14 дней до падения

31

POV Алиса

— Лис? — Костя сидит рядом с кроватью. Внизу родители громко препираются, а я зависаю во внутреннем диалоге с собой.

Слезы давно высохли. Я ищу причину, по которой Илья мог так поступить, и не нахожу.

— Не нужно было ему верить, — из уст брата снова льются нравоучения, и сейчас он мне жутко напоминает маму. Той тоже только повод дай и сожрет без остатка. Зажмуриваюсь. — Север в себя поверил. Думал, что может безнаказанно над нашими издеваться. Не ту девчонку тронул, — усмехается, а у меня внутри лопаются последние нервные клетки.

— Замолчи.

— Что? — удивленно вскидывает брови. — Он тебя унизил, а ты его защищаешь?

Злится.

Только меня это не берет.

— Он меня защитил, а ты нет.

— Че ты несешь?! — резко подскакивает на ноги. Ноздри трепещут от злости. — Я всегда тебя защищал, пока ты его не выбрала! Ты меня опозорила! При всех!

— Не нужно было ставить меня перед этим выбором.

— То есть, я виноват?!

— Я этого не говорила.

— Это из-за него. Ты умом двинулась, Лис, — усмехается нервно. — Ничего ему быстро мозги вправят.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего.

— Костя… — я присаживаюсь на кровати, поправляю платье и не могу успокоить сердце, которое вдруг срывается с места в карьер. — Говори. Мама с папой что-то сделают? Ты им все рассказал?

Кривится, словно я на него ушат помоев сейчас вылила.

— Костя?!

— Вика своим браткам нажаловалась. Они и будут разбираться.

— Что? Каким еще браткам?

— Хорошим. Покажут Северу, что можно, а что нельзя.

— Костя… — я резко замолкаю, потому что перед глазами темнеет от ужаса. — Он… Он же из-за меня…

Брат криво улыбается.

Нет!

Запускаю пальцы в волосы и поднимаюсь с кровати. Тут же начинаю натягивать кроссовки.

— Куда ты собралась?

— Ты не понимаешь.

— Что я не понимаю? Что он тебе мозги запудрил, чтобы мне насолить? Лис, очнись!

— Не весь мир крутится вокруг тебя, Костя! — всхлипываю. — Он из-за меня так с Викой сделал!

Смотрим друг на друга. У меня все дрожит. Глаза вновь наполняются слезами.

— Я должна его предупредить.

— Алиса, объясни.

— Как будто ты не знаешь! Без тебя никто ничего не делает!

— Но я не понимаю, о чем ты говоришь, — произносит с нажимом, встряхивает меня за плечи.

— Вика с подружками зажали меня в туалете и… — всхлипываю. — Они держали, а Лазученко орудовала ножницами, поэтому Илья так с ней поступил! И я ему благодарна! Ясно?! Пусть он меня унизил, но… Ты его не знаешь. Никто его не знает…

Замолкаю, потому что грудную клетку будто под прессом сжимает. Дергаю за резиночку на руке, а Костя наблюдает за мной.

— Почему ты мне не сказала?

Холодно. Отрешенно спрашивает.

— Ты от меня отказался, Костя, и… Ты всегда был в курсе того, что делают «твои». Теперь понимаешь, что «нашими» они никогда не были?

— Алиса… — изворачиваюсь от его рук.

— Я должна его предупредить.

Только как, если Илья меня заблокировал.

— Поздно.

— Что? Как поздно?

— Вика сказала, что они вечером с ним говорить собираются.

— Где? Костя?! Где?!

— Там, где вы сосались, — цедит сквозь зубы.

— Ты… Ты за нами следил?

Растерянно моргаю. Отшатываюсь от него, не веря в происходящее. Какой-то чертов кошмар!

— Ты – моя сестра, — отводит глаза в сторону. — Я не мог допустить, чтобы ты с ним…

— Боже…

Сердце грохочет. Перед глазами все плывет, когда я хватаю телефон и вызываю такси.

— Ты никуда не пойдешь.

— Не тебе мне указывать! Ты…

— Я не знал.

— Теперь знаешь. Что изменится? Запугаешь Лазученко? Или руку ей пожмешь? Что?!

Дергает меня за руку. Айфон летит на пол.

Нет! Я не позволю! Отталкиваю его от себя и пользуюсь тем, что Костик запинается о ножку кровати, вылетаю в коридор и бегу вниз. Мама с папой заняты разборками в его кабинете. Я выбегаю во двор и сажусь в такси. Костя не успевает догнать. Дышу часто, и водитель странно на меня смотрит. Моросит дождь. Я в легком платье. Дрожу всем телом и не сдерживаю слез.

Словно на зло, машина ломается за несколько метров до школы. Пока таксист матерится, я вылетаю из салона и бегу.

Мир рушится…

Кажется, что асфальт под моими ногами сотрясается, когда подошва кроссовок касается его.

Сердце в груди кувыркается в такт.

Я боюсь.

До ужаса боюсь опоздать…

А ещё…

Мне не верится, что всё происходит со мной…

Две недели прошло, а моя «идеальная жизнь» превратилась в ком из хаотичных событий.

Глаза жжёт от слёз.

По лицу ударяют холодные капли.

До нужного здания остается несколько поворотов.

И я поскальзываюсь… Падаю, конечно…

Беззвучно всхлипываю и с трудом нахожу в себе силы подняться.

На коленке кровь. Одежда прилипла к телу. Противно.

Весь крепкий кокон, спасающий меня от порочного внешнего мира, пошёл трещинами и вывалялся в грязи. От осознания начинает пробивать дрожь. Она плотными вибрациями распространяется по телу и мешает двигаться быстрее.

Обзор становится мутнее, потому что капли дождя смешиваются со слезами. Волосы прилипли к щекам и шее. Ещё никогда я не была в таком виде…

И всё из-за него…

Гашу в себе очередной приступ рыданий, сжимаю кулаки и, хромая, двигаюсь к цели.

Остается последний поворот…

И вот я стою перед заброшенным зданием, в котором смогла пережить невероятные по своей силе эмоции.

Самые приятные.

До мурашек по коже.

Делаю шаг и неуверенно тяну дверную ручку на себя.

Шум дождя отходит на второй план.

В ушах будто воздушные шары лопаются.

Я шагаю вперед, вытираю ладони о подол платья и всматриваюсь в темноту. Через разбитые окна пробирается свет от немногочисленных фонарей, и у меня сердце останавливается, когда я вижу темный силуэт на полу. Бегу к нему, падаю на колени и понимаю, что передо мной Северский…

— Илья? — касаюсь его щеки пальцами. Она безумно холодная. Мои руки пробивает дрожью. Неужели… — Илья? — спускаюсь пальцами к шее и чувствую, что они погружаются во что-то теплое. Медленно убираю её и внимательно смотрю на алые пятна. — Нет… Илья… Нет-нет-нет… — начинаю лихорадочно ощупывать его. — Илья? Ответь, пожалуйста… Скажи, хоть что-нибудь… Илья-а-а-а…

Что делать? Понимаю, что даже телефона у меня нет. Глаза застилает пелена слез.

— Помогите… Кто-нибудь, пожалуйста… — еле шепчу в темноту.

Слышу, как в помещение кто-то входит. Поворачиваю голову.

— Твою же… — растерянно звучит рядом. — Лис… — Костя опускается на колени поблизости со мной, кладет пальцы на шею Севера, а я не могу остановить истерику, рвущуюся наружу.

Сил нет даже вытереть щеки, по которым противно скатывается соленая влага.

Нет… Я не хочу верить в происходящее. Не хочу!

— Сделай что-нибудь, Костя… Пожалуйста… Я сделаю все, что они скажут. Только пусть живет… — срываюсь на отчаянные рыдания. Брат обнимает меня за плечи и набирает номер скорой. — Я буду их слушать… Все сделаю… Все… Только пусть живет… Пожалуйста… Все сделаю… Все… Все-е-е…