. Но тогда будет уже поздно отзывать мое согласие, так ведь? Мои предшественники опасались в этом вопросе именно необратимости своих действий. Как любит говорить моя племянница, мы «выпустим джинна из бутылки».

– То есть вы отказываетесь?

Уитлоу невесело улыбнулся, отставил бокал в сторону и неловко поднялся на ноги.

– Я должен все обдумать. Прошу простить, джентльмены, меня ждет нелегкое решение.

Рейнольдс кивнул.

– И еще одно, господин посол.

– Да?

– Обдумайте нашу просьбу очень серьезно. От вашего решения может зависеть судьба нашей планеты.

Кларенс Уитлоу вздохнул:

– Этого я и боюсь, сэр.

Загрузка...