Адвокат вольного города 5

Глава 6

Так, надо резко выводить ситуацию из внезапно возникшего пике, ещё не хватало мне Чена обидеть.

— Ты о чём вообще? Я тут не выговор тебе по работе объявляю, а просто твоей личной жизнью интересуюсь, не более того, — сделал участливое лицо, поднял брови. — Да я за тебя горой, если хочешь знать. Без тебя работа с документацией по прииску рухнет, так что ты даже не думай. Танлу-Же твоей работой доволен.

— Это хорошо, — заметно повеселел он. — Эта работа многое мне дала, и я стал важным человеком в общине. Зарплата опять-таки, одежда. Пусть старики и качают головой, но молодежи нравится европейское платье. Теперь девушки знакомятся, глазки строят.

— А до этого?

— А до этого нравился только одной.

— Как её зовут? Если не секрет.

— Чуть-хуа, — протянул он.

Меня не интересовало собственно имя, куда как важнее тон, которым он это имя произносил.

— А она тебе?

— Тоже, — у него сделалось чуть мечтательное выражение лица, но он быстро пришёл в обычное состояние уверенного и молодцеватого Чена.

— Ну, не мне тебе давать советы, конечно. Но ты цени ту, кто к тебе тянулся до того, как у тебя появилось бабло. Это как бы сказать… Показатель.

— Показатель чего?

— Отношения. Безотносительно фактора дохода. Человек ведь существо многогранное. Это внешность и имя, происхождение, доход, это его юмор, интеллект, надёжность, верность, рост, в конце концов. Ну и секс.

— С этим нет проблем, китайцы — лучшие любовники в мире. Знаешь, сколько детей мы рождаем в любви и страсти? Мы — самая многочисленная семья народов.

— Тут не поспоришь. Сменим тему. Я же говорю, не мне давать советы. У меня у самого вообще девушки нет.

— Ну да, как же, — усмехнулся наблюдательный китаец. — Ты совершенно точно нравишься Пенелопе Романовне Кукушкиной. Скорее всего, нравишься той прокурорше, Колонковой. Обе они из дворянских родов, твои родители наверняка будут довольны, дадут согласие, благословение.

— Мне нахрен не нужно их благословение. И слово-то какое, прокурорша. Тьфу, звучит, как ведьма из леса. Ты её видел?

— Да, конечно. И она симпатичная, — кивнул всегда внимательный к деталям Чен.

— А я ей… им… Как думаешь? Симпатичен?

— Аркадий, — как и его соплеменники, он крайне редко называл моё имя верно, без разрыва и почти всегда это был показатель того, что говорит эмоционально. — Ты вообще девушкам нравишься.

— Всё-то ты про меня знаешь. С чего бы я был им привлекателен? Всё время по судам, бандиты за мной охотятся, проблемы у меня. Думаешь, нравлюсь из-за костюма?

— Не знаю, — недоумённо пожав плечами, он стал деловито собирать подписанные документы. — Вот не знаю я, что у девушек на уме. Говорят одно, имеют в виду другое, делают третье. А по глазам, там чувства у них сложные, как танец тысячи птиц в небе, причем птиц разных видов и пород.

— Нифига ты загнул! Прямо, поэт.

— А я стихи иногда пишу. Может и правда, поэт.

— Красава, уважаю. Почитаешь?

— Нет, — категорически отрезал он. — Они на китайском. И они про любовь. В общем, простите меня, господин…

— Давай без этого, не хочешь читать стихи, не надо. Я без обид, всё понимаю, стихи — это личное. Это не текст искового заявления на проверку.

— Ну да, — он ставил печати и проверял, не пропустил ли я где-то подпись, потом в каком-то известном только ему порядке разложил документы по разным секциям портфеля. — Как твоё здоровье? Сестра интересуется.

При упоминании о его сестре я непроизвольно дёрнулся, рёбра тут предостерегающе стрельнули болью.

— Нормально всё. Кстати, об этом… Тебе не кажется странным, что Танлу-Же поставил твою сестру защищать меня от опасностей? Ну, какой из неё телохранитель?

— Она достойный член моей семьи, — с лёгкой обидой возразил Чен. — И у неё синий пояс. К тому же, тебя же больше никто не пытается убить. То есть, твоя охрана — это теперь всё больше формальность и дань уважения.

— Как скажешь.

Не стал приоткрывать ему карты по поводу недавнего покушения на меня. Вообще ситуация, когда про меня никто ничего не знает до конца, меня вполне устраивала. Но и разрешать моей «формальной» телохранительнице закрывать меня от пуль не собирался, у меня для таких целей есть бронежилет. Хуже, если в голову засадят.

— Для неё это, скорее, показатель доверия от руководства общины, высокая честь и возможность построить карьеру, — продолжал мысль Чен. — Знаешь, как сложно построить карьеру девушке, тем более в традиционном обществе? Где роль девушки — это постель, приготовление пищи и угождение мужу, которого, к тому же, ей выбирают родители.

— Ей тоже выбрали?

— Да, что мы, хуже других? Но, пока она работает на общину, родители её не трогают по поводу свадьбы. Хотя, с другой стороны, уже возраст. Так и старой девой может остаться. Позор для семьи.

— А что жених? Нравится? Тебе-то он как?

— Я его никогда не видел, он живёт в Гонконге. Его семья владеет четырьмя складами и их сосватали через наш родной город. Большая честь.

— А тебя, надо полагать, тоже сосватали?

— Меня… Вообще-то, да, — его лицо сделалось недовольным. — Но с тех пор мой статус и авторитет настолько выросли, что теперь я сам смогу выбирать себе невесту. И получить согласие родителей уже по моему выбору.

— А так можно?

— Получается, что да.

— А ей, выходит, чтобы самой выбрать жениха, нужно проделать то же самое? В смысле карьерного роста?

— Родители желают нам добра, — уклончиво ответил он. — Ей получить такое решение намного сложнее. У нас принято слушаться старших, но у неё наверняка есть своё мнение по поводу жениха, которого она тоже никогда не видела. Тем более, что свадьба предполагает переезд в Гонконг.

— Далеко.

— Да. И это всё строго между нами, я говорю вещи, о которых не принято рассуждать. Свои и так знают, чужакам знать не положено.

— А ты как общаешься с сестрой?

— У нас сложные отношения. У тебя есть братья и сёстры, Аркад Ий?

— Есть, но я своих видал в гробу. Моя семья — не показатель. Любые отношения будут лучше, чем наши. Получается, ты поддерживаешь сестру?

— Она… Словом, да, поддерживаю.

— То есть, ты не против?

— Нет, Аркад Ий, не против. Ты всегда приносишь пользу тем, кто рядом.

— Ну да, ну да. Правда, иногда пользу я «причиняю» и некоторые при этом умирают, но, как скажешь. Степняки больше не появлялись на Изнанке нашей?

— Три охотника попросились охотиться, но они не друзья Кабыра, просто слышали, что тут не возражают против их присутствия и есть сбыт макров. Мы разрешили, показали степь, где водятся средние монстры. Даже покупаем у них часть их добычи, чтобы наладить контакт. Но это так, не существенно в нашей работе. Мы же начали добычу на новых участках, я писал в отчёте.

— Видел. Ладно, спасибо, что зашёл, что-то меня в сон клонит, пойду, подремлю.

Я проводил его. Голова и правда, немного кружилась.

…

Критически осмотрел свой дом, который всё больше использовал, как предбанник в настоящий дом, на Изнанке. В моём основном жилище, конечно, пока бардак, зато там тепло и кроватка.

Ещё раз окинув взором дом, взял трубку и по памяти набрал номер дома напротив, поста охраны.

— Это ещё раз я. Просто хотел сказать, что ко мне завтра в десять приятель придёт, он слегка разбойного вида, но это не показатель.

— Мы запишем и передадим завтрашней смене.

По тону говорящего было понятно, что, по мнению собеседника, примерно половина моих гостей, родственников и знакомых имеют каторжный вид и весьма «стрёмный». Зато вторая половина — китайцы.

Ну, поспорить с этим трудно, люди меня окружают разные.

Как говорил мой бывший начальник, Погорелов: «Окружающих надо периодически пугать, чтобы не сильно окружали».

Перебрался на Изнанку и для начала осторожно устроился на кровать, чтобы просто прийти в себя. Времени только три часа дня, несмотря на усталость, ложиться спать категорически рано.

Но и сил заниматься стройкой нет.

Запустил электрогенератор, он тут же солидно заурчал и загудел. Включил электрический чайник, который я перетащил из офиса.

Проверил температуру воздуха в пещере и воды в озере.

Однако, в пещере стало чуть теплее, но не сильно, температура поднялась до семнадцати градусов и здорово поддувает. А вот озеро нагрелось уже до двадцати градусов, и эта температура была бы выше, если бы пещера не выстуживалась от сквозняков.

Аккуратно, оберегая рёбра от резких движений, разделся и осторожно ступая по крупному речному песку, в котором попадались островатые камушки, залез в воду.

Вообще-то холодно, не комфортная температура, но в последний раз я купался… когда? В прошлой жизни, лет пять назад ездил в Анапу? Пил пиво, кушал чебурек и обгорел на солнце. И всё. Работа, работа, пустая квартира, бутылка, работа, работа. Если бы не нападение на меня, болячки и алкоголизм меня один чёрт свели бы в могилу.

А вода — это здорово. Озерцо было мелким, в центре я по-прежнему мог стоять с полный рост, уровень воды по подбородок. Но, какие-никакие, а водные процедуры. Другое дело, что продрог меньше, чем за минуту.

Шустро вылез, вытерся и заварил себе чай.

Чай пил так же на кровати, тут теплее всего, со скуки поискал, что бы почитать?

Попался в руки какой-то рукописный блокнот. А, это же личный дневник батлера (что бы это словно не значило) какого-то крутого старого помещика из Москвы.

Откуда он у меня? А, кажется, вспомнил. Купил вместе с сейфом у арбитражного управляющего Орлова.

Так, что тут у нас? Закладки нет, так что открыл приблизительно на середине.

Вообще старый слуга обладал отменным почерком, чувствовалась крепкая школа каллиграфии. И написанное было понятно и даже приятно глазу.

Но красивым почерком он писал вещи рутинные, сколько закупил вина, сколько жалование составило в месяц, отчёт о погоде, записи о планах на ближайшее время его босса, пометки, кто пришёл, кто нет, записи о поездках босса в «ИК». Что такое ИК в блокноте? Ну, маловероятно что это «исправительная колония», тут такое называется каторга и не ставит себе целью исправление, а только наказание и добыча полезных для экономики макров.

Зато были записи, сделанные подрагивающим почерком. И чем более неровный почерк, тем интереснее было содержание.

«Хозяин» автора дневника был человеком вредным, эксцентричным и пьющим, но одиноким, так что и прибухивал, и общался со своим слугой, который служил его роду несколько поколений, и был знаком с детства лучше, чем бывшая жена, чем собственные дети, воспитанные другими слугами, чем друзья и родственники.

Батлер записывал мысли и рассуждения хозяина.

«Босс» был в прошлом человеком образованным, занимался достаточно редким разделом магии, а именно пространственно-картографическими, в том числе вопросами каких-то мутных магических координат и перемещением по Изнанкам.

Среди задач, которые ему в последний момент поставила ИК, было что-то крайне необычное и, как показалось автору дневника — не теоретическое.

Открыл и стал читать.

'- Ты знаешь, батенька, я с самим общался позавчера.

— С кем «самим»?

— Ты дурак, Лазарь? Петр Лексеич, конечно.

— Ого!

— Вот тебе и ого! — барин звучно захрустел огурцом.

— Ну Вы, барин, даёте.

— А ты не перебивай, а то и правда, как дам! Пошто стакан пустой? Филонишь, брат! Так вот, у правителя есть много забот, много задач и интересов. Вот и задал он мне задачу, а под ту задачу дал тайный указ. В руки дал, болван, это документ такой, кумекаешь? Он в бюро лежит. Но только ты не смей его трогать своими руками!

— Да как можно, барин? Я туда никогда не лазаю!

— «Не лазаю»! Пошто стакан пустой? Филонишь. А кто на пошлой неделе в шкафчике бюро всё перерыл?

— Ну, дык, я же счета от винной лавки искал.

— Больше не лазь. Выпорю! О чём это я? Сбил меня с мысли своими счетами дурацкими!

Он вздёрнул палец вверх.

— Задачу мне поставили, такого ещё никто не делал, только мы с Кротовским. Искать путь в Индию.

— Индию? Ту самую? Так её ж англичане прибрали к рукам.

— Нет, тут я не скажу, что ты дурак. Другую Индию.

— А их две, Индии?

— Не перебивай. Путь пролегает через две Изнанки. Но, обычно пространство не пускает в иной мир из иного, но линейные исключения есть, есть. Пошло опять стакан пустой?

Подливаю хозяину и себе на две фаланги.

— Так вот, тут очень сложно рассчитать координаты. И шутка в том, что обычно координаты отсчитываются от нашего мира, называемого Лицо, а для Индии расчёт должен делаться от другого мира, смещённого на не менее, чем четыре слоя, а то, может, и на пять или шесть. И сама по себе Индия находится на первом или втором слое. То есть, это будет боковой ход, своего рода лазейка. И обычно порталы строятся в единственном экземпляре, только на Лицо, но нырять с Изнанки можно. Наши опыты и расчёты не каноничны, но это потому, что академики были слепы и глупы. Понял?

— Нет.

— Не мудрено, ты же болван. Пошто стакан пустой?

— Погодите, барин, сильно не налегайте!

— Ты поучи ещё меня вино пить! Академики — люди теории, а вольные маги средневековья уже совершали туда перемещения. Оттуда и есть слухи про Индию. Посему первым пунктом будет исследование закрытых архивов и записей библиотек. Но всё сам, сам, никому доверять нельзя, всё сам. У меня тайный указ есть от самого императора. Говорил уже? А вот ты и не перебивай, про такое не грех и два раза рассказать.

Хозяин говорил всё реже, делал паузы, моргал, прикрывал глаза, бормотал, лицо его то делалось суровым, то разглаживалось, как в детстве. Он засыпал, так что я бесшумно поднял его ноги, чтобы не отекали, выждал для верности четверть часа, пока он не захрапел и стал прибирать, делая подсчёты по вину'.

…

На этом запись закачивалась. Что-то в этой истории меня здорово заинтересовало. Индия? Индия — часть мира и была зоной интересов Европы по той простой причине, что обладала богатствами специй, тканей и золота. Путь в Индию искал Колумб, завоеванием Индии был озабочен Александр Македонский. Но в современном мире путь в Индию был известен. Трансъевропейская железная дорога, принадлежавшая англичанам и ими же построенная, вела через всю Европу, Турцию, Персию и попадала в Индию. Дневнику было же больше, чем десять-двадцать лет, то есть реалии, в которых он написан, не сильно отличались от текущих.

Тогда о какой Индии идёт речь? Вторая Индия на Изнанке. Получается, это вообще ни в одном месте не Индия, а скорее, кодовое наименование.

Чего ради её искать императору? И нашёл ли он её? Мой жизненный опыт говорил, что по общему правилу надо держаться подальше от высоких государственных интересов, потому что там действуют такие силы, что мою скоромную персону раздавят и фамилии не спросят.

Где Филиновы и где высокие, топовые роды страны? Не-не-не, Девид Блейн. Другое дело, что мотивирует на поиск новых мест и технологий? Два варианта — война и деньги. Колумб искал не ради путешествий самих по себе, его и пославших его людей интересовали финансы. Алчность гнала людей по Аляске в поисках золота. Жажда наживы гнала конкистадоров. Золото, а не абстрактная борьба с ересью. Потому-то северные индейцы оказались особо никому не нужны — они были бедными. А панамериканские нации ацтеков и инков — очень даже нужны, важны и истреблены, а под этим соусом разграблены в ноль.

А нужны ли деньги мне?

Я скептически осмотрел пещеру. Надо бы погасить большую часть фонарей перед сном. И генератор притушить.

Что мне нужно? Я занял достаточно неплохое место в обществе Кустового. Доход, удовлетворяющий мои потребности, есть. Шикарный помпезный дворец мне не нужен. Пещеру оборудовать, это да. От семьи откупаться, тоже надо. Ну, урегулировать с тем чёртом, что меня пытался застрелить. А так — живи, да радуйся, любуйся закатами в остеклённое окно, пей крепкий свежемолотый кофе, общайся с чертовски красивыми девушками. Зачем мне несметные богатства сами по себе?

От этих мыслей меня стало клонить в сон.

Нашёл в себе силы, выключил свет, проверил пистолет под подушкой — я готовился спать на двуспальной кровати под стенами недостроенного домика возле обогревательных батарей. Расстелил постель, намазался дедовским кремом. Там ещё таблетки какие-то были? Не помню, что и когда пить. Глаза слипаются. При глубоком вздохе рёбра кольнуло болью, как лёгким укором, выраженным в болевые ощущения.

Прилёг, с трудом нашёл удобную позу на правом боку, пока никак не пострадавшем в огнестрельных конфликтах.