Все о национальных парках

VI. Ландшафтная архитектура

Национальные парки должны сочетать в себе образцово поставленную охрану природы, хорошо организованное обслуживание отдыхающих и широкие возможности приобщения посетителей к достижениям культуры. Привлекательность парков зависит от того, насколько умело и полно их устроители умеют использовать имеющиеся туристские ресурсы. Прежде всего несколько строк о самих ресурсах.

Специалисты попытались их классифицировать в четкую систему. Польский экономист М. Троиси предлагает, например, ресурсы разделить на три группы: природные туристские ресурсы, туристские ресурсы, созданные трудом, и «дополнительные» ресурсы, используемые для оказания услуг и охватывающие инфраструктуру района и все предприятия по приему и обслуживанию туристов.

Французский ученый П. Дефер несколько уточняет и расширяет понятия, определяющие туристские ресурсы. Он, в частности, считает, что предприятия по приему и обслуживанию гостей не являются туристским ресурсом, поскольку ради них никто никуда не поедет. Наверное, так оно и есть. Хотя хороший прием очень способствует популярности любого места отдыха.

Все туристские ресурсы П. Дефер подразделяет на гидром, фитом, литом и антроп.

К гидрому относятся все виды водоемов, а также снежные равнины и ледники, минеральные источники и все остальное, что связано с водою.

К фитому относится, за исключением воды, практически все, что связано с землей или является результатом человеческого труда на земле. Это и леса, и вулканы, и скалы, и парки, и красивые панорамы.

Под литом П. Дефер понимает все, что создано трудом и может вызвать интерес. Это дворцы и простые жилища, памятники, мосты и т. д.

И наконец, антроп, к которому относятся виды человеческой деятельности независимо от окружающей обстановки. Характерными примерами антропа являются карнавалы, народные праздники, национальная музыка.

Популярность национальных парков зависит от того, насколько рационально их организаторы реализуют потенциальные возможности туристских ресурсов. Но для этого надобно трудиться и трудиться. Иначе ресурсы так и останутся неиспользованным резервом.

Что касается инженерного обустройства территории парков, то мы о них уже успели рассказать. Добавим лишь, что это более легкая работа по созданию парков. Значительно труднее обустроить живую его часть. Архитекторы справедливо утверждают, что построить красивый парк сложнее, чем возвести хорошее здание.

Природа постоянно меняется; то, что хорошо летом, зимой может оказаться обыкновенной посредственностью. А сколько взаимосвязанных компонентов у живой природы парка! И все же специалисты научились управлять ими по заранее определенному замыслу.

Ландшафтное строительство, как и любое другое, начинается с проекта. Ему предшествует титульное изучение природных ландшафтов. Поэтому прежде познакомимся с ландшафтом и его составляющими.

Ландшафт — слово немецкое. На родном языке оно означает «вид местности». Хотя, как это часто бывает с иностранными словами, трансформировавшись в научный термин, оно значительно расширило свою информативность. Для географов ландшафт — это объект исследований, имеющий точное научное определение. Ландшафт в географическом понимании — объективно существующая, исторически обособившаяся территория с присущим ей сочетанием климата, геологического строения, с взаимосвязанными между собой рельефом, поверхностными и подземными водами, почвами, группировками растений и животных.

Объектом изучения не может быть неопределенный ландшафт вообще, без каких-либо естественных границ и твердых показателей, определяющих его сущность. Под ландшафтом следует понимать конкретную территорию, природные условия которой относительно однородны. К одному ландшафту можно отнести территории, разобщенные между собой, но сходные по природной характеристике. Каждый ландшафт состоит из более простых природных территориальных комплексов или морфологических частей. Это «местности» (самые крупные части ландшафта), «урочища» (отдельные холмы, овраги) и, наконец, самые мелкие единицы — «фации», например, незадернелые днища оврага или участок сухого леса на плоской вершине холма и т. д.

Сочетание всех этих морфологических частей ландшафта определяет то, что называют его структурой. Изучением ландшафтов занимается специальная наука — ландшафтоведение, которая ориентируется на конкретные направления хозяйственной деятельности. Среди ее основных разделов: инженерное ландшафтоведение, агроландшафтоведение, медицинское ландшафтоведение, рекреационное ландшафтоведение.

Основой для подразделения ландшафтов на разделы явилось различное их хозяйственное использование и вытекающие из этого последствия. Ландшафт в наше время немыслимо рассматривать в отрыве от людей. Его состояние целиком и полностью зависит от воздействующих на ландшафт технических систем и орудий труда.

Полезность и ценность того или иного ландшафта или его части прямо пропорциональны его доступности, расходам на подготовку, развитие и использование местности. Зависят они от наличия биологических и минеральных ресурсов, гидрологии, привлекательности ландшафта. Имеет значение и ценность соседних участков.

Все эти факторы сознательно или подсознательно учитываются в оценке выгоды или преимущества, которые будут получены на выбранном участке, а значит, и в осознании его ценности.

Таким образом, различные по своему характеру ландшафты по-разному используются человеком. С точки зрения сельскохозяйственного использования, например, важны влажность, плодородие почвы, ровность рельефа. Для организации туристских маршрутов хороши уже не однообразные ровные поля, а частые контрастные смены урочищ; чередование возвышенностей и низин, лесов и полей, воды и суши.

Поэтому комплексное ландшафтное изучение территории особенно необходимо при составлении проектов новой планировки территории для ее рационального преобразования.

В практической своей работе по благоустройству территорий для отдыха специалистам приходится иметь чаще дело не с целым ландшафтом, а с его частью (видом местности, растительными ассоциациями, элементами благоустройства), то есть пейзажем.

Пейзаж — своеобразная картина природы, предстающая перед зрителем с определенной точки наблюдения. Влияние пейзажа на людей чрезвычайно большое. Вспомним работу А. Артюховского, о которой мы упоминали в начале предыдущей главы. Он говорил: «Если лес — доктор, то лесные пейзажи — его лекарства».

Начнем с того, что на настроение человека влияет уже сам облик многих участков и даже отдельных деревьев. Не случайно народ назвал ель и иву грустными, березу — веселой, дуб — могучим, кипарис — торжественным. Не безразлична для нашего восприятия и форма деревьев. Так, деревья с раскидистыми, как у дуба, кронами успокаивают, вдохновляют нас богатством своей пластики. Такой же способностью обладают липы с узкораскидистыми кронами. Колонновидные деревья — кипарис, пирамидальный тополь, туя, берест — способствуют повышению активности нервной системы. Стимулируют также бодрое настроение ель и другие породы с коническими кронами. Однако бодрость эта несколько суровая. Иное дело сосна с овальной и шарообразной кроной. Ее мягкие очертания успокаивают, располагают к раздумью. Зонтикораскидистые и плакучие кроны деревьев не только успокаивают, но и создают грустное, даже печальное настроение. Вспомните плакучие ивы, склоненные к зеркальной глади прудов.

Лесные пейзажи обладают способностью влиять на настроение людей еще в большей степени, чем отдельные деревья. Румынский ученый, профессор В. Кармазину, предложил даже классификацию пейзажей в зависимости от того, какое настроение они вызывают, и степени их воздействия на физиологическое состояние человека, то есть терапевтического воздействия пейзажа. Он отличает пейзажи раздражающие и тормозящие. Первые делит на две группы; возбуждающие, наиболее активные и стимулирующие и просто активные. Тормозящие пейзажи подразделяет на щадящие, малоактивные и успокаивающие.

Конечно, лесные участки влияют на человека не только внешним видом, но и целым комплексом явлений: ароматом, микроклиматом и т. д. Профессор В. Кармазину приводил примеры пейзажей различного психологического воздействия. Так, например, липовая аллея, аллея клена остролистного, по его данным, дают тень и уют. Они умеренно оживляют путника и способствуют нормальной работе сердечно-сосудистой системы.

Большее влияние на эмоции человека оказывает новизна лесных пейзажей. Она усиливает наблюдательность, обостряет восприятие и создает в определенной степени хорошее настроение.

Особенно благотворно сказывается на настроении и самочувствии людей чередование пейзажей различного эмоционального плана — грустных и веселых. По мнению врачей, переход от минора к мажору улучшает деятельность желез внутренней секреции, увеличивает количество адреналина и витаминов в крови.

Иной из читателей подумает, уж не досужие ли это выдумки специалистов?

Отнюдь нет. Таковы результаты научных исследований. Цветовая гамма пейзажей оказывает на зрителя исключительно сильное впечатление. Что бы ни говорили, но цвета всегда действуют на человека: они могут вызвать чувства, пробуждающие эмоции и мысли, которое нас успокаивают или волнуют, они печалят или радуют. Об этом писал еще Гёте. Известно, что зеленый или голубой цвет успокаивает нервную систему, красный возбуждает ее, но быстро утомляет, серый вызывает апатию, желтый внушает бодрые мысли. С помощью красного цвета можно создать у зрителя ощущение тепла, а зеленого и голубого — прохлады. Воздействие цвета на человека столь велико, что им издавна пользовались во врачебной практике. В средние века красным цветом лечили ветряную оспу, корь, скарлатину. Зеленый цвет снижает давление, расширяет сосуды, снимает зрительное утомление. Желтый цвет стимулирует нервную систему. Под воздействием голубого цвета успокаивается дыхание.

Ну а что, спросит читатель, эти наблюдения и факты дают практике, жизни?

Очень многое. Нужно умело пользоваться всеми этими феноменами природы при уходе за лесами.

Зная особенности окраски коры деревьев, цвета листьев и плодов, можно варьировать цветовую гамму лесных пейзажей и тем самым добиваться желаемого психологического воздействия на людей.

Приспособить для отдыха можно любой участок земли. Тем не менее нельзя не учитывать связанные с этим хлопоты. Что касается лесов, то для их оценки разработана трехбалльная шкала по хозяйственной санитарно-гигиенической оценке территорий. Те, что отнесены по этой шкале к I категории (первый балл), годятся для парка практически без всяких забот со стороны работников лесхозов и лесничеств. Оцененные по второму баллу с незначительными доработками тоже нетрудно превратить в интересные места отдыха. Значительно сложнее обустроить захламленные, замусоренные участки. Они оцениваются по третьему баллу. На них приходится вести реконструкцию насаждений, планировку территорий, осушение.

Особенное беспокойство вызывают участки с больными деревьями, поскольку очень часто причиной их усыхания уже явилась чрезмерная перегрузка территории хозяйственной деятельностью людей.

В зависимости от количества больных деревьев на участке предлагается еще одна шкала. Она четырехбалльная. На самых устойчивых лесных участках количество здоровых деревьев должно составлять в хвойных лесах не менее 90 процентов, а в лиственных — 70 процентов. Если таких деревьев в хвойных насаждениях менее 50 процентов, а в лиственных — 30, то это IV класс устойчивости. На таких участках планировать парковые зоны вряд ли целесообразно. Сначала надо вскрыть причину болезни и вылечить лес.

Сложнее сделать эстетическую оценку участков, предназначенных для парка. В лесу есть много такого, что определяет его красоту: просвет между кронами, сочетание деревьев и кустарников, наличие зверей и птиц, состояние водных акваторий и многое другое.

Первые попытки установить истинную привлекательность местности уходят в далекое прошлое. Много веков назад китайские мастера садового искусства различали ландшафты веселые, страшные, очаровательные или романтические. Позднее их классификация была принята и в Европе. В XVIII веке садово-парковые строители подразделяли ландшафты в зависимости от производимого ими впечатления на ландшафты героические, величественные, идеалистические, сентиментальные и т. д.

Знание свойств ландшафтов открывало возможность целенаправленно воссоздавать в природе замысел архитектора.

За последние десятилетия в связи с развитием рекреации проделана существенная работа по изучению эстетических и санитарно-гигиенических свойств ландшафтов и совершенствованию их типологии. Большое внимание при этом уделялось зрительному восприятию.

Так, Ленинградский научно-исследовательский институт лесного хозяйства предлагает при оценке ландшафтов пользоваться девятью признаками: обозримостью, красочностью, контрастностью, разнообразием и взаимосвязью ландшафтов, декоративными свойствами деревьев; учитывать конфигурацию опушек и ориентацию открытых пространств, а также долговечность насаждений, шумопоглощающую способность леса и факторы комфорта.

Каждый из перечисленных признаков оценивается по пятибалльной системе, и их сумма берется за критерий ценности ландшафта.

Шкала оценок, предложенная Ленинградским научно-исследовательским институтом лесного хозяйства, представляет несомненный интерес для производства.

На долю лесных ландшафтов в пригородных лесах приходится большая часть площадей. Ландшафты эти характеризуются большим многоообразием разновидностей. Классифицируя их, лесоводы пользуются принципом сходства и однородностью мероприятий, применяемых при облагораживании естественного леса. Например, ландшафты елового леса зеленомошникового и лишайникового типа, а также елово-березовые древостои сходны по трудоемкости работ, связанных со строительством парка. Они не обладают высокими эстетическими свойствами, хотя отдельные композиционные элементы их и имеют неплохую декоративность. В том числе низко опущенные кроны елей или группы берез, которые в таких лесах можно эффективно использовать для украшения ландшафта.

Иное дело — сосновые, зеленомошниковые и лишайниковые леса. Общеизвестны их красота и высокие санитарно-гигиенические свойства. Из них нетрудно с минимальными трудозатратами сформировать красивые запоминающиеся пейзажи. Эстетическую привлекательность таких лесов повышают за счет обогащения почвенного покрова цветочными растениями и созданием разнообразия в размещении деревьев на участке. Делают это с помощью рубок ухода за лесом.

З. Шимановский в своей классификации лесных ландшафтов различает пять групп. Кроме упомянутых выше еловых и сосновых, он в особые группы выделил типы леса на богатых и бедных почвах, а также заболоченные участки леса.

Интересная шкала эстетической оценки территории разработана при проектировании Сочинского государственного природного национального парка. В ней сто баллов, из которых 40 отводится для характеристики леса, 10 — лесных полян, по 12 — на оценку вида местности и рельефа, 6 — на дороги и тропинки, 10 — близости к городу или санаторию. Кроме этих 100 баллов, могут быть приплюсованы еще 100 в зависимости от близости моря, наличия пещер и красоты открывающихся пейзажей.

Нельзя не согласиться с мнением многих специалистов в том, что балльная оценка ландшафта все же субъективна и малоконструктивна, так как она недостаточно полно учитывает критерии оценки самих отдыхающих. Чтобы восполнить этот пробел, многие исследователи в СССР и за рубежом начали делать попытки разработки критериев ландшафтно-эстетической оценки на основе измеримых объективных показателей ценности природных комплексов с использованием методов экспертных оценок, опросов.

Доступными для измерения эстетической ценности ландшафтных участков являются: разнообразие, масштаб, количество, контрастность, яркость пейзажей, входящих в состав природного комплекса. Из условий зрительного восприятия ландшафта можно определить и качественные его параметры. Это пригодится впоследствии при проектировании зон отдыха и туристских трасс.

Типизация ландшафтов для рекреационных целей — задача не из легких. Дело в том, что ландшафт — это своего рода живая динамичная система. Географ академик Л. Берг писал по этому поводу: «И если выражаться фигурально, то можно сказать, что ландшафт есть как бы некий организм, где части обуславливают целое, а целое влияет на все части. Если мы изменим одну какую-нибудь часть ландшафта, то изменится весь ландшафт».

Обустраивая леса для отдыха, ландшафтным архитекторам нередко приходится иметь дело не с хорошо изученными сложившимися естественными ландшафтами, а с испорченными, образовавшимися в результате неумелого, нерационального хозяйствования. Все многообразие таких ландшафтов и представить трудно. Чаще всего это временные природные комплексы. Механизм их саморегуляции не всегда предсказуем. Осушив болото или вырубив лес, мы далеко не всегда можем представить дальнейшую судьбу измененных нами ландшафтов.

Научный подход к формированию культурных антропогенных ландшафтов, в том числе и рекреационного плана, состоит в объективной оценке коренных естественных ландшафтов обрабатываемой территории и проведении на ней мер по созданию культурных ландшафтов.

Сами по себе ландшафтные комплексы представляют собою саморегулируемую и отчасти самовосстанавливаемую систему взаимосвязанных компонентов и комплексов более низкого ранга, функционирующих под влиянием одного или нескольких ведущих факторов. Главная особенность ландшафтного комплекса заключается в том, что все компоненты в нем тесно связаны и как бы приспособлены друг к другу. Искусственно заменить или ввести какой-то комплекс в них можно, но без нашего присмотра он легко может быть отторгнут природой. Например, поляна в лесу. Для целей рекреации она нужна. Сделать ее нетрудно, но через несколько лет, если за нею не присматривать, она зарастет.

Немало у лесоводов соблазнов и по введению иноземных деревьев и кустарников, декоративных растений в леса, предназначенные для отдыха населения. Стремления эти похвальны, но при всем при этом нельзя забывать, что тем самым мы трансформируем естественный ландшафт, переводим его в антропогенный, искусственный, который без нашей помощи, возможно, и не проживет, поскольку факторы, стабилизирующие его, могут оказаться слабее тех природных, что действуют в естественном ландшафте. Как часто лесоводы испытывают разочарование именно по той причине, что недоучли или недорассчитали своих возможностей при создании культурного ландшафта на месте естественного. Прекрасно сказано об этом у Д. Кайгородова: «Кто-то задумал развести на большом пустопорожнем месте лес. Дело было поручено молодому лесничему, чрезвычайно трудолюбивому и аккуратному, но малоопытному. Сотнями выкапывались из ближайшего леса молоденькие кленики, вязки, березки, елочки и другие деревца, росшие по лесным опушкам под сенью своих родных деревьев. Все это перевозилось и переносилось на носилках к местам посадок — сажалось, где было возможно, правильными рядами и затем поливалось водой. Только что оконченный посадкой молоденький „новый лес“ выглядел точно естественный.

Но не так думал Лесной Царь, верховный владыка лесов — повелитель Зеленого Царства.

Еще не успели распуститься в саду у лесничего розы, как (по велению Лесного Царя) уже тронулись в путь, снимаемые шаловливым ветерком с деревьев, серебристые облачка свежих пушистых семян осин, тополей и ив. Они плавно пролетали над „новым лесом“, как бы высматривая наиболее подходящие для себя места. Ивовые и тополевые семена опустились на сырые низменности, частично между ольхами, часть между ясенями. Их налетело сюда так много, что вся земля между рядами насаженных лесничим деревьев почти сплошь покрылась, точно снегом, серебристым пушком. Осиновые семена протянулись немного далее, к дубкам, и частично поселились между ними, частично же приютились по краям дорожных канав.

Еще не окончилось лето, как приготовились уже в путь семена веселых берез. Наконец почти с появлением вешних вод раскрылись тысячи сосновых и еловых шишек.

Прошло около десяти лет с того времени, как деревья и птицы начали исполнять приказания своего повелителя.

Нужно ли говорить, что творение лесничего стало неузнаваемо! Куда девались прямые ряды деревьев? Куда девалось скупое однообразие участка? Повелитель Зеленого Царства по-прежнему сидел на своем троне, на старом дубе, но уже не хмурился, а самодовольно улыбался, любуясь на красивые, разнообразно смешанные группы деревьев».

Этот отрывок из прекрасной «Лесной сказки» Дмитрия Никифоровича Кайгородова мы напомнили не случайно. Трудно, очень трудно заменить естественный ландшафт на искусственный — культурный. Без постоянного внимания со стороны лесничего ему надолго не сохраниться. Даже при создании таких привычных для лесоводов «лесокультурных» ландшафтов теряется пятая, а то и четвертая часть. И все оттого, что при их закладке не учитываются должным образом условия произрастания деревьев. Выбираются они неправильно, почва готовится не так, как следует. Оставленный без присмотра, без соответствующего агротехнического и лесоводственного ухода, такой антропогенный лесокультурный ландшафт возвращается через некоторое время в первозданное состояние. Природа берет свое.

Вспомнили мы обо всем этом для того, чтобы в очередной раз подчеркнуть о сложности «преобразования природы». Построить скамейки, укрытия от непогоды, даже дорогу проще, чем изменить в лучшую сторону естественно сложившееся растительное сообщество, заменить его ландшафтом культурным.

Что касается паркового строительства, то в зависимости от сложности приспособления территории для этой цели их можно было бы подразделить на: хорошо оборудованные площади, менее оборудованные для общих рекреационных надобностей, естественную среду без благоустройства или с минимальными его элементами, особо ценные естественные районы; территории нетронутой природы и районы с историческими и культурными достопримечательностями. А с учетом же устойчивости ландшафтов и возможности их преобразования для рекреационных целей специалисты оценивают участки по балльной системе. Перед этим леса тщательно обследуют.

Работа эта включает в себя определение таксационных показателей леса: породный состав деревьев и кустарников, форму и строение насаждения, его возраст, полноту, высоту, плодородие почвы, тип лесорастительных условий, а также данные, по которым можно судить о красивости, необычности, индивидуальности интересующего нас участка. Прежде всего это показатель сомкнутости крон, равномерности размещения деревьев и кустарников по площади, форма и длина крон, рельеф территории, характер проходимости и степень просматриваемости участков, их конфигурация и наличие деревьев, присутствие которых нежелательно.

В зависимости от всех этих показателей участки делят также на три группы. По первому баллу оцениваются участки, практически не нуждающиеся в мероприятиях по их улучшению. Это просто красивые леса, поляны, водоемы, лесосеменные плантации и другие территории. По второму баллу — участки, которые нетрудно перевести лесоводственными приемами в более высокую первую группу. С участками, отнесенными в третью группу, дело обстоит сложнее. Это лесные площади, на которых требуется трансформировать и благоустроить существующие лесные ландшафты.

Объем предстоящих работ зависит от породного состава леса, его санитарного состояния, полноты и производительности древостоя, наличия пород, подлеска и других факторов.

В зависимости от этого эту группу можно было бы подразделить еще на три подгруппы. В первую попали бы высокобонитетные насаждения с очень хорошими эстетическими свойствами. Обычно они произрастают на свежих и сухих почвах. В средней полосе России березовые рощи и лишайниковые типы леса также оказались бы в первой подгруппе. Они свободны от мертвых деревьев и захламленности, имеют красивый негустой подрост и подлесок, хорошо доступны для пешеходов, и их несложно со сравнительно небольшими затратами труда превратить в живописнейшие места отдыха.

Участки второй подгруппы — это леса средних бонитетов. Они произрастают на свежих и влажных почвах. В составе таких древостоев может быть до 50 процентов осины и ольхи. Леса эти имеют захламленность до 5 кубометров на гектар, а подрост и подлесок в них загущены и угнетены. Они требуют проведения работ по улучшению декоративных, санитарно-гигиенических свойств.

И наконец, участки, самые худшие в эстетическом отношении, которые без коренного улучшения для отдыха малопригодны. К ним относятся леса низших бонитетов, захламленные, это площади, заросшие осиной, ольхой и другими малоценными деревьями и кустарниками.

Кроме того, имеются еще и лесные участки, которые лишь в перспективе могут стать элементом национального парка. Это перестойные леса, больные насаждения, территории, находящиеся под промышленными торфяниками, и лесные земли, используемые для добычи полезных ископаемых (гравия, песка, камня и т. д.). Трансформация их под рекреационные объекты возможна после коренного преобразования всего ландшафта: перестойные и больные леса должны быть вырублены, торфяники разработаны, полезные ископаемые извлечены. После окончания всех этих работ такие участки нередко становятся без всяких хлопот неплохими рекреационными зонами парков.

В работах современных архитекторов, как мы уже отмечали, говорится, что построить парк ничуть не легче, чем здание. Отмечается также и то, что феномены природы благоприятно сказываются не только на физическом, но и психическом состоянии человека. Природа способствует формированию человеческого характера и величия души, которое «должно черпаться не только из общения с великими людьми, из великих книг и картин, но также из созерцания лика природы во всех его благородных проявлениях». Эти слова принадлежат известному американскому ландшафтному архитектору Ситуаллу, который в своей книге «Строительство садов» пишет, что «в любом парке, разбитом по хорошо разработанному плану, всегда присутствует множество элементов, способствующих достижению гармоничности и целесообразности, — взаимосвязь, удобство, пропорциональность, масштаб, цветовые сочетания, исторический стиль. Эти элементы, воспринимаемые подсознанием, слившись в единое целое, возникают как общее безотчетное ощущение красоты и порядка». Не менее убедительно отозвался о красоте природы и наш известный писатель К. Паустовский: «Прекрасный ландшафт есть дело государственной важности».

Именно так, по-государственному, подходят лесоводы нашей страны к охране и порядку интересных ландшафтов, оказавшихся в сфере интересов посетителей национальных парков.

Само собою разумеется, что прежде, чем предпринимать какие-либо меры по улучшению ландшафта, надо позаботиться о сохранении того, что есть, и обеспечить рациональное использование территории.

Как мы уже упоминали, прогулка по лесу оказывается совсем не безобидной для него. В первую очередь неумеренная ходьба, а тем более езда уплотняют почву, нарушают ее пористость и влагоемкость, ранят корневую систему растений. Повышение плотности верхнего слоя почвы и связанные с ним изменения других водно-физических свойств вызывают смену напочвенного покрова.

Главные признаки девственного, не поврежденного человеческим присутствием леса — черника, брусника, копытень, кислица. Если в лесу появилось много народу, то сначала почернеют вегетативные органы у широколиственных трав, а затем и у многолетних злаков. При дальнейшем увеличении числа отдыхающих начнут усыхать типично лесные травы и появятся злаки, сорняки и однолетние виды трав.

Наиболее чувствительны к вытаптыванию лишайники и кукушкин лен. Кстати, лишайник очень страдает и от загазованности воздуха. Поэтому лишайниковые боры (сосняки беломошниковой группы) прежде всего приходится оберегать от пешеходных перегрузок и всего, от чего портится атмосфера. Мох Шредера и мох мниум более устойчивы к вытаптыванию. Лесные ягоды, купальница азиатская, башмачок пятнистый, ятрышник, скерба сибирская, володуша пропадают при людских перегрузках одними из первых. Если в это время не прекратить хождение по лесу, процесс деградации напочвенного покрова усугубится. В скором времени взамен лесных трав появятся одуванчик, подорожник, клевер ползучий. Потом и они исчезнут — останется выбитая земля.

Молодой подрост деревьев из сосняков исчезает уже при плотности отдыхающих шесть-десять человек на гектар, а еловый еще раньше. Подлесок хотя и более устойчив к вытаптыванию, но и он при рекреационных перегрузках также пропадает. Явным признаком заболевания леса вследствие вытаптывания является появление деревьев с механическими повреждениями стволов.

Лесники обо всем этом помнят постоянно. Почувствовав первые признаки неблагополучия в лесу, они делают осмотр хвои. Длина ее с началом заболевания древостоя уменьшается в среднем на 20 процентов, а масса — до 40. Прирост по диаметру тоже падает. Для условий Литовской ССР, например, в лишайниковых борах эти показатели явственно наблюдаются с увеличением отдыхающих от 1 до 12 человек на гектар. За пять лет прирост деревьев сократился в 4 раза. Особенно резкое снижение его отмечалось в начальный период: на протяжении первых трех-четырех лет — на треть относительно прироста у контрольных деревьев, затем величина прироста несколько стабилизировалась, но с тенденцией к снижению. Все эти процессы протекали тем сильнее, чем беднее условия произрастания.

В повседневной работе, однако, проще всего устанавливается степень повреждения лесных территорий от неумеренных посещений тремя визуальными показателями: процентом вытоптанной территории до минерального грунта почвы, сокращением полноты насаждений и повреждением подроста и подлеска. К упомянутым выше показателям добавляются данные о густоте травы и других растений живого напочвенного покрова, надземной его массе, мощности лесной подстилки, твердости поверхностного слоя почвы, числе деревьев с поврежденными стволами, массе мелких корней в верхнем слое почвы, длине хвои и их весе, радиальном приросте и запасе древесины, полноте древостоя.

По изменениям, происшедшим во всех этих показателях, лесоводы устанавливают степень деградации территории вследствие рекреационных перегрузок. Лесоводы отмечают 5 стадий деградации лесных территорий вследствие вытаптывания их отдыхающими. Может быть, это и для посетителей парков окажется интересным.

I — почти полное отсутствие нарушенности всех ярусов леса.

II — незначительное изменение в напочвенном покрове. Площадь троп не более 10 процентов.

III — площадь троп — 20–40 процентов, а площадь, занятая типично лесной растительностью, составляет не менее 50–60 процентов.

IV — площадь сбоя 50–60 процентов, а в осветленных местах 40–60 процентов олуговело.

V — площадь сбоя или олуговения 80–90 процентов. Проективное покрытие лесных видов до 5–10 процентов.

Va — полное отсутствие лесных видов трав. Доминирование метлика однолетнего, подорожника большого и птичьей гречихи. До 50 процентов площади деградированного леса лишено напочвенного покрова.

Только было бы неверным считать чрезмерные лесные прогулки трагедией для одних лишь растений.

Известный наш охотовед профессор Я. Русанов справедливо отмечает и огромный вред, который приносят беспорядочные прогулки по лесу его живым обитателям. Действительно, лесные птицы, скажем, глухарка или тетерка, бдительно охраняют свой выводок. Появится пернатый хищник, и, реагируя на поданный матерью сигнал опасности, птенцы затаятся, скроются среди листьев и стеблей трав от глаз врага. Минует опасность — и птенцы снова займутся своими делами. Но вот к месту, где кормится или отдыхает выводок, приблизился просто гуляющий или собирающий ягоды или грибы человек. С тревожным квохтаньем взлетела матка, вспорхнули, разлетелись в стороны ее дети. Нарушитель их спокойствия вроде бы им ничего плохого не сделал; пошел своей дорогой дальше. Через какое-то время мать семейства позовет к себе птенцов. Они поспешат на призывное квохтанье матери. При этом они отвечают ей писком и вообще всячески афишируют свое местонахождение.

Но не только мать старается найти молодежь. В лесу немало любителей птичьего мяса. Выводок собрался, а одного-двух молодых уже не хватает. Они оказались в зубах лисицы или ястребиных когтях. Достаточно в течение недели раз в день поднимать выводок глухарей, тетеревов или рябчиков на крыло — и от этого выводка останется одна старая мама. Неопытные птичьи дети погибнут.

За ряд лет работниками отдела проектирования охотничьих хозяйств института Союзгипролесхоз в ходе работ по охотоустройству было учтено свыше 500 выводков глухарей и около 900 выводков тетеревов. Выяснилось, что в местах, где люди бывают хотя бы и редко, число птенцов, приходящихся на одну взрослую самку, в среднем составило: у глухаря от 6,3 до 7,9, а у тетерева от 6,8 до 8,1. В районах же интенсивных прогулок этот показатель составляет соответственно от 2 до 3,6 и от 1,7 до 2,3. Иными словами, выживаемость молодняка глухаря и тетерева под воздействием фактора беспокойства, связанного с присутствием человека, снижалась в 3–4 раза.

За 5 лет (1981–1985 гг.) в Государственном лесоохотничьем хозяйстве «Селигер» было учтено 218 глухарей, 604 тетерева, 467 рябчиков. В зонах со слабой, средней и сильной степенью рекреационной нагрузки на угодья количество молодых, приходящихся в среднем на одну взрослую самку, составляло соответственно: у глухаря — 2,6; 1,3; 0,1; у тетерева — 1,9; 1,5; 0,7 и у рябчиков — 2,9; 1,2; 0,7.

Таким образом, воздействие фактора беспокойства на темпы воспроизводства популяций боровой дичи прослеживается вполне определенно.

Особенно губительно влияние фактора беспокойства весной и в начале лета, когда птицы сидят на гнездах или уже воспитывают птенцов, а потомство многих зверей совершенно беспомощно. В районах, где много народу ходит собирать дары леса, кладок птенцов и детенышей гибнет больше всего.

В последние годы в связи с резким увеличением численности лосей, а местами и оленей появилось еще одно хобби: сбор рогов, сброшенных животными. Любители «бескровных трофеев» идут весною на вырубку, участки сосновых и лиственных молодняков, прочесывая их словно частым гребнем. А ведь именно в этих угодьях чаще всего устраивают свои гнезда представители боровой дичи, прячутся телята диких копытных животных и зайчата.

Страдают от беспорядочных прогулок по лесу и животные. Самки лося, оленя и косули, накормив теленка, который в первые дни жизни за ними следовать не может, оставляют его в каком-либо укрытии, а сами пасутся поблизости. Лисицу или бродячую собаку заботливые родители к малышу не подпустят с риском для собственной жизни. Однако перед человеком животные беспомощны. Они уходят от теленка, и тот часто становится жертвой хищника. Таким образом, не следует преуменьшать опасность наших лесных прогулок для их постоянных жителей.

Присутствие людей в лесу может существенно сказаться на жизни леса.

Самый радикальный способ избежать деградации леса — регламентация числа посетителей. В национальных парках это наипервейшая обязанность его сотрудников. Способы могут быть как организационные, так и инженерные. О некоторых из них мы уже говорили.

В книге М. Монтеля «Об искусстве жить достойно» есть хороший совет по поводу наших взаимоотношений с природою. «Нет причин, — писал он, — чтобы искусство хоть в чем-нибудь превзошло нашу великую и всемогущую мать-природу. Мы настолько загрузили красоту и богатство ее творений своими выдумками, что, можно сказать, едва не задушили ее. Но всюду, где она приоткрывается нашему взору в своей чистоте, она с поразительной силой посрамляет все наши тщетные и дерзкие притязания».

Естественная природа сама по себе великолепна! У лесоводов нет оснований сомневаться в разумности советов ландшафтных архитекторов, рекомендующих не переделывать «лик природы», а лишь в случае необходимости слегка его подгримировать.

В эту «гримировку» прежде всего входят оздоровительные санитарные рубки. Больным деревьям, конечно же, не место в парковой зоне. Право на существование сохраняется лишь за теми из них, внешний вид которых достаточно живописен, а в дуплах поселились звери и птицы. Специалисты считают, что на гектаре может быть оставлено до десяти таких «дупленок».

Радуют в лесу глаз деревья с интересной формой крон, привлекательной расцветкою листьев, коры и цветов. Эффектно смотрятся группы деревьев и кустарников. Вся эта красота иной раз не сразу заметна за густыми зарослями. Требуются подчистка, уборка отдельных невзрачных растений, а иногда и посадка недостающих. Кое-где поляны приходится делать попросторнее, подрост погуще, а подлесок пореже. Ухаживая за лесами, в которых бывает много народу, приходится заботиться о напочвенном покрове, о зверях и птицах и состоянии опушек.

Микроклимат в местах отдыха регулируется сочетанием продуваемых и плотных участков леса, величиною и количеством полян, породным составом обихаживаемого леса.

Чем севернее находится парк, тем светлее в нем должно быть — больше лесных полян и шире дороги и тропинки. Что касается породного состава рекреационного леса, то, по единодушному мнению специалистов, привлекательность его тем выше, чем богаче ассортимент деревьев, кустарников, составляющих этот лес. Отдать же предпочтение какой-либо породе трудно. Каждое дерево красиво по-своему. Хотя есть мнение, что однопородный хвойный массив придает лесу черты строгости и простоты, а насаждения березы создают в лесу солнечный, светлый колорит.

Красота деревьев и кустарников меняется в зависимости от времени года. Например, такое дерево, как клен Шведлера, трижды меняет расцветку кроны. Летом он темно-зеленый, весною — темно-красный, осенью — ярко-оранжевый. Желтую окраску принимают осенью березы, липы, шелковицы; красную — осины. Так что о красоте деревьев различных пород судить можно, исходя из обстоятельств места и времени. В целом же для отдыха смешанные леса лучше. Хотя опять же о вкусах не спорят.

Анкетным опросом установлено, что по возрасту большинству населения нравится лес старый. Это подтвердили три четверти опрошенных. Лес чаще нравится неравномерной густоты с прогалинами и густой. По составу — хвойно-лиственный и лиственный. В Приднепровской зоне отдыхающие при прочих равных условиях предпочитают дубравы пойменные и вязовые с участием дуба черешчатого, ясеня, вяза, клена полевого. Менее привлекательные — тополевые насаждения. Исследования, проведенные в ФРГ, показали, что две трети людей, выезжающих за город, предпочитают смешанные древостои, и только четверть — чистые хвойные леса. Лиственные леса пришлись по душе лишь 10 процентам опрошенных. В ЧССР за смешанные насаждения высказалась половина отдыхающих, за хвойные — четверть, и лиственные — лишь 4 процента.

Нельзя не учитывать при создании парков устойчивость древесных и кустарниковых пород к промышленным выбросам в атмосферу, вытаптыванию и способности растений восстанавливать (регенерировать) отработанные воду и воздух. Сейчас уже доказано, что в стометровой лесной опушке запыленность составляет лишь 65 процентов от той загрязненности, которая наблюдается в открытом поле; на расстоянии 400 метров запыленность еще меньше — 38 процентов, в километре от опушки она снижается до 25 процентов, а в 3 километрах приближается лишь к 5 процентам.

Гектар елового леса осаждает 30 тонн пыли в год, сосновый бор — 37, а гектар дубравы — 54 тонны. Особенно хорошо выражена способность улавливать пыль у лиственных деревьев с шершавыми и клейкими листьями, таких, как вяз, береза и другие.

Исключительно высокими качествами как пылеулавливатель обладает каштан. Как утверждают шведские ученые, одно взрослое дерево его может очистить от выхлопных газов воздушное пространство высотою 10 метров и шириной 2,0 метров. Причем в отличие от многих других видов деревьев каштан разлагает ядовитые вещества выхлопных газов, не подвергая при этом практически никакой опасности свое «здоровье».

Для парка лучше подходят взрослые леса. В них климат здоровее. А красота какая? Стволы деревьев в два обхвата. Кора от вершины до комля переливает на солнце коричневыми, малиновыми, золотистыми цветами. В самом низу собрана шершавыми складками. Словно под панцирем стоят деревья. Под их защитою надежно и привольно липовому, калиновому, можжевелковому подлеску. Кроны крупных деревьев высоко, совсем рядом с небом. Оттого светло и просторно в лесу. На всех хватает в нем солнечного тепла. Только немного таких патриархов сохранилось в местах, особенно подходящих для паркового строительства. В тяжелые времена вблизи дорог, рядом с городами и поселками леса прежде всего попадали под топор. По учетным данным, сосновых лесов, перешагнувших рубеж спелости, — только 4 процента от общей площади лесопарковых зон, ельников — 8, лиственничников — 7, кедровников — 10 и дубрав — всего 3 процента.

Хотелось бы сохранить их подольше. Тем более что шансов дотянуть до такого же почтенного возраста в пригородах у нынешних молодых и средневозрастных деревьев немного. Нагрузка на них выпадает сплошь и рядом непосильная.

Известный немецкий путешественник и основатель научной географии А. Гумбольдт заметил однажды: «Все, из чего составляется характер ландшафта: очертание гор, которые в туманной дали ограничивают горизонт, сумрак елового леса, горный поток, с грохотом проносящийся между нависшими утесами, — все это находится в постоянной таинственной связи с внутренней жизнью человека».

И это бесспорно, поскольку сам человек, будучи одним из элементов общей цепи природных явлений, не может остаться безучастным к их состоянию.

При уходе за лесом в национальных парках и загородных лесах их чистят, осушают, подкармливают минеральными удобрениями. Особое внимание обращают на породный состав леса, считая, что красивость их выше у смешанных лесов. Ассортимент деревьев и кустарников во многом зависит от климата. Чем севернее лес, тем беднее его видовой состав. Поэтому у лесоводов северной части страны хлопот больше, чем у южан, с обогащением состава лесов.

Однако при этом напомним, что статус национальных парков не предусматривает интродукцию — искусственное введение — иноземных пород. Выбрать интересные деревья и кустарники для озеленения зоны отдыха национального парка можно и из тех, что растут в нем в естественном состоянии.

Как известно, в СССР произрастают 18 тысяч видов растений, из которых на долю деревьев приходится 570 и кустарников — 1500. На практике лесничие имеют дело лишь с несколькими породами деревьев. В зоне так называемых борельных (хвойных) лесов лицо тайги на 90 процентов определяют семь древесных пород: лиственница, сосна, ель, кедр, осина, береза, дуб. Если к ним добавить липу, бук, ясень, каштан, вяз, граб, ольху, то мы сможем представить и большую часть лиственных лесов. Немного. Но это только на первый взгляд. На самом деле состав наших лесов значительно богаче. Каждая из древесных пород подразделяется на множество видов и разновидностей. Елей, например, насчитывается 45, сосен около ста, ив — более двухсот.

Основным элементом лесных посадок в зонах отдыха любых парков является ландшафтная группа. Она может быть чистой и смешанной. На отдельных участках можно высаживать древесные или кустарниковые породы, хвойные или лиственные, светолюбивые или теневыносливые, а также деревья с различной энергией роста и высотой, неодинаковой окраской ствола, хвои, листьев и формой кроны. Главное — не допускать однообразия и шаблона.

В парковых зонах желательны разновозрастные насаждения с вертикальной сомкнутостью. Такие древостои можно вырастить в сосновых лесах, применяя группово-выборочные рубки с сохранением подроста, а также в хвойных с примесью лиственных пород.

Кроме древесных пород, в состав растений входят кустарники. Для центральной полосы РСФСР ими могут быть спирея иволистная, роза морщинолистная, боярышник сибирский, акация желтая, дерен сибирский.

Ведутся в лесопарковых посадках еще и посадки маскирующие, оформляющие, защитные, создаются ландшафтные группы, делаются восстановительные посадки. Каждая из них имеет особенности. Маскирующие скрывают различные хозяйственные сооружения, неприглядные участки леса, свалки или устраняют неприятный запах. Формируются они из плотных кустарников и деревьев, а иногда и растений, отпугивающих насекомых (бузина, айлант), у скотоводческих помещений.

Оформляющие посадки изменяют или подчеркивают конфигурацию опушек, прогалин, водоемов, декоративных групп на полянах, поворотах и развилок дорог, интересных малых архитектурных форм в лесу. Такие посадки сложны по строению. Чаще всего они состоят из декоративных кустарников и деревьев разной величины, придающих посадке ступенчатый рельеф.

Защитные посадки — это берегозащитные, противопожарные, от проникновения на участок нежелательных посетителей, посадки от ветра, солнца, пыли и т. д.

Практика показала, что далеко не всякий раз при строительстве зон отдыха в парках удается сохранить естественный лес. Дороги, трубопроводы, различные электрические, телефонные магистрали расчленяют насаждения; техника, люди гусеницами, колесами, ногами уплотняют почву, нарушают водный режим территории рекреационной зоны.

Особенно страдает лес на небольших участках, оказавшихся внутри застроек, которые неизбежны в зонах активного отдыха. Чтобы восстановить утраченное по окончании строительства, приходится сажать молодые деревья и кустарники, а главное, ждать годами, пока они поднимутся, сформируют зеленое убранство зоны отдыха.

Вместе с тем сохранение естественных насаждений во время строительства дело совсем уж не такое безнадежное, как это иногда кажется. Сохранить природу можно. Для этого необходимо упорядочить движение транспорта и пешеходов на месте застройки. Лучше всего это сделать путем прокладки искусственных дорог и тропинок, а также устройства живых изгородей преимущественно из красивых колючих кустарников (боярышника, шиповника).

Участки естественного леса в зоне отдыха будут иметь тем больше шансов выжить, чем больше их площадь. Одиночно стоящим деревьям на стройке трудно уцелеть. Нельзя запаздывать с уборкою поврежденных и больных растений. Те, что можно подлечить, — надо подлечить и подкормить.

Рубки ухода на местах строек придется вести чаще и аккуратнее, чем в обычном лесу. При этом надо ухаживать и за деревьями, и за подростом, за подлеском и травянистым покровом.

Не следует забывать и о том, что почва — первооснова леса. Она нуждается в рыхлениях и удобрении. Участки леса с явным ухудшением роста лучше временно исключить из пользования, запретить в них на три-четыре года всякий доступ людей. Заблаговременно придется побеспокоиться и о замене того, что усохло или близко к тому. Ну а если все-таки лес погиб? Тогда настает время вести новое зеленое строительство на обезлесившейся территории.

Опыт первых парковых посадок исчисляется тысячелетиями. В Египте сады и парки существовали уже 3000 лет до нашей эры. Хроника рассказывает, что фараон Рамзес III гордился своими военными успехами и тем, что повелел заложить плантации деревьев. Писцы так записали его слова: «Я засадил большие земли деревьями, чтобы земля хранила влагу, а люди могли отдохнуть в их тени».

Устраивали парки в те далекие времена обычно во «дворе» дома в виде прямоугольника. Сажали рядами пальмы, смоковницы и деревья граната. Сады были частью дома, служили как бы его продолжением.

У римлян сады обычно делились на три части: декоративный сад, огород и плодовый сад. Сад декоративный, в свою очередь, состоял из прогулочной, проезжей части и парка. Прогулочная часть — перед домом. Проезжая — для верховой езды и прогулок на носилках. Парк представлял собою лес, перечерченный аллеями для прогулок. В парках устраивались пруды, птичники.

Великолепное развитие получило парковое строительство в XVI–XVII веках. Наиболее законченные приемы садово-парковой архитектуры того времени складывались во Франции и Италии. Главным элементом парка был партер — открытое пространство пруда или зеленого ковра луга, сочетавшихся с живописными посадками декоративных деревьев и кустарников. Площадки между аллеями большей частью были квадратной или прямоугольной формы. Заполнялись они баскетами, окаймляющими площадку, на которой помещались бассейны, фонтаны, цветники. Такие парки архитекторы называют регулярными.

На смену им приходят пейзажные парки. Их устроители считали, что парк должен состоять из живописных пейзажей, похожих на поэтические картины. Украшались парки надгробными памятниками, колоннами, храмами и т. п. или же романтическими руинами. Посадки деревьев в таких «театральных» пейзажных парках рассматривались как кулисы сцен.

В противоположность «театральным», нереальным, паркам строились ландшафтные парки, устроители которых стремились приблизиться к естественной природе в построении парковых пейзажей. В историю ландшафтной архитектуры они вошли как «английские парки». В них дорожки располагались не прямолинейно, а свободно, открывая вид на окрестные поля и луга. Парки напоминали ухоженный естественный ландшафт.

На Руси сады были хорошо известны с самой глубокой древности. О наличии их в Нижнем Приднепровье мы находим упоминания у Геродота, жившего в V веке до н. э. По свидетельству же иностранцев, бывавших в России в XVI–XVII веках, Москва изобиловала садами и славилась своими фруктами и овощами.

Первая половина XVIII века стала для России временем бурного расцвета садово-паркового строительства. В это время строятся Летний, Михайловский, Екатерингофский, Итальянский и другие сады в Петербурге, Стрельне, Петергофе. А с их доброго почина заложены сотни других парков в других местах России. Это были преимущественно регулярные парки и сады.

Отличительные их особенности состояли в непременном участии в архитектурной композиции воды (каналы, бассейны, фонтаны, каскады), насыщенности парков архитектурой малых форм — беседками, гротами, зелеными театрами, мостами, лестницами и скульптурой. В композиционном построении парков преобладала строгая геометрическая планировка территории. Деревья и кустарники располагались в виде аллей, баскетов, живых изгородей, бордюров. Кроны деревьев и кустарников живописно подстригались.

В последующие годы архитекторы западноевропейских стран, Америки, Германии и нашей страны вносили новые приемы в искусство паркового строительства, хотя и старые никто не отвергал.

Весь богатый опыт прошлого в настоящее время используется при создании парковых и садовых композиций, благоустройстве рекреационных лесов и особенно при озеленении рекреационных объектов, баз, поселков, домов отдыха и т. д. И все же направления в парковом строительстве существуют. Специалисты иронизируют по поводу определения, что такое регулярный и английский способ.

«Для „немецкого“ регулярного способа характерны тщательно поставленные исследования, целью которых является максимально полное выяснение сущности интуитивной системы понятий, известной под расплывчатым именем „парк“, и составление оптимальных рекомендаций к разбивке конкретных парков».

«„Английский“ способ позволяет людям свободно протаптывать тропинки, а в невытоптанных местах подсеивать и подстригать траву, образующую парк. Этот способ в силу своей явной беспринципности и прагматизма не может, конечно, удовлетворять настоящего ученого-натуралиста (не говоря уже о том, что тут мы так и не узнаем, что же такое парк)».

Однако шутки шутками, а если говорить по существу, то современному парковому строительству, ландшафтному искусству присущи определенные принципы. Законы ландшафтного искусства, как и законы архитектурного размещения, основываются на пропорциональности и единстве частей, составляющих ландшафт, их уравновешенности, последовательности, масштабности.

При зеленом строительстве специалисты выявляют основные композиционные центры, которые являются тем главным, что определяет лицо ландшафта. Восприятие их усиливается или затушевывается с помощью художественных приемов света и тени, сочетания контрастов, подбора растений и малых архитектурных форм.

Очень внимательными приходится быть лесоводам к водным пространствам, постоянно помня, что полная красота ландшафта происходит именно от соединения воды с лесом. Природа чаще всего решает за нас сама эту благородную задачу. Речки, озера, пруды почти всегда обрастают лесом. Только не всегда таким, который составляет эстетическую красоту ландшафта.

Таким образом, организация национальных парков предусматривает значительные работы по ландшафтному строительству, улучшению их естественных территорий и устранению нежелательных последствий хозяйственной деятельности человека.

В нашей стране большинство парков — лесные. Их территории входят в состав государственного лесного фонда. Само собою разумеется, что и главными хозяевами парков должны быть работники лесничества. Только заботы по созданию и содержанию парков столь обширны, что одним им с этой нагрузкой не справиться. У них просто не хватит для этого знаний и умения. Действительно, разве под силу лесничему спроектировать и построить в парке дороги и мосты, организовать экскурсионную работу или торговлю.

В зарубежных странах национальные парки охраняются государственной стражей, а обслуживаются «на концессионных началах». Это означает, что фирмы, занимающиеся туризмом, торговлей, содержанием отелей, берут у администрации парков лицензии, чаще всего платные, на право вести свое дело на территории парка.

Что касается частных парков и других мест отдыха, то там четкой системы нет и все зависит от решения хозяина. Впрочем, эта информация имеет лишь познавательное значение. Интересно знать, как указанная работа организована в нашей стране.

Прежде всего хотелось бы рассказать о принципах организации загородного отдыха населения. Ведь национальные парки — это лишь часть большой комплексной программы, реализуемой государством на благо народа.