Адмирал Империи 8 [СИ]

Глава 12

— У нас на «Афине» что-нибудь из оружия осталось или «янки» все повытаскивали? — раздраженный тем, что на линкоре не действовало ни одно орудие, задал я вопрос Жиле.

— Все вычистили, заразы, — выругался кавторанг, осматривая имущество технических отсеков, в надежде, что может быть, американцы временно туда складировали аккумуляторные стержни от пушек. — Вплоть до запасных бронескафандров и винтовок, все забрали… А нет, разведывательные зонды в количестве двадцати двух штук оставили… Только не знаю, причислять их к оружию или нет?

— Так, дай подумать, — я сидел в кресле помощника капитана корабля и неотрывно следил за орбитой Тиры, от которой мы постепенно удалялись, и которая буквально через час другой должна была полностью скрыться с экранов радаров дальнего обнаружения.

Глядя на скопление вражеских кораблей, я ждал, что «янки» и османы, чьи галеры так же находились поблизости от планеты, наконец, придут в себя и пошлют вслед за нами погоню. Я понимаю, почему они не сделали этого сразу. Коммандеры американских кораблей прекрасно знали, что представляет собой «Афина» в открытом артиллерийском бою, поэтому попросту не решились преследовать линкор, боясь сгореть в огне его главного калибра.

Но технические службы космоверфи рано или поздно должны были подсказать им, что на «Афине» на самом деле, напрочь отсутствует какое-либо вооружение. Вот тогда желающих среди «янки» вернуть русский линейный корабль будет, хоть отбавляй. Пока этого не происходило, но я четко видел, как на орбите началась суета и активное маневрирование находящихся там вымпелов. Значит, уже поняли, что нас опасаться нечего и скоро отправятся в погоню…

В свою очередь «Афина» уже достигла порога возможной видимости радаров и дальше у нас с Дрейком и Жилой будут попросту завязаны глаза. Я же хотел продолжать следить за передвижением противника, его численностью и маршрутами следования…

— Как там дела с вражескими «глушилками», раскиданными по системе? — я снова обратился к Аристарху Петровичу.

— Похоже, «янки» считают «Бессарабию» уже своей, поэтому «тумана войны» я практически не наблюдаю, — через минуту ответил тот. — Спорадические локальные «серые» зоны еще присутствуют, но в основном — космос чистый… Это означает, что американцы убрали свои ранее разбросанные по пространству зонды…

— Отлично, тогда, как только подойдем к границе видимости наших сканеров дальнего обнаружения, начинай ставить зонды-разведчики, каждый на расстоянии в два миллиона километров, — приказал я и обернулся к Итану Дрейку:

— Мы будем видеть ваших соотечественников, которые погоняться за нами вслед, по крайней мере, некоторое время, пока нам хватит мощности зондов…

— Это лучше, чем ничего, — кивнул, соглашаясь, адмирал Дрейк.

— Аристарх Петрович, — я снова обратился к кавторангу, — если Карло Мартинес уже покинул судно, отстыковывай его от нас…

— Есть, выполняю…

Магнитные тросы, с помощью которых линкор тянул на себе десантный корабль, были деактивированы, и БДК начал заметно отставать от набирающей ход «Афины». Затем, на нем включился автопилот, новый маршрут которому ввел перед отбытием Карлито, и судно, изменив направление, медленно пошло в сторону межзвездного перехода на «Новую Сербию». Так мы начинали игру по запутыванию следов нашим противникам.

— Если и не клюнут, то все равно разделяться, чтобы проверить БДК на наличие «раски», — подытожил я. — Аристарх Петрович начинай ставить зонды…

— Первый пошел, — сообщил Жила. — Между тем выходим из зоны видимости. Планетарные стационарные сканеры и палубные радары кораблей противника нас тоже уже не фиксируют…

— Еще двадцать минут хода и меняем направление, — приказал я. — Сейчас надо как можно скорей вернуться к маршрутной линии: планета Тира-7 — «врата» «Бессарабия-Таврида», и догнать, наконец, танкеры Парсона идущие к переходу. Увеличивайте скорость, капитан…

— Есть, выдаю восемнадцать единиц, — прозвучал ответ Аристарха Петровича. — Готовлю силовые установки для включения «форсажа»…

Так, переходя с крейсерской скорости на ускорение и наоборот, мы провели несколько долгих часов в темноте космоса. Ни одного даже самого маленького суденышка не попалось нам по пути следования, чему я на самом деле был очень рад. Оставаясь невидимым для врага у нас было больше шансов выжить. Заметьте, я пока даже не говорю слова «победить», ибо на абсолютно безоружном корабле, пусть даже таком скоростном и защищенном, как «Афина», осуществить это становилось невероятно сложным делом…

Итан Дрейк, по моему настоянию, проследовал в медблок, где старика тут же после обследование томографом уложили снова в регенерирующую капсулу. Я же оставив Аристарха Петровича и нескольких дежурных операторов контролировать ситуацию, прошел в кают-компанию, где меня уже заждались мои старинные друзья.

— Ну, рассказывайте, как вы поживали все это время? — спросил я, улыбаясь и вновь обнимая моих дорогих подполковников. — Смотрю, вы по-прежнему все делаете вместе и одновременно. Даже звание одни и те же… Как вам это удается?

— Только ты один отщепенец, вон уже опередил нас и адмиралом стал, — засмеялась Вася Зайцева, целуя меня в щеку.

— Это ли не догазывает, что вы меня, все то время, когда мы были вместе, тянули назад, — отшутился я.

— Ну, извини…

— Смотрю, вы не стали изменять нашему отделению истребительной авиации Нахимовского Училища и продолжили служить палубниками, — я еще раз посмотрел на гвардейские георгиевские нашивки летчиков-истребителей на кителях своих друзей. — Что ж, действительно лишь я «отщепенец», променявший голубой летный комбинезон на черный мундир космоморяка…

— Ладно, не кори себя, Санек, во флоте тоже неплохо, — пошутил Коля Быков.

— Тем более, как мы знаем, ты достойно показываешь себя на протяжении долгих лет службы, — похлопал меня по плечу Вэл Кобрин-Заруцкий.

— Не хотите ли сказать, что все, то время, что мы не виделись, вы следили за моей так называемой карьерой? — рассмеялся я, посчитав слова Вэла не более чем комплиментом в мою сторону.

— Не просто следили, но и гордились тобой, Сашка, — кивнула на это Василиса. — Ты крайне достойно проявлял себя и в Польскую кампанию, когда захватывали Венден, и в крайнюю Русско-османскую войну, в частности в Адрианопольской битве. Да и сейчас мы уже наслышаны о твоих новых подвигах…

— Я если честно в шоке, и не знаю что ответить, — мне стало так приятно, что ребята действительно не шутили и оказывается, следили за моими приключениями, и одновременно стало стыдно, что я не делал того же самого, ничего не зная о судьбе этих троих близких мне людей.

— Особо нечего говорить, — между тем пожал плечами Коля Быков, отвечая на мой изначальный вопрос. — Обычная служба, сначала в гарнизоне крепости «Орешек», потом на кораблях Балтийского космического флота, а уже в конце и на дредноутах Гвардейской Императорской эскадры… Все как обычно, годы идут, служба идет — звезды на погонах становятся больше по размеру…

Признаюсь, мне так хорошо сейчас стало в кругу своих былых товарищей, с которыми я только начинал службу и которые на самом деле были моими первыми настоящими друзьями, что слезы навернулись на лице сами собой. Какие светлые и яркие воспоминания остались у меня о годах учебы в Нахимовском Училище на Новой Москве-3! Столько незабываемых моментов, приключений и даже опасностей происходило с нами тогда! Мы влюблялись, мы сражались на поединках, отстаивая свою честь и добрые имена наших возлюбленных, мы горели, терзались и по-настоящему жили. Вроде бы мне не так много лет — всего-то тридцать с небольшим, но в данный момент я чувствовал себя древним стариком…

Обязательно как-нибудь расскажу вам о всех тех событиях, что происходили с нашей четверкой на столичной планете…

— Ладно, вы неразлучная троица служите вместе, звания получаете одновременно, — улыбнулся я.

— Нет-нет, не надо грязи, — запротестовал Вэл, перебивая меня. — Звание подполковника лично я, получил первым… Поэтому, осторожней.

— Ой, на пару месяцев опередил, уже ходит важный как павлин, — махнула на него рукой, Василиса. — И только лишь потому, что в свое время подсуетился и завел нужные знакомства…

— Неправда, Алекс, — Кобрин-Заруцкий даже не смотрел на своих товарищей, а общался только со мной, — это поклеп моих менее удачливых и менее профессиональных друзей… Никаких знакомств я не заводил!

— А как же кружок близких людей на корабле у великого князя Артемия Константиновича, а? — тут же напомнила Вэлу, Зайцева. — Скажи еще, что не посещал данные закрытые мероприятия?

— Ложь, ложь и провокация! — воскликнул Кобрин-Заруцкий, заметно краснея.

— Так значит, вы ведете знакомство с особами царственных кровей? — рассмеялся я. — Единственное, если честно, я бы не советовал общаться именно с князем Артемием…

— Мы с Быковым не причем, это делает лишь один Заруцкий, — Василиса кивнула на Вэла. — Что же касаемо царственных особ, то все трое из нас знакомы лишь с Таисией Константиновной Романовой, чей авторитет и уважение, по-моему, никогда не ставились под вопрос…

— Вот это да! — в очередной раз удивился я. — Вы и Тасю знаете, а она мне ничего о вас не рассказывала…

— Прости, «Тасю»⁈ — открыли рты все трое. — У вас с великой княжной настолько тесные отношения⁈

— Погорим об этом позже, — я был рад, что мой идентификационный браслет завибрировал вызовом. — Что там, Аристарх Петрович?

— Господин адмирал, на радарах группа кораблей, среди которых — четыре топливозаправщика, — сообщал с мостика кавторанг Жила. — Мы, наконец-то, их догнали, Александр Иванович…