Абсолютная власть

- 25 -

— Сначала берешь клюшку, только не правой, а левой рукой. Вот так, как будто с кем-то здороваешься…

— Но я здороваюсь правой!

— А ты представь, что — левой… Взял. Так, сейчас берешь правой рукой, ниже, большой палец — сюда. Вот, теперь бей. И сильно клюшкой не размахивай, это не хоккей тебе.

— Так?

— Да, уже лучше.

— Через каких-то пару лет я научусь правильно держать эту штуку, — засмеялся Андрей и кивнул в сторону двух молодых людей на противоположном краю поля. — Не понимаю, как они, вообще, могут играть при таком ветре?

— В наличии ветра тоже есть своя прелесть, — Ольга взяла клюшку у него из рук и подошла к следующей лунке, — а при игре в гольф учитывается всё. К тому же, разве это ветер?

Несильно размахнувшись, она ударила по мячу.

— Главное для новичка — уловить зависимость силы хвата и полета мяча…

— Слушай, может, после обеда отправимся на экскурсию в Вильмут? Когда ещё доведется там побывать…

— А ты, я вижу, любитель развалин, — усмехнулась Ольга. — Как они тебе ещё не надоели?

— В них есть какая-то потусторонняя эстетика. К тому же, помнишь, что рассказывал Толя?

— Лично я сыта этим по горло. Уж лучше попросить у Гнома катер…

За те трое суток, что они провели на Монте-Сарро, Ольга и Андрей успели узнать почти всё об образе жизни островитян и их нехитром распорядке дня.

Местное население состояло из персонала научно-исследовательского комплекса «Си-Эм-Джи», сотрудников различных технических и вспомогательных служб, а также тех немногочисленных жителей, кто не пожелал покинуть остров после упразднения колонии.

По причине сейсмической опасности многоэтажные здания на Монте-Сарро отсутствовали, а единственным по-настоящему крупным сооружением являлась стометровая башня из полиферрола с логотипом корпорации, которая, словно маяк, гордо возвышалась над побережьем.

Большая часть ученых проживала в «Меридиане», научном городке, выстроенном вокруг института и состоящем из нескольких трехэтажных корпусов, а также множества уютных компактных домиков, образующих улицы. Здесь же располагались администрация комплекса и местный телекоммуникационный центр.

Андрей обратил внимание, что рабочий день в «Меридиане» начинается чуть позже, чем обычно принято, примерно в десять-десять тридцать утра.

В это время улицы наполнялись большим количеством людей, одетых преимущественно в темно-зеленые халаты или такого же цвета комбинезоны — униформу научного сотрудника.

Зато потом городок словно вымирал: безработицы на острове не существовало. Редкие прохожие, как правило, были также одеты в какую-либо «спецовку», являясь электриками, инженерами или охранниками, спешащими по служебным делам.

— Такими темпами мы тут быстро с ума сойдем от безделья, — нарушила молчание Ольга, когда они подошли к своему гостевому домику. — Может, попроситься на работу в институт? Пробирки мыть.

— Ну да, скучновато, — кивнул Андрей, — не то, что в Детройте. Сходи, узнай, сколько платят за пробирки. А я поработаю по призванию — пойду мести улицы.

— Серьезно, может, нам уехать отсюда? Уже начинаю жалеть, что мы послушались совета этой полоумной.

— Уезжать пока рано, — он поднялся на крыльцо и толкнул дверь. — Мы ведь до сих пор так и не «заложили» Голосова.

— Если бы им был нужен Алекс, тебя давно бы уже заставили всё рассказать. Оставь информацию своему Гному, да полетели.

— Куда — полетели?

— Да куда глаза глядят. В Европу, например. У меня есть кое-какие сбережения в «Галифаксе»; до осени хватит, а там, глядишь, ситуация изменится. Свяжешься с банком через адвоката, или что-нибудь ещё придумаем…

Войдя в дом, Ольга приблизилась к камину и опустилась в кресло.

— Хорошо, — она потянулась и посмотрела на Андрея. — Предлагаю самое мудрое решение в нашей ситуации — просто расслабиться и напиться.

— Как вчера? — усмехнулся он.

— Почему бы и нет? В конце концов, я не считаю…

В этот момент в дверь постучались, и вошел Денис, вместо своих обычных джинсов и майки наряженный почему-то в новенькую полицейскую форму.

— Привет, беженцы, — он выглядел озабоченным. — Андрей, я — за тобой, собирайся.

— Что-нибудь случилось?

— Ничего, — Денис прошел к столику и налил себе стакан воды, — просто нужно кое-куда съездить.

— Мне собираться не надо. Всегда готов, хоть на танцы, хоть на похороны.

— Куртку надень. На море прохладно сегодня…

— Вы куда? — удивилась Ольга.

— Да мы ненадолго, — улыбнулся Денис. — Без нас не начинай.

Выходя на крыльцо и закрывая за собой дверь, Андрей услышал, как Ольга нарочито громко вздохнула:

— Когда уже кто-нибудь приедет и за мной?

На фоне десятка небольших прогулочных яхт, стоящих вдоль широкого деревянного причала, белоснежный, внушительных размеров катер выглядел словно круизный лайнер. Собственно, это и был лайнер, только в миниатюре: «Хабб-Атлантис» — комфортабельный скоростной прогулочный катер De Luxe класса.

Пришвартованный на некотором расстоянии от остальных судов, он прибыл, очевидно, совсем недавно: Андрей отлично помнил, что ещё вчера его здесь не было.

Лавируя между вагончиками, в которых жили временные портовые рабочие, пикап Дениса подъехал максимально близко к ограждению и остановился как раз напротив катера. «Helen Jee», — прочитал Андрей надпись на борту.

— Вылезай, приехали.

Покинув автомобиль, они пересекли досчатый причал и, поднявшись по скрипящему трапу, оказалась на нижней палубе «Хелен Джи». Откуда-то из недр катера тотчас возник человек в форме матроса и, кивнув Денису, показал рукой себе за спину.

— Проходите, он ждёт.

Спускаясь по узкой лестнице вслед за Денисом, Андрей почувствовал, как катер слегка покачнулся и ожил, взревел просыпающимися двигателями и мелко завибрировал мощными мотор-компрессорами.

Внизу располагались каюты. Всё освещалось мягким зеленым светом, который лился с потолка, из круглых матовых светильников.

Пройдя по коридору немного вперед, они оказались в крошечном помещении, из которого вела ещё одна дверь с небольшим дисплеем на уровне глаз.

— Теперь не спешим, — остановился Денис. — Металлические предметы, оптика или цифровые носители при себе имеются?

— Так. Ну, разве что ключи…

— Выкладывай, — он достал из кармана пакет. — Потом заберешь.

— Мультиконтроль?

— Двойной. Если что — зазвенит, поэтому ничего не забывай.

Андрей послушно отдал зажигалку, ключи, после чего, подумав, вытянул из-за пояса ремень с металлической пряжкой.

— Вроде бы всё.

— Порядок, — кивнул Денис. — Иди, пообщайся. Я буду ждать наверху.

Он нажал под дисплеем несколько кнопок, раздался звуковой сигнал, и дверь каюты медленно отворилась.

Пригнувшись под низкой рамой входного шлюза, Андрей шагнул внутрь и, услышав у себя за спиной металлический щелчок электронного засова, невесело усмехнулся.

Он уже понял, на встречу с кем его привезли.

Просторная каюта со множеством зеркал и стенами, обтянутыми темно-зеленым бархатом, была выдержана в стиле британского ретро: низкий кожанный диван с широкими подлокотниками, несколько удобных стульев вокруг массивного стола, на полу — ковер с ярким экзотическим рисунком.

— Значит, говорите, Сон-Боу, — несмотря на свой уже далеко не юный возраст, когда-то российский, а ныне — канадский мультимиллиардер Артур Гилевич выглядел вполне моложаво. — А ведь когда-то и мне доводилось там бывать…

Чуть тронутые сединой, короткие черные волосы, подтянутая, почти спортивная фигура, тихий вкрадчивый голос и неторопливые движения делали его похожим на священика. Однако, как показалось Андрею, для полноты этого образа хозяину каюты явно не доставало смирения и кротости взгляда.

— Вы знаете, у меня нет ни единой версии, что такое «Прага. Комната 204». Тем не менее, я передам это соответствующему человеку, — Гилевич привстал с дивана и взял в руки стоящий на столе бокал. — Насколько я понимаю, у вас — всё?

— В общем-то, да, — смутился Андрей. — Но меня уверили, что это — ключевая информация.

— Возможно. А теперь, ответьте мне, пожалуйста, на один простой вопрос: что вам помешало сообщить эту информацию моим сотрудникам? Тем более что среди них, как мне сказали, работает ваш друг?

— Дело в том, что…

— Заставив меня встречаться с вами лично, вы фактически шантажировали меня, пользуясь радушием жителей острова и зная о нашем интересе к теме «Суперадо».

Андрей молчал.

— Вам, в любом случае, окажут максимальную помощь и содействие, и я не понимаю, зачем нужно было изображать супершпиона. Ведь я отдам вашу информацию тому же самому человеку, который доставил вас сюда.

— Артур Витальевич, конечно, я признаю, что поступил не совсем тактично, и сейчас искренне прошу прощения, — негромко произнес Андрей, — но уверяю, мною двигало вовсе не желание ощутить собственную значимость и не паранойя.

— Что же тогда?

— Понимаете… Получив шанс встретиться с вами, с человеком, который, вероятно, знает о «преодолевших» больше, чем кто-либо, — Андрей замялся, чувствуя свою крайнюю неловкость, — я не мог удержаться от соблазна попытаться кое-что узнать…

— Вот как? И что вас интересует?

— Даже не знаю, с чего начать… Там, на «Вега де ла Сон-Боу», я видел очень странные картины и ещё более странные скульптуры…

— Ничего не понимаю, — нахмурился Гилевич. — Какие ещё картины?

— Поймите, я вовсе не сумасшедший. Но в последнее время происходят события, которые явно связаны между собой, хотя на первый взгляд между ними нет никакой связи…

Сначала я вижу полотна с изображением горящей планеты и чугунную шестипалую руку в доме весьма умного и влиятельно человека. Затем узнаю, что другие, крайне серьезные ребята собираются взорвать весь мир, якобы ради спасения человечества. Вокруг вроде бы всё хорошо, но чуть ли не каждый встречный твердит о приближающемся Конце Света.

— Вы боитесь Апокалипсиса? — внезапно улыбнулся Артур Витальевич. — Но когда-нибудь он наступит в любом случае, только для каждого в отдельности.

— Когда-нибудь — это когда-нибудь. Но не сегодня, после того, как я смог заработать немного денег и встретить, наконец, человека, который мне по-настоящему интересен. В тридцать с небольшим вовсе не хочется думать ни о Судном Дне, ни о Конце Света.

— Так и не думайте! Мало ли, у кого какие картины…

Гилевич поднялся и подошел к столу, возле которого в плетеном кресле располагался Андрей.

— Голосов — маньяк. Он считает, что он, как и все мы, является не то потомком инопланетян, не то их «опытным изделием». Собирает какие-то манускрипты, артефакты, носится с легендами… Ты называешь его «весьма умным человеком», а он, к примеру, поселил в Сон-Боу сумасшедшего «провидца», который рисует для него свои «видения» и прочую чушь.

— Но при этом…

— Да, я согласен, при этом он сосредоточил в своих руках колоссальные средства, а вокруг него — сплоченный и преданный коллектив действительно незаурядных людей.

Современное общество ненавидит талант и презирает гений, оно отторгает ярких и оригинальных, тех, кто способен на большее, чем ежедневный биологический цикл.

Голосов сумел увлечь за собой и объединить многих выдающихся людей, придать их жизни смысл, а сам стал при этом чрезвычайно влиятельной фигурой. Но, по сути, он — классический властолюбый аферист, циничный и расчетливый преступник, признаю, самой высшей пробы.

— Если вы знали про Сон-Боу, то что вам мешало…?

— Не всё так просто, Андрей Николаевич, — Гилевич достал из стола коробку с сигарами и задумчиво постучал по ней пальцами. — Не желаете, кстати?

— Спасибо, для меня это крепковато…

— Вилла в Сон-Боу вовсе не то место, где живет Алекс. Он лишь бывает там, хотя и довольно часто. К тому же, существует одна деталь, о которой мало кто знает… Впрочем, сейчас это уже не имеет большого значения.

С помощью крошечной «гильотины» он освободил от кончика массивную гаванскую сигару и принялся сосредоточенно её раскуривать. Наконец, ему это удалось, и Гилевич выпустил сизое облако дыма.

— Голосов — фантом, — произнес он, блаженно щурясь. — Пористый гидросиликон, тончайшая пленка — и он уже неузнаваем.

— Вот это да! Честно говоря, не верил, что «фейк-ликос» существует на самом деле… Постойте, но ведь постоянно носить маску, наверное, крайне утомительно?

— Не более чем носить очки. Кроме того, «ликос» скрывает только нижнюю часть лица.

— Которая при опознании является наиболее значимой, — кивнул Андрей. — Да уж, вот кто, действительно, параноик…

— А вы, простите, кто по профессии?

— Фотограф. Точнее, фоторепортер.

— Репортер… Ну, что ж. Идемте, — Гилевич поднялся и направился к металлической винтовой лестнице, сверкающей у противоположной стены. — Подышим свежим воздухом.

Они поднялись наверх и оказались на застекленной мини-палубе, откуда открывался совершенно необыкновенный, захватывающий вид.

Со всех сторон их окружал вечный и бескрайний океан, по которому стремительно и удивительно мягко летел их катер, рассекая изумрудную водную гладь своими белоснежными бортами.

Артур Витальевич потянул за боковой рычаг, и створки гигантского окна поползли в стороны. Прохладный, пахнущий солью морской ветер вместе с мелкими брызгами ворвался внутрь, принося с собой гул двигателей и шум пенящейся воды.

— Как зрелище? — прокричал Гилевич, щурясь от ветра. — Впечатляет?

Андрей энергично закивал.

Какое-то время они молча стояли и, забыв обо всем, рассматривали окружающую их панораму Атлантики, а затем хозяин судна снова взялся за рычаг.

— Сейчас будем разворачиваться, и назад, к Монте-Сарро, — толстое изогнутое стекло поползло обратно, пока между створками не осталась только узкой щели. На палубе опять стало тихо.

— Конец Света, — неожиданно произнес Гилевич, глядя вперед.

— Простите, что?

— Я говорю, Конец Света. Его не надо бояться, он уже наступил.

Посмотрите вокруг, — он повысил голос. — Двадцать миллиардов человек, из которых только пятая часть имеет реальное право на жизнь, собственность и свободу. Все остальные рады любой возможности зарезать ближнего за кусок хлеба и при случае взорвут этот мир, не задумываясь.

Количество ядерных ракет и компакт-боеголовок таково, что можно за минуту сжечь Солнечную систему, а гард-серверы, которые ими управляют, ежедневно фиксируют десятки попыток взлома кодов запуска.

Романской и англо-саксонской цивилизации больше не существует, и не смотрите на Штаты — им тоже недолго осталось. Наступает Новое Средневековье, и уже скоро нас с вами будут показывать в музеях. Дай бог, чтобы не в зоопарках…

— Кто такой Великий Лицемер?

При этих словах Гилевич вздрогнул.

— Зачем? Скажите мне, Андрей, зачем вам знать что-то ещё?

Вы говорите, у вас есть ваша женщина, есть деньги, есть свобода?

Так идите и достойно проживите всё то время, что нам всем осталось! Проживите красиво и не торопясь, в окружении тех, кого любите, среди прекрасной природы и мудрых книг.

И никто, ни я, ни Голосов, ни даже они, — он указал пальцем вверх, — не смогут дать вам большего счастья, чем вы сами способны дать себе. Ну, что вы молчите? Хотите знать точную дату?

— А дети? — тихо спросил Андрей. — Кто даст счастье им?

— Дети… — Гилевич замолчал и, замерев, уставился вдаль. Минуту, другую, он безмолвно вглядывался в горизонт, затем медленно повернулся. — Идемте, я провожу вас.