Глава 2

Через неделю Жасмин встретила Клода Будри.


В пятницу, через неделю после смерти отца, Жасмин вернулась в приют. Предательство Пьера Дюбро повергло ее в ярость и заставило горько страдать, но теперь в душе осталась лишь пустота.

Она утопилась бы в реке, чтобы прекратить это бесплодное существование, но не могла нанести такой удар своим воспитанницам.

Как только Жасмин приехала в приют Святой Марии, юная Мэгги бросилась к ней в объятия. Очаровательное личико девочки выражало испуг, в голубых глазах застыли слезы.

— Мисс Жасмин, а я уже думала, что вы покинули меня навсегда!

Девушка погладила малышку по белокурым волосам.

— Милая, у меня умер отец.

— Я знаю. Сестра Филомена рассказала мне. — Голос Мэгги срывался, а ее тонкие ручонки, обхватившие талию Жасмин, дрожали.

Девочка так цеплялась за Жасмин, что та вдруг подумала, не взять ли ее к себе. Она, конечно, понимала, что попечители приюта и комитет Натчеза по делам сирот предпочтут, чтобы ребенка удочерила супружеская чета. Однако в приюте очень много детейсирот, а семей, желающих забрать их, слишком мало. Жасмин решила поговорить насчет девочки с матерью Мартой, настоятельницей приюта. Ведь теперь ей уже не надо заботиться о больном отце.


К вечеру девушка вышла из приюта и села в свою коляску, чтобы отправиться домой. Обычно ее сопровождал Эфраим, но сегодня утром у него разыгрался ревматизм, и Жасмин сказала старому слуге, чтобы он денек отдохнул. Ее лошадь Сахарок была странно возбуждена. Отличаясь всегда необычайной покладистостью, сегодня лошадь отказывалась подчиняться.

— Успокойся, Сахарок! — Девушка натянула поводья.

Внезапно лошадь понесла, и неуправляемая коляска помчалась по оживленным улицам прямо к обрывистому берегу реки. Натянутые поводья, казалось, особенно раздражали лошадь! Когда животное повернуло и стало подниматься в гору, руки Жасмин уже дрожали от напряжения, а на лбу выступила испарина.

Девушка с ужасом смотрела с пятидесятиметровой высоты вниз, на серые воды Миссисипи. Одно неосторожное движение на этой узкой, извилистой дороге, и коляска рухнет в реку!

Жасмин уже почти потеряла надежду на спасение, когда рядом появился незнакомец на черном жеребце.

— Тпру! Тпру, стоять! — Мужчина ухватился за поводья Сахарка и с силой натянул их. К счастью, ему удалось остановить лошадь. Спешившись, незнакомец погладил взмыленную лошадь, тщательно проверил упряжь, а затем взглянул на Жасмин. — С вами все в порядке, мадемуазель?

Жасмин удивленно смотрела на высокого широкоплечего стройного человека, спасшего ей жизнь. На нем были модный коричневый сюртук и кожаные штаны, заправленные в черные сапоги. Из-под полей белой шляпы на девушку взирали невероятно жгучие черные глаза. От этого взгляда Жасмин невольно задрожала, однако полные чувственные губы незнакомца тронула улыбка, и девушка сразу успокоилась.

— Я чувствую себя хорошо, — ответила она своему храброму и галантному спасителю. — Благодарю вас, сэр: вы спасли мне жизнь.

— Помочь вам — большая честь для меня, мадемуазель. — Поклонившись, незнакомец указал на Сахарка. — Ваша лошадка часто ведет себя таким образом?

— О нет. Обычно она очень послушна, и то, что случилось сегодня, для меня полная неожиданность. Даже не понимаю, что с ней.

Незнакомец пожал плечами:

— Лошади очень впечатлительны. Возможно, она увидела змею.

— Не исключено, — согласилась Жасмин. Незнакомец снова улыбнулся:

— Позволите мне проводить вас домой?

— О, что вы, не стоит! — смутилась Жасмин. — Не хочу обременять вас!

— Проводить прекрасную даму вовсе не обременительно, — возразил мужчина.

Жасмин вспыхнула. До сих пор никто никогда не называл ее прекрасной. Более того, девушка понимала, что в своем простеньком черном муслиновом платье и поношенном капоре выглядит не слишком привлекательно.

— Но это не обязательно, — заметила девушка, загипнотизированная пристальным взглядом черных глаз.

— И тем не менее необходимо. А что, если ваша лошадь опять понесет? — И, глядя в глаза Жасмин, добавил: — Ей, несомненно, нужна твердая мужская рука.

Девушка не устояла перед пленительной улыбкой своего спасителя.

— Наверное, вы правы, сэр.

Усмехнувшись, незнакомец привязал своего жеребца к коляске Жасмин, после чего снова подошел к девушке, собираясь устроиться на сиденье рядом с ней.

— Вы позволите, мадемуазель?

— Конечно, сэр.

Девушка подвинулась, и мужчина сел рядом с ней. Жасмин сразу же ощутила исходящий от него едва уловимый приятный запах табака и кожи. Ее сердце неистово заколотилось, когда незнакомец склонил голову и сказал:

— Клод Будри к вашим услугам, мадемуазель. Простите, что не представился сразу, но при сложившихся обстоятельствах это было невозможно. Однако почту за честь узнать ваше имя.

— Меня зовут Жасмин Дюбро, — промолвила девушка, очарованная его учтивостью.

Поскольку Будри правил лошадью, Жасмин сняла перчатки и размяла затекшие руки. Ее ладони и пальцы ныли от напряжения. Спаситель Жасмин с нескрываемым интересом взглянул на ее руки.

— Поскольку у вас нет обручального кольца, мадемуазель, осмелюсь предположить, что вы не замужем? Жасмин покраснела.

— Вы правы, сэр.

Будри чуть приподнял шляпу:

— Счастлив познакомиться с вами.

Между тем коляска катилась с холма по дороге к Натчезу.

В деловом центре города торговцы уже закрывали лавки, а на площади зажигали газовые рожки. Помолчав, Будри снова обратился к Жасмин:

— Простите, мадемуазель, но я заметил, что вы в трауре.

— Неделю назад умер мой отец.

— Примите мои искренние соболезнования.

— Благодарю вас, — отозвалась Жасмин.

— Пожалуйста, покажите мне дорогу к вашему дому.

Девушка смутилась, указав своему спасителю самый заурядный переулок Натчеза. Вскоре Будри остановил коляску перед спрятанным за кустами одноэтажным домиком с верандой.

— Это самый очаровательный домик, какой я видел, мисс Дюбро. Даже сюда доносится аромат жимолости.

Жасмин затрепетала, когда Клод грациозно выпрыгнул из коляски и помог ей спуститься. Когда сильные мужские руки задержались на ее тонкой талии, странная дрожь пробежала по телу девушки.

Они направились по дорожке к дому. Присутствие Будри так возбуждало Жасмин, что у нее слегка кружилась голова. Почемуто девушке было очень приятно, что он обратил внимание на жимолость. Сама же она наслаждалась сумерками прекрасного летнего дня — душистой высокой травой, ароматом призовых роз Эфраима, а более всего тем, что рядом с ней идет высокий, стройный мужчина.

Клод проводил Жасмин до крыльца, и они остановились в тени деревьев.

— Скажите, мисс Дюбро, кто же заботится о вас?

Жасмин опустила глаза.

— У меня никого нет, кроме нашего старого слуги Эфраима, поэтому я, как правило, забочусь о себе сама.

Она взглянула на Клода и полюбопытствовала:

— Должно быть, вы приезжий, мистер Будри?

— Да, мадемуазель, я живу в Луизиане, округ Святого Мартина. У меня там плантация.

— У вас, наверное, есть семья… дети?

Будри улыбнулся, и его черные глаза заблестели.

— Нет, мисс Дюбро. Я так же одинок, как и вы. — Он покачал головой. — К сожалению, в Натчезе я пробуду недолго. Дело, ради которого я сюда приехал, решится в течение недели.

— Понимаю. — Жасмин с грустью подумала, что уже никогда не увидит этого человека.

— Простите, — продолжал Будри, — вероятно, я кажусь вам слишком навязчивым, мисс Дюбро. Ведь нас даже не представили друг другу. Но могу ли я надеяться увидеть вас еще раз прежде, чем покину этот прелестный город? С вами сегодня произошла очень неприятная история, и мне хотелось бы знать, что этот ужасный инцидент закончился для вас без всяких последствий.

Его внимание поразило Жасмин.

— Сэр, я буду очень рада увидеться с вами.

— Поскольку мы только что познакомились, позвольте мне сопровождать вас на воскресную мессу?

— С удовольствием, — отозвалась девушка.

Клод поднес ее руку к губам, и горячее дыхание опалило тыльную сторону ее ладони. Нежная кожа девушки покрылась мурашками, когда чувственные губы Будри прикоснулись к ней.

— Тогда встретимся в воскресенье утром. — Грациозно поклонившись, Клод удалился.


Жасмин вошла в спальню и начала внимательно рассматривать свое отражение в зеркале. Сегодня Клод Будри назвал ее красивой, хотя она сама никогда не считала себя даже привлекательной. Теперь девушка увидела в зеркале копию своей любимой матери, умершей от желтой лихорадки, когда Жасмин было пять лет. Она взяла с комода миниатюру Камилы Дюбро, и слезы затуманили ее взгляд. Пристально рассматривая портрет, девушка сравнивала себя с матерью — большие, глубоко посаженные живые зеленые глаза, классический нос, миловидное лицо с решительным подбородком, высокими скулами и полным широким ртом. На миниатюре медовые волосы Камилы Дюбро были уложены в пышную прическу, и Жасмин вынула шпильки из своих блестящих пшеничных волос. Локоны упали на плечи, закрыв стройную шею.

Да, она очень похожа на мать! Даже фигура такая же — тонкий и стройный стан, широкие бедра и пышная грудь. Однако Жасмин всегда считала мать красивой, а себя безобразной. Почему?

Наверное, отчасти этому способствовал отец. Внешность и манеры дочери никогда не нравились Пьеру Дюбро, так же как ее речь и одежда.

Когда девушка повзрослела, мужчины, казалось, тоже не обращали на нее никакого внимания, и это убедило Жасмин в том, что она уродлива. И только однажды, когда Жасмин исполнилось девятнадцать, за ней стал ухаживать робкий и неуклюжий лавочник, к тому же тощий и лысый. Но, узнав, что девушке придется заботиться о больном отце, Джордж Тилсон, к ее облегчению, перестал к ней наведываться.

И вот Жасмин приглянулась этому обаятельному богатому человеку! Все складывалось так хорошо, что она не могла поверить в это. А может, он назначил ей встречу в воскресенье только из вежливости? Возможно, Клод вовсе и не появится здесь в воскресенье.

Но одно Жасмин решила твердо: если Клод Будри появится, она никогда не расскажет ему про предательство отца. Никто, кроме ее адвоката и Флосси Ля Флом, не должен узнать, какой стыд и унижение она пережила из-за него!


Утром в воскресенье Жасмин заранее оделась к мессе. Клод Будри появился у двери ее дома задолго до назначенного времени. Девушка радостно улыбнулась, увидев его на своем крыльце.

— Вы очаровательны, мадемуазель. — Клод приподнял шляпу и с улыбкой оглядел Жасмин, надевшую лучшее черное шелковое платье и шляпку. Волосы свободно ниспадали на плечи девушки, и восхищенный Будри невольно задержал взгляд на ее блестящих локонах. Заметив его взгляд, девушка покраснела.

Они отправились на мессу в дорогой черной коляске, запряженной парой великолепных серых лошадей. Жасмин чувствовала себя настоящей принцессой, когда коляска петляла по тенистым улицам, а она ловила на себе любопытные взгляды горожан.

Во время службы в соборе Святой Марии все взгляды были обращены на молодую пару, сидевшую у задней стены храма. После мессы почтенные вдовы Натчеза, редко удостаивавшие девушку вниманием, подошли к ней в надежде познакомиться с ее очаровательным спутником.

После службы Клод пригласил Жасмин пообедать в шикарном ресторане городского отеля. Отдавая должное жареному цыпленку и тушеным овощам, они смеялись и обсуждали поведение любопытных кумушек в соборе.

— Убежден — они уже поженили нас, — заметил Клод, самоуверенно улыбнувшись, и накрыл своей ладонью руку Жасмин, лежащую на накрахмаленной белой скатерти. Когда девушка удивленно и зачарованно посмотрела на него, он лукаво подмигнул ей и добавил: — И должен сказать, это неплохая идея.

Жасмин опустила глаза, и Клод осторожно убрал руку, поняв, что девушку ошеломило столь смелое предложение. Однако через минуту, когда Будри игриво попросил Жасмин положить побольше сахара себе в чай, она рассмеялась и оживленно заговорила с ним.

Жасмин было хорошо с Клодом. Он флиртовал с ней так открыто и прямодушно, что девушке это нравилось.

В последующие несколько дней Клод всегда был рядом с Жасмин, когда она возвращалась из приюта. Девушка даже решила попросить мать Марту дать ей небольшой отпуск, чтобы проводить побольше времени со своим красивым поклонником до его отъезда в Луизиану.

Жасмин и Клод ходили по магазинам, посетили концерт городского оркестра и посмотрели в местном театре пьесу Шекспира «Двенадцатая ночь». Будри угощал девушку английскими ирисками и дарил ей изысканные розы. Несмотря на возражения Жасмин, он нанял мастера, чтобы тот починил прохудившуюся крышу ее домика. Длинные вечера они вместе проводили у Жасмин на веранде и пили чай. Клод рассказывал ей о своей плантации в Луизиане, и девушка все больше увлекалась им.

За день до отъезда Клод пригласил Жасмин на старый испанский военный плац на склоне утеса — излюбленное место прогулок местных жителей. Держась за руки, они ходили вокруг большого поля под сенью столетних дубов. Оба были серьезны и задумчивы.

— Жасмин, благодаря вам моя поездка в Натчез оказалась восхитительной! — взволнованно признался Клод.

— И тем не менее вы завтра уедете, — печально заметила девушка.

Будри остановился и посмотрел на нее.

— Вы должны кое-что узнать обо мне.

— Что же? — Жасмин не сводила с него влюбленного взгляда. Они стояли под огромным раскидистым деревом, и теплый благоухающий ветерок играл ее волосами.

Помолчав, Будри с болью сказал:

— Я любил только один раз в жизни, дорогая. Моя семья приехала в эту страну из Франции четырнадцать лет назад вместе с моей юной невестой. Габриэль не исполнилось еще и пятнадцати лет, когда мы эмигрировали. Мы обосновались в Луизиане, но не прошло и трех месяцев, как разразилась эпидемия скарлатины. Я потерял всю свою семью и возлюбленную.

— О Клод! — воскликнула Жасмин, схватив спутника за рукав. — Как это ужасно! Мне очень жаль! Будри отвернулся.

— С тех пор меня постоянно преследовало чувство вины.

— Вины? — удивилась Жасмин. — Но почему? Вы ведь здесь ни при чем!

Клод поднял голову.

— И тем не менее я виноват! Это я настоял, чтобы Габриэль поехала со мной в эту страну. Она хотела, чтобы мы остались во Франции. Если бы Габриэль не эмигрировала вместе со мной, то была бы сейчас жива! Я поклялся на могиле Габриэль, что проживу всю жизнь в одиночестве, а потом соединюсь с ней на небесах. Это будет моим наказанием за ее смерть. — Он положил руки на плечи Жасмин. — Это случилось четырнадцать лет назад, и ни разу за эти годы мне не хотелось изменить свое решение — пока я не увидел вас в прошлую пятницу.

— Клод! Вы хотите сказать?.. — обрадовалась Жасмин. Сильные пальцы Будри крепко сжали плечи девушки.

— Да, моя дорогая. Я хочу, чтобы вы стали моей женой. Думаю, даже бедная Габриэль согласилась бы, что я искупил свою вину. Пожалуйста, избавьте меня от мучений! Я прощу вас поехать со мной в Луизиану.

Жасмин удивленно посмотрела на Клода, когда он поцеловал ее в губы. От этого требовательного поцелуя сердце ее неистово колотилось. Горячие губы Клода прикоснулись к нежным, девственным губам, его язык глубоко проник к ней в рот, вкушая сладостный нектар. Не отдавая себе отчета в том, что делает, девушка в восторженном порыве прильнула к своему поклоннику. У нее перехватило дыхание, и она забыла обо всем на свете. Будри крепко обхватил руками тонкую талию Жасмин и прижал податливое тело к своей могучей груди.

— Но все это так неожиданно, — наконец вымолвила Жасмин.

— Нет, моя дорогая, — возразил Клод. — Мы с вами довольно много узнали друг о друге за эти несколько дней. Кроме того, увидев вас на прошлой неделе, я понял, что вы — моя единственная женщина.

— Я похожа на нее? — тихо спросила Жасмин.

Клод чуть отстранился и вытер слезы с ее румяных щечек.

— Ну что вы, ничуть! Не думайте об этом. Габриэль лишь призрак, а вы — любовь всей моей жизни! Я даже не мечтал, что судьба снова наградит меня таким божественным даром.

— Клод! — выдохнула Жасмин, когда горячие, чувственные губы Будри снова потянулись к ее губам.

Прошло много времени, прежде чем влюбленные оторвались друг от друга.

— Поедешь со мной? — требовательно спросил Клод, и в его черных глазах вспыхнуло неистовое желание. Увидев, что Жасмин нахмурилась, он спросил: — Любимая, что с тобой?

— Клод, я в трауре.

— Дорогая, в иных случаях совсем не обязательно соблюдать условности. Неужели из-за траура мы не сможем соединиться и обрести величайшее счастье?

— Но… ты уверен в этом? — взволнованно спросила смятенная Жасмин.

— А ты? — Глаза Будри потемнели. — Ты боишься, что я погублю тебя, любимая, так же, как и бедную Габриэль?

— О нет! Я совсем не боюсь этого, а просто хочу знать, не пожалеешь ли ты об этом? Поэтому я и спросила, уверен ли ты…

— Вполне, — перебил ее Клод и, улыбнувшись, добавил: — Прости, что я поспешил, дорогая Жасмин, но, видишь ли, у меня нет времени. Скоро мне предстоит вернуться к моим обязанностям, и надеюсь, что ты как моя жена разделишь их со мной.

— Но мне всего двадцать три года. — Голос Жасмин дрогнул.

Будри усмехнулся:

— А мне, любимая, уже тридцать четыре. Неужели тебя смущает мой возраст?

В его голосе звучала такая нежность, что Жасмин заплакала от радости. Клод снова обнял ее и, прижав к груди, проникновенно прошептал:

— Ты для меня самый драгоценный дар!

— О, Клод, ты так мил.

— Я просто единственный для тебя, Жасмин.

Девушка крепко обняла Будри и почувствовала, что ее душевные раны чудесным образом затянулись и она больше не одинока.

— О да, Клод! Ты — мой единственный мужчина!

Загрузка...