Адмирал Империи 11 (СИ)

Глава 7

— Это ждет каждого из вас, если не покинете суверенные системы Российской Империи! — в этот момент непонятно было, что страшней — лицо адмирала Самсонова или то, что он держал сейчас в руках, обращаясь по общему каналу видеосвязи к капитанам американских кораблей.

Командующий, стоя на помосте в центе командного отсека «Орискани», заваленного трупами, держал за волосы на вытянутой руке перед собой отрубленную голову несчастного адмирала Торреса. Зрелище это было поистине шокирующим для многих, причем не только для «янки». Наши командиры также сидели перед экранами, завороженные этой сценой, не понимая, как вообще возможно такое. Тем не менее, зрение их не обманывало, русский командующий действительно держал обезображенную голову Теодора Торреса с которой до сих пор капала кровь. Самсонов сам стоял весь в крови, от этого картина казалось еще более жуткой.

— Вы думали, придете в наш сектор, будете убивать наших людей, изгонять мирных колонистов с освоенных планет, а потом, когда дойдете до «Новой Москвы» — продиктуете нам условия позорного мира⁈ — загробным голосом рассмеялся Иван Федорович, смотря прямо на экран и понимая, что все американские коммандеры и офицеры на мостиках наблюдают за ним. — Вы думали, что я прощу вам слезы детей, не дождавшихся своих матерей и отцов с фронта⁈ Ни одной слезинки не прощу! Все вы умрете, умрете страшно поганой смертью, как сдох вот этот человек…

Самсонов кивнул на безжизненное тело вице-адмирала Торреса, лежавшее у него под ногами.

— Все умрете без исключения… А высший офицерский и адмиральский состав ваших флотов мы перебьем самым жестоким способом! Не верите⁈ Вот первый…

Иван Федорович брезгливо бросил голову Теодора Торреса на пол и с силой отпнул ее ногой к стене.

— Так будет с каждым из вас, и случиться это гораздо быстрей, чем вы думаете, — продолжал наш командующий, глаза которого в этом момент горели адским пламенем, а желваки играли на лице, будто жернова. — Единственный шанс для вас сохранить свои жалкие жизни — это как можно быстрей убраться из наших суверенных систем, а после молиться, чтобы мы не пришли за вами!

Вокруг нашего командующего в этом момент находилось несколько десятков «морских» космопехотинцев, которые минуту назад добили последних защитников «Орискани». Слова Самсонова и вид стоящих с винтовками наперевес русских штурмовиков действительно мог впечатлить любого, заставив американцев, наблюдающих эту душераздирающую картину, крепко задуматься над несколькими моментами. В частности, что они здесь делают в этом аду, и как можно победить русских, если их возглавляют сумасшедшие фанатики, как тот, что сейчас стоит перед камерой и угрожает вырезать всех своих врагов до единого…

Речь командующего Черноморским космофлотом произвела эффект разорвавшейся бомбы. Если до появления Самсонова на экране 20-ая «линейная» дивизия Теодора Торреса еще как-то держала строй, пытаясь отбиться от русской эскадры. То после таких жутких кадров нервы некоторых капитанов американских кораблей не выдержали.

Сразу четыре вымпела «янки» стали быстро разворачиваться и покидать «линию», пытаясь поскорей убраться и забыть этот кошмар. Побежали первые, считай что рано или поздно побегут остальные, причем тут неважно готов ты сражаться или нет. Оставаясь неприкрытым с «флангов», даже если ты храбрец, но не глупец, ты вынужден будешь отступать, чтобы сохранить свой корабль.

И 20-ая «линейная» посыпалась, один за другим ее корабли выходили из общего построения не дожидаясь, пока русские дредноуты подойдут на расстояние вытянутого магнитного троса. Никто из американцев не хотел, чтобы с ним повторилась ситуация, какая произошла с «Орискани», захваченным беспощадными русскими варварами. Корабли 20-ой дивизии начали в беспорядке убегать в разные стороны.

Тем не менее, канониры «янки» продолжали вести огонь по нашим вымпелам, бросившимся было за «янки» вдогонку. С обнуленными защитными полями русские дредноуты рисковали при этом получить серьезные повреждения. Поэтому адмирал Самсонов, несмотря на весь свой запал, когда так скажем, сеанс коллективного внушения был завершен и канал связи отключен, быстро пришел в себя, проанализировал поступающую ему информацию и принял разумное решение — прекратить преследование кораблей противника.

На возражения Козицына и Хиляева, желавших продолжать погоню и уже видевших перед собой легкую добычу, Иван Федорович ответил следующее:

— Господа, не уподобляйтесь зеленым лейтенантам, первый раз вступивших в бой и в какой-то момент решивших, что они на коне. Вы разве не видите, что силовые поля на ваших вымпелах приказали долго жить, а у «янки» они активированы практически на всех кораблях. Догнать быстро их не сможем, но как раз во время этой погони в перестрелке лишимся нескольких своих крейсеров. Так стоит ли игра свеч? Тем более что у нас под хвостом маячит дивизия вице-адмирала Ловато, с которой тоже нужно разобраться. Будьте немного разумней!

— Разумней⁈ — недовольно пробурчал себе под нос Василий Иванович Козицын. — И это говорит нам человек, только что отрубивший адмиралу Торресу голову…

Тем не менее, ни Хиляев, ни Козицын, спорить с командующим не стали, понимая, что тот прав и нынешнее состояние кораблей их дивизий действительно не позволяет продолжать бой с противником без серьезных для себя последствий. Поэтому наши остановили наступление и позволили тем самым 20-ой американской дивизии без существенных потерь покинуть сектор сражения. Хотя как без потерь? Потери были и они были очень даже приличные. Во-первых, русским в награду за смелость в виде трофея достался пусть и сильно искуроченный, но тем не менее, на ходу и впоследствии готовый выполнять задания уже в составе Черноморского флота — авианосец «Орискани», причем с более чем сотней истребителей на борту. Это был крайне ценный приз, учитывая то, что у нас в сравнении с американцами чувствовалась постоянная нехватка кораблей такого класса.

Во-вторых, один из дивизионных адмиралов «янки» отправился к праотцам, пусть и по частям и таким варварским способом, но все-таки это тоже можно было записать в актив нашей победы. Адмиралы, способные командовать крупными соединениями кораблей на дороге не валяются и ликвидация каждого такого флотоводца высокого ранга имела значение в любой войне.

Ну, и в-третьих, после обращения нашего командующего и разыгранного им театрального представления, моральный дух экипажей 20-ой американской дивизии был подорван, и подорван очень даже серьезным образом. Это русских не выведешь из равновесия видом отрубленной головы их командира, наши наоборот больше обозлятся и будут драться еще ожесточенней. А вот «янки» совсем по другому воспринимают подобные перформансы. Виды отрубленных голов и дикая жестокость со стороны врага, которой они не ожидали увидеть, действительно очень сильно повлияла на них, прочистив мозги лучше всякого виски…

Так что можно с ответственностью сказать, что в данном противостоянии русский Черноморский космический флот одержал убедительную победу. Однако сектор перехода до конца пока очищен он американцев не был. 20-ая дивизия Торреса, рассеянная по космосу и удирающая '«со всех ног», причем каждый корабль в своем направлении, уже не представляла угрозы нашей эскадре. Чего нельзя было сказать о 10-ой «линейной» вице-адмирала Ловато, корабли которой как раз в этот момент, завершив длительный маневр обхода, наконец, подошли к месту событий.

В дивизии Ловато было всего десять вымпелов у нас более двадцати, но как уже было сказано, абсолютное большинство русских дредноутов первого класса не имели защитных полей. От этого схватка с американцами не сулила ничего хорошего. Мы не могли при таком соотношении сил и характеристик не могли проиграть, более того, обязательно победили бы «янки». Но цена такой победы грозила стать непомерно высокой и потери нашей стороны при столкновении с дивизией Ловато могли составить до половины состава эскадры.

Иван Федорович, как и в случае с преследованием кораблей 20-ой дивизии не горел желанием терять свои корабли, поэтому наш командующий решил выслать навстречу приближающимся американским кораблям единственный шаттл и состава авианосца «Орискани». На это шаттле не было никого, машина шла на автопилоте по направлению к флагману вице-адмирала Ловато, в салоне челнока находился лишь маленький презент для американского командующего…

Адмирал Ловато видел на карте, что произошло в секторе часом ранее и надо сказать отчасти был доволен увиденным. А именно щелчком по носу Торресу от адмирала Самсонова, но вот что 20-ая «линейная» сейчас убегала от русских Леонарду не понравилось. Он то рассчитывал что вступит в сражение когда русские будут втянуты в позиционную артдуэль с канонирами Торреса, но все случилось иначе. Самсонов каким-то чудом опрокинув 20-ую «линейную», в данный момент выстраивал собственные корабли в атакующую «фалангу», похоже, желая продолжения драки.

Ловато еще сомневался, вступать ему в разборки с русскими или нет. Слишком уж манили собой беззащитные дредноуты «раски» с обнуленными энергополями. Тут стреляй не хочу… Но все же Леонард, никогда не отличавшийся храбростью, сомневался в исходе сражения и замер на подходе к русской «фаланге» в миллионе километров. прокручивая в голове различные варианты действий.

В этом момент американскому командующему доложили что к его флагманскому авианосцу '«Саратога» со стороны русских приближается одинокий десантный модуль. Странно, если бы Самсонов решил на нем атаковать дивизию Ловато. Может он заминирован, чтобы подорвать «Саратогу»?

Досмотровая группа прибыла на одинокий челнок и доложила, что тот не заминирован и никого из людей на его борту не обнаружено.

— Да, сэр, людей так скажем, частично нет, — натужно ответил старший досмотровой группы связавшись с мостиком «Саратоги».

— Что ты мелишь, Дорси⁈ — не понял Ловато. — Что значит, «частично»⁈

— Сейчас прибудем на авианосец и я вам покажу, — усмехнулся штурмовик.

После того, как челнок завели в ангар, а Дорси лично в руках принес так сказать презент для Ловато от русского командующего Черноморским флотом, Леонард очень быстро принял окончательное решение, как ему поступить в сложившейся ситуации. Спустя пять минут 10-ая «линейная» дивизия американцев развернулась и по такой же широкой дуге, по какой она прибыла в сектор, стала этот сектор покидать, причем на максимальных скоростях…

Нашим космоморякам можно было выдохнуть. За неполные сутки они одержали над врагом три победы, заставив три дивизии «янки» бежать. Переход «Таврида-Екатеринославская» продолжал оставаться под нашим полным контролем. Однако повреждения, которые получили линейные корабли и крейсера эскадры Самсонова необходимо было в кратчайшие сроки устранить. Сделать это можно было только на верфях центральной планеты системы «Таврида», поэтому Иван Федорович принял решение, не деля эскадру на часть всю ее в полном составе вести в направлении Херсонеса-9…

Двадцать пять шесть кораблей, включая затрофееный «Орискани», выстроились в походную колонну и выставив охранение из эсминцев, поспешили к Херсонесу…

— Ну, и что ты думаешь обо всем увиденном, Василий Иванович? — вице-адмирал Хиляев с борта своего «Ретвизана» связался со своим боевым товарищем с крейсера «Аврора» по локальному зашифрованном каналу связи.

— Думаю, что Фёдорыч, на старости лет повредился умом, — честно признался адмирал Козицын своему другу. Фёдорычем Василий Иванович называл командующего Самсонова. — Такое даже Васильков не вытворял в свое время! Нет я понимаю, у всех нервы, но чтобы отрубать «янки» голову да еще бахвалиться этим!

— Возможно, череда неудач и отступлений заставили нашего главкома действовать так радикально, — предположил Дамир Ринатович.

— Когда была последняя неудача? — пожал плечами Василий Иванович. — В «Тавриде» мы раз за разом бьем американцев и в хвост и в гриву…

— Сутки назад на помощь Грэгу Парсону прибыл 6-ой «ударный» флот, — напомнил своему собеседнику Хиляев. — Это мы «Шваброидного Грэга» водили за нос, а сейчас американцев в системе в три раза больше. Самсонов вероятно догадывается, что нам не выстоять и решил сыграть ва-банк…

— Ох, не знаю, Дамир, — вздохнул Василий Иванович, — как бы по итогу не пришлось бы нам посещать нашего командующего в палате психиатрической клиники…