Я выхожу замуж (СИ)

Глава 11

— Я выхожу замуж! — завопила она в трубку, и Дэвид чуть было не уронил телефон.

Сестра позвонила, когда он только вернулся домой, и ему не хотелось отвлекаться от своей цели — помириться с женой, но теперь дело приняло неожиданный оборот, и придется сначала разобраться с этим.

— Миа, мы уже обсуждали это. — Он устало вздохнул и рухнул на диван. — Если этот ублюдок снова запудрил тебе мозги…

— Нет! Я выхожу не за Билли. О, Дэвид, я так счастлива! Мы не хотели сообщать, пока не решим окончательно, но теперь уже можно. Это будет грандиозно! Мама еще не знает, но я сейчас ей позвоню. Когда он предложил, я сначала обрадовалась, потом испугалась, потом…

— Да кто это, он? — перебил ее Дэвид. — Могу я услышать имя твоего жениха?

— А я не сказала? — Она рассмеялась. — Прости. Это Франсуа!

Он застонал. Так и знал, черт возьми, что Миа влюблена в своего друга. Глупая девчонка! Ну почему у него не родился брат? Такой миленький маленький братик. К черту! Обычный нормальный брат! Мальчик!

— Может, скажешь хоть что-нибудь? — спросила Миа. — Ты вообще собираешься меня поздравлять?!

— Я думаю.

— О чем ты думаешь, позволь спросить?

— Думаю, что у моей сестры дыра в голове, если она решила, что будет счастлива с геем!

— Это у меня? Знаешь что, дорогой брат? Дыра в голове у тебя! Я, между прочим, уже счастлива, а ты просто невозможен как всегда! Самовлюбленный, наглый, грубый, неисправимый…

— Можешь не продолжать, — перебил он, — я уже понял, какого ты мнения обо мне.

— Надо было позвонить Лиззи, она бы меня поняла!

Лиззи как раз спускалась в гостиную, держа в руках мотоциклетную куртку. Как будто опять собралась на свидание с хирургом. Дэвид кивнул ей и жестом попросил остановиться. Она сделала это с явной неохотой.

— Лиззи здесь, скажи ей сама.

Он протянул мобильный жене и процедил:

— Это Миа, у нее сногсшибательная новость.

Несколько минут Дэвид с усмешкой наблюдал, как Лиз неуверенно пытается делать вид, что рада, нервно дергая себя за косу. Миа ошиблась в своих расчетах.

— И что ты об этом думаешь? — спросил он, когда она завершила разговор.

— Думаю, что это их личный выбор.

Лиззи протянула ему мобильный, но вместо того, чтобы взять его, он резко поймал ее за руку и тихо поинтересовался:

— Долго это будет продолжаться?

— Что? — Она покраснела, но не вырвала руку.

— Твои отлучки из дома.

— Я не обязана отчитываться! — Возмущение на ее лице выглядело почти комично. — И буду делать то, что мне вздумается!

— Ты нужна Мэри Энн.

— Я ухожу ненадолго, а у Мэри Энн теперь есть няня! Я не обязана сидеть дома двадцать четыре часа в сутки! — Она дернулась, но он сжал сильнее. — Отпусти меня!

— А если я скажу, что ты нужна мне?

Дэвид почувствовал, как пульс под его пальцами участился. Хороший знак, решил он. Лиззи выглядела такой невинной и соблазнительной одновременно — это было его любимое сочетание, но теперь сюда примешивалась ее злость, добавляя ему азарта. Он хищно улыбнулся и дернул на себя, добившись того, что она свалилась прямо в его объятия. Потом уложил ее на диван, не обращая внимания на попытки вырваться, и уселся верхом на ее бедра, прижав руки к диванной подушке над головой.

— Отпусти меня! Сейчас же!

— И не подумаю, — спокойно ответил Дэвид, легко удерживая ее кисти одной рукой.

— Я закричу.

— Кричи, — разрешил он, — только не очень громко.

Она промолчала, на что он и рассчитывал. Ее лицо раскраснелось, волосы, выбившиеся из косы, растрепались, а грудь тяжело вздымалась, натягивая ткань кофты. Потрясающее зрелище. В нем проснулось желание, но главное — вести себя спокойно и не пугать ее. Он нежно отвел локон с ее лба и провел пальцами по щеке, наслаждаясь гладкостью кожи. Лиззи не пошевелилась, продолжая настороженно смотреть ему в глаза. Дэвид нагнулся и прошептал ей на ухо:

— Ты самая красивая женщина из всех, что я знаю.

Он, едва касаясь, провел губами по ее шее, и глубоко вдохнул. Теплый, едва уловимый запах Мэри Энн, нотка цветочного шампуня и неповторимый, невыносимо возбуждающий аромат ее кожи.

— И ты так вкусно пахнешь, — промурлыкал он, уткнувшись носом в ее плечо. — Я соскучился по тебе.

Ее тело под ним напряглось, и она задышала глубже, но снова промолчала. Но это пока. Скоро он заставит извиваться, стонать и кричать от восторга. И сначала все произойдет медленно, так, как она любит. Дэвид скользнул языком по ее губам, пробрался рукой под кофту, поглаживая упругий живот, и с удовлетворением отметил, что ее глаза затуманились ответным желанием.

— Что ты делаешь? — не выдержав, прохрипела Лиззи.

— То, чего мы оба хотим, — прошептал он, покусывая ее подбородок.

— Я не хочу.

— Не лги мне, Лиззи, — сосок, под его ладонью мгновенно затвердел, натягивая ткань бюстгальтера, — ты хочешь. Так же, как и я.

— Мое тело хочет, — нашлась она, — но не мой разум.

— Тогда выключи его. Ты нужна мне, Лиз. Я люблю тебя, и скучаю по тебе. Пожалуйста…

— Ты меня предал, — ее голос дрожал, — я не хочу, чтобы ты…

— Тсс… — Дэвид прижал палец к ее губам. — Я изо всех сил пытаюсь исправиться. Просто забудь об этом хоть ненадолго, пожалуйста. Я люблю тебя…

Он целовал ее, шепча, какая она красивая, нежная, желанная, до тех пор, пока она не поддалась и не начала отвечать. Дэвид разжал пальцы, и ее освободившиеся руки тут же обвились вокруг его шеи, притягивая ближе, рождая ощущение чистого триумфа, сменившегося чувством облегчения и благодарности. А потом все мысли вылетели из головы, потому что Лиззи прижалась к нему всем телом, впившись ногтями в плечи, и что-то простонав, поцеловала. Ее губы были теплыми и мягкими, распустившиеся волосы сводили с ума своим ароматом, а нежная кожа просто пылала под его ласками.

— Я люблю тебя, — выдохнул он, глядя в ее ярко-синие глаза, — тебя одну.

Дэвид поднял ее и усадил на себя, откинувшись на спинку дивана. Ее свитер полетел на пол через секунду.

Ему было больно видеть слезы, стекающие по ее щекам, и он, обхватив ее лицо ладонями, сцеловал их все, ощущая соленый вкус на губах. Черт возьми, как он мог обидеть эту женщину? Как он мог ее предать? Хотелось молить о прощении, но остатками разума Дэвид понимал, что сейчас не время. Потом, он все скажет потом. А сейчас он будет умолять ее другими способами, молча…

Она запуталась пальцами в пуговицах его рубашки, но вдруг резко остановилась. Дэвид не сразу сообразил, что звонит телефон. Ее телефон. Лежащий в кармане брошенной на пол куртки. По ее покрасневшим щекам стало ясно, что, скорее всего, это Джейсон Кларк.

Притяжение между ними исчезло, как только Дэвид заглянул ей в глаза, и увидел там чувство вины. Волшебство момента было разрушено. Лиззи не сдвинулась с места, сидя у него на коленях, а телефон все звонил и звонил, отдаляя их друг от друга все дальше и дальше…

***

— Да, мама. Я знаю, мама… Да… Да, я уверена. Да! — она закатила глаза. — Я позвоню тебе позже… Да… Пока.

Миа положила телефон на тумбочку и свернулась калачиком на кровати.

Никто. Никто не хотел за нее радоваться. Ни Дэвид, ни Лиззи, ни даже Кристина. Все считали, что она совершает ошибку, и старались как можно тактичнее об этом сообщить. Только брат не постеснялся сказать прямо. А если бы еще Сэм узнала, то она бы уж точно не поскупилась на нелестные эпитеты в адрес женитьбы «гомика» на «психопатке».

Это всемирный заговор!

Только родители Франсуа были рады предстоящей свадьбе, потому что еще не знали о ребенке и надеялись, что это будет традиционный, во всех смыслах этого слова, брак.

Миа перевернулась на спину и начала разглядывать потолок своей новой квартиры. Они еще не решили, где будут жить. Она хотела остаться здесь, но чувствовала, что Франсуа тянется обратно, в Париж. Вся его жизнь была сосредоточена там, но ведь и ничего новое ему было не чуждо, поэтому этот вопрос решили отложить на какое-то время. Если он захочет вернуться, она вернется вместе с ним. Это было бы правильно с ее стороны. Пока Миа наслаждалась моментами приятной близости между ними — спать вместе, смотреть телевизор, ходить по магазинам, готовить для него еду — что может быть лучше? Ей нравилось засыпать рядом с ним, нравилось видеть его лицо по утрам, нравилось завтракать вместе, нравилось ощущение былой легкости и защищенности. Уже было трудно представить, как она могла жить без него столько времени.

— Поговорила? — спросил Франсуа, входя в комнату.

— Да.

Он улегся рядом, обняв ее, и уткнулся носом в плечо.

— Они против?

— Нет, но не в восторге, — ответила Миа, не поворачивая головы.

Франсуа тяжело вздохнул и лег на спину, тоже уставившись в потолок.

— Эй. — Она перевернулась на живот, подперев голову ладонями. — Не расстраивайся. Ты же знаешь, они любят тебя. Ты член семьи. Просто они ведь знают, что ты… Они хотят мне счастья, но не могут понять, что с тобой я всегда счастлива.

— Иди сюда, — он потянул ее на себя и обвил руками, целуя в макушку. — Я все понимаю.

Ей было удобно лежать на нем, в его объятиях, вдыхать его неповторимый запах, чувствовать биение сердца. Они были слишком близки, как две половинки одного целого, и чувствовали себя комфортно, прильнув друг к другу. Миа часто засиживалась на его коленях, свернувшись калачиком, или лежала на его груди, как сейчас, ни о чем не думая. Временами ей хотелось просто держать его за руку, чтобы ощутить контакт и почувствовать внутреннюю уверенность. Друзья в Париже уже давно привыкли к подобным проявлениям и не обращали внимания, даже если Франсуа открывал им дверь с подругой, которая висела на его спине, как обезьяна, и при этом абсолютно спокойна строчила очередную смс-ку в телефоне.

— Мы как сиамские близнецы, — улыбнулся он, видимо, думая о том же.

— Скоро у меня вырастет живот, — Миа вздохнула, — и я не смогу разлеживаться на тебе.

— Chérie, ты меня удивляешь, — он рассмеялся, — тебе всего лишь нужно будет перевернуться на спину.

— Почему никто не хочет понять, что нам хорошо вместе?

— Они понимают. Просто хотят, чтобы ты была счастлива в… традиционном смысле этого слова. Ты же сама это сказала недавно.

— Я счастлива с тобой, — Миа заглянула ему в глаза. — И мне плевать на традиции. И на то, что ты гей. Плевать на все! Мы будем жить так же, как и раньше, ничего не изменится, обещаю!

— А что ты будешь делать, если встретишь достойного парня?

— А ты?

Они рассмеялись, но она подумала: «Это вряд ли, достойнее тебя нет никого в целом мире…»

***

— Может, ответишь? — не выдержал Дэвид. — Не заставляй парня ждать.

По ее расширившимся глазам он понял, что шокировал ее. Ну и пусть знает, что он знает о ее интрижке. Не только же ему быть виноватым.

— Ты что следил за мной? — возмутилась Лиззи, не обращая внимания на мобильник, который на несколько секунд заткнулся, только чтобы снова начать трезвонить.

— А теперь это имеет значение? — он спокойно застегнул несколько верхних пуговиц, с которыми она боролась так недавно, и кивнул в сторону куртки. — Ну же, давай.

— Это не то, что ты думаешь, — она смутилась и снова покраснела. — Мы просто общаемся.

— Со мной ты тоже просто общалась месяцев пять. — Дэвид понимал, что бьет по больному, но злость не давала остановиться. — А с ним сколько пройдет? Три? Два? Скажи мне, Лиззи, когда у меня вырастут рога? Чтобы я был готов к этому и случайно не зацепился за дверной проем.

Она соскочила с его колен, словно разъярённая фурия, схватила свитер и попыталась его надеть, что получилось не с первого раза, потому что руки у нее тряслись.

— Ты уже остыла? — холодно спросил он, приподымая бровь. — Я надеялся на продолжение.

— Продолжишь с моей сестрой, — выпалила Лиззи и пошла в сторону лестницы, пытаясь сохранить достоинство.

Ее мобильник наконец затих, и Дэвид в полной тишине произнес:

— Я с тобой не закончил, мать твою! — голос прозвучал неожиданно резко, и она вдруг застыла на месте. — Вернись.

Его жена обернулась, и Дэвид, увидев ее побледневшее лицо, мысленно обругал себя последними словами. Черт, только этого не хватало! Это было так знакомо. Затравленный взгляд, страх в глазах, подрагивающие губы. Паника. Она напоминала трепетную лань на дороге перед приближающимися фарами, испуганного кролика, попавшего в силки. Гребаный отчим отправился в ад, благодаря Сэм, но был все еще жив в памяти обеих сестер.

— Иди сюда, — позвал он как можно мягче.

Лиззи подошла на негнущихся ногах, и он видел, что она сдерживает свои руки, норовящие впиться в друг друга.

— Тебе страшно? — Дэвид встал и привлек ее к себе.

Она кивнула, и этого было более чем достаточно, чтобы злость мгновенно улетучилась, и его затопила волна щемящей нежности, смешанной с чувством вины.

— Я — не он. Я никогда не причиню тебе вреда, — это была ложь, потому что он уже сделал это, поцеловав Сэм, но Лиззи снова кивнула, расслабляясь в его объятиях. — Я люблю тебя.

— Я не могу… — прошептала она. — Не могу простить того, что ты сделал.

— Я знаю. Я сам себе не могу простить.

— Почему? — ее голос звучал еле слышно.

— Ты дашь мне объяснить? — Дэвид приподнял ее лицо за подбородок и утонул в синих глазах, блестящих от слез.

— Да. Я хочу знать, как все было.

— Пойдем, — он взял, ее за руку, намереваясь отвести в свой кабинет. — Это будет долгий разговор.