Вспомнить, чтобы любить (СИ)

Глава 32.

Эпилог. Глеб

— Ты вроде на свидание меня позвал, а мы в твоем поселении.

— В нашем поселении, завтра я официально представлю стае их Луну.

— А можно меня так не называть?

— Неа. Это как первая леди страны. А теперь закрывай глазки, только не подглядывай и подожди буквально минуту. — Мира послушно выполняет указание. Быстро оббегаю авто и помогаю выйти малышке. Успеваю обсмотреть ее еще раз. Замшевые черные ботфорты на тонкой шпильке, черное платье-пиджак на запахе которое открывает такие виды на декольте и ножки, что в паху стало тесно, как только увидел ее, черное пальто и прямые волосы. Уже вижу, как сниму с нее все эти тряпки и трахну.

Провожу на второй этаж на открытую террасу с нашей спальни, в доме стоит вкусный запах древесины, обожаю его с детства. Я приготовил столик, романтический ужин и свечи, знаю, что на улице холодно, но мы быстро расправимся с первой частью, а дальше будет жарко.

Прошло два месяца с похорон Виктора и Мира потихоньку приходит в себя, уже не плачет каждую ночь, как было, но грустит и вспоминает каждый день. Я ждал подходящего момента и думаю он настал.

— Открывай глазки. — малышка распахивает широко свои глазища и удивленно ахает.

— Глеб… Боже, какая красота. — шепчет и оглядывается по сторонам. Даю время осмотреться. Она вертит головой в разные стороны, как маленький ребенок, по сути, она и есть ребенок, ей всего восемнадцать. Ей нравится, что она видит. А мне нравится, что ей нравится.

Осматривает вид на лес, который открывается со второго этажа и затем поднимает голову к небу, оно сегодня чистое и усыпано звездами (так и было задумано), поворачивается ко мне, в ее глазах плещется любовь и нежность, а радостная улыбка, говорит о том, что я в правильном направлении.

Обнимаю ее за талию и притягиваю к себе, как можно ближе.

— Девочка моя, я люблю тебя и всех наших будущих детей, которых нам подарит Луна. Я все сделаю для вашего комфорта и безопасности. Хочу, чтобы в нашем доме было тепло и уютно. Я верю, что с этим справишься только ты. — падаю на одно колено и достаю коробочку из шелка, из бархата после определенных событий просто не перевариваю, открываю. — Родная, ты выйдешь за меня замуж?

Секунда. Две. Три. И моя девочка начинает рыдать в голос. Я уже начал думать, что она скажет нет, но тут она сгибается ко мне, обнимает за шею и громко верещит.

— Да! Да, да, да! — подрываюсь, хватаю под руки и кружу вокруг себя, теперь Мира радостно смеется. — Я тоже тебя люблю мой волчонок.

— Твой. А как тебе дом? Ты примешь его в качестве подарка на помолвку?

— Что? Это наш дом? — распахивает свои глазища, в которых я готов тонуть.

— Наш. Я построил его специально для нас. Так что?

— Еще бы! Он просто замечательный, хоть я ничего и не видела, кроме этого, — разводит руками, — но мы будем счастливы. Абсолютно.

Мы быстро ужинаем, потому что терпеть нет сил. Мой боец стоит готовый к труду и обороне. Головка вылезла из-под резинки боксеров и больно упирается в молнию брюк. Опускаю руку под стол и поправляю болезненно пульсирующий член.

— Детка, ты не замерзла? Может зайдем в дом?

— Не знаю Глебушка, мне и здесь хорошо. — чертовка облизывает свои пухленькие губки, на которых нет ни грамма помады, и черт, как же мне это нравится! Люблю чувствовать сладость ее губ, а не химию помады. Отодвигает полы пальто и проводит ладонью по шее, гладит метку с мечтательной улыбкой и плавным движением опускает руку вниз к декольте и начинает водить пальчиком по аппетитным холмикам, выглядывающим из-под ткани платья.

— Не честную игру ведешь малышка, — подлетаю, беру ее на руки и заношу в комнату, — сейчас и обновим нашу кровать.

— Ты будешь болтать или делом займешься.

— Ах так! — когтем разрываю всю одежду что на ней было, новая гардеробная уже забита брендовой одеждой для моей девочки.

Наклоняюсь к таким аппетитным и упругим сиськам, которые с беременностью становятся больше с каждым днем и сегодня я трахну моих девочек. Начинаю облизывать по очереди каждую грудь, прикусываю затвердевший сосок, на вкус как спелая вишня, хочется сожрать. Опускаю руку к заветной дырочке, в которую я так сильно хочу попасть и провожу средним пальцем по складочкам, в них можно утонуть, влаги так много, что она стекает по моей руке.

— Глеб! Трахни меня! Уже не могу! Хочу жестко и грубо, как ты любишь! — в глазах открытая похоть, возбуждена до предела.

— Как и ты сама. И ты становишься ненасытной, готов делать так, чтобы ты ходила беременной постоянно. — убираю руку и одним резким движением вхожу в узенькую сладкую дырочку. Чистый кайф, я готов там жить. Малышка вскрикивает.

— Да, кричи для меня детка! Тебя здесь никто не услышит. — так хочется растянуться удовольствие, прочувствовать всю магию наших соединённых тел, но сейчас это невозможно сделать. Темп сменяется на бешеный, хлопки от наших тел разносятся по комнате, стоны моей пары отдаются в самых потаенных уголках моего сердца. Я готов вот так пролежать с ней всю жизнь. Она мой свет.

Меня сейчас разорвет от переизбытка чувств, я уже на грани, готовый излиться, меняю угол, прижимаю ее ножки почти вплотную к ее груди, благодаря чему я проникаю на всю длину, она принимает меня всего.

— Черт!

— Только не останавливайся, я почти. — волосы малышки разметались по подушке, ее голова мечется из стороны в сторону, пальцы жадно сминают шелковую простынь.

Я чувствую, как она начинает сжиматься вокруг моего члена, запускаю руку между наши разгоряченными телами и опускаю на возбуждённую горошину. Пару движений большим пальцем, пару ритмичных толчков и мы оба летим в пропасть, в глазах искры от полученного оргазма.

Мирослава удовлетворенно стонет и выдаивает меня до последней капли, я заливаю ее киску своей спермой, а потом, когда она встанет, мое семя начнет стекать по ее прекрасным ножкам и это самое возбуждающее зрелище, которое я когда-либо видел.

И этой ночью я таки трахнул ее такую аппетитную и пышную грудь…

— Ну что будущие родители, готовы посмотреть на своих деток? — с улыбкой спрашивает врач, у которого Мира наблюдается с начала беременности в клинике для оборотней. Я сменил в ней семьдесят процентов штата. Почти все оказались предателями и работали для моего отца, покрывали его и помогали и поэтому были изгнаны из стаи.

— Если честно, я очень волнуюсь.

— Ну-ну мамочка, зачем лишние нервы, у вас все же хорошо, два сердечка слышно и без аппарата, сейчас посмотрим развитие плодов. Ложитесь на кушетку и оголяйте животик.

— Кстати про животик, почему у нее его нет, все же плоско, так не должно быть. — Эльвира Эммануиловна рассмеялась.

— Альфа, вы что ж, думаете, что живот становится сразу большим с первых дней? — пожимаю плечами, я вообще раньше об этом не задумывался. — Малыши еще совсем крошечные, нечему выпирать, но подождите буквально месяц и животик начнет расти как на дрожжах. Приступим.

Врач водит датчиком по животу, что-то рассматривает, измеряет, хмурится, удивляется, я начинаю нервничать.

— Ну что там? Я вижу, как вы озадачены. Что-то с волчатами?

— В какой-то степени да… — она будто сама с собой разговаривает.

— Где дети? Я их не вижу…

— Не стоит так переживать, как я и говорила, все хорошо. Вот видите? — она тыкает ручкой в монитор. — Для определения пола еще рано, но думаю вы и так сами чувствуете, что там растут мальчики, сильные, с мощной энергетикой, один из них будущий Альфа. Но…

Мы с Мирой переглянулись и уставились на врача.

— …вот и третье сокровище. — какое еще третье? На мониторе откуда ни возьмись появляется третья фасоль вместо двух…

Я озадачен.

Это наше первое УЗИ и были уверенны, что увидим двух человечков, но никак не троих.

— Их что, трое? Но почему я не чувствую третьего? С ним все хорошо?

— Я тоже его не чувствую, но как видите с третьим плодом все хорошо, сердечко прослушивается, развивается согласно сроку. Я сталкивалась с таким пару раз и, если мои доводы верны, а они верны, это ваша доченька, немного меньше, чем ее братья, как видите. Они своей силой подавляют ее, скорее нет, не так, они защищают ее уже в утробе, поэтому мы не можем ее учуять.

Мы потрясенные и счастливые покинули кабинет.

— Спасибо родная! Три малыша! Три! О таком можно только мечтать. До конца жизни буду благодарить Луну, что она подарила мне тебя.

— Ты знаешь, что это значит? — отрицательно качаю головой.

— Снова ремонт, нужно готовить третью комнату принцессы, — малышка счастлива улыбается, — если честно, мне уже жаль нашу дочь.

— Это почему еще?

— У нее будут два брата, один из них с замашками будущего альфы и альфа-отец. Парням придётся не сладко.

— Какие парни женщина?! — в этом я с ней согласен как никогда. Защита ей обеспечена. — Она моя дочь!

— И моя тоже. Давай вот только без этих тиранских замашек. Ты же не хочешь, чтобы она осталась старой девой до конца жизни.

А что? Было бы не плохо…

— Нууу, в любом случае она будет ждать свою пару!

— Ладно, вернемся к этому разговору лет через пятнадцать, когда у нее начнет расти грудь.

— Луна! Дочь еще не родилась, а у меня уже голова болит. Боюсь представить, что будет потом.

— А потом охотничье ружью у входной двери, — хохочет, чуть ли не плача моя девочка, ох уж эти гормоны, — и да, надо бы поторопиться со свадьбой. Не хочу выходить замуж с огромным пузом… Либо уже после рождения.

— Ты уже моя жена — это раз. И никакого после — это два. Думаю, пару месяцев хватит на подготовку. И мне даже нравится, что будет виден животик.

Моя жена смотрит на меня влюбленными глазами. Хочу, чтобы так было всегда.

— Люблю тебя, мой волчара!

— И я люблю тебя малышка!