Зачарованное Дерево

Глава 6. По ту сторону холма

Солнце светило лишь несколько секунд – затем трещина затянулась. Впрочем, меньше чем через минуту появилась новая трещина, ещё больше первой. Купол Обскуры задрожал, на мгновение потемнел и снова закрыл брешь, но и это не остановило мистера Грубса. Каждый раз, когда он бил киркой по темноте, ему удавалось пробить всё бо́льшую дыру.

– Рано или поздно он сюда проберётся, – Спенсер сглотнул. – И что нам тогда делать?

После очередного удара тьма, окружившая дом, задрожала. И на этот раз дневной свет задержался под ней намного дольше.

Бах! Хеди резко обернулась, когда в комнате задрожал пол, и увидела, что Дуг и Стэн рухнули на пол бесформенной кучей из меха и рогов.

– Ой-ой, боюсь, происходит что-то совсем для нас нехорошее, – пробормотал Стэн, выглядевший явно дезориентированным. – Дуг, ты в порядке? Я точно нет!

Дуг ответил лишь долгим рыком с ноткой угрозы, которой Хеди ещё не доводилось слышать за всё время, что они знали медведя.

Маленький ковёр на полу перестал биться о бок рояля, но нитки, торчавшие из него, тянулись туда и сюда, словно ковёр пытался самораспуститься.

– Мон дьё![1]

Симон уставился на свои призрачные руки, которые поблёкли и словно бы стали ещё прозрачнее, чем раньше. Он бросился к своему любимому роялю, но, когда попытался нажать на клавиши, пальцы прошли сквозь них.

– Я не могу играть! Не знаю, что происходит, но это делает меня хуже, чем раньше!

Обскура вздрогнула, и Дуг снова зарычал – ещё громче, чем раньше.

– Сильно нас бьют, джентльмены; посмотрим, кто будет бить дольше, – послышался незнакомый голос. То был бюст лорда Веллингтона, стоявший на крышке рояля. Хеди удивилась – раньше бюст к ним не обращался. – Вставайте, гвардейцы, и вперёд, на них! – добавил он.

– Не слушайте эту статуэтку, – нахмурился Симон. – В её словах нет смысла. Она лишь цитирует исторические фразы герцога Веллингтона.

Себе под нос призрак добавил:

– И пусть страдает злодей от вечного несварения за победу над французами при Ватерлоо.

Хеди, однако, показалось, что бюст пытается им что-то объяснить.

– На них? На кого?

Но в этот момент Джелли застонала. Она посерела и ухватилась за плечо Хеди.

– Что-то мне нехорошо. Скорее, даже отвратительно.

Даже её волосы казались какими-то увядшими.

– Тебя что, тошнит? – спросил Макс. Он нервно подпрыгивал то на одной, то на другой ноге – слишком близко к носу Дуга. Медведь щёлкнул зубами, и Макс вскрикнул от страха.

– Дуглас! Прекрати немедленно! – ахнул Стэн. – Дети, нам нужно уходить из дома. Что бы тут ни творилось, это для нас опасно. Дуг становится очень странным. Только разъярённого медведя за спиной мне и не хватало.

Из других комнат дома послышались тихие звуки – там начинали двигаться вещи, которые до этого десятилетиями оставались неподвижными. Даже книги на крышке рояля стали нехорошо подрагивать.

Хеди никак не могла собраться с мыслями; происходило слишком много всего и сразу.

– Уходить? Куда?

– К «Ловкости Рук», – сказал Спенсер. – Если мы пойдём к ним, это будет быстрее, чем ждать их здесь.

– Но как же дом? – растерялась Хеди. Она не знала, что делать. – Нам разве не надо остаться здесь и защищать его от мистера Грубса?

Бюст лорда Веллингтона повернулся вбок и посмотрел Хеди прямо в глаза.

– Всё дело войны, даже всё дело жизни – это стремление своими делами узнать неведомое; я называю это «угадывать, что прячется по ту сторону холма».

Стремление узнать неведомое. Слова лорда Веллингтона наконец успокоили столпотворение в голове Хеди. Что находится по ту сторону Скупого холма?

Хеди начала выкрикивать приказы, словно сама превратилась в прославленного фельдмаршала: собрать самые важные вещи, всем встретиться на кухне, потом идти на кладбище статуй.

Стэн поднял своё общее с Дугом тело на копыта и направился к двери, говоря умиротворяющим тоном:

– Успокойся, Дуг, мы отправляемся искать новое приключение вместе с молодняком, а потом ты вернёшься в своё прежнее тело быстрее, чем бурый заяц. Нет, можешь перестать рычать, тебе совершенно не на что злиться. Это мне приходится заставлять наши ноги идти задом наперёд по лестнице, а это крайне сложная работа, уверяю тебя.

Джелли по-прежнему нетвёрдо стояла на ногах, и Максу пришлось помогать ей спуститься на первый этаж.

Макс взмахнул рукой в перчатке:

– А что мне с этим делать?

– Нравится тебе это или нет, придётся идти в ней, – сказала Хеди, потом повернулась к Спенсеру. – Найди еды и воды. А ещё возьми большой фонарик из-под раковины. Я принесу снежные шары.

– Хорошо, Командирша, – проворчал Спенсер.

– Стань немного практичнее, и мне не придётся тобой командовать, – вздохнула Хеди.

Дверной проём неожиданно перекрыл Симон.

– Дети, умоляю, возьмите меня с собой. Боюсь, если я останусь здесь, то растворюсь окончательно.

– Мы не можем взять с собой рояль! – воскликнул Спенсер.

– Рояль брать не нужно, – ответил Симон. – Спрячьте мою композицию в банкетку и возьмите её с собой. Банкетка – это мой якорь, понимаете? А композиция – моя душа.

– Прости, Симон, – произнесла Хеди, – но это сильно нас замедлит. Что, если нам придётся бежать?

Пианист-призрак закусил губу:

– Меня ждёт пустота. Я готовился к ней три столетия, но всё равно не могу окончательно с нею смириться.

Хеди почувствовала себя ужасно. Симон однажды спас всю их семью от Альберта Никто. Его нельзя просто взять и приговорить к исчезновению.

Спенсер подтолкнул её в бок:

– Можно хотя бы просто унести Симона подальше от дома. А если нам действительно придётся бежать, то найдём какое-нибудь безопасное место, чтобы спрятать банкетку, а потом к нему вернёмся.

– Хорошо, – согласилась Хеди. – Симон, возвращайся, а я заберу твою банкетку с верхнего этажа. И держись от нас на расстоянии, чтобы мы случайно тебя не коснулись. Мы скоро спустимся под землю, и меньше всего хочется подхватить твой смертельный озноб.

Все знали, что призраков трогать нельзя – иначе могильный холод проберёт до костей.

Вскоре они запаслись едой, а снежные шары Хеди завернула в полотенце и аккуратно убрала в рюкзак. Они заперли все двери в доме и, освещая дорогу фонариком, пошли к кладбищу статуй в дальней части сада.

Когда они проходили мимо гаража, Спенсер направился к нему со словами:

– Секундочку. У меня идея. Практичная, – добавил он, увидев раздражённый взгляд Хеди.

Он вернулся с длинной кожистой верёвкой – волосом тролля, добытым во время их последнего приключения.

– Это для банкетки Симона.

Хеди помогла ему закинуть банкетку на спину Дуга и Стэна, и они несколько раз обвязали её кожистым волосом. Потом Хеди заметила, что Спенсер взял из гаража ещё кое-что.

– А скюскепнур – это тоже практично? – не сдержалась она.

Спенсер пожал плечами:

– Не хочу, чтобы он окончательно тут сломался, раз уж магия работает совсем не так.

Что-то пролетело над их головами – так близко, что от ветра начали развеваться их волосы.

– Что вы здесь делаете? – спросила Гроза. – Грубиян Грубс пытается пробить защиту. Он с другой стороны дома. Идёмте, я вам покажу.

– Мы знаем, – ответила Хеди.

– Но вы же идёте в другую сторону, – упрямо настаивала Гроза. – Вы должны встретить его лицом к лицу и напасть! Или вы собираетесь поразить его дальнобойным снарядом с этой стороны дома?

Она уставилась на Спенсера, прилаживавшего банкетку к Дугу и Стэну.

– Вот это устройство из медведя, оленя и стула – ваша боевая машина? Боюсь, ваш снаряд не долетит даже до крыши.

– Мы дети, – ответила Хеди. – У нас нет боевой машины, и мы не собираемся на него нападать. Мы уходим, чтобы позвать на помощь.

Гроза начала спорить и обзывать их трусами, халявщиками, дезертирами и другими обидными словами.

– Эй! – вдруг воскликнула Джелли, перебив горгулью. Она кинула испуганный взгляд на дом. – По-моему, нам лучше отойти ещё подальше. Похоже, в доме сейчас что-то лопнет.

Дуг, похоже, почувствовал то же, что и она. Он утробно застонал и поскакал в дальнюю часть сада. Послушавшись Джелли, за ним отправились и остальные – даже Гроза.

Они как раз успели пробраться через туннель из роз, когда ложную ночь пронзил неземной звук. Он начался как глубокий гул, затем превратился в визг и внезапно умолк. На мгновение повисла тишина, а потом окна Скупого холма разлетелись вдребезги, и из них посыпался песок.

– «Калейдос»! – ахнул Спенсер.

Хеди вздрогнула – ей не хотелось даже думать о том, что творится в доме. Взяв Джелли за руку, чтобы помочь ей быстрее бежать, она крикнула:

– К штреку, скорее!

Они бежали вперёд, шатаясь и спотыкаясь; луч фонарика Макса плясал из стороны в сторону. Добравшись до огороженного участка, где дедушка Джон держал большие каменные статуи, Спенсер крикнул:

– Копенгаген! Нам нужна помощь!

Все закрыли уши, когда огромная китайская статуя льва зарычала – звук пробирал до костей. Хеди когда-то читала, что львиный рык слышно на десять километров вокруг, а этот лев рычал как минимум не тише настоящего. Вот почему дедушка Джон редко разрешал им открывать этот проход: ему не хотелось объяснять соседям – да и вообще всем жителям Марберри-Рест, – почему из его сада доносятся громкие странные звуки. Хеди надеялась, что Обскура скроет шум от мистера Грубса.

– Я чуть не оглох, – пожаловался Макс, опуская руку. – Перчатка сделала рык ещё громче!

По центру статуи льва прошла трещина, а затем, словно на ней расстегнулась молния, она разошлась в стороны, открыв туннель, ведущий вниз. Все скользнули туда, и проход тут же закрылся за ними.

Посреди земляного туннеля стояла увенчанная лошадиной головой металлическая тумба, достававшая Хеди примерно до пояса. То был Копенгаген, страж штрека, отходившего от Скупого холма. В день установки он с гордостью заявил, что его назвали в честь коня герцога Веллингтона.

«Что-то сегодня везде этот герцог Веллингтон», – подумала Хеди.

– Что творится? – удивился Копенгаген. – Вас будет слышно до самых белых скал Дувра! А дедушка будет злее, чем мулы по понедельникам.

– Не будет, – выдохнула Хеди. – Какая-то магия захватила его в ловушку и усыпила. А все остальные наши родные исчезли.

– Дом сейчас до отказа набит песком, – добавила Джелли, – а наш сосед пытается пробить магическое силовое поле дедушки Джона, за которым спрятан дом. А ещё, – она показала на Дуга и Стэна, – получился Стуг.

– Нам нужна помощь, – сказал Спенсер, глядя вглубь коридора. – «Ловкость Рук».

Копенгаген встревоженно прянул ушами.

– Это ужасные новости. А я что-то не могу связаться с Буцефалом.

Буцефал был такой же тумбой с лошадиной головой, как Копенгаген, – он охранял штаб-квартиру «Ловкости Рук» в Эдинбурге.

– Ты хочешь сказать, что Буцефал не работает? – спросила Хеди, холодея. – А это значит, что и с «Ловкостью Рук» тоже не связаться?

Копенгаген заржал:

– Что вы будете делать? Ждать тут?

– Нет, – сказала Хеди, – мы не найдём никаких ответов, если будем сидеть здесь. Нам нужна «Ловкость Рук», чтобы во всём разобраться и исправить. Мы сможем сами добраться до эдинбургских подземелий.

Стэн устремил на Копенгагена свой самый властный взгляд:

– Никого не пропускай в штрек за нами.

Страж вскинул голову и тряхнул гривой:

– Ни души.