Абсолютная Власть 3

Глава 17 Битва за поместье: первая ночь

Грохот разорвавшегося над головой снаряда заставил содрогнуться стены усадьбы. Воздух под куполом гудел, звенел и прогибался под ударами, которые обрушивали на нас со всех сторон.

Я стоял на пороге, чувствуя, как земля подрагивает под ногами, и наблюдал за адским представлением, что разворачивалось вокруг.

Небо превратилось в сплошное полотно из огня. Снаряды артиллерии фон Берга с воем пролетали по воздуху и взрывались над куполом. Осколки сыпались бесконечным смертельным дождём. Барьер мерцал, по нему расходились круги, точно на воде от брошенного камня. От этого не было реального урона, но непрекращающийся грохот, ослепляющие вспышки и сама мощь ударов давили на психику, сея сомнения и страх среди тех, кто впервые оказался в такой мясорубке.

Но это было лишь фоном, аккомпанементом к главной симфонии разрушения. Войска Муратова, расставленные по всему периметру, открыли массированный огонь из боевых артефактов.

Багровые лучи, лиловые сгустки и чёрные волны, ядовито-зелёные, шипящие потоки кислоты — всё это слилось в единый смертоносный шквал.

Я обратил внимание, что основная мощь удара сконцентрирована на южном направлении. Несколько десятков артефактов ударили одновременно, и купол в том месте прогнулся внутрь, на мгновение став почти матовым. От земли к нему потянулись тонкие, чёрные щупальца — бойцы Муратова применяли запрещённые артефакты с элементом Порчи, пытаясь не сокрушить защиту грубой силой, а разъесть её, отравить саму её магическую структуру.

Купол держался. Он звенел от напряжения, дрожал, но не ломался.

В моей голове прозвучал голос Очага. Как всегда, лишённый эмоций, но в этот раз в нём был намёк на праведную ярость:

«Владимир. Я могу ответить. Дай команду. Я обрушу на них всю свою мощь!»

Я покачал головой, не отрывая взгляда от бушующей за пределами купола бури.

«Нет. Держи оборону. Рано ещё показывать наши козыри. Пусть тратят силы», — ответил я.

Рядом со мной, сжимая и разжимая свою новую стальную руку, стоял Михаил. Его лицо было искажено оскалом, в котором смешались ярость и предвкушение.

— Долго мы будем терпеть эту канонаду? Хочется поучаствовать! — прокричал он, перекрывая грохот.

— До тех пор, пока не поймём их замысел, — отозвался я. — Отправляйся на восточный фланг. Следуем плану.

— Ладно! — он хлопнул меня по плечу и побежал к конюшне.

Я обернулся к Кате, которая стояла в дверях, белая как полотно, но с непоколебимой решимостью в глазах.

— Оставайся с Очагом. Если ему станет тяжело, подпитывай.

Она лишь кивнула и скрылась в полумраке холла.

— Никита! — крикнул я. — Со мной, в штаб!

Командир дружины был удивительно спокоен, и, как всегда, безупречно одет.

— Так точно, — кивнул он.

Мы быстрым шагом двинулись в сторону казармы, где в подвале был оборудован командный пункт. Над нашими головами продолжали рваться снаряды, осыпая купол искрами и грохотом.

В подвале казармы царила напряжённая тишина, особо впечатляющая после оглушительного ада снаружи. В центре комнаты, на большом столе, лежала карта поместья и его окрестностей.

Но самое интересное происходило у стен, где сидело несколько солдат из Одинокой дружины. Их глаза были закрыты, а их сознание, слитое с воронами, парило высоко в небе, наблюдая за полем боя с высоты птичьего полёта.

Моргун был среди них. Он сидел прямо, зажмурив единственный глаз. Вдруг его тело дёрнулось.

— Движение на юге! — его голос прозвучал хрипло и отрешённо, будто долетая из другого мира. — Пехота… одна… нет, две роты! Идут на прорыв.

Никита подошёл к столу, упёрся в него руками.

— Отвлекающий манёвр, — тут же заключил он, бросив на меня взгляд. — Слишком очевидно. Муратов отправил своих людей на убой.

— Это именно то, чего мы ждали, — кивнул я.

Альянс проверял нас на прочность, искал слабое место. А эти две роты бросили на смерть лишь затем, чтобы отвлечь нас.

— Ответный огонь! — скомандовал Добрынин. — Первая и вторая линии! Арбалетчики и лучемёты. Бить залпами. Следуем плану!

— Есть! — ответил его адъютант и бегом выскочил на улицу, чтобы передать приказ.

Я вышел из штаба обратно на улицу. Взобрался на невысокую насыпь у казармы и глянул на южную стену.

Это было зрелище устрашающей красоты. Ночь на мгновение превратилась в день. Десятки магических болтов, оставляя в воздухе разноцветные шлейфы, прошили строй наступающих. Вслед за ними ударили лучи сконцентрированной энергии — они прожигали людей насквозь, невзирая на их доспехи и защитные амулеты.

Атака захлебнулась, даже не успев начаться. От двух рот осталось лишь несколько обезумевших от ужаса людей, метавшихся по полю перед куполом. Те, кто успел подойти слишком близко, рухнули без сознания под давлением Очага.

Но у меня не было времени радоваться. Лёгкая победа лишь подтвердила мои опасения. Это был размен. Муратов и фон Берг готовы были положить несколько десятков солдат, лишь бы отвлечь наше внимание.

Следом на юге выдвинулись ещё солдаты — они активировали сферогенераторы и дали залп магическими стрелами из луков. Всем видом старались показать, что собираются продолжить давление.

Но настоящая цель врагов была в другом месте.

Я спрыгнул с насыпи и побежал к конюшне, где дежурный уже держал под уздцы моего скакуна.

Вихрем пронесясь через ночные земли, я прискакал на северный фланг. Здесь было тише — артобстрел продолжался, но концентрация артефактного огня была меньше. Однако именно здесь, как я и предполагал, была настоящая угроза.

Меня уже ждал отряд наших солдат — два десятка человек под руководством Трояка. Лысый здоровяк, вооружённый двуручным молотом, выглядел как настоящий богатырь из древних легенд. Увидев меня, он указал своим квадратным подбородком в сторону зарослей кустарника.

— Там, ваше благородие. Пока всё тихо.

Я спрыгнул с коня. Именно здесь находился один из тайных подземных ходов, ведущих в подземные галереи вокруг усадьбы. Пока шло прекращение огня и враги не имели доступа к своим подземельям, мы прорыли несколько ходов.

Был шанс, что альянс попытается воспользоваться этим путём. Купол Очага простирается и под землёй, но там есть шанс заложить особо мощные магические бомбы или применить что-то ещё.

Но у нас был ответный план.

В этот момент грохот обстрела достиг нового пика. Маги Муратова сосредоточили свои силы. Воздух затрепетал, и на наш барьер обрушился огненный шторм невиданной мощи. Сплошной поток пламени бил в одну точку с рёвом обозлённого дракона. Свет стал таким ярким, что пришлось зажмуриться. Купол под ударом прогнулся так, что я на мгновение подумал, вот-вот, и он лопнет. Но он выдержал.

— За мной, — приказал я.

Вокруг продолжали греметь взрывы, земля содрогалась, а здесь, у чёрного провала в земле, пахло решающей схваткой.

Отряд Трояка, как тени, последовал за мной. Свет снаружи и грохот битвы остались позади, поглощённые мраком и зловещей тишиной старой галереи.

Штаб Градовых

В то же время

Никита стоял, упёршись ладонями в края большого стола, и внимательно смотрел на карту. Выслушивая одно донесение за другим, внутренним взором он видел, как всё происходит снаружи. Карта будто оживала перед ним — мечущиеся точки солдат, вспышки артефактов, купол над поместьем…

— Артефактный огонь не стихает! Бьют со всех сторон, концентрация на севере и западе!

— Огненный шторм снова нарастает на северном секторе!

Никита кивал, его мозг автоматически обрабатывал информацию, выстраивая картину боя. Враги не оставляли попыток пробить купол, методично, как молотом, долбя по нему всей своей мощью. Но это было ещё полбеды.

Новый гонец, запыхавшийся, ввалился в помещение, едва держась на ногах.

— Воевода! Пехота Муратова подбирается ближе под прикрытием огня! Тащат что-то тяжёлое, на повозках, под маскировочными сетками. Пытаются подвести к самым границам купола!

— Магические бомбарды, — тихо произнёс он. — Как и докладывала разведка. Это особые орудия, с большим калибром. Есть риск пробития купола. Всех воронов в воздух!

Он выпрямился. Нужно было действовать, и действовать точечно, жёстко и эффективно. Его пальцы потянулись к нагрудному карману кителя, где лежало несколько артефактов, ждущих своего часа.

На ладони у Никиты оказался череп ворона. Поверхность кости была покрыта тончайшей паутиной магических символов, созданных Владимиром.

Никита сжал череп в кулаке, закрыл глаза, мысленно призывая птицу. Воздух вокруг его руки затрепетал. Череп подлетел, и вокруг него материализовался ворон.

Добрынин связал своё сознание с ним, как учил барон, и выпустил на улицу. Следом устремились и другие вороны, которых призвали солдаты.

Глазами ворона Никита видел всё: ослепляющие вспышки разрывов, клубы дыма, суетящиеся внизу фигурки людей.

На северо-западе, у кромки леса, под прикрытием плотного артефактного огня, суетились расчёты. Солдаты Муратова снимали с повозок огромные, массивные конструкции из тёмного металла, испещрённые рунами.

Магические бомбарды. Их стволы, толще человеческого тела, наводились на купол. Рядом копошились маги, готовя мощнейший залп.

Нашёл…

— Бей! — скомандовал Никита, и его голос раздался одновременно и в подвале казармы, и из клюва ворона.

Птица спикировала, будто камень. Его тело засияло. Ворон нёсся прямо на одну из бомбард. В последнее мгновение его перья вспыхнули ослепительно ярко.

Раздался оглушительный хлопок. Взрыв магической энергии расцвёл прямо под бомбардой. Ствол раскололся, и стоящих вокруг людей разбросало в разные стороны.

Сознание воеводы вернулось в тело. Он крепче опёрся на стол, протёр глаза и приказ:

— Продолжайте. Бейте по офицерам и артефактным расчётам!

Никита призвал нового ворона. Подняв его в небо, он увидел, как боевые птицы пикировали на командиров, на артефакты муратовцев, сея среди них панику и хаос. Атака с севера заметно ослабела, потеряв свою организацию.

Ворон Никиты нёсся над полем боя, над головами орущих солдат, над траншеями. Надо было продолжать следовать плану. Его новая цель была теперь в тылу. Там, где должны были стоять войска фон Берга. Те, чьё оружие подавляла магия, и кто поэтому держался подальше от битвы, ведя огонь издалека.

Он пролетел над тем самым леском, где раньше тренировалась технорота Градовых. Как и ожидалось, место было пустым, если не считать бойцов Муратова. Они пришли, надеясь захватить технороту врасплох, ведь они знали об этом месте.

Но солдат Градовых там уже не было.

Ворон рванул чуть западнее. И там, в искусно сооружённых укрытиях, под маскировочными сетками, сливавшимися с местностью, он их увидел. Блеск стальных пушек, знакомые очертания грузовиков, фигуры в защитных комбинезонах. Его ребята. Они ждали на новых, запасных позициях, которые Владимир приказал оборудовать.

Добрынин посадил ворона рядом с капитаном и немедленно отдал приказ:

— Капитан, запишите координаты позиций артиллерии фон Берга. Немедленно открыть огонь из всех стволов, после этого — срочно сменить позицию согласно плану. Пехоту — в атаку!

— Есть, — коротко ответил командир технороты.

Вскоре грянул залп. Сухой, оглушительный грохот обычной, но оттого не менее смертоносной стали. Снаряды технороты понеслись через поле боя, через головы сражающихся, точно в тыл врага.

Никита развернул своего ворона и помчался вслед за снарядами. Он видел, как они обрушились на аккуратные позиции артиллерии фон Берга. Там, в относительном тылу, царила почти спокойная атмосфера — расчёты у орудий, штабисты у палаток, сложенные штабелями ящики со снарядами.

Всё это исчезло в серии огненных вспышек. Взрывы рвали людей и технику на части, поднимали в воздух обломки пушек, поджигали машины с боеприпасами. Хаос и паника мгновенно сменили собой порядок.

И прежде чем опомнившийся противник смог понять, откуда бьют, со стороны леса, подняв тучи грязи, вылетели грузовики. Солдаты Градовых, цепляясь за борта, стоя на подножках, вели на ходу огонь из автоматов по обезумевшим солдатам фон Берга. Они врезались в самую гущу позиций, сея смерть и разрушение. Завязалась беспощадная схватка.

Удовлетворённый результатом, Никита развернул своего ворона обратно, к позициям Муратова. Он нашёл скопление резерва — свежий отряд, готовившийся к броску. Ещё одна пикировка, ещё один ослепляющий взрыв магической энергии, посеявший панику и смятение в рядах врага.

Связь оборвалась. Вернувшись в своё тело, Добрынин покачнулся и был вынужден сесть на стул. Он не был магом, и связывать своё сознание с вороном каждый раз было тяжело.

Никита прикрыл глаза, позволив себе несколько секунд отдыха.

Прикосновение к плечу заставило его вздрогнуть. Он открыл глаза. Перед ним стоял бледный, перепачканный сажей гонец.

— Воевода! — голос гонца срывался от напряжения. — Срочное донесение! На восточном фланге…

Подземные галереи вокруг поместья Градовых

В то же время

Воздух в тоннеле был спёртым и влажным, пахнущим плесенью и глиной. Мы двигались в кромешной тьме, нарушаемой лишь скудным светом кристальных фонарей. Искажённые тени прыгали по земляным стенам, неотрывно следуя за нами.

Я шёл впереди, сжимая рукоять кинжала, чувствуя под пальцами холодную гравировку на металле. За мной тяжёлой уверенной поступью следовал Трояк, а за ним — остальные дружинники, вооружённые короткими, удобными в тесноте саблями и тяжёлыми дубинками.

Грохот битвы доносился до нас приглушённо, словно сквозь толстое одеяло. Это был ровный, непрекращающийся гул, от которого слегка дрожали стены и с потолка сыпались комья земли. Но мы слушали не его. Мы вслушивались в тишину самого тоннеля.

И вскоре услышали то, что ожидали.

Сперва это был просто шорох, едва уловимый, который мог показаться игрой воображения. Но потом к нему добавились приглушённые шаги, металлический лязг, сдержанная ругань. Они были впереди, за поворотом галереи.

Я поднял сжатую в кулак руку, и отряд замер. Фонари погасили. Трояк молча кивнул, его здоровенная лапища сжала рукоять боевого молота. Мы прижались к холодным, влажным стенам, растворяясь в тенях. Моё сердце гулко билось в груди от предвкушения.

Вскоре в конце прохода забрезжил свет. Тусклый, колючий свет кристальных фонарей. И затем показались солдаты Муратова. Человек десять, не больше. Они шли плотной группой и несли на плечах несколько массивных, угловатых ящиков из тёмного дерева, окованных металлом.

На поверхности ящиков мерцали и переливались сложные магические схемы. Муратовцы были настолько поглощены своей ношей и сложностью пути, что не смотрели по сторонам.

Зря.

Я метнул взгляд на Трояка и резко махнул рукой.

Тишину подземелья разорвал наш боевой клич. Мы возникли из темноты, как призраки, и обрушились на врага прежде, чем тот успел понять, что происходит.

Теснота тоннеля превратила бой в хаотичную и кровавую мясорубку. Глухие, кошмарные звуки ударов дубинок по головам, хруст костей, хрипы, предсмертные стоны. Воздух мгновенно наполнился запахом свежей крови.

Я не применял магию. Один неверный сгусток энергии, брошенный в потолок или стену — и тонны земли обрушились бы нам на головы, похоронив и своих, и чужих.

Вместо этого я врезался в самую гущу схватки. Клинок кинжала впивался в тела врагов, и с каждым ударом я чувствовал, как по рукояти в меня вливается чужая жизненная сила. Это был мерзкий, вампирический инструмент, но на войне все средства хороши.

Трояк работал своим молотом, как бог войны. Он не просто бил, он крушил. Каждый его удар был подобен удару тарана. Доспехи трескались и вминались в тела, кости ломались с ужасающим хрустом. Он шёл вперёд, и солдаты Муратова разлетались перед ним, как щепки.

Бой оказался яростным, но коротким. Враги, застигнутые врасплох в узком пространстве, не смогли организовать должного сопротивления. Через несколько минут в галерее лежали только их тела. Тишину нарушало лишь наше тяжёлое дыхание и всё тот же приглушённый гул сверху.

— Потери? — выдохнул я.

— Двое ранены, легко, — отозвался Трояк. — Мы их быстро перевяжем.

Я кивнул и подошёл к ящикам, которые несли муратовцы. Осторожно, кончиком кинжала, отщёлкнул один из замков и приподнял крышку.

Внутри, уложенная в мягкую, тёмную ткань, лежала идеально отполированная сфера из чёрного обсидиана. Внутри неё пульсировало и переливалось багровое сияние. От неё исходила мощная, разрушительная аура.

— Магические бомбы, — констатировал я. — Если бы они сумели поднести их вплотную к куполу, то могли бы и пробить.

Я оглядел галерею. Она уходила в обе стороны, опоясывая, как мы знали, всё поместье. Идеальное место для закладки собственного сюрприза.

— Наши бомбы готовы? — спросил я у Трояка.

Тот, уже перевязав раненого, выпрямился и хлопнул по массивному рюкзаку, висевшему у него за спиной.

— Так точно, ваше благородие. Все четыре штуки.

— Разносим их по тоннелям, и эти тоже, — приказал я. — На максимальное удаление друг от друга. У нас мало времени, действуем!

Здоровяк снял рюкзак и раздал бомбы дружинникам. Мы разделились и быстро двинулись по галерее, разнося смертоносный груз. Наши бомбы были проще, без изысков — просто мощные заряды, начинённые магической силой и связанные с Очагом. Мы установили их в заранее определённых местах.

Через десять минут мы уже выбрались наружу через запасной лаз, расположенный в старом колодце неподалёку от северной стены. Я высунулся первым, жадно глотнув холодного ночного воздуха, пахнущего дымом и гарью. Бой вокруг кипел с прежней силой.

Я отошёл в сторону, давая дорогу другим, и закрыл глаза, мысленно связываясь с Очагом.

«Готово. Взрывай».

Внутри моей головы прозвучало короткое: «Хорошо».

И через мгновение земля встала на дыбы.

Сперва это был глухой, сдавленный стон, идущий из самых недр. Затем последовала серия оглушительных взрывов. Почва под ногами затряслась, как в лихорадке.

Это было зрелище апокалиптического масштаба. Гигантский провал окружил наше поместье, словно чья-то титаническая рука провела черту. Тоннели обрушились, увлекая за собой в пропасть всё, что было сверху. Солдаты Муратова, готовящиеся к штурму неподалёку от купола, с воплями ужаса исчезли в этом хаосе.

Образовался гигантский, дымящийся ров, заполненный обломками и телами. Первая линия противника была буквально стёрта с лица земли.

Я стоял на краю, глядя на это хаотичное месиво, и чувствовал холодное удовлетворение. План сработал.

«Очаг, — мысленно обратился я. — Вот теперь пора атаковать».

Купол засиял ярче, и свет его сделался ярко-голубым. Ледяные снаряды и потоки морозной энергии обрушились на врага.

Обстрел на миг ослаб, а затем вовсе прекратился — солдаты Муратова уже не думали о том, как атаковать, а лишь о том, как спастись.

Из темноты возник конный гонец и бросился ко мне:

— Господин! — на ходу выкрикнул он. — Срочное донесение! На восточном фланге работают призыватели врага. Они создали огромный портал!

Призыватели? Надо же. Я не думал, что у альянса есть сильные маги этой школы. Но, видимо, Муратов где-то их нашёл и до поры до времени держал это в тайне.

— За мной! — скомандовал я гонцу.

Я ускорил своё тело с помощью магии и бросился к восточной стороне. Воздух выл вокруг, разрываемый ледяными снарядами Очага, земля за пределами купола дымилась. Артиллерия больше не стреляла — полагаю, Никита привёл в действие план, и технорота атаковала позиции фон Берга с тыла.

Призыватели врага были довольно далеко от купола. Но портал, который они создали, было прекрасно видно.

Он и правда был огромным. Вращающаяся спираль из тьмы и багровых молний, испускающая волны тёмной энергии.

Наши артефакты били по нему, но залпы как будто угасали, поглощаемые чёрной бездной. Призыватели продолжали своё дело.

Из недр портала раздался звук. Не грохот, не рёв. Это был скрежет разрываемой плоти реальности, смешанный с низким, похожим на землетрясение, рыком.

Из чёрной бездны, начала медленно появляться громадная, покрытая блестящей чёрной чешуёй голова. Огромные, вертикальные зрачки, пылающие серым, мёртвым пламенем. Пасть, усеянная кинжалообразными зубами.

Голова, за ней — могучая шея, когтистые лапы, цепляющиеся за края портала…

Из портала выходил дракон.