76 процентов богатых людей стартовали с нуля

Глава 3. Секрет, как стартовать с нуля и добиться успеха

Я предприниматель с большим международным опытом. На протяжении 27 лет занимаюсь бизнесом. Я запустил десятки разных проектов в самых разных странах: США, Украина, Россия, Германия, Голландия, Чехословакия, Швейцария, Китай, Казахстан, Корея и Япония. Через свою личную историю я раскрою вам один из главных секретов, как стартовать с нуля и добиться больших результатов. Пишется и звучит важнейший секрет, на первый взгляд, просто — делай то, что до тебя никто не делал! Не спешите закрывать книгу и не торопитесь открывать новый бизнес. Главная задача — понять, осознать, прочувствовать. Почему? Как? Зачем?

Без понимания причин и следствий, без понимания скрытых глубинных смыслов, невидимых пружин и механизмов, поверьте, самые умные слова всего мира бесполезны. Как можно выиграть гонку, сидя за рулём автомобиля с завязанными глазами? Никак! Как неосознанный человек может победить в бизнес-сражениях, не понимая главного? Никак! Я не зря подчеркнул, что я профессионал. Не доверяйте тренеру по плаванию, который не умеет плавать. Не доверяйте коучам, экспертам, спикерам, писателям, консультантам, мотиваторам, блогерам, которые сами не запустили хотя бы несколько успешных проектов, но охотно учат других. Вот почему главные бизнес-секреты я буду раскрывать вам через свой личный опыт. Так будет надёжней!

Личная история успеха

У вас нет стартового капитала, нет связей, нет идей, вы будете стартовать с «0». Поверьте, это хорошая стартовая позиция, вы счастливчик. Говорю вам без шуток и иронии. Мне же пришлось стартовать с минуса. Я родился очень больным ребенком, четыре хронических заболевания — это не самая большая проблема в жизни, а вот дислексия (заболевание, с которым очень сложно усваивать информацию) ужасно испортила мне первую половину жизни.

В школе при написании диктанта или сочинения я делал на одной странице 50 ошибок и получал двойки, двойки, двойки... В школах СССР не было психологов, и о дислексии никто не слышал. Меня, естественно, считали умственно отсталым ребёнком, учительница математики не переставала повторять: «Довгань, ты идиот, ты дурак, ты позоришь класс». И самое для меня страшное, что я в это поверил. Да-да, я был абсолютно уверен, что я идиот, дурак, лузер и ничтожество. Посещение школы для меня было средневековой пыткой, незаживающей раной, зубной болью, я ненавидел школу, книги, знания, я ненавидел себя...

Но, что было ещё ужасней, так это то, что дома меня ждал ещё один педагогический ад. Я очень люблю своего отца и уже на него не обижаюсь, время камни превращает в песок. Но его средневековые педагогические приёмы превратили мою жизнь не просто в ад, а в дно ада. Уверен, он порол меня ремнём, а иногда лупил тем, что попадётся под руку, из самых лучших побуждений. Он не мог понять, что меня можно было забить до полусмерти, но я всё равно из-за дислексии буду делать 50 ошибок на одну страницу, и хоть убей меня, буду получать только двойки.

Но самое негативное воздействие на мою личность оказали его оценки. Он мне часто повторял: «Понимаешь, Вовка, как бы тебе сказать, ты не совсем дурак, ты полудурок». Да, мой отец знал толк в негативном NLР, вместе со школой они установили в моей беззащитной, изуродованной, растоптанной детской душе самые страшные программы и самые ужасные психологические установки, с которыми мне пришлось бороться не одно десятилетие.

Жизнь — это не только любовь, дружба, уважение, доброта и развитие. Жизнь — это ещё ежедневные соревнования за место под солнцем. Каждое утро, просыпаясь, мы оказываемся на ринге судьбы, где все конкурируют со всеми. Вы только представьте, с какими ранами в душе, с какой отрицательной рабской самооценкой я много-много лет, глубоко вжав голову в плечи, с трясущимися от неуверенности и страха коленками выползал на бизнес-соревнования. У меня раньше часто возникал вопрос: «А можно ли было родителям, не понимая, что их сын болен дислексией, реагировать на мои сплошные двойки по-другому?

Конечно! Вот два примера.

Великий Томас Эдисон (тот, кто придумал первую промышленную лампочку и создал компанию General Electric) в обычной школе смог проучиться всего три месяца. Из-за болезни он учился очень плохо. Директор вызвал в школу его маму и сказал: «Простите, но ваш сын не может учиться с нормальными детьми, он идиот, он умственно отсталый». На что мудрая мама ему жестко ответила: «Это вы идиот, а мой сын — самый гениальный ребёнок на свете!» Согласитесь, такая поддержка всем пойдёт на пользу.

Вторая история родительской поддержки и правильных психологических установок о создателе одной из ярчайших компаний Америки, мультимиллиардере Поле Орфала. Из-за дислексии он вообще не мог писать, за неуспеваемость его отчисляли из многих школ. И вот, при одном из таких отчислений директор, пытаясь успокоить его мать, сказал: «Не плачьте, пожалуйста, он научится убирать улицы и как-то проживёт». Разозлённая мама, выйдя из кабинета, крепко прижала сына к сердцу и уверенным голосом ему сказала: «Запомни, сын, на всю жизнь: отличники становятся топ-менеджерами, троечники — работниками, а двоечники создают свои компании!»

Да что говорить о нас, о предпринимателях. Сам великий Эйнштейн в детстве испытывал проблемы с запоминанием, и его учитель говорил ему: «Ты никогда ничего не достигнешь».

Вернусь к своему «счастливому» детству. Боль от физических побоев проходит, её быстро забываешь, а вот ядовитые, рабские, негативные психологические установки ещё долгие годы терзали и убивали мою жизнь. Вот такой тяжёлый, неудачный старт «с минуса» был у меня. Я не жалуюсь, а рассказываю это с целью вас вдохновить, приободрить и объяснить, что не надо бояться стартовать с нуля. Дорогу осилит идущий. Ну а теперь, как и обещал, через свою «историю Золушки» раскрою вам важный секрет.

Первый официальный бизнес

Я работал мастером на Волжском автомобильном заводе, учился на вечернем отделении Тольяттинского политеха. Жил у родителей в девятиметровой комнате с женой и маленьким ребенком. Денег хронически не хватало даже на самое необходимое. Каждое утро я просыпался в 5.30, в коматозном состоянии ехал на работу вместе с огромной толпой таких же безликих, серых бедолаг, как и я. Понуро топал от остановки в свой цех.

После нескольких напряженных месяцев работы впадаешь в колесо рутины и становишься обыкновенным зомби. Ты уже не человек, а просто биомасса, которая выполняет определенные функции, за которые платят ничтожные гроши, чтобы эта биомасса на сдохла от голода.

Работа мастером на ВАЗе — это, пожалуй, самая плохая работа, которая только может быть на Земле: зарплата нищенская, тебя унижают, с тебя требуют невозможного, в то же время тебе в распоряжение не дают никаких ресурсов, ты постоянно ощущаешь себя маленькой безликой шестеренкой, которая вращается по строго заданному графику в огромной, холодной, скрипящей машине. И кроме апатии и равнодушия такая жизнь ничего не вызывает в душе.

Горе тем людям, которых засосала производственно-житейская рутина. Горе тем, кто потерял надежду на лучшее будущее.

Мне повезло больше, чем другим. В стране началась перестройка, и кто-то там, наверху, в Кремле, как всегда, не очень умный, придумал провести выборы руководства на всех заводах, пароходах, институтах и других субъектах нашей необъятной страны.

В то время я был наивным провинциальным парнишкой, но с большими амбициями. Когда в нашем цехе объявили конкурс на освободившееся место начальника, я сразу подал заявление и начал проводить колоссальную работу в надежде занять это место. Ох, каким же наивным дурачком я был!

Только после этих «выборов» я понял, как работает эта система. В том мире не важно, насколько ты талантлив, трудолюбив, честен. Абсолютно никого не интересуют твои сильные стороны. Важно, чей ты родственник. И никого не волнует, какую пользу ты можешь принести производству.

В моем случае все произошло как обычно. Какому-то важному боссу необходимо было устроить своего родственника на эту должность. А как это сделать? Да очень просто. Цеху перестали выделять квартиры, премии, надбавки. Цех начали просто гнобить. И люди, которые еще вчера оказывали мне поддержку, уже сегодня отвернулись, и каждый из моих еще вчерашних «друзей» считал своим долгом продемонстрировать начальству свою рабскую преданность.

Я остался в одиночестве. Признаюсь, для меня это был настоящий шок. Вдруг я осознал всю свою глупость. Когда с человеком поступают несправедливо, незаслуженно, кто-то ломается, сдается, спивается. Я же, наоборот, понял, что с ВАЗа надо уходить и как можно быстрей. Но пока не было такой возможности, я решил поправить свое материальное положение и чем-то заняться.

В таких случаях здравомыслящий человек задает себе, как правило, один и тот же вопрос: «Что у меня есть такого, что я могу дать людям? За что люди могут заплатить мне деньги?» Единственным навыком, которым я обладал и который я мог продавать, были познания в карате стиля кёкусинкай. Взвесив все «за» и «против», я понял, что мне нечего больше предложить обществу. А как открыть бизнес, организовать дело, я не имел ни малейшего представления. Но дорогу осилит идущий.

Пришел в администрацию, долго разбирался, какие нужно собрать бумаги, чтобы открыть свое дело. Долго собирал бумаги. Наконец-таки получил право заниматься бизнесом.

В то время не было мобильных телефонов. Мы жили так бедно, что и обычного телефона в нашей квартире не было. Как же мне собрать первых учеников? Где проводить занятия? На эти вопросы у меня не было ответа. Но проходя однажды мимо обычной средней школы, меня осенила простая идея: а что, если подойти к физруку и договорится с ним об аренде зала? Через несколько минут я уже получил свой первый отказ. «Ничего, — подумал я, — пройду все школы, а вдруг да повезет». Получив еще 17 отказов, в восемнадцатой школе я договорился об аренде спортзала. Отлично — есть, где проводить тренировки. Но как найти учеников?

Поразмыслив еще несколько дней, я нашел выход. На производстве, где я работал, в то время был художник. Предварительно купив пару бутылок водки, я договорился с этим умельцем, и он изготовил мне первую в моей жизни рекламу. В то время еще не было ксероксов, и чтобы сделать рекламные объявления, художник изготовил пару трафаретов. Я купил краски, дешевой бумаги и напечатал 40 плакатов с рекламой. Так как у меня не было телефона, я просто указал время и место встречи. Еще через неделю у меня уже занимались 15 первых учеников. Дальше — больше, группа выросла до 50 человек. Потом появилась вторая группа. При помощи «сарафанного радио» уже через 3 месяца у меня было 5 групп по 50 человек.

И вот тогда я получил первый важный бизнес-урок: работая на унизительной и очень тяжелой работе, я получал 185 рублей в месяц. Занимаясь по вечерам любимым делом, помогая людям стать сильнее телом и духом, я зарабатывал по 3,5 тысячи рублей.

Я настолько любил каратэ и взрослую педагогику, что, получая деньги за обучение, я всегда удивлялся. Ведь я готов был делать то же самое и бесплатно, потому что это приносило мне удовольствие, а здесь еще и платили большие деньги.

Но со временем в своем клубе я уперся в потолок развития. И вот почему: подготовив восемь тренеров (сэнсэев), вложив в них всю свою душу и сердце, я понял, что часть моих учеников очень быстро забыла, кто обучил их мастерству, кто вложил в них свою душу и время. Я увидел, как на их голове появилась корона, и вместо того, чтобы вместе с еще большим усердием развивать наш любимый клуб, выиграв несколько соревнований, часть учеников стала думать, как открыть свои клубы.

Когда тебе 25 лет, и у тебя от природы сильное спортивное тело, как правило, мудрости, ума, дальновидности не хватает. Унижаться, объяснять неосознанным людям, что они должны каждый месяц отчислять деньги на развитие клуба, мне, по правде говоря, не хотелось, я считал это ниже своего достоинства. Я заметил, что с каждым месяцем те люди, которым я подарил профессию и заработок, все с большей неохотой перечисляли проценты на развитие нашего клуба. А после того, как трое из моих тренеров стали занижать в отчетности количество учеников, чтобы платить меньше денег, я понял, что это тупик, это потолок моего первого бизнеса. Я понял, что весь мой доход всю жизнь будут составлять только те деньги, которые лично мне будут платить мои ученики, и ни о каком международном развитии не может быть и речи.

Осознав границы и предел своего первого бизнеса, я задал себе вопрос: готов ли я всю жизнь зарабатывать на этом уровне? Готов ли я всю жизнь зависеть от бизнеса, который напрямую зависит от моего самочувствия и здоровья? Ответ для меня был однозначен — нет.

И я стал искать новые возможности. Получив первый практический опыт, я понял, что нужно построить такой бизнес, который будет приносить деньги без моего участия. Я это не просто понял, а почувствовал на реальной ситуации. Однажды у меня заболело горло, я сорвал голос и не мог говорить. В этот момент я понял, что не могу проводить тренировки, а, значит, зарабатывать деньги. Я дал себе слово, что мой новый бизнес не будет напрямую зависеть от моего здоровья и самочувствия.

Разработка и производство полуавтоматических линий

С утра до ночи в моём сознании крутились одни и те же вопросы: «Что делать дальше? Какой бизнес открыть? Чем заняться?» Если мы задаем Вселенной вопрос и концентрируемся на нем, то мы обязательно получаем ответ. Так и произошло со мной.

Приехав в отпуск из Тольятти в Москву к моему другу Игорю Ладонину, гуляя в парке Горького, мы купили чипсы. А в то время на весь Советский Союз работали только два завода по производству хрустящего картофеля. Один находился в Москве, а второй — в Прибалтике. Два завода на 250 миллионов жителей страны. Естественно, дефицит этой продукции был колоссальный. Сегодня сложно даже представить, что когда-то обычные чипсы были дефицитным лакомством. В таких городах, как Тольятти, Самара, Новгород, их вообще не продавали. Да и в Москве их можно было купить не везде.

И вот идем мы с моим другом, хрустим чипсами. Я, как инженер, задаю себе вопрос: «А можно ли изготовить небольшую линию по производству чипсов? Ведь каждый фермер захотел бы продавать не просто картофель, а вкусные фермерские румяные чипсы».

В то время перестройка набирала обороты, и у всех фермеров была одна и та же проблема: куда продать свой картофель. А продать они его могли только по маленькой невыгодной цене. Мой расчёт был простой: если я создам небольшую полуавтоматическую линию по производству чипсов мощностью 20 кг в час, то фермер сможет купить масло, соль и простейший упаковочный материал, соответственно, сможет повысить стоимость своего картофеля в несколько раз.

Возвращаясь домой, уже в поезде, на клочках бумаги я делал эскизы. В то время у меня еще была рабская психология. Мне нужно было закончить институт, да и с работы увольняться было страшно. Сейчас для меня это звучит смешно. Имея клуб восточных единоборств и зарабатывая по 3500 рублей в месяц, я как последний дурак ходил на работу, терпел унижения за 185 рублей. А всё потому, что родители постоянно мне внушали: «Сынок, держись за производственную трубу, неизвестно, что будет завтра с твоим клубом, с перестройкой. А работа на заводе всегда прокормит твою семью».

В то время я был молодым, энергия била через край, я всё делал параллельно. Параллельно учился на вечернем, параллельно по вечерам тренировал каратистов, и на всё у меня хватало времени. Спал, правда, мало, 4 часа в сутки, но в молодом возрасте на такие мелочи я даже не обращал внимания. Идея создания производства небольшой линии захватила меня настолько, что я стал ее настоящим фанатом.

В первый же рабочий день на заводе вечером я собрал лучших профессионалов и выступил перед ними. Я рассказывал им о новых возможностях, рассказывал о том, что мы построим первую в истории небольшую линию на 20 кг готовой продукции в час и создадим кучу рабочих мест. Я рассказывал о том, как мы станем богатыми. И мне удалось убедить 5 человек работать бесплатно вместе со мной, создавать полуавтоматическую линию, которую мы в шутку назвали «чудо». Все мои деньги уходили на закупку материалов, металла, провода, лампочек, шурупов — всё это требовало огромных затрат. Средств хватало впритык, чтобы только купить материал. Но когда вы по-настоящему, искренне горите идеей, вы очень легко заражаете этой идеей, зажигаете сердца других людей. Как говорил Наполеон: «Лидер — продавец мечты». И мне очень легко удалось продать эту мечту моим коллегам по работе. Днем мы работали, как и все, а ночью строили наше «чудо». В курилке часами спорили о конструкции тех или иных узлов, ругались, мирились и снова спорили. Энтузиазм, страсть — великая сила.

Мы не могли решить задачу по резке картофеля, наши ломтики получались клинообразные, неровные, и мы их еще даже не пытались жарить. Прошло уже два месяца, а мы никак не могли решить эту инженерную задачу. И когда все уже были готовы опустить руки, меня осенила простая идея — съездить в Москву, пробраться на завод и посмотреть, как устроена американская машина. Как инженеру мне достаточно было взглянуть на неё лишь одним глазом, и я сразу всё понял. Я понял принцип. Приехал, набросал эскиз, и мы с моими партнерами с еще большей страстью начали воплощать нашу идею в жизнь. Мы работали ночами напролёт, и вот наша первая резка готова к испытанию.

В цехе нет никого. Мы заранее запаслись ведром картошки. Ждали, что же получится из нашего нового варианта. Маяк Маркович Розов высыпал в машину ведро картофеля, и клубни мгновенно разрезались на 1000 равных полупрозрачных ломтиков и разлетелись вокруг. Мы стояли, с ног до головы залепленные лепестками мокрого картофеля. Ура! Мы победили! Мы начали радоваться как дети, поздравляли друг друга, хлопали по плечу, и никто не обращал внимания на покрытую крахмалом и картофелем одежду. Мы счастливы. Одержана Победа. Наши бессонные ночи превратились в совершенную машину.

Но вот беда: у меня закончились все деньги. Я не мог нигде взять в долг, а чтобы закончить первую линию и продать ее, нужно было построить ещё 20%. Где человек без денег, связей и авторитета может добыть деньги? В банк идти бесполезно: не дадут. Такого понятия, как венчурные инвесторы, в то время не было. Но отказаться от своей идеи я уже не мог. Да и как откажешься, если всё до копейки вложено в наше «чудо». Главное — не сдаваться. Дорогу осилит идущий.

Запускаю ещё несколько важных вопросов в своем сознании, вопросы к Вселенной, Богу, всем, кто меня услышит: «Где мне достать деньги? Где мне найти, заработать деньги, чтобы достроить мою первую в жизни производственную линию?» Может быть, это покажется несерьезным и странным, но в то время меня очень сильно подбодрил советский мультфильм про барона Мюнхгаузена. В нем была дурацкая песня: «Безвыходных ситуаций нет, ла-ла-ла, безвыходных ситуаций нет, тра-ла-ла, безвыходных ситуаций нет!» Эта психологическая установка целыми днями, как мантра, крутилась в моей голове. Что и помогло мне решить, казалось бы, нерешаемую задачу.

Первый заработанный миллион долларов

Первую свою сигарету я выкурил в 20 лет в армии. Когда я работал мастером и размышлял, где же найти деньги, чтобы достроить свою линию, я от напряжения выкуривал по 2 пачки в день. Дни шли за днями, недели — за неделями, а ответ все не приходил. И вот однажды ночью Вселенная или Боженька сжалились надо мной и послали мне идею. Я, как Архимед, подпрыгнул от радости и про себя закричал: «Эврика!»

Тогда я уже знал, что книг на русском языке по карате просто нет. В то время их никто не печатал. Вот я и подумал: «А что, если я напишу и напечатаю книгу по карате, продам ее и на заработанные деньги дострою свою полуавтоматическую линию?» Сказано — сделано. Собираю восемь своих тренеров, снова вдохновляю их идеей. Только не идеей открытия клуба карате, а идеей написания книги.

Это сегодня вам, молодым предпринимателям, очень легко. Есть огромное количество мест, где можно собраться. В то время не было офисных помещений, коворкингов, доступных кафе, и лично для меня было большой проблемой найти место, где можно собраться на пару дней, чтобы вместе написать книгу.

И вот, везение! У моего друга Александра Булдынского мама в выходные уезжает к родственникам. Ура! В нашем распоряжении целая трехкомнатная квартира! Приглашаю фотографа, художника, а также Максима Сурнова, который в то время обладал лучшей техникой карате. Мы собрались все вместе, в пятницу, я расписал заранее план книги, раздал всем тренерам темы: кто-то описывал кихон, кто-то — кумитэ, кто-то — спарринг, кто-то — физическую подготовку. Максим Сурнов показывал стойки, удары. Фотограф делал свою работу, тут же в ванной печатал фотографии, и уже художник, не спеша, с этих фотографий делал рисунки для оформления книги. К сожалению, в то время качество печати был настолько плохое, что я не мог использовать фотографии, только примитивные черно-белые рисунки. Но меня это не смущало. Уже в воскресенье вечером моя книга была готова.

Когда ты увлечен своей мечтой, ты несешься, как паровоз, тебя ничто не может остановить. Уже за несколько ближайших дней я объехал все типографии в городе и получил отказы. Кто-то просил предоплату, а денег у меня не было, кто-то был загружен. Но это неважно. Энтузиаста с горящими глазами такие преграды не смущают.

Как-то вечером я влетаю к директору типографии Волжского автомобильного завода, страстно убеждаю его помочь мне. С первого раза он не соглашается, но я настойчив, я горячо объясняю ему, как важны эти книги для целой страны. В конце нашей второй встречи пришли к тому, что если он не напечатает мне 40 тысяч книг, то тысячи мальчишек и девчонок, вместо того, чтобы заниматься карате и становиться сильнее и здоровее, просто сопьются, скурятся, и вся ответственность за трагическую кончину этих несчастных подростков будет лежать на директоре типографии.

Когда в твоем сердце горит настоящая мечта, тебя никто не может остановить. Ты, как вирус, заражаешь своим энтузиазмом всех людей, с которыми тебя сводит жизнь. И вот очередная победа! 40 тысяч новеньких, пахнущих типографской краской книг, лежат на складе. Я загружаю в свою старенькую ржавую машину пару тысяч и начинаю развозить их по всем магазинам, ларькам, аэропортам в радиусе 500 километров. Я поставил на продажу эти книги везде, где только было можно и нельзя.

Настроение прекрасное, на лице улыбка, жду с нетерпением большой прибыли. Прошла неделя. Я объехал все точки, на которые выставил книгу, и к вечеру был ошеломлен, потому что продано оказалось всего лишь 215 книг. А на складе у меня их — 40 тысяч. Разделив 40 000 на 215, я сделал вывод, что мне нужно продавать эту книгу еще 168 недель или 3,5 года. Вот здесь я серьезно погрустнел.

Директор типографии справедливо требует с меня деньги за напечатанную продукцию. Денег у меня нет. Что делать — не знаю. Но на мое счастье, в моей, в то время достаточно пустой голове постоянно крутилась песенка: «Безвыходных положений нет». Такой психологический настрой открывает перед тобой все двери Вселенной, особенно когда ты начинаешь с утра и до ночи думать об одном и том же: как продать эти сорок тысяч книг?

Такие ситуации для предпринимателей я считаю полезными. Ты быстрее думаешь, ты тотально заряжен, ты чувствуешь, как у тебя горит земля под ногами. Боль и страдания в такой ситуации тебя не разрушают, а, наоборот, бодрят, заряжают, ты получаешь мощный пинок под зад, и ты всегда найдешь выход из сложившейся ситуации, ты всегда что-то придумаешь.

И уже через неделю у меня появляется новая идея, как распродать мои книги. Надо попробовать дать рекламу в газете и предложить купить у меня книгу. То есть, человек присылает мне деньги и адрес, а я ему высылаю книгу. Для того, чтобы опробовать, насколько удачна моя идея, я дал объявление в одной из региональных газет Саратовской области и был очень доволен результатом, когда через неделю я получил деньги за полторы тысячи книг, и в моей потемневшей от горя душе появился луч надежды и света.

Я прикладываю колоссальные усилия и занимаю еще денег на рекламу в центральной газете. Сегодня сложно представить, но в то время тираж «Аргументов и фактов» достигал 41 миллиона экземпляров в неделю, а «Комсомольская правда» выходила 28миллионным тиражом каждый день. Занятых денег хватало на объявление только в одной газете, и я сделал ставку на «Аргументы и факты». Денег обратиться к профессионалам у меня, естественно, не было, и я сам составил рекламу.

Потом еще много раз, продвигая самые разные продукты и проекты, я сам писал рекламные объявления. Как показала практика, они работают намного лучше, чем те, купленные тобой, которые составляют наемные профессионалы пусть даже самого высокого уровня. Когда под ногами горит земля, ты мобилизуешь весь свой интеллектуальный и духовный потенциал, пишешь какие-то наивные искренние слова, и это работает — люди тебя слышат.

Вложив в объявления все свои деньги, а точнее, не свои, а занятые, я с нетерпением ждал результата. Но вот прошла неделя — ни одной заявки. Прошли еще два тяжелейших стрессовых дня — и опять ни одной заявки. И вдруг плотину молчания прорвало: каждый день поступало от 10 до 15 тысяч платежей за мои книги. Я срочно поехал в типографию, заказал еще несколько сотен тысяч книг.

Но здесь появилась новая трудность: почта не справлялась с количеством посылок. В моем бизнес-проекте наступил настоящий коллапс. Но я же знаю, что безвыходных положений нет. Я приехал на почту, обратился к работникам с просьбой: «Давайте вы сами будете упаковывать и отправлять посылки, и с каждого отправления я буду платить вам по 50 копеек». В то время это были очень большие деньги. Каждая работница за один вечер могла заработать дополнительно денег больше, чем она получала за целый месяц. И мне в очередной раз удалось из минуса сделать большой плюс.

Я сразу пишу вторую книгу по карате, потом третью по атлетизму, четвертую по открытию собственного дела. Все вокруг меня зарабатывают, все мне благодарны. У типографии есть работа, они получают дополнительные деньги, а чтобы мои заказы печатали в первую очередь, я плачу очень хорошие премии. На почте девчата озолотились. Я вернул все долги и даже не заметил, как за три месяца заработал больше миллиона долларов.

Когда ты из бедной семьи, живешь впроголодь и мечтаешь о новых ботинках, и вдруг за короткое время становишься долларовым миллионером, возникают интересные мысли, которыми я хочу с вами поделиться. В то время еще не было кредитных карт, чековых книжек, и чтобы потрогать небольшую часть своих честно заработанных денег, я поехал в банковское отделение и снял два огромных мешка хрустящих, крупным номиналом, в новой банковской упаковке денег. Я хорошо помню тот вечер. Я сидел один на кухне, курил, пил кофе, а на полу лежали два огромных мешка, набитых деньгами. В каждой пачке денег было больше, чем я до этого зарабатывал за целый год, а таких пачек у меня — два огромных мешка.

В то время я уже был осознанным человеком и мог посмотреть на свои мысли со стороны. Для меня было удивительно, но я не прыгал от радости. Я не так представлял себе переход из категории очень бедных людей в категорию богатых. Мне казалось, что у меня от счастья будет разрываться сердце. Мне казалось, что я буду прыгать, веселиться и буду самым счастливым человеком на свете. Но вот странно: я сижу, курю, а счастья как-то нет. Глядя из окна третьего этажа во двор, я представил себе тот день, когда у меня во дворе будут стоять три фуры, полностью набитых деньгами. «Буду ли я счастливее, чем сейчас?» — задал себе вопрос. Скорее всего, нет.

В тот момент я понял, что счастье не связано с количеством денег. Можете мне верить, можете не верить, мне все равно. Счастье не связано с количеством денег в моем кармане. Я вспомнил, как мы были счастливы, когда нам удалось после многомесячных трудов создать идеальную резательную машину для картофельных чипсов. У нас не было денег, мы прыгали, как дети вокруг елки, все перепачканные картофелем и крахмалом, и были нереально счастливы. Глядя на мешки с деньгами, я понял, что когда проводил тренировки, и мои взрослые ученики с каждым днем становились все сильнее, профессиональнее и здоровее, я был более счастлив, чем сейчас, обладая огромными деньгами.

Как же я поступил с этими деньгами? Я купил новый автомобиль родителям, сделал им ремонт, купил холодильник, новый телевизор, и все остальные деньги вложил в производство полуавтоматических линий. Решив финансовую задачу, я сразу потерял интерес к издательству, хотя это было очень глупо, потому что себестоимость книги была примерно 40 копеек, а продавали мы ее по 16 рублей. Рентабельность — 4000%. Офиса нет, затрат на содержание работников нет, мне помогает на полставки бухгалтер и все.

Миллионные тиражи книг приносят огромные легкие деньги, но в то время моей любовью было машиностроение. Я и мои коллеги горели идеей наладить производство первых на территории СССР полуавтоматических линий. Это была наша мечта, цель, мы этим жили, горели, и никакие сверхприбыли, никакие миллионы долларов не могли сбить меня с истинного пути. Понимаю, что с сегодняшней точки зрения это звучит глупо, но тогда я так видел свой путь.

Почему я очень легко заработал свой первый миллион долларов, даже больше, чем миллион? Просто я был первым. Я делал то, что никто до меня не делал.

В то время был дефицит, вакуум литературы в области карате, ушу, предпринимательства и атлетики. Конкуренции не было, миллионные тиражи книг с огромной фантастической рентабельностью улетали, как горячие пирожки.

Мои первые хлебопекарни

Наладив производство полуавтоматических линий для фермеров, мы получали тоже приличную рентабельность — 500% годовых. И опять успех, прорыв. Каждый день поступало от 100 до 200 заявок, которые, естественно, мы не могли удовлетворить. Приезжали предприниматели со всего мира, нашим работникам сбыта привозили дорогие подарки, трёхлитровые банки чёрной икры, лишь бы они поставили заказчика первым в очередь на получение дефицитного оборудования.

В чём же секрет такого феноменального успеха? Секрет тот же самый — мы делали то, что никто не делал. Мы были первыми, и мы по праву снимали все сливки. Первые в мире всегда получают золото. В политике, спорте, науке, бизнесе — первые всегда получают медали, деньги и славу.

Вокруг меня выросла команда профессионалов-машиностроителей, мы могли решить любую задачу, мы могли построить любую линию. И у нас были деньги.

Я отчётливо понимал, что очень скоро спрос на наше оборудование будет падать, появятся конкуренты, нас будут копировать, повторять. И мне срочно нужно делать то, что никто ещё не делал.

В то время хлеб стоил 20 копеек за буханку. Огромные хлебозаводы циклопического размера централизованно выпекали миллионы буханок, и этот невкусный, высохший хлеб развозился машиной по всем магазинам, деревням и дальним районам.

Я понимал, что рано или поздно власть будет вынуждена отпустить цены на хлеб, и тогда появится нужда в маленьких, небольших пекарнях, которые могли бы производить одну-две тонны хлеба в день. Я поинтересовался, производит кто-то на территории бывшего Союза небольшие пекарни или нет. И выяснил, что на огромной территории, на 1/6 части суши, нет ни одного производителя маленьких, семейных хлебопекарен. Единственным подобием были хлебопекарни, которые военные производили для кораблей. Но они не могли составить нам конкуренцию.

Когда я стал рассказывать своим близким и друзьям, что я буду производить первые хлебопекарни для малого бизнеса, все надо мной смеялись. Никто не верил, что правительство отпустит цены на хлеб. Все считали, что население страны бедное, и если поднять цены на хлеб, то люди будут бастовать, и по этой причине Кремль никогда не пойдёт на такую меру.

Я же считал наоборот. Я был уверен, что придёт время, и эти огромные заводы-монстры станут нерентабельными, ненужными, и правительство обязательно откроет возможность для таких предпринимателей, как я.

Удивительно, но это факт. Все проекты, которые приносили мне большие деньги, никто из моего окружения никогда не поддерживал и не понимал. Мне всегда говорили: «Ты дурак, сумасшедший! Кому нужно то, что ты делаешь?»

А в этот раз я поставил перед собой, своими коллегами и соратниками цель — создать первую хлебопекарню мощностью 1 — 2 тонны в день. И, поверьте, это казалось очень сложной задачей. Хлебопекарня — это не просто печь, это ещё и мукопросеиватель, тестомесильные машины, расстоечный шкаф, очень много других комплектующих. Чтобы построить только одну печь, ты должен сначала купить 167 комплектующих: металл разной толщины, разных марок, уголки, трубки из металла, шурупы, болты, лампочки, провода, тэны.

Они продаются в разных местах, их продают по предоплате. Ты должен их не просто купить, ты должен их привезти в одно место, потом долго и трудно собирать из них печь (на это уходит 9 месяцев). И только после этого у тебя появляется возможность ее продать. А для того, чтобы продать, ты должен снова вкладывать деньги в рекламу, прикладывать колоссальные усилия.

Но тогда я был глупым предпринимателем. Сегодня я всем своим ученикам советую не заниматься производством, это самое глупое, что может произойти с человеком. Пусть китайцы, камбоджийцы, малазийцы делают, создают материальные ценности. А мы должны зарабатывать деньги на своём интеллекте.

Но это я сейчас такой умный и опытный, а тогда рядом со мной не было человека, наставника, который бы мне это всё растолковал и объяснил. По профессии я инженер-механик. И в институте мне в голову вставили машиностроительную программу, и я, как дурачок, мыслил только производством оборудования. И, поверьте на слово, это не просто тяжёлый бизнес, это очень тяжёлый бизнес.

Расскажу только один эпизод. Конструкторы, которые работали в моей команде, обычно несколько месяцев тратили на то, чтобы создать чертёж опытного образца. Потом профессиональные рабочие изготавливали этот опытный образец ещё месяц-полтора. Проходит уже полгода, и ты приступаешь к тестированию того, что получилось. Полгода жизни позади. Ты включаешь опытный образец, он очень плохо работает, и ты понимаешь, что в этот самый момент у тебя украли полгода жизни. Я уже молчу о деньгах, которые ты вложил, и о нервах, которые ты потерял навсегда.

«Хорошо, — говоришь ты себе, — мы переделаем, улучшим». И снова после ряда совещаний инженер несколько месяцев рисует, снова идёт изготовление опытного образца, и он снова не работает. И ты понимаешь, что тебе всё нужно начинать заново, а потерянного времени уже больше года.

Как быть, что делать? Нервы на пределе. Мое тело устроено так, что, если я очень сильно нервничаю, через пару-тройку стрессовых недель у меня начинает дёргаться глаз. Прошло уже полтора года, а я не продвинулся ни на шаг вперёд к воплощению своей мечты. И я понимаю, что у меня уже реально дёргаются два глаза. У меня уже двойной нервный тик, двойной запредельный стресс. Что делать?

Но безвыходных положений нет. Я собираю своих талантливых рабочих, прошу Серёжу Блинова, руководителя склада и моего близкого друга по карате, возглавить экспериментальную группу. Перестаю работать с инструкторами и технологами. Сажусь со своими друзьями, элитой рабочего класса: сварщиками, лекальщиками, слесарями 6-го разряда, — и ставлю перед ними задачу:

— Ребята, мы будем создавать печь без чертежей. Только на базе эскизов, которые вы же и будете здесь рисовать. Срок — месяц. Через месяц вы должны создать работающую, технологичную, экономичную печь. Помимо тройной зарплаты каждому покупаю в подарок новый автомобиль. Серёжа Блинов будет вашей мамкой и нянькой одновременно. Он будет вас привозить, отвозить, кормить, заботиться о вас. Он создаст вам идеальные условия, чтобы вы думали только о том, чтобы за месяц создать лучшую в мире печь.

Удивительно, но это сработало. Через месяц у нас был лучший образец: недорогой, надёжный, эффективный, экономичный. Каждый из моих работяг получил в подарок по автомобилю и тоже был очень счастлив.

Ну, а дальше всё, как всегда. Я сам пишу честное, наивное, искреннее объявление, печатаю газету. Со всего бывшего СССР к нам идут заказы на хлебопекарни. Чтобы понять масштаб успеха, я назову только две цифры: более 500 заказов каждый день, и рентабельность у нас — больше 500%.

Мне повезло: пока власть не помешала развитию машиностроения, мне посчастливилось построить более 2,5 тысяч хлебопекарен. Посчитайте, сколько это рабочих мест, сколько буханок горячего хлеба, сколько нового, интересного мы привнесли в нашу серую, скучную постсоветскую жизнь.

Вокруг меня собралась ещё большая команда профессионалов-производственников. И возникли вопросы: «Что же делать дальше? Где найти новую нишу?»

Первые пиццерии. Первая франшиза

Я рассылаю своих менеджеров по всем выставкам с заданием — привезти как можно больше буклетов самого разного оборудования для ресторанов и фермерских хозяйств. Через какое-то время — на моём рабочем столе огромная гора буклетов с самым разным оборудованием. Но моё внимание сразу привлекла пиццерия. В то время на постсоветском пространстве ещё никто не производил оборудование для пиццерий.

Честно сказать, тогда в Тольятти мы даже не знали, как готовить эту пиццу. Но я увидел новые возможности. Почему? Потому что никто ещё не делал такое оборудование, мы были первыми. А, значит, был хороший шанс снова снять сливки.

Сказано — сделано. Через пару недель мы уже испытываем первую построенную в СНГ пиццерию. Но мы все инженеры, машиностроители, технологи, никто из нас никогда не готовил пиццу, и в Тольятти не было ни одного повара, который бы знал рецепты пицц. Мы начали искать профессионального повара. И на наше счастье нашли в Волгограде пенсионера, который когда-то работал в Италии в посольстве. Повар 5-го разряда, хороший, открытый, простой дядька. Пригласив его в Тольятти, мы сняли ему квартиру, подписали с ним контракт на то, что он для нас разработает с десяток рецептов пиццы и будет обучать готовить пиццу всех желающих, купивших наше оборудование. Так родился первый в России франчайзинг.

Имея оборудование, но не имея рынка и профессионалов на этом рынке, я решил подойти к продаже комплексно. Создал торговую марку, учебный центр, рецептуры, фирменный стиль. А оборудования мы уже могли производить столько, сколько нужно рынку. Объединив все элементы в единую концепцию, я тогда ещё не знал, что это называется «франчайзинг» и что весь мир уже лет 70 вовсю использует эту технологию бизнеса.

Я запустил производство пиццерий с обучением, с полным комплексом услуг, и дело пошло. Рентабельность снова больше 500%. Мы — первые, мы делаем то, что никто не делал.

Когда я приехал в Америку к своим друзьям и стал им рассказывать, какой я умный и крутой предприниматель, как я придумал соединить торговую марку, обучение с оборудованием и с готовой отработанной технологией бизнеса, мои друзья-американцы смотрели на меня, как на последнего идиота или сумасшедшего, сбежавшего из больницы. Они постоянно хотели что-то вставить в мое выступление. Но я настолько вошёл в состояние великого спикера, что они не могли меня прервать, им было, наверное, просто неудобно. Но периодически они вставляли одно слово, которого я до этого никогда не слышал, — франчайзинг. Я опять выступаю: «Бла-бла-бла», — и они опять меня спрашивают: «Франчайзинг?» Я говорю: «Подождите вы с каким-то своим франчайзингом! Слушайте, какую гениальную технологию бизнеса я придумал!» И так продолжалось часа полтора.

Когда мой спикерский запал закончился, и я уже стал слушать, настала моя очередь удивляться. Почему? Потому что я вдруг осознал: то, что я придумал, в мире работает уже много десятилетий. От друзей я узнал про McDonald’s, Pizza Hat, Coca-Cola и другие знаменитые франчайзинги. «Ну что ж», — сказал я, — мысли у гениальных людей сходятся».

Приехав в Россию, я решил поделиться своим опытом с большим количеством людей. А как это можно было сделать в то время, когда не было интернета? Написать книжку. Я написал первую на русском языке книгу по франчайзингу, она называлась «Франчайзинг. Путь расширения бизнеса», издал её большим тиражом, и она разошлась с огромной скоростью.

У меня не было коммерческого интереса, мне просто хотелось, чтобы быстрей расцвела моя страна, чтобы как можно больше людей узнали о том, что есть замечательные методы ведения бизнеса, которые помогают новичкам стартовать без большого капитала, делать меньше ошибок, реже наступать на грабли.

Моя книга была чисто просветительским проектом, но в то же время, не скрою, мне было очень приятно, когда знаменитый современный ресторатор Аркадий Новиков, самый талантливый предприниматель в ресторанной индустрии мира, подошёл ко мне в своём замечательном ресторане «Царская охота» и поблагодарил за эту книгу. Он объяснил, что она помогла ему создать его замечательный франчайзинг «Ёлки-палки».

После издания этой книги мои друзья в шутку называли меня «дедушка русского франчайзинга».

А вот на этом примере я хочу показать вам, насколько важно делать то, что никто до вас никогда не делал. В то время я ещё жил в городе Тольятти, хотя офисы были уже во многих странах мира. Наши пиццерии стали хитом продаж. Однажды ко мне обратился мой друг по КВН, в то время заместитель мэра города Тольятти Леонид Гелибтерман с просьбой: «Володя, у меня нет никакого личного интереса, поверь. К нам приходил хороший парень, хочет открыть дело, но у него нет денег. Дай ему под мою ответственность один комплект оборудования для открытия пиццерии». Мне не жалко, тем более, мы их выпускали сотнями. Я пообещал помочь. Ко мне в офис приехал симпатичный высокий парень. Звали его Валера, фамилию не вспомню. Я распорядился выдать ему оборудование и забыл об этом парне и об этом случае.

Но каково же было моё удивление, когда ровно через 45 дней этот парень приехал к нам в офис и заплатил все деньги за оборудование до копейки. Я напоил его чаем и стал жадно расспрашивать, как у него идут дела. И очень удивился, когда узнал, что он смог окупить все свои вложения за первые 45 дней работы пиццерии и выйти в огромную прибыль. Почему? Да всё очень просто. Он был первым в Тольятти. В то время в городе жили 650 тысяч человек, и пиццу у него покупали круглосуточно. Естественно, он первый, конкурентов нет. Он при таком спросе может поставить любую рентабельность.

Это ещё раз доказывает, что, стартуя с нуля, важно делать то, что никто до вас не делал в вашем городе, в вашей индустрии, на вашем новом рынке. Когда вы попадаете в десятку, и у вас нет конкурентов, вы срываете джекпот, на вас проливается золотой дождь.

Почему этого не понимает большинство начинающих предпринимателей, я не знаю. Наверное, потому что они не развивают свою осознанность, не развивают свою житейскую мудрость. А как говорил Аристотель: «Мудрость — это самая точная наука».

Защищенное качество

Расскажу еще об одном интересном проекте, который мне принес сотни миллионов долларов и начинался самым странным образом. Хотя мы с вами знаем — случайности не случайны.

Я летел в самолете из Москвы в Тольятти и читал какую-то газету. Каково же мое было удивление, когда из этой газеты я узнал, что всего лишь за один 1995 год в России более 43 000 людей умерло от некачественной водки. Для меня же эта информация была реально как гром среди ясного неба. В страшной, многолетней афганской войне погибло 18 000 человек. Это была запредельная трагедия СССР. А здесь за один год умирает больше 43 000, и все об этом пишут, как об обыденном явлении, как будто сообщают о том, что выпал град. Меня поразила сама информация. Но еще больше меня поразила реакция общества — все были равнодушны.

На следующий день — стечение обстоятельств: у друга моего друга погиб восемнадцатилетний мальчишка и его знакомый. Несчастные дети праздновали восемнадцатилетие и умерли от некачественной водки.

Я же инженер-механик, я вижу задачу, и мне интересно ее решить. Я задал себе вопрос: а можно ли защитить качество водки и спасать жизни людей через это самое защищенное качество? Я начал размышлять. Я узнал, что в Англии производится голограмма, которую нельзя подделать. Я придумал паспорт качества и понял, что он должен быть круглой формы, потому что в плоскости круг — это идеальная форма, и его можно приклеивать на любую продукцию, не сильно портя внешний вид. Также я придумал, что каждый паспорт качества должен быть защищен не только голограммой, но и номером, чтобы можно было отслеживать номера, если вдруг мы столкнемся с подделкой. А уж если на каждой бутылке есть уникальный номер, можно разыгрывать каждую неделю, по телевидению, призовой автомобиль, что повысит популярность и продажи моей продукции. Но самой необычной для того времени была моя идея защитить качество водки моим именем.

Прочитав книгу Похлебкина об истории водки, я узнал, что в России до революции вся алкогольная продукция производилась под собственными именами: Кеглевич, Шустов, Горбачев, Смирнов и многие другие водочные производители не стеснялись ставить свое имя на этикетку. Но потом пришла революция. Коммунизм-социализм категорически не терпел проявления индивидуальности, личности. Нас, всех жителей СССР, превращали из «я» в «мы». Жена Ленина, Крупская запретила использовать в детских садах стульчики, чтобы у детей не было своего пространства, своей «собственности». Все должны были сидеть на скамейках. Как очень точно написал в своей песне замечательный Бутусов: «Связанные одной цепью, связанные одной целью». 70 лет жесточайшая газонокосилка выравнивала всех жителей СССР по одной линеечке.

Это исторический контекст, в котором мне пришла идея первым на русскоговорящем рынке поставить свою фамилию на бутылку водки. У меня не было тщеславия, мне не хотелось славы, просто я считал, что, защищая качество, я должен идти до конца, и лично своей головой, своим именем, своей честью отвечать за это качество. Но самое интересное не это. Самое интересное, как реагировали все мои друзья и знакомые на мою идею заняться выпуском водки защищенного качества с голограммой, с паспортом качества и с моей физиономией. Я говорю абсолютно точно: ни один человек меня не поддержал.

Моя замечательная супруга, которой я буду вечно благодарен, профессор, доктор, академик и просто большая умница и большой авторитет для меня, когда узнала о моем новом проекте, сказала просто: «Довгань, ты сошел с ума». Когда я собрал в офисе своих подчиненных и рассказал, что мы будем не только выпускать пекарни, пиццерии и полуавтоматические линии, но и защищать жизни людей при помощи голограммы, и я лично буду отвечать за качество своей головой, когда мои подчиненные узнали, что я буду выпускать водку «Довгань», клянусь вам, все посмотрели на меня, как на идиота. Так как они работали на меня и получали у меня зарплату, никто из них не мог сказать как моя жена: «Довгань, ты сошел с ума! Ты идиот! Ты сумасшедший!», — но, поверьте, в их глазах я прочитал все, что они обо мне думают. И самая позитивная для меня эмоция выражалась примерно так: «Да, у парня уехала крыша». Но я был абсолютно уверен в своей идее.

Я решил слетать в Москву и заручиться поддержкой Николая Русанова, моего хорошего друга, который, к сожалению, уже ушел из жизни. В то время он снимал ролики для ^ca-Cola, Heineken и других знаменитых брендов. На ужин он пригласил еще одного эксперта того времени по рекламе. Когда я рассказал ребятам, что хочу сделать, они дружно стали меня отговаривать. И если в городе Тольятти мне все просто говорили: «Ты дурак! Ты сумасшедший! Ты сошел с ума!», — то ребята логично и аргументированно пояснили мне, почему это плохая бизнес-идея.

В то время к «новым русским», к предпринимателям относились очень плохо. Ну, представьте сами: в стране 250 миллионов советских граждан; врачи, учителя, работяги, водители, военные — все живут бедно. И вдруг появляются богачи, которые хвалятся своим богатством, покупают роскошные автомобили, швыряют деньги. Людям есть нечего, а эти «новые русские» ведут себя совсем неподобающе. Это действительно было так. Я не знаю, как сейчас обычные люди относятся к предпринимателям, но в то время большинство их просто справедливо ненавидело.

И вот мой друг объясняет: «Представь, инженер отработал целый месяц. Получил унизительную зарплату, у него день рождения. Приходит он в магазин, чтобы купить бутылку водки, и видит там на этикетке твою довольную, богатую, наглую рожу. Да он не то что не будет покупать твою водку, он плюнет в эту бутылку и назло возьмет другую».

Согласитесь, в этих маркетинговых размышлениях есть логика и здравый смысл. Но никто из моих друзей, знакомых, родственников не понимал одного: я не хочу продавать водку, я хочу спасать жизни людей. Своего ликероводочного завода у меня не было, и получить на него лицензию было невозможно, поэтому я принял решение разливать водку на каком-нибудь другом заводе, вживую контролируя при помощи своих людей качество на всех этапах производства. Так вот, когда мы начали объезжать владельцев и директоров заводов и просить у них разместить наш заказ на водку «Довгань — защищенное качество», поверьте, они тоже смотрели на нас, как на дураков, на сумасшедших. Просто до этого никто не защищал качество, никто не клеил свою физиономию на бутылку с водкой, и ни о чем подобном они даже не слышали. Классическая история любого стартапа.

Я и мои топ-менеджеры объехали 142 завода, и везде нам отказывали в реализации идеи. Единственный завод, который решил с нами сотрудничать, находился в городе Бутурлиновка, и оттуда стартовал наш необычный проект. На пути к успеху это были не самые большие трудности. Дело в том, что в то время на территории нашей страны работало огромное количество подпольных заводов, которые находились под контролем мафиозных структур. Вместе с коррумпированными силовиками они контролировали практически весь рынок дешевой водки в стране. Конкурировать с ними было бессмысленно. Потому что они не платили акцизные налоги, и поэтому их водка была в разы дешевле, чем водка официальных производителей. И, естественно, в дешевом классе у меня не было ни одного шанса себя проявить.

Ну как вы будете конкурировать с производителями алкоголя, которые не платят акцизные налоги? А эти самые акцизы составляют львиную долю стоимости алкоголя на полке в магазине. Как вы сможете конкурировать с преступными кланами? Вас просто раздавят как муравьишку и даже не заметят. Я это хорошо понимал. Поэтому я сразу ушел в премиум-класс, туда, где главенствовали Absolut, Smirnoff и Finlandia — три мировых, самых знаменитых бренда. Это позволило мне получать сверхприбыль и в то же время не конкурировать с преступными, безжалостными кланами.

Но так как в стране было очень много подделок и Smirnoff, и Absolut, и Finlandia, а защищенное качество было только у меня, благодаря этому мне удалось за 6 месяцев, стартовав с нуля, стать номером один и обогнать по количеству продаваемой элитной водки премиум-класса все эти мировые бренды вместе взятые. Открыто, честно, легально, делая доброе дело, я зарабатывал каждый день 250—300 тысяч долларов после уплаты налогов. И, удивительно, получал очень много благодарственных писем.

Почему, стартовав с нуля на таком кровавом, переполненном конкуренцией рынке, я смог добиться колоссального успеха? Ответ вы уже знаете — я делал то, что никто до меня не делал.

Первый квас

Конечно, мне хочется рассказать очень много историй. Но, я думаю, достаточно уже тех, рассказанных, чтобы убедить вас, что единственный способ стартовать с нуля — делать то, что до вас никто никогда не делал, не бояться заходить вперед.

Сегодня в каждом магазине России, Украины, Казахстана, Белоруссии вы найдете квас. Но в то время, когда я занимался водкой и другими продуктами защищенного качества, кваса в бутылках никто не продавал. Делали какой-то шмурдяк, подобие кваса, смешивали краску, ароматизаторы, газировали, но пить его было невозможно. Кроме тошноты и рвоты этот напиток ничего не вызывал.

У меня есть очень хороший друг, Игорь Лоцановский, талантливый и порядочный предприниматель мирового масштаба. В то время он владел пятью заводами по розливу воды, разбросанными по всей территории России. Познакомились мы с ним просто: он разливал для нас воду « Владимир Довгань — Защищенное качество» с моим портретом. И вот однажды пьем мы с ним чай, и я предлагаю: «Игорь, а давай сделаем квас? Настоящий вкусный традиционный квас в бутылках ПЭТ. Это будет наш предпринимательский ответ заморской Coca-Cola. Так как Игорь очень творческий, нестандартный, масштабно мыслящий предприниматель, он подхватил мою сумасшедшую идею и приступил к ее реализации.

Кто не связан с пищевой промышленностью, поясню, почему она была совершенно безумной. Дело в том, что квас получается при ферментации бактерий. Квас — продукт работы бактерий. Бактерии перерабатывают сахар и другие ингредиенты и создают специфический, неповторимый вкус живого кваса. А выделяемый при ферментации газ CO2 служит прекрасным дополнением ко вкусу и создает те самые пузырьки и пену, что делает квас еще вкуснее.

Но вот беда, когда бактерии произвели квас, они никуда не деваются, а продолжают переработку дальше, и вкусный квас превращается уже в мерзкий уксус. Как решить эту задачу, никто не знал.

Я уже сказал, что Игорь Лоцановский мыслит нестандартно. Он поехал к шведскому производителю пищевого оборудования Alfa Laval и поставил перед ним задачу, что после достижения необходимого вкуса и качества кваса нужно эти бактерии убить, чтобы они дальше не портили продукт, и от выделяемого газа не взрывались бутылки. Alfa Laval блестяще решила эту сложную задачу, создала уникальное оборудование, которого до этого в мире еще не было. Не буду углубляться в технические подробности, но идея производства первого живого кваса родилась за нашим чаепитием.

Конечно, не все шло гладко. В первых партиях эти бактерии не всегда удавалось убить до конца, и после разлива кваса по бутылкам некоторые из них продолжали плодиться, жить, портить продукт, и самое страшное — выделять газ, что приводило к взрыву наших первых бутылок. Расскажу только два случая.

Как-то приехал к нам в офис дистрибьютор из Новосибирска, бывший врач-хирург, высокий, красивый двухметровый парень. Попробовав первый в мире живой квас, он был в восторге. Взял ящик с бутылками, положил на заднее сиденье автомобиля и поехал по своим делам. Было жарко. Автомобиль у него был новый, а салон, как назло, — белый. И вот, проехав несколько километров, одна из бутылок нашего революционного, первого в мире живого кваса взрывается в его салоне. Результат таков: машина в кювете, салон весь в квасе, и наш друг повредил ушную перепонку.

Второй похожий случай произошел при открытии магазина. Открывался в Москве какой-то модный шикарный супермаркет, и в него завезли наш квас. Как назло, попалась партия с еще живыми бактериями. До открытия супермаркета оставалось три часа. И вдруг в зале раздается несколько взрывов. Потолок и стены в квасе, владельцы в шоке. Что делать? Успели прибраться и заменить на потолке плитку до торжественного открытия. Но чтобы такого не повторилось они поставили двух специально обученных людей, которые ходили и незаметно открывали пробки, спуская газ. Естественно, эти технологические недоработки мы быстро устранили.

Так на полках магазинов появился первый живой квас. Ну, а сегодня уже только ленивый его не производит. Но, как вы уже догадались, сливки сняли те, кто были первыми, то есть мы. А Игорю Лоцановскому наличие уникального оборудования, производившего первый бутилированный живой квас в истории человечества, в нужный момент помогло продать пять его заводов по розливу воды. Если бы он не рискнул и не создал первый в мире уникальный продукт, то вряд ли ему удалось бы получить за свои заводы хорошие деньги. Почему? Потому что заводов по производству воды в стране к тому времени было уже очень много. А там, где конкуренция, невозможно заработать деньги.

Как вы видите на этом примере, не надо бояться рисковать. Сегодня, во время перемен не рисковать — это самый большой риск.