Звезда Мафусаила

Глава двадцатая. Страсти накаляются

Подобные встречи происходили у Феликса не только с членами Совета Братства, но и с рядовыми капитанами пиратских звездолетов. За выпивку обычно платил он сам, поэтому пили много и до такого состояния, когда поговорка «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке» оправдывала себя полностью. Когда заходила речь о рейде на Рапиферу, молодые капитаны эту идею воспринимали с энтузиазмом, те, кто постарше, осторожничали. Одним из первых решительно поддержал Феликса капитан Эжен де ля Бурден. Этот француз при всем своем цинизме, а может, благодаря ему, хорошо разбирался в людях. Сразу после того, как «Молниеносный» доставил на Террапин груз соларов, он стал лучшим другом Яворского.

— Мои люди и я пойдем с вами, — заявил он Феликсу. — Я еще в первую нашу встречу понял, что вы человек дела. Захватим Рапиферу, а потом подумаем вместе, как реализовать тот план, о котором я вам говорил в прошлый раз.

Однако, если не все так решительно поддерживали идею вторжения на Рапиферу, как Бурден, то никто и не высказывался резко против. Капитаны были «тертыми калачами», верили в удачу и везение капитана «Молниеносного» всем им импонировало. Ведь случайностью захват ста миллиардов соларов объяснить было трудно. Случайность — случайностью, но в таких делах нужны и умение, и отвага.

Пока Феликс выяснял отношение к возможному рейду во владения Бастарда среди командного состава Братства, экипажи его кораблей большую часть времени проводили в Чайна-Тауне, где заводили обширные знакомства среди пиратской черни. Швыряя солары налево и направо, люди Яворского угощали выпивкой всех желающих, хвастаясь своей баснословной добычей и своим удачливым капитаном. Имя капитана «Молниеносного» и так уже было на слуху по всей планете, а его офицеры продолжали подливать масла в огонь.

— Чего вы тухнете здесь на Террапине? — стучал кружкой по столу подвыпивший Копылов. — Отправляетесь за десятки световых лет к черту на рога за жалкой добычей, которой едва хватает на приличную выпивку. Рискуете своими драгоценными шкурами за гроши! А здесь у вас под боком планета, набитая сокровищами Бастарда! Только протяни руку и бери!

Кто-то их слушателей поддерживал Германа и кричал, что нужно готовиться к рейду на Рапиферу и хорошенько потрепать Бастарда, другие помалкивали, но вступать в спор с ним никто не отваживался. Пираты хорошо помнили, как известный бретер и забияка, великан Ставр по прозвищу Бегемот попытался было задеть Копылова вскоре после его появления на Террапине. Несмотря на то, что ростом они были примерно одинаковы, а весил Ставр на десяток килограммов больше, он пролетел через три стола, грохнулся спиной об четвертый, разнеся его в щепки, и с неделю потом еще с трудом передвигался, держась за спину.

Контрразведчики Арбенина, прибывшие с Яворским под видом перешедшего на его сторону экипажа захваченного транспортника, также времени зря не теряли, вызывая пиратов на откровенные разговоры и склоняя их поддержать капитана корвета «Молниеносный». Впрочем, это было не трудно, так как в своей массе пиратское Братство представляло собой конгломерат разного сброда, полукриминального и криминального элемента, объединяющей идеей которого было лишь одно-деньги! А вот денег пиратской черни постоянно не хватало, так как сама система распределения добычи была направлена на обогащение Братства, капитанов и офицерского состава. Рядовым пиратам доставались крохи с барского стола. С захваченной добычи десятая часть отдавалась Братству на различные нужды, в том числе на жалованье членам Совета. Десятую часть добычи получал капитан. Если был владелец звездолета, то десятая часть передавалась и ему. Две десятых добычи полагалось офицерам, одна десятая шла в общий котел и предназначалась для ремонта корабля, закупок продовольствия, вооружения и т. п. Оставшаяся половина распределялась между экипажем. Легко подсчитать, что при экипаже корабля в сто человек, захвати он даже добычу стоимостью сто тысяч тех же соларов, каждый простой пират получал не более пятисот соларов. Как раз, чтобы один день неплохо развлечься в Чайна-Тауне.

В прежние времена, когда отношения у Братства с Империей были нормальными, пираты беспрепятственно уходили в далекие рейды и возвращались с богатой добычей, но сейчас стало редкостью вернуться на Террапин с добычей даже стоимостью в пятьдесят тысяч. Многие пираты поэтому, чтобы хоть как — то прокормиться, вынуждены были заниматься разведением быков, другие ловили рыбу, иные даже выращивали овощи на огородах.

— А ведь, если бы не Бастард, — сочувственно говорили контрразведчики своим собеседникам, подливая в их кружки ром, — Империя, по-прежнему, бы смотрела сквозь пальцы на шалости Братства. Во всех наших бедах виноват князь Альтаирский!

— Во всем виноват Бастард! — соглашались собеседники. — Сейчас он там жирует на Рапифере, а мы из-за него едва концы с концами сводим.

Ненавязчивая пропаганда и агитация медленно, но уверенно делали свое дело. В пиратской среде зрело всеобщее недовольство, причем своих людей поддерживала и часть капитанов. Желающих быть зачисленными в экипаж «Молниеносного» выстроилась целая очередь, но по вполне понятным причинам, Яворский никого не мог нанять на свой кораблю.

— Сейчас у меня экипаж полностью укомплектован, — объяснял он причины отказа, — два фрегата мне должны подогнать вместе с готовыми экипажами. Зато на тяжелом крейсере, который я ожидаю вскоре, места будут.

Тем временем месяц истекал и подходило время новой встречи с Арбениным.

В назначенной точке пространства «Молниеносный» уже ожидали два новеньких фрегата и порядком потрёпанный линейный крейсер.

— Это он с виду такой, — слегка смущенно объяснил майор, — все же легенду надо выдерживать. Обшивка малость повреждена, бой ведь был. Но починить ее будет легко. Зато внутри все работает, как часы.

— Я не понял, — удивленно спросил Феликс, — судя по обводам, это линейный крейсер Соединенного Королевства. Где вы его откопали?

— Ну, а как ты хотел? — пожал плечами Арбенин. — Не с имперским же крейсером ты вступал в сражение! Если уж придерживаться легенды, так до конца. Кроме того, предполагается, что экипаж его добровольно перешел на твою сторону. А он из англосаксов, естественно, поэтому там все парни блестяще разговаривают на англо-американском.

— Мдда, — протянул Феликс, — лихо вы все это обставили. Ну, да ладно, тем лучше.

Арбенин ухмыльнулся:

— Что не сделаешь ради друзей!

— Слушай, Костя, — замялся Феликс, — ты свое дело делаешь, все хорошо, хоть и потерял звание, но, думаю не надолго. Но вот все это была пока не служба, а службишка, служба впереди!

— Ты о чем? — насторожился Арбенин. — Опять какие-то сногсшибательные идеи?

— Надо, чтобы три заместителя Боханевича прибыли на Террапин в качестве заложников. Тогда пираты точно выступят на нашей стороне!

— Да ты что? — едва не взвыл Арбенин. — Мало того, что мой министр на меня волком смотрит, так теперь еще хочешь и командующего Военно-Космическими силами сделать моим заклятым врагом! Ты хочешь, чтобы три полных адмирала Империи прибыли добровольно в логово пиратов? А вдруг, что пойдет не так, понимаешь, что с ними может случиться!

— Три адмирала в заложниках, — твердо сказал Феликс, — это мой козырный туз! Совет Братства вынужден будет согласиться пропустить имперский флот к Рапифере.

— Но все же высший командный состав ВКС в заложниках у пиратов, — не сдавался Арбенин, — это слишком!

— Ты на это дело вот как посмотри, — взял его под локоть Феликс, — во-первых, находиться они будут все время на моем тяжелом крейсере, который ты подгонишь через две недели. Вроде бы и в заложниках, но на самом деле среди своих же подчиненных.

— Гм! — одобрительно хмыкнул Арбенин, начав понимать замысел Яворского.

— Во-вторых, — продолжал тот, — я ведь не флотоводец и опыта проведения таких масштабных операций, как атака Рапиферы, не имею. А они, по крайней мере, теоретически, на этом деле собаку съели. Пусть и не участвовали в реальных боевых действиях, но сколько командно-штабных учений провели, сколько вариантов подобных операций по косточкам разбирали. С нами ведь выступят, как я думаю, не меньше двух десятков пиратских звездолетов. Им всем нужно обеспечить единое командование. А я один разве смогу?

— Ну да, — все более веселел Арбенин, — тем более, что адмиралы в рангах заместителей Боханевича, естественно, будут координировать и совместные действия ВКС.

— Нет, с тобой все же трудно, — улыбнулся Феликс, — все ты наперед знаешь!

— Но ты уверен, что Совет тебя поддержит? — уже серьезно спросил майор.

— Два-три члена Совета давно согласны со мной, трех я подкупил, пришлось отстегнуть приличную сумму твоих соларов. Все таки пираты есть пираты! Уже половина. Если, все же, остальные меня не поддержат, потребую созвать Общий Совет Братства. Ну, а с учетом заложников и обещания убрать блокаду системы Алголя, думаю, пираты поддержат мой план. Все-таки Бастард им не брат и не сват, а неприятностей доставил немало.

— Что ж, удачи нам всем! — сказал Арбенин, пожимая на прощание руку Феликсу.

Прибытие «Молниеносного» на Террапин в окружении двух фрегатов и линейного крейсера вызвало среди пиратов бурю чувств. Тому, что корвет и два фрегата захватили в плен линейный крейсер, никто не удивлялся, такое случалось. Вызывала удивление удача капитана Молнии, как прозвали Феликса по названию его корвета. Но он внес положенный взнос за захваченный в качестве добычи, крейсер, обогатив Братство еще на миллиард соларов, поэтому никто никаких лишних вопросов, если они у кого и были, задавать ему не стал.

— Вот погодите, — говорили пиратам члены экипажа «Молниеносного», уплачивая как обычно за выпивку в тавернах Чайна — Тауна, — скоро к нам поступит новенький тяжелый крейсер и капитан станет адмиралом. Вот тогда мы и без вас захватим Рапиферу, а вы продолжайте разводить быков и выращивать помидоры тут на Террапине. Продолжайте тухнуть, короче!

— Почему без нас? — стуча кружками по столу, ревели пираты. — Мы за адмиралом Молнией хоть в ад, хоть в преисподнюю!

— А, если ваши капитаны не согласятся? — как бы невзначай спрашивал Копылов.

— Кто не захочет идти с нами, запляшет на рее! — надрывался громче всех Ставр Бегемот, давно уже ставший лучшим приятелем Копылова. — Им хорошо, они получают львиную долю добычи и деньги в банках держат. А мы жизнями рискуем за сущие гроши и нам порой за стакан рома нечем заплатить!