8осемь

Глава 4. Конец истории

Снег сыпал белой стеной. По радио играла незамысловатая песенка местного певца. С того момента как я уехала из Трентона прошло почти два месяца, дело подходило к январю. Родители долго переживали, но в итоге согласились отпустить меня от себя, сказав о том, что мудрости мне не занимать. Да, здесь можно не согласиться, потому что, я не раз доказала обратное, наступая на одни и те же грабли. Домой я приезжала лишь на День Благодарения и Рождество, старательно избегая все, что могло напоминать мне о разбитом сердце, не только моем…

Я жила в пригороде Трентона, ходила в маленькую школу, в которой мало что знали о таком жестоком мире центральной школы, в которой побывала я. Для них местом развлечений был местный бар, где единственным спиртным напитком было пиво, а вечеринки были строго в пятницу и субботу. Парни здесь не страдали звездной болезнью и звездами становились лишь тогда, когда выпрашивали родительскую машину, чтобы покатать местных простушек, среди которых я нашла небывалое умиротворение.

Брук звонила мне каждый день, делая подробный отчет о жизни школы без меня, конечно же, она не рухнула, подруга сказала, что школьные косяки скучают по моей голове. Единственное о чем она молчала, так это о проклятой троице. Эйти — Блейк — Эд. От этих имен меня по-прежнему бросало в дрожь, хотя мне безумно хотелось знать что стало с ними и нашли ли они новую жертву?

Сегодня я жутко нервничала, была обычная суббота, но душа забилась в самый темный уголок моего тела. Я, Брук и Моника, договорились встретиться в торговом центе Трентона, неподалеку от школы, потому что им надоело ездить сюда каждые выходные, пришлось пойти на уступки. Собираясь с мыслями, я собралась сама, обычный свитер под горло, джинсы, сапоги. Бесцветный блеск на губы, немного туши. С того момента как я уехала, мне пришлось пересмотреть многие взгляды из моей прошлой жизни, наверно я просто выросла и поняла, что быть такой как все не так уж и плохо.

До Трентона я добиралась два часа на электричке. В городе снега было меньше, чем у нас. Порой вечерами, я скучала по этим улицам, но вспоминая все, что со мной случилось, ностальгия уходила как-то сама. Стоило мне выйти с поезда, как две очумелые девушки бросились на меня с диким писком.

— Макс! — Моника прижалась ко мне всем телом, — я так рада, что ты, наконец, согласилась приехать! Я скучаю по нашим ссорам.

— А ну, отвали, плоскодонка! — Брук шутливо отпихнула мою сестру, по-хозяйски обнимая меня. — Добро пожаловать домой!

— Это не мой дом, — немного печально ответила я. — Но я рада быть здесь!

— У нас столько новостей! — хором ответили они. Я почему-то испугалась.

— Брук возглавила школьный совет, представляешь, в ее голове есть мозги! — Моника потянула меня на себя. — А…

Смит себя в обиду не дала.

— А твоя сестра так хорошо крутила задом, что стала капитаном этого сборища!

Я не говорила, но мои проблемы, сделали этих несовместимых людей лучшими подругами.

— У тебя что нового? — хором спросили они.

— М… я написала сочинение на пять, поэтому не буду сдавать итоговый экзамен…

— Круто. — Совсем невесело ответили девушки, прекрасно понимая, что мне нечем с ними делиться.

— Так, хватит думать, — Брук взяла инициативу в свои руки. — Мы идем за бельем!

— Что?! — я покраснела, даже уши загорелись, несмотря на мороз.

— Что слышала! — Моника поддержала подругу, — нам так нравится смотреть, как ты краснеешь, а это лучший повод, чтобы заставить тебя сделать это! Так что идем веселиться!!!

— Нет! — я упиралась, когда эти сумасшедшие потащили меня с пирона в сторону парковки, — только через мой труп!

— Боюсь, тогда нам придется тебя убить…

— Открой глаза!

— Нет!

— Открой глаза!!! — уже два властных голос кричали в каждое из моих ушей. — Ты выглядишь прекрасно! Брось, иначе мы тебя в секс-шоп потащим!

— Нет!!!

Я распахнула глаза, лишь бы они отстали. В зеркале съежившись как на морозе, отражалась испуганная я, почти, в чем мать родила. То, что они заставили меня одеть, никак нельзя было назвать бельем. Паутина какая-то!

— Черт возьми, Макс, да ты у нас горячая как чилийский перец! — Брук дернула бретельку моего лифа, тот с силой прижег мое предплечье, я шикнула и пригрозила им двоим кулаком.

— Я убью вас! — Накинув на себя халат, который мне любезно подала консультант, я собрала свои вещи, чтобы одеться как нормальный человек, — наигрались?

Моника довольно кивнула. Брук открыла рот, но тут же его захлопнула, ее лицо побледнело, будто приведение увидела.

— Я… Макс, иди, переодевайся.

— В чем дело? — я почувствовала неладное, сердце громко застучало, возможно, она правда увидела приведение, но не свое, а мое…

— Нет, — упрямо оборачиваясь, поскольку стояла спиной и не видела того, что видела Брук. Наконец поняв, в чем дело, я уговаривала себя быть спокойной. Прямо перед нами стоял Блейк Кроуфорд, а рядом с ним та Трикси из душевой. Наверно он пришел делать ей подарки. Скупая улыбка появилась на моих губах, не бросаться же мне на него с дикими воплями в попытке выцарапать глаза. Тренер не ожидал такой встречи, никто не ожидал. Моника и Брук, встали по обе стороны от меня как бодигардеры, готовые в любую минуту навалять моему обидчику.

— Макс, — совсем не радостно произнес тренер, — что ты здесь делаешь?

— Выбираю белье, хотите, покажу свою покупку? — руки дернулись к завязке халата, моя сестра, вовремя перехватила правую руку, тем самым остановив меня. — Или вы имеете ввиду этот город? Вы же сказали мне, что не нужно было приезжать.

Трикси была явно не в курсе школьной драмы, переминаясь с ноги на ногу, она смотрела в сторону леопардового комплекта, ох, уж эти блондинки… в итоге он окончательно привлек ее внимание, девушка отлипла от тренера, направляясь к своей цели.

— Можно с тобой поговорить? — Блейк был уверен в себе.

— Только через их трупы. — Кивнула я на подруг, которые были не согласны хоть какому-то контакту с ним.

— Ладно, скажу только одно. — Он подошел ближе. — Я не буду извиняться.

— А я и не жду извинений.

Тренер Кроуфорд как всегда улыбался.

— Просто у каждого была своя выгода и каждый что-то потерял. Жаль, что ты была одной из тех, кто потерял…

— Все. — Закончила я. — Спасибо за искренность.

Блейк молча кивнул, уходя к своей Трикси.

Я попросила Брук помочь мне одеться, все-таки согласившись купить этот комплект, Моника оплатила покупку.

— Как ты думаешь, о какой выгоде он говорил? — рассеяно спросила я, застегивая сапоги. — Мне кажется что здесь что-то не так…

Смит пожала плечами, она явно что-то знала, но не хотела говорить. Наверно я сама виновата, заставив ее поклясться ничего мне не рассказывать об этой троице.

— Если я попрошу тебя рассказать, ты расскажешь? — упрямо продолжала она.

— Нет. — Пришлось отступить, у этой девушки была железная воля.

Остаток дня мы провели ни о чем не думая, собрав все сугробы в центральном парке, из Моники вышла отличная снежная баба. Поужинав у меня дома все вместе, с родителями, я осталась довольная этим днем. Пришло время уезжать.

— Ты уверена, что не хочешь остаться? Ведь завтра воскресенье, — с надеждой в голосе спрашивала мама. Папа кивал как китайский болванчик.

— Уверена. Спасибо за ужин, но мне пора. — Родители крепко обняли меня. Моника сказала, что отвезет меня, Брук по какой-то причине решила не ехать, возможно, думала, что я снова начну задавать вопросы.

— Милая, возвращайся, мы ждем тебя каждую минуту. — Папа поцеловал меня в лоб.

— Я знаю.

Уезжать из дома в очередной раз было трудно. Но это было мое решение, остаться и дать слабину, было бы прямым доказательством что я трусиха. В машине играла грустная песня, но ни я, не сестра, не стали переключать ее. Мелкий снежок снова посыпал, покрывая дорогу.

— Моника, ты же не станешь мне врать?

Сестра сбавила скорость, смотря на меня.

— О чем ты?

— Ведь вы что-то знаете, о чем не знаю я?

— Это твое воображение, все, так как и было до твоего отъезда. — Мон, свернула к вокзалу, времени оставалось все меньше.

— Тогда скажи мне, как Эйти? И где Эд?

— Почему ты спрашиваешь о них? Разве не ты кричала перед отъездом, что ни хочешь знать о них ни слова!

— Пожалуйста, — отчаянно проскулила я…

— Они оба в школе. — Я успокоилась, значит у них все хорошо. — Эйти очень плохо.

Сердце сжалось в комок. В голове пронеслась туча вопросов. Но я знала, что она больше не скажет о них ни слова.

— Спасибо.

Когда я ехала в свой новый дом, вернее убежище, внутри меня разрасталось чувство пустоты, смешанное с сомнением, мне казалось, что все то, что произошло со всеми нами, была чья-то ловко выстроенная игра, против кого-то… осталось понять, кто был главной жертвой и найти заказчика. Возможно, мой воспаленный мозг и буйное воображение, построенное на детективах, немного перегибали палку, но слова тренера не давали мне покоя все два часа обратной дороги…

— У тебя паранойя. — Сказала я сама себе, проверяя, закрыла ли все двери в этом доме. — Нет никакого заговора, этот Блейк спятил.

Я закрыла все окна, плотно затягивая шторы. Спустившись вниз с кружкой горячего чая с корицей, я уселась на пол у камина, продолжая дальше ломать свою голову, на заднем фоне приглушенно играл Брюс Спрингстин. Полностью расслабившись, качая головой в такт музыки, я выкинула все мысли, пока в дверь не постучали.

И какого черта кто-то приперся ко мне? На часах было девять вечера. Воры были наслышаны о моем паршивом характере, а они были такими простыми людьми, что по видимости меня решили не беспокоить, да и рядом жил шериф, так что это точно… не бандиты. Может, кто из одноклассников пришел? Я затянула пояс халата крепче, встала на ноги и пошла, открывать дверь. Еще один настойчивый удар, буквально заставил меня вскипеть.

— Иду, кто бы ты ни был, еще раз ударишь в дверь, то получишь битой по голове! — Я не блефовала, бита стояла у порога. Оружие мне по возрасту не положено, но вот спортивный снаряд оказался в самый раз. Я открыла дверь и обомлела.

— Ты?!

— Я думал ты и правда, ударишь меня битой.

На пороге стоял самый страшный кошмар в моей жизни, не один ужастик не лишал меня сна, как этот… Макс Гордон.

— Что ты здесь делаешь? — первое что пришло мне в голову, я не знала что делать, захлопнуть дверь перед его носом или узнать, как у него дела… ветер задувал снег в прихожую. Самой мне стало жутко холодно, мои нервы были в панике.

— Ты заболеешь, — Эйти стал похож на снеговика, на его голове были снежинки. — Может быть, впустишь меня?

— Нет. — Уверенно ответила я.

— Нет? — переспросил он.

— Нет, я не заболею. Поверь, после всего, болезнь не самое худшее испытание. — Я отступила назад, освобождая ему дорогу. — Проходи.

— Спасибо. — Парень зашел в дом, я закрыла дверь, показала, куда складывать вещи, а затем подошла к камину, плюхаясь в кресло.

— Хочешь чая? — Я не дала ему ответить. — Как ты узнал, что я живу здесь? Зачем ты приехал? — в голове было еще как минимум десять вопросов, которые я могла задать за одну секунду, на одном дыхании.

— Я увидел вас, когда вы выходили их торгового цента, проследить за тобой не такая уж и трудная задача, приехал я потому что был не прав тогда, если тебе еще интересно, то я хочу чай, потому что замерз.

— Почему? Ты на машине?

— Я стоял полчаса у твоего порога, думая постучать в твою дверь или нет…

— И что же подтолкнуло тебя сделать это? — требовательно спросила я, глядя на то, как Эйти подставил руки к огню, пытаясь согреться.

— Я просто подумал, что ты единственный человек, к которому я приду, зная, что нужен здесь.

Я промолчала, вставая, чтобы сделать ему чай.

— У меня есть для тебя кое-что. — Макс задержал меня, протягивая белый конверт. — Там все, что я не смогу тебе сказать словами. Писать у меня получалось всегда лучше, чем говорить.

Я взглянула на конверт.

"Для М.Д."

— Я могу не читать это… сейчас? — с надеждой спросила я, засовывая конверт в карман.

— Ты можешь не читать его вообще. После всего…

Мне не хотелось слушать, поэтому я просто ушла делать ему чай. Чай для второго разбитого сердца.

Когда я вернулась, Макс стоял у моего плеера, выбирая песни. За эти два месяца он стал выше, либо я так долго его не видела, что отвыкла. На нем была черная рубашка, темные джинсы. Я встала у дверного проема, держа в руках кружку с его чаем.

— Надеюсь, ты его не отравила? — оборачиваясь, с улыбкой спросил он.

— Нет, я всего лишь плюнула туда.

— Остроумие. Я скучал по этому. — Заиграла еще одна песня Брюса Спрингстина. — Замечательная песня, правда?

— Родной город? — я часто слушала эту песню, когда скучала по Трентону. — Если это попытка меня вернуть обратно, не выйдет.

— Нет, я просто хочу, чтобы ты потанцевала со мной. Этого мы еще не делали.

— Неудачная мысль, я плохо танцую. — Что-то мне не нравилась эта идея. Танец это всегда объятия двоих. Эйти, кажется, не слышал меня, через секунду, чашка чая стояла на комоде, а я была в центре комнаты, прижатая к нему. Вообще мне было не удобно задирать голову.

— Ты не против, если я сбегаю за стулом? — смеясь, спросила я.

— Чтобы дать мне по морде? — Макс, как и я, наверняка вспомнил наше первое знакомство.

— Нет, я хочу видеть твои глаза, чтобы понять, зачем тебе все это…

Я не успела договорить, как оказалась на его руках.

— Так лучше? — улыбаясь, и заглядывая мне в глаза, шепнул Гордон.

Я кивнула, кладя голову ему на грудь.

— Ты же знаешь, танец не исправит, то что сломало меня пару месяцев назад? И ты знаешь, что тогда я говорила искренне, как никогда, а ты испортил все одним словом…

— Знаю. Но попробовать стоило. Мне жаль, что получилось именно так. — Макс остановился.

— Ты всегда извиняешься, а потом делаешь одни и те же ошибки.

— Ты заставляла меня делать их.

В комнате повисло электрическое напряжение, будто стены пойдут по стыкам…

Мы замолчали, Эйти поставил меня на ноги, не разжимая своих рук, вокруг моей талии. Я уперлась руками в его грудь, сжимая челюсть от злости.

— Еще в чем-нибудь хочешь меня обвинить?!

— Конечно!

— И в чем же?! — Кажется, мне на самом деле нужна бита…

— В том, что ты заставила меня влюбиться…

— Что? Я…

Я не смогла продолжить свою речь, потому что он не дал мне сделать этого. Макс поцеловал меня, так неожиданно, что я даже сообразить не успела, что он делает. Сумасшедший, ведь нам и так больно… Я помотала головой, вспоминая наш единственный поцелуй, на вечеринке у Брук. Этот был противоположностью того.

В его движениях было столько неуверенности, будто передо мной стоял неуверенный мальчишка, а не главный красавец школы… я разорвала поцелуй, непонимающе смотря на него.

— Зачем?

— Просто я хочу этого… — вот таким был ответ, который напрочь лишил меня здравого смысла.

— Ага! — кивнула я, бросаясь ему на шею.

Теперь, когда он получил мое согласие, все было по-другому. Мы целовались вечность, земля уходила из-под моих ног, словно почувствовав это, Макс посадил меня на диван, садясь напротив меня.

— Твои губы пахнут корицей, — мягко сказал он, заправляя выбившуюся прядь мне за ухо. — Мне нравится этот вкус…

— Хочешь еще? — даже не краснея, предложила я, полная счастья.

Гордон кивнул, но целовать меня не спешил.

— Мне нужно сказать тебе кое-что…

Не люблю я эту фразу. Нужно приготовиться к чему-то нехорошему…

— Говори, — с опаской, согласилась я.

— Я ушел из команды.

— Что?! — завопила я, — как?! Ты же сам говорил, что игра, это самое лучшее что есть у тебя… — я не понимала его решение, пока он не сказал причину.

— Я ушел, чтобы быть с тобой.

И тут я все поняла. Блейк ошибался, когда сказал, что потеряла все… Эйти, вот кто потерял свою жизнь.

Было давно за полночь, только вот я и мои мысли никак не хотели забыть об этом дне, и лечь, наконец, спать. Камин все еще освещал комнату тусклым, красноватым светом. Я сидела, опираясь спиной о плечо Макса. Он спал, а мне не хотелось будить его. У меня было столько вопросов, что они не умещались в голове, норовя побежать искать ответы, желательно в Трентоне и лично у тренера с Эдом…

Мои ноги затекли от неподвижного сидения, ведь одно неуклюжее движение и Эйти проснется, а я так боюсь его вопросов о том, почему у меня расстроенный вид, ведь, я прекрасно понимала, что все то, что случилось за это время не просто совпадение. Терпеть сил не было, тянущая боль в правой ноге заставила меня сморщиться и в итоге я сдалась, вставая с дивана, стоило мне нагнуться, как из кармана вывалилось письмо. Письмо для меня.

Подхватив его с пола, внимательно изучив конверт, я уселась в кресло, подгибая ноги под себя. Было достаточно одного движения, чтобы вскрыть мысли Макса изложенные на бумаге.

Взглянув на ровные буквы, я начала читать…

Не знаю, прочитаешь ли ты это.

Мне во второй раз в жизни захотелось быть честным. И как-то странно, что первый раз был тоже с тобой. Ты, черт побери, становишься моей Библией, лишь тебе мне трудно врать. Помнишь, наш совместный вечер в камере, после драки? Ты сказала, что не будешь разговаривать со мной, именно тогда, я заговорил о том, что меня действительно мучило. И на самом деле выбор между семьей и спортом не такая уж и трудная дилемма. Гораздо труднее выбрать между общественным мнением и своим собственным. И мне жаль, что моя собственная голова настолько прислушивается к другим…

Знаешь, с чего все началось?

Нужно заглянуть далеко назад. Я тогда еще ходил пешком под стол, пуская слюни по Минни Маус. Как-то мои родители были приглашены на какой-то праздничный ужин для взрослых, а мне чертовски хотелось идти вместе с ними. Пришлось перегромить половину гостинной, чтобы отец, наконец, услышал меня.

На все мои доводы о том, что я должен получить разрешение идти с ними, я услышал лишь один ответ:

"Хорошие мальчики сидят дома".

Вот так я перехотел быть хорошим.

Странно звучит, правда? Сказать по правде, вся моя жизнь стала какой-то странной. Ты, наверное, думаешь, что идиот? Ты права, я идиот. Я не знаю, увижу ли я тебя еще раз, но мне нужно твое прощение. Я так виноват. Очень. Знаешь, я ведь не всегда был таким, каким ты меня увидела. Я был личностью, отличался от других. Я не знаю, как тебе это объяснить, но я попытаюсь, чтобы ты поняла.

Жить в моей семье совсем не просто. Родители меня, конечно, любят, но они совсем меня не знают. Ни разу в жизни они не интересовались моими мечтами, методично делая из меня свою копию. Сын преуспевающего отца не может быть простым студентом. Сначала я сопротивлялся, но потом понял, что проще плыть по течению, дать ему проживать мою жизнь, взамен получая откупные. Большую часть сознательной жизнь я любил баскетбол. И это единственное что осталось не под его контролем. Я жил ничего и никого, не замечая, игра была единственной отдушиной. Так я не заметил, как стал тем, кем быть не хочу, кем я не являюсь.

Появилась ты. В тебе я увидел все то, что когда-то было во мне. Это бесило меня. Какая-то, ничем не приметная, в забавном, даже дурацком свитере и моей любимой музыкой в плеере, так отличалась от всех. Ты была именно такой, каким хотел быть я — сильной и независимой, дерзкой. А я был никем, даже для себя. Баскетбол не в счет. Потом я узнавал тебя. Каждый день замечая, насколько ты особенная. Я видел тебя разную: разгневанную и сердитую, милую, дружелюбную, ранимую и слабую, под кайфом и чувственную, мокрую, и даже побитую. Я не отдавал себе отчета в том, что привязываюсь к тебе все сильнее с каждым днем. Ты заставляла меня быть собой. И знаешь, это пугало. Мой привычный, удобный мир рушился на глазах. А затем все стало хуже. Семья, вернее отец, давил на меня — бросай игру, думай об университете. Команда обвиняла в неудачах, люди, которых, я считал друзьями, никогда ими и не были. Во мне шла борьба — часть меня хотела той легкой жизни, что была, другая, стремилась бросить все это к чертям. Поэтому я так вел себя с тобой. Хотя мне было не по себе, когда я все больше видел слезы на твоих глазах, я пугал тебя, тем что злился на себя, а еще Сент Лоу. Дьявол, это было испытанием. Я всегда видел тебя с ним. И я представлял, как порву этого британского коротышку на кусочки их национального флага!

Я признаюсь, что был уродом, потому что боялся. Все, то хорошее, что было во мне и делало меня человеком — пробудила ты. Теперь я понимаю, что значит зависеть от кого-то. И от этого я ненавидел тебя все больше. Ведь раньше все, зависели от меня. Тот, мой ужасный поступок, когда ты призналась в своих чувствах — это способ защиты. Мне было не все равно, но вся та ненависть неожиданно вырвалась, когда ты была такой открытой и уязвимой…

И этот поцелуй с тренером. Я был таким злым на тебя.

Но лишь тогда, когда ты уехала, я понял, что был не прав. Мне нужно было бороться за тебя.

Знаю, никакие мои слова не изменят того, что было. И я ненавижу себя за ту боль, что причинял тебе, но пожалуйста, прости меня.

Есть только одно, что я могу добавить.

Я люблю тебя.

Дочитав я устало закрыла глаза. Никогда не понимала мужскую логику. Встав с кресла, на носочках, я прокралась к Шекспиру моего сердца, садясь в его ногах. Мне почему-то захотелось его разбудить, поэтому я незамедлительно ударила его по колену. Эйти вздрогнул, рассеяно смотря по сторонам, не понимая в чем дело.

— Утро, доброе. — Рассержено сказала я, глядя на то, как он приходил в себя. Парень потянулся, а затем улыбнулся.

— В чем дело? — Макс непонимающе посмотрел на меня, а затем на письмо в моих руках. Выражение его лица изменилось. — Я… — начал он.

— Ты на испытательном сроке.

— В смысле?

— Еще пару таких писем и я выйду за тебя замуж! — довольно вскрикнула я, бросаясь на его шею. — Я прощаю тебя.

— Так просто? — его руки спустились мне на талию, крепко прижимая меня к своему сонному телу. — Без биты, стульев и прочего рукоприкладства?

— Ты же знаешь, со мной не может быть просто…

— Да в чем дело? — в миллионный раз за последнюю неделю спросил Эйти, теребя меня за плечи. — Ты жалеешь о том, что вернулась, или о том, что ты со мной?

Я молчаливо терпела, чтобы не взорваться. Два месяца для нас протекали трудно, словно мы два молодожена в новом неизведанном мире. Гордон не понимал, в чем кроется причина моей нервозности, а я не могла сказать, что виновата во всем. Тренер Блейк перечеркнул все попытки для возврата в команду. И если мое будущее было определено предложением одного хорошего колледжа, то Эйти… он никогда не согласится пойти в Гарвард как его отец, тем более, мой парень отчетливо понимал все свои возможности и не хотел казаться умным, таковым не являясь, лишь из-за финансовой помощи мистера Пипи. Без баскетбола у него не было будущего. Я насупилась, пытаясь сформировать внятный ответ.

— Я рада, учитывая тот факт, что ты мой парень. — Я привстала на цыпочки и обняла Макса, за его спиной мелькнул знакомый силуэт. Меня передернуло, словно током. Я машинально отскочила, будто мне было не по себе от того, что он рядом со мной. Чувствуя это, Гордон обернулся, видя то же, что и я. Эдвард.

— Мне кажется это не так, — злясь, сказал он, как обычно это делает при виде Сент Лоу. — Я думал, ты определилась.

— Так и есть, — в оправдание промямлила я, натягивая рукава кофты на ладони, которые похолодели. — Извини, но я должна поговорить с ним.

Я попятилась в ту сторону, куда прошел Эд.

— Мне это не нравится. — Эйти напрягся, еще чуточку и воздух затрещит от электричества.

— Я твоя, ты знаешь это. — С этими словами я бросилась вдогонку за Лоу.

Нагнать его не такое и простое дело, как назло у него оказалась физкультура. Чтобы не видеть тренера я записалась в школьный фитнес клуб, тем самым гарантируя себе зачет. Эд слишком долго копался в раздевалке, а я подпрыгивала каждый раз, когда открывалась дверь. Видеть Кроуфорда слишком тяжело особенно после такого. Когда последний парень Джейми вышел из раздевалки, я встала у двери, чтобы у Лоу не было шансов пробежать мимо меня, через минуту он появился.

— Макс? — удивился мой британский друг, словно не видел меня тысячу лет. — Хм, что ты здесь делаешь?

— Хочу поговорить, — пропищала я, следуя за ним, почти подпрыгивая. — Наш последний нормальный разговор не был хорошим.

— Ты еще помнишь его? — его правая бровь поползла наверх, а улыбка, такая надменная нарисовалась на лице.

— Да, эм. — Я забежала вперед, упираясь руками в его грудь, тем самым тормозя парня у самого начала помещения раздевалки. Здесь перегорела лампа, было мрачно. — Ты предложил стать твоей девушкой, а вместо положительного ответа я двинула тебе куда-то побольнее и опозорилась перед твоим отцом.

— Кажется, так и было. Но что сейчас тебе нужно от меня? Ведь ты с Гордоном.

— Да… — я почесала затылок, невинно улыбаясь.

— Это что сомнение? — Эд всегда чувствовал мое настроение, и в этот раз чутье его не подвело… — принц вовсе не принц?

— Он никогда не был принцем. — Отшутилась я, — речь не об этом, прости меня.

Сент Лоу громко рассмеялся.

— Милая попытка.

— Ты что издеваешься надо мной?! — взорвалась я, тыкая пальцем в его грудь. — Между прочим, это ты стащил свидание Макса и выставил все так, будто оно твое!

— Ну и что с того? — рыкнул в ответ Эдвард, — в борьбе за девушку все способы хороши! Я видел как он покупал билеты на Вейки Вейки, а ты не раз говорила, что это твоя любимая группа, а когда ты бродила по набережной, я решил не упустить возможность! Только сделал это зря! Мне до сих пор не по себе от этого поступка.

Меня тронули его слова. Он сожалеет. Хотя из-за этого я наломала три тонны дров, которые до сих пор разгребают мои нервы.

— Значит, ты сдался? — как-то разочарованно переспросила я.

Эд посмотрел на меня с сожалением, мы не заметили как перешли на шепот и сейчас было слышно как неистово стучат наши сердца того глядишь выпрыгнут.

— Так тебе не все равно? — ответ на вопрос перефразировал он.

— Я…

Эд неожиданно обхватил меня за талию, прижимая к шкафчикам для вещей.

— Что ты делае…

— Проверяю, — успел сказать он, целуя меня в губы. Я зажмурилась, не понимая, чего их всех так упорно тянет меня целовать при живом то парне. Руки уперлись ему в грудь, пытаясь оттолкнуть. Сент Лоу отлетел, но не из-за меня. Я испуганно распахнула глаза, видя как Эйти тяжело дыша, ринулся на Эда.

— Так и знал, что ты сделаешь что-то подобное. И что тебе не ясно из того что Макс моя девушка?

Эдвард наткнулся спиной на шкафчики, но вместо того, чтобы уйти, он громко рассмеялся, лишь только потом ответил:

— Хотел над тобой посмеяться дубина. Мне нравится тебя злить!

— Значит, тебе жить надоело? — Гордон закрутил рукава куртки, наверное, чтобы дать в нос Эду.

Я как девушка — героиня ринулась в поле боя, выставляя не могучую грудь на защиту Сент Лоу, если он сейчас туго соображает, что же будет дальше, есть Макс проведет воспитательный мордобой?

— Эйти, пожалуйста. — Умоляюще пропищала я, вклиниваясь между ними, уже не в первый раз. — Оставь это.

— Для чего? Раз уж на то пошло, давай выясним, кто тебе в итоге нужен? — останавливаясь, прорычал парень.

— Что? — взвизгнула я.

— Что?! — пробасил Эд, будто не рад этому.

Макс смутился нашей реакции, но все равно продолжил.

— Ты постоянно где-то витаешь, особенно когда я рядом! Мне кажется, что ты жалеешь о том что мы вместе, а этот Лоу, ты же знаешь, как я отношусь к нему, а сама бежишь за ним!

— Но, Эд здесь не при чем. Я хотела, чтобы мы остались друзьями, Макс, поверь мне. — Я повернулась к Сент Лоу. — А ты, какого черта полез целоваться?

Эйти, как и я ждал ответа.

— Я же сказал, хотел проверить, если ли у тебя ко мне чувства. — Он оперся затылком на шкафчик.

— Проверил? — хором спросили мы.

— Да, все осталось, как и раньше, ты всегда не ровно дышала ко мне!

— Ах, ты! — Эйти толкнул меня в сторону, хватая Эда за грудки, — сейчас ты вообще забудешь про нее!

Я повисла на руке Макса.

— Ладно — ладно! — в последний момент выкинул Сент Лоу. — У нее те же чувства что и раньше были ко мне, но она с тобой с первой вашей встречи, мне нечего ловить, и единственное чего я хочу…

Хлопнула дальняя от нас дверь. Мы затихли, вдруг кто-то позвал охрану, чтобы разогнать начинающуюся драку. Но вместо этого раздались тихие шаги, кто бы это не шел, он не торопился. Шаги были грузными, темп замедлился, человек завернул в правый ряд за шкафами. Парни расцепили хватки. Эйти вытянул шею вперед. Дверь снова открылась, мой рот отвис от удивления, Макс был того же мнения, а Сент Лоу непонимающе смотрел то на нас, то на того человека, который зашел следом. Это был мистер Пипи, он так же свернул в правый ряд.

— Что здесь делает твоей отец? — шепотом спросила я у Эйти. В груди затаилась надежда о том, что он пришел поговорить с тренером о возвращении сына в команду.

— Понятия не имею. — Так же тихо ответил он.

— Это твой отец? — добавил Эд и тут же получил порцию неодобрительных пшиков с нашей стороны. — Я просто спросил. — Обиженно буркнул Лоу.

Дав знак о том, чтобы эти двое молчали, я на цыпочках потопала в ту сторону, куда пошел мистер Гордон. К моему удивлению Эйти и Эд поплелись за мной, тоже мне балерины нашлись. Выстроившись в ряд с другого конца, мы стали слушать.

— Отличная работа, Блейк. Вот твои деньги. — Зашелестел конверт.

В этот момент я посмотрела на Эйти, его глаза покраснели, будто налились кровью. Я взяла парня за руку, крепко сжимая ее.

— Я видел твоего отца раньше, — шепнул Эдвард, — он приходил к тренеру не раз.

От слов Эда, Макс напрягся еще больше, неужели самый близкий для него человек вонзил нож в его спину еще и проворачивая против часовой стрелки!

Гордон ничего не ответил, мы все трое превратились в одно большое ухо. В этот раз говорил Кроуфорд.

— Спасибо. В иных обстоятельствах я бы никогда не пошел на это.

— Я рад этим обстоятельствам, хоть они и не самые радужные. — Дипломатичным тоном заявил мистер Пипи. Какие к черту обстоятельства?! — Не скажите, как вам удалось сделать это всего за пару месяцев, мне не удавалось уговорить его годами.

Легкий смех тренера разрядил обстановку в их переговорной.

— Все получилось само собой. Нужные люди в нужных местах. У нас появилась новенькая, которая каким-то чудом смогла заинтересовать вашего сына, плюс парень из Англии, одним словом случилась целая подростковая драма. Было не сложно манипулировать вашим сыном, советуя бороться за свой интерес, а эта Макс оказалась такой простой, она верила мне и приходила каждый раз на исповедь. Исходя из этого, я разработал план, которого и придерживался. Ее доверчивость, импульсивность Эйти и простая невезучесть Сент Лоу, все что потребовалась в этой ситуации.

С каждым, словом тренера я понимала, как все мы оказались в его искусных сетях. Он единственный кто оказывался всегда рядом, зная что нужно делать. Я же безоговорочно верила ему.

— А как Макс принял решение, чтобы уйти из команды?

— Это было проще всего. Я рассказал ему о том, что Джеймс поцеловала меня. Хотя все было наоборот, воспользовавшись ее слабостью из-за ссоры с сестрой и обидой на вашего сына, я сам поцеловал ее. Это был нокаут. Эйти так взбесился, что попросту не захотел работать с тем, кто по его словам "играет людьми, как марионетками".

— В итоге он прав. — Гордо добавил отец Макса. — Я ценю вашу помощь, надеюсь ваша ситуация разрешится в лучшую сторону. Прощайте, Блейк.

Звук рукопожатия означал конец встречи. Стук подошвы туфель по паркету оповестил нас о том, что мистер Гордон ушел.

— Не могу поверить, — Эйти расцепил наши руки, словно молния, бросаясь к тому месту, где стоял Блейк.

Я не успела схватить его, Эд пребывал в каком-то трансе. Сами того не зная, мы оказались втянутыми в простую нечестную игру против одного парня.

— Как вы могли, тренер?! — разочарованно проговорил Макс, я пошла за ним.

Блейк Кроуфорд стоя с белым пакетом в руках шокировано смотрел на нас двоих.

Понимая, что его разоблачили. Такого белого и пушистого, и прекрасного лжеца.

— Максы? — с ухмылкой, преображаясь, пошутил он. — Я смотрю, вы теперь в курсе этой небольшой истории.

— Да. — Резко пресекла я его смешливое настроение. — Вы играли нашими чувствами, неужели у вас нет сердца?!

— Есть, но если бы, я не поступил, таким образом, возможно, остался бы без него. Ребята, вы не будете против, если я вернусь в зал? Все равно ничего исправить нельзя.

— Все это время я думала, что именно из-за меня Эйти больше не играет, а вы сделали это ради белого конверта в ваших руках?! — на моих глазах одновременно появились слезы радости от облегчения и понимая что это не моя вина, и того ощущения раздавленности предательством человеку которому я слепо верила.

— Сколько там денег? — железным голосом спросил Макс, кивая на конверт.

— Пятьдесят тысяч. — Без запинки признался Блейк. — Прости Эйти, ты оказался не в то время и не в том месте.

Меня передернуло, это что его любимая фраза?!

— Во столько мой отец оценил мое "счастье"? — после паузы, Гордон продолжил. — Зачем они вам? Ведь у команды появился новый спонсор.

— Столько стоит моя жизнь. — С лица тренера не сходила усмешка.

— Вы больны? — само собой вырвалось у меня. Я готова была прикусить себе язык за чрезмерную заботу.

— Да, болен. Покером! — Блейк запихнул конверт в карман.

Моя челюсть в сотый раз за эти полчаса проломила пол в раздевалке. Он променял одну игру на другую!

— Тренер, вы должны вернуть меня в команду. — Требовательно заявил Макс, беря меня за руку. — Деньги у вас, отдадите долг, и команда сыграет в финале чемпионата штата вместе со мной! У вас будет лучший расклад.

— Извини, Эйти. Я человек — слово. Ты не выйдешь играть, даже если вся команда переломает ноги.

Махнув нам на прощанье, тренер спокойно пошел расплачиваться со своими долгами. Но спустя мгновенье, он оказался в глубоком нокауте, а рядом с ним стоял Эд, потирая правый кулак.

— Извини, ты оказался в то время, в нужном месте. Это тебе за моих друзей!

Перешагнув через сломленного тренера, Лоу подмигнул нам и вышел вон. Мы с Максом стояли, словно лишенные земли под ногами, я не помню, как мы оказались у стоянки рядом с его машиной. Мягкое касание его руки вывело меня из глубоких раздумий.

— Прости меня, — шепнула я, тыкаясь носом в его шею. — Все-таки это моя вина.

— Тише, Макс. Баскетбол это не главное. Я получил большее, чем предложение скаутов из колледжа. У меня есть ты, а еще чокнутый британский друг, готовый украсть тебя в любую минуту моего ослабления. — Его губы чмокнули меня в макушку.

— Я буду всегда рядом, мы что-нибудь придумаем, — пообещала я, целуя Эйти в губы.

— Максы вместе непобедимы. — Отшутился он, углубляя наш поцелуй.

Спустя две недели, в начале апреля состоялся финал чемпионата штата. Наша команда проиграла с разницей в два очка. Эйти смотрел игру из зала, сидя рядом со мной. Блейк, как и обещал, оказался парнем, который держит свое слово. После поражения команды, его сняли с поста тренера, а директор школы подписал приказ об увольнении, за неподобающее поведение, после того как застал его с Трикси в школьной душевой. Я думала, что у меня нервы слабые. Так что, он решился того, чего сам недавно решил Макса.

Эдвард Сент Лоу оставил свои попытки целовать меня каждый раз, чтобы позлить Гордона. Теперь у него были проблемы куда серьезнее, ведь на него положили глаз сразу две девушки: Брук Смит и Моника Джеймс. Тут я умыла руки, сохранив нейтралитет подобно Швейцарии в венных вопросах и пожелав им выжить в этой неравной битве, ведь сама была ключевой фигурой в любовном треугольнике.

Что касается нас с Максом, временами, я не оставляю попыток прибить его за всякие проделки, но не смотря на все, мне это нравится. Ведь я Макс Джеймс и этим все сказано. Еще одна, главная проблема — наши родители, была решена единственно действенным способом — колледжем. Эйти отказался от предложения отца идти в Гарвард, как я и предполагала. Старший Гордон ничего не смог сделать, чтобы переубедить упрямого сына, который тактично промолчал о том, что знает о его сделке с Кроуфордом. Причину этого он изложил очень просто, заявив, что не будет опускаться до уровня своего отца, так как выше этого. Эйти в конечном итоге поступило приглашение от скаутов колледжа в Анкоридже. Да-да, это Аляска. Очень романтично и холодно. Оказаться от спортивной стипендии и курса обучения по маркетингу мы никак не могли. Я сказала мы, потому что тоже еду туда. Думаете, я кому-то отдам этого парня? Нет.

Это мой мальчик.