Адъютанты не умирают

Ночью

— Ты, Аугусто, должен научить меня водить машину, — попросил Хосе.

С утра, как только Фидель ушел на передовые позиции и где-то вдали все чаще стали разрываться выпущенные из «базук» ракеты, Аугусто потерял душевный покой. Он метался из стороны в сторону: то забегал в пещеру к радисту за последними известиями с места боев, то возвращался к своему «джипу», который был в полной боевой готовности. Будто Аугусто ежеминутно ждал и никак не мог дождаться приказа, чтобы немедленно мчаться туда, в долину, где сейчас руководил боем Фидель. Аугусто говорил невпопад, ссорился из-за пустяков.

— Не приставай, компаньеро Хосе, — сумрачно произнес он, чтобы отвязаться от назойливого мальчишки.

— Аугусто, научи!

— Заткнись, компаньеро Хосе!

Но шофер еще не представлял себе, на что способен новый адъютант. Хосе не такой человек, чтобы легко отказаться от задуманного… А в его голове в это утро возник отчаянный план, для исполнения которого нужно было знать, как управлять рулем.

— Я не прошу о многом, ты только покажи, как заводится твой «джип»…

— Не испытывай моего терпения, компаньеро Хосе! — вконец рассердился Аугусто. — Нрав мой никудышный. И самое главное — боюсь своей силы. Ничего так не боюсь, как своей силы.

— И все-таки сделаешь то, о чем я прошу! Мальчик стоял на своем. Он был упрям, как его дед.

— Компаньеро Хосе, послушай: твои ноги еще не доросли до педали, а в руках твоих нет той силы, которая нужна, чтобы вести машину по этим хребтам да по оврагам.

— Ты смеешься, компаньеро Аугусто?

Но шофер снова убежал к радисту.

— Наши продвинулись на два километра, вива! — громко закричал Аугусто еще издали.

А через полчаса, узнав о продвижении вражеских танков, сумрачно задымил сигарой, не отвечая ни на какие вопросы. Конечно, лучше с ним не связываться.

Аугусто сидел хмурый и недоступный, пока его внимание не отвлекли частые артиллерийские залпы; они то приближались, то отдалялись. Наконец Аугусто не выдержал, резко вскочил на ноги.

— И как это Фидель не взял меня с собою! — вскричал он, всей пятерней вцепившись в свою роскошную бороду. — Будь я с ним, ничего бы не случилось! А без меня — не ручаюсь! И никто не может поручиться!

Хосе думал так же. С ним, с адъютантом, Фидель тоже мог спокойно пойти на любые испытания.

Через час от Фиделя пришло новое известие, и Аугусто начал приплясывать, точно во время карнавала:

— Мы захватили высоту 1316! Понимаешь, компаньеро Хосе, не вернули, а захватили! В этом все дело…

Воспользовавшись добрым расположением духа Аугусто, Хосе снова начал осаду:

— Ты, Аугусто, не называй меня больше своим компаньеро!

— Почему же? — насторожился шофер.

— Если бы я был настоящим твоим товарищем, разве ты не научил бы меня водить машину? Мало ли что может случиться в бою! Допусти на минуту, что мы оба несемся на «джипе». Вдруг тебя ранили, что же тогда с нами будет? Со мною, с машиной и, главное, с тобой?

— Не допускаю, чтобы в меня могла попасть пуля.

— А ты представь себе…

— Не представляю!

Немного помолчав, Хосе сказал:

— Ты, Аугусто, пожалуйста, не думай, что мне хочется, чтобы тебя ранили. Это случается само собой, в самое неподходящее время. Мне об этом наш повар компаньеро Клаудио говорил. Он человек бывалый.

— Ты, компаньеро Хосе, хочешь накликать беду?

— Нет, Аугусто. Я только объясняю тебе, как обстоит дело.

Если бы там, на поле боя, Фидель со своими бородачами не отвоевал еще две высоты, не менее важные, то вряд ли Хосе удалось бы сесть за руль. После такой внушительной победы суровый Аугусто сразу подобрел.

— Ну ладно, я тебя кое-чему научу, — сказал он, сдаваясь. — Но не думай, что я учу тебя из страха, что меня ранят, а ты будешь спасать меня на моей же собственной машине. Со мною, компаньеро Хосе, ничего подобного не случится.

Мальчик промолчал. Теперь, когда согласие с таким трудом было получено, он боялся каким-нибудь неуместным словом испортить все дело.

— Садись рядом, — приказал Аугусто. — Сначала, естественно, включаешь мотор… Кстати, рулевой механизм состоит из двойного ролика и из глобоидального червяка…

— Ты не забивай мне голову роликами и червяками, покажи только, как трогаться с места, как рулить, нажимать на скорость, и, конечно, тормозить, — взмолился Хосе.

— Помалкивай, компаньеро Хосе! Всему свой черед… Самое главное для начинающего — это уметь тормозить. На этой машине два тормоза. Рабочий тормоз с гидравлическим приводом от педали — для замедления хода и остановки автомобиля, а ручной рычаг — для удержания автомобиля на месте. Смотри, как это делается…

Вскоре Хосе уже отвоевал себе руль и под неослабным наблюдением Аугусто включил скорость. Первый раз в жизни! Самостоятельно!

…Командующий не возвращался в штаб целых три дня: шел решающий бой. И все это время в тылу маленький адъютант усердно учился искусству вождения машины.

— А ты, оказывается, упорный! — восхищенно восклицал Аугусто, радуясь успехам своего ученика. — Пожалуй, теперь, компаньеро Хосе, тебе можно доверить руль!

Только этого Хосе и ждал. В ту же ночь он решил осуществить свой дерзкий план.

Как обычно, ближе к полуночи Аугусто становился на пост по охране штаба: таково было железное расписание в маленьком гарнизоне.

На этот раз Хосе не проводил своего друга, как делал обычно. Дождавшись, когда он уйдет, Хосе осторожно оглянулся. Тишина. Он опоясал себя патронташем и крадучись стал пробираться из лагеря в сторону противника.

Путь ему знаком. Вот по этому пологому склону маленький адъютант спускался в отряд Антонио накануне наступления.

«Самое главное для начинающего, — вспомнил он науку Аугусто, — это уметь тормозить».

У Хосе был свой план. Он задумал незаметно проползти через ущелье, занимаемое отрядом Антонио, и выйти на большую дорогу, по которой то и дело снуют машины противника. Не может же счастье ему не улыбнуться!

В Черном ущелье Хосе долго лежал, прислушиваясь. Оба склона его занимали бородачи Антонио. Надо проползти черепахой, только в этом случае можно поручиться, что пройдешь мимо зорких часовых.

Мальчик так и сделал: полз и полз, не поднимая головы.

«Кажется, миновал своих, — вздохнул он, оглядываясь. — Ущелье позади.

Теперь на расстоянии какой-нибудь мили впереди открылась дорога. «Вот когда приведу машину из стана врага, Фидель сделает меня своим незаменимым другом, — размечтался Хосе. — Он поверит, что я храбрый. Смелыми все восхищаются. И им доверяют свою дружбу. Не Челия, а я стану самым верным другом Фиделя!»

Хосе крался, стараясь остаться незамеченным. Когда тучи закрывали луну, он делал быстрые броски вперед и все время оглядывался на склон далекой горы, где остался Аугусто. Увести вражескую машину — это мало, важно вернуться на ней в штаб. Иначе какой смысл рисковать собою?..

Внезапно раздался металлический звон: дорога была совсем рядом. Хосе услышал разговор:

— Хватит, Конрадо, на сегодня. — Нет, не хватит, Роландо.

Шоферы чинили машину.

— Остается только заправить машину, и делу конец!

— Брось, Конрадо, — запротестовал второй. — Успеем заправить утром.

Хосе лежал и волновался: «Неужели из-за ленивого Роландо машина останется не заправленной?»

— Ну, залил? — спросил через некоторое время Конрадо, глухо кашляя.

— Успеется!

— Вдруг приказ сниматься?

— Устал…

— Слышишь, Роландо!

— Я уже сплю.

Хосе вспомнил наказы Аугусто: только при нейтральном положении рычага может сработать стартер…

Прошло, вероятно, не меньше часа с тех пор, как два солдата закончили работу и, видимо, уснули. Безмолвная тишина легла на долину. Теперь можно рискнуть!

Крадучись, Хосе сделал шаг, другой, третий… Остановился, оглянулся вокруг и снова кошачьим шагом стал пробираться вперед. Вот уж никогда не думал, как трудно идти бесшумным шагом!

Стой! Остановись, Хосе! Эй ты, компаньеро Хосе, оглянись еще разок! Позади луна, высоченная гора, в утробе которой штаб повстанцев, и лунные тени: от королевской пальмы, от бесконечных камней, больших и малых.

Мальчик был уже возле машины, а через секунду — за рулем. Только бы сработал стартер!.. В темноте Хосе стал лихорадочно шарить руками… В это мгновение кто-то стиснул его руки.

— Стой, сеньор, не торопись!

Хосе оказался между двумя здоровенными солдатами.

— Кто ты такой?

Хосе промолчал.

— Куда решил увести машину?

Что же можно ответить на этот вопрос?

— Конрадо, веди его в штаб.

У Хосе голова шла кругом: как держать себя в плену? Ясно одно: в плену надо молчать.

Его привели в рощу. Там горел костер. Возле костра мальчик вдруг увидел Антонио, великана, командира отряда.

— Ба! — сказал Антонио. — Как ты, Хосе, оказался тут?

Хосе не успел ответить. За него ответил Конрадо:

— Этот мальчишка пытался выкрасть нашу трофейную машину.

— Ба! — удивился великан Антонио. — Зачем тебе, Хосе, понадобилась машина?

Мальчик растерялся пуще прежнего.

В самом деле, что же получается? Неужели он пытался увести машину у своих же?

— Я хотел достать трофейную машину для Фиделя, — пролепетал Хосе. — Не понимаю, как же вы оказались на этой дороге? Вы же стояли в Черном ущелье.

— Ха! — усмехнулся великан Антонио. — Повстанцы ведут подвижный образ жизни. Неужели ты об этом не подумал?

— Я все время был в тылу. И я не знал, что вы так далеко продвинулись.

Антонио почесал затылок.

— Пойдем, пусть сам Фидель рассудит тебя, — решил он, наконец, не зная, как ему поступить с маленьким адъютантом командующего.

Великан шагал впереди, Хосе за ним. Они услышали голос командующего издали.

Антонио и Хосе подошли ближе и молча остановились. Когда говорил Фидель, его никто не перебивал, даже Антонио.

— Демократия без хлеба — не демократия, — говорил Фидель. — Демократия без книг и без учителей — не демократия.

И только тут, воспользовавшись паузой, Антонио доложил о том, как и для чего Хосе задумал увести машину из-под носа повстанцев.

— Это так, Хосе, — спросил Фидель.

— Да, мой командир, — еле слышно ответил мальчик.

— Все, что сказали про тебя, правда?

— Да, мой командир.

Только сейчас Хосе разглядел, что вокруг Фиделя собралось много народу.

— Никто не имеет права оставить штаб без моего или начальника штаба разрешения, — глухо сказал командующий. — Разве я приказывал тебе достать машину? Подумал ли ты о том, что мог без всякой нужды погибнуть? Или попасть в плен?

Наступила тишина, все затаили дыхание.

— Какая судьба постигнет восстание, если каждый будет поступать так, как ему заблагорассудится?

Молчала ночь. И молчал Хосе.

— Какое бы наказание ты, Хосе, придумал мне, если бы я совершил этот проступок?

Не дождавшись ответа, Фидель промолвил:

— Вижу, что ты еще не готов к тому, чтобы служить в моем штабе… Я понимаю, стать повстанцем нелегко. Вот почему я отсылаю тебя в школу. Там воспитают из тебя настоящего солдата революции.

И, обращаясь к людям, Фидель заключил:

— Апостол Хосе Марти учит нас: «Самым счастливым будет тот народ, который лучше всех обучит своих детей, сумеет обогатить их мысль и укажет направление их чувствам».

Хосе еще не знал, что в его стране апостолами называют поэтов. Конечно, только настоящих поэтов.