А-бомба

7. Норвегия, год 1943. Атака на «Норск-Гидро»

После первой неудачной попытки взрыва завода по производству тяжелой воды было решено поручить эту операцию Норвежской отдельной роте № 1 — подразделению специального назначения, входившее в состав норвежских вооруженных сил. Рота была сформирована в Шотландии в начале 1941 г. и предназначалась для проведения диверсионно-разведывателъных операций на территории Норвегии. Чаще всего роту именовали ротой Линге по имени первого командира, погибшего в 1942 г. в бою с гитлеровцами, — капитана М. Линге, человека мужественного, пользовавшегося большим авторитетом в норвежской армии.

Личный состав роты Линге проходил специальную подготовку в военно-учебном лагере. Изучали подрывное дело и радиотехнику, парашютное дело и работу на рации. Бойцы роты Линге принимали участие в рейдах против немецких войск, базировавшихся на побережье Норвегии, Лофотенских островах и Шпицбергене.

Командиром группы, которая должна была осуществить диверсию на заводе тяжелой воды (кодовое название «Стрелки»), был назначен лейтенант И. Ренеберг, его заместителем — лейтенант К. Хаукелид, получивший прозвище «генерал». Он был известен как прекрасный подрывник, находчивый и бесстрашный, точный и аккуратный в работе. В группу вошли также четыре хороших лыжника: лейтенант К. Йгланд, сержанты Ф. Кайзер, X. Сторхауг и Б. Стромсхёйм.

Начались дни напряженной учебы.

Вскоре группа узнала о предстоящей опeрации.

— Вас готовят для уничтожения оборудования по производству тяжелой воды, — сообщил шестерке профессор Л. Тропстад. — Не принято рассказывать солдатам о значении операции, к проведению которой их готовят. Но я считаю, что вам должна быть известна вся ситуация. Нельзя позволить фашистам овладеть новым видом оружия.

Группа «Стрелки» под руководством Ренеберга должна была приземлиться на Хардангервидском плато и как можно быстрее связаться с четверкой «Тетерева», а также с Э. Скиннарландом для проведения операции. Для этого десантники должны были спуститься по северному горному склону в долину, к Веморку и Рьюкану, перейти замерзшее русло реки и следовать вдоль железнодорожной ветки, которая вела к заводу. По имевшимся сведениям, дорога была почти заброшена, фабричные ворота в этом месте не охранялись.

После получения задания группу перевели в помещение школы специального назначения, откуда удалили весь персонал. Для успеха операции необходимо было хорошо изучить объект. В связи с этим в одном из помещений на территории школы построили макет завода, в распоряжении десантников были фотоснимки, сделанные с самолета, чертежи оборудования.

Когда подготовка была завершена, группу перевезли в Кембриджшир. Отсюда начинался их путь на родину…

На аэродроме офицер сунул каждому крохотную резиновую ампулу с цианистым калием на случай, если кто-то попадет в руки врага.

— Тайна нападения на завод ни в коем случае не должна быть раскрыта!

— Воины Линге! — обратился к ним профессор Тронстад. — Я прошу вас успешно провести операцию во имя тех, кто пал смертью храбрых, выполняя задание. Ваш подвиг будет вечно жить в истории Норвегии.

Была студеная январская ночь 1943 г. Командир группы «Стрелки» Ренеберг стоял возле самолета и руководил посадкой.

Четырехмоторный бомбардировщик перелетел через Северное море и набрал высоту у норвежского побережья близ Кристиансанна.

К цели подлетели с запада, через озеро Лангеше.

— Никак не могу отыскать группу, которая должна вас ожидать, — сказал пилот, когда Ренеберг стал доказывать ему, что они находятся над целью. Самолет больше часа кружил над плато, но сигналов не было.

— Сбросьте нас вслепую! — обратился к пилоту лейтенант Хаукелид, хорошо знавший этот район: он брался определить зону высадки и без наземных сигналов.

— Не могу. Я возвращаюсь на базу! — ответил пилот.

Вдруг засверкали огненные вспышки разрывов. Немцы обнаружили самолет. Пришлось быстро уходить.

И снова они над Северным морем. Один мотор вышел из строя, на другом бушевало пламя. Все же на рассвете они дотянули до аэродрома на севере Шотландии. Группу разместили в изолированном бараке недалеко от аэродрома.

17 февраля после месячного пребывания в Шотландии их отправили на залитый дождем аэродром. Они были в белых маскировочных халатах с лыжами, выкрашенными в белый цвет, с тяжелым вооружением и парашютами за плечами.

Пришлось уточнить некоторые детали операции. За прошедший месяц, пока шестерка ожидала повторного вылета, были получены новые данные, из которых следовало, что нацисты ждут нового нападения на завод и готовятся отразить это нападение. В связи с этим приняли решение изменить место высадки. Чтобы не вызывать подозрения у нацистов, решили не пролетать вблизи Рьюканской долины или плотины на Мёсватене.

Норвегия встретила их холодом.

— Все в порядке! — закричал пилот, увидевший сигнальные огни. — Желаю вам всего хорошего, ребята. У меня предчувствие, что вам очень нужна удача.

Зажглась сигнальная лампочка. Прозвучала команда к прыжку.

На плато свирепствовала снежная буря. Ветер валил с ног. Ледяные крупинки царапали кожу лица. Но такая погода была им на руку.

Быстро надели лыжи. Командир первым заметил вдалеке деревянную постройку.

— Дом! — обрадовался он.

Необходимо было до рассвета, прежде чем выглянет солнце, спрятать все снаряжение под снег. Работали до самого утра. Потом топором открыли дверь дома. Нашли здесь много сухих поленьев, развели огонь.

— По плану мы должны были приземлиться около Бьеорна-фиорда. Непонятно, кому пришло в голову носить так далеко в горы дрова? — размышлял Ренеберг.

Все устали от пережитых волнений и физического напряжения и спали как убитые.

За ночь погода прояснилась, и снежная равнина сверкала в солнечных лучах. Проснулись только в середине дня и начали готовиться к походу. Ренеберг изучил местность вокруг. Недалеко от дома он обнаружил дорогу. Именно там они должны встретиться с группой «Тетерев».

С наступлением сумерек тронулись в путь по незнакомой дороге. К ночи разыгралась буря, и группе пришлось вернуться. Пурга кончилась только через пять дней. Появилось солнце.

День и ночь шли десантники на лыжах в юго-западном направлении. Каждый нес на спине груз, кроме того, тащили две пары тяжелых саней.

При спуске наткнулись на стадо оленей.

— Видимо, здесь их много. И уж, конечно, у ребят из группы «Тетерев» есть мясо к столу, — сказал кто-то из шестерки.

Ренеберг промолчал: он знал от Тронстада о группе «Тетерев» больше других. Согласно сообщению, полученному в последние дни, у них кончились продукты. Из четырех человек трое были больны. Поэтому он стремился встретиться с ними как можно быстрее.

Через три часа они дошли до Грасдаля и стали готовиться к спуску с перевала.

— Внимание! Впереди какой-то человек, — Предупредил Хаукелида Сторхауг.

Лицо мужчины, заросшее щетиной, было закрыто капюшоном. В это время из лощины на расстоянии примерно 200 м от первого показался второй незнакомец. Он походил на Келструпа из группы «Тетерев». Оба медленно обошли озеро, все время держа между собой дистанцию. Затем они направились на перевал и оттуда стали осматривать Хардангервидское плато.

— Иди вперед! — приказал Ренеберг Хаукелиду. — Попытайся узнать, кто такие.

Пятеро с оружием залегли в снегу. Хаукелид пошел навстречу незнакомцам. Когда до них оставалось 20 шагов, он узнал Келструпа и Хельберга. Вернее, догадался, что это они: молодые люди походили на бродяг: их одежда была изорвана в клочья, изможденные голодом бледные лица. Хаукелид окликнул их.

Вскоре сквозь ветер до Ренеберга донеслись радостные крики. Это были свои, прожившие на плато более четырех месяцев.

Радость старожилов из группы «Тетерев» была понятна. После несчастья с планерами они перебрались в другое место — в охотничий домик. Уже давно для них наступили голодные дни. Время от времени их снабжал продуктами Т. Скиннарланд, брат радиста из Рьюкана. Однако в декабре 1942 г. нацисты провели обыски и облавы во всех населенных пунктах Хардантервидского плато. Т. Скиннарланд был арестован. Группа «Тетерев» осталась без продуктов. Один раз, правда, удалось поймать северного оленя. Однако они, ослабев от голода, не смогли есть свежее мясо дикого зверя: поднялась температура, болезнь извела их больше, чем голод.

«Стрелки» в сопровождении Келструпа и Хельберга к вечеру добрались до базового лагеря в Сандватане (оттуда до Рьюкана оставалось свыше 30 км). Их радостно встретили командир Дж. Паулсон и радист К. Хаугленд.

Теперь, когда обе группы соединились, можно было начинать основную операцию.

Многое еще было неясно, требовало уточнения: где располагались посты, какие меры по охране завода приняты в последнее время. Решили отправить в Рьюкан Хельберга. Договорились, что встретятся через три дня на новом месте.

Базой, откуда планировалась атака на завод, избрали Фьосбудол, где было несколько полуразвалившихся легких шалашей и охотничьих домиков. Отряд отправился в путь в пятницу, 26 февраля. Для поддержания связи в лагере остался Хаугленд.

Эта зима на Хардангервидском плато была очень суровой. В пути отряд опять застигла снежная буря.

В пустом домике у озера оказался запас продуктов. Рано утром снова тронулись в путь. Разведку проводил Келструп. Он шел на несколько сот метров впереди. С большой осторожностью прошли через Ярбудал, боясь вызвать подозрение: шел третий год оккупации Норвегии.

В Фьосбудоле нашли строение, в котором и дождались возвращения Хельберга из Рьюкана.

— Как обстоят дела там, на месте?

— Немцы убеждены, что Веморк защищен самой природой. Препятствием для подходов с одной стороны служит глубокое и к тому же охраняемое ущелье, по которому течет река. Склоны ущелья настолько отвесны, что, как считают оккупанты, их преодолеть никому не удастся. Через ущелье лишь в одном месте перекинут узкий висячий мост. Длина его около 25 м. На мосту пост, охрана круглосуточная. От моста к заводу идет узкая дорога. Позади заводских построек — остроконечный холм, частично покрытый льдом. Для спуска с него можно воспользоваться ступеньками, вырубленными в скале рядом со сточной трубой. Однако местность вокруг трубы заминирована. Оккупанты, но всей вероятности, заминировали и подступы к заводской ограде, — докладывал Хельберг.

— Как же теперь нам туда попасть?

— Я знаю эти места, — включился в общий разговор Паулсон. — Попасть в Веморк через ущелье мне также представляется почти невозможным.

— Клаус, тебе придется еще раз сходить в Рьюкан, — приказал командир. Возможно, твои друзья подскажут нам, как лучше поступить. Долго не задерживайся там.

Хельберг вернулся через четыре часа.

— Мой друг считает, что есть возможность переправиться через реку Маана. А потом советовал идти вдоль железнодорожного полотна. Лучше держаться правой стороны. Я сам проверил дорогу между Веморком и Рьюканом. В системе обороны «Норск-Гидро» имеется, как мне кажется, уязвимое место. Из Рьюкана в Веморк давно была проложена железнодорожная ветка. Когда завод строился, по ней доставляли оборудование, а сейчас о ней забыли и не охраняют ее.

— Сколько человек охраняют «Норск-Гидро»?

— В казарме, расположенной на заводском дворе, есть сторожевой пост из 15 солдат. Но постоянно там бывают 8-10 человек. Остальные рассредоточены по территории «Норск-Гидро»: охраняют мост, дежурят на вышке, стоят у заводских ворот; имеется пост на высоте у Вааереа, с которого ведется наблюдение за водохранилищем и электростанцией.

— Как обстоит дело с сигнализацией?

— На крыше «Норск-Гидро» установлены пулеметы и прожектора. Они могут осветить всю местность, в том числе район сточных труб и дорогу из Веморка в Вааереа.

— Этого не нужно бояться, — спокойно возразил Ренеберг. — Мы должны проникнуть на территорию завода незаметно. Наибольшую опасность для нас представляют мины.

Хельберг продолжал:

— Смена караула проводится через каждые два часа. При объявлении тревоги на территорию завода будут направлены три дополнительные группы. Помимо немецких часовых, на территории завода ночью дежурят квислинговцы…

Постепенно план нападения уточнялся.

Объединившиеся группы снова разделились: были созданы ударная группа и группа прикрытия. Ударную группу возглавил Ренеберг, который руководил операцией в целом. В нее вошли Кайзер, Стромсхейм и Игланд. Во главе группы прикрытия встал Хаукелид. В нее вошли Паулсон, Келструп, Хельберг и Сторхауг. Ударная группа должна была проникнуть в помещение с оборудованием для концентрации тяжелой воды.

План, предложенный профессором Тронстадом, предусматривал спуск со стороны Вааереа. Там участники операции должны были оставить лишний груз и с оружием и взрывчаткой направиться к цели. Тронстад рассчитывал, что при спуске они проложат в глубоком снегу траншею, которой воспользуются на обратном пути при подъеме. Если следовать этому плану, то группа на обратном пути перейдет реку по мосту. Риск очень велик. Не исключено, что за это время немцы успеют приехать из Рьюкана и блокируют все дороги и мосты. Но этот путь был более, коротким.

— Итак, мы имеем два варианта: либо возвращаться по охраняемому мосту над ущельем, либо попытаться выбраться другим путем на Кнесскую дорогу. Как выглядит эта дорога? — обратился Ренеберг к разведчику.

— Дорога идет под фуникулером из Рьюкана в горы, — доложил Хельберг. Это горная дорога, которой пользовались во время строительства фуникулера. Я прошел по ней немного. На ней лежит глубокий снег. Подъем по ней будет очень труден. Но, по-видимому, это единственный путь.

— Хорошо, идем через ущелье. А теперь спать до вечера. Пусть каждый отдохнет перед атакой, — приказал командир.

В 8 час. все были готовы.

Их путь начался спуском по склону, поэтому первый километр они прошли довольно быстро. Вскоре они увидели завод. Хотя завод был расположен среди высоких гор, его здание, обрамленное суровыми северными лесами, выглядело огромным. Да оно и было таким. Сквозь шум ветра до них стал доноситься через ущелье мощный шум заводских генераторов. Становилось понятным, почему немцы могли позволить себе держать в «Норск-Гидро» незначительную охрану: этот колосс был построен как средневековый замок в почти недоступном месте.

Приблизившись к горной дороге, соединявшей Рьюкан с Мёсватеном, все сняли лыжи и понесли их на плечах. Нервное напряжение усиливалось. А тут еще Хельберг, ушедший вперед, принес сообщение, что фашисты в течение субботы по каким-то причинам перевезли в Мёсватен большую группу охранников. Однако другого выбора не было: чтобы прийти к цели в намеченное время, надо было воспользоваться именно этой дорогой.

Вокруг было тихо. Около 3 км им удалось пройти по горной дороге незамеченными. Пройдя еще немного, они сошли с дороги и пошли напрямик. Это позволило сократить путь и обойти стороной обжитой район Вааереа. Снова на дорогу они вышли лишь у Вааереаского ручья.

С большим трудом, утопая в снегу, они дошли до хижины на восточном берегу Вааереа. Здесь сняли маскировочные халаты, сложили лыжи, рюкзаки и продукты. С собой взяли лишь оружие, взрывчатку, ножницы для разрезания проволоки и веревки.

Пройдя еще немного, сошли с дороги. Здесь можно было перейти через реку Маана и выбраться на тропинку, ведущую к железнодорожному полотну.

Подъем был утомительным, он отнял остаток сил. Когда поднялись на гору и вышли к железнодорожному полотну, проложенному в скале, стало совсем темно. Резкий ветер заглушал их шаги. Добрались до пустовавшего железнодорожного домика и решили здесь передохнуть, подкрепиться и переждать смену караула,

Отсюда до «Норск-Гидро» было не более 500 м. В последний раз проверили оружие, повторили план.

— Спустя полчаса после смены часовых начнем атаку. Первой к заводу пойдет прикрывающая группа, — тихо давал указания Ренеберг.

Им предстояло выйти на исходные позиции и ждать, пока ударная группа выполнит задание и начнет отход. Главная опасность состояла в том, что территория завода была заминирована.

По тропинке, протоптанной, по-видимому, рабочими к аппаратной, они подошли к заводу. Быстро открыли ворота — путь для ударной группы был свободен.

Ренеберг попытался проникнуть внутрь здания, но обе двери оказались закрытыми. Тогда Ренеберг и Кайзер решили воспользоваться другим путем узким туннелем для электрического кабеля.

Попав в цех концентрации тяжелой воды, они, забыв об опасности, приступили к работе. Ренеберг извлек взрывчатку из брезентовой сумки, заряды и детонаторы…

Снаружи ударили в окно. Это были Стромсхейм и Игланд. Шум генераторов заглушил звон разбитого стекла. Ренеберг помог Стромсхейму влезть через узкое окно. Уже вдвоем они стали закладывать заряды под электролизные баки. Когда все было готово, они быстро покинули цех.

Группа прикрытия была наготове.

Не успели пробежать и двух десятков шагов от здания завода, как ночную тьму разорвали лучи света, вырвавшиеся из окон завода. Раздался взрыв. Зазвенели разбитые стекла. И снова мощный рокот турбин электростанции и толстые бетонные стены здания поглотили все другие звуки.

Итак, свершилось… Ренеберг остановился — вокруг было все спокойно. Перебегая от одного затемненного участка к другому, подрывники быстро отходили.

Убедившись, что все члены ударной группы покинули территорию «Норск-Гидро», группа прикрытия также начала отходить. Хаукелид и Паулсон через ворота перебежали к железнодорожному полотну. Здесь они присоединились к Хельбергу и Келструпу. Пройдя еще немного, встретили всю группу Ренеберга, которая поджидала их.

— Все хорошо! Теперь быстро отходим! — тихо скомандовал Ренеберг.

Подрывники устремились вниз, скользя и падая. С большим трудом перебрались через речку.

И вдруг раздался тревожный вой сирены. В районе Рьюкана была объявлена тревога. На дороге стало оживленно, машины одна за другой устремились к заводу.

Нужно срочно уходить.

Во главе отряда шли Хельберг и Паулсон, хорошо знавшие окрестности Рьюкана. Пройдя лесом несколько сот метров, вышли к Рьесской дороге. Путь в горы был свободен…

— Теперь все зависит от нас. Хватит ли сил, чтобы добраться до укрытия? Должно хватить! Пошли! — подбадривал измученных и ослабевших товарищей Ренеберг.

Час за часом двигались они на лыжах.

Шел четвертый час похода по вязкому снегу, когда они достигли гребня на краю Хардангервидского плато. Буран не утихал.

Измученные, замерзшие, после долгих часов пути они наконец добрались до домика у озера. Проспали с полудня до утра следующего дня: сказывалась усталость и продолжительное нервное напряжение.

На следующий день — 1 марта — решили провести разведку, но снежный буран заставил разведчиков вернуться.

Когда ветер утих, группа тронулась в путь. Шли долго в вечерней мгле. В. домике оставили для радистов сообщение о результатах операции. И снова в путь.

Вскоре отряд разделился. Ренеберг, опять взявший в свои руки командование, благополучно добрался с группой «Стрелки» до Швеции. В полной военной форме они проделали этот путь за две недели. Небольшой отряд шел через горы южной Норвегии, проскользнул по Майоше и затерялся в лесах, которые вывели к шведской границе.

После того как группа Ренеберга ушла, Хаукелид и Келструп простились с Паулсоном, который должен был пробиться в Осло. Паулсону удалось преодолеть этот путь без особого труда. Добравшись до Цвальда, он решил отдохнуть в пансионате. Снял там номер, но не успел лечь, как в дверь постучали. Это был работник деревенской управы:

— Прошу предъявить удостоверение личности. Таков приказ после взрыва в «Норск-Гидро».

Паулсон решил стрелять, если возникнет опасность.

— Благодарю, все в порядке, — вернул ему документы пришедший.

Хаукелид и Келструп приняли решение перебраться через Хардангервидское плато в домик недалеко от озера Лангеше. На второй день добрались до Скарбы, где действовали два радиста из их группы.

Выяснилось, что записку, оставленную для них, радисты не нашли и сообщение об успехе операции не передали. После праздничного ужина в честь встречи Эйнар Скиннарланд подошел к передатчику и послал шифрованную телеграмму: «Оборудование для концентрации тяжелой воды в Веморке уничтожено полностью. «Стрелки» выехали в Швецию. Поздравляем!»

Рано утром Хаукелид и Келструп пошли на запад. С радистами они договорились о месте и дате следующей встречи и о тайнике для обмена информацией.

— Почему вы так спешите, Кнут?

— У меня предчувствие, что здесь нам грозит опасность. Думаю, что фашисты скоро будут прочесывать Хардангервидское плато. Надо уходить отсюда.

Дальнейший переход занял двое суток. На лыжах они пересекли район Винье и добрались до домика возле озера Лангеше.

…Когда немецкая охрана завода «Норск-Гидро» в Веморке поняла, что диверсия достигла цели, началась паника. В боевую готовность были приведены все войска Рьюканского сектора. В Рьюкан прибыли дополнительные воинские части и подразделения жандармерии.

В 10 час. утра из Осло в Веморк приехал сам имперский комиссар в Норвегии И. Тербовен.

— Немедленно арестуйте десять заложников из местного населения, приказал он. — И чтобы через 30 мин. все они под охраной были доставлены сюда.

— Я прикажу всех расстрелять… и в первую очередь вас, если преступники не будут пойманы, — с перекошенным от бешенства лицом Тербовен посмотрел в глаза Рьюканского старосты, который вместе с 10 другими норвежцами, работавшими в «Норск-Гидро», ожидал во дворе завода своей участи.

Вслед за Тербовеном на завод приехал генерал фон Фалькенхорст, главнокомандующий немецкими сухопутными войсками в Норвегии. Его сопровождал местный уполномоченный службы безопасности М. Таллер.

Тщательный допрос всех рабочих, находившихся в момент взрыва на территории завода, не прибавил никаких новых подробностей, которые облегчили бы поиски диверсантов.

Фалькелхорст решил лично осмотреть место взрыва. Тербовен уже был там:

— Чисто военная акция, господин рейхскомиссар. Это одна из лучших диверсионных операций, которые я когда-либо видел. Думаю, что осуществлять ответные акции против гражданского населения было бы нам во вред.

Фалькенхорст помолчал, а затем, изобразив па лице подобие хитрой усмешки, добавил:

— Но зато проведем тщательные поиски диверсантов наверху. Я имею в виду Хардангервидское плато. Видимо, там действуют значительные силы.

— Я передам в ваше распоряжение отряд СС и отряд полиции, господин генерал. Буду лично участвовать в операции. Пока же немедленно отдаю приказ о том, что местному населению запрещается покидать свои места и отлучаться из деревень. Тем самым мы пресечем нежелательные перемещения норвежцев и сделаем невозможным снабжение диверсантов продуктами питания.

Уже на следующий день в Рьюкане были расклеены приказы, запрещавшие выезд из города. Рьюкан перевели на военное положение, установили комендантский час. После 11 час. вечера выходить на улицу запрещалось. На дорогах ввели новые контрольные посты, еще более усилили минные заграждения вокруг электростанции.

Щитами с надписями «Запрещено!» были заставлены все проселки и лесные тропинки. Доски, прибитые к деревьям крест-накрест, как мельничные крылья, останавливали всякого, кто случайно сюда попадал.

В Рьюкан были стянуты полицейские отряды численностью до 3 тыс. человек. Была устроена массовая облава, во время которой тщательно обыскивали каждый дом. Но диверсантов обнаружить не удалось.