Агент Галактики

27

Сигнал аварийной тревоги разогнал остатки размышлений, а экипажи привели в состояние боевой готовности со скоростью и точностью, не оставляющей сомнений относительно ее качества. Сигнал тревоги будил в Броне полузабытый инстинкт, натренированный еще на Службе. Он внимательно наблюдал за событиями, находясь на мостике «Энтерпрайза». Сейчас он все больше разбирался в приборах, и оборудовании, необходимых для ведения боя. Обеспокоенный, он считывал показания приборов, которые скорее всего информировал о виде угрозы.

Пока экраны были пусты. Ни один из них не вызывал тревоги.

Ситуация напоминала Брону ту, когда ожидали прилета бомбы, уничтожившей Онарис. Тогда на мостике царила такая же атмосфера беспокойства. Все началось с ожидания и предвидения появления точки, практически невидимой в пространстве, о которой было только известно, что она вырастет и превратится в дьявольское орудие уничтожения, к борьбе с которым никто не был готов.

– Док? Ты здесь?

– Слушаю тебя, Брон.

– Проверьте, почему объявлена тревога. Похоже, что они наткнулись на что-то очень важное.

– Принято. Может быть, ты хочешь, чтобы мы выяснили подробности и только потом переслали в трибунал все документы?

– Не понял. Какие обвинения вы выдвигаете против меня?

– Все твои преступления будут сформулированы в обвинительном акте.

– Жаль, что у меня нет для вас времени!

Док засмеялся: – А конкретнее могу сказать, что ты обвиняешься в утаивании информации, ее фальсификации, манипулировании фондом Службы для финансирования проектов, не утвержденных руководством, не говоря уже о разных жалобах по твоей непосредственной деятельности, о фактах шпионажа, саботажа и измены.

– Для начала хватит и этого. Док, остановитесь. Поскольку я ничего не помню, то не могу поспорить с вами на эту тему. Каково ваше положение в этом деле, мистер Веедер?

– В течение пяти лет я работал над этим планом. Я отдал ему всю энергию и разум. И чего добился? Того, что Ананиас и ты сделали из меня дурака и выкинули из этого проекта.

– Ты не дурак, Док. Я никогда так не считал, поверь мне. Должна быть важная причина для такого расследования, хотя…

– Советую тебе поговорить с Ананиасом, так как Служба возьмется за него.

– Я считаю, что теперь он наверху!

– Политически это так. Но с точки зрения права, прокуратура Службы ведет расследование, касающееся вас обоих. Это дело не смогут замять даже дружки Ананиаса из Генштаба. Я пробовал тебе помочь, но из этого ничего не вышло, им нужны очень убедительные доводы.

– Да… Спасибо за беспокойство. Я мог бы тебе кое-что рассказать, но, извини, не сейчас. Послушай меня внимательно, некоторые ответы находятся прямо Здесь, а один из них должен вот-вот родиться.

К этому времени аппаратура, исследовавшая пространство вокруг корабля и связанная с корабельным компьютером закончила анализ. Ознакомившись с расчетными данными, Брон понял, что тревога были объявлена на основании предвидения Хаоса, точка которого была обнаружена приборами на основании разложенных морщин волн энтропии.

Экраны постепенно покрывались легкой дымкой электронных помех. Брон с сожалением отметил, что группа контроля вооружения не занимается наблюдением за показаниями приборов. Он подумал, что нужно было бы самому пойти и заняться этим, но чья-то рука задержала его и повернула в другую сторону. Перед ним стоял Кана.

– Я знаю, о чем ты думаешь, синкретист, но это у тебя не выйдет. Хаос сообщает, что вражеский корабль прилетит через десять минут. Мы откроем огонь только тогда, когда очень точно определим местоположение врага… правда, это ничего не даст, так как мы уже знаем события Хаоса, которые должны произойти. Для форм Хаоса потеря одного нашего корабля уже исторический факт.

– Но не для меня! – воскликнул Брон. – Сейчас вы получите координаты их корабля в трех измерениях плюс временная поправка. Этого достаточно, чтобы уничтожить врага.

– Конечно, мы можем попробовать, – кивнул Кана, – но ты не понимаешь самого главного. Мы уже знаем, что наше оружие бессильно, так как Хаос не может лгать. Нельзя изменить будущее событие, которое уже записано на матрице Вселенной.

– Почему?

– Потому что изменение неизменности – это противоречие. Мы определенно проиграли, еще не приняв боя. Как можно выиграть сражение, которое история уже зарегистрирована как проигранное?

– Я тебя понимаю, но твой аргумент нельзя принять разумом. Правда, я не знаю, как можно распутать этот узел, но это проблема Хаоса, а не моя.

Кана уставился на Брона пронизывающим взглядом. Потом повернулся и отдал приказ вахтенному офицеру:

– Главному оружейнику уступить место синкретисту. Этот бой поведет он. Выполнять его приказы, как мои.

Брону не нужно было повторять два раза. Вдохновленный своей интуицией, которая дополнена многолетние тренировки в Службе, он мгновенно включился в операцию, передавая группе контроля вооружения данные по Хаосу. Потом он повернулся к Кане.

– Готов присягнуть, что у вас команда Хаоса, которая программирует компьютер. Я должен поговорить с ними.

Кана сделал рукой знак, и один их техников подал Брону наушники.

– Команда Хаоса на линии, сэр.

– Отлично. Поправьте меня, если я ошибусь, но мы приближаемся к равнодействующей Хаоса, которая указывает на потерю одного из кораблей флота.

– Согласен.

– Откуда вы знаете, какой это будет корабль.

– Но это же очевидно. Взрыв с силой в 18 террамегатонн просто так не происходит в космосе, а это соответствует взрыву корабля вместе с генератором. Данные координат пространства-времени говорят о корвете «Анна-Мария». Мы уже отдали приказ эвакуировать экипаж.

– Я отменяю этот приказ. Пусть «Анна-Мария» уходит из угрожающего пространства.

– Этого нельзя сделать, – запротестовал голос в наушниках. – Нельзя бороться с Хаосом.

Брон повернулся к Кане.

– Прошу подтвердить мой приказ.

Потом он опять сосредоточил свое внимание на пультах и стал задавать вопросы компьютеру. Ответы были негативными. Тогда он собрал совещание офицеров связи и постарался попроще изложить им свой план. Никто не мог спорить с его логикой. В течение нескольких минут все уяснили свои задания. Радикальное вмешательство Брона вызвало заразительный энтузиазм у экипажа. Только Кана сохранял свой скепсис, но пока вмешиваться не стал.

Чужак появился на экранах внешнего образа. В человеческом восприятии он был монстроподобным. Бесформенная масса черного металла. Угловатая машина без намека на грациозность. Он шел с околосветовой скоростью, значительно быстрее, чем «Энтерпрайз» и весь остальной флот Разрушителей. С дальнего расстояния корабль казался слепым и полностью лишенным изысканности, всегда сопутствующей межзвездным кораблям. Пока боевой компьютер выдавал результаты траектории корабля, изображение чужака стало более ясным и четким. Экипаж «Энтерпрайза» был в полной боевой готовности и настраивал аппаратуру для обеспечения атаки с максимального расстояния.

Главный оружейник сидел перед пультом связи и быстро отдавал приказы своим помощником на других кораблях Флота. Голову он держал все время повернутой вбок, чтобы даже на мгновение не прерывать считывание информации, появляющейся на многочисленных дисплеях. Подтверждения проходили одно за другим. Все позиции были высчитаны и введены в главный компьютер. Если бы эксперимент Брона закончился бы крахом, то уже не было бы никаких возможностей изменить тактику. Брон наблюдал за показаниями приборов и как только цифры соскочили к нулям, кивнул головой.

Человеческие пальцы сорвали предохранитель, и компьютер принял на себя руководство атакой. Но на мостике «Энтерпрайза» никто не сомневался в том, что настоящая битва разыгрывается только между Броном Синкретистом и безжалостными Формами Хаоса.