Зовущие на подвиг

Фильм движется в строгом соответствии с историческими фактами. Эпизод успешного штурма крепости в устье Невы... Основание Санкт-Петербурга... Полтавская битва и победа русской армии, созданной на всесословных началах (разве не сказывается тут положительный смысл петровских реформ?)... Морской бой и подписание Ништадского мира, закрепившего победу России и утвердившего ее на берегах Балтики... Сюжет фильма строится на главных моментах деятельности Петра, которые совпадают с поворотными моментами российской истории. История государства тесно переплетена с жизнью героя, а шире — с судьбой народной. Недаром Алексей Толстой писал: «Центральной идеей нашего фильма была и остается идея показа мощи великого русского народа, показа непреоборимости его созидательного духа»²¹. Массовые батальные, народные сцены являются в «Петре Первом» не фоном, а основными опорными пунктами его композиции, придавая ленте подлинно эпический размах. Единый патриотический порыв народных масс привел к Полтаве, решившей исход Северной войны.

Советские художники рассматривали тему истории как тему патриотическую. Воссоздавая средствами кино героические этапы прошлого нашей Родины, лучшие исторические фильмы предвоенных лет воспитывали советских людей в духе борьбы за интересы Отечества. В грозной атмосфере конца 30-х годов яркий рассказ о подвигах наших предков способствовал мобилизации всех сил на защиту Родины.

«Патриотизм — наша тема», — записал С. Эйзенштейн свою самую первую мысль о фильме «Александр Невский», над которым вместе с писателем П. Павленко и режиссером Д. Васильевым начал работать в 1938 году.

Уже чувствовалось, что война близко, уже был Хасан, военный конфликт на границе, спровоцированный японскими милитаристами.

В Европе фашистская Германия поглотила Австрию, Чехословакию, нацелилась на польские земли, готовилась к нападению на Советский Союз. В этой атмосфере фильм о выдающемся русском государственном деятеле и полководце, разбившем семьсот лет назад духовных предков немецких фашистов, должен был прозвучать актуально.

В середине XIII века почти вся Русь оказалась под тяжким татаро-монгольским игом. Оставался лишь северо-запад с Господином Великим Новгородом, куда, воспользовавшись ослаблением Руси, устремились тевтоно-дивонские рыцари.

«Беда идет на нас большая — больших людей от нас потребует», — говорит Александр Невский.

В едином порыве поднимается народ, охваченный решимостью защищать родную землю до последнего вздоха.

Вставайте, люди русские,

На славный бой, на смертный бой!

Вставайте, люди вольные,

За нашу землю честную!

Забыты воеводами междоусобицы, раздоры и обиды. Есть обида покрупнее — Русь меж двух огней.

Решающая битва грянула на льду Чудского озера. Ее изображению Эйзенштейн уделил в фильме большое место, показав знаменитое сражение XIII века с подлинно былинным, эпическим размахом.

5 апреля 1242 года. Чудское озеро. Белая ледяная гладь. Здесь перед началом битвы в нескольких словах Александр Невский формулирует стратегию и тактику русского войска. Лед уже не крепок, немцы тяжелее, под ними и проломится. Псы-рыцари, известно, как свиньи, ударят клином. Русское войско примет удар, а потом с двух сторон зажмет тевтонское полчище и уничтожит...

По льду движется враг. Белые плащи всадников сливаются с белым ледяным полем. А напротив стоит наше воинство. Пора. И ощетинилось оно пиками. Двинулось навстречу, приняло удар. Разыгрался бой. Псов-рыцарей били мечами, топорами, били простой дубиной, снимали с коней баграми.

Хорошо показано нарастание темпа от единоборства, от рукопашных схваток к стремительному преследованию бегущего врага. Сбылись предвидения Александра Невского — подался лед, расступился под «тяжелым немцем», озерная пучина поглотила врага.

Идея фильма выражена в пророчески знаменательных словах Александра Невского: «Кто с мечом к нам войдет — от меча и погибнет. На том стоит и стоять будет Русская земля!» В годы Великой Отечественной войны эти слова звучали для советских воинов как клятва.

Замечательна сцена, когда город встречает живых и мертвых героев, славных воинов. Не сунется больше враг. «Жив буду, сам побью, — говорит Александр Невский, — а помру, сынам накажу».

Это была победа моральная, нравственная, победа духа. Это была и победа военно-стратегическая, победа мысли: Александр Невский первый нашел противоядие безотказному тевтонскому «клину», противопоставив ему «клещи».

В центре фильма — монументальный образ Александра Невского, созданный выдающимся актером театра и кино Николаем Черкасовым. Был ли похож Александр Невский в его исполнении на подлинного, исторического героя? Нелегко ответить на этот вопрос: давние времена не сохранили нам точный портрет князя; документальная иконография недостаточно полно зафиксировала далекую эпоху XIII века. Можно, однако, сказать с уверенностью, что внешний облик и черты характера, которыми Черкасов и Эйзенштейн наделили своего героя, убеждают зрителей, отвечают их представлению о легендарном полководце. Бесстрашный и могучий, открытый и ясный, мудрый и справедливый — таким, вероятно, и был Александр. Отказавшись от детализации образа, актер лепит его крупными мазками, обобщенно, приподнято. Невский встает перед нами без «утепляющих» бытовых акцентов, он словно пришел из легенды, монументальный, великий и вместе с тем простой и доступный. Все черты героя, все его характеристики («князь», «дипломат», «полководец») сливаются в одно понятие — «патриот». Невский — Черкасов олицетворяет мудрость народа, необоримость его духа. Все это актер передает во взоре, ясном и светлом, в речи, скупой, но точной, в жесте, широком и уверенном. Александр встает во главе народных масс; во время решающей схватки с врагом появляется то в одном, то в другом месте, концентрируя в себе непреклонную волю народа, мощный патриотический подъем.

Два богатыря — Василий Буслай (артист Н. Охлопков) и Гаврила Олексич (артист А. Абрикосов) как бы стоят по обе стороны Александра. Один — олицетворение удали, другой — боец уравновешенный, мудрый. Оба ясно сознают свой долг перед Новгородом, перед народом. Характеры не выдуманы, созданы на основе новгородских былин и летописи.

Борьбу с тевтонцами авторы фильма показали как широкое народное движение. Рядом с Александром, Гаврилой Олексичем, Василием Буслаем и их дружинами сражались ремесленники и рыбаки, охотники и земледельцы. Тема подъема русских людей, активной силы народа последовательно проходит в образе кольчужника Игната (артист Д. Орлов), который кует победу в прямом и переносном смысле слова.

Да, патриотизм стал главной темой «Александра Невского», его пафосом. Обратившись к далекому XIII веку, Эйзенштейн ставил перед собой цель не в мельчайших подробностях воспроизвести эпоху, а, передав ее сущность, подчеркнуть те моменты истории, которые звучат особенно современно. «Историческая правда не то же, что исторический натурализм. Социалистический реализм в понимании истории так же далек и здесь от необобщенной и неосмысленной кучи фактов и частностей, что характерно для натурализма во всех его проявлениях.

Мало того, реалистическая картина явления может иногда даже встать в противоречие с голым механическим изложением фактов»²². Это суждение Эйзенштейна находит подтверждение в структуре фильма, во многих его элементах.

Режиссер, например, не пошел по пути точного копирования архаичного для нас языка XIII века, стилизации под фрески и иконы. Композитор Сергей Прокофьев отбросил чуждые нашему восприятию католические песнопения тех лет. От этого фильм только выиграл. Наши предки, не «застилизованные» веками, предстали перед нами как живые. Тема тевтонов развивается не в строгих канонах семивековой давности, а так, как ее представляем мы, живущие в XX веке.

Музыка в фильме — не фон, а важная часть целого. Она придает действию эпическую тональность, широту. А вместе с этим и некоторую условность, обобщенность, может быть, даже оперность. Эйзенштейн шел на это сознательно и такой стилистике подчинил весь изобразительный ряд фильма и игру актеров.

Обращение к далекому эпизоду истории имело еще один аспект, тесно связанный с современностью. Фильм раскрыл истоки немецкого милитаризма. Тевтонский и Ливонский рыцарские ордена возникли в Иерусалиме и с самого начала фарисейски, демагогически сочетали христианство, религию с самым махровым немецким национализмом, с полным уничтожением целых племен и народов, с превращением их в рабов. Псы-рыцари творили свои черные дела в белых одеяниях с нарисованным на них большим крестом. Такими они появляются в фильме, хотя традиционно, как известно, с белым цветом связано представление о моральной чистоте. Семьсот лет спустя фашистские потомки крестоносцев — «Gott mit uns» («С нами бог») было написано на пряжках их ремней — заживо сжигали миллионы людей в печах крематориев.

Историческое прошлое русского народа стало объектом пристального внимания другого классика советского кино — В. Пудовкина, который совместно с М. Доллером ставит в 1939 году фильм «Минин и Пожарский», а в 1940-м — «Суворов».

«Минин и Пожарский» возвращает нас к началу XVII века, к эпохе, вошедшей в историю под названием «смутного времени». В основе сценария, написанного В. Шкловским, его хроникальная повесть «Русские в XVII веке».

1610 год. Сложны, запутанны судьбы русского престола. Пользуясь неурядицами, польские паны, шведы грабят страну, мечтают стереть с лица земли ее государственность, превратить «в географическое понятие», а русских — в рабов.

Князья, хоть и русские, предпочитают лучше сговориться с иноземцами, чем действовать вместе со своими крепостными. Смутное наступило время, кажется, пришел конец России. Правит в Кремле польский ставленник, самозванец Лжедмитрий.

В этот критический момент неодолимой силой выступает народ. Организатором ополчения, которому при поддержке крестьянского движения удалось изгнать в 1612 году интервентов, становится Козьма Минин, военачальником — Дмитрий Пожарский.

Авторы фильма показывают их подлинно народными героями. Минин (артист А. Ханов) — человек простого происхождения, небогатый купец из Нижнего Новгорода. Но незаурядностью ума уже известный. В тяжелую для Родины годину он становится главой патриотической борьбы.

— Не за свой город, не за Нижний один, а за все государство Московское... Неужто добро свое, рухлядинку свою пожалеем, а землю родную не пожалеем?! — звучит голос Козьмы Минина на торговой площади. — Жен и детей заложим... Головы свои... Жизнь свою отдадим!..

И поднимается народ. Нижегородские посадские люди дают на ополчение «третью деньгу со всех пожитков, какие есть». Со всех городов и деревень текли к Минину деньги, шли люди в войско народное. Повсюду ковали оружие, лили пушки. В Ярославле собиралось многотысячное ополчение. Воеводою «всей землей» был избран князь Дмитрий Пожарский (артист Б. Ливанов).

24 — 25 августа произошел исторический бой под Москвой. Жестоко бились русские. Из пушек и пищалей, о которых когда-то тосковал Минин, отбивали яростные атаки захватчиков. Солнце померкло в пороховом дыму. Вот уже прорвали драгуны гуляй-города русских, наводят переправу через Москву-реку. Но в это время Минин обрушивается на тыл врага, Пожарский — на фланги. Разбитое войско интервентов и их наемников в панике бежало. Вскоре был очищен от интервентов и московский Кремль — сердце России.

В фильме интересно показаны и образы ополченцев, крестьян-воинов. Подробно прослеживается линия Романа (артист Б. Чирков).

Борьба велась не только против врагов внешних, которых в фильме представляют польские интервенты, но и внутренних. Национально-освободительное движение сливается с первой в истории России крестьянской войной. Роман борется и с поляками, и со своим угнетателем — князем Орловым. Патриот Роман и Орлов, ставший на сторону врага, сталкиваются в смертельной схватке. Победа крестьянина приобретает символический смысл. Она закрепляет историческую правоту народа в борьбе с угнетателями.

Картина сделана со скрупулезной заботой об исторической правде подлинными художниками-учеными.

«Для исследования характера Минина, — пишет В. Шкловский, — материала оказалось сравнительно немного; тут пригодилось все, даже фотография, изображающая вскрытый гроб Минина: гроб был выдолблен из одного дубового кряжа, в нем лежал великан с высоколобым черепом мыслителя»²³.

Красная площадь предстала перед нами в том виде, в каком она была в начале XVII века. Зритель, просмотревший картину, узнавал, что жертвовали новгородцы для ополчения, как заряжались пушки того времени. Детализация не поглотила центральной патриотической темы фильма, а, напротив, придала ей особую достоверность.

Накануне войны В. Пудовкин закончил еще один исторический фильм, в котором проблемы военной стратегии и тактики, сравнение разных военных школ и доктрин получили глубокое освещение, как будто его делали военные специалисты. Это фильм о знаменитом полководце Александре Васильевиче Суворове. И здесь режиссер, вместе со сценаристом Г. Гребнером и актером Н. П. Черкасовым (Сергеевым), выступили в роли художников-историков, в процессе работы над картиной раскрыли много нового в характере этого замечательного человека, намного опередившего свое время. Военные идеи Суворова, тогда, бесспорно, самые передовые, обеспечившие ему блистательные победы над полководцами многих стран, имели смысл значительно более широкий для разных областей жизни. Суворов и теоретически, и практически, на полях сражений, опровергал господствовавшую тогда прусскую систему, когда жестокой палочной дисциплиной, постоянной муштрой-дрессировкой в солдате вырабатывалась однообразная автоматическая реакция на команды. Солдат становился «механизмом, артикулом предусмотренным». Даже движения его теряли естественность. Всякая самостоятельность исключалась.

Суворов брал в основу другое, творческое начало. Солдат должен знать цель операции, смысл своего маневра, должен действовать гибко, применяясь к обстоятельствам, к местности, проявлять инициативу, находчивость. Великий полководец в полной мере оценил значение на войне морального фактора, боевого духа воинов.

Как военачальник, «мудрость старости» Суворов сочетал с «отвагой и бесстрашием молодости». Всегда подтянутый, закаленный, легкий, подвижный. Не терпит туманного многословия, которое от расплывчатости, нечеткости мысли. Еще одну интересную черту в характере Суворова акцентировали режиссер и актер: «Между его мыслью, чувством и поступками путь был чрезвычайно коротким... Немедленное превращение внутреннего решения в не менее решительный поступок...»

Знаменитая суворовская «Наука побеждать», плод сорокалетнего опыта, написана удивительно лаконично, как собрание метких, острых афоризмов. Так говорит он в жизни, так пишет и в своих приказах: «Выбери себе героя! Следуй за ним! Догони! Обгони! Слава тебе!»

Прусская военная школа за долгие годы отработала, отшлифовала приемы воздействия на солдата, способы заставить его «выключить мышление» и идти в бой, не боясь смерти. Суворов воздействует не искусственными приемами, а правдой, своим прямодушием и откровенностью, а главное — патриотической одухотворенностью. На истинно человеческой основе складываются его отношения с солдатами.

В этом согласии с характером заглавного героя и сделан весь фильм. В нем не фанфарная патетика, не цепь блестящих викторий, а глубокое проникновение в психологию человека, в его духовный мир.

В. Пудовкин, конечно, не стремился сделать узковоенный фильм о выдающемся полководце. Его главная цель — создать полнокровный характер исторического героя (в этом плане режиссер преодолевает определенные недочеты своей предыдущей картины, связанные с недостаточной индивидуализацией образов Минина и Пожарского). Военная тема не оборачивается самодовлеющим эффектным материалом масштабных баталий с упором на «чудеса» пиротехники. Она интересует Пудовкина лишь постольку, поскольку именно в этой сфере наиболее полно проявилась личность Суворова.

Из биографии Суворова авторы отобрали события последнего периода его жизни, итальянский и швейцарский походы, знаменитый переход через Чертов мост в Альпах... Суворову уже семьдесят. Он заслуженный полководец, и нелепые как будто странности, эксцентрические трюки, которые он выкидывает в придворном обществе, даже с самим Павлом I, сходят ему как чудачества. На самом деле в них выразилась глубокая неприязнь к царящей в дворцовой жизни косности, к тупой неподвижности, к угодничеству. Вспомним хотя бы низкий поклон Суворова лакею в пышной ливрее и озорное, подчеркнуто дерзкое разъяснение: «Сегодня лакей, завтра барон, а там, глядишь, герцог или канцлер какой... Холуи-то, слышь, ноне шибко в гору пошли».

Замечательно сыгравший героя актер Московского драматического театра Н. П. Черкасов (не следует путать с известным ленинградским актером Н. К. Черкасовым!) заостряет действительно свойственные Суворову черты чудачества и в то же время показывает, что за этим кроется мужество непоколебимого человека, никогда ни перед кем не склонявшего головы. Тем более перед самодуром Павлом, который со своими пруссаческими идеями стал его основным врагом. Сталкиваясь с противниками (Павел I, а во время походов — в первую очередь коварные «союзники»), Суворов предстает перед нами прежде всего как патриот, все помыслы которого — о России, о ее славе в веках.

«Моя жизнь и смерть принадлежат России», — говорит Суворов самодержцу Павлу. Тот вполне удовлетворен, наивно полагая, что Россия — это он. Нет, ошибается Павел, как ошибся скульптор, изобразив в дореволюционном памятнике Суворова, прикрывающего своим щитом царскую корону (а также — подумать только! — папскую тиару и корону австрийского императора). Россия для Суворова — это народ, его солдаты.

Сосредоточив внимание па центральном образе, картина не нарушила основного принципа советского исторического фильма. Народ предстал главной силой исторического процесса. Его ум и воля воплотились в конкретной личности гениального полководца. Суворов дан в фильме глазами народа, глазами солдат. В нем, подлинно национальном герое, они видят воплощение лучших своих качеств.

Совсем накануне войны, в апреле 1941 года, на экранах появляется фильм «Богдан Хмельницкий», эпопея о героическом прошлом украинского народа. Картина возникла как результат творческого содружества двух украинских художников — драматурга А. Корнейчука и режиссера И. Савченко.

Середина XVII века. Украинские земли под игом польских завоевателей. Кровью и тяжким трудом, неслыханным унижением и нищенством расплачивается трудолюбивый народ за веселую и праздную жизнь «ясновельможных панов».

Всякий протест подавляется со свирепой жестокостью Невольно вспоминаешь времена Древнего Рима: тогда восставших рабов распинали на крестах, выставленных на многие версты вдоль дорог. Теперь непокорных «хлопов» сажают на колья, сжигают на кострах.

Чаша народного терпения переполнилась. Народ восстал — могучий, гневный, беспощадный. Он выдвинул своего героя — человека с ясным и прозорливым умом, огромным мужеством и решимостью. Богдан Хмельницкий, гетман Запорожской Сечи, поднял свою булаву...

Фильм начинается с картин знаменитой народной вольницы — сердца национально-освободительного движения на Украине. Тысячи людей, объединенных общей ненавистью к угнетателям, любовью к свободе, бежали сюда, за бурные днепровские пороги, в низовья, на острова.

Богдан Хмельницкий идет на союз с Россией не как расчетливый политик, трезво взвесивший все «за» и «против». Тут большее. Он чувствует глубокое духовное родство украинского и русского народов, общность их нравственных идеалов, судеб, великих задач в мировой истории. Он понимает, что это настоящая правда, и, следуя ей, он велик во всех своих делах, любим своим пародом.

Создавая историческую эпопею, авторы фильма сумели выявить главные тенденции эпохи. Патриотические идеи, вдохновлявшие героев фильма, сделали их близкими и дорогими нам. Рождались и непосредственные ассоциации с современностью: «Богдан Хмельницкий» вышел вскоре после того, как западные украинцы воссоединились со своими братьями, когда украинский народ объединился в едином государстве.

Исполнитель роли Богдана Хмельницкого выдающийся актер Н. Мордвинов так говорил о главной «формуле», которой он руководствовался в работе: «Мне хотелось создать образ героя, овеянного романтикой, опоэтизированного народом, воспетого в чудесных украинских думах и сказаниях, образ суровый, сказочно красивый, посегодняшнему живой. Страстную творческую светлую душу народную хотелось претворить в жизнь...»

Это романтическое начало, о котором говорит Мордвинов, очень заметно в образе Богдана Хмельницкого и во всем строе фильма, сделанного в духе украинского фольклора.

Актер создает подлинно эпический характер. Перед нами — государственный деятель, полководец, дипломат, казак, товарищ, наконец, муж, страдающий от предательства жены. Психологические нюансы не переводят, однако, образ в бытовую плоскость, ибо присутствуют лишь в той степени, чтобы не исчезло ощущение живого, конкретного человека. Главное же — думы героя о счастье народа, борьба за освобождение Украины от панского ига.

Ключ к пониманию образа дан уже в первом портрете Богдана, которым открывается картина Запорожской Сечи. Гетман сидит на скале, взгляд его устремлен вдаль. Кажется, герой высечен из камня. Но вот камера приближает его к нам — мы видим казака в простой рубахе. В простоте, однако, не утрачивается монументальность, значительность.

Богдан выступает как народный вождь. Страдания народа — его страдания, его боль. Зажиточный казак, он поднимается над сословными границами и всеми силами стремится воплотить народную мечту о свободе и счастье. Нет, не пойдет Богдан на поклон к полякам, когда на приеме их послы пообещают за смирение полное «прощение» мятежника и всего украинского народа. Хмельницкого душит гнев: он поднимается и, исполненный неуемной богатырской страсти, идет по столу, заставленному яствами, идет кратчайшей дорогой выразить послам свое возмущение. «Я сегодня иду на вашего короля. Выгоню вон всех князей и дуков с земли нашей!» — грозно говорит гетман, сверкая очами. Его устами говорит весь народ, неукротимый в своей ненависти к врагу.

Колоритно нарисованы портреты ближайших помощников Хмельницкого и рядовых бойцов его войска.

Сподвижники Хмельницкого Иван Богун (это в его память был назван в годы гражданской войны легендарный полк Щорса) и Максим Кривонос, так же как Василий Буслай и Гаврила Олексич при Александре Невском, олицетворяют две стихии в патриотической народной войне. И это не придуманная для наглядности схема, а отражение сложной души народного движения.

В Богуне много от Василия Буслая — удали, азарта, боевой романтики. Кривонос — недавний крестьянин, мудрый, уравновешенный, неторопливый в решениях.

Воинство Хмельницкого объединяет, сплачивает одно чувство — любовь к Украине, ненависть к ее поработителям, ненависть, которая удесятеряет силы, испепеляет врага, ведет на самоотверженные подвиги.

В фильме много смертей. Долго, изощренно, жестоко мучают старого казака Тура в лагере врагов. Он умышленно, зная, что идет на смерть, сдался в плен Потоцкому, чтобы сбить его с толку ложными сведениями о силах запорожцев.

Привязанных к столбам казака Ниву и шесть его сыновей сжигают заживо. Но они смеются в глаза врагам, презирая их ничтожество. Конечно, такая сцена легко могла бы получиться условной, но в фильме веришь, что это правда. Так и было. Летописи, народные песни сохранили много примеров необыкновенного величия духа, рожденного подъемом патриотических чувств.

Народ непобедим. Особенно впечатляет эпизод штурма польского замка, защищенного пушками, глубоким рвом и неприступными стенами. Казалось, взять замок нет никакой возможности. Но натиск запорожцев неотразим: на место каждого павшего встает десять новых бойцов. Историческая баталия изображена как всенародный подвиг.

В воинстве гетмана Речи Посполитой Николая Потоцкого другая приметная черта. Кажется, тоже от древнего языческого Рима накануне его падения. Воины одеты красиво, с изяществом, изысканно. Золото, серебро, бархат, шелк. В этом и средство воздействия на «хлопов», своеобразная «психическая атака» и что-то от сознания своей исторической обреченности, от бессилия. Интересно, что и в «Тарасе Бульбе» Гоголя, произведении во многом по теме и стилю близком фильму, феодальное шляхетство искусственно красиво; красивость эта нарочита, приподнята, подчеркнута писателем. За польскими панами нет исторической правоты. Их усилия не цементирует патриотический дух. А если так — поражение предопределено.

Фильм «Богдан Хмельницкий» по праву вошел в золотой фонд советского киноискусства. Его авторы убедительно воссоздали атмосферу середины XVII века, ту историческую обстановку, в которой украинский народ, борясь за свободу Отчизны, проявил необычайный героизм и самоотверженность.

2

В годы Великой Отечественной войны, в момент смертельной борьбы всего советского народа за свободу и независимость, с особой силой и актуальностью прозвучали с экрана напоминания о наших славных предках, встававших непреодолимой стеной на пути иноземных захватчиков.

В годы войны было поставлено десять исторических картин, большинство посвящено ратным подвигам народа, выдающимся полководцам и государственным деятелям.

Традиции историко-биографического фильма нашли развитие в таких кинокартинах, как «Кутузов» и «Иван Грозный», где с большой силой прозвучала тема единения русского народа перед лицом врага.

«Кутузов» был поставлен режиссером В. Петровым, который, как и сценарист В. Соловьев (кстати, его пьеса «Фельдмаршал Кутузов» с успехом шла в те годы на сцеп 8 театра им. Е. Вахтангова), видел свою задачу в создании исторически достоверного образа любимого ученика Суворова, гениального полководца, разбившего в 1812 году дотоле непобедимого Наполеона.

Исполнял главную роль актер А. Дикий.

Учитывая новые данные советской исторической науки, авторы картины отошли от канонической трактовки образа, которая господствовала в истории и в художественной литературе. В отличие, скажем, от толстовской трактовки в «Войне и мире» Кутузов в фильме энергичный, волевой начальник, без тени фатализма. В момент, когда на Бородинском поле решаются судьбы России, он быстро и лаконично ставит перед войском точные цели, каждую минуту контролирует ход битвы, пытливо ищет и находит пути к победе. Вместе с тем это простой и отзывчивый человек, которого любят солдаты и который, как никто другой, знает духовные силы и возможности русского народа.

Фильм ставился в трудных условиях. Студия «Мосфильм» только что вернулась в Москву из эвакуации. Батальные сцены пришлось снимать в павильонах, даже Бородинский бой и переход через Березину. В фильме, пожалуй, недостаточно индивидуализированы простые солдаты, в их изображении подчас видны черты известной схематичности, заданности. И все же получилось правдивое, монументальное полотно, проникнутое высокой патриотической идеей.

Авторы сумели показать народный характер войны 1812 года и неизбежность поражения наполеоновских войск, лишенных высоких патриотических идеалов, ведущих несправедливую, завоевательную войну.

Фильм, вышедший в 1944 году, когда борьба с фашистскими захватчиками еще не закончилась, звучал особенно актуально, вызывал непосредственные ассоциации и аналогии. Героическое прошлое, как никогда, сближалось с современностью. В этой перекличке веков гордо звучала тема любви к родной земле.

«Иван Грозный» был задуман С. Эйзенштейном еще до войны как большое кинопроизведение о деятельности царя Ивана IV по созданию централизованного Русского государства. Начало Великой Отечественной войны и эвакуация киностудии «Мосфильм» отодвинули сроки окончания фильма. Первая серия «Ивана Грозного» была закончена в конце 1944 года.

Дать однозначную оценку чрезвычайно сложному образу Ивана IV вряд ли возможно. Начиная с Карамзина, большинство дореволюционных художников оценивали Ивана как человека и как государственного деятеля резко отрицательно и противопоставляли ему «светского» князя Курбского, бежавшего в Литву от «жестокого и кровавого тирана». Советские художники (в частности, Алексей Толстой) увидели и отразили прежде всего позитивные стороны деятельности Грозного. Эйзенштейн так же, как А. Толстой, был убежден в прогрессивном характере Ивана IV, хотя и видел его теневые стороны.

В фильме ясно вырисовывается образ крупного государственного деятеля и патриота, который, не останавливаясь ни перед чем, выполняет выпавшую на его долю историческую миссию.

Картина не могла, разумеется, отразить все события «бурной эпохи». Но важнейшие вехи прослежены. Великое княжество Московское под началом Грозного превращается в сильную централизованную державу, опирающуюся на мощную регулярную армию. Реформы Ивана IV подрывают устои феодального боярства, которое, отчаянно сопротивляясь, терпит поражение, исторически обусловленное. Россия преодолевает феодальную раздробленность, национальную замкнутость и выходит на международную арену. Внешняя политика «государя всея Руси» направлена на освобождение земель от власти татаро-монголов (покорение Казанского, а также Астраханского и Сибирского царств) и исторически оправданную борьбу за выход к Балтийскому морю.

Ливонской войне, кстати, Эйзенштейн намеревался посвятить третью серию фильма, сведя вторую, промежуточную, к подробному рассмотрению схватки опричнины с боярством. Целеустремленный царь Иван первой серии значительно ближе нам, чем — во второй серии — изможденный борьбой за власть правитель, сменивший кольчугу воина на монашескую рясу.

Тема укрепления Руси, борьбы и страданий Ивана «ради русского царства великого» с особой силой звучит в первой серии фильма. Герой крепко держит в руках меч полководца. С большой выразительностью на экране восстановлен один из величайших подвигов русских людей — покорение Казанского царства. Ветер рвет хоругви под стенами города; поле битвы почти скрыто от глаз тучами стрел; стелется дым от пушечных выстрелов... Безымянные русские воины отважно бросаются на, казалось, неприступные стены. Их упорство и отвага безмерны. А во главе войска — царь Иван, который охарактеризован не столько как полководец, сколько как исполнитель исторически сложившихся стремлений русского народа.

«Это была душа энергическая, глубокая, гигантская»²⁴, — писал о Грозном В. Белинский. Таким и остается он в нашей памяти благодаря Эйзенштейну и замечательному актеру Н. Черкасову, который с большой силой показал процесс превращения неопытного юноши в грозного для внешних и внутренних врагов русской земли государя.

Патриотические идеи фильма, воплощенные в присущей творчеству Эйзенштейна совершенной художественной форме, явились несомненным вкладом в дело борьбы с фашизмом.

В эти же годы удачные попытки в создании исторических полотен делают кинематографии братских союзных республик. На Тбилисской киностудии М. Чиаурели ставит «Георгия Саакадзе», в Ереване А. Бек-Назаров — «Давид Бек».

Еще до войны А. Антоновская и Б. Черный написали сценарий «Георгия Саакадзе», в основу которого был положен исторический роман А. Антоновской «Великий моурави». Съемки двухсерийного фильма происходили в трудных условиях военного времени, но Тбилисская киностудия сделала все, чтобы создать на экране большое полотно о выдающемся полководце и государственном деятеле Грузии.

В начале XVII века Грузия распалась на ряд разрозненных царств и княжеств. Свободолюбивый грузинский народ, изнемогая под ударами соседних правителей и под гнетом феодалов, мечтал об объединении своей страны, о создании мощного государства. Георгию Саакадзе удалось увлечь за собой народные массы, воодушевленные идеей патриотизма, и одержать блистательные победы на полях сражений.

«Счастлив тот, у кого за родину бьется сердце» начертано на щите Саакадзе, с которым он идет в бой.

Основная драматургическая линия фильма построена на противопоставлении двух фигур. С одной стороны, Георгий Саакадзе — азнаур (мелкопоместный дворянин), друг народа, который благодаря своему таланту, доблести и силе поднялся до «диди моурави» (великий правитель). С другой — князь Шадиман Бараташвили, вождь феодалов, опытный царедворец и воин, ненавидящий простой народ, борющийся за интересы своего класса. Борьба Саакадзе и его сторонников с хищниками-феодалами занимает в фильме центральное место. Ярко выраженная героическая линия фильма, его романтический колорит отлично уживаются с реалистическим изображением эпохи...

«Давид Бек» поставлен тоже в годы Великой Отечественной войны крупным режиссером Амо Бек-Назаровым.

В народных легендах о лице историческом, каким бы поэтическим вымыслом ни был украшен рассказ, всегда живет историческая истина. В легендах о Давид Беке, в фильме о нем встает цельный образ героя, отдавшего все свои силы борьбе за свободу и счастье своей родины.

Картина повествует о том, как под руководством талантливого полководца Давид Бека развивается всеобщее восстание против наместника иранского шаха и как с помощью войск Петра Первого, помогавших в освободительной борьбе, народ Армении одержал победу над врагом.

Такие ленты, поставленные кинематографистами союзных республик, имели особое значение. Нельзя забывать о том, что фашизм стремился вызвать национальную вражду между советскими народами, надеялся на распад Советского Союза. Фильм «Давид Бек» стал ярким ответом кинематографистов горе-теоретикам фашизма по национальному вопросу. Дружба братских народов с великим русским народом, еще более окрепшая в совместной борьбе с гитлеровской Германией, имела глубокие истоки. В фильме А. Бек-Назарова эта тема органически переплетена с темой национально-освободительной борьбы армянского народа против иноземных поработителей.

Ставя фильм о далеком прошлом своего народа, А. Бек-Назаров неуклонно следовал исторической правде. При этом отдельные эпизоды имели в основе не только свидетельства истории, но были навеяны современностью, героями Великой Отечественной войны. В своей книге режиссер вспоминает о встречах и беседах со славным летчиком дважды Героем Советского Союза Н. Степаняном и другими мужественными воинами. Бек-Назаров подчеркивает, что их рассказы помогли ему создать один из лучших эпизодов фильма, когда полководец Давид Бек остается ночью в пустом храме, полный раздумий о предстоящей большой битве.

Народный артист Грачия Нерсисян создал величественный и благородный образ Давид Бека — мудрого, талантливого и смелого. Его игра при кажущейся сдержанности исполнена большой внутренней силы и вдохновения. В фильме есть замечательные батальные, подлинно народные сцены, которые выразили главную патриотическую идею фильма, зовущую на подвиг ради самого дорогого, что есть у человека, — свободы и родины.

3

Принципы создания историко-биографических фильмов, сложившиеся в 30-е годы и получившие дальнейшее развитие в годы Великой Отечественной войны, сохранили свое значение и в послевоенном киноискусстве.

В конце 40-х — начале 50-х годов фильмы о великих людях прошлого заняли в советском кино ведущее место. Биографические ленты стали, по сути, единственным жанром, в котором решалась историческая тематика. Русский хирург Пирогов и родоначальник современной антропологии Миклухо-Маклай, великий физиолог Павлов и изобретатель радио Попов, замечательный поэт Шевченко и целая плеяда знаменитых композиторов (Мусоргский, Глинка, Римский-Корсаков), путешественник Пржевальский, ученый-новатор Жуковский и многие другие стали объектом творческого изучения кинематографистов. В жизнеописании героев прошлого советские люди черпали примеры для подражания, находили благодатную почву для воспитания патриотических чувств.

Среди историко-биографических лент этого времени видное место заняли фильмы, посвященные выдающимся русским флотоводцам — Нахимову и Ушакову.

Фильм «Адмирал Нахимов» был задуман в конце Великой Отечественной войны. Сценарий написал драматург И. Луковский, постановкой руководил испытанный мастер исторического фильма В. Пудовкин.

Биография Нахимова содержит богатый материал для создания фильма о славе русского флота. Сюжет сконцентрирован на событиях Крымской войны 1853 — 1856 гг., когда Нахимов совершил свои военные подвиги.

Уже в первой сцене фильма В. Пудовкин и исполнитель заглавной роли актер А. Дикий намечают контуры образа. После осуществления беспримерно дерзкого десанта в Анакрии, благодаря которому Турция была вынуждена учитывать интересы России на Черном море, эскадра возвращается в Севастополь. Страшная буря. Матросы еле стоят на ногах, но борются со штормом. С капитанского мостика их ободряет Нахимов. Перед лицом разбушевавшейся стихии он спокоен, уверен в себе и матросах. Его голос негромок, но сухая короткая команда, ободряющие слова слышны сквозь ураганный грохот. Таким вот, простым, суровым и величественным, проходит Нахимов через весь фильм.

Превосходно поставлена и снята сцена Синопской битвы, победа в которой была достигнута благодаря смелому плану адмирала и безупречному претворению его в жизнь русской эскадрой. Мы видим, как под неприятельским огнем Нахимов хладнокровно направляет маневр каждого корабля. Видим, как сражаются матрос Кошка, лейтенант Бурунов и другие герои. Становится ясно, что сила русских — в патриотизме, в сознательном исполнении своего долга, в понимании своего места в бою.

Есть в фильме сцена, когда Нахимов плачет. Это сцена потопления кораблей. Талант А. Дикого в этот момент достигает высокого драматизма — по щекам адмирала текут слезы обиды и горя, но в глазах — воля, неодолимость духа, вера в победу.

Эпизоды, посвященные героической обороне Севастополя во время Крымской войны, перекликались с недавним прошлым — с обороной города-героя в Великую Отечественную войну. Зрители аплодировали, когда матросы в неудержимом порыве шли на превосходящего численностью врага. Шли и побеждали. И всюду впереди, в самую трудную минуту, был легендарный Нахимов.

Впервые, пожалуй, советский исторический фильм показывал смерть главного действующего лица. Это была смерть настоящего героя. Клятва верности и преданности Родине, которую севастопольцы дают над телом Нахимова, живет и звучит в веках.

В начале 50-х годов М. Ромм выпустил двухсерийную эпопею о предшественнике Нахимова — русском флотоводце Федоре Ушакове. Его фильмы «Адмирал Ушаков» (1953 г.) и «Корабли штурмуют бастионы»

(1953 г.) — не биография Ушакова, а широкое историческое полотно о борьбе России за создание мощного военного флота, за Черное море.

Драматург А. Штейн в основу сценариев взял исторические события конца ХУШ — начала XIX века, попытался очертить международную обстановку тех лет. Зрители встретились на экране с Екатериной II, Павлом I, Александром I, многочисленными вельможами, их окружавшими, во главе с князем Потемкиным. Суворов, Вильям Питт, турецкий султан, адмирал Нельсон, Наполеон и многие другие исторические лица тоже действуют в этих фильмах.

Ушаков (артист И. Переверзев) чувствует себя неловко во дворце, но обретает уверенность на палубе корабля. Как и его современник Суворов, он гораздо ближе стоял к трудовому народу, чем к царской знати, графам и князьям. Как и Суворов, ненавидел придворные «политесы», им тоже не руководило ни тщеславие, ни честолюбие, ни стремление сделать карьеру, а одна забота о деле.

Фильмы раскрывают и наиболее яркие черты таланта Ушакова. Он каждый раз побеждает благодаря неожиданной дерзкой тактике, о которой и не думали прославленные иностранные флотоводцы.

В батальных сценах (штурм Корфу и др.) режиссер успевает обратить наше внимание на отдельных героев схватки. Масса персонифицируется, и мы становимся свидетелями того, как воплощаются в жизнь стратегические замыслы Ушакова. Подвиги Сенявина, Тихона Прокофьева, водрузившего флаг па крепости и павшего мертвым, геройство матросов Ховрина и Пирожкова конкретизируют ход битвы.

Б фильме Ушаков не только талантливый флотоводец, взявший блестящей атакой флота и десанта крепость Корфу, считавшуюся неприступной, но и организатор. В те годы создавался Черноморский флот, возникал город русской славы — Севастополь.

Вот на экране пылающий Херсон. Интервенты занесли в город чуму, чтобы помешать строительству флота, чтобы сорвать укрепление Черноморского побережья. Побежденные болезнью, покидают Херсон последние строители кораблей. И вдруг им навстречу — стройная колонна солдат и матросов из Петербурга. Ее ведет Ушаков. Презирая смерть, русские солдаты вступают в пылающий Херсон, чтобы утвердить русские позиции на Черном море. Ушаков победил чуму, не дал ей распространиться в глубь страны, предотвратив гибель многих тысяч людей.

На строительстве кораблей, в занятиях с матросами крепнет дружба Ушакова с простыми людьми, с крепостными крестьянами, которых прислали строить флот па Черном море.

4

Наш кинематограф дал немало ярких образцов исторического фильма. Киноэпопея «Война и мир», поставленная С. Бондарчуком по роману Л. Толстого, на данном этапе как бы венчает усилия советских художников в этом нелегком жанре.

В ряде фильмов 30 — 50-х годов, идеализируя героев и скороговоркой, без должной индивидуализации и глубины рассказывая о народе, художники вольно или невольно смещали акценты.

Смотря «Войну и мир», нельзя еще раз не вспомнить фильм «Кутузов», поставленный В. Петровым. Оба произведения об Отечественной войне 1812 года. Мы уже отмечали удачное, в соответствии с данными исторической науки, решение в фильме В. Петрова образа полководца Кутузова. Но главный герой войны — русский народ очерчен в этой картине пунктирно, без достаточной глубины. Мысль о всенародном характере патриотической войны 1812 года хотя и высказана, но, не получив наглядного подкрепления, затерялась в дыму батальных сцен. Образ Кутузова в значительной степени заслонил собой образ народа.

В фильме С. Бондарчука, как и в романе Л. Толстого, другой эпицентр — консолидация всего народа, всех здоровых сил нации во имя высокой патриотической цели. Сценарист фильма В. Соловьев и режиссер С. Бондарчук ясно выразили средствами кино мысль великого писателя о том, что войну с Наполеоном выиграл народ, который в романе и в фильме представляют капитан Тушин и Николай Ростов, фельдмаршал Кутузов и бомбардиры Шевардинского редута, князь Андрей Болконский и солдаты его полка. Фильм звучит гимном подвигу России, поднявшей «дубину народной войны» против иноземного завоевателя. Удары, посыпавшиеся на врага в справедливой, священной войне, не выдержала прославленная, казалось, непобедимая армия Наполеона.

Эта нравственная основа русской национальной эпопеи почти не прозвучала в американской киноверсии «Войны и мира», где суровый эпос истории уступил место темам преимущественно личным. Герои Толстого были охарактеризованы как «частные» лица и лишь в слабой степени, да и не все, — как участники народной войны.

Фильм С. Бондарчука, как и литературный первоисточник, многослоен, включает и «войну», и «мир», и эпос, и лирику, и историю, и роман. За рамками картины не остались и философские рассуждения писателя, его мудрые, выстраданные мысли о жизни, о счастье человека.

Экранизировать Толстого чрезвычайно сложно по мпогим причинам. В том числе и с точки зрения истории. Ведь рядом и в тесном взаимодействии с реальными историческими лицами (Александр I, Кутузов, Наполеон и др.) живут любимые герои Толстого — персонажи вымышленные (Андрей, Пьер, Наташа). Гениальный писатель решил эту нелегкую задачу столь блистательно, что для русских людей весь роман и все персонажи стали частью представления об истории Родины и характера народа. Фильм «Война и мир» не разрушил этого ощущения, придав ему яркую форму зрительного выражения.

Любимые герои Толстого — Андрей Болконский, Наташа Ростова, Пьер Безухов — люди богатой духовной жизни, воспринимающие все проявления жизни, нравственные ценности, добытые человечеством за многие века, красоту интеллекта, очарование родной природы.

Вот Наташа, любуясь лунной ночью у открытого окна, говорит Соне:

— Как хорошо! Так бы вот села на корточки, вот так подхватила бы себя под коленки... и полетела!

Как передать на экране чувство, переживаемое в эту минуту героиней, чувство полета, ощущение необъятности, бесконечности мира? Современному кинематографу это, оказывается, доступно. Камера оператора А. Петриц кого вдруг начинает плавно подниматься вверх, все выше и выше, вовлекая в этот полет зрителя, и кажется, что летишь то над верхушками деревьев, едва не задевая их ногой, то поднимаешься выше и видишь землю сквозь клочья белых облаков. Свежая зелень — земное, зеленое море. Во все стороны видно далеко, и убеждаешься в широте мира, в его безбрежности, красоте его многообразия, чувствуешь свое великое с ним единство.

С таких кадров и начинается фильм «Война и мир». Им предшествуют возникающие на темном экране слова писателя: «Я хочу сказать только, что все мысли, которые имеют огромные последствия, — всегда просты. Вся моя мысль в том, что ежели люди порочные связаны между собой и составляют силу, то людям честным надо сделать только то же самое. Ведь как просто».

Этот эпиграф подчеркивает главную мысль всего четырехсерийного киноромана о людях больших, с большими чувствами и мыслями, с широким взглядом на мир, на жизнь. «Средствами киноискусства мы старались вместе с Толстым сообщить зрителю чувство людского единения, любви к жизни во всех ее проявлениях», — говорит постановщик фильма С. Бондарчук.

Многие эпизоды, особенно первой серии, внешне статичны, в них мало того действия, которое мы привыкли называть драматическим. Надо сказать, что роман Толстого не похож на традиционные романы с яркой, захватывающей фабулой. Это скорее хроника. Как будто мало между собой связанные, следуют одна за другой картины жизни, плавно, неспешно сменяются на экране сцены и эпизоды. Не интриги персонажей придают всему движение, а само течение времени, большие исторические события, врывающиеся в судьбы людей, захватывающие их в свой неудержимый поток.

В «Войне и мире» удивительно точно обрисованы переживания героев, людей самых разных по возрасту, но характеру, по убеждениям. И прежде всего впечатляюще переданы чувства человека на войне, в минуты величайших испытаний, выпавших на долю воина, всего народа. В этом смысле во всей мировой литературе нет другого произведения, в котором психология солдата раскрывалась бы с такой философской глубиной, с таким размахом.

Толстой ненавидит войну, ненавидит Наполеона, который ввергнул сотни тысяч людей в бессмысленную кровопролитную схватку. Но если уж война началась, если она оказалась неизбежной, защита Родины, разгром врага становятся священным долгом, святым делом каждого русского человека. Поэтому «Война и мир» полна сокровеннейших размышлений художника о воинском героизме, о высоких нравственных ценностях — в конечном счете решающем факторе.

И тем ценнее эти мысли Толстого, что он видел войну своими глазами, сам был участником знаменитой Севастопольской обороны во время Крымской кампании 1854-1856 гг.

Перед авторами фильма встала нелегкая проблема отбора. Полторы тысячи страниц романа свелись к тремстам машинописным страницам. И все же главное удалось сохранить.

Вот на Бородинском поле в определенном смысле противопоставлены Пьер Безухов (артист С. Бондарчук) и Андрей Волконский (артист В. Тихонов), старые друзья. Первый, человек сугубо штатский, неловкий, неуклюжий, неумелый и к тому же близорукий, бродит в разгар боя между подразделениями, хочет где-нибудь оказаться полезным. Он не может не быть со всеми вместе, со всем народом, в бою. Своей невозмутимостью среди разрывающихся снарядов Пьер вызывает восхищение бывалых солдат. С добрым удивлением смотрят они на него, и недаром: словно видят благодаря какой-то особой, обостряющейся в таких обстоятельствах интуиции в нем особенную полноту жизни. Такую полноту, что, кажется, и пуля не берет человека, и вообще ничего с ним не случится, в каких бы переделках он ни оказался...

Андрей Болконский уже задолго до Бородинского боя чувствовал уход жизненных сил, веры в жизнь, в себя, словно потерялась какая-то очень важная, главная нить жизни.

...Вот упал где-то рядом снаряд, завертелся, сыплет искрами, огнем. Какие-то мгновения видел его князь Андрей, но много успело промелькнуть за эти секунды в его сознании. Реальное время не совпадает с временем психологическим. В кино это показать нетрудно. Пудовкин называл это «лупой времени». Как будто в увеличительное стекло рассматривают маленький отрезок времени, и от этого он кажется большим, протяженным; пока он длится, многое может произойти, многое можно успеть рассмотреть, увидеть.

Вот какие-то цветы в высокой траве в овраге. Перелесок, такой родной, русский. Вспомнилось по какой-то непонятной ассоциации: купание солдат на привале; река, кишащая сильными, здоровыми телами, кажется, выходит из берегов... В другое мгновение перенеслись мысли в Отрадное, домой. Сын Николенька. Ему теперь пять лет... И опять высокая трава, а в ней, шипя огнем и искрами, все еще вертится граната. Еще мгновение — и взрыв...

Рана, полученная под Бородино, была тяжелой, по смертельной стала оттого, что с этим смирился он сам, оттого, что не нашлось тогда воли к жизни...

Батальные сцены занимают в фильме немалое место. Причем, в соответствии с концепцией Толстого, предстают не как внешне эффектные живописные «композиции», но как моменты высшего проявления патриотических чувств всего народа.

...День накануне Бородинского сражения. Передвигаются французские части со своими трехцветными знаменами. Инородно, чуждо пестреют они на таком типично русском, с большой проникновенностью снятом пейзаже. Подтягиваются наши войска с боевыми знаменами. Идут колонна за колонной, стройно; издалека видны почти игрушечные фигурки, все одинаковые, однообразные. Но вот выхватила кинокамера крупным планом лица — у каждого свое, запоминающееся, умное, мудрое. Солдат на войне становится философом, тонко знает, чувствует жизнь и говорит об этом ярко, «ядрено». Толстой любил слушать, записывать солдатские шутки, песни, разговоры. В них сила, острота, смелая истина, особая, своеобычная мужественная поэзия.

В фильме удачно актерскими и операторскими средствами нарисована киногалерея русских воинов.

Маленький шустрый веселый солдатик, заводила шуток, смеха; без таких не обходится ни одно подразделение. Совсем рядом разорвался снаряд. Каким-то чудом никого не убило, даже не задело. Это радостно, это повод для шуток...

Молодой офицерик, неказистый, невзрачный, очень молодой — едва намечаются усы. Кажется, по нашей терминологии, командир артиллерийского взвода. Этот не шутит, поглощен боем, весь живет в нем, одним только им, но не ради самого себя, а ради долга, который хочет выполнить со всей преданностью.

Кутузов, главнокомандующий русской армией... Актер старой «вахтанговской школы» Б. Захава превосходно справился со стоявшей перед ним задачей соединить концепцию толстовского Кутузова и Кутузова реального, исторического. Его Кутузов — характер цельный, органический, энергичный. Сомнения и колебания, тем более нерешительность, которая в романе объясняется в известном смысле фаталистическим взглядом полководца на ход исторического процесса, в фильме справедливо отодвигаются на дальний план. Б. Захава подчеркивает воплотившиеся в образе Кутузова лучшие черты русского народа: мудрость, сердечность, доброту и вместе с тем стойкость, мужество, непримиримость к врагу. Кутузов истинно народный полководец. Его знает и любит каждый солдат. Фельдмаршал, в свою очередь, знает и любит своих солдат. Он непременно и на всю жизнь запомнит человека, которого видел хотя бы мельком, но отметил в нем что-то важное, большое, настоящее.

Он опытен не только в управлении воинскими частями. Он постиг самое главное — философию борьбы. Он знает: успех зависит в конечном счете не от того, по всем ли правилам укреплен правый или левый фланг, хотя это чрезвычайно важно, а от того чувства, которое есть в каждом солдате.

В конце дня Бородинского сражения, когда один из генералов, немецкий «специалист» на русской службе, докладывает о поражении, Кутузов не может сдержать негодования; генерал видит только внешние факты; оставлены укрепления, потеряны орудия... Но не видит главного — того перелома, который в ходе битвы совершился в русских солдатах, не видит огромной победы, которую они одержали, — победы духа. Сам Кутузов ее отчетливо ощущает и потому уверен в окончательном торжестве над Наполеоном.

Кутузов — великий, многоопытный полководец, за долгие годы он не только приобрел обширнейшие знания в своей и смежных областях, но и выработал тонкую, проницательную интуицию, которой верит, и она его не обманывает. Она подсказывает ему правильное решение: на первых порах отступать, не останавливаться даже перед сдачей Москвы.

Наполеон антипод Кутузова. Толстой изображает его отщепенцем человечества. С. Бондарчук и актер В. Стржельчик в точности следуют этой трактовке. Это он виновник того, что десятки, сотни тысяч людей, оторванных от семей, от нужного всем труда, идут в бессмысленные сражения, убивают таких же, как они сами, крестьян.

Бородинская битва была кровопролитной. На широкоформатном экране, в клубах порохового дыма, сражаются десятки тысяч людей. По горам трупов и дут в нескончаемые атаки и контратаки русские гренадеры и французские драгуны, ахтырские гусары и императорские уланы. Гремят семьсот орудий, извергая пламя и смерть...

Для проведения батальных сцен Министерство обороны СССР создало специальные подразделения (12 000 пехотинцев, всадников, артиллеристов), которые под руководством специалистов прошли подготовку по уставным правилам русской и французской армий той поры. В «сражении» приняли участие правнуки легендарных казаков Платова, наводивших на французов особый страх.

Все как более чем полтора века назад. Реконструкция максимально точная. Не во имя живописных, зрелищных эффектов — во имя исторической правды.

Да, схватка была бескомпромиссной, смертельной. Десятки тысяч убитых. Бородино истощило ресурсы обеих сторон, но стало нравственной победой русских. Так понял смысл грандиозной битвы фельдмаршал Кутузов, так, в соответствии с исторической истиной, изобразил ее Толстой, так, вслед за ним, воспроизвел ее во всей зримой и слышимой вещественности и осязаемости Бондарчук на экране. Эта авторская мысль о нравственной победе русских под Бородино звучит в финале третьей серии за кадром, на фоне сменяющихся портретов солдат, остановившихся, снятых приемом «стоп-кадр», солдат, которых мы видели на протяжении фильма. Одни уже эти лица, черные от пороховой копоти, забрызганные кровью, но какие-то светлые, светящиеся изнутри, охваченные патриотическим порывом, излучают уверенность в превосходстве над врагом, в победе.

Отечественная война 1812 года — бессмертная страница в истории нашей Родины. С иноземным нашествием сражалась не только регулярная армия, но и крестьяне, подростки, женщины, старики. Это была всенародная борьба, в которой героизм стал массовым, подвиг — типическим явлением.

В Отчетном докладе на XXIV съезде КПСС Л. И. Брежнев говорил: «За последние годы у нас проделана значительная работа по воспитанию у советских людей чувства гордости за свою Родину, за свой народ, за его великие свершения, чувства уважения к достойным страницам прошлого своей страны»²⁵.

Сегодня советские художники вдумчиво, углубленно разрабатывают проблему «связи времен», одну из важнейших в современном искусстве. Кинематограф в этом отношении обладает многими преимуществами перед другими искусствами, — пожалуй, ни одному из них недоступно воссоздать в зримой образности страницы истории, героические дела наших предков.

ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ

1

Сегодня, более чем четверть века спустя после разгрома гитлеровской Германии, с особым чувством и волнением смотришь кинофильмы далекой предвоенной поры, созданные на жизненном материале того времени, когда уже угадывалось приближение грозы. Это ощущение предгрозовья пронизывает выпущенный еще в 1935 году фильм А. Довженко «Аэроград». Речь идет о Дальнем Востоке.

В ту пору у режиссера не было тех мощных выразительных средств, которые сегодня под рукой у каждого кинематографиста. Когда смотришь «Аэроград», думаешь: насколько выиграл бы фильм, если бы увеличить размах мощных пейзажей Дальнего Востока до широкоформатного экрана! Или кадры проносящихся над краем авиационных армад!

Но и при тогдашней кинематографической технике операторы, снимавшие фильм, показали широко и ярко этот суровый, величественный край, дремучую тайгу, красоту ее просторов. Передали тревожную атмосферу, ощущение, что над страной уже нависла военная угроза. Довженко тогда писал: «Я не раскрою здесь никакой военной тайны, если буду утверждать, что через несколько лет у нас может быть война».

Во время работы над картиной Довженко объездил весь Дальневосточный край. И пришел к выводу, что историческое будущее края не может зависеть от существующих экономических центров. «Мы должны, — говорил он, — создать еще один крупный город на берегу океана — второй Владивосток. Я нашел даже место для постройки Аэрограда и решил, что это правильно.

Таким образом, я полагаю, что Аэроград — это не вымысел художника, а реальность наших дней. И что если этого города еще нет — это ровно ничего не значит»²⁶.

Большой художник отважно забегает вперед мыслью, видит то, чего еще нет. Довженко считал долгом художника — не просто отражать действительность, а всем своим творчеством смело устремляться вперед, в будущее. Глубоко, многогранно надо знать жизнь, направления ее развития, чтоб создавать произведения, которые бы говорили, как жить сегодня, к чему быть готовым завтра.

Несколько позже вышел фильм «На границе» (режиссер А. Иванов). В нем рассказано об одной из провокаций, которые в те годы систематически устраивались на дальневосточных рубежах, подобно той, что произошла на реке Халхин-Гол.

Мирно течет жизнь у самой границы. Колхозники и не подозревают, что готовится на той стороне. Японские милитаристы используют эмигрантов-белогвардейцев; переодетые в форму советских воинов, вражеские лазутчики проникают на нашу землю. Узнав об этом, колхозники спешат дать знать на пограничную заставу.

Прощупав границу, убедившись в готовности пограничных войск, в бдительности мирного населения, враг отступает. На этот раз вылазка не удалась. Но завтра он предпримет новую...

Есть в этих фильмах бесспорные достоинства, не проходящие с годами: правдиво запечатленная тревожная атмосфера, в которой живут герои фильма и сами авторы...

Зрители и читатели тридцатых годов хорошо принимали художественные произведения о летчиках. Часто обращались к этой теме художники кино. Правда, лишь немногие из поставленных тогда фильмов раскрывали увлекательный мир покорителей неба с достаточной полнотой.

Герой фильма «Истребители» Сергей Кожухаров (автор сценария Ф. Кнорре, режиссер-постаиовщик Э. Пенцлин, 1939 г.), окончив летную школу, приступает к самостоятельным полетам. Во всех его поступках, в отпошении к каждому заданию чувствуется новый характер, все пронизывает чувство долга. Во время полета на скорость, где ценна каждая секунда, он задерживается в пути, чтобы предупредить с воздуха возможное крушение поезда. Возвращается на аэродром последним и из скромности умалчивает о своем поступке.

Потом во время случайного взрыва Кожухаров бросается в огонь и спасает мальчика, но теряет зрение. Исчезло солнце, синева неба; только гул моторов, по которому он узнает свою эскадрилью, постоянно напоминает ему об утерянной любимой профессии.

Он стойко переносит все испытания, отказывается от любви девушки, с которой дружил еще со школьной скамьи, боясь стать ей в тягость. Эти эпизоды впечатляют, но все же в них больше мастерства, чем жизненной правды. Придуманная, а не взятая из жизни, сценарная основа фильма бедна, трафаретна, так же как и финал: друзья вселили в Сергея уверенность; искусство профессора вернуло ему зрение.

Зато два фильма режиссера М. Калатозова — «Мужество» (1939 г.) и «Валерий Чкалов» (1941 г.) и сегодня привлекают именно правдой жизни.

В первом изображена работа советских летчиков в пограничных районах. Запоминается мужественный пил от Томилин, роль которого исполнял популярный актер Олег Жаков.

Томилину поручено доставить пограничникам в горах важный секретный пакет. Но на его гражданский самолет, прикинувшись тяжелобольным, проникает агент иностранной разведки и, угрожая револьвером, требует лететь через границу.

Начинается захватывающая драма в воздухе: Томилин решает измотать врага. Самолет то поднимается ввысь, то головокружительно падает, входит в мертвую петлю. И все это на фоне высокогорных пейзажей. Зритель то приближается к самолету, то маленькая железная птица, управляемая смелым патриотом, уносится вдаль, почти теряется среди горных хребтов, мрачных ледников, темных ущелий и ослепляющих, сияющих вершин. В поле зрения попадают не только горы, но и селения, и обработанные трудолюбивым человеком поля в низинах, и пасущиеся в долинах стада. И на все это покушается враг...

Основные идеи и мотивы этой киноновеллы как бы продолжаются в фильме «Валерий Чкалов». Эта картина с самого начала подкупает непридуманностью, неприглаженносгью сюжета. Чкалов сидит на гарнизонной гауптвахте — наказание за дерзкий полет под мостом. Но вот возникает необходимость послать его на выполнение сложного задания — идут военно-морские маневры. Отлично все выполнив, летчик возвращается... на ту же гауптвахту досиживать свой срок.

И дальше шаг за шагом развертывается на экране история роста этого могучего характера.

Путь Чкалова в фильме не вычерчен с помощью линейки. Чкалов часто рискует, — может быть, чрезмерно. Но во имя чего? Чтоб советские летчики, как тогда говорили, летали быстрее, дальше и выше всех в мире!

Были срывы, были тяжелые раздумья, сомнения. «Может, бросить все?» — подкрадывалась мыслишка. Но нет, один вид летящего самолета вызывал в душе бурю волнений. Только летать!

Чкалов — летчик-испытатель. Через его руки проходят первые образцы машин, на которых потом полетит армия. Не щадя себя, он старается распознать «характер» каждой новой машины, чтобы помочь конструкторам создать совершенные самолеты. Вот Чкалов убеждает колеблющегося директора завода разрешить полет.

— Пойми, у меня жена, дети, а я рискую. Значит, так надо... А ты чем рискуешь? Местом?

Линия Чкалова-летчика органично сплетается с линией Чкалова-человека. Показан живой человек, во всей широте характера, со всеми шероховатостями.

Биографическое кинопроизведение о летчике, который первым совершил беспосадочный полет через Северный полюс в Америку, имело большой успех в обстановке всенародного энтузиазма, вызванного мировыми достижениями многих советских авиаторов. Удачным оказался и выбор исполнителя главной роли. Актер МХАТа Владимир Белокуров был похож на Чкалова не только внешне. Оба с Волги, обоим присущ широкий волжский характер. Чкалов — Белокуров, воспринимает жизнь в больших категориях, уверен в себе, удивительно «удачлив» во всем, за что берется, в общем натура талантливая. Самородок, каким был и Чапаев, и Котовский, какими вскоре проявили себя многие советские военачальники, летчики, политработники, военные конструкторы...

Новыми веяниями в кино проникнут и другой фильм тех дней — «Парень из нашего города» (1942 г.).

Главную роль, Луконина, русского парня из приволжского города, исполнял Николай Крючков, любимый зрителями, можно сказать, за народность своей исполнительской манеры. Он относится к тем немногим актерам, которые даже схематически намеченные в сценарии роли умеют оживлять, приспосабливать к жизни, щедро обогащая их чертами своей яркой, интересной индивидуальности.

Образ Сергея Луконина в исполнении Н. Крючкова — лучшее в этом фильме, где много той сочипенности и ложной апофеозности, которая особенно сконцентрированно проявилась в таких фильмах, как «Если завтра война...» и «Эскадрилья № 5».

В «Парне из нашего города» тоже очень уж по-писаному развертывается судьба героя, слишком нереальным триумфом завершается фильм: в Испании удалось бежать из фашистского плена, в России в дни Отечественной войны встретил бывшего белогвардейца, того самого, который допрашивал его тогда в плену, и Сергей получил теперь возможность личного отмщения врагу. В этом видно стремление авторов повысить общее мажорное, оптимистическое звучание фильма, но очевидна тут и явная искусственность, нарочитость.

Все же, несмотря на некоторую «облегченность» судьбы главного героя, «Парень из нашего города» нашел путь к сердцу зрителя.

2

С первых же дней войны ушли на фронт операторы кинохроники — и совсем молодые, выпускники ВГИКа, как Мария Сухова, погибшая в бою, и пожилые, как Петр Ермолов, снимавший в свое время В. И. Ленина, В. И. Чапаева, а на фронте ходивший с разведчиками за «языком». В танковых, в пехотных частях, на боевых самолетах, в партизанских отрядах выполняли свою важную, патриотическую миссию кинодокументалисты.

Когда снимался фильм «Разгром немецких войск под Москвой», морозы были настолько сильные, что переставали действовать механизмы кинокамер; операторы отогревали их теплотой собственного тела. Из-за обильных снегопадов дороги становились непроезжими; к местам съемок с тяжелым съемочным снаряжением приходилось пробираться пешком или на лыжах.

12 января 1942 года фильм «Разгром немецких войск под Москвой был показан членам Государственного Комитета Обороны.

Большой успех он имел не только в нашей стране, но и повсюду, где появлялся на экране. В США его просмотрело тогда свыше 7 миллионов человек. Американская академия киноискусства присудила ему первую премию как лучшему документальному фильму 1942 года.

В осажденном Ленинграде съемки велись каждый день.

Заснятые кинодокументы вошли в драгоценную кинолетопись Великой Отечественной войны. Некоторые из них включены в документальный фильм «900 незабываемых дней».

Заснеженный Невский проспект. Застыли в снегу трамваи, троллейбусы. Пылающие дома, истощенные люди. Маленький ломтик хлеба — дневная норма ленинградцев. Цехи заводов и фабрик, где прямо под станками засыпали рабочие после своей смены. Отряды народного ополчения уходят на фронт, рядом с молодым солдатом — женщина с детской коляской.

Ничто не сломило стойкости ленинградцев.

Вот парад физкультурников в осажденном городе... Футбольный матч, который транслировался по всей стране, слышали и немецкие части.

В осажденном городе под артиллерийским обстрелом исполняется ставшая знаменитой Седьмая симфония Дмитрия Шостаковича.

Вражеским кольцом Ленинград отрезан от всей страны. Уже давно остро не хватает боеприпасов, продовольствия. Есть только одна дорога — Дорога жизни — по Ладожскому озеру, по ней поступают снаряды и продукты. По ней ленинградцы отправляют в тыл детей — исхудавших и больных. Их принимают грубоватые, но заботливые матросские руки...

В дни войны два выдающихся документальных фильма создал Александр Довженко — «Битва за нашу Советскую Украину» и «Победа на Правобережной Украине».

Вернувшись на родную украинскую землю, с которой советские войска только что прогнали фашистские орды, Довженко воочию увидел бедствия, обрушившиеся на народ. «Вот он пылает, родной Харьков, — говорит комсомолка Мария Пидтыченко в «Битве за нашу Советскую Украину». — Здесь я сидела в гестапо. Сильно меня били, выбили зубы, рвали волосы, били об стенку головой».

В горестное повествование об ужасах войны, о зверствах гитлеровцев вдруг врываются кадры довоенной кинохроники: праздничная демонстрация в Киеве на Крещатике. Резким контрастом звучат сцены всеобщего ликования, народных танцев и полные горечи и трагизма слова диктора за экраном: «Где вы сейчас? Сколько вас в немецкой неволе оплакивает судьбу свою? Сколько погибло? Лет через пятнадцать мы неузнаваемо преобразили бы землю, посадили бы сто миллионов фруктовых деревьев, преобразили бы пейзаж и даже климат и жили бы в саду, прославленные своими художниками, воспетые поэтами».

Документальные фильмы Довженко можно сравнить с выступлениями народного трибуна перед многомиллионной аудиторией. Давая задания кинооператорам, он говорил: «Вы всегда должны думать: для кого снимаете, кто будет смотреть? Смотреть должен весь земной шар. Для человечества снимаете. Представьте всю страну человечеству. Страна — основной герой, положительный герой, в величайшей трагедии, которая сейчас разыгрывается».

Кинооператор, говорил Довженко, должен чувствовать себя летописцем истории. Об одном из таких летописцев, о воине, оружием которого была кинокамера, рассказывает небольшой фильм «Фронтовой оператор». Владимир Сущинский снимал под Ленинградом, на Днепре, при форсировании Сиваша. С материалами о боях за освобождение Крыма он прислал записку: «Ввиду того что 8 апреля 1944 года, в самом начале наступления, я был контужен разорвавшимся снарядом при артналете, съемочный материал неполный». Контуженный, Сущинский не мог ходить, по продолжал снимать из танка. Двигаясь с армией к югу, снял освобождение города русской славы — Севастополя. А затем Карпаты, Польша. Недалеко уже была победа, когда осколок вражеского снаряда оборвал его жизнь; сохранился кусок ленты, снятый в те последние мгновения...

Фильм поведал только об одном кинооператоре, а погибло их смертью храбрых на фронтах войны около двухсот. От Черного моря до Баренцева лежат они в братских могилах...

Надолго остается в памяти документальный фильм «Берлин». Приближалось завершение Великой Отечественной войны, и режиссеру 10. Райзману заблаговременно было поручено создать хроникальную картину о битве за Берлин. Райзман выехал на фронт. Его познакомили с планом предстоящей грандиозной военной операции. В картину вошли не только новые, но и ранее снятые кинокадры нашей и зарубежной хроники.

Фильм напоминает зрителям о том, что предшествовало штурму Берлина. Вот Гитлер и его шайка захватывают власть в Германии; обнаглевшие фашисты порабощают Европу; несметные полчища гитлеровцев злодейски нападают на Советский Союз. Перед зрителем, в быстром монтаже, проходят важнейшие этапы Великой Отечественной войны. Все это перемежается кадрами концентрации наших войск на одерском плацдарме.

На снаряде, показанном на экране, видна надпись: «На Берлин!» Потом снаряд скрывается в стволе орудия. Залпы следуют один за другим. Картина наступления дана в его подлинных масштабах. Артиллерийская подготовка сменяется наступлением танковой армады, бросаются в бой авиационные соединения, грозно выступает пехота.

Мультипликационная схема наглядно разъясняет стратегию и тактику советского наступления. Вот главные направления ударов советских армий. Вокруг Берлина туго стягивается кольцо окружения. Бои идут на улицах. Возникает новая надпись: «На рейхстаг!» — опять на снаряде, который скрывается в стволе орудия.

Эти два кадра и две надписи отмечают этапы наступления. Они же отмечают «этапы» драматического напряжения самого фильма.

Интересна такая подробность: в предрассветной мгле, когда начинался штурм Берлина, лица солдат снимались крупным планом при вспышках орудийных выстрелов. Наши кинооператоры использовали залпы орудий вместо киноосветительных электроприборов! И это придало съемке удивительную правдивость.

Когда наступают решающие минуты боя, диктор умолкает. Слишком красноречивы сами кадры! Снятые с ходу, качающиеся, рваные по композиции, они достоверны.

И вот наконец над рейхстагом взвивается советское знамя. В едином порыве сливаются чувства героев фильма и чувства зрителей. Эмоциональная сила этих документальных кадров огромна.

Советский солдат взял Берлин. Он расписался на стенах рейхстага. Ныне эти надписи соскоблены властями Западного Берлина. Но не так-то легко стереть в памяти народов их вечную благодарность советским воинам-победителям.

Фильм «Берлин» получил первую премию на Международном Каннском кинофестивале 1946 года.

Более трех с половиной миллионов метров пленки снято операторами хроники за время войны; на этой основе созданы десятки документальных фильмов: «Великая битва на Волге», «Граница 22 июня», «Двадцатилетие великого подвига», «Дорога без привала», «Живым от имени мертвых», «Имена их бессмертны», «Москвичи в сорок первом», «Мы защищали Кавказ», «На Курской дуге», «Неизвестному солдату», «Подвиг Ленинграда» и много других.

К пятидесятилетию Октября вышла большая документальная картина «Великая Отечественная...». Повествование в ней развивается одновременно в двух планах — широкие по размаху, грандиозные картины трудно доставшихся побед и — детали, частности, подробности фронтовой жизни: солдаты в окопе, один играет на гармошке; греют руки у костра; спрятались от дождя под танком; раздают почту; читает солдат письмо; фотография девочки с куклой, жены...

И песня за кадром:

Вьется в тесной печурке огонь,

На поленьях смола, как слеза,

И поет мне в землянке гармонь

Про улыбку твою и глаза...

Ты сейчас далеко, далеко,

Между нами снега и снега,

До тебя мне дойти нелегко,

А до смерти — четыре шага...

В те годы любили песни, может быть, как никогда. И может, именно песни полней и задушевней всего запечатлевали те неповторимые чувства...

Все главные этапы войны проходят перед зрителями за полтора часа; сотни, тысячи лиц. И разве можно остаться равнодушным, когда слышишь звучащие с экрана слова:

— Боевых товарищей-одпополчан, живых и мертвых, встретите вы в этом фильме... Может быть, мать увидит давно оплаканного сына... Погибшего мужа — вдова...

3

В начале войны художественная кинематография не поспевала за ходом событий, И не все фильмы, снятые тогда, стояли на высокой ступени художественного совершенства. Это естественно. Но есть в фильмах, снятых в те пламенные годы, ни с чем не сравнимое достоинство, не проходящее с годами: не было среди них картин, сделанных с холодным сердцем.

Это были фильмы, которые сражались. Их видели участники войны, живущие ныне, и те, которые пали в бесчисленных боях, добывая победу.

Это были фильмы-солдаты.

«Секретарь райкома» И. Пырьева (1942 г.) стал первым военным художественным фильмом. Сценарий был написан в первые месяцы войны, по горячим следам событий.

Секретарь райкома партии Степан Кочет, когда пришли гитлеровцы, возглавил партизанский отряд. Страшное это было время для тех советских людей, которым не пришлось эвакуироваться...

На площади выстроены немецкие войска. Фашистский полковник напыщенно говорит о победе немецкого оружия, о покорении русских. Какой-то гитлеровец хочет укрепить фашистский флаг со свастикой на здании райкома. Неожиданно раздается выстрел — откуда-то прилетела меткая пуля, наповал сразила фашиста; вместе с ним бесславно летит с крыши и флаг оккупантов.

Так начинается фильм о борьбе созданного Кочетом отряда. С болью душевной видит Кочет, как враги растаскивают колхозное имущество, туго набивают мешки награбленным зерном, варварски расправляются с мирными жителями. Но партизанский отряд Кочета растет.

С большой силой сделана в фильме сцена присяги партизан — люди клянутся мстить беспощадно за кровь советских людей, за разоренные врагом села и города. На фоне пожарищ и виселиц грозно звучит: «Кровь за кровь, смерть за смерть!»

Уверенность в правоте своего дела, смелость и самоотверженность полностью исчерпывают характеристику поведения Кочета; в нем нет никаких «особенных» формальных находок, но поразительная способность В. Ванина, искренне и взволнованно воплотившего образ уже немолодого своего героя, покоряла зрителей.

Пресса в СССР и странах, где демонстрировался фильм, отмечала большие его достоинства, среди которых на первом плане была патриотическая страстность художников — борцов с фашизмом.

Видным явлением стала в военные годы и кинокартина «Нашествие» по одноименной пьесе Леонида Леонова (режиссер А. Роом).

Осенью 1941 года в один из городов средней России, оказавшийся теперь в прифронтовой зоне, возвращается из заключения Федор Таланов.

Человек этот характера и сложного, и трудного. Драматург, режиссер, актер поставили здесь себе нелегкую задачу и, успешно решив ее, обеспечили долговременный успех фильму. Исполнитель роли О. Жаков до сих пор считает ее лучшей за всю свою сорокалетнюю работу в кино.

Федор, сын доктора Таланова, и прежде страдал, пожалуй, излишним самолюбием, самомнением, теперь — после трехлетнего отсутствия — прибавилась, затаилась обида, на все — и на близких, и на то, что так все сложилось в жизни. Нелегко такому человеку восстановить, наладить отношения с людьми. Хоть и хочет этого, но каждый раз срывается, назло, кажется, самому себе обрывает нити, едва они возникнут.

И все осложняется еще тем, что и люди встретили его не с распростертыми объятиями. Да такому и правда — как доверишь? Не известно, какие теперь у него мысли. А в городе немцы. Секретарь райкома Колесников, теперь командир партизанского отряда, не скрывает, что не доверяет ему, а вникать в «душевные переливы» каждого некогда, не время.

Обстоятельства потребовали многого от Федора Таланова. Сколько всего преодолеть надо, чтоб остаться честным перед самим собой, перед людьми, перед Родиной.

Сила произведения — в раскрытии этого подвига человека сложной судьбы. Федор Таланов находит свой единственный путь.

Когда дело идет о спасении руководителя партизан Колесникова, Федор идет на самопожертвование, мужественно переносит пытки. «Я русский. Защищаю свою Родину», — гордо говорит он врагам и погибает, как герой.

Есть два персонажа, рисуя которых и автор, и режиссер, и актеры не могли удержаться от гневных, негодующих интонаций. С приходом гитлеровцев в городе вышли на поверхность уродливые тени. Вот омерзительный тип — Кокорышкин в исполнении Г. Шпигеля. Холуй. Предатель и циник. Молодой, но уже внутренне опустошенный. Растленный перевертыш, порвавший со своим народом. Такие выродки способны предавать даже родных матерей.

Другой — некто Фаюнин. Когда-то принадлежал к эксплуататорским, правящим классам дореволюционной, царской России. Был землевладельцем, городским головой. Теперь он бургомистр, доверенное лицо оккупантов. Исполнитель этой роли несколько ранее прекрасно, вдохновенно сыграл полный внутреннего душевного благородства образ советского патриота, командира партизанского отряда. Да, перед нами снова В. Ванин. Но теперь все мастерство талантливого артиста мобилизовано на то, чтобы разоблачить омерзительный облик человеческого отребья.

В Средней Азии, куда была эвакуирована из Одессы, Киева, Минска, Москвы, Ленинграда большая группа кинематографистов, был снят фильм «Два бойца». Он был поставлен режиссером Киевской киностудии Л. Луковым. В довоенные годы зрители уже узнали его по правдивым фильмам о рабочих — «Большая жизнь» и «Шахтеры».

В «Двух бойцах» было мало самих военных событий, в основном — «фронтовые будни», короткое время передышек между боями, солдатский быт. Зато как бы крупными планами проходили через всю картину два фронтовика, два солдата, показанные детально, со многими правдивыми, понятными всем психологическими подробностями. В то время в кино это было, пожалуй, впервые. Картина имела большой успех, и в этом велика заслуга исполнителей главных ролей — Б. Андреева и М. Бернеса.

Первый играл пулеметчика Сашу Свиндова, бывшего кузнеца с Урала. Андреева миллионы зрителей уже хорошо знали — по «Богатой невесте», «Трактористам», «Большой жизни». Образы, созданные им, хотя и разные, личностью, индивидуальностью актера соединялись как бы в один, разные фильмы воспринимались в какой-то мере как большое повествование об одном человеке. И вот теперь все видели своего хорошего знакомого на фронте. Актер и в этом образе сохранил многое от прежних своих героев: и внутренне — такой же прямой, честный, чуткий к правде, нетерпимый и резкий, когда встречается с несправедливостью; и внешне — такой же неторопливый, спокойный, щедро наделенный тем добродушием, которое так свойственно физически очень сильным людям.

М. Бернес играл напарника Саши Свиндова по пулеметному расчету, бывшего грузчика одесского порта Аркадия Дзюбина. Образ получился тоже очень точн ый , узнаваемый. Бойкий одессит-балагур Дзюбин — по крайней мере внешне — во многом противоположность Саше Свинцову. Но это не мешает им быть друзьями. Правда, в отдельных сценах эта их дружба кажется лишь сюжетной, условной, и от сопоставления друг с другом оба проигрывают: один кажется поверхностным, суетливым, другой — неповоротливым тяжелодумом. Критики отмечали еще, что собственно военный материал передан здесь слишком приблизительно. Действие происходит на Ленинградском фронте и в самом осажденном Ленинграде, но атмосфера блокады в фильме не чувствуется.

Мне приходилось в последние годы жизни Л. Лукова не раз беседовать с ним о его творчестве. И этот выдающийся режиссер, создавший много фильмов, всегда с особой теплотой вспоминал о «Двух бойцах».

В наших беседах с режиссером не раз возникало имя композитора Никиты Богословского, внесшего большой вклад в успех фильма. Песня «Темная ночь» (стихи В. Агатова), которую поет солдат, глубоко волнует людей и до сего времени. В годы войны она была очень популярна.

Вспомните, как глубокой ночью, в притихшей землянке Аркадий поет: «В темную ночь, ты, любимая, знаю, не спишь и у детской кроватки тайком ты слезу утираешь...» И бойцы оставляют свои занятия, поднимают головы, прислушиваясь.

Хочется сказать и о другой картине, снятой в те же годы, посвященной советским военным морякам. Это «Иван Никулин — русский матрос».

Началось с небольшого газетного очерка. Политрук Иван Мирошниченко, его автор, скупо рассказал о геройских делах Ивана Никулина, черноморского минера, и его товарищей. Они ехали из госпиталя, но изменилась прифронтовая обстановка, моряки сколотили маленький партизанский отряд. Потом писатель Л. Соловьев написал об этом повесть, которую в дальнейшем талантливый украинский режиссер Игорь Савченко и экранизировал. Трудно в условиях 1942 года восстановить в Ташкенте обстановку боев и прифронтовой страды; чтобы построить декорации, чтобы оснастить кадр всем необходимым, приходилось идти на всяческие ухищрения; изворачивались как могли.

Фильм снят в цвете, но в ту пору цветное кино было еще экспериментальным. На экране все выходило как бы раскрашенным. И все же достоинства фильма были немалые.

В Иване Никулине артист Иван Переверзев подчеркнул цельность несгибаемо-волевой, богатырской натуры.

Запомнился матрос Захар Фомичев, которого играл Борис Чирков.

А вот «папаша» (артист Степан Каюков), старый «морской волк», своими шутками, балагурством он вносит в фильм живую, бодрящую струю подлинного моряцкого непокоренного духа. Вместе с «папашей» в фильм входит далекое, тоже героическое прошлое... Дело в том, что после обороны Севастополя в 1855 году навсегда остался в матросской среде не то легендарный рассказ, не то похожая на байку быль о матросе — «папаше». Тот «папаша» тоже был бравым моряком, ему удалось обмануть толстого французского адмирала и бежать из плена. И вот Савченко и Каюков проложили на экране живой, зримый мостик из настоящего к далекому прошлому, от документально-правдивого рассказа о сегодняшнем боевом подвиге к матросскому фольклору середины прошлого века.

Сильно сделаны эпизоды, когда горсточка черноморцев отражает атаки фашистской лавины. Кинокамера приближает к нам почерневшие от порохового дыма лица героев, их глубоко запавшие глаза, изорванные тельняшки, запыленные, потертые бушлаты. И снова глаза, в которых — не страдания, не муки израненных, а неукротимая воля к борьбе.

Герои-краснофлотцы из маленького партизанского отряда остались бессмертными: в заключительных кадрах проносятся торпедные катера, которым присвоены имена черноморцев-героев: «Иван Никулин», «Василий Клевцов», «Папаша», «Захар Фомичев»...

В суровые дни испытаний на экраны вышла картина Ф. Эрмлера «Она защищает Родину» (1943 г.). Мы видим, как жила Паша Лукьянова, молодая, жизнерадостная, веселая трактористка. Все у нее было — дружная семья, любимый труд. Но грянула война, погиб муж, на глазах фашистский танк раздавил сына...

С большой психологической правдой и художественной силой показала исполнительница этой роли замечательная советская актриса Вера Петровна Марецкая превращения характера человека.

Прасковья идет по лесу, вся погруженная в свое горе; кажется, что она на грани полной потери рассудка. В каком-то искаженном ракурсе женское лицо, на нем пережитые нечеловеческие страдания. Неужели старуха с выбившимися из-под платка седыми волосами, с бесцельно-блуждающим взглядом и есть та бывшая счастливая женщина, какой была Паша Лукьянова?

Кем-то оброненный топор возле бадьи с водой глубоко входит в сознание Паши. Она берет его в руки. И идут сильные эпизоды, характеризующие новую страницу в жизни Паши и таких, как она, простых советских людей, которые превращаются в народных мстителей, в партизан...

Паша сталкивается лицом к лицу с фашистским танкистом, раздавившим ее ребенка, ее месть жестока, но это справедливое возмездие.

И зрители, и критики высоко оценили картину. Советские люди — не «непротивленцы» злу, в моральный кодекс советского человека входит и беспощадная расправа с врагом.

Зверства гитлеровцев были неслыханными, поначалу просто непостижимыми. Неужели это возможно? — спрашивали себя люди. В XX веке, в эпоху расцвета науки, техники, культуры — убитые старики, женщины, дети, уничтоженные поселки, города вместе с жителями... Это не могло не взывать к отмщению.

Все же отмечалось, что авторы переоценили значение мести в моральных основах партизанского движения, хотя партизаны и называли себя народными мстителями.

Наряду с фильмом «Она защищает Родину» критики отмечали преобладание мотивов мести и в вышедших в военные годы картинах «Радуга» и «Человек № 217».

О фильме «Радуга» говорили, что режиссер кое-где переступает границы реалистического искусства, воспроизводя в слишком натуральном виде фашистские зверства.

...Гитлеровец наводит на детей винтовку. Самый большой, восьмилетний мальчик мечется от одного брата к другому, закрывая их собой по мере того, как движется дуло, наводимое зверем-человеком. В конце концов гитлеровец стреляет — не в детей, а в часы, в кукушку, выскочившую из башенки на часах...

На наш взгляд, прав режиссер. Страшной была жизнь советского человека, попавшего под ярмо фашистских извергов. И трудно по отдельным эпизодам определить, где следовало художнику остановиться, воспроизводя картины неслыханных страданий. Важен результат — общее звучание фильма. Во всяком случае, самое главное в фильме «Радуга», поставленном по одноименной, получившей всеобщее признание повести Ванды Василевской, — созданный большой актрисой Натальей Ужвий подлинно народный образ украинской патриотки.

4

О Великой Отечественной войне много фильмов снято и в послевоенные годы. В целом они составляют большую художественную кинолетопись, отражающую почти все основные этапы героической борьбы советского народа. Но тема эта поистине неисчерпаема, она и сегодня остается одной из самых важных в нашем кинематографе.

Немало картин посвящено самому первому этапу войны, который характеризуется временными успехами гитлеровской Германии, связанными с внезапностью нападения. Среди этих кинопроизведений наиболее значительным является, безусловно, двухсерийный фильм «Живые и мертвые», поставленный А. Столпером по одноименному роману К. Симонова.

«Живые и мертвые» — это три с половиной часа войны. В фильме не слышно музыки. Глухие разрывы снарядов и бомб, вой пикирующих самолетов, лязг гусениц танков, идущих в атаку. И тишина, когда на минуту смолкает бой.

Страшное лицо войны норой чересчур буднично. Оно в судьбах людей. Вот нескончаемым потоком движутся они но пыльным дорогам, вчера еще мирным, а сегодня фронтовым. Идут старики и дети, идут женщины, идут солдаты. Идут на восток, оставляя позади родные места. Но их уже опередили вражеские танки. Путь уже прегражден десантами автоматчиков. А в небе над дорогами, над лесами все кружат самолеты с черными крестами. Начиная агрессию против нашей страны, гитлеровцы рассчитывали на войну молниеносную. Массированный удар всех средств, обрушившийся на Советскую Армию, Советский Союз, должен был, по их планам, ошеломить, деморализовать, вызвать панику, дезорганизацию, полный развал всей обороны, всей хозяйственной и политической жизни. Но расчеты фашистских стратегов и политиков провалились.

Не забудутся те безымянные солдаты-артиллеристы с орудием, которые от самого Бреста прошли сотни километров по тылам противника, не раз вступая в неравный бой. Это единственное орудие с последним снарядом, да пятеро солдат, да холмик земли, что принял их командира, — все, что осталось от дивизиона. Измученные лица, но на них не приметишь страха, покорности судьбе.

Не забудется и тот старшина, который из пламени боя вынес опаленное и простреленное дивизионное знамя. Развернув его перед умирающим комдивом, он плачет. В этих слезах — и боль, и гнев, и решимость идти до конца. И он идет. Идет против вражеского танка — так сильна его ненависть к тем, кто незваным пришел на нашу землю.

Сюжет фильма охватывает много событий и лиц. Авторы понимали, что трудно свести все дело к одному-двум героям. «Наш герой коллективный — народ, который сражался и побеждал, — говорят авторы, — поэтому мы очень тщательно отбирали актеров-исполнителей; даже небольшие роли мы поручали большим актерам и, что очень приятно, всегда находили в них единомышленников».

Завершает первую часть фильма сцена немецкой танковой атаки. С треском сваливаются в кювет грузовики.

Вражеские автоматчики косят все живое. Это образ начальных дней войны. А в финале — наше зимнее наступление под Москвой в 1941 году... Бесконечная лента дорог. Дороги ведут уже на запад.

Долго еще нашим героям, говорят авторы, идти по ним с боями до Берлина. Впереди еще целая война...

Фильм «Живые и мертвые» вызвал серьезные споры. Некоторые критики, и наши, и зарубежные, из числа тех, кто доброжелательно относится к нашей стране, находили, что авторы проявили заметную односторонность, слишком сгустили мрачные краски, не сумев придать своему произведению звучания, которое в большей мере соответствовало бы реальности. Это впечатление усугублялось еще и тем, что и другие кинематографисты, бравшиеся за эту тему, почти до последнего времени создавали фильмы преимущественно о первом ее этапе. И действительно, в результате широкие круги зрителей и у нас, и за рубежом в целом получали от просмотра наших фильмов деформированное представление о Великой Отечественной войне.

О годах гитлеровской оккупации, о борьбе с фашизмом много фильмов сделано и за рубежом. Есть среди них немало удачных, художественно сильных, правдивых.

Но нередко в этих фильмах изображаемые события погружены в атмосферу обреченности, безысходности. Герои борются, честно исполняют свой долг, но как будто мало верят в конечный успех своего дела, их мысленный взор не проникает сквозь толщу еще долгих, все более мрачных лет гитлеровского господства.

Фильмы эти создавались уже после разгрома фашизма, тем не менее авторы, не столько заботясь о правде, сколько эстетизируя мрачную атмосферу тех лет, еще больше ее сгущая, выражали в них упаднические, пессимистические взгляды, проникнутые неверием в человека, в его способность не только выстоять в борьбе, но даже понять происходящее. Это широко распространенный в западном искусстве мотив так называемого «отчуждения» человека от жизни, от событий, которые остаются для пего непонятными, непостижимыми. Герой в таких произведениях изображается не как активный деятель, а в чисто страдательном залоге. Основной тон таких картин преимущественно «жалостный», и в этой жалости, по существу, нет уважения к человеку, нет веры в него.

Недостаточная четкость авторской позиции при изображении событий Великой Отечественной войны замечается и в ряде наших кинокартин. Некоторые из них обладают несомненными достоинствами, однако относящимися больше к частностям, чем к общему осмыслению материала.

В значительной мере это касается и фильма «Иваново детство» (режиссер А. Тарковский) о подростке-сироте, усыновленном воинской частью, который стал отважным разведчиком. Аналогичная ситуация ранее была взята в основу фильма «Сын полка» по повести В. Катаева. Но на этот раз авторы, видимо из стремления к новизне трактовки материала, переносят акцент на такую его сторону, которая относится скорее к ведению психологии, чем искусства. Заметно сгущая краски, они стремятся выпукло представить мысль о том, что маленький разведчик хотя и вносит свою лепту в дело всего народа, но в ходе самой борьбы ожесточается — слишком большой груз взвален на его еще не окрепшие плечи, — происходит психологический сдвиг. И все это в конечном итоге должно иллюстрировать мысль о том, что война несет людям — и взрослым, и детям — лишения, утраты, страдания.

Эта искусственность внутренней структуры фильма сразу отмечается как серьезный, органический изъян, неперекрываемый многими частными достоинствами (выразительные съемки, отдельные правдивые детали военного быта и др.).

Общая идея, объединяющая такие произведения — а их появлялось у нас не так уж мало, — не отличается глубиной. «Война несет человеку страдания» — примерно так она формулируется. Но кто же этого не знает? Такой фильм всегда оставляет у зрителей чувство неудовлетворенности. От художника, в каком бы виде искусства он ни работал, мы можем, должны ожидать значительно большей гражданской, философской, политической зрелости — в противном случае он не имеет морального права на внимание многотысячной, многомиллионной аудитории.

Еще несколько лет назад в некоторых фильмах было заметно своеобразное увлечение: делать героями фильмов персонажей предельно негероического облика, изображать их в стиле «маленького человека» — невзрачными, неприметными, стушеванными. Так бывало даже в фильмах об Отечественной войне. Автор руководствовался в таких случаях желанием создать фильм, полемический по отношению к «традиционным» произведениям на героическую тему. Полемичность, как правило, далеко уводила авторов от правды жизни. Не случайно такие картины часто оказывались однодневными, забывались, едва успев сойти с экрана. А лучшими произведениями киноискусства, выдержавшими испытание времени, становились фильмы, героями которых были люди высоких моральных, волевых качеств, подлинные патриоты.

Настоящий человек проявляет самые лучшие свои черты, когда стоит перед большим испытанием, — говорит фильм «Повесть о настоящем человеке», поставленный по повести Б. Полевого — одной из любимых книг советской молодежи.

После падения самолета, сбитого в воздушном бою, тяжело раненный летчик пробирается по лесу на территории, занятой врагом. У него перебиты ноги. Каждый шаг вызывает мучительную боль. До переднего края наших войск — пятьдесят километров занесенного снегом пути... Конечно, в такой ситуации инстинкт жизни помогает каждому. Но одного его не достаточно, нужна еще воля, очень большая воля, способность чувствовать себя в любых обстоятельствах и до конца человеком, бороться до последнего предела.

Летчик дошел, точнее — дополз к своим. Но потерял ступни обеих ног. Казалось, можно бы и примириться с выпавшей участью — человек честно выполнил свой солдатский долг и теперь ему оставлена все же немалая возможность полезно прожить свой век, как делали это другие, когда оказывались в подобных обстоятельствах. Алексей Мересьев думает иначе. Он решает вернуться в строй. Но это нелегко — надо до конца преодолеть всю неподатливость обстоятельств, инерцию собственной натуры, надо уметь злиться на свои слабости, чувствовать себя выше.

На помощь приходит раненый комиссар Воробьев. Он дает Алексею журнал. В нем описан подвиг русского летчика Карповича, потерявшего ступню, но возвратившегося в строй.

— Ведь у него же одной ступни не было, а у меня двух, — возражает Алексей.

— Но ты же советский человек, Леша, — говорит комиссар...

Актер П. Кадочников воссоздает характер как будто прямолинейно простой. Смысл подвига Мересьева не только в том, что человек своей силой воли преодолел, казалось, непреодолимое и вернулся в строй. Его подвиг красив и велик и сам по себе, как открытый путь безграничного совершенствования человеческой натуры, как прекрасный пример силы духа, силы человеческой воли.

Эта тема — главная и в фильме «Судьба человека», поставленном талантливым режиссером и актером С. Бондарчуком по одноименному рассказу Михаила Шолохова.

Здесь и правда внешняя — в деталях, подробностях, частностях, и, главное, правда внутренняя: истоки стойкости Андрея Соколова, солдата, военнопленного, потом демобилизованного.

Судьба Соколова исключительна по обилию свалившихся на человека физических и нравственных мук. Она труднее, чем судьба многих героев военных фильмов, ведь два долгих года он провел в плену у гитлеровцев.

...Колонну военнопленных пригоняют в концентрационный лагерь. Сюда же с оккупированной территории прибывают эшелоны гражданских лиц. Здесь все тщательно продумано и благоустроено. Играет оркестр, спокойные деловые голоса на разных языках разъясняют по радио лагерные порядки. Приехавших распределяют, строят, мужеподобные женщины в униформе отбирают у матерей детей. И бесконечный человеческий поток течет к печам крематория...

Самое главное в шолоховском рассказе — и это передал в фильме Бондарчук — раскрытие огромной стойкости человека, солдата. Просто, двумя словами ее не объяснить. Это целое мировоззрение, философия жизни. Он стойко несет все тяготы выпавшей на его долю судьбы, веря, что его человеческий долг — вынести их все до конца. И в этом на первый взгляд смирении с судьбой на самом деле огромная сила. Вот кульминационный момент фильма. Соколова вызывают к лагерфюреру — коменданту лагеря. Заключенные уже знают, чем это кончается. Пьяные офицеры, изощряясь в садизме, издеваются над пленными. Пришла очередь и Соколова. Идет он по двору. «Что-то жалко стало Иринку и детишек, а потом жаль эта утихла, и стал я собираться с духом, чтобы глянуть в дырку пистолета бесстрашно, как и подобает солдату, чтобы враги не увидели в последнюю минуту, что мне с жизнью расставаться все-таки трудно...»

Комендант спрашивает, хватит ли Соколову на могилу одного кубометра земли. Андрей уже смирился с мыслью, что придется умереть, и хочет только одного — сделать это с достоинством, остаться человеком до конца. Потому отвечает с неожиданной легкостью, даже с юмором: «Вполне хватит и даже останется». Комендант Мюллер этого не ожидал. Он предлагает теперь заключенному выпить перед смертью. Соколов берет стакан. «За победу немецкого оружия? Благодарствую за угощение, я непьющий». Но за избавление от мук он выпьет.

Между Мюллером и Соколовым идет поединок. Выпил пленный, а от закуски отказался. «Выпил я и второй и опять закуску не трогаю, на отвагу бью...» После третьего стакана Соколов, как говорит рассказчик у Шолохова, «откусил маленький кусочек хлеба, остаток положил на стол. Захотелось мне им, проклятым, показать, что хотя я и с голоду пропадаю, но давиться ихней подачкой не собираюсь, что у меня есть свое, русское достоинство и гордость и что в скотину они меня не превратили, как ни старались...»

Фильм «Судьба человека» завоевал Большой приз на Московском международном кинофестивале, проходившем под девизом: «За гуманизм киноискусства, за мир и дружбу между народами!». Фильм получил высокую оценку кинокритики и зрителей во многих странах мира. Отмечались и чисто художественные принципиальные достоинства: богатая изобразительность, насыщенность кадра плюс новаторское использование движения кинокамеры, которая тонко передает субъективное восприятие героя.

Много фестивальных наград получил и фильм режиссера Г. Чухрая «Баллада о солдате». Как и «Повесть о настоящем человеке», как «Судьба человека», это тоже монофильм, кинопроизведение, в котором нарисован, по существу, один герой, зато подробно, крупным планом. Это тоже фильм на тему «Человек на войне».

Некоторые критики видят в главном герое Алеше Скворцове воплощение русского характера. Алеша очень чуток к бедам других, говорят они, шестидневный отпуск домой он тратит на людей, которых встречает в пути, которые нуждаются в его помощи. Кроме того, еще в самом начале фильма нам становится известно, что он погиб в бою за освобождение народа соседней страны.

Советскому народу действительно свойственны самоотверженность, великодушие. В канун праздника 25-летия Победы над гитлеровской Германией Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в беседе с корреспондентом «Комсомольской правды» подчеркнул, что именно это великодушие было в значительной мере причиной того, что советские войска проявили такую необычную гуманность к побежденному противнику, своими зверствами по отношению и к военнопленным, и к мирным жителям оккупированных районов безусловно заслуживавшему самого сурового возмездия.

В «Балладе о солдате» герой выступает перед нами как воин армии-освободительницы, воплотивший в себе высокие нравственные качества, свойственные социалистическому гуманизму. Познакомившись с Алешей на экране, мы ясно представляем себе, как много сделал бы для людей этот человек с большим добрым сердцем, если бы остался жив.

Вместе с тем высказывались и критические замечания. Отмечалось, что герой фильма — солдат, воин, но в этом качестве почти совсем себя в фильме не проявляет. Правда, в самом начале он подбивает фашистский танк, но это показано мимоходом, в проходной, по существу, сцене, назначение которой — объяснить зрителю, почему в разгар военных действий солдата отпускают с фронта домой.

Но авторы фильма и не претендовали на создание всестороннего образа советского солдата. «Мы не хотели противопоставить наш фильм другим фильмам о войне, мы хотели дополнить их», — говорит постановщик «Баллады о солдате» Г. Чухрай.

Главное идейно-художественное достоинство фильма прежде всего в том, что он показал миллионам зарубежных зрителей, которым империалистическая пропаганда, маскируя агрессивные намерения реакционных сил, ежечасно внушает мысль о якобы существующей угрозе со стороны социалистического лагеря, нравственную природу советского патриотизма. Фильм убеждающе отвечал на вопрос «Хотят ли русские войны?», существующий для многих за рубежом. Этим в значительной мере и объясняется большое количество наград, полученных картиной на международных кинофестивалях.

5

Весьма характерно для советского киноискусства, что большинство лучших его произведений непосредственно подсказано самой жизнью, конкретными историческими событиями, фактами, что киногерои — это тоже реальные лица. Особенно это относится к фильмам о Великой Отечественной войне.

Как известно, прототип героя «Повести о настоящем человеке» — реальное лицо, известный летчик, Герой Советского Союза, крупный общественный деятель. Авторы изменили только одну букву в его фамилии.

В жизни, на фронте, встретил своего героя и грузинский писатель С. Жгенти, автор сценария фильма «Отец солдата».

Уже не молодой, но крепкий грузинский крестьянин, виноградарь из Кахетии, отправился повидать в госпитале раненого сына. С мешком за плечами, несколько неуклюжий и даже чуточку потешный в своей мирной крестьянской одежде, Георгий Махарашвили неожиданно оказывается в районе боевых действий.

Увидев войну воочию, старик решает стать солдатом и проходит весь путь до Берлина.

Фильм приобрел широкую популярность, шел на экранах всего мира, получил множество наград. Исполнитель главной роли замечательный грузинский актер Сергей Закариадзе стал лауреатом Ленинской премии.

Об «Отце солдата» написано много рецензий и статей, которые в целом дают фильму полную, развернутую оценку. Однако некоторые критики, на наш взгляд, оценивают это глубоко реалистическое произведение несколько односторонне; в Георгии Махарашвили они видят фактически некоего абстрактного миротворца, который, даже став солдатом, ведет войну с войной. При этом ссылаются на много раз анализировавшиеся эпизоды: во время артиллерийского налета Георгий тушит своей курткой загоревшийся от разорвавшегося снаряда хлеб; преграждает путь нашему танку, который водитель повел было через виноградники в немецкой деревне.

Эти эпизоды, особенно второй, действительно наполнены глубоким смыслом, но не они тем не менее определяют главное в этом фильме. Да, старик и на войне против какого бы то ни было проявления «излишеств». Он жил в селе, всю жизнь сажал, поливал, выращивал, он уважает человеческий труд, вложенный в землю, в дело. И даже в самых жестоких ситуациях, которыми война более чем богата, он и сам не поддается власти всякого рода разрушительных импульсов и настойчиво предостерегает от них других. Без таких предосторожностей человек не всегда сможет остаться человеком, сохранить свой духовный облик, встретившись со слишком обнаженными жестокостями.

Это очень существенная сторона образа Георгия, по не единственная и даже не главная. Георгий прежде всего солдат. По возрасту он давно не подлежит призыву; больше того, ему много пришлось проявить упорства, чтобы остаться сперва бойцом партизанского отряда, а потом солдатом воинской части. Но, увидев своими глазами, как хозяйничают на нашей земле гитлеровцы, как они убивают наших людей, уничтожают то, что ими построено, выращено, Георгий не мог не проникнуться глубокой ненавистью к захватчикам, которая и сделала его, уже старика, солдатом. Можно сказать, что главное в нем то, что он умеет не только любить, но и ненавидеть.

В фильме Ю. Солнцевой «Зачарованная Десна» (по сценарию А. Довженко) едва ли не лучший эпизод посвящен как раз развитию этой важной мысли.

Выбираются из окружения бойцы и командиры одной части, переправляются с западного берега реки на восточный и слышат от старика паромщика горькие, обидные слова. «Я не выдержал дедовых разговоров, — говорит рассказчик, — так тяжело мне стало его слушать. В эту минуту он показался мне жестоким и несправедливым дедом.

— А разве вы думаете, диду, что нам не тяжело? Разве вы думаете, что боль и жалость не раздирают паши души, не мучают, не жгут наши сердца адским огнем?! — простонал я ему в самые очи.

— А что мне думать? — посмотрел на меня Платон. — Думайте вы. Жизнь ведь, она уже ваша, а не моя. А только я так скажу вам на прощанье: не с той чаши наливаете. Пьете вы, я вижу, горе и тоску. Зря пьете. Это, хлопцы, не ваши напитки. Это напитки бабские. А бойцу надо сегодня напиться крепкой лютости к врагу да злобы. Это ваше вино. А горе и жалость — не ваше занятие. Жалость подтачивает человека, как червь. Побеждают быстрые да сердитые, а не жалостливые! — сказал дед Платон и умолк. Он высказал наконец свою мысль. Это была его правда. Он возвышался на корме, суровый и красивый, и смотрел вперед поверх нас».

Бойцы слушают старика и постигают самую нужную в дни испытаний науку ненависти.

О людях «невероятной отдачи», «безграничной наступательности», особенного жизненного таланта много думал на протяжении всего своего пути в искусстве А. Довженко.

«Кончилась мировая война! Стою с автоматом на пороге новой эпохи и думаю: какую могучую темную силу мы победили, будь она проклята!» Так начинается фильм А. Довженко «Повесть пламенных лет»...

Молодой сержант, крепкий и статный, голова перевязана бинтом, небритый, мокрый, покрытый копотью и прахом Берлина, стоит у Бранденбургских ворот. Он говорит, улыбаясь и думая вслух:

— Я простой сержант Иван Орлюк, колхозник с Приднепровья, обыкновенный, так сказать, победитель в мировой войне.

Но поскольку нашего брата полегло в боях за освобождение народа от фашизма, как никаких других солдат на свете, громадное, будем говорить, количество и сам я лично пролил кровь и труда понес немало, я, рожденный для добра человек, должен как-то представиться своим современникам, друзьям и врагам всего мира, вместе с моей женой и детьми, с отцом и матерью, со всем, как говорится, домом, с колодезем, из которого я пил когда-то воду, с садом, с огородом, где познал первые мозоли на руках, — словом, со всем моим родом и судьбой.

Довженко в подобных случаях не придает речи персонажа, характеристике, индивидуального своеобразия, поскольку эта речь «внутренняя», мысли не произнесенные и даже, может быть, не сформулированные, а только прочувствованные. Художник передает их «своими словами».

«Высоким» стилем, в котором пафос выражается открыто, откровенно, рассказан весь фильм.

...Орлюк возвращается с войсками на Украину, в Киев. Историческая битва — форсирование Днепра. Он тяжело ранен. Уже приговорили его к близкой смерти врачи. Умирающий, лежит он на койке в госпитале, и врачи, отвернувшись, уходят. Бледный, весь покрытый бинтами, осужденный на смерть, молодой парень не хочет умирать.

Вопреки всем законам биологии и медицины, он встает на ноги. Сила его переступает через грань возможного.

Зритель вправе воспринимать эту сцепу и в психологически бытовом плане как реалистическое, достоверное воспроизведение исключительного, необычного, но тем не менее жизненного факта, которыми годы войны были так богаты.

Сила воли человека, его стремление жить и бороться, его собранность, чистота и целеустремленность, внутренние, еще не познанные до конца резервы управления своим организмом — вот что спасает Орлюка.