02_Дилетант. История сослагательного наклонения

Глава 6 (1797 июль)

' Все всегда предрешено заранее, а люди не осознают этого и момент драматической развязки принимают за решающий час, хотя он уже давно беззвучно пробил. ' Эрих Мария Ремарк. Триумфальная арка - Александр Фёдорович - Петька, сидевший за кучера, начал останавливать карету. - Какие-то военные, кажись курьеры. - А мы сейчас где? - Дык к Клину подъезжаем, версты три осталось. Дорога делала крюк, и я увидел отряд из трёх всадников. Трое! Значит что-то архиважное! - Прими к обочине и совсем остановись. Савва вышел из кареты, а Филька стал помогать мне надевать протезы. Двое проскакали мимо, а третий приостановился. - Кто такие? - Голос человека смертельно уставшего. - Князь Ржевский - представился я, вылезая из кареты. - Ваше сиятельство, Вам срочная депеша. - Он не спрыгнул, а скорее свалился с коня и стал расстёгивать сумку. От усталости руки его не слушались. - На словах можешь сказать? ... Филимон, возьми лошадь и поводи её. - Императрица скончалась. КАК? ПОЧЕМУ? Я НЕ УСПЕЛ!!!! - Когда? - В ночь на 17. Но это ещё не всё... - Он наконец-то справился с ремнями сумки, достал и протянул мне пакет. Ну, вот и всё, дружок - котлетки кончились! Как же, блин, не вовремя всё! А когда смерть вовремя? Сколько к ней ни готовься, а она приходит всегда некстати. И что же теперь делать? ... Эх, как ни ломал голову, а всё надеялся, что Екатерина подольше поживёт, и успею и с Павлом контакт наладить, и с Наполеоном решить, и ... Может плюнуть, сослаться на ранения да и уйти в отставку? Забрать Дуню да в деревню? А как же здесь без тебя Крылов, Штиглиц, Александра, наконец? Бекер скоро должен вернуться опять же. Нет, брат, расхлёбывать надо самому. Как же быть с Павлом? А ни как. Вот приедем в Питер, и решим. Ну а что мы помним про Павла из той своей истории? Значит так: личность Павла Первого (и последнего) в будущем будет трактоваться неоднозначно - если в советский период его представляли, как мудака на троне, то после уже называли не иначе как 'последним рыцарем Европы' которого устранили коварные англичане за то что он начал сближаться с Наполеоном. Чего он натворил? Ничего такого, что можно бы было расценить, как предательство интересов России. По крайней мере, сепаратного мира с врагами, как его покойный папаша, не заключал. В армии, правда, ввёл прусские военные порядки, но это не критично. Вот с Мальтийским орденом накуролесил, но это тоже не более чем безобидный бзик ... Правда у руля он и был-то с гулькин нос, а если бы порулил побольше? А если бы был Павел, были бы Аустерлиц и Бородино? Ну, вот и узнаем. ... Сколько там до Аустерлица осталось? Десять лет? Нет, кажется в 805, стало быть - восемь. Тем более. Узнаем, если не дадим англичанам опять заговор организовать. Да тут сначала надо бы не дать это сделать Зубовым с сотоварищами, а англичан-то мы попридержим. Н-да, англичан... Англичане... Я, когда с Уитвортам тогда беседовал, невзначай как бы упомянул, что Императрица наша пока не забыла вклад их Питта-младшего в наши войны со Швецией и Турцией. Я хотел их подтолкнуть к акции против Наполеона, а не послужила ли это катализатором, и не заставило ли их... Ё-ё-ё! ... Неделю назад, когда уезжал, у Екатерины явно была положительная динамика. ... Если англичане приложили здесь руку, Уитворту не жить! Раньше его надо было убирать! Раньше! А вдруг он здесь и не причём? Всё-таки Екатерина после перенесённого инсульты могла и сама Богу душу отдать. Какие сейчас медикаменты... Да и как убрать Уитворта? Ну, например, кони внезапно понесли. Случай с де Саксом уже благополучно забылся. - Честь имею представиться, Ваше превосходительство: прапорщик князь Щербатов Николай Григорьевич. - Юноша щёлкнул каблуками. Лицо смутно знакомое. Семёновец ведь, наверняка в полку виделись. - Простите, господин прапорщик, мы с Вами ранее не встречались? - Имел честь быть Вам представленным в марте 93 года. - Он покраснел вдруг, тон его изменился, и из бравого оловянного солдатика прапорщик превратился в нормального парня. - Может, помните? - Ах, да, да, да, как же, как же. Вы тогда сидели рядом... с этим..., как его, бишь... - С прапорщиком Римским-Корсаковым. - Точно! ... Простите великодушно, Николай Григорьевич, но после ... знаете ли, начал вот... Ну, не важно. Какими судьбами здесь в Хотилове? - Еду из Литвиново..., это имения родителей, в полк, Ваше превосходительство. - Николай Иванович, голубчик, мы же не на службе, давайте без чинов. - Как прикажите, Александр Фёдорович. - У родителей, стало быть, в отпуске были? - Маменька вот занедужила, батюшка мой, Григорий Алексеевич испужался, да и вызвал нас с братом. Но Бог милостив, маменька поправилась. - А брат...? - Брат задержался в первопрестольной, заехал к другу своему, Николаю Михайловичу Карамзину. Н-да! Хреновый из тебя Коленька оперативник бы вышел - всё на раз выложил без утайки. - Один путешествуете, смотрю? Без слуг? - Мне так сподручнее, Ваше... виноват, Александр Фёдорович - о слугах всё одно заботиться надобно, а так я абсолютно ничем не обременён. А уж позаботиться о самом себе я и сам могу, чай не калека... Ой! Простите, Ваше превосходительство, я не то хотел... - Да полноте, мой друг. - Я засмеялся. Нет, действительно, славный парень. - Не извиняйтесь и не смущайтесь - меня Ваши слова нисколько не обидели, потому что..., а потому, что я в них ничего обидного для себя не услышал. В Хотилов мы приехали поздно вечером, а вернее сказать уже ночью. Почтовая станция находилась прямо на въезде в Хотилов (или на выезде - это с какой стороны смотреть), по существу - на тракте. Представляла она из себя большую избу с кучей всяких пристроек - конюшни, ямской и ещё чего-то там, чего я и не знал. Впрочем, хотиловская станция практически мало чем отличалась от всех предыдущих, или ещё предстоящих по дороге из Москвы в Петербург, да и по любым другим дорогам России. Когда мы подъехали, перед станцией уже стояла кибитка, ямщик выпрягал лошадей, а рядом топтался какой-то военный. Пока я собирался, пока пристёгивал свои колодки, Савва уже сбегал к смотрителю и просветил его по поводу важности моей персоны. Поэтому не успел я выйти из кареты, а передо мной уже нарисовался тщедушный мужичок в застёгнутом на все пуговицы мундирчике, а за ним маячила фигура этого военного. При свете фонаря я рассмотрел семёновский мундир. Э, да он ещё совсем молоденький. Ночевать в Хотилове в мои планы не входило - до Петербурга оставалось ещё 350 вёрст, а какая там сейчас обстановка только Богу известно, поэтому поспать я могу и в карете, а Петьку вполне подменить может и Филька, да и Савва, наконец, если что. Но человек предполагает, а располагает... кто-то совершенно другой, а не Бог, иначе всё всегда было по-другому, ... причём не факт, что лучше. Лошадей не было от слова совсем, ... нет, то есть они, конечно были - мы ведь приехали, да и прапорщик тоже, но все лошади были в виде иллюстрации крайней усталости. Ехать на них не представляло ни какой возможности, и ни какие мои бумаги, даже та, что за личной подписью Павла, родить смотрителю свежих лошадей помочь не могла. Эх! А я ведь утром собирался быть в Едрово. Надо было думать, как ночевать здесь. Одна-единственная приличная комната была занята семейством какого-то бригадира, предлагались только смежные комнаты. Ох, не люблю я эти станционные клетухи с тараканами да клопами. В дороге я предпочитаю ночевать в палатке на природе, для этого в моей карете всегда всё что нужно есть. Зимой, если приходится, планирую всё так, чтобы ночь заставала в приличном месте с нормальным постоялым двором, а сейчас... Но..., не разбивать же бивак возле станции. Пока мы повторно знакомились с Колей Щербатовым, к станции подъехала ещё одна карета. Лошади были как наши - тоже в мыле. Понятно, гонит в столицу, узнав о смерти Императрицы. Карета солидная, видать чин не маленький. Кто же? ... По фигуре, вылезающей из кареты, было трудно определить возраст, понятно только, что мужчина крупный. - Где этот чёртов смотритель? - Рёв раздался сразу, как только ноги вновь прибывшего господина коснулись земли. - Лошадей! Живо! М-да, значит какой-то пупок. Ну ничего - мы тоже в армии служили... Смотритель, беседовавший до этого с Саввой о том, где моё сиятельство кинет свои кости, вынужден был подойти и представиться этому грозному крикуну, оправдываясь, что, к сожалению, свежих лошадей нет, да и по очереди их должен получить прибывший ранее... Смотритель не успел договорить. Крикун схватил его за грудки, приподнял и начал трясти. - Ты что, с ума сошёл, да как ты смеешь? Каналья, меня... - Э-э, милейший, отпусти человека, лошадей он тебе не родит. - На мой окрик Крикун обернулся. Свет фонаря, наконец, осветил его лицо... Батюшки, как тесен мир! - Господин Перовский?! Не знаю, что услышал в моём голосе Перовский, может тоже узнал (хотя вряд ли - фонарь был за моей спиной), но смотрителя он отпустил и направился ко мне. - Ты кто? - Его голос был несколько растерянным, но по-прежнему принадлежал человеку, считающему себя пупом земли. - Не узнал? Так могу напомнить. Один раз я уже поставил тебя на место. Перовский подошёл на расстояние узнавания и по мере этого процесса лицо его начало меняться - до этого просто злое, оно закипало яростью. Глаза налились кровью, и в свете фонаря лицо казалось маской. Маска готова была меня разорвать на куски. Мне было забавно это наблюдать. Перовского я не боялся и он это почувствовал. Савва (я увидел это боковым зрением) придвинулся ближе к дверям конюшни, которые подпирала деревянная лопата. Щербатов, до этого взиравший на происходящее абсолютно растерянными глазами, стал рядом со мной. Ах, ты какой! Ну... малыш! Повисла пауза. Перовский всё же справился с собой. Я видел, как ярость уходит и проявляется жестокость. С такими лицами победители вырезают сердца у ещё живых пленников. Ну ты-то не победитель, а я не пленник. - Я оч-чень рад нашей встречи, сударь. Я её жду уже шесть лет. Вы, ... - Перовский замолчал, видимо решая, как меня назвать. - Господин Ржевский, нанесли мне оскорбление третей степени. Я требую сатисфакции. ... Извольте назвать мне место и время, куда прислать моих секундантов. А я уже и забыл. ... Ну что ж, надо всё решать сразу. В Питере мне эти проблемы будут не нужны. Я повернулся к юному прапорщику. - Князь, имею честь просить Вас быть моим секундантом? Молодой человек, ещё растерянный от каскада событий произошедших в столь короткое время, вытянулся как по команде 'смирно', поглубже вздохнул и выпалил одним выдохом: - Почту за честь, Александр Фёдорович. А его, наверное, ещё ни кто не приглашал в секунданты. Кодекс он хоть знает? Я-то его вообще не знаю. - Я предлагаю вопрос решить не откладывая. - Я обратился к Перовскому. - У Вас есть сейчас кто-то, кто может быть Вашим секундантом? - Я согласен с немедленным решением вопроса. - Перовский говорил сквозь зубы, в глазах его в свете фонаря я увидел жажду крови. ... А может мне показалось. - Но для дуэли нужно по два секунданта. ... У меня сейчас нет никого, кто бы мог стать моим секундантом, но... - Он повернулся к стоящему поодаль и совершенно убитому случившимся смотрителю. - Любезный, на станции есть дворяне? - Бригадир Давыдов с семейством, Вашесятельство, но оне спать изволят. - Позвольте мне, господа, раз уж я являюсь пока единственным секундантом, взять организационную сторону на себя. - Щербатов встал между нами. Мы - и я, и Перовский с удивлением посмотрели на молодого человека столь разумно разруливающего ситуацию. - Благодарю Вас, Николай Григорьевич, и всецело доверяю себя Вашему благоразумию и ... опыту. - На слове 'опыт' я запнулся, но всё-таки его сказал, потом поклонился и пошёл к своей карете. Спать до рассвета оставалось часа четыре, так уж лучше в своей карете, чем в клоповнике на станции. Проходя мимо смотрителя на которого больно было смотреть (ну ещё бы, баре поубивают друг дружку и ему головы не сносить от начальства), я подмигнул ему и сказал: - Не дрефь. Утром уедим, здесь стреляться не будем. Но поспать оставшиеся четыре часа до рассвета мне всё же не удалось. Так, кимарнул пару часов. И вовсе не потому, что мучился мыслями о предстоящем. Как раз наоборот - ни одной мысли. Я просто сразу же был уверен, что убью этого хлыща. Так, мелькнула одна мыслишка, что он может бать дедом Софьи Перовской, но мелькнула и ушла. А спать мне не дал Коленька Щербатов, который в начале всё меня расспрашивал о случае послужившим началом конфликта, а потом меня инструктировал, как я должен стоять, как руку поднимать, как целиться. Молодой человек оказалось не просто знает дуэльный кодекс Дурасова, а знает его назубок. Действительно, оскорбление, которое я нанёс этому придурку Перовскому, квалифицировалось, как третьей степени, потому что нанесено было действием. Во как! Выбирать оружие имел право оскорблённый. Вариантов было три - шпага, сабля или пистолет. Но в нашем случае, оказывается, Перовский не имел права выбрать ничего, кроме пистолета, так как согласно 52 статьи дуэльного кодекса если оскорбитель имеет телесный недостаток, не позволяющий ему пользоваться холодным оружием, то в случае выбора именно его, дуэль будет происходить при слишком неравных условиях. В общем, все права были у Перовского, у меня было только одно - не промахнуться. Утро какое чудесное! Мы с Филькой идём по тропинке к речке. Впрочем, этот ручей речкой можно назвать с ба-альшой натяжкой. Но умыться в нём, по крайней мере, можно. Пока идём есть возможность рассмотреть эту деревню... Ой! Пардон, село. Дома, с огромной вынесенной кровлей на самцовых бревнах (это когда фронтон является продолжением стен), крыты тёсом, но печных труб не видно. Топят по чёрному? Офигеть! Это в восемнадцатом-то веке? Я уже несколько раз проезжал здесь, но только сейчас обратил внимание. Посреди села единственное не деревянное строение - церковь. Кирпичная. Красивая! Лет через двести наверняка будет памятником архитектуры XVIII века. Будет, если большевики не взорвут или отступающие фашисты. Впрочем, село, как село - я видел и в этой жизни и побогаче, и победнее.Есть здесь правда и торговые лавки, и трактир с постоялым двором (вот где можно было ночью остановиться) и даже Путевой дворец, в котором останавливаются на ночлег путешествующие царствующие особы. Классное утро. Жаль будет в такое утро умирать. А что, в дождь лучше? Или в метель? И что это ты про смерть подумал? Вечером же абсолютно был уверен, что не он тебя, а ты его? Ой, да мало ли случайностей... Чем чёрт не шутит, пока бог спит? Пока я умывался, к нам присоединился Щербатов. - Тоже решили, князь, освежиться? Вот и правильно. Утренние водные процедуры всегда бодрят. Я, Николай Григорьевич, если с утра на себя ведро холодной воды не вылью, целый день как не в своей тарелке. Почитай, день насмарку. ... А что мой визави? Нашёл секундантов? - Доброе утро, Александр Фёдорович. ... - Молодой человек, глядя, как я растираюсь полотенцем, тоже стал стягивать рубаху. - Да. Уговорил с утра бригадира Давыдова. Тот в начале ни в какую, мол спешу, жена, дети, то да сё, но я потом взял на себя смелость, Ваше превосходительство, и переговорил с ним. Объяснил ситуацию и сказал, что Вы просили... Простите, что не согласовал с Вами, но... - Пустое, Николай Григорьевич, всё правильно сделали, только..., Вам не кажется, что теперь ситуация ещё усложнилась. - Князь взглянул на меня недоумённо. - ... Ну, раньше от меня был один секундант, а теперь, если строго подходить к этому вопросу, то двое? - А-а, да нет. Господин Перовский согласен, чтобы его интересы представлял господин Давыдов, значит, господин Давыдов и является секундантом господина Перовского, а господин Перовский является доверителем в отношении господина Давыдова. - Всё равно, не пойму. Перовский же говорил о двух секундантах с каждой стороны? - Это количество рекомендуется, но не обязательно. Обязательно только одинаковое количество секундантов с каждой стороны. ... Ну что, пойдёмте? Бригадир Давыдов ждёт Вас чтобы представиться, а потом мы с ним обсудим условия дуэли. Давыдов начал считать. - Раз. - И я, и Перовский поднимаем пистолеты. Вообще-то мне его смерть не нужна. Сколько потом проблем сразу возникнет. Что делать с телом, если что? А вдруг он действительно дедушка Софьи Перовской? - Два. - Я вдруг почувствовал, что вот эта чёрная пустота в стволе пистолета Перовского собирается сделать дырку в моём черепе. Нет, не убить, а сделать большое такое отверстие в середине моего лба. Как бы, этот гадёныш не попал в меня! Убьёт же, сволочь! - Т! Выстрелили мы одновременно. Можно сказать, что 'три' Давыдова и звуки двух выстрелов слились в один звук. Дыму-у! Ни фига не видно. Когда это я порвал рубаху на левом плече? ... А почему она краснеет? Он что, в меня попал? Ерунда, царапина. Легко ты отделался. А Перовский? Дым рассеивается, и я вижу стоящего Перовского. Я что, промахнулся?! Левая рука его прижата к правому плечу. Нет. Вон кровь между пальцами. К Перовскому направляются его слуга и Давыдов, а ко мне подходит Коля Шербатов и Савва. - Вы ранены? - В голосе прапорщика слышится одновременно и озабоченность и испуг. - Пустяки, Николай Григорьевич. Царапина. ... Савелий, полей водкой. - Да, да, Александр Фёдорович, сейчас. - Савва обильно поливает рану из фляжки (Бли-и-ин!!! Зараз-з-за!!!) и начинает заматывать марлевым бинтом (спасибо Максимовичу). - Дай-ка фляжку - я внутрь приму. ... Николай Григорьевич, а что там...? - Я киваю в сторону Перовского. Стрелялись мы из пистолетов Давыдова с десяти шагов. Согласно дуэльного кодекса сие мероприятие называлось 'дуэлью на месте по команде'. Василий Денисович Давыдов командир Полтавского легкоконного полка человек опытный и заслуженный был выбран руководителем дуэли, хотя весь сценарий драмы (впрочем, могла бы быть и трагедия) разрабатывался Шербатовым. Стрелялись уже за Хотиловым. Выехали большим табором. Сначала карета Давыдова с двумя подводами со скарбом, затем Перовский, кибитка с Колей Щербатовым и моя карета. Версты через три дорога проходила мимо небольшого леска, или скорее рощи. Вот в этой роще наши секунданты и нашли подходящую, по их мнению, полянку. Супругу Василия Денисовича естественно в суть дела не посвящали. Она с детьми расположилась на опушке, а мужчины удалились как бы на поиски валежника для 'завтрака на траве' ну и поохотится - каким бы ни был результат дуэли, всё должно было выглядеть, как несчастный случай на охоте. Так мы договорились. На мой взгляд, всё кончилось, если учитывать, что стрелялись из незнакомого оружия и с небольшого расстояния, вполне благополучно. Я отделался (уже второй раз) по существу просто глубокой царапиной на левом плече. Ранение Перовского хоть и было серьёзнее - пуля прошла на вылет под правой ключицей, тоже не смертельно. Перовского перевязали и отправили в Хотилов к лекарю, от сопровождения его кем-нибудь из секундантов он отказался. Елена Евдокимовна, жена бригадира Давыдова, мало похожа на доверчивую простушку, но, тем не менее, версию с несчастным случаем на охоте не оспаривала. Но сделав вид, что верит сказанному, безусловно догадалась о дуэли, вот только участников определила неправильно - она решила, что стрелялись Щербатов с Перовским. Вообще Василий Денисович и Елена Евдокимовна пара колоритная. Он - невысокий, крепко сбитый, курносый, сероглазый, с шикарными усами. Она - высокая (на пол головы выше мужа), стройная,... нет, не так - про неё надо сказать, наверное, статная. Он - темпераментный, нетерпеливый, весельчак, душа нараспашку. И это всё в солидном по теперешним временам возрасте - бригадиру полста лет, однако. Она спокойная, рассудительная. А вообще, они мне понравились, и пацаны их понравились. Старшему, Дениске, названному в честь деда по отцовской линии, намедни исполнилось тринадцать, копия отца. И внешне и манерами. Среднего назвали в честь деда по материнской линии. Этот весь в мать. Про младшего сказать было что-то сложно - мальцу только пять лет. У них ещё дочь восьми лет, но её я не видел. После 'завтрака на траве' мы втроём - Давыдов, Щербатов и я присели в тенёчке выкурить трубочку. Ну-у, вернее Давыдов выкурить трубочку, а мы с Колей за компанию, да что бы не мешать убирать место незапланированного пикника. - Слава Богу, всё кончилось сравнительно благополучно. - Давыдов решил поменять положение, расстелил сюртук и лёг на него. - Александр Фёдорович, рассказали бы анекдот, что ли - разрядили бы, так сказать, обстановку. Вы, говорят, большой мастер... Ну вот, уже вся Россея знает - Ржевский и анекдоты близнецы братья! Блин! - Извольте. - Я последовал примеру Василия Денисовича и тоже прилёг на траву. - 'Потёмкин вместе с денщиком возвращается из... э-э-э, ну, не важно откуда. И проезжают мимо озера. Потёмкин видит на противоположном берегу купающуюся белотелую женщину с распущенными длинными волосами. Останавливает коляску и приказывает денщику: - Иван, раздевайся быстрее, сплавай к этой даме и спроси ее, как она насчет поездки со мной, вина, картишек и так далее. Денщик раздевается, кидается в воду, плывет к даме и вскоре возвращается обратно и докладывает Потёмкину: - Так что, Ваша светлость, насчет поездки с вами, вина и картишек оне могут, а насчет так далее - никак, оне поп. Щербатов весело засмеялся, а вот Давыдов лишь криво улыбнулся в усы и глядя, как бегают друг за дружкой его сыновья, вдруг посерьёзнел. На лице появилась печать крайней озабоченности. Щербатов это тоже заметил и понял это по своему. - Не волнуйтесь, Василий Денисович, протокол дуэли я составил и оформил как положено, можете не сомневаться. - Да что Вы, князь... - Давыдов удивлённо взглянул на Николая. - Я не об этом думаю. ... Я вот о сыновьях подумал. ... Что их ждёт? ... Императрица умерла, а какую политику поведёт Павел Петрович, пока только Богу известно. ... Да по любому, Россею ждут новые времена, а новые всегда... Новая метла по новому метёт. А потом сломается и под лавкой валяется. - Рад Вас приветствовать, Александр Семёнович. - Макаров обернулся, его лиц, выразив поочерёдно удивление и узнавание, расплылось в дружеской улыбке. Он шагну мне навстречу и обнял за плечи. - Дорогой Александр Фёдорович, взаимно рад! Давно вернулись? - Два часа назад переехал заставу. - Вы не были дома? - Был, но не долго. Если вы хотели спросить, знаю ли я последние новости, то да, знаю. Екатерина Романовна уже ввела в обстановку. - Значит практически сразу, как Вы сами как-то остроумно заметили - с корабля на бал? Ну, вообще-то не я, а Пушкин, и не заметил, а заметит. А ни Грибоедов? - Так в циркуляре было чётко написано: 'Прибыть не медля', так, что я собственно... вот. - Понятно... ... А я вот вызван на сегодня с докладом. Я кивнул - мол, мне тоже понятно. Мы с Макаровым встретились в приёмной Мраморного дворца. После смерти Екатерины Павел ехать в Зимний категорически не захотел. А можно так сказать 'категорически не захотел'? Ну, ты же сказал. Но так как, управлять страной, сидя в Гатчине, было не особенно удобно, Павел с семьёй перебрался в Мраморный, хотя он, в смысле дворец, по сути, принадлежит Константину (но Константин ведь тоже член семьи Павла). Почему в Петербурге нет ещё Инженерного замка, я не знаю. Помню, что в той моей истории именно там Павлуша получил табакеркой по голове (или задушили его?), но почему-то такого сооружения нет, или оно по-другому называется, или ещё не построено? Кроме меня и Макарова в приёмной был только статс-секретарь Павла Нелединский-Мелецкий Юрий Александрович. Мы знакомы не были, но по моим данным статс-секретарь нового императора человек неглупый и честный. Я представился, статс-секретарь тоже вежливо поклонился и сказал, что доложит Их Величеству тотчас, как они освободятся - у них на аудиенции сейчас находится бригадир Ростопчин Фёдор Васильевич. Ну что ж, подождём, других вариантов всё равно нет. Мы отошли с Александром Семёновичем в дальний (в смысле, дальний от статс-секретаря) угол приёмной. - Александр Семёнович, Вы проводили расследование обстоятельств кончины Императрицы? - Только поверхностно, Александр Фёдорович. В ночь на 17 июля в спальне с императрицей ночевали две фрейлины - камер-фрейлина Протасова Анна Степановна и Пассек Варвара Петровна. В будуаре перед спальней ночевал гоф-медик Гриневский. Роджерсон, по настоянию Императрицы, прекратил свои ночные бдения и ночевал дома. - А каково мнение Роджерсона? Александр Семёнович пожал плечами. - Апоплексический удар. - А... - Нет, Александр Фёдорович, никаких причин думать иначе я не нашёл. - Что ж, спасибо. Вы меня успокоили, Александр Семёнович. - Ну вот, Ржевский, я, как ты и сказал, стал Императором. - Павел встретил меня стоя возле стола. Вид его мало походил на вид переживающего смерть матери сына. А ведь мужик вроде как бы и не глупый, мог бы хоть для вида..., да хоть для приличия, сделать не такую радостную мину. - Твой прогноз сбылся! Теперь, ... князь, ты должен служить мне. - Перед словом 'князь' он сделал паузу. Может быть хотел подчеркнуть, что князь я как бы и не настоящий пока?. - Тем более, что мы скоро родственниками станем... - И перейдя на более спокойный и даже, можно сказать, доверительный тон, продолжил. - Я вот в связи с объявленным трауром решил немного перенести свадьбу Константина и твоей сестры с сентября на февраль следующего года. Сам понимаешь - приличия должны быть соблюдены, Блин, и этот про приличия. А вот про свадьбу - это хорошо. Значит хоть в этом вопросе перемен не будет, а то были некоторые сомнения - Паша в пику матери мог и расторгнуть брак. - Ваше Величество, я всегда буду преданно служить трону и отечеству. - Я посмотрел Павлу в глаза. - Вот и хорошо. ... Много дел нам предстоит. В стране бардак, беспорядок, грабёж. В делах наших господствует неимоверный упадок нравов. ... - Павел стал ходить по кабинету от стола к креслу. - Грабят со всех сторон; все части управляются дурно, порядок изгнан отовсюду. Безнаказанность и дерзость дошли до крайнего предела. ... Нет, ты посмотри. - Он подошёл к столу и взял какую-то бумагу. - Взять этого Коваленского, который губернатор в Рязани. В 93 году уволен со службы за воровство и грабёж, а теперь назначен губернатором в Рязани, потому что у него есть брат, такой же негодяй, как и он, который дружен с Грибовским, начальником канцелярии Зубова. ... Один Рибас украл более 500 тысяч рублей в прошлом году.... Надо всё менять. Всё - суды, коллегии, экспедиции. ... Ты со мной? - Я с Вами Ваше Величество. Ну что ж, раз сказал, то теперь до конца с ним придётся быть. И защищать придётся, и дурь его останавливать, и бзики его сглаживать. - Будешь канцлером? Ого! Твою ж дивизию! - Слишком неожиданно для меня, Ваше Величество. ... Я бы хотел, Государь, приносить пользу Вам и отечеству там, где от меня был бы максимальный толк. Если Вы считаете, что на этом посту я могу быть полезен, то почту за честь и приложу максимум сил и старания. Но..., Ваше Величество, а как же ... - Считаю... На этом посту тебе будет проще ... гм, изолировать наших недругов. - Позвольте один вопрос, Ваше Величество? - И дождавшись кивка Павла, я все-таки закончил мысль. - А как же Александр Андреевич Безбородко и Иван Андреевич Остерман? - Про Моркова я решил промолчать - человек Зубова всё же. - У них колоссальный опыт в международных делах. На мой взгляд, свой потенциал они ещё не выработали и весьма полезны могут быть. - Как? В международных делах? ... Гм, любопытно. - Павел, как бы проверяя на слух, повторил. - В международных делах. Коллегия международных дел. Гм. Мне нравится. ... А Остерман попросил меня об отставки, Безбородко же по-прежнему будет вице-канцлером. Менять пока всё сразу не будем. - Абсолютно с Вами согласен, Ваше Величество. Позвольте высказать несколько мыслей по этому поводу? - Ну? - Я считаю, что начать надобно сейчас с реформирования Вашей непосредственной охраны. Все остальные структуры до тех пор, пока не будет реформирована охрана Вас и Вашей семьи, трогать чревато. Павел задумался. Где-то с минуту он стоял у стола и размышлял. Наконец повернулся ко мне. - Садись. На протезах же тяжело... - Простите, Государь, но я... - Садись, я разрешаю. Мне лучше думается, когда я хожу. - И дождавшись, когда я сел, продолжил. - Ты думаешь, что... Да, пожалуй. ... У тебя какие мысли на этот счёт? - Я думаю так - необходимо создать Императорскую службу охраны. Пока её нет, воздержаться от других радикальных реформ, в первую очередь в армии. Только тогда, когда можно будет быть уверенными в Вашей абсолютной безопасности, можно будет приступать к реформированию армии и государственного аппарата. А пока пусть всё будет, как есть. Пусть воруют. Придёт время, мы всё вернём в казну. Павел опять заходил по кабинету. - И сколько это займёт времени? - Всё зависит от того кому мы это поручим. Охрана Ваша должны быть преданной до самопожертвования и состоять вся из людей Вам лично обязанных. Иными словами, из таких, которые бы без Вас выбиться на верх общества не смогли бы. Если офицеры, то из мелкопоместных дворян или в чьей преданности нет сомнений. Отбор должен быть очень тщательный. Нижние чины должны получать достойное жалование. Непосредственную охрану Вашего Величества должны осуществлять люди не связанные ни с какими фамилиями. Пусть они будут из простых людей, не из солдат, и специально обученные. Таких бодигардов должно быть не много, ну, человек двадцать. ... Начальником Императорской службы охраны я предлагаю назначить полковника Алексея Андреевича Аракчеева, а вот командиром бодигардов рекомендовал бы командира эскадрона Ваших жёлтых кирасир майора Суходольского. Вот они пусть эту службу и формируют. - Суходольский, который провалил тогда твою охрану? Я отправил его в отставку. - Да? Я не знал, Ваше Величество. ... Жаль. ... В той ситуации он поделать ничего не мог. В конце концов, ехать на переговоры в сопровождении только своих людей было моим решением, а Суходольский только подчинился моему приказу. ... Ну, это даже хорошо - теперь он знает, что в деле охраны нельзя слушать ни чьих приказов. Я бы его, с Вашего разрешения, всё же вернул на службу? - Возвращай. ... Ладно, я подожду с реформами ... до коронации. - Но лучшей Вашей защитой от покушений должна стать непредсказуемость. Никто не должен знать, что Вы намерен делать или куда направляетесь за пять минут до того, как Вы соберетесь это сделать.