Возвращение Арабеллы (СИ)

Глава 14. Леса близ Лондона порой бывают опасны

Королевский кортеж выехал из Кенсингтона рано утром, направляясь к Дувру по дороге, ведущей через Вильдский лес. Карету сопровождал отряд гвардейцев под командованием герцога Йоркского. Собравшиеся на улицах зеваки с интересом глядели на изысканного королевского фаворита. Стройный молодой блондин в белоснежном камзоле, отделанном крупным жемчугом, и небрежно наброшенном на плечи пурпурном плаще казался настоящим принцем, вполне достойным не совсем законно присвоенного ему титула. Юный красавец гарцевал на белом арабском скакуне, время от времени подъезжая к окну кареты, закрытому от любопытных взоров плотной занавеской, и протягивал находящейся в ней даме свои украшенные кольцами пальцы. Миновав улицы Лондона, карета выехала на ровную дорогу, пролегающую через печально известную лесистую область Вильдс. Несмотря на уверения знающих людей, королева решила ехать именно этим, самым коротким путём — уже несколько дней подряд её сильно мучали боли во всём теле, поэтому ей казалось, что, сократив маршрут, она уменьшит тряску, от которой она очень страдала. Но опытный кучер старательно объезжал все препятствия, и вполне довольная своим путешествием, Анна глядела в окно, слегка отодвинув кружевную занавеску. Мимо неё пробегали вековые дубы, иногда перемежавшиеся с одинокими берёзами и елями. Было солнечно, и лишь лёгкие облака медленно проплывали в синем небе. Немного полюбовавшись королева заскучала и, чтобы хоть как-то развлечься, пригласила герцога занять место рядом с ней. Фворит с радостью спешился. Устроившись рядом с возлюбленной, он обнял её за талию и начал развлекать пересказом последних придворных сплетен. Так миновали ещё несколько миль. Надо сказать, что лес области Вильд в те времена вызывал содрогание у всех представителей мало-мальски состоятельной части английского общества. Некий Джеймс Эвери, намереваясь затмить славу самого Робина Гуда, обитал там со своей шайкой, напропалую грабя всех проезжающих богатых аристократов. Ни один путник, оказавшийся на дороге, пролегавшей через Вильд, не избежал печальной участи. Лишь бедняки не боялись ходить через лес — у них не было ничего, что могло бы возбудить аппетит головорезов Эвери. С особой радостью отчаянные бродяги Джеймса нападали на аристократов, отбирая у них всё, что можно было взять, вплоть до платья и дорогого нижнего белья. Об ограблениях ходили самые невероятные слухи, и жертвы их, с ужасом вспоминая случившееся, заклинали своих друзей никогда не показываться в этом страшном лесу… Но, несмотря на это, Анна была абсолютно уверена в том, что ни один подданный не осмелится поднять руку ни на неё, ни, в её лице, на саму благословленную Богом королевскую власть. Карета еёь плавно катилась по ровной дороге, пролегающей через злополучный лес, а сама государыня, плотно завесив окно, предавалась фривольным беседам с возлюбленным.

Неожиданно карета остановилась. Анна отодвинула занавеску и крикнула кучеру:

— Почему остановил карету, Джек! Мне некогда — мы с герцогом спешим!

Ответом на её слова было молчание. Анна высунулась из окна. Карета была окружена здоровенными молодыми детинами, одетыми в рваное тряпьё и вооружёнными дубинками. Тяжело раненый кучер без чувств лежал на земле. Гвардейцы ещё пытались защищаться, но некоторые из них были убиты, а оставшиеся в живых из последних сил сдерживали натиск разбойников. Крепкий брюнет лет тридцати, церемонно поклонившись королеве, открыл дверцу кареты:

— Выходите. Ваш путь окончен, Ваше Величество,

— Вы кто? — спокойным, не дрогнувшим голосом спросила королева, абсолютно уверенная в собственной неприкосновенности.

— Меня зовут Джеймс Эвери. Мы берём Вас в плен и забираем всё Ваше имущество. Выходите по-хорошему, иначе хуже будет, — и он вновь отвесил удивлённой королеве глубокий поклон.

— Герцог, что же Вы? — не терпящим возражения голосом произнесла она, — неужели Вы будете слушать, как меня оскорбляет какой-то простолюдин?

Саунтон выскочил из кареты со шпагой в руке, но шпага его тотчас же сломалась о дубины разбойников. Не менее трети гвардейцев уже были убиты или ранены, остальные продолжали сражаться, окружив карету плотным кольцом. Герцог, связанный по рукам и ногам, уже сидел на земле с кляпом во рту, а в его карманах шарили бандиты. Гвардейский капитан уже приготовился встретить свой конец, но услышав приближающееся цоканье копыт, воспрял духом и с новой силой бросился на разбойников, своим примером вдохновляя оставшихся в живых солдат. Однако, взглянув на дорогу, он понял, что его радость была обманчивой — на пустынной дороге появилось всего лишь два всадника.

— Кажется, ешё парочка аристократов, — рассмеялся Джеймс Эвери. — Ребята, покажите им, кто хозяин в Вильдсском лесу!

Два рослых бандита с дубинами и пистолетами вышли из толпы и направились на дорогу, чтобы преградить путь приближающимся мужчинам, которые действительно были одеты как знатные вельможи. Пригнувшись к холкам своих коней, они галопом неслись по дороге…

Стены рабочего кабинета герцога Мальборо в замке на Пэлл-Мэлл были отделаны красным деревом. Камин излучал приятное тепло, а мерное потрескивание берёзовых дров могло успокоить любое, даже самое мятежное сердце. На обитой китайским шёлком стене висел портрет герцога Джона. На дубовом столе, покрытом зелёным бархатом, были разложены бумаги — письма, счета, депеши, присланные из Дувра её деловыми партнёрами — бывшими членами «берегового братства». Уютное мягкое кресло с резными ручками словно приглашало сесть и вытянуть ноги к огню, забыв обо всех заботах дня сегодняшнего. Но наследная герцогиня Мальборо, казалось, не замечала окружающего её великолепия. Девушка взад и вперёд ходила по кабинету, погружённая в тяжёлые думы. Ещё накануне она от души радовалась, что ей удалось решить самую запутанную проблему её нынешней жизни, окончательно прояснив свои отношения с бывшим квартирмейстером. Но к концу дня в замке не появились ни Вольверстон, ни Уоллес. «Может быть, они решили заночевать в Дувре», — подумала Арабелла, глядя на сгущающийся над улицей Пэлл-Мэлл сумрак. Но на следующее утро в замке появились лишь её старые друзья — графы Солсбери и Вандомский. Не понимая, что же происходит с их давним приятелем, они всячески пытались развлечь девушку, рассказывая занятные истории из придворной жизни. Но и их усилия оказались тщетными. К полудню, устав от ожидания и бесплодных размышлений, Арабелла выехала в Блейнхейм. Однако, погоня за ланями лишь ненадолго отвлекла её от назойливых мыслей. Неужели она совершила ошибку, предложив Питту брак? Может быть, ему не так уж нужна эта свадьба, и все его страдания — лишь плод её воображения? Может быть, её квартирмейстер просто раздосадован тем, что его друг оказался при дворе, а сам он стал просто капитаном торговой флотилии Мальборо? Девушка вновь вспоминала свои разговоры с Уоллесом, снова и снова убеждаясь в том, что он действительно любил Арабеллу Брэдфорд. Но что же тогда произошло? Неужели он разочаровался в своей возлюбленной, узнав, что она стала пиратом? А может быть, это всё его уязвлённое самолюбие — мужчины предпочитают быть сильными, а не оказаться под началом любимой женщины. Возможно, ей надо было дождаться решения Уоллеса, а не навязывать ему этот брак? Ведь она и раньше повторяла, что не изменила своё мнение? Погрузившись в размышления, девушка не заметила, как прямо из кустов на неё выскочила крупная лань, и лишь быстрота реакции, не раз выручавшая её на корабле, помогла Арабелле сохранить свою репутацию меткого стрелка. Но её спутники, видя, что с их приятелем происходит что-то странное, снисходительно относились к её рассеянности и любезно предложили ей отобедать в павильоне на острове. Солсбери, взявший на себя обязанности хозяина, распорядился подать кофе в библиотеку, и, взяв девушку под руку, усадил в кресло.

— Что с Вами происходит, капитан? — с ласковой иронией спросил он её, когда девушка, устроившись в кресле, тупо уставилась на огонь в камине, в котором постепенно исчезали тлеющие дрова. — Не узнаю своего старого приятеля Сильвера.

— Ко мне сватался герцог Йоркский, но я отказала ему, — бесстрастно ответила она, не отрывая глаз от огня, — ему нужно было лишь имущество Мальборо

Девушка во всех подробностях рассказала другу о событиях последней недели. Но граф, как оказалось, был в курсе много из того, что произошло между ней и Саунтоном.

— Вы совершенно правы, — заметил он. — Я прекрасно знаю Саунтона. Он незаконный сын одной известной своими похождениями особы. Юноша с четырнадцати лет имел постоянную должность при дворе, а с шестнадцати постоянно вертелся рядом с Её Величеством, надеясь ей понравиться. Но поначалу королева не обращала на молодого человека ни малейшего внимания, и лишь после смерти её супруга юноша смог добиться её расположения. Вскоре он получил титул герцога Йоркского, но не столько благодаря протекции Её Величества, сколько из-за желания большинства членов парламента насолить сбежавшему во Францию Претенденту. Мои знакомые в палате пэров рассказывали, что парламент лишил кардинала герцогского титула тем же самым эдиктом, которым Саунтон был его удостоен.

— Значит, он любит Её Величество? — поинтересовалась Арабелла, желая хотя бы как-то поддержать разговор

— Саунтон не способен полюбить никого, — многозначительно промолвил граф. — Ни Анну Стюарт, ни Вас, ни кого-либо другого. В отношениях с женщинами он под стать Болингброку, который ему покровительствует — оба не пропустят ни одной юбки.

— Саунтон имеет дело с самыми подлыми и жестокими из пиратских капитанов, — с горечью произнесла Арабелла. — Он познакомил меня с неким лордом Чендерлеем, который снаряжает экспедицию в Новый Свет.

— Очень хорошо, что Вы отказали им, герцогиня, — задумчиво произнёс Солсбери. — Королеве известно об этом разговоре, как и о Вашем отказе. Она рассказала мне, что давно следит за Саунтоном, и что её очень обрадовало то, как Вы печётесь об её репутации. Но что произошло между Вами и Её Величеством — ведь она собиралась взять Вас с собой в Дувр?

Арабелла рассказала графу о своём разговоре с Анной. Солсбери вздохнул и грустно взглянул на собеседницу:

— Значит, Вы любите Вашего Уоллеса?

— Не знаю, — с сомнением произнесла Арабелла, не заметившая ни затуманившихся печалью глаз светского щёголя, ни краски, чуть тронувшей его бледные щёки. — Я много думала об этом. Он с детства был влюблён в Арабеллу Брэдфорд, а потом, когда я стала капитаном, мы с ним были лучшими друзьями. Питт много раз говорил мне о своей любви, не подозревая, что его приятель и есть та самая любимая девушка. Конечно, Уоллесу сейчас нелегко, и я прекрасно это понимаю.

— Но как Вы относитесь к Питту? — с надеждой поинтересовался Солсбери. — Он для Вас всего лишь друг?

— Не знаю, граф, — Арабелла, так и не поняла чувств Солсбери, скрытых под маской иронично-участливой доброжелательности. — Однажды на Тортуге, когда он вызвал на поединок известного головореза Гарри Уайта, я испугалась и сама затеяла ссору с Уайтом.

Солсбери с удивлением заметил на губах девушки улыбку. Она, поймав его взгляд, рассмеялась, но в её смехе чувствовалась плохо скрываемая грусть

— Он был отъявленным рубакой и имел прозвище «Непобедимый Гарри», но я отделала его так, что он больше не решался приставать ни ко мне, ни к моим людям

— Значит, Вы рисковали жизнью из-за Питта и были готовы ради него сразиться с противником, который был заведомо сильнее Вас?

— Не однажды. Когда Уоллес попал в плен во время захвата галеонов Терра-Фирме, я, вопреки требованиям остальных капитанов, повела корабли на штурм Пуэрто-Бельо. Мы с небольшим отрядом двинулись на город с суши, а Вольверстон оказывал мне поддержку с моря.

— Несомненно, он Вам очень дорог, герцогиня, — Солсбери вздохнул ещё раз, и его вздох был ещё более глубоким и печальным. Арабелла вновь задумалась, глядя на тлеющие дрова в камине. В воздухе повисла неловкая пауза.

— Мне кажется, граф, что я немного побаиваюсь мужчин, — наконец произнесла девушка.

Четыре года мужчины были для неё лишь друзьями, соперниками или врагами, и ей всё ещё трудно было представить, что кто-либо может смотреть на неё как на объект любви или привязанности.

— Что Вы имеете в виду, герцогиня? Разве Вы не вступали в бой с самыми отчаянными головорезами?

— Вы неправильно меня поняли, граф. Я никогда не страшилась никакого, даже самого сильного соперника. Но после встречи с Альваресом, после тех грязных слов, которые я услышала от него в тот день, когда он захватил меня в плен, мне страшно подумать, что кто-либо из мужчин подойдёт ко мне ближе, чем на пистолетный выстрел. У меня не осталось иллюзий, относящихся к взаимоотношениям мужчин и женщин. Именно поэтому сейчас я испытываю страх.

— А Саунтон? — удивился граф, — мне казалось, что Вы симпатизировали ему? Вы ведь не боялись его?

— Джеймс будто бы околдовал меня, но я быстро поняла, что это за человек. Поэтому теперь я ещё более настороженно отношусь к мужчинам.

— Но Вы же сами просили согласия Её Величества на брак с Уоллесом, — противоречивость суждений девушки удивила даже бывалого интригана. — Вы получили высочайшее согласие — чего же Вам теперь надо?

Арабелла задумалась, глядя на собеседника невидящими глазами. Перед её мысленным взором в считанные мгновения промелькнули события последних дней.

— Мне казалось, что стоит мне дать согласие, Уоллес тут же примчится в замок. — Прервала она затянувшуюся паузу. — Но он куда-то исчез, а с ним и Вольверстон. Вначале я думала, что они заночевали в Дувре, но их нет до сих пор. Я послала в Дувр гонца, и жду его с минуты на минуту. Не понимаю, что же могло случиться? Может быть, они стали жертвой разбойников?

— Уоллес с Вольверстоном? — рассмеялся Солсбери. — Очень в этом сомневаюсь. Мне кажется, что скорее разбойники станут жертвой Ваших головорезов, герцогиня.

— Почему же они не здесь? — произнесла девушка со смешанным чувством страха и раздражения

— Всякое могло произойти, герцогиня, — задумчиво промолвил Солсбери, и вдруг замолчал, услышав приближающиеся лёгкие шаги в коридоре. Дверь скрипнула, и в её проёме появился рыжеволосый худенький мальчуган мальчик лет четырнадцати с веснушчатым лицом.

— Герцогиня, — произнёс он, запыхавшись, — я был в Дувре. Уоллес с Вольверстоном были у Майкла, но они ещё вечером выехали в Лондон. Мне удалось разузнать, что они направились через Вильдские леса.

— Я так и думала, — решительно сказала Арабелла, — наверняка их захватили разбойники. Надо немедленно ехать на поиски.

— Не делайте поспешных выводов, герцогиня, — возразил ей Солсбери. Думаю, что разбойники наверняка захотят получить за них выкуп, и непременно свяжутся с Вами.

— Тем более, мне надо быть в Лондоне, — в голосе Арабеллы слышалась прежняя уверенность, — выезжаем немедленно.

— Могу я поговорить с Вашим посыльным, — осторожно спросил её Солсбери

— Конечно, граф, но недолго. Нам надо ехать, — нетерпеливо произнесла девушка

Солсбери вывел мальчика за дверь и через несколько минут вернулся в библиотеку.

— Вы правы, герцогиня, Вам надо немедленно выехать в Лондон. Но Вы не должны волноваться. Ваш Уоллес находится в полной безопасности.

— Откуда Вы это знаете, и почему он не связался со мной? Что Вы скрываете от меня?

— Всему своё время, герцогиня, — многозначительно улыбнулся Солсбери, — Вам надо учиться терпению и не бросаться на абордаж, едва заслышав голос трубы.

Едва появившись в замке и передав Арабеллу в руки миссис Брэдфорд, с нетерпением ожидающей возвращения дочери, Солсбери тут же оседлал коня и галопом поскакал в Кенсингтон. Через час он вернулся, передав девушке записку, в которой чётким ровным почерком Абигайль Мэшем было написано:

«Герцогине Мальборо предписывается прибыть в Кенсингтон к восьми часам вечера завтрашнего дня для участия в торжественной церемонии встречи Её Величества. Герцогине надлежит явиться в сопровождении графа Солсбери и миссис Брэдфорд. Её Величество не желает видеть герцогиню до начала церемонии».

— Вот видите, граф, — расстроено произнесла Арабелла. — И здесь одни неприятности, на этот раз — с королевой.

— Ничего, капитан, — ободряюще промолвил Солсбери, — разве Вы не выходили невредимым ещё не из таких переделок? Что Вам королевская немилость — если захотите, Вы можете купить всю Англию, не говоря уж о нынешних продажных политиках. Вот только боюсь, что Вы слишком щепетильны для подобных дел.

— Вы правы, граф, — вздохнула девушка, — я не собираюсь объявлять войну Анне Стюарт из-за своих проблем с Питтом Уоллесом. В конце концов, если ему не нужна рука герцогини Мальборо, я буду считать себя свободной от данного мной слова. Мы с Вами завтра же прибудем ко двору, и я предстану перед всеми во всём блеске, на который способны представители рода Мальборо.